Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу (регистрационный номер 13АП-44367/2021) акционерного общества «Инвестторгбанк» на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 01.12.2021 по делу № А56-91308/2016/тр.13, принятое

по заявлению публичного акционерного общества «Росгосстрах Банк»

о включении требования в реестр требований кредиторов

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) акционерного общества «Инвестиционный Торговый Бизнес Холдинг»,

УСТАНОВИЛ:

в производстве Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области находится дело о несостоятельности (банкротстве) акционерного общества «Инвестиционный Торговый Бизнес Холдинг» (далее – должник, АО «ИТБ Холдинг»).

Публичное акционерное общество «Росгосстрах Банк» (далее – заявившийся кредитор, ПАО «РГС Банк», Банк) обратилось в арбитражный суд с заявлением от 23.09.2020 о включении в реестр требований кредиторов должника (далее по тексту – Реестр) требования в размере в размере 1 100 000 000 руб., а также процентов за пользование кредитом в размере 197 328 082, 19 руб. (с учетом уточнения требований).

Определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 01.12.2021 требования ПАО «РГС Банк» в размере 1100000000 руб. долга, а также 197 328 082 руб. 19 коп. кредитных процентов признаны обоснованными и подлежащими удовлетворению за счет имущества Должника, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов должника третьей очереди, включенных в реестр.

С указанным определением суда не согласилось акционерное общество «Инвестторгбанк» (далее – возражающий кредитор, податель апелляционной жалобы, апеллянт), в апелляционной жалобе просит определение суда отменить, принять по делу новый судебный акт.

Апеллянт считает необоснованными выводы суда первой инстанции в части определения очередности удовлетворения требований Банка, настаивая на понижении очередности до ликвидационной квоты. В обоснование данного обстоятельства апеллянт ссылается на то, что Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.03.2020 по обособленному спору №А56-91308/2016/сд.3 признана фактическая аффилированность Банка и Должника, а также их недобросовестное поведение при перечислении последним денежных средств по платежным поручениям от 30.07.2015 № 337, от 31.07.2015, от 17.08.2015, поскольку при наличии осведомленности Банка о наличии признаков неплатежеспособности Должника, погашение Должником и принятие Банком денежных средств произведено с целью досрочного не обусловленного разумными экономическими интересами погашения кредита перед ПАО «РГС Банк». Дополнительно в обоснование указанного обстоятельства (недобросовестный характер и согласованность действия с Гудковым В.В.) апеллянт ссылается на письменные пояснения ПАО «РГС Банк», представленные при рассмотрении дела №А40-166546/2021. Отмечает, что судом не учтена аффилированность Должника и Гудкова В.В., Калагурского Я.И., Глевича В.Л., Мансурова Д.В., в силу чего аффилированность ПАО «РГС Банк» и Должника и статус ПАО «РГС Банк» как конечного выгодоприобретателя по сделке следует оценивать применительно к подпункту 3 пункта 4 статьи 61.10 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве). Ссылается на то, что при рассмотрении обособленного спора №А56-91308/2016/сд.3 судами установлен факт имущественного кризиса Должника, с начала 2015 года, в силу чего полагает, что предоставление кредитных средств в период имущественного кризиса Должника следует расценивать как компенсационное финансирование.

Ссылается на пропуск заявившимся кредитором срока заявления требования о включении в Реестр, и полагает, что примененный судом первой инстанции при оценке данного обстоятельства правовой подход, сформированный в пункте 26 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Постановление Пленума № 63) нарушает принцип равенства и справедливости правового регулирования, поскольку допускает возможность приоритетного удовлетворения требований недобросовестного опоздавшего кредитора перед требования опоздавших добросовестных кредиторов. Полагает, что при исследовании данного обстоятельства судом подлежит применению аналогия права (пункт 2 статьи 6 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Ссылается на истечение срока исковой давности по требованиям кредитора, чьи притязания вытекают из признанной в судебном порядке сделки, оцененной судами, в том числе, применительно к нормам статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации.

ПАО «РГС Банк» в отзыве на апелляционную жалобу просит определение суда первой инстанции оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Конкурсный управляющий должника в отзыве на апелляционную жалобу поддерживает правовую позицию апеллянта.

В приобщении представленных апеллянтом на стадии апелляционного обжалования дополнительных доказательств судом отказано на основании части 2 статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) при недоказанности уважительности причин невозможности их представления в суд первой инстанции при том, что возражающий кредитор принимал участие при рассмотрении требований ПАО «РГС Банк» в суде первой инстанции, ввиду чего риск ненадлежащей реализации процессуальных прав по представлению доказательств в порядке части 2 статьи 9 АПК РФ возлагается на лицо, участвующее в деле.

Судом протокольным определением от 31.01.2022 на основании статьи 51, части 3 статьи 266, подпункта 4 части 4 статьи 270 АПК РФ также отказано в удовлетворении ходатайства апеллянта о привлечении к участию в обособленном споре Гудкова В.В., Калагурского Я.И., Глевича В.Л., Мансурова Д.В. ввиду отсутствия безусловных оснований для привлечения указанных лиц, поскольку апеллянтом не доказано, что обжалуемый судебный акт содержит выводы и суждения о правах и обязанностях указанных лиц.

Законность и обоснованность судебного акта проверены арбитражным судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном главой 34 АПК РФ.

Как следует из письменных материалов дела, а также установлено судами при рассмотрении обособленного спора №А56-91308/2016/сд.3, в период с 24.10.2011 по 17.08.2015 ПАО «РГС Банк» осуществило кредитование Должника на сумму 1 100 000 000 руб. на основании последовательно перезаключаемых на новый срок и на аналогичных условиях кредитных договоров:

- кредитный договор № 6238/2011 от 24.10.2011, по условиям которого Банк предоставил Должнику денежные средства в размере 1 100 000 000 руб. на срок до 23.10.2012 под процентную ставку 10,5% годовых, без обеспечения, целевое использование: пополнение оборотных средств;

- кредитный договор 6310/2012 от 24.10.2012, по условиям которого Банк предоставил Должнику денежные средства в размере 1 100 000 000,00 руб. на срок до 23.10.2013; под процентную ставку 10,5% годовых, без обеспечения, целевое использование: пополнение оборотных средств;

- кредитный договор N 6388/2013 от 24.10.2013, по условиям которого Банк предоставил Должнику денежные средства в размере 1 100 000 000 руб. на срок до 23.04.2015; под процентную ставку 10,5% годовых, без обеспечения, целевое использование: на пополнение оборотных средств;

- кредитный договор N 6472/2015 от 28.04.2015, по условиям которого Банк предоставил Должнику денежные средства в размере 1 100 000 000,00 руб. на срок до 20.10.2016, под процентную ставку 10,5% годовых, без обеспечения, целевое использование: приобретение ценных бумаг;

Должник осуществил в пользу Банка платежи на общую сумму 1100000000 руб.:

- от 30.07.2015 на сумму 270 000 000 руб. (платежное поручение от 30.07.2015 № 337 по расчетному счету № 40702810300000004892, открытому в ПАО «РГС Банк»);

- от 31.07.2015 на сумму 270 000 000 руб. (платежное поручение от 31.07.2015 № 342 по расчетному счету № 40702810300000004892, открытому в ПАО «РГС Банк»);

- от 17.08.2015 на сумму 560 000 000 руб. (платежное поручение от 17.08.2015 № 362 по расчетному счету № 40702810300000004892, открытому в ПАО «РГС Банк»).

Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.03.2020 по обособленному спору №А56-91308/2016/сд.3 перечисление денежных средств по указанным платежным поручениям признано недействительным, применены последствия недействительности совершенных перечислений путем взыскания с ПАО «РГС Банк» в конкурсную массу АО «ИТБ Холдинг» денежных средств в размере 1 100 000 000 руб.

Ссылаясь на то, что вследствие аннулирования платежей, произведенных Должником в счет исполнения кредитных договоров, его задолженность перед Банком восстановлена, заявившийся кредитор обратился в суд с рассматриваемыми требованиями.

Суд первой инстанции признал требования Банка в части суммы основного долга обоснованными по праву и признал его подлежащим удовлетворению в порядке, предусмотренном пунктом 4 статьи 142 Закона о банкротстве, исходя из разъяснений, изложенных в пункте 26 Постановления Пленума № 63. Руководствуясь пунктом 29.1 того же Постановления суд признал право заявившегося кредитора на начисление кредитных процентов с момента принятия постановления Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.03.2020 по обособленному спору №А56-91308/2016/сд.3, также признав их подлежащими удовлетворению в порядке, предусмотренном пунктом 4 статьи 142 Закона о банкротстве.

Повторно рассмотрев обособленный спор по правилам статьи 268 АПК РФ, исследовав письменные доказательства и доводы апелляционной жалобы, апелляционный суд приходит к следующим выводам.

Согласно части 1 статьи 223 АПК РФ и статье 32 Закона о банкротстве дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Согласно статье 2 Закона о банкротстве, под денежным обязательством понимается обязанность должника уплатить кредитору определенную денежную сумму по гражданско-правовой сделке и (или) иному предусмотренному Гражданским кодексом Российской Федерации.

Установление требований кредиторов осуществляется арбитражным судом в соответствии с порядком, определенном статьями 71, 100 Закона о банкротстве, в зависимости от процедуры банкротства, введенной в отношении должника.

По смыслу названной нормы, арбитражный суд проверяет обоснованность предъявленных требований к должнику и выясняет наличие оснований для включения в реестр требований кредиторов, исходя из подтверждающих документов.

Согласно разъяснениям, приведенным в пункте 26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

В силу подпунктов 1 и 3 пункта 1 статьи 8 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) гражданские права и обязанности возникают из договоров и иных сделок, предусмотренных законом, а также из договоров и иных сделок, хотя и не предусмотренных законом, но не противоречащих ему; из судебного решения, установившего гражданские права и обязанности.

Согласно пункту 2 статьи 167 ГК РФ при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

В случае признания на основании статей 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве недействительными действий должника по уплате денег, также иной сделки должника, направленной на прекращение обязательства, обязательство должника перед соответствующим кредитором считается восстановленным с момента совершения недействительной сделки, а право требования кредитора по этому обязательству к должнику (далее - восстановленное требование) считается существовавшим независимо от совершения этой сделки (пункт 4 статьи 61.6 Закона о банкротстве, абзац 2 пункта 25 Постановления Пленума № 63).

Согласно пункту 1 статьи 809 ГК РФ займодавец имеет право на получение с заемщика процентов за пользование займом в размерах и в порядке, определенных договором.

Поскольку Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.03.2020 по обособленному спору №А56-91308/2016/сд.3 судом признано недействительным перечисление денежных средств, произведенных Должником в пользу ПАО «РГС Банк» в счет исполнения обязательств по кредитным договорам, требования Банка как кредитора по указанным кредитным договорам, включая право на начисление кредитных процентов, следует считать восстановленным, ввиду чего такие требования следует считать обоснованными по праву.

Согласно пункту 2 статьи 61.6 Закона о банкротстве кредиторы и иные лица, которым передано имущество или перед которыми должник исполнял обязательства или обязанности по сделке, признанной недействительной на основании, в частности, пункта 2 статьи 61.2 Закона, в случае возврата в конкурсную массу полученного по недействительной сделке имущества приобретают право требования к должнику, которое подлежит удовлетворению в порядке, предусмотренном законодательством Российской Федерации о несостоятельности (банкротстве), после удовлетворения требований кредиторов третьей очереди, включенных в реестр требований кредиторов.

Согласно пункту 26 Постановления Пленума № 63 в случае, когда упомянутая в пункте 25 сделка была признана недействительной на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, восстановленное требование подлежит включению в реестр требований кредиторов, но удовлетворяется за счет имущества должника, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов третьей очереди, включенных в реестр, то есть в очередности, предусмотренной пунктом 4 статьи 142 Закона о банкротстве; такое требование может быть предъявлено к должнику в порядке, предусмотренном статьей 100 Закона о банкротстве, в любое время в ходе внешнего управления или конкурсного производства.

Поскольку Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.03.2020 по обособленному спору №А56-91308/2016/сд.3 сделки по перечислению Должником Банку денежных средств признаны недействительным на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, такие требования являются обоснованными, однако подлежат удовлетворению в очередности, предусмотренной пунктом 4 статьи 142 Закона о банкротстве.

Доводы апеллянта, не оспаривающего, равно как и сам Должник, основание и размер возникновения заявленного требования, о наличии оснований для понижения очередности его удовлетворения до ликвидационной квоты, апелляционным судом отклоняются.

В силу абзаца 6 пункта 27 Постановления Пленума № 63 понижение очередности восстановленного требования на основании пункта 2 статьи 61.6 Закона о банкротстве является ответственностью особой природы. В связи с этим при отсутствии неправомерного поведения или вины кредитора в совершении оспоренной сделки такая ответственность к этому кредитору не применяется и его восстановленное требование удовлетворяется по правилам пункта 3 статьи 61.6 Закона о банкротстве.

Из смысла изложенных разъяснений следует, что максимальной мерой ответственности кредитора, принявшего исполнение от должника по сделке, оспоренной по основаниям, предусмотренным пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротства, является понижение его очередности по правилам пункта 4 статьи 142 Закона о банкротстве, независимо от его добросовестности, вины либо иного неправомерного поведения при совершении сделки, поскольку при отсутствии перечисленных обстоятельств такой кредитор подлежит включению в Реестр по правилам пункта 3 статьи 61.6 Закона о банкротстве, то есть в состав третьей очереди Реестра.

В Определении Верховного суда Российской Федерации № 305-ЭС21-19707 от 23.12.2021 сформулированы квалифицирующие критерии оспаривания сделки по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве и указано, что к таковым относится:

а) целевая направленность сделки на причинение вреда имущественным правам кредиторов;

б) причинение сделкой вреда имущественным правам кредиторов;

в) осведомленность обеих сторон сделки (как минимум, потенциальная) о противоправности ее цели к моменту совершения сделки.

Осведомленность контрагента должника о противоправных целях сделки может доказываться через опровержимые презумпции заинтересованности сторон сделки между собой, знание об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках его неплатежеспособности или недостаточности у него имущества; в таком случае суду следует оценить добросовестность контрагента должника, сопоставив его поведение с поведением абстрактного среднего участника хозяйственного оборота, действующего в той же обстановке разумно и осмотрительно.

Таким образом, правовые последствия оспаривания сделки по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве в виде понижения очередности восстановленных требований кредитора, как следует из вышеизложенных разъяснений, по существу являются карательной для кредитора мерой в силу её обусловленности недобросовестным поведением кредитора при совершении сделки, которая в свою очередь может быть следствием аффилированности сторон такой сделки.

При таких обстоятельствах установленное в Постановлении Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.03.2020 по обособленному спору №А56-91308/2016/сд.3 обстоятельство фактической аффилированности Должника и ПАО «РГС Банк», равно как и обстоятельство недобросовестности последнего, на что ссылается апеллянт в жалобе, не дает оснований для применения к такому кредитору больших санкций, нежели предусмотрено пунктом 2 статьи 61.6 Закона о банкротстве.

В силу изложенного ссылки апеллянта на указанные обстоятельства как основания для понижения очередности удовлетворения требований заявившегося кредитора до ликвидационной квоты, отклоняются как противоречащие нормам материального права.

Наряду с этим, из правовых подходов, сформированных в Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020 (далее – Обзор от 29.01.2020), следует допустимость понижения очередности удовлетворения требования кредитора, аффилированного с лицом, контролирующим должника, если этот кредитор предоставил компенсационное финансирование под влиянием контролирующего должника лица.

В силу пункта 2 Обзора от 29.01.2020, очередность удовлетворения требования кредитора не может быть понижена лишь на том основании, что он относится к числу аффилированных с должником лиц, в том числе его контролирующих; для оценки имущественных предоставлений Кредитора Должнику, истребуемых в рамках дела о банкротстве в виде денежных обязательств, в качестве компенсационного финансирования для целей субординации требований следует установить совокупность фактов: помимо аффилированности Должника и Кредитора в такой степени, что последний имел право контролировать деятельность Должника и тем самым принимать управленческие и инвестиционные решения, направленные на санацию должника в период имущественного кризиса в обход публичной процедуры банкротства; факт наличия имущественного кризиса в период передачи материального предоставления Должнику; цель финансирования – санация должника в обход публичных процедур.

При наличии информации о препятствиях в осуществлении деятельности должника контролирующие участники, принимают управленческие решения о судьбе должника – о даче согласия на реализацию выработанной руководителем стратегии выхода из кризиса и об оказании содействия в ее реализации либо об обращении в суд с заявлением о банкротстве должника. В ситуации, когда одобренный участниками план выхода из кризиса, не раскрытый публично, не удалось реализовать, на таких участников относятся убытки, связанные с санационной деятельностью в отношении контролируемого хозяйственного общества, в пределах капиталозамещающего финансирования, внесенного ими при исполнении упомянутого плана (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 12.02.2018 № 305-ЭС15-5734(4,5)). Предоставляя подобное финансирование в тяжелый для подконтрольного общества период деятельности, такой участник должен осознавать повышенный риск невозврата переданной обществу суммы. Если план выхода из кризиса реализовать не удастся, то данная сумма не подлежит возврату, по крайней мере, до расчетов с независимыми кредиторами (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.02.2018 № 305-ЭС17-17208). К тому же изъятие вложенного взаимозависимым лицом не может быть приравнено к исполнению обязательств перед независимыми кредиторами и в силу недобросовестности такого поведения (п. 4 ст. 1 ГК РФ). Возврат приобретшего корпоративную природу капиталозамещающего финансирования не за счет чистой прибыли, а за счет текущей выручки должника необходимо рассматривать как злоупотребление правом со стороны участника (акционера) (Определения Верховного Суда Российской Федерации от 15.02.2018 № 305-ЭС17-17208, от 21.02.2018 № 310-ЭС17-17994(1, 2)).

Таким образом, капиталозамещающая сделка является действительной, однако в силу её особой целеполагающей направленности, возлагает на аффилированного кредитора риски невозврата предоставленного инвестирования преимущественно либо наравне с другими кредиторами.

Фактически следует констатировать, что юридический состав сделки, подлежащей оспариванию по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, охватывает оценку действий кредитора как недобросовестных, тогда как совершение капиталозамещающей сделки само по себе не может быть признано недобросовестным поведением, поскольку представляет собой альтернативный вариант управленческого решения контролирующего кредитора, принятого для целей вывода должника из имущественного кризиса.

С учетом такого законодательного регулирования совершенных должником и его аффилировнным кредитором сделок доводы апеллянта о том, что Банк как недобросовестный кредитор, не может получить приоритет в удовлетворении своих требований перед добросоветнымип опоздавшими кредиторами, апелляционной коллегией признаются необоснованными и основанными на субъективных суждениях, не подтвержденными соответствующим нормативным обоснованием.

В данном случае сделки по перечислению Должником денежных средств в качестве досрочного погашения кредитов перед ПАО «РГС Банк» признаны судом недействительными, и как ранее указано судом, основным критерием её порочности является цель совершения такой сделки – причинение вреда кредиторам, а не санация кризисного Должника.

При этом также следует отметить, что требования Банка являются не прямыми требованиями о возврате кредита, основанными на неисполнении вышеперечисленных кредитных договоров, а по существу реституционным требованием в силу восстановления задолженности Должника перед Банком, то есть производным требованием и по существу признанным в судебном порядке, что, исходя из положений пункта 2 статьи 167 ГК РФ и статьи 16 АПК РФ, исключает его квалификацию в качестве капиталозамещающих притязаний.

Следует также отметить, что судом в постановлении Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.03.2020 по обособленному спору №А56-91308/2016/сд.3 дана оценка действиям ПАО «РГС Банк» как недобросовестным применительно к совершению оспариваемой сделки – сделки по досрочному погашению кредитов Должником; оценки действий Банка при заключении кредитных договоров в апелляционном постановлении не содержится.

Напротив, оспоренные в рамках обособленного спора №А56-91308/2016/сд.3 сделки по перечислению Должником Банку денежных средств были направлены на досрочное погашение кредита перед Банком, то есть на возврат кредитных средств вне процедуры банкротства, и потому были признаны судом недействительными, поскольку были совершены на невыгодных для должника условиях (путем привлечения заемных средств третьих лиц на нерыночных условиях).

Судами при рассмотрении указанного обособленного спора установлено, что кредитование Должника велось с 2011 года, задолго до возбуждения дела о банкротстве (27.01.2017), последний из заключенных кредитных договоров от 28.04.2015 был также заключен за полтора года до возбуждения дела о банкротстве.

Таким образом, из хронологически последовательного поведения заявившегося кредитора и Должника при заключении и исполнении кредитных договоров следует, что совершение таких сделок в условиях фактической аффилированности сторон было направлено не на капиталозамещение и инвестирование с целью санации Должника, а напротив, на преимущественный возврат кредитных средств вне публичной процедуры банкротства и в ущерб Должнику, на невыгодных для него условиях.

При таких обстоятельствах фактическая аффилированность заявившегося кредитора и Должника, на которой настаивает апеллянт, в данном случае не может являться квалифицирующим признаком совершения сделки по компенсационному финансированию.

По тем же основаниям установленный при рассмотрении обособленного спора №А56-91308/2016/сд.3 факт имущественного кризиса Должника с начала 2015 года не имеет правового значения, поскольку по смыслу Обора от 29.01.2020, для оценки сделки аффилированных лиц как капиталозамещающих требуется совокупность вышеперечисленных критериев.

Таким образом, ссылки апеллянта на Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.03.2020 по обособленному спору №А56-91308/2016/сд.3 как подтверждающее обстоятельство недобросовестности заявившегося кредитора для целей субординации его требований по настоящему спору, отклоняются.

По изложенным мотивам оснований для применения к требованиям заявившегося кредитора иной очередности удовлетворения, нежели предусмотрено пунктом 2 статьи 61.6 Закона о банкротстве апелляционный суд не усматривает.

Оценка правопритязаний Банка к Должнику как реституционных и вытекающих из признания постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.03.2020 по обособленному спору №А56-91308/2016/сд.3 денежных перечислений в счет исполнения кредитных обязательств недействительными также является основанием для суждений апелляционного суда о необоснованности доводов апелляционной жалобы о предъявлении таких требований после закрытия Реестра и подлежащих удовлетворению после удовлетворения требований кредиторов, включенных в Реестр, а также доводов о неправомерном отказе суда первой инстанции в применении срока исковой давности.

Как верно указано судом первой инстанции, в силу пункта 26 Постановления Пленума № 63 восстановленные при оспаривании по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве требования кредитора могут быть предъявлены к должнику в любое время в ходе внешнего управления или конкурсного производства, однако подлежат включению в Реестр как подлежащие удовлетворению в очередности, предусмотренной пунктом 4 статьи 142 Закона о банкротстве.

Иного нормативного обоснования порядка предъявления реституционных требований апеллянтом в жалобе не приведено.

По тем же причинам срок исковой давности по таким требованиям не может начать течь ранее восстановления права кредитора на получение имущественного предоставления по признанной в судебном порядке недействительной сделке.

Оснований для применения аналогии права (пункт 2 статьи 6 ГК РФ), на чем настаивает апеллянт, при наличии прямого регулирования правоотношений, апелляционный суд не усматривает.

Оценка апелляционным судом при рассмотрении обособленного спора №А56-91308/2016/сд.3 оспариваемой сделки как выходящей за диспозицию пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве и соответствующей норме статьи 10 ГК РФ не изменяет порядка течения срока исковой давности, поскольку изложенная правовая квалификация дана судом применительно к сделке по перечислению денежных средств Банку в счет досрочного погашения кредита, а не применительно к оценке самих кредитных договоров, заключенных между Банком и Должником.

Положения абзаца 2 пункта 25 Постановления Пленума № 63, в силу которых обязательство должника перед соответствующим кредитором считается восстановленным с момента совершения недействительной сделки, к спорным правоотношениям неприменимы, поскольку предполагают восстановление кредитора в объеме имущественных прав и обязанностей по отношению к должнику по сделке, однако не могут быть истолкованы как допускающие ретроспективное применение срока исковой давности по таким восстановленным требованиям. Иное толкование приведет к нивелированию права такого кредитора на судебную защиту исключительно в силу факта судебного оспаривания сделки.

Ссылки апеллянта и конкурсного управляющего в отзыве на жалобу на положения абзаца 2 пункта 27 Постановления Пленума № 63 отклоняются, поскольку данные разъяснения не распространяются на случаи предъявления требований, восстановленных по результатам оспаривания сделки в порядке пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, что имеет место в настоящем случае.

Таким образом, доводы апелляционной жалобы не нашли своего подтверждения в ходе апелляционного обжалования, в силу чего, определение суда первой инстанции является законным и обоснованным, отмене не подлежит. Оснований для удовлетворения апелляционной жалобы не имеется.

Нарушений норм процессуального права, являющихся основанием для отмены судебного акта на основании части 4 статьи 270 АПК РФ, судом апелляционной инстанции не установлено.

Руководствуясь статьей 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 01.12.2021 по делу № А56-91308/2016/тр.13 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий месяца со дня его принятия.

Председательствующий

Г.Н. Богдановская

Судьи

Н.М. Попова

Я.Г. Смирнова