Гражданский кодекс часть 1

Двадцатый арбитражный апелляционный суд в составе председательствующего Капустиной Л.А., судей Дайнеко М.М. и Мосиной Е.В., при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Кузнецовой Ю.Н., при участии от истца – Смоленской таможни (ОГРН <***>, ИНН <***>) – ФИО1 (доверенность от 15.12.2023) и ФИО2 (доверенность от 17.07.2023), в отсутствие ответчиков – общества с ограниченной ответственностью «Клиф» (ОГРН <***>, ИНН <***>) и общества с ограниченной ответственностью «ЕА7» (г. Минск, регистрационный номер 193381415), рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы общества с ограниченной ответственностью «ЕА7» и общества с ограниченной ответственностью «Клиф» на решение Арбитражного суда Смоленской области от 13.12.2023 по делу № А62-4966/2023 (судья Донброва Ю.С.),

УСТАНОВИЛ:

Смоленская таможня (далее – таможня) обратилась в Арбитражный суд Смоленской области с исковым заявлением к обществу с ограниченной ответственностью «Клиф» и к обществу с ограниченной ответственностью «ЕА7» о признании недействительным (ничтожным) внешнеторгового договора от 27.08.2020 № 08рф.

Решением суда от 13.12.2023 исковые требования удовлетворены.

Не согласившись с принятым решением, ООО «Клиф» и ООО «ЕА7» обратились с апелляционными жалобами, в которых просят решение отменить, в удовлетворении исковых требований отказать. Оспаривая судебный акт, заявители ссылаются на то, что согласно объяснениям ФИО3, им как директором, осуществлялась продажа дверной фурнитуры. Сообщают, что опрошенный в качестве свидетеля ФИО4 (гражданин Республики Беларусь) пояснил, что осенью 2020 года, действуя на основании доверенности от ООО «Клиф», приезжал в г. Смоленск на поезде, чтобы принять товар (мебельную фурнитуру) от ООО «ЕА7»; по результатам приемки были оформлены товарная накладная и акт приема-передачи. Заявляют о необоснованном отказе суда первой инстанции в удовлетворении ходатайства об истребовании из следственного органа результатов предварительного расследования по уголовному делу. Отмечают, что предусмотренный договором товар производился в Республике Польша, однако в период пандемии короновируса Европейским Парламентом были введены ограничения на въезд в страны ЕС, в последующем – введены санкционные меры, в результате чего фактическое ведение внешнеторговых сделок с представителями Республики Беларусь и Российской Федерацией было прекращено. Считают указанные обстоятельства форс-мажорными (пункт 5 договора), препятствующими исполнению обязательств ООО «ЕА7» в полном объеме в установленный срок. Поясняют, что по данным причинам ООО «Клиф» в рамках договора осуществило оплату лишь части товара (ранее приобретенного и оставшегося на складе ООО «ЕА7»), который в последующем был поставлен ООО «ЕА7» в соответствующем объеме, что ООО «Клиф» не оспаривается.

В отзыве таможня просит решение оставить без изменения, апелляционные жалобы – без удовлетворения. Указывает, что материалы проверки таможенного органа не содержат доказательств реальности оспариваемой сделки, а подписанные накладные и спорный договор создают лишь видимость предполагаемой сделки (в отсутствие реальной поставки). Сообщают, что в нарушение требований частей 4, 5 статьи 23, части 2 статьи 24 Федерального закона от 10.12.2003 № 173-ФЗ «О валютном регулировании и валютном контроле» (далее – Закон № 173-ФЗ), ООО «Клиф» совершены валютные операции по переводу денежных средств на банковский счет нерезидента с предоставлением уполномоченной кредитной организации документов, содержащих заведомо недостоверные сведения о целях и назначении платежа. Указывает, что подлинная воля сторон не направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при заключении договора, стороны изначально не намеревались осуществлять поставку товара, а совершили ряд последовательных действий по оформлению документов в целях искусственного создания товарооборота, создающего видимость исполнения договора поставки.

В судебном заседании представители истца поддержали позицию, изложенную в отзыве на апелляционную жалобу.

Ответчики, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения дела, в том числе путем размещения информации о движении дела в сети Интернет, в суд представителей не направили (ООО «ЕА7» извещено судом первой инстанции надлежащим образом (в том числе по указанному им самим почтовому адресу, а также с учетом участия его представителя в судебном заседании Арбитражного суда Смоленской области (пункт 37 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.06.2017 № 23 «О рассмотрении арбитражными судами дел по экономическим спорам, возникающим из отношений, осложненных иностранным элементом»)). С учетом мнений представителей истца судебное заседание проводилось в отсутствие неявившихся лиц в соответствии со статьями 123, 156, 266 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Изучив материалы дела и доводы жалобы, выслушав представителей истца, Двадцатый арбитражный апелляционный суд считает, что жалоба не подлежит удовлетворению.

Как видно из материалов дела, в соответствии с частью 2 статьи 22, статьей 23 Закона № 173-ФЗ, Административным регламентом Федеральной таможенной службы по осуществлению государственного контроля за валютными операциями, связанными с перемещением товаров через таможенную границу Евразийского экономического союза, с ввозом товаров в Российскую Федерацию и их вывозом из Российской Федерации, а также за соответствием проводимых валютных операций, связанных с перемещением товаров через таможенную границу Евразийского экономического союза, с ввозом товаров в Российскую Федерацию и их вывозом из Российской Федерации, условиям лицензий и разрешений, утвержденным приказом ФТС России от 17.07.2019 № 1171 таможней в отношении ООО «Клиф» проведена проверка соблюдения требований актов валютного законодательства и актов органов валютного регулирования, по результатам которой составлен акт от 28.02.2023 № 10113000/280223/0000009.

В ходе проверочных мероприятий установлено, 27.08.2020 между ООО «Клиф» (покупатель) в лице генерального директора ФИО5 и ООО «ЕА7» (поставщик) в лице директора ФИО6 заключен внешнеторговый договор № 08рф на поставку фурнитуры для дверей, сроком действия до 31.12.2021.

Общая сумма договора, согласно пункту 3.1 договора, составляет 21 381 700 российских рублей. Оплата производится на условиях 100 % предоплаты в российских рублях (пункт 3.2 договора).

В случае не поставки товара возврат предоплаты производится в течение 100 дней с момента предоплаты (пункт 3.6 договора).

В соответствии с требованиями законодательства о валютном контроле указанный договор 31.08.2020 поставлен на учет в филиале «Центральный» ПАО Банка «Финансовая Корпорация Открытие» (г. Москва, ул. Тимура Фрунзе, д. 11, стр. 13) с присвоением ему уникального номера контракта (УНК) 20080155/2209/0042/2/1.

Из представленной банком выписки по операциям на счете № 40702810404840001843, открытом ООО «Клиф», с указанного банковского счета на счет ООО «ЕА7» № 30111810455550000151, открытый в ОАО «Банк БЕЛВЭБ» (Республика Беларусь), на основании спорного договора были переведены денежные средства в общей сумме 3 090 000 российских рублей.

В разделе 2 «Сведения о платежах» ведомости банковского контроля (графа 4 «Код вида операции» указан код «11100» - расчеты резидента в виде предварительной оплаты нерезиденту товаров, ввозимых на территорию Российской Федерации).

В целях валютного контроля ООО «Клиф» в подтверждение ввоза товаров в Российскую Федерацию по спорному договору представило в банк CMR № 11/09-1 от 11.092020 и товарную накладную серии ВУ № 0217846 от 11.09.2020 на сумму 1 311 992,20 российских рублей, оформленные ООО «ЕА7» как грузоотправителем и подписанные от его имени директором ФИО6

Информация о подтверждающих документах отражена банком в разделе III «Сведения о подтверждающих документах» ВБК по УНК 20080155/2209/0042/2/1.

Согласно сведениям, указанным в графе 16 CMR№ 11/09-1 от 11.09.2020, перевозку товаров осуществляло ООО «Е1» на транспортном средстве «Мерседес Бенц 2540L/Кроне ZZ», государственный регистрационный знак <***>, полуприцеп АА9844 67.

При этом из сведений о регистрационных действиях транспортных средств и их владельцах, полученными таможенным органом из ЕАИС, истцом установлено, что автопоезд в составе тягача «Мерседес Бенц 254L», государственный регистрационный знак № <***>, и полуприцепа, регистрационный номер АА9844 67, не принадлежит ООО «Е1».

Согласно договору купли-продажи доли ООО «ЕА7» от 21.08.2020 и акту приема-передачи документов от 21.08.2020, полученным истцом от таможенных органов Республики Беларусь, ФИО6, являясь директором и единственным учредителем ООО «ЕА7», продал свою долю в ООО «ЕА7», составляющую 100 %, гражданину Российской Федерации ФИО7 (Россия, г. Смоленск) и по акту приема-передачи от 21.08.2020 передал бланки товарных накладных серии ВУ с № 0217843 по № 0217935.

В ходе проведенных проверочных мероприятий таможней от ФИО6 получено объяснение, в котором им указано, что у него не имелось никаких взаимоотношений с ООО «Клиф», договор от 27.08.2020 № 08рф от имени ООО «ЕА7» не подписывался, на товарной накладной серии ВУ № 0217846 от 11.09.2020 и CMR № 11/09-1 от 11.09.2020 подписи не проставлялись; имеющиеся в договоре и товарно-транспортных документах подписи ему не принадлежат.

В связи с этим, учитывая, что в информационно-справочной системе контроля таможенной деятельности «Малахит» отсутствуют сведения о статистических формах учета перемещения товаров от ООО «Клиф», в том числе, в рамках спорного договора, таможенный орган пришел к выводу о том, что предоставленная в уполномоченный банк (в целях валютного контроля) копия товарно-транспортной накладной серии ВУ № 0217846 от 11.09.2020 является фиктивным документом (подпись на товарной накладной, согласно объяснению ФИО6, является поддельной).

В ходе осуществления дальнейших проверочных мероприятий таможня из открытых источников (сеть Интернет) установила, что контрагент ООО «Клиф» - ООО «ЕА7» (Республика Беларусь, УНП 193381415) поставлен на учет в Инспекции МНС по Центральному району г. Минска 11.02.2020 и имеет направление деятельности: оптовая торговля автомобильными деталями, узлами и принадлежностями для автомобилей; статус – действующее.

В рамках проведенных таможней оперативно-розыскных мероприятий от генерального директора и единственного участника ООО «Клиф» ФИО5 также получено объяснение о том, что он не имеет никакого отношения к заключению договора между ООО «Клиф» и ООО «ЕА7», никогда не осуществлял внешнеэкономическую деятельность и финансово-хозяйственную деятельность в ООО «Клиф».

Согласно письму ИФНС России по г. Смоленску от 30.03.2023 № 12-23/007990, заявления о ввозе товаров и уплате косвенных налогов за 2020-2021 годы и налоговые декларации по косвенным налогам (НДС и акцизам) при импорте товаров на территорию Российской Федерации с территории государств – членов Таможенного союза, ООО «Клиф» не подавались, косвенный налог не уплачивался.

Согласно представленной банком выписке по валютному счету, возврат денежных средств за неввезенные на территорию Российской Федерации товары по спорному договору в сумме 3 090 000 рублей не осуществлялся.

Таким образом, в результате проведенных мероприятий таможня пришла к выводу, что договор от 27.08.2020 № 08рф генеральным директором ООО «Клиф» ФИО5 и директором ООО «ЕА7» ФИО6 не заключался и не подписывался; деловые отношения между ООО «Клиф» (Россия) и ООО «ЕА7» (Республика Беларусь) отсутствуют; уполномоченным банком подтверждено получение платежа бенефициаром; CMR № 11/09-1 от 11.09.2020 и товарная накладная серии ВУ № 0217846 от 11.09.2020 содержат недостоверные сведения; ввоз товаров на территорию Российской Федерации в рамках спорного договора не подтвержден; денежные средства в размере 3 090 000 российских рублей, перечисленные со счета ООО «Клиф» на счет ООО «ЕА7» в период с 01.09.2020 по 10.09.2020, не предназначались для приобретения товара, указанного в договоре, ровно как намерений приобрести товар и ввезти его на территорию Российской Федерации стороны сделки не имели.

Ссылаясь на указанные обстоятельства, таможня обратилась в арбитражный суд с настоящим иском о признании спорного договора недействительным.

В силу статьи 153 Гражданского кодекса Российской Федерации сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 50 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – постановление Пленума № 25) по смыслу статьи 153 Гражданского кодекса Российской Федерации при решении вопроса о правовой квалификации действий участника (участников) гражданского оборота в качестве сделки для целей применения правил о недействительности сделок следует учитывать, что сделкой является волеизъявление, направленное на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей (например, гражданско-правовой договор, выдача доверенности, признание долга, заявление о зачете, односторонний отказ от исполнения обязательства, согласие физического или юридического лица на совершение сделки).

Пунктом 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной (пункты 1, 3 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения (пункт 1 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Стороны мнимой сделки могут осуществить для вида ее формальное исполнение (пункт 86 постановления Пленума № 25, определения Верховного Суда Российской Федерации от 25.07.2016 по делу № 305-ЭС16-2411, от 06.09.2016 № 41-КГ16-25, от 20.09.2016 № 5-КГ16-114, постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 07.02.2012 № 11746/11).

Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон.

Мнимые и притворные сделки, как правило, относят к сделкам с пороком воли, основным условием для признания их недействительными является установление отличия истинной воли сторон от выраженной формально в сделке (определения Верховного Суда Российской Федерации от 13.07.2018 № 308-ЭС18-2197, от 01.12.2015 № 22-КГ15-9)

Отсюда следует, что при наличии обстоятельств, очевидно указывающих на мнимость сделки, либо доводов стороны спора о мнимости, установление только тех обстоятельств, которые указывают на формальное исполнение сделки, явно недостаточно.

Таким образом, юридически значимым обстоятельством, подлежащим установлению при рассмотрении вопроса о квалификации той или иной сделки как мнимой, является установление того, имелось ли у каждой стороны сделки намерение реально совершить и исполнить ее.

В пункте 7 Обзора по отдельным вопросам судебной практики, связанным с принятием судами мер противодействия незаконным финансовым операциям, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации от 08.07.2020, разъяснено, что суд отказывает в удовлетворении требований, основанных на мнимой сделке, совершенной в целях придания правомерного вида передаче денежных средств или иного имущества.

При наличии сомнений в реальности существования обязательства по сделке в ситуации, когда стороны спора заинтересованы в сокрытии действительной цели сделки, суд не лишен права исследовать вопрос о несовпадении воли с волеизъявлением относительно обычно порождаемых такой сделкой гражданско-правовых последствий, в том числе, оценивая согласованность представленных доказательств, их соответствие сложившейся практике хозяйственных взаимоотношений, наличие или отсутствие убедительных пояснений разумности действий и решений сторон сделки и т.п.

Приходя к выводу о мнимости спорного договора, суд исходил из совокупности исследованных доказательств.

Так, согласно пункту 1.2 Инструкции Банка России от 16.08.2017 № 181-И «О порядке представления резидентами и нерезидентами уполномоченным банкам подтверждающих документов и информации при осуществлении валютных операций, о единых формах учета и отчетности по валютным операциям, порядке и сроках их представления», документы, указанные в части 4 статьи 23 Федерального закона № 173-ФЗ, связанные с проведением валютных операций и представляемые резидентом в уполномоченный банк, должны соответствовать требованиям, установленным частью 5 статьи 23 Федерального закона № 173-ФЗ.

Исходя из требований, установленных частями 4, 5 статьи 23, частью 2 статьи 24 Федерального закона № 173-ФЗ, резиденты при осуществлении валютных операций обязаны представлять органам и агентам валютного контроля документы, в том числе: договоры (соглашения, контракты) и дополнения и (или) изменения к ним, подтверждающие совершение валютных операций, действительные на день их представления.

Указанные требования ООО «Клиф» были нарушены, в связи с чем, таможней возбуждено уголовное дело № 12304009619000003 по признакам преступления, предусмотренного пунктом «а» части 2 статьи 139.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, выразившегося в совершении валютных операций по переводу денежных средств в валюте Российской Федерации в крупном размере на счет нерезидента с предоставлением кредитной организации, обладающей полномочиями агента валютного контроля, документов, а именно: подложных внешнеторговых договоров, связанных с проведением таких операций и содержащих заведомо недостоверные сведения об основаниях, целях и назначении перевода (т. 1, . д. 64–67).

Как следует из материалов проверки, проведенной таможенным органом, стороны лишь формально составили спорный договор, подписали товарные накладные CMR от 11.09.2020 № 11/09-1, от 11.09.2020 ВУ № 0217846 (при том, что согласно пояснениям руководителей, каких-либо отношений у сторон не имелось), а также подписывали иные сопутствующие документы в целях придания реального характера взаимоотношениям по спорной поставке.

Согласно статье 9 Федерального закона от 06.12.2011 № 402-ФЗ «О бухгалтерском учете» каждый факт хозяйственной жизни подлежит оформлению первичным учетным документом. Не допускается принятие к бухгалтерскому учету документов, которыми оформляются не имевшие места факты хозяйственной жизни, в том числе лежащие в основе мнимых и притворных сделок.

Обязательными реквизитами первичного учетного документа являются: наименование документа; дата составления документа; наименование экономического субъекта, составившего документ; содержание факта хозяйственной жизни; величина натурального и (или) денежного измерения факта хозяйственной жизни с указанием единиц измерения; наименование должности лица (лиц), совершившего (совершивших) сделку, операцию и ответственного (ответственных) за ее оформление, либо наименование должности лица (лиц), ответственного (ответственных) за оформление совершившегося события; подписи лиц, предусмотренных пунктом 6 настоящей части, с указанием их фамилий и инициалов либо иных реквизитов, необходимых для идентификации этих лиц.

С учетом особого контроля законодателя за внешнеторговой сделкой, отсутствия в материалах дела документов, подтверждающих транспортировку товара (путевые листы, документы о передаче товара транспортным компаниям, транспортному экспедитору и др.), равно как и не предоставление документов, подтверждающих наличие у продавца реальной возможности осуществить поставку товаров (отсутствие сведений, каким образом осуществлялась поставка, за чей счет, подтверждение оплаты перевозки и т.п.), суд пришел к обоснованному выводу о мнимости спорного договора, его формального заключения в целях придания видимости правоотношениям, имеющим целью вывод денежных средств из Российской Федерации без получения встречного предоставления.

При этом из материалов дела видно, что суд первой инстанции неоднократно предлагал сторонам представить доказательства, опровергающие доводы истца о мнимости спорной поставки (транспортные, перевозочные и иные документы).

Вопреки статье 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, такие документы не представлены. Одни лишь письменные пояснения ответчиков, а также свидетельские показания, на которые они ссылаются, исходя из существа спора и статьи 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не могут признаваться допустимыми и достаточными для вывода о реальной воле сторон на поставку и получение товара.

Ссылка заявителей на свидетельские показания ФИО4, не принимается судом апелляционной инстанции, поскольку, как указано выше, факт принятия товара не может быть подтвержден свидетельскими показаниями (статья 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации). Кроме того, указанный свидетель пояснил, что он не помнит, в рамках какого договора осуществлялась приемка товара, обстоятельства заключения и исполнения договора от 27.08.2020 № 08рф ему не известны.

Представленная ООО «Клиф» в подтверждение ввоза товаров в Российскую Федерацию по спорному договору CMR № 11/09-1 от 11.092020 и товарная накладная серии ВУ № 0217846 от 11.09.2020 на сумму 1 311 992,20 российских рублей, оформленные ООО «ЕА7», как грузоотправителем, и подписанные от его имени директором ФИО6, правомерно не признаны в качестве доказательств реальности сделки.

Так, согласно сведениям, указанным в графе 16 CMR № 11/09-1 от 11.09.2020, перевозку товаров осуществляло ООО «Е1» на транспортном средстве «Мерседес Бенц 2540L/Кроне ZZ», государственный регистрационный знак <***>, полуприцеп АА9844 67.

При этом сведениями о регистрационных действиях транспортных средств и их владельцах, полученными таможенным органом из ЕАИС, подтверждается, что автопоезд в составе тягача «Мерседес Бенц 254L», государственный регистрационный знак № <***>, и полуприцепа, регистрационный номер АА9844 67, не принадлежит ООО «Е1».

Согласно договору купли-продажи доли в уставном каптале ООО «ЕА7» от 21.08.2020 и акту приема-передачи документов от 21.08.2020, полученным от таможенных органов Республики Беларусь, ФИО6, являясь директором и единственным учредителем ООО «ЕА7», еще до заключения спорного договора продал свою долю в ООО «ЕА7», составляющую 100 %, гражданину Российской Федерации ФИО7 и по акту приема-передачи от 21.08.2020 передал бланки товарных накладных серии ВУ с № 0217843 по № 0217935.

Согласно полученным таможней в ходе проверочных мероприятий объяснениям ФИО6, следует, что у него не имелось никаких взаимоотношений с ООО «Клиф», договор от 27.08.2020 № 08рф от имени ООО «ЕА7» им не подписывался, на товарной накладной серии ВУ № 0217846 от 11.09.2020 и CMR № 11/09-1 от 11.09.2020 подписи не проставлялись; имеющиеся в договоре и товарно-транспортных документах подписи ему не принадлежат.

Данные пояснения соотносятся с пояснениями генерального директора и единственного участника ООО «Клиф» ФИО5, от которого также получено объяснение о том, что он не имеет никакого отношения к заключению договора между ООО «Клиф» и ООО «ЕА7», никогда не осуществлял внешнеэкономическую деятельность и финансово-хозяйственную деятельность в ООО «Клиф».

В информационно-справочной системе контроля таможенной деятельности «Малахит» отсутствуют сведения о статистических формах учета перемещения товаров от ООО «Клиф», в том числе, в рамках спорного договора.

Кроме того, таможенным органом установлено, что ООО «ЕА7» (Республика Беларусь, УНП 193381415), являющееся по спорному договору контрагентом ООО «Клиф», поставлено на учет в Инспекции МНС по Центральному району г. Минска 11.02.2020 и имеет направление деятельности: оптовая торговля автомобильными деталями, узлами и принадлежностями для автомобилей; статус – действующее.

При такой совокупности обстоятельств, с учетом того, что возврат денежных средств за неввезенные на территорию Российской Федерации товары по спорному договору в сумме 3 090 000 рублей не осуществлялся, а сам товар не поставлялся, у таможенного органа имелись основания для вывода о том, что предоставленная в уполномоченный банк (в целях валютного контроля) копия товарно-транспортной накладной серии ВУ № 0217846 от 11.09.2020 является фиктивным документом (подпись на товарной накладной, согласно объяснению ФИО6, является поддельной).

Право таможни на обращение с настоящим иском основано на пункте 3 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которому требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной.

Законный интерес Смоленской таможни в признании недействительным оспариваемого договора обусловлен тем, что таможенные органы осуществляют функции по контролю и надзору в области таможенного дела (статья 351 Таможенного кодекса Евразийского экономического союза, статья 254 Федерального закона от 03.08.2018 № 289-ФЗ «О таможенном регулировании в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», Общее положение о таможне, утвержденное приказом ФТС России от 20.09.2021 № 798 (зарегистрирован в Минюсте России 22.10.2021 № 65549).

В соответствии с подпунктом «д» пункта 10 части 1 статьи 259 Федерального закона № 289-ФЗ таможенные органы для выполнения возложенных на них функций обладают, в том числе правом предъявлять в суды или арбитражные суды иски и заявления о признании сделок недействительными и применении последствий их недействительности.

Довод заявителя о необоснованном отказе суда первой инстанции в удовлетворении ходатайства об истребовании из следственного органа результатов предварительного расследования по уголовному делу, отклоняется судом апелляционной инстанции, так как в силу части 4 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации обязательными для арбитражного суда являются вступившие в законную силу приговор суда по уголовному делу, иные постановления суда по этому делу по вопросам о том, имели ли место определенные действия и совершены ли они определенным лицом.

Собранные компетентным органом в рамках осуществления его деятельности доказательства к таким документам не относятся и их истребование может повлечь разглашение данных предварительного расследования.

Таким образом, оснований для отмены или изменения решения суда первой инстанции по приведенным в апелляционных жалобах доводам не имеется.

Нарушений процессуальных норм, влекущих безусловную отмену судебного акта (часть 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), не установлено.

В соответствии со статьей 110, частью 3 статьи 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации государственная пошлина по апелляционным жалобам подлежит отнесению на заявителей.

В соответствии со статьей 177 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации решение, выполненное в форме электронного документа, направляется лицам, участвующим в деле, посредством размещения на официальном сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» (в информационной системе «Картотека арбитражных дел» на сайте федеральных арбитражных судов по адресу: http://kad.arbitr.ru). По ходатайству лиц, участвующих в деле, копии судебных актов на бумажном носителе могут быть направлены им заказным письмом с уведомлением о вручении или вручены им под расписку в пятидневный срок со дня поступления соответствующего ходатайства в арбитражный суд.

На основании изложенного, руководствуясь пунктом 1 части 1 статьи 269, статьей 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Двадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Смоленской области от 13.12.2023 по делу № А62-4966/2023 оставить без изменения, апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Центрального округа в течение двух месяцев со дня изготовления постановления в полном объеме. В соответствии с частью 1 статьи 275 Арбитражного процессуального кодекса Российской

Федерации кассационная жалоба подается через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий

Судьи

Л.А. Капустина

М.М. Дайнеко

Е.В. Мосина