Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании 10 июля 2019 года в помещении суда в зале № 1, апелляционную жалобу ФИО2 на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 01 ноября 2018 года по делу № А65-16256/2016 (судья Путяткин А.В.) по заявлению финансового управляющего ФИО7 о признании недействительным: договора купли продажи недвижимого имущества от 21.04.2015, заключенного между ФИО8 и ФИО9; договора купли продажи недвижимого имущества от 18.01.2017, заключенного между ФИО9 и ФИО2; применении последствия недействительности сделки,

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 20 июля 2016 года принято к производству заявление Общества с ограниченной ответственностью «Торговый дом Дуслык», г.Альметьевск, (ОГРН <***>, ИНН <***>) о признании несостоятельным (банкротом) гражданина ФИО5 (ИНН <***>) (далее – гражданин, должник).

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 24.10.2016 в отношении должника введена процедура реструктуризации долгов гражданина, финансовым управляющим имущества должника утвержден ФИО7.

Соответствующие сведения опубликованы в газете «Коммерсантъ» № 202 от 29.10.2016.

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 31.01.2017 (дата оглашения резолютивной части решения – 24.01.2017) гражданин ФИО5 признан несостоятельным (банкротом), в отношении него введена процедура реализации имущества гражданина. Финансовым управляющим имущества должника утвержден ФИО7

Соответствующие сведения опубликованы в газете «Коммерсантъ» 11.02.2017.

Финансовый управляющий ФИО7 обратился в Арбитражный суд Республики Татарстан с заявлением о признании недействительным: договора купли продажи недвижимого имущества от 21.04.2015, заключенного между ФИО8 и ФИО9; договора купли продажи недвижимого имущества от 18.01.2017, заключенного между ФИО9 и ФИО2; применении последствия недействительности сделки в виде: признания недействительным зарегистрированного права собственности за ФИО2 на нежилое помещение площадью 257 кв. м., кадастровый номер 16:52:040103:6001, адрес: <...> в районе жилого дома 52/41 «Б» (38/13-2); признания за ФИО5 права собственности на нежилое помещение площадью 257 кв. м., кадастровый номер 16:52:040103:6001, адрес: <...> в районе жилого дома 52/41 «Б» (38/13-2) (вх. 12666).

К участию в деле в порядке статьи 51 АПК РФ в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены: Управление Росреестра по Республике Татарстан, ФИО10

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 01.11.2018 признан недействительным договор купли - продажи недвижимого имущества от 01.04.2015, заключенный между ФИО8 и ФИО9.

Признан недействительным договор купли - продажи нежилого помещения от 15.12.2016, заключенный между ФИО9 и ФИО2.

Применены последствия недействительности сделки: признано недействительным зарегистрированное право собственности за ФИО2 на нежилое помещение площадью 257 кв. м., кадастровый номер 16:52:040103:6001, по адресу: <...> в районе жилого дома 52/41 «Б» (38/13-2); признать за ФИО5 право собственности на нежилое помещение площадью 257 кв. м., кадастровый номер 16:52:040103:6001, адрес: <...> в районе жилого дома 52/41 «Б» (38/13-2).

Не согласившись с вынесенным судебным актом, ФИО2 обратилась с апелляционной жалобой и дополнениями к ней, просит отменить определение суда от 01 ноября 2018 года по делу №А65-16256/2016 и принять по делу новый судебный акт, об отказе финансовому управляющему должника ФИО7 в удовлетворении заявления о признании недействительным спорных договоров и применении последствия недействительности сделки. По мнению подателя жалобы, судом нарушены нормы материального и процессуального права, при вынесении обжалуемого определения суд применил закон, не подлежащий применению, оспариваемая сделка совершена до 01 октября 2015 года, в связи с чем в силу прямого указания закона сделка может быть оспорена только на основании статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), судом при вынесении обжалуемого судебного акта неполным образом выяснены обстоятельства дела.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 23 ноября 2018г. апелляционная жалоба оставлена без движения.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 13 декабря 2018г. апелляционная жалоба принята к производству под председательством судьи Радушевой О.Н.

Информация о принятии апелляционной жалобы к производству, движении дела, о времени и месте судебного заседания размещена арбитражным судом на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в сети Интернет по адресу: www.11aas.arbitr.ru в соответствии с порядком, установленным ст. 121 АПК РФ.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 31 января 2019г., в составе председательствующего судьи Радушевой О.Н., судей Александрова А.И., Колодиной Т.И., рассмотрение апелляционной жалобы отложено на 19 февраля 2019 года на 12 час. 50 мин.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 19 февраля 2019г., в составе председательствующего судьи Радушевой О.Н., судей Александрова А.И., Колодиной Т.И., рассмотрение апелляционной жалобы отложено на 02 апреля 2019 года на 12 час. 00 мин.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 02 апреля 2019г., в составе председательствующего судьи Радушевой О.Н., судей Александрова А.И., Колодиной Т.И., рассмотрение апелляционной жалобы отложено на 13 мая 2019 года на 10 час. 50 мин.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 13 мая 2019г., в связи с нахождением в очередном отпуске судьи Александрова А.И. (приказ №136/к от 16.04.2019 г.), произведена его замена на судью Серову Е.А.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 13 мая 2019г., в составе председательствующего судьи Радушевой О.Н., судей Колодиной Т.И., Серовой Е.А., рассмотрение апелляционной жалобы отложено на 11 июня 2019 года на 10 час. 00 мин.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 04 июня 2019г., в связи с прекращением полномочий судьи Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда Радушевой О.Н. (решение ВККС РФ от 15 мая 2019 г.), произведена ее замена на председательствующего судью Садило Г.М.

В соответствии с п. 2 ст. 18 АПК РФ после замены судьи рассмотрение дела начинается сначала.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 13 мая 2019г., в составе председательствующего судьи Садило Г.М., судей Александрова А.И., Серовой Е.А., рассмотрение апелляционной жалобы отложено на 10 июля 2019 года на 11 час. 30 мин.

В судебном заседании ФИО2 апелляционную жалобу поддержала в полном объеме. Просила определение суда первой инстанции отменить и принять новый судебный акт.

Представитель ФИО2 апелляционную жалобу поддержал в полном объеме. Просил определение суда первой инстанции отменить и принять новый судебный акт.

Представитель ООО Торговый дом «Дуслык» возражал против доводов, изложенных в апелляционной жалобе в полном объёме, просил определение суда первой инстанции оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Представитель финансового управляющего ФИО5 с апелляционной жалобой не согласен. Просил определение суда первой инстанции оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Иные лица, участвующие в деле, надлежаще извещены (направлением почтовых извещений и размещением информации о времени и месте судебного заседания на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в сети Интернет по адресу: www.11aas.arbitr.ru в соответствии с требованиями абз. 2 ч. 1 ст. 121 АПК РФ) в связи с чем суд вправе рассмотреть дело в отсутствии представителей сторон согласно ч. 3 ст. 156 АПК РФ.

Законность и обоснованность судебного акта проверены судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ).

Заслушав представителей сторон, рассмотрев материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы в совокупности с исследованными доказательствами по делу, судебная коллегия Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда не усматривает оснований для отмены определения суда от 01 ноября 2018 года.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, 01.04.2015 между ФИО8 (продавец) и ФИО9 (покупатель) заключен договор купли-продажи недвижимого имущества, по условиям которого продавец продает, а покупатель покупает недвижимое имущество: нежилое помещение с кадастровым номером 16:52:040103:6001, назначение – нежилое, площадью 257 кв. м., этаж 1, расположенное по адресу: <...> в районе жилого дома 52/41 «Б» (38/13-2) (т. 1, л.д. 123-124). В силу п. 3.1 договора цена имущества определена сторонами в размере 200 000 руб. Оплата по договору произведена полностью (п. 3.2 договора).

Право собственности на указанный объект недвижимости зарегистрировано за ФИО9 21.04.2015, что подтверждается соответствующей выпиской из ЕГРН (т. 1, л.д. 24-25).

В последующем, 15.12.2016 между ФИО9 (продавец) и ФИО2 (покупатель) заключен договор купли-продажи нежилого помещения, по условиям которого продавец продает, а покупатель покупает недвижимое имущество: парковочный комплекс с торгово – офисными помещениями, не завершенный строительством, назначение – объект незавершенного строительства, площадь застройки 257 кв.м., степень готовности 95 %, адрес объекта: <...> в районе жилого дома 52/41 «Б» (38/13-2) (т. 1, л.д. 154-156).

В силу пункта 2.1 договора цена приобретаемого помещения составила 604 721 руб. Данная сумма подлежит передаче продавцу в момент подписания договора (пункт 2.3 договора).

Право собственности на указанный объект недвижимости зарегистрировано за ФИО2 18.01.2017, что подтверждается соответствующей выпиской из ЕГРН (т. 1 л.д. 24-25).

20.01.2017 между ФИО2 (залогодатель, должник) и ФИО10 (залогодержатель, кредитор) заключен договор об ипотеке недвижимого имущества № 2/17, по условиям которого по основному договору о предоставлении должнику заемных средств от 20.10.2017 в сумме 8 000 000 руб. в случае неисполнения должником данного обязательства, залогодержатель вправе получить удовлетворение из стоимости предмета ипотеки: нежилое помещение, площадь 257 кв. м., адрес: <...> в районе жилого дома 52/41 «Б» (38/13-2), кадастровый номер 16:52:040103:6001 (т. 1, л.д. 172-177).

Пунктом 4.1 договора ипотеки залоговая стоимость предмета ипотеки определена в размере 8 000 000 руб. (т. 1 л.д. 173).

Обременение в виде ипотеки на указанный объект недвижимости зарегистрировано в пользу ФИО10 09.02.2017, что подтверждается соответствующей выпиской из ЕГРН (т. 1, л.д. 58). Последующая выписка из ЕГРН каких- либо сведений о наличии обременений на указанный объект недвижимости не содержит (т. 3 л.д. 182-183).

Обращаясь с настоящим заявлением, финансовый управляющий указал на то, что оспариваемые сделки представляют собой цепочку сделок по отчуждению ликвидного недвижимого имущества должника, заключенных в преддверии банкротства должника, в силу чего являются недействительными сделками. В качестве правового обоснования , финансовый управляющий сослался на пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, статьи 10, 168, 170 ГК РФ

Суд первой инстанции, исследовав материалы дела и оценив имеющиеся материалы дела в их совокупности по правилам статей 67, 68, 71 АПК РФ пришел к выводу об удовлетворении заявления в силу следующего.

В силу пункта 1 статьи 61.1. Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с ГК РФ, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в настоящем Федеральном законе.

На основании пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (подозрительная сделка). Неравноценным встречным исполнением обязательств будет признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.

В соответствии с п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий:

стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок;

должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы;

после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

В силу п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления. С учетом принятия заявления о признании должника банкротом к производству суда определением суда от 20.07.2016 и заключением оспариваемого договора 24.12.2015, суд приходит к выводу о соблюдении сроков, установленных ст. 61.2 Закона о банкротстве.

Как указано в п. 5 Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Постановление Пленума № 63) пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусматривает возможность признания недействительной сделки, совершенной должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов (подозрительная сделка). В силу этой нормы для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 настоящего постановления).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

Также исходя из п. 5 Постановления Пленума № 63 при определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

При этом п. 6 Постановления Пленума № 63 предусмотрено, что согласно абзацам второму - пятому пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия:

а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества;

б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Установленные абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

При определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах тридцать третьем и тридцать четвертом статьи 2 Закона о банкротстве. Для целей применения содержащихся в абзацах втором - пятом пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпций само по себе наличие на момент совершения сделки признаков банкротства, указанных в статьях 3 и 6 Закона, не является достаточным доказательством наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Пунктом 7 Постановления Пленума № 63 предусмотрено, в силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. Данные презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

При решении вопроса о том, должна ли была другая сторона сделки знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько она могла, действуя разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

Как следует из п. 8 Постановления Пленума № 63 пункт 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусматривает возможность признания недействительной сделки при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки.

Для признания сделки недействительной на основании указанной нормы не требуется, чтобы она уже была исполнена обеими или одной из сторон сделки, поэтому неравноценность встречного исполнения обязательств может устанавливаться исходя из условий сделки.

В соответствии с абзацем первым пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве неравноценное встречное исполнение обязательств другой стороной сделки имеет место, в частности, в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия на момент ее заключения существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки.

При сравнении условий сделки с аналогичными сделками следует учитывать как условия аналогичных сделок, совершавшихся должником, так и условия, на которых аналогичные сделки совершались иными участниками оборота.

На основании пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве может быть оспорена также сделка, условия которой формально предусматривают равноценное встречное исполнение, однако должнику на момент ее заключения было известно, что у контрагента по сделке нет и не будет имущества, достаточного для осуществления им встречного исполнения.

В силу ст. 168 ГК РФ за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки (п. 2 ст. 168 ГК РФ).

В соответствии со ст. 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

Согласно пункту 2 статьи 1 ГК РФ граждане (физические лица) и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе. Они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора.

Пунктом 1 статьи 10 названного кодекса установлена недопустимость действий граждан и юридических лиц исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

В силу пункта 3 статьи 10 ГК РФ в случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагаются.

По смыслу вышеприведенных норм, добросовестным поведением является поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Под злоупотреблением правом понимается поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему права, сопряженное с нарушением установленных в статье 10 ГК РФ пределов осуществления гражданских прав, осуществляемое с незаконной целью или незаконными средствами, нарушающее при этом права и законные интересы других лиц и причиняющее им вред или создающее для этого условия.

Под злоупотреблением субъективным правом следует понимать любые негативные последствия, явившиеся прямым или косвенным результатом осуществления субъективного права.

Одной из форм негативных последствий является материальный вред, под которым понимается всякое умаление материального блага.

С целью квалификации спорной сделки в качестве недействительной, совершенной с намерением причинить вред другому лицу суду необходимо установить обстоятельства, неопровержимо свидетельствующие о наличии факта злоупотребления правом со стороны контрагента, выразившегося в заключении спорной сделки (пункт 9 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.2008 №127 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации»).

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 10 постановления от 30.04.2009 № 32, исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 ГК РФ) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности, направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Для признания факта злоупотребления правом при заключении сделки должно быть установлено наличие умысла у обоих участников сделки (их сознательное, целенаправленное поведение) на причинение вреда иным лицам. Злоупотребление правом должно носить явный и очевидный характер, при котором не остается сомнений в истинной цели совершения сделки.

Следовательно, для квалификации сделки как совершенной со злоупотреблением правом в дело должны быть представлены доказательства того, что совершая оспариваемую сделку, стороны или одна из них намеревались реализовать какой-либо противоправный интерес.

Поскольку спорный договор оспаривается в рамках дела о банкротстве, то при установлении того, заключена ли сделка с намерением причинить вред другому лицу, как указано выше, следует установить, имелись ли у сторон сделки намерения причинить вред имущественным правам кредиторов, то есть была ли сделка направлена на уменьшение конкурсной массы.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица.

Из постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.06.2014 № 10044/11 следует, что для признания сделки недействительной по основаниям, предусмотренным статьями 10 и 168 ГК РФ, требуется, чтобы пороки выходили за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок.

В силу пункта 13 статьи 14 Федерального закона от 29.06.2015 № 154-ФЗ «Об урегулировании особенностей несостоятельности (банкротства) на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» абзац второй пункта 7 статьи 213.9 и пункты 1 и 2 статьи 213.32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (в редакции настоящего Федерального закона), поскольку оспариваемая сделка - договор купли - продажи недвижимого имущества от 01.04.2015, заключенный между ФИО8 и ФИО9 совершена до 01.10.2015, к спорным правоотношениям применяются положения статьи 10 ГК РФ.

В силу пункта 1 статьи 10 ГК РФ не допускается осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

По смыслу указанной статьи с учетом разъяснений, содержащихся в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее - постановление от 23.06.2015 № 25), злоупотребление гражданским правом заключается в превышении пределов дозволенного гражданским правом осуществления своих правомочий путем осуществления их с незаконной целью или незаконными средствами, причиняющее вред третьим лицам или создающее условия для наступления вреда.

Учитывая специфику оспаривания сделок в процедуре банкротства должника, противоправный интерес может заключаться в наличии цели причинения вреда имущественным правам кредиторов, в частности совершение сделки, направленной на уменьшение конкурсной массы по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам (пункт 10 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 № 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)»).

Судом установлено, что определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 24.10.2016 по делу № А65-16256/2016 в отношении должника введена процедура реструктуризации долгов гражданина, требование ООО «Торговый дом «Дуслык» в размере 3 011 306 руб. 34 коп. включено в состав третьей очереди реестра требований кредиторов гражданина ФИО5 Как следует из указанного судебного акта, вступившим в законную силу решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 04.12.2014 по делу № А65-22862/2014 удовлетворен иск ООО «Торговый Дом «Дуслык» к ответчику ФИО5 о взыскании с него суммы задолженности по договору займа № 25/05-11 от 25.05.2011 в размере 495 000 руб. основного долга, 816 750 руб. процентов за пользование чужими денежными средствами и 26 117,50 руб. расходов по госпошлине.

Также определением Верховного суда Республики Татарстан от 16.06.2016 по делу № 33-10069/2016 с ФИО5 в пользу ООО «Торговый Дом «Дуслык» взыскана стоимость устранения недостатков проданного по договору купли-продажи от 25.04.2013 недвижимого имущества в размере 1 653 969 руб. и госпошлина в порядке возврата в размере 19 469,84 руб.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 14.03.2017 по делу № А65-16256/2016 признано обоснованным требование ФИО11 в размере 235 500 руб., и включено в третью очередь реестра требований кредиторов ФИО5 Как следует из указанного судебного акта, на основании вступившего в законную силу решения Набережночелнинского городского суда Республики Татарстан от 11.12.2015 по делу № 2-18389/2015, с ФИО5 в пользу ФИО11 взыскана сумма задолженности по договору инвестирования на инвестиционную деятельность – одно парковочное место для автомобиля, место № 37 в районе жилого дома 38/13-2 по ул. Раскольникова г. Набережные Челны в размере 235 500 руб.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 12.04.2017 по делу № А65-16256/2016 признано обоснованным требование ООО «Комфортстрой» в размере 3 038 214,12 руб., и включено в третью очередь реестра требований кредиторов ФИО5 Как следует из указанного судебного акта, ООО ЖСК «Доступное жилье» поставило в адрес ФИО5 товар на основании товарных накладных № 385 от 24.11.2014, № № 382 от 24.11.2014, № 384 от 24.1.2014 на общую сумму 2 162 512,62 руб., что подтверждается вышеуказанными товарно - транспортными накладными, который должником не оплачен. ООО ЖСК «Доступное жилье» в адрес ФИО5 направлена претензия об оплате товара (исх. № 37 от 13.07.2016). 25.11.2016 между ООО ЖСК «Доступное жилье» (цедент) и ООО «Комфортстрой» (цессионарий) заключен договор уступки права требования (цессии), согласно условиям которого цедент передает, а цессионарий принимает право требования денежных средств в размере 2 507 959,80 руб. с должника ФИО5

Кроме того, ООО «Стройдеталь» поставило в адрес ФИО5 товар на основании универсальных передаточных документов № 902 от 10.10.2015, № 900 от 14.11.2015, № 901 от 20.11.2015, № 966 от 23.12.2015 на общую сумму 480 397 руб., что подтверждается вышеуказанными универсальными передаточными документами, который должником не оплачен. ООО «Стройдеталь» в адрес ФИО5 направлена претензия об оплате товара (исх. № 37 от 22.08.2016). 31.12.2015 между ООО «Стройдеталь» (цедент) и ООО «Комфортстрой» (цессионарий) заключен договор уступки права требования (цессии), согласно условиям которого цедент передает, а цессионарий принимает право требования денежных средств в размере 480 397 с должника ФИО5

Денежные средства должником возвращены не были, что явилось основанием для удовлетворения требования кредитора.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 14.04.2017 по делу № А65-16256/2016 признано обоснованным требование ФИО12 в размере 247 000 руб. 00 коп., и включено в третью очередь реестра требований кредиторов ФИО5. Как следует из указанного судебного акта, между индивидуальным предпринимателем ФИО5 (заказчик-застройщик) и ФИО12 (инвестор) заключен договор инвестирования подземного парковочного места от 10.03.2011, согласно условиям которого инвестор передает заказчику денежные средств в сумме 247 000 руб. за два парковочных места №№ 25, 26, а заказчик осуществляет проект по созданию результата инвестиционной деятельности на земельном участке. В силу пунк та 1.4 договора результат инвестиционной деятельности – два парковочных места для автомобиля, места №№ 25, 26 в районе жилого дома 38/13-2 по ул. Раскольникова (многоэтажный жилой дом, подземная автостоянка с хоккейным кортом на крыше, создаваемый по адресу: РТ, г. Наб. Челны), на втором этаже. В силу п. 5.1 договора срок осуществления проекта составит предположительно один год и будет исчисляться со дня передачи инвестору от заказчика-застройщика проекта. В подтверждение оплаты кредитором представлена квитанция к приходному кассовому ордеру № 13 от 10.03.2011, согласно которой ФИО5 в качестве оплаты по договору инвестирования от 10.03.2011 принято 247 000 руб. от ФИО12

С учетом наличия вышеуказанных судебных актов о взыскании задолженности с должника в пользу кредиторов, их размещением на сайтах арбитражных судов и судов общей юрисдикции, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что другие стороны оспариваемых сделок должны были знать об указанных обстоятельствах, поскольку действуя разумно и проявляя требующуюся от них по условиям оборота осмотрительность, были способны установить наличие этих обстоятельств.

Так же судом установлено и следует из материалов дела, определением Набережночелнинского городского суда Республики Татарстан от 15.01.2015 по делу № 2-902/2015 утверждено мировое соглашение, заключенное ФИО8 с ФИО5, которым определено, что ФИО5 передает ФИО8 денежные средства в размере 16 000 000 руб. в срок до 28.01.2015, а также нежилое помещение с кадастровым номером 16:52:040103:6001, назначение – нежилое, площадью 257 кв. м., этаж 1, расположенное по адресу: <...> в районе жилого дома 52/41 «Б» (38/13-2).

Определением Набережночелнинского городского суда Республики Татарстан от 11.02.2015 по делу № 2-902/2015 выдан исполнительный лист по условиям мирового соглашения, утвержденного определением Набережночелнинского городского суда Республики Татарстан от 15.01.2015 по делу № 2-902/2014, о взыскании с ФИО5 в пользу ФИО8 денежных средств в размере 16 000 000 руб., а также об обращении взыскания на нежилое помещение с кадастровым номером 16:52:040103:6001, назначение – нежилое, площадью 257 кв. м., этаж 1, расположенное по адресу: <...> в районе жилого дома 52/41 «Б» (38/13-2) (т. 1, л.д. 110-113).

Право собственности на указанный объект недвижимости зарегистрировано за ФИО8 27.03.2015, что подтверждается соответствующей выпиской из ЕГРН (т. 1, л.д. 24-25).

Определением Набережночелнинского городского суда Республики Татарстан от 12.05.2015 по делу № 2-902/2015 произведено процессуальное правопреемство в виде замены взыскателя с ФИО8 на ФИО9 в исполнительном листе ФС №002576871 от 11.02.2015, в части взыскания 16 000 000 руб. по определению Набережночелнинского городского суда Республики Татарстан от 15.01.2015 по делу № 2-902/2015.

Вместе с тем, Определением Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РТ от 06.07.2017 определение Набережночелнинского городского суда Республики Татарстан от 15.01.2015 по делу № 2-902/2015 отменено, в утверждении мирового соглашения, заключенного между ФИО8 и ФИО5, отказано. Дело направлено в суд первой инстанции для рассмотрения в порядке, установленном ГПК РФ (т. 1, л.д. 18-23).

При этом указанным судебным актом установлено, что на дату заключения мирового соглашения 15.01.2015 должник отвечал признакам неплатежеспособности, т.к. прекратил исполнять свои обязательства перед кредиторами (т. 1, л.д. 20).

При новом рассмотрении спора вступившим в законную силу определением Набережночелнинского городского суда Республики Татарстан от 23.08.2017 по делу № 2-8603/2017 по иску ФИО8 к ФИО5 о понуждении исполнить условия договора инвестирования, производство по данному иску прекращено (т. 1, л.д. 41-42).

На основании пункта 3 статьи 69 АПК РФ вступившее в законную силу решение суда общей юрисдикции по ранее рассмотренному гражданскому делу обязательно для арбитражного суда, рассматривающего дело, по вопросам об обстоятельствах, установленных решением суда общей юрисдикции и имеющих отношение к лицам, участвующим в деле.

Изложенные обстоятельства также установлены вступившим в законную определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 16.01.2018 по делу № А65-16256/2016, которым отказано в удовлетворении требования ФИО9 о включении в третью очередь реестра требований кредиторов ФИО5 в размере 16 000 000 руб. (т. 5, л.д. 92-94).

В силу пункта 2 статьи 69 АПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица.

Таким образом, как установлено судом, ФИО8 приобретено право собственности на нежилое помещение с кадастровым номером 16:52:040103:6001, площадью 257 кв. м., расположенное по адресу: <...> в районе жилого дома 52/41 «Б» (38/13-2), на основании утвержденного определением суда мирового соглашения, в то время как впоследствии определение суда об утверждении мирового соглашения отменено, в утверждении мирового соглашения, заключенного между ФИО8 и ФИО5, отказано.

Соответственно, право собственности ФИО8 приобретено на основании отмененного судебного акта, иного основания такого приобретения из материалов дела не усматривается.

Согласно ст. 209 ГК РФ собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом.

Вместе с тем, как верно отмечено судом первой инстанции, с учетом отмены определения Набережночелнинского городского суда Республики Татарстан от 15.01.2015 по делу № 2-902/2015 и отказа в утверждении мирового соглашения, заключенного между ФИО8 и ФИО5, какие – либо права владения, пользования и распоряжения спорным недвижимым имуществом, а именно нежилым помещением с кадастровым номером 16:52:040103:6001, площадью 257 кв. м., расположенным по адресу: <...> в районе жилого дома 52/41 «Б» (38/13-2), у ФИО8 не возникло.

На основании изложенного судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что в отсутствие законно возникшего права собственности ФИО8 была не вправе заключать последующие сделки, направленные на распоряжение данным имуществом, а именно договор купли-продажи недвижимого имущества от 01.04.2015 с ФИО9 (покупатель по данному договору).

Кроме того, первоначальное выбытие спорного недвижимого имущества должника ФИО5 в пользу ФИО8 произошло безвозмездно, поскольку, как уже указывалось ранее судом, ФИО8 данное имущество приобретено на основании утвержденного определением суда мирового соглашения, впоследствии отмененного, и при последующем отказе в утверждении мирового соглашения. Должник какого-либо встречного исполнения в результате отчуждения имущества не получил.

Далее , менее чем через месяц с даты регистрации права собственности за ФИО8 на спорное недвижимое имущество (27.03.2015), между ФИО8 (продавец) и ФИО9 (покупатель) заключен договор купли-продажи недвижимого имущества от 01.04.2015. В силу п. 3.1 договора цена имущества определена сторонами в размере 200 000 руб. Оплата по договору произведена полностью (п. 3.2 договора).

Судом установлено, что ФИО9 является заинтересованным лицом согласно статье 19 Закона о банкротстве, поскольку ФИО9 является матерью должника ФИО5, что подтверждается справкой отдела ЗАГС Бирского района и г. Бирск (т. 2, л.д. 7).

В соответствии с пунктом 1 статьи 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Каких - либо сведений об оплате денежных средств в размере 200 000 руб. по договору от 01.04.2015 в материалы дела не представлено, равно как и доказательств финансовой возможности у ФИО9 оплатить данную сумму.

Правомерен вывод суда первой инстанции о том, что на дату заключения последующего договора от 15.12.2016 между ФИО9 (продавец) и ФИО2 (покупатель), первоначальное распоряжение данным объектом произведено лицом (ФИО8), не имеющим правомочий собственника, безвозмездно, в пользу заинтересованного лица, в отсутствие доказательств реальности оплаты отчужденного имущества.

Как уже ранее установлено, определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 24.10.2016 по настоящему делу в отношении должника ФИО5 введена процедура реструктуризации долгов гражданина. Соответствующие сведения опубликованы в газете «Коммерсантъ» № 202 от 29.10.2016.

Судом установлено, что заключению договора от 15.12.2016 между ФИО9 (продавец) и ФИО2 (покупатель) предшествовала выдача ФИО9 своему сыну – должнику ФИО5 доверенности от 12.12.2016 на представление своих интересов при продаже нежилых помещений по адресу: <...> т. 1, л.д. 161). Сам договор от 15.12.2016 заключен после введения в отношении должника ФИО5 процедуры банкротства.

В силу пункта 5 статьи 213.11 Закона о банкротстве в ходе реструктуризации долгов гражданина он может совершать только с выраженного в письменной форме предварительного согласия финансового управляющего сделки или несколько взаимосвязанных сделок: по приобретению, отчуждению или в связи с возможностью отчуждения прямо либо косвенно имущества, стоимость которого составляет более чем пятьдесят тысяч рублей, недвижимого имущества, ценных бумаг, долей в уставном капитале и транспортных средств.

В силу пункта 2.1 договора от 15.12.2016 цена приобретаемого помещения составила 604 721 руб. Данная сумма подлежит передаче продавцу в момент подписания договора (п. 2.3 договора). Тогда как, доказательств передачи денежных средств покупателем продавцу в материалы дела не представлено.

Согласно материалам дела, в обоснование наличия реальной финансовой возможности оплатить приобретенное имущество ответчиком ФИО2 представлена выписка по счету в ПАО «Сбербанк России» (т. 4, л.д. 22-26) за период с 01.01.2017 по 31.12.2017. Вместе с тем, оспариваемый договор между ФИО9 и ФИО2 заключен 15.12.2016, денежные средства в соответствии с пунктом 2.3 договора подлежат передаче продавцу в момент подписания договора. Сведений о подписании договора в более поздний чем 15.12.2016 срок суду не представлено, соответственно, сумма в размере 604 721 руб. подлежала оплате 15.12.2016. В то же время, на указанную дату сведений о наличии у ФИО2 дохода в размере, достаточном для оплаты приобретенного имущества, не представлено.

Проанализировав представленную в материалы дела выписку по счету в ПАО «Сбербанк России» (т. 4, л.д. 22-26) за период с 01.01.2017 по 31.12.2017, суд первой инстанции пришел к выводу, что за указанный период наибольший единовременный остаток вклада по данному счету не превышал 107 000 руб., что исключает отнесение данной выписки к числу доказательств реальной возможности оплаты приобретенного ответчиком ФИО2 имущества по договору от 15.12.2016 в размере 604 721 руб. Таким образом, должником ФИО5 какого – либо встречного исполнения в результате отчуждения имущества не получено.

Кроме того, судом установлено, 01.12.2016 между ФИО2 (учредитель) и ООО «Алтын&С» в лице директора ФИО2 (управляющий), заключен договор безвозмездного доверительного управления имуществом, согласно условиям которого учредитель передает управляющему имущество в доверительное управление, в т.ч. расположенное по адресу: РТ, <...>, с кадастровым номером 16:52:040103:6001, назначение – нежилое, площадью 257 кв. м.(т. 4, л.д. 29-30). В то же время, ФИО2 право собственности на данное помещение приобретено на основании оспариваемого договора купли-продажи нежилого помещения от 15.12.2016 и зарегистрировано 18.01.2017, т.е. распоряжение данным имуществом осуществлено ФИО2 еще до приобретения каких- либо прав на спорное помещение.

Принимая во внимание факт заключения ФИО2 и ООО «Алтын&С» в лице директора ФИО2 договора безвозмездного доверительного управления имуществом от 01.12.2016, суд первой инстанции верно расценил в качестве наличия у ФИО2 возможности по распоряжению данным имуществом еще приобретения законных прав по распоряжению имуществом.

Аналогичным образом,судом дана оценка представленным в материалы дела договорам: теплоснабжения № 1519-Т от 01.12.2016, заключенным между ОАО «Генерирующая компания» и ООО «Алтын&С» в лице директора ФИО2 (т. 4, 137-148), договору холодного водоснабжения и водоотведения № 104/4929-ВК от 22.12.2016, заключенному между ООО «Челныводоканал» и ООО «Алтын&С» в лице директора ФИО2 (т. 4, 149-169).

В силу пункта 2 статьи 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа сделки, применяются относящиеся к ней правила.

Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно. По смыслу данной нормы признаком притворности сделки является отсутствие волеизъявления на ее исполнение у обеих сторон, а также намерение сторон фактически исполнить прикрываемую сделку. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа сделки применяются относящиеся к ней правила.

Суд первой инстанции с учетом вышеизложенного, правомерно пришел к выводу о том, что фактическая передача спорного объекта недвижимости от продавца к покупателю не производилась, воля сторон сделке не была направлена на это, целью сторон сделок (утверждения мирового соглашения и заключения договора купли продажи заключенный между ФИО8 и ФИО9) являлось вывод ликвидных активов должника без предоставления встречного равноценного исполнения.

Следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним. Равным образом осуществление сторонами притворной сделки для вида, государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании пункта 2 статьи 170 ГК РФ.

Оспариваемый договор купли-продажи нежилого помещения от 15.12.2016, заключенный между ФИО9 (продавец) и ФИО2 (покупатель), заключен в условиях того, что первоначальное распоряжение данным объектом произведено лицом (ФИО8), не имеющим правомочий собственника, безвозмездно, в пользу заинтересованного лица (ФИО9), в отсутствие доказательств реальности оплаты отчужденного имущества; последующее отчуждение ФИО9 произведено заинтересованным лицом, безвозмездно, в отсутствие доказательств реальности оплаты отчужденного имущества, при совершении конечным собственником (ФИО2) действий по распоряжению имуществом до приобретения прав на него.

Исходя из пункта 87 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», согласно пункту 2 статьи 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, с иным субъектным составом, ничтожна. В связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно.

К сделке, которую стороны действительно имели в виду (прикрываемая сделка), с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (пункт 2 статьи 170 ГК РФ).

Притворной сделкой считается также та, которая совершена на иных условиях. Например, при установлении того факта, что стороны с целью прикрыть сделку на крупную сумму совершили сделку на меньшую сумму, суд признает заключенную между сторонами сделку как совершенную на крупную сумму, то есть применяет относящиеся к прикрываемой сделке правила.

Прикрываемая сделка может быть также признана недействительной по основаниям, установленным ГК РФ или специальными законами.

В силу п. 88 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» применяя правила о притворных сделках, следует учитывать, что для прикрытия сделки может быть совершена не только одна, но и несколько сделок. В таком случае прикрывающие сделки являются ничтожными, а к сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (пункт 2 статьи 170 ГК РФ).

С учетом изложенных обстоятельств, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о недействительности оспариваемого договора купли - продажи недвижимого имущества от 01.04.2015, заключенного между ФИО8 и ФИО9, на основании пункта 2 статьи 170 ГК РФ, а также о недействительности оспариваемого договора купли - продажи нежилого помещения от 15.12.2016, заключенного между ФИО9 и ФИО2 на основании пункта 2 статьи 170 ГК РФ и на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Суд первой инстанции верно указал , что с учетом наличия приведенных выше судом судебных актов о взыскании задолженности с должника в пользу кредиторов, их размещением на сайтах арбитражных судов и судов общей юрисдикции, стороны оспариваемой сделки должны были знать об указанных обстоятельствах, преследовали цель причинения вреда имущественным правам кредиторов, в результате ее совершения уже после введения в отношении должника процедуры банкротства из конкурсной массы выбыло недвижимое имущество без какого – либо встречного обеспечения.

В соответствии с пунктами 1, 2 статьи 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость - если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

В силу пункта 1 статьи 6.16 Закона о банкротстве, все, что было передано должником или иным лицом за счет должника или в счет исполнения обязательств перед должником, а также изъято у должника по сделке, признанной недействительной в соответствии с настоящей главой, подлежит возврату в конкурсную массу. В случае невозможности возврата имущества в конкурсную массу в натуре приобретатель должен возместить действительную стоимость этого имущества на момент его приобретения, а также убытки, вызванные последующим изменением стоимости имущества, в соответствии с положениями Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах, возникающих вследствие неосновательного обогащения.

Судом первой инстанции правомерно применены правильно последствия недействительности сделок.

Доводы заявителя жалобы рассмотрены судом первой инстанции и подлежат отклонению.

Определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 19.10.2017 по делу № А65-16256/2016, которым отказано в удовлетворении заявления финансового управляющего ФИО7 о признании недействительным договора купли – продажи нежилого помещения от 24.12.2015, заключенного между должником ФИО5 и ФИО13, принято судом при других фактических обстоятельствах спора, а именно: при наличии факта оплаты отчужденного имущества, отсутствии заинтересованности у сторон сделки. Кроме того, данная сделка не оспаривалась по основаниям ст. 170 ГК РФ (т. 5, л.д. 95-104).

Ссылка заявителя жалобы на ее проживание вне территории РФ в период совершения оспариваемой сделки (т. 3, л.д. 189-200) не опровергает вышеуказанных выводов суда. Кроме того, такой факт, как верно указано судом первой инстанции , документально не подтвержден с учетом не представления достоверных сведений о дате выезды с территории РФ и въезда обратно. Кроме того, оспариваемый договор от 15.12.2016 подписан лично ФИО2, что свидетельствует и впоследствии сдан на государственную регистрацию в Управление Росреестра по Республике Татарстан, что свидетельствует о ее нахождении на территории РФ на дату его заключения.

Доводы заявителя жалобы о том, что ФИО2 за свой счет и своими силами произвела реконструкцию, внесла существенные строительные изменения, в результате которых были образованы два нежилых помещения площадью 210 кв.м. и 205 кв.м. (и 205,8 кв.м. и 216,6 кв.м. как указано в дополнении к жалобе) не соответствует действительности.

То, что ФИО2 считатет образованными нежилыми помещениями, в силу законодательства о государственной регистрации недвижимости, таковыми на данный момент не являются. Согласно сведениям ЕГРН, объект с кадастровым номером 16:52:040103:6001 является объектом незавершенного строительства, процент завершения 95%.

Утверждение ФИО2, что образованы два нежилых помещения так же не соответствует действительности. Согласно материалам дела, ФИО2 не получала разрешение на завершение строительства, не получала разрешение на ввод в эксплуатацию, которое является обязательным документом для того, чтобы поставить объект на кадастровый учет, как завершенный строительством. Наличие технического паспорта на помещения, которые расположены в границах объекта незавершенного строительства, не является основанием считать, что сам объект незавершенного строительства является несуществующим предметом.

Суд апелляционной инстанции отмечает, что для возникновения права собственности на вновь созданное недвижимое имущество необходимо соблюдение порядка, установленного законом либо иными правовыми актами, регламентирующего порядок создания такого объекта. В отношении объектов капитального строительства такой общий порядок установлен Градостроительным кодексе Российской Федерации и включает, в частности, получение разрешения на строительство (статья 51) и получение разрешения на ввод законченного строительством объекта в эксплуатацию (статья 55). При этом именно разрешение на ввод объекта в эксплуатацию удостоверяет выполнение строительства, реконструкции объекта капитального строительства в полном объеме в соответствии с разрешением на строительство. Наличие разрешения на ввод объекта в эксплуатацию является обязательным условием для государственной регистрации права собственности на создаваемый объект недвижимого имущества в соответствии с частью 10 статьи 40 Федерального закона от 13.07.2015 № 218-ФЗ «О государственной регистрации недвижимости».

ФИО2 в жалобе указывает, что «в феврале 2017 внесла существенные строительные изменения в незавершенный объект и готовила указанный объект для ввода в эксплуатацию».

Из пояснений ООО «Торговый дом Дуслык» следует, что в действительности объект был построен ФИО5 в 2012 году, но не был введен им в эксплуатацию, в связи с отсутствием согласия всех землепользователей земельного участка, на котором располагается спорный объект. То, обстоятельство, что объект ещё в 2014 году был пригоден к использованию, что однако не являлось основанием считать его завершенным строительством, ввиду отсутствия соответствующего разрешения на ввод в эксплуатацию, подтверждается тем, что в 2014 году ФИО5 обращался с иском к ООО «ТД Дуслык» (дело № А65-17014/2014) о взыскании неосновательного обогащения за пользование помещениями первого этажа (использовались под дебаркадер площадью 210 кв.м.) спорного объекта.

Довод ФИО2 о том, что она купила спорный объект площадью 257 кв.м., а потом «внесла существенные строительные изменения в незавершенный объект» является безосновательным и опровергается представленным ФИО5 с письмом от 03.10.2014, свидетельством о государственной регистрации права собственности, кадастровым паспортом от 25.09.2014, техническим планом объекта незавершенного строительства от 17.09.2014, в котором указано, что в пункте 7 основной характеристикой объекта незавершенного строительства является площадь застройки, которая составляет 257,0 кв.м. Площадь застройки, степень готовности указаны согласно технического паспорта от 16.12.2012».

Таким образом, на сегодняшний день в ЕГРН имеется запись об объекте с кадастровым номером 16:52:040103:6001, в котором указана не площадь помещения, а площадь застройки, которая определяется по внешнему периметру объекта и составляет 257 кв.м.

Иные доводы, изложенные в апелляционной жалобе, не содержат фактов, которые не были бы проверены и учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела, влияли на обоснованность и законность судебного акта, выводы суда первой инстанции не опровергают. Оснований для иной оценки выводов суда первой инстанции не усматривается.

Оспариваемый судебный акт соответствует нормам права и материалам дела.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для безусловной отмены судебного акта, при рассмотрении дела судом апелляционной инстанции не установлено.

В соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статьей 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации расходы по оплате государственной пошлины за рассмотрение апелляционных жалоб относятся на заявителей жалоб.

Руководствуясь статьями 268-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 01 ноября 2018 года по делу № А65-16256/2016 оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Арбитражный суд Поволжского округа в месячный срок, через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий Г.М. Садило

Судьи А.И. Александров

Е.А. Серова