Гражданский кодекс часть 1

Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в составе председательствующего Гиданкиной А.В., судей Калашниковой М.Г. и Резник Ю.О., при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Витютневой Е.Д., при участии в судебном заседании с использованием системы веб-конференции (онлайн-заседание) представителя
ФИО1 – ФИО2 (доверенность от 28.06.2019), в отсутствие иных участвующих в деле о банкротстве лиц, извещенных о времени и месте судебного заседания, в том числе путем размещения информации на официальном сайте арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети Интернет, рассмотрев кассационную жалобу ФИО3 на определение Арбитражного суда Ставропольского края от 23.09.2021 и постановление Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 17.01.2022 по делу № А63-12577/2017, установил следующее.

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ФИО4 (далее – должник) в арбитражный суд обратилсяФИО3
с заявлением о признании обязательства должника в сумме 7900 тыс. рублей общим обязательством супругов – ФИО4 и ФИО1 (уточненные требования
в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации; далее – Кодекс).

Определением от 16.03.2021 суд привлек ФИО5
к участию в рассмотрении обособленного спора.

Определением от 22.06.2021 суд привлек ФИО1
в качестве лица, участвующего в рассмотрении обособленного спора.

Определением от 23.09.2021, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции от 17.01.2022, в удовлетворении заявления ФИО3
о признании требований кредитора общим обязательством супругов отказано. Суды пришли к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных требований.

В кассационной жалобе ФИО3 просит принятые судебные акты отменить
и удовлетворить заявленные требования.По мнению заявителя, суды не оценили доводы ФИО3, неверно установили обстоятельства возникновения долга должника. Податель жалобы считает, что обязательства должника, возникшие из договора поручительства от 10.12.2016, являются общими обязательствами супругов С-вых.

В отзыве на кассационную жалобу ФИО1 просит обжалуемые судебные акты оставить без изменения, жалобу – без удовлетворения.

В судебном заседании представитель ФИО1 возражал против удовлетворения кассационной жалобы, поддержал доводы отзыва.

Изучив материалы дела, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа считает,
что обжалуемые судебные акты надлежит оставить без изменения по следующим основаниям.

Как видно из материалов дела, в арбитражный суд в порядке статей 213.3,
213.5 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) обратился ФИО5 с заявлением
о признании должника несостоятельным (банкротом). Определением суда от 11.08.2017 указанное заявление принято, возбуждено производство по делу о несостоятельности (банкротстве) должника. Решением суда от 05.12.2017 (резолютивная часть объявлена 28.11.2017) должник признан несостоятельным (банкротом), введена процедура реализация имущества гражданина, финансовым управляющим утвержден ФИО6 Сведения о введении в отношении должника процедуры реализации имущества опубликованы в порядке, установленном статьей 213.7 Закона о банкротстве,
в периодическом издании – газете «КоммерсантЪ» 09.12.2017 № 230. Определением суда от 28.06.2019 (резолютивная часть объявлена 25.06.2019) финансовым управляющим должника утвержден ФИО7

Определением от 15.08.2019 суд признал обоснованными требования
ФИО3 в размере 7900 тыс. рублей и включил их в третью очередь реестра требований кредиторов должника.

Суды установили, что 04.02.2016 ФИО3 (займодавец) и ФИО5 (заемщик) заключили договор займа, согласно которому займодавец передает
в собственность заемщика 7900 тыс. рублей, а заемщик обязуется возвратить займодавцу сумму займа в срок до 04.05.2016.

В обеспечение исполнения обязательств по указанному договору ФИО3 (займодавец) и должник (поручитель) заключили договор поручительства от 10.02.2016, согласно которому должник обязался отвечать перед ФИО3 за исполнение ФИО5 его обязательств из договора займа от 04.02.2016 на сумму 7900 тыс. рублей. Согласно пункту 1.4 договора поручительства поручитель на период пользования займа передает займодавцу в собственность следующую недвижимость: однокомнатную квартиру № 17 площадью 42,8 кв. м, расположенную по адресу: <...>; двухкомнатную квартиру № 18 площадью 72.4 кв. м с кадастровым номером 26:12:030215, расположенную по адресу: <...>. Поручитель также обязуется предоставить заемщику нотариальную доверенность с правом распоряжения названными объектами недвижимости и нотариальное согласие супруга на совершение сделок в отношении указанных квартир.

30 ноября 2015 года ФИО1 выдал согласие на отчуждение имущества, совместно нажитого в браке с супругой – должником, а именно квартир № 17 и 18, расположенные по адресу: <...>.

25 июля 2017 года ФИО3, должник и ФИО5 заключили предварительный договор об отступном, согласно которому в обеспечение надлежащего исполнения обязательств по договору займа от 04.02.2016 должник обязуется передать
в собственность ФИО3 квартиры № 17 и 18, расположенные по адресу:
<...>.

В последующем приговором Промышленного районного суда г. Ставрополя
от 09.11.2017 по делу № 1-494/17 установлено, что ФИО5 в период с 05.05.2015
по 04.02.2016 путем обмана получил от ФИО3 денежные средства в размере
7900 тыс. рублей.

По мнению заявителя, изложенные обстоятельства свидетельствуют о том,
что обязательства должника перед ФИО3, возникшие из заключенного между ними договора поручительства от 10.02.2016, являются общими обязательствами супругов – должника и ФИО1, поскольку ФИО1 выдал своей супруге согласие
на отчуждение квартир, находящихся в их общей совместной собственности с целью погашения обязательств их сына (ФИО5) по договору займа от 04.02.2016.

Кроме того, ФИО3 указал, что 30.06.2015 ФИО5 со своей супругой продали должнику по 1/2 доли в праве общей долевой собственности на квартиру № 18 площадью 72,4 кв. м с кадастровым номером 26-26-12/009/2009-717, расположенную
по адресу: Ставрополь, ул. Лермонтова, 365. 28 марта 2016 года должник произвел отчуждение двух принадлежащих ей квартир в пользу гражданки ФИО8 Определением Арбитражного суда Ставропольского края от 15.12.2016 по делу
№ А63-7958/2015 сделка по приобретению должником 1/2 квартиры № 18 с кадастровым номером 26-26-12/009/2009-717 признана судом недействительной, в том числе
по основаниям безденежности.

ФИО3 считает, что указанные обстоятельства свидетельствуют о том,
что супруги С-вы, действуя в сговоре со своим сыном ФИО5, получив заемные денежные средства от ФИО3, предпринимали попытки не допустить обращение взыскания на квартиры, присвоив себе путем обмана денежные средства кредитора.

Полагая, что образовавшаяся перед ним задолженность должника как поручителя по договору займа от 04.02.2016 возникла по инициативе обоих супругов в интересах семьи с целью погашения обязательств их общего сына ФИО5, ФИО3 обратился с рассматриваемым заявлением в арбитражный суд.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суды руководствовались статьями 65, 71, 223 Кодекса, статьей 32 Закона о банкротстве, статьями 34, 45 Семейного кодекса Российской Федерации (далее – Семейный кодекс), статьями 308, 361, 363, Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – Гражданский кодекс), разъяснениями пункта 5 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1 (2016), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 13.04.2016,постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 № 48 «О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования
и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан».

Суды оценили представленные в дело доказательства по правилам
статьи 71 Кодекса и сделали вывод о том, что ФИО5, вступая в договорные правоотношения с ФИО3, действовал по своей воле и в собственном экономическом интересе, что не может быть отождествлено с интересами его семьи
в лице должника и ФИО1ФИО3 не представил в материалы дела надлежащих доказательств, позволяющих с разумной степенью достоверности установить факт использования денежных средств в сумме 7900 тыс. рублей, полученных
ФИО5 от заявителя во исполнение заключенного между ними договора займа от 04.02.2016, на общие нужны семьи должника и ее супруга ФИО1 (родителей заемщика).Договор займа от 04.02.2021 не содержит условий относительно целевого назначения полученных ФИО5 заемных денежных средств. Каких-либо доказательств фактического использования полученных ФИО5 заемных денежных средств на общие нужны его семьи, в том числе доказательств, подтверждающих удовлетворение имущественных интересов должника
или ФИО1 за счет денежных средств, представленных их общему сыну
по договору займа от 04.02.2016, заключенному им с ФИО9, в материалы дела также не представлено.

Кроме того, суды учли, что приговором Промышленного районного суда
г. Ставрополя от 09.11.2017 по делу № 1-494/17 установлено, что ФИО5 в период
с 05.05.2015 по 04.02.2016 путем обмана получил от ФИО3 денежные средства
в размере 7900 тыс. рублей. Каких-либо выводов относительно сообщников
ФИО5 при совершении названного преступления в лице его родителей – ФИО1 и должникауказанный приговор не содержит, а также не содержит сведений о передаче им указанным лицам денежных средств, полученных
от ФИО3 Доказательств иного в материалы дела не представлено.

Суды рассмотрели и мотивированно отклонили довод заявителя о том, что выдавая согласие на отчуждение квартир, находящихся в совместной собственности супругов, ФИО1 действовал в интересах семьи и являлся инициатором возникновения у него и его супруги общих обязательств по договору поручительства от 10.02.2016.

Суды установили, что договор поручительства от 10.06.2016 в обеспечение исполнений обязательств ФИО5 по договору займа от 04.02.06 заключен должником и ФИО3 Указания на иных лиц, выступающих в качестве сопоручителей ФИО4 по договору займа от 04.02.2016, договор поручительства от 10.02.2016 не содержит. В пункте 1.2 договора поручительства от 10.02.2016 определен размер солидарной ответственности должника, который установлен сторонами в размере 7900 тыс. рублей, что соответствует размеру задолженности ФИО5 по договору займа от 04.02.2016, в обеспечение которого заключен указанный договор поручительства. Каких-либо дополнительных соглашений к договору поручительства от 10.02.2016, изменяющих предмет или субъектный состав указанной сделки, должник и ФИО3 не заключали.

На основании изложенного суды пришли к выводу о том, что вступая в договорные отношения с ФИО3, должник действовал как самостоятельный субъект гражданского оборота, реализуя собственные экономические интересы, которые в данном случае не могут отождествляться с интересами ее супруга ФИО1, который, обладая собственной дееспособностью и автономией воли, не вступал в какие-либо договорные отношения с ФИО3 и не принимал на себя обязательства отвечать перед ним по обязательствам ФИО5 в рамках заключенного договора займа от 04.02.2016.

Таким образом, соглашаясь на отчуждение квартир № 17 и 18, находящихся
в общей совместной собственности супругов, в целях исполнения должником условий пункта 1.4 договора поручительства, заключенного должником и ФИО3, ФИО1 реализовал принадлежащие ему правомочия сособственника совместно нажитого недвижимого имущества, при этом реализация указанных правомочий произведена им исключительно в пределах собственной дискреции и вне рамок
каких-либо договорных отношений с ФИО3

ФИО1, как разумный и добросовестный участник гражданского оборота, располагал информацией о заключении должником с ФИО3 договора поручительства от 10.02.2016, по условиям которого должник обязался передать кредитору в собственность квартиры, находящиеся в совместной собственности супругов, в связи с чем и предоставил должнику согласие на отчуждение указанных объектов недвижимости.

Сам по себе факт дачи согласия на распоряжения общим имуществом супругов, даже если указанное согласие связано с исполнением одним из супругов гражданско-правовой сделки, заключенной с третьим лицом, не может являться достаточным основанием для распространения на супруга, давшего такое согласие, договорной ответственности из указанной сделки в отсутствие его прямого волеизъявления.

Названные действия являются следствием наличия доверительных отношений между супругами и, хотя и были совершены в интересах должника, сами по себе не могут быть расценены судом как безусловное выражение ФИО1 своей воли отвечать перед ФИО9 за исполнение обязательств ФИО5 по договору займа
от 04.02.2016 на сумму 7900 тыс. рублей.

Данное ФИО1 согласие на отчуждение квартир, находящихся
в совместной собственности супругов, не может выступать надлежащим доказательством того, что договор поручительства от 10.02.2016 изначально был заключен
с ФИО9 по совместной инициативе должника и ФИО1

То обстоятельство, что ФИО1 находится в близких родственных отношениях (отец) с лицом, в пользу которого должник предоставил поручительство,
а также его осведомленность о совершении должником указанной сделки не может являться достаточным правовым основанием для нарушения автономности имущественной сферы каждого из супругов и признания требований кредитора, возникших из договора, заключенного одним из супругов, в качестве общих обязательств по правилам статьи 45 Семейного кодекса.

Обратное означало бы нарушение таких основополагающих общегражданских принципов как автономии воли субъектов правоотношений и недопустимости вмешательства в их частные дела, что, в свою очередь, привело бы к необоснованному расширению субъектного состава лиц, подлежащих привлечению к договорной ответственности, нарушало бы стабильность гражданского оборота и позволяло бы расценивать любое имущественное представление совершенное одним из супругов
в пользу другого, в связи с заключенной им сделкой, как достаточное основание для признания требований кредитора, возникших из такой сделки, в качестве общих обязательств супругов.

Суды установили, что пункт 1.4 договора поручительства от 10.02.2016, предусматривающий обязанность должника по передаче ФИО3 квартир № 17
и 18, находящихся по адресу: <...>, также устанавливает обязанность должника представить кредитору нотариальное согласие супруга
на совершение указанной сделки. При согласовании условий названного договора поручительства, в том числе условий, касающихся обязанности должника по передаче в собственность ФИО3 совместно нажитых квартир № 17 и 18, заявитель предусмотрел лишь необходимость должника по представлению нотариального согласия ФИО1 на совершение указанных сделок без установления его статуса в качестве сопоручителя по договору займа от 04.02.2016, в целях надлежащего исполнения которого совершена указанная обеспечительная сделка.

Изложенное также свидетельствует о том, что при заключении договора поручительства с должником заявитель не расценивал ФИО1 в качестве субъекта договорной ответственности по указанной сделке, а лишь рассматривал его согласие
на отчуждение объектов недвижимости в качестве необходимого условия для исполнения обязательств самого должника.

На основании изложенного суды пришли к выводу о том, что последующее обращение ФИО3 в рамках данного дела о банкротстве с заявлением о признании обязательств должника общими обязательствами супругов обладает признаками злоупотребления правом, поскольку в данном случае кредитор в отсутствие разумных оснований пытается установить дополнительные имущественные гарантии удовлетворения своих требований посредством вторжения в сферу имущественных интересов лица, являющегося самостоятельным и независимым участником оборота
и не состоящего с заявителем в каких-либо правоотношениях, обуславливающих возникновение у него задолженности по договору поручительства, заключенному должником и ФИО3

Суды правомерно отклонили доводы заявителя о том, что супруги С-вы, действуя в сговоре со своим сыном ФИО5, получив заемные денежные средства от ФИО3, предпринимали попытки не допустить обращение взыскания на квартиры, присвоив себе путем обмана денежные средства кредитора, поскольку заявитель не представил в материалы дела ни одного надлежащего доказательства, позволяющего установить факт личного участия ФИО1 в заключении сделки
по приобретению должником 1/2 квартиры № 18 и отчуждение двух принадлежащих ей квартир в пользу ФИО8 или факт совершения им каких-либо иных действий, свидетельствующих о его недобросовестности и направленных на причинение имущественного вреда ФИО3

Исследовав и оценив фактические обстоятельства дела и имеющиеся доказательства в соответствии со статьей 71 Кодекса в их совокупности и взаимосвязи, суды пришли к обоснованному выводу о недоказанности заявителем наличия предусмотренных действующим законодательством оснований для признания обязательств должника из заключенного им договора поручительства от 10.02.2016 общими обязательствами супругов – ФИО1 и должника, поэтому правомерно отказали в удовлетворении заявленных ФИО3 требований.

Суды, учитывая положения статей 195, 199, 200 Гражданского кодекса, правомерно отказали в удовлетворении заявлений ФИО1 и ФИО5 о пропуске ФИО3 срока исковой давности для обращения в суд с заявлением о признании требований кредитора общим обязательством супругов. В данной части судебные акты не обжалуются.

Анализ материалов дела свидетельствует о том, что выводы судебных инстанций соответствуют фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, основаны на правильной системной оценке подлежащих применению норм материального права, отвечают правилам доказывания и оценки доказательств (часть 1 статьи 65,
части 1 – 5 статьи 71 Кодекса).

Доводы кассационной жалобы не влияют на обоснованность и законность обжалуемых судебных актов и не опровергают выводы судов; по существу направлены
на переоценку имеющихся в деле доказательств и установленных судами фактических обстоятельств, которая в силу статьи 286 Кодекса не входит в компетенцию суда кассационной инстанции. Нормы права применены правильно, нарушения процессуальных норм, влекущие отмену судебных актов (часть 4 статьи 288 Кодекса), не установлены.

Руководствуясь статьями 274, 286 – 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Ставропольского края от 23.09.2021 и постановление Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 17.01.2022 по делу № А63-12577/2017 оставить без изменения, кассационную жалобу – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

А.В. Гиданкина

Судьи

М.Г. Калашникова

Ю.О. Резник