Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении суда по адресу: г. Самара, ул. Аэродромная, д.11 «А», апелляционную жалобу ООО «Стройсырье» на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 25.08.2021 по заявлению ООО «Стройсырье» о взыскании убытков с Бикмуллина Айрата Миннуровича (вх.33688),

по делу о несостоятельности (банкротстве) Закрытого акционерного общества «КазМонолитСтрой», ИНН 1659041466, ОГРН 1021603480799

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 22.06.2017 возбуждено производство по делу о несостоятельности (банкротстве) должника.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 01.08.2017 заявление ООО Управление подводно-технических работ «Гидроспецстрой» признано обоснованным, в отношении ЗАО «КазМонолитСтрой» введено наблюдение, временным управляющим утверждена Эльфолей Лилия Атласовна.

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 19.12.2017 ЗАО «КазМонолитСтрой» признано несостоятельным (банкротом), в отношении должника открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утверждена Эльфолей Лилия Атласовна.

В Арбитражный суд Республики Татарстан 07.06.2021 поступило заявление ООО «Стройсырье» о взыскании с бывшего генерального директора ЗАО «КазМонолитСтрой» Бикмуллина Айрата Миннуровича убытков в размере 22 785 000 руб.

По результатам рассмотрения обособленного спора Арбитражный суд Республики Татарстан вынес определение от 25.08.2021 следующего содержания:

«в удовлетворении заявления ООО «Стройсырье» (ИНН 1657227666) о взыскании с бывшего генерального директора ЗАО «КазМонолитСтрой» (ИНН 1659041466) гражданина Бикмуллина Айрата Миннуровича убытков в размере 22 785 000 руб., отказать.».

ООО «Стройсырье» обратилось в Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 25.08.2021.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.10.2021 апелляционная жалоба оставлена без движения. Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.11.2021 вышеуказанная апелляционная жалоба принята к производству, судебное разбирательство назначено на 14.12.2021.

Информация о принятии апелляционной жалобы к производству, о времени и месте судебного заседания размещена на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» по адресу: www.11aas.arbitr.ru в соответствии с порядком, установленным статьей 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ).

Лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в том числе публично путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на официальных сайтах Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда и Верховного Суда Российской Федерации в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, в связи с чем жалоба рассматривается в их отсутствие, в порядке, предусмотренном главой 34 АПК РФ.

В апелляционной жалобе сформулированы ходатайства об истребовании доказательств, а также о назначении экспертизы в целях установления признаков преднамеренного банкротства. Указанные ходатайства заявлялись при рассмотрении дела в суде первой инстанции и мотивированно отклонены указанным судом.

Апелляционный суд также не находит оснований для удовлетворения упомянутых ходатайств учитывая, что применительно к положениям статьи 66 АПК РФ заявителем не доказано, что истребуемые доказательства имеют значение для рассматриваемого дела, тогда как не доказана также целесообразность назначения указанной экспертизы в целях рассмотрения спора.

В силу пункта 2 статьи 34 Закона о банкротстве лица, участвующие в деле о банкротстве, в ходе любой процедуры, применяемой в деле о банкротстве, вправе обращаться в арбитражный суд с ходатайством о назначении экспертизы в целях выявления признаков преднамеренного или фиктивного банкротства и совершать предусмотренные данным Федеральным законом процессуальные действия в арбитражном процессе по делу о банкротстве и иные необходимые для реализации предоставленных прав действия.

В соответствии с пунктом 3 статьи 50 Закона о банкротстве при подготовке дела о банкротстве к судебному разбирательству, а также при рассмотрении дела о банкротстве для решения вопросов, требующих специальных знаний, арбитражный суд вправе назначить экспертизу.

Исходя из положений указанной нормы, суд вправе назначить экспертизу и в целях выявления признаков фиктивного или преднамеренного банкротства. При этом из положений статей 34, 50 Закона о банкротстве не следует обязанность суда назначить экспертизу в любом случае.

Соответственно, несмотря на тот факт, что у конкурсных кредиторов есть право обратиться в арбитражный суд с ходатайством о назначении экспертизы, целесообразность удовлетворения данного ходатайства должна быть обоснована, подтверждена письменными доказательствами.

Согласно требованиям пункта 2 статьи 20.3 Закона о банкротстве арбитражный управляющий в деле о банкротстве обязан анализировать финансовое состояние должника и результаты его финансовой, хозяйственной и инвестиционной деятельности; выявлять признаки преднамеренного и фиктивного банкротства в порядке, установленном федеральными стандартами, и сообщать о них лицам, участвующим в деле о банкротстве, в саморегулируемую организацию, членом которой является арбитражный управляющий, собранию кредиторов и в органы, к компетенции которых относятся возбуждение дел об административных правонарушениях и рассмотрение сообщений о преступлениях.

Правила проведения проверки арбитражным управляющим наличия признаков фиктивного и преднамеренного банкротства установлены Постановлением Правительства РФ от 27.12.2004 № 855 «Об утверждении Временных правил проверки арбитражным управляющим наличия признаков фиктивного и преднамеренного банкротства».

Суд первой инстанции установил, что в ходе процедуры необходимая проверка в соответствии с порядком, установленным Законом о банкротстве. С учетом изложенного в рамках настоящего спора оснований для ее повторного осуществления, в том числе посредством назначения соответствующей экспертизы, не имеется.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в соответствии со статьями 258, 266, 268 АПК РФ правомерность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, соответствие выводов содержащихся в судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд не находит оснований для отмены обжалуемого судебного акта, исходя из следующего.

Отказывая в удовлетворении заявления, суд первой инстанции исходил из следующего.

В силу статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) и части 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим АПК РФ, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Из материалов дела следует, что в обоснование требования заявитель указывал следующее.

С 08.07.2013 по 19.05.2017 гражданин Бикмуллин Айрат Миннурович являлся генеральным директором и акционером ЗАО «КазМонолитСтрой» (должник), то есть лицом, которое в силу закона было уполномочено выступать от имени данного юридического лица.

09.08.2011 между ЗАО «КазМонолитСтрой» (должник, заемщик) и Давыдовым Д.А. (заимодавец, третье лицо) был заключён договор займа, в соответствии с которым Давыдов Д.А. обязался предоставить должнику сумму займа в размере 10 000 000 руб.

25.08.2014 между Давыдовым Д.А. (цедент), ЗАО «КазМонолитСтрой» (должник) и ООО «Факел» (цессионарий, ответчик) было заключено соглашение об уступке права требования, в соответствии с которым цедент передал, а цессионарий принял право требования суммы займа в размере 9 150 000 руб. и процентов за пользование займом в размере 8 408 056 руб. 86 коп., принадлежащие цеденту и вытекающие из договора процентного займа от 09.08.2011 (подпункт 1.1. договора).

03.11.2014 между ЗАО «КазМонолитСтрой» (залогодатель, должник) и ООО «Факел» (залогодержатель, ответчик) был заключён договор залога, по условиям которого, в обеспечение надлежащего исполнения всех обязательств ЗАО «КазМонолитСтрой», возникших из договора займа от 09.08.2011, договора уступки права требования от 25.08.2014, залогодатель передаёт залогодержателю в залог следующее имущество:

MERSEDES-BENZ 4141 В Actros оборудованный установкой для перекачки
бетона «KLEIN» тип KBZ42- 5/CPL150RD серийный номер 6558, номер ТС 39 ТР
360381, VIN WDB333171L226719, год изготовления 2007, цвет кузова: белый, модель,
№ двигателя: OM501LA.III 17 541 944-00-523710 Шасси (рама) № WDB9333171
L226719;

Автобетоносмеситель 69361Н на шасси КАМАЗ 65115-62, номер ТС 61НО320162, VIN X48 69361 НС 0077000, год изготовления 2012, цвет кузова: оранжевый, Модель, № двигателя: 740620, С2664863 Шасси (рама) № ХТС651153С1248860 Кабина №2269248;

Автобетоносмеситель 69361Н на шасси КАМАЗ 65115-62, номер ТС 61НК354124, VIN X48 69361 НС 0076631, год изготовления 2012, цвет кузова: оранжевый, Модель, № двигателя: 740620, С2664863 Шасси (рама) № ХТС651153В1215344 Кабина №224804;

Автобетоносмеситель 69361Н на шасси КАМАЗ 65115-62, номер ТС 61НК19423 3, VIN X48 69361 НС 0076337, год изготовления 2012, цвет кузова: оранжевый, Модель, № двигателя: 740620, С2664863 Шасси (рама) № ХТС651153В1210233 Кабина №2215713;

Автобетоносмеситель 69361Н на шасси КАМАЗ 65115-62, номер ТС 61НК194263, VIN X48 69361 НС 0076377, год изготовления 2012, цвет кузова: оранжевый, Модель, № двигателя: 740620, С2664863 Шасси (рама) № ХТС651153В2389098 Кабина №2215972;

MAN TGA. 18.320 оборудованный установкой для перекачки раствора марка KLEIN, тип KBZ24X-4/CPL110 серийный номер 6626, номер ТС 39УС118903, VINMAN03ZZ98M501501, год изготовления 2008, цвет кузова: белый Модель, № двигателя: D2066LF39 50517894001790 Шасси (рама) № WMAN03ZZ98M501501;

Погрузчик фронтальный Амкорд 342В, ТС 570032, заводской № машины (рамы): Y342BO000122263.

Залоговая цена имущества установлена сторонами в размере 17 600 000 руб. (согласно пункту 1.3. договора).

05.12.2016 между ООО «Факел» (залогодержатель) и ЗАО «КазМонолитСтрой»
(залогодатель, должник) было заключено соглашение о передаче в собственность
предмета залога залогодержателю. Согласно пункту 1 соглашения, залогодержатель
и залогодатель с целью исполнения условий договора залога от 03.11.2014
договорились о передаче в собственность залогодержателя имущество (транспортные средства).

На момент заключения настоящего соглашения задолженность должника (залогодержателя, заемщика) составляла: 9 150 000 руб. - сумма основного долга; 8 800 000 руб. - проценты за пользование займом (пункт 2 соглашения).

Стороны договорились, что передача предмета залога залогодержателю прекращает обязательства залогодателя (заемщика) по договору займа в части суммы, указанной в пункте 3 соглашения в части суммы основного долга и процентов за пользование займом (пункт 4 соглашения).

30.05.2017 во исполнение соглашения, ЗАО «КазМонолитСтрой» по акту
приёма-передачи передал ООО «Факел» транспортные средства.

Обращаясь в суд заявитель указывал, что по его мнению, при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей генеральный директор ЗАО «КазМонолитСтрой» Бикмуллин A.M. действовал недобросовестно и неразумно, что выражается в следующем:

1) Право требования возврата суммы займа, выданного по договору займа от 09.08.2011 перешло от Давыдова Д.А. к ООО «Факел» безвозмездно.

2) В материалах обособленного спора имеется квитанция к приходному кассовому ордеру с указанием о передаче ЗАО «Казмонолитстрой» 10 000 000 руб. Давыдовым Д.А. Денежные средства в банк внесены главным бухгалтером ЗАО «Казмонолитстрой». Соответственно, договор займа являлся мнимой сделкой, с целью создания фиктивной задолженности.

3) Размер уступаемых прав, указанный в соглашении от 25.08.2014 в
части процентов за пользование займом значительно больше суммы процентов,
которые могли быть начислены по условиям договора займа по состоянию на
25.08.2014. В бухгалтерском балансе ООО «Факел» за 2014 год в строке 1230
указана сумма 10 000 руб., тогда как сумма полученных прав по соглашению от
25.08.2014 составляла 17 558 056 руб.

При таких обстоятельствах, Бикмуллиным A.M. не определены причины значительного расхождения процентов за пользование займом, указанных в соглашении от 25.04.2014 с процентами, действительно подлежащими оплате, что указывает о неразумности и недобросовестности действий Бикмуллина A.M.

4) В материалы дела представлено соглашение от 25.08.2014, которое
подписано от ООО «Факел» Горбуновым П.Ф. по доверенности от 14.01.2014.

Запись в ЕГРЮЛ о директоре Горбунове П.Ф. внесена в ЕГРЮЛ 24.12.2015.

При таких обстоятельствах, со стороны Бикмуллина A.M. не проверены полномочия на подписание соглашения от 25.08.2014, что указывает о неразумности и недобросовестности действий Бикмуллина A.M.

5) В соответствии с заключением эксперта №33-С/19 от 30.05.2019
(определение АС РТ о назначении экспертизы от 11.04.2019 по делу № А65-
17461/2017) рыночная стоимость транспортных средств на момент совершения
сделки - 30.05.2017 г. составила 22 785 000 руб.

Соответственно, в обеспечение исполнения обязательства по договору займа было предоставлено имущество стоимостью значительно превышающую сумму займа. Со стороны Бикмуллина A.M. в обеспечение «несуществующего» долга передано имущество стоимостью, значительно превышающее сумму займа, что указывает о неразумности и недобросовестности действий Бикмуллина A.M.

Бикмуллин A.M. передал в собственность автобетоносмесители, таким образом лишил должника возможности осуществлять основную деятельность по производству товарного бетона, таким образом действовал Бикмуллин A.M. не в интересах должника.

ООО «Факел» знало о цели причинения вреда кредиторам ЗАО «Казмонолитстрой», является заинтересованным лицом, должно было знать о признаках неплатежеспособности и недостаточности имущества должника.

Сделки совершены безвозмездно, в результате передачи имущества должник стал отвечать признакам неплатежеспособности и недостаточности имущества.

После совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и владение имуществом.

Стоимость переданного в результате совершения нескольких взаимосвязанных сделок имущества составила 22 785 000 руб. (40 % балансовой стоимости активов должника определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделок (56 893 000 руб. на 31.12.2016).

Таким образом, мотивами сделки по приобретению ООО «Факел» прав требования к ЗАО «КазМонолитСтрой» на сумму более 9 млн. руб., не обращение взыскания им на залог в период более двух лет после приобретения прав требования и предоставления обеспечения должником при неисполнении последним своих обязательств; принятие таких действий только в мае 2017 года, непосредственно в преддверии возбуждения в отношении должника дела о банкротстве являлось наращивание задолженности по договору займа перед Давыдовым Д.А., ООО »Факел», с целью вывода транспортных средств по цене ниже рыночной на основании соглашения о передаче в собственность предмета залога аффилированному лицу.

Бикмуллин A.M. совершил сделку на заведомо невыгодных для должника условиях, лишил должника возможности производства бетона - приоритетного направления деятельности должника; совершил сделку с ООО «Факел» (аффилированное лицо), направленную на вывод активов должника, в ущерб имущественным правам должника и его кредиторов, с нарушением очерёдности удовлетворения требований кредиторов, между взаимозависимыми лицами; действовал неразумно и недобросовестно, вышеизложенные сделки совершены при его личной заинтересованности.

Заявитель ссылался на то, что указанными действиями Бикмуллина A.M. должнику и кредиторам причинены убытки в размере рыночной стоимости транспортных средств на сумму 22 785 000 руб.

Также заявитель посчитал, что о недобросовестном поведении Бикмуллина А.М., свидетельствует тот факт, что в период его руководства должником были осуществлены ряд сделок по отчуждению транспортных средств в пользу физических лиц.

Заявитель указывал, что узнал о том, что надлежащим ответчиком является Бикмуллин A.M. после 04.10.2018, с этого момента началось течение срока исковой давности.

ООО «Стройсырье» указывало, что узнало о том, что Бикмуллин A.M. являлся генеральным директором и акционером должника, о недобросовестных действиях Бикмуллина A.M. после того как конкурсный управляющий должника, в рамках обособленного спора по оспариванию сделок должника и ООО «Факел», представил в материалы дела соглашение об уступке прав требования от 25.08.2014, договор залога от 03.11.2014, соглашение о передаче предмета залога залогодержателю от 05.12.2016. Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 04 октября 2018 года обособленные споры по оспариванию сделок должника по заявлениям конкурсного управляющего и ООО «Стройсырье» объединены в одно производство для их совместного рассмотрения.

Соответственно, заявитель ссылался на то, что узнал о надлежащем ответчике –Бикмуллине A.M. после 04.10.2018 и с этого момента началось течение срока исковой давности.

В силу статьи 15 ГК РФ лицо, право, которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных убытков, если законом или договором не предусмотрено убытков в меньшем размере. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Из смысла указанных норм закона следует, что лицо, обращающееся в суд с требованием о возмещении убытков, обязано доказать противоправность поведения ответчика, причинную связь между противоправным поведением и возникающими убытками, размер убытков.

В соответствии с разъяснениями Пленума ВАС РФ, изложенными в пункте 53 постановления от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», с даты введения первой процедуры банкротства и далее в ходе любой процедуры банкротства требования должника, его участников и кредиторов о возмещении убытков, причиненных арбитражным управляющим (пункт 4 статьи 20.4 Закона о банкротстве), а также о возмещении убытков, причиненных должнику - юридическому лицу его органами (пункт 3 статьи 53 ГК РФ), статья 71 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах», статья 44 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее - Закон об обществах с ограниченной ответственностью) и т.д.), могут быть предъявлены и рассмотрены только в рамках дела о банкротстве. Лица, в отношении которых подано заявление о возмещении убытков, имеют права и несут обязанности лиц, участвующих в деле о банкротстве, связанные с рассмотрением названного заявления, включая право обжаловать судебные акты.

В соответствии с пунктом 3 статьи 53 ГК РФ лицо, которое в силу закона или учредительных документов юридического лица выступает от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно. Оно обязано по требованию учредителей (участников) юридического лица, если иное не предусмотрено законом или договором, возместить убытки, причиненные им юридическому лицу.

В соответствии с пунктом 4 статьи 32 Закона об обществах с ограниченной ответственностью руководство текущей деятельностью общества осуществляется единоличным исполнительным органом общества или единоличным исполнительным органом общества и коллегиальным исполнительным органом общества.

Единоличный исполнительный орган общества без доверенности действует от имени общества, в том числе представляет его интересы и совершает сделки (пункт 3 статьи 40 Закона об обществах с ограниченной ответственностью).

В соответствии с пунктом 1 статьи 44 Закона об обществах с ограниченной ответственностью единоличный исполнительный орган общества при осуществлении им прав и исполнении обязанностей должен действовать в интересах общества добросовестно и разумно.

Члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличный исполнительный орган общества, члены коллегиального исполнительного органа общества, а равно управляющий несут ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу их виновными действиями (бездействием), если иные основания и размер ответственности не установлены федеральными законами (пункт 2 статьи 44 Закона об обществах с ограниченной ответственностью).

Согласно пункту 2 статьи 15 ГК РФ под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца 32 статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличения размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

При обращении с иском о взыскании убытков, причиненных противоправными действиями единоличного исполнительного органа, лицо, требующее их возмещения, должно доказать противоправность поведения ответчика, наличие и размер понесенных убытков, а также причинную связь между противоправностью поведения ответчика и наступившими убытками.

Для удовлетворения требования заявителя о взыскании убытков необходима доказанность всей совокупности указанных фактов.

Разъяснения по вопросам, касающимся возмещения убытков, причиненных действиями (бездействием) лиц, входящих или входивших в состав органов юридического лица даны в постановлении Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» (далее - постановление № 62).

Согласно пункту 1 постановления № 62 лицо, входящее в состав органов юридического лица (единоличный исполнительный орган - директор, генеральный директор и т.д., временный единоличный исполнительный орган, управляющая организация или управляющий хозяйственного общества, руководитель унитарного предприятия, председатель кооператива и т.п.; члены коллегиального органа юридического лица - члены совета директоров (наблюдательного совета) или коллегиального исполнительного органа (правления, дирекции) хозяйственного общества, члены правления кооператива и т.п.; далее по тексту - директор), обязано действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно (пункт 3 статьи 53 ГК РФ). В случае нарушения этой обязанности директор по требованию юридического лица и (или) его учредителей (участников), которым законом предоставлено право на предъявление соответствующего требования, должен возместить убытки, причиненные юридическому лицу таким нарушением.

В силу пункта 5 статьи 10 ГК РФ истец должен доказать наличие обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия) директора, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица.

В силу пункта 2 статьи 401 ГК РФ, отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство.

Если истец утверждает, что директор действовал недобросовестно и (или) неразумно, и представил доказательства, свидетельствующие о наличии убытков юридического лица, вызванных действиями (бездействием) директора, такой директор может дать пояснения относительно своих действий (бездействия) и указать на причины возникновения убытков (например, неблагоприятная рыночная конъюнктура, недобросовестность выбранного им контрагента, работника или представителя юридического лица, неправомерные действия третьих лиц, аварии, стихийные бедствия и иные события и т.п.) и представить соответствующие доказательства.

В случае отказа директора от дачи пояснений или их явной неполноты, если суд сочтет такое поведение директора недобросовестным (статья 10 ГК РФ), бремя доказывания отсутствия нарушения обязанности действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно может быть возложено судом на директора.

В соответствии с частью 1 статьи 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать те обстоятельства, на которые оно ссылается как на основания своих требований и возражений.

Согласно статье 71 АПК РФ арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

В соответствии с частью 1 статьи 64, статьями 71, АПК РФ арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, на основании представленных доказательств.

Судом первой инстанции установлено, что постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 15.10.2020 в удовлетворении заявления ООО «Стройсырье» (ИНН 1657227666), конкурсного управляющего ЗАО «КазМонолитСтрой» (ИНН 1659041466 ОГРН 1021603480799) Эльфолей Лилии Атласовны о признании недействительными соглашения об уступке прав требования от 25.08.2014, договора залога от 03.11.2014, соглашения о передаче предмета залога от 05.12.2016, и применении последствий недействительности сделок, отказано.

Постановлением Арбитражного суда Поволжского округа от 08.12.2020 постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 15.10.2020 оставлено без изменения.

Судом апелляционной инстанции были установлены следующие фактические обстоятельства по делу (ст. 65 АПК РФ).

09.08.2011 между ЗАО «КазМонолитСтрой» (должник, заемщик) и Давыдовым Д.А. (заимодавец, третье лицо) был заключен договор займа, в соответствии с которым Давыдов Д.А. обязался предоставить должнику заем в размере 10 000 000 руб.

Во исполнение условий договора Давыдов Д.А. предоставил ЗАО «КазМонолитСтрой» займ в размере 10 000 000 руб., что подтверждается квитанцией к приходному кассовому ордеру №43 от 09.08.2011, расходным кассовым ордером №59 от 09.08.2011, банковской квитанцией №7 от 09.08.2011. Кроме того, факт зачисления на расчетный счет должника суммы займа в размере 10 000 000 руб. подтверждается выпиской по расчетному счету должника.

Судом первой инстанции указано, что на основании вышеизложенного, довод кредитора о том, что договор займа от 09.08.2011 является незаключенным ввиду его безденежности, опровергается материалами дела.

Также, суд первой инстанции посчитал необоснованными предположения кредитора ООО «Стройсырье» о том, что задолженность по займу могла быть погашена, как самим должником, так и Бикмуллиным А.М. за счет кредитных средств.

Как указано судом первой инстанции, согласно выписке по расчетному счету отсутствуют сведения о погашении задолженности по договору займа или возврат денежных средств Давыдову Д.А. При этом, как видно из выписки по расчетному счету, заемные денежные средства были направлены на хозяйственную деятельность, произведен платеж ООО «Таиф-Магистраль» с назначением платежа: «оплата по счету №212 от 10.08.2011, аванс за ОПГС», что соответствует основному виду деятельности должника в указанный период – производство бетона.

Судом первой инстанции также указано, что фактов погашения задолженности либо транзитного перечисления денежных средств, судом не установлено. При этом, доводы кредитора не аргументированы и строятся только на предположениях.

Согласно статье 168 ГК РФ сделка, не соответствующая требованиям закона или иных судебных актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

Статьей 167 ГК РФ установлено, что недействительная сделка не влечет юридических последствий за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью и недействительна с момента ее совершения.

Согласно п. 1 ст. 382 ГК РФ право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования). Уступка права (требования) представляет собой замену кредитора в обязательстве. Последствием уступки права (требования) является замена кредитора в конкретном обязательстве, в содержание которого входит уступленное право (требование) (п. 6 информационного письма Президиума ВАС РФ от 30.10.2007 № 120 «Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 ГК РФ»).

Если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права (ст. 384 ГК РФ).

Судом первой инстанции указано, что поскольку у цедента в силу реальности договора займа от 09.08.2011 существовало вытекающее из данного договора право требования, то это право могло перейти к цессионарию ООО «Факел» по договору уступки права требования от 25.08.2014.

Из материалов дела следует, что 25.08.2014 между Давыдовым Д.А. (цедент), ЗАО «КазМонолитСтрой» (должник) и ООО «Факел» (цессионарий, ответчик) было заключено соглашение об уступке права требования, в соответствии с которым цедент передал, а цессионарий принял право требования суммы займа в размере 9 150 000 руб. и процентов за пользование займом в размере 8 408 056 руб. 86 коп., принадлежащие цеденту и вытекающие из договора процентного займа от 09.08.2011 (п.1.1. договора).

Соглашение об уступки права требования от 25.08.2014 заключено между Давыдовым Д.А. и ООО «Факел» в лице генерального директора Кунькова А.С., при этом, подписано Горбуновым П.Ф. Однако, согласно выписке из ЕГРЮЛ Горбунов П.Ф. стал генеральным директором ООО «Факел» 24.12.2015.

Также, в подлиннике соглашения имеется «приписка» по доверенности №1 от 14.01.2014. Однако, из копии документов, ранее представленных ООО «Факел» в дело №А65-16840/2017, запись о наличии доверенности отсутствовала.

Таким образом, как указал суд первой инстанции Горбунов П.Ф., на момент заключения договора уступки права требования, не являлся генеральным директором, что сторонами не оспорено.

В то же время, материалы данного обособленного спора не содержат доказательств того, что Общество отрицало факт наличия полномочий у Горбунова П.Ф., в момент заключения соглашения, действовать от его имени.

Довод конкурсного управляющего, о том, что договор уступки права требования от 25.08.2014 со стороны цессионария ООО «Факел» подписан неуполномоченным лицом Горбуновым Ф.П., судом первой инстанции во внимание не принят, поскольку в силу статьи 183 ГК РФ при отсутствии полномочий действовать от имени другого лица или при превышении таких полномочий сделка считается заключенной от имени и в интересах совершившего ее лица, если только другое лицо (представляемый) впоследствии прямо не одобрит данную сделку.

Последующее одобрение сделки представляемым создает, изменяет и прекращает для него гражданские права и обязанности по данной сделке с момента ее совершения.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 5 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 23.10.2000 № 57 «О некоторых вопросах практики применения статьи 183 ГК РФ» при разрешении споров, связанных с применением пункта 2 статьи 183 ГК РФ, судам следует принимать во внимание, что под прямым последующим одобрением сделки представляемым, в частности, могут пониматься письменное или устное одобрение, независимо от того, адресовано ли оно непосредственно контрагенту по сделке; признание представляемым претензии контрагента; конкретные действия представляемого, если они свидетельствуют об одобрении сделки (например, полная или частичная оплата товаров, работ, услуг, их приемка для использования, полная или частичная уплата процентов по основному долгу, равно как и уплата неустойки и других сумм в связи с нарушением обязательства; реализация других прав и обязанностей по сделке); заключение другой сделки, которая обеспечивает первую или заключена во исполнение либо во изменение первой; просьба об отсрочке или рассрочке исполнения; акцепт инкассового поручения.

Судом первой инстанции указано, что Горбунов П.Ф. являлся учредителем ООО «Факел» с момента создания, в том числе на дату заключения договора.

Кроме того, ответчиком по обособленному спору об оспаривании сделки (ООО «Факел») подтверждался тот факт, что Горбунов П.Ф. в спорный период участвовал в хозяйственной деятельности ООО «Факел» и руководил операционной деятельностью ООО «Факел», кроме того он длительное время (с 16.02.2005 - момент регистрации) до мая 2008 года, а также с 24.12.2015 являлся директором ООО «Факел», что также подтверждает факт участия в хозяйственной деятельности ООО «Факел».

В соответствии с положениями п.1 ст. 183 ГК РФ при отсутствии полномочий действовать от имени другого лица или при превышении таких полномочий сделка считается заключенной от имени и в интересах совершившего ее лица, если только другое лицо (представляемый) впоследствии не одобрит данную сделку.

Как установлено судом первой инстанции, в последующем, 03.11.2014 между ЗАО «КазМонолитСтрой» (залогодатель, должник) и ООО «Факел» (залогодержатель, ответчик), в лице директора Кунькова А.С. был заключен договор залога, по условиям которого, в обеспечение надлежащего исполнения всех обязательств ЗАО «КазМонолитСтрой», возникших из договора займа от 09.08.2011, договора уступки права требования от 25.08.2014, залогодатель передает залогодержателю в залог свое имущество. Договор подписан со стороны ООО «Факел» директором Куньковым А.С., что расценено судом как прямое одобрение сделки.

Указанные обстоятельства в свою очередь подтверждает тот факт, что последующими действиями стороны подтвердили заключение договора цессии.

Соответственно, как установил суд первой инстанции, право требование к ООО «Факел» по договору уступки права требования от 25.08.2014 перешло.

В силу пункта 4 статьи 575 ГК РФ дарение в отношениях между коммерческими организациями не допускается.

В пункте 9 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 30.10.2007 № 120 «Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 ГК РФ» разъяснено, что соглашение об уступке права (требования), заключенное между коммерческими организациями, может быть квалифицировано как дарение только в том случае, если будет установлено намерение сторон на безвозмездную передачу права (требования).

В силу пункта 3 статьи 423 ГК РФ договор предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора не вытекает иное.

Квалификация соглашения об уступке права (требования) как договора дарения возможна лишь при установлении намерения безвозмездно передать право (требование).

Отсутствие в сделке уступки права (требования) условия о цене передаваемого права (требования) само по себе не является основанием для признания ее ничтожной как сделки дарения между коммерческими организациями. Согласно п. 10 названного информационного письма несоответствие размера встречного предоставления объему передаваемого права (требования) само по себе не является основанием для признания ничтожным соглашения об уступке права (требования), заключенного между коммерческими организациями.

Судом первой инстанции указано, что конкурсным управляющим и кредитором не представлено достоверных доказательств совершения сделки с целью дарения.

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 ГК РФ сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия (мнимая сделка), ничтожна. Данная норма направлена на защиту от недобросовестности участников гражданского оборота.

Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей. Реальной целью мнимой сделки может быть, например, искусственное создание задолженности стороны сделки перед другой стороной для последующего инициирования процедуры банкротства и участия в распределении имущества должника.

В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется. Установление факта того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной.

Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон.

Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств. Доказательства, обосновывающие требования и возражения, представляются в суд лицами, участвующими в деле, и суд не вправе уклониться от их оценки (статьи 65, 168, 170 АПК РФ).

Судом первой инстанции указано, что факт предоставления денежных займов должнику подтвержден представленными в материалы дела и не оспорен лицами, участвующими в деле, при этом факт частичного возвращения обществом денежных средств сторонами не оспаривается.

Как установлено судом первой инстанции, право требования оставшейся части задолженности было уступлено ООО «Факел».

С учетом указанных обстоятельств, суд первой инстанции пришел к выводу о недоказанности мнимого характера сделки.

Из разъяснений, содержащихся в пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 ГК РФ о перемене лиц в обязательстве на основании сделки» (далее - постановление № 54) следует, что в силу пункта 3 статьи 423 ГК РФ договор, на основании которого производится уступка, предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа этого договора не вытекает иное. Отсутствие в таком договоре условия о цене передаваемого требования само по себе не является основанием для признания его недействительным или незаключенным. В таком случае цена требования, в частности, может быть определена по правилу пункта 3 статьи 424 ГК РФ. Договор, на основании которого производится уступка, может быть квалифицирован как дарение только в том случае, если будет установлено намерение цедента одарить цессионария (статья 572 ГК РФ).

Доказательств того, что должник имел намерение подарить право требования задолженности по договорам займа и соответственно договор уступки является притворной сделкой в порядке ст. 170 ГК РФ в материалы дела также не представлено.

Из разъяснений содержащихся в п. 3 Постановления № 54 следует, что в силу пункта 3 статьи 423 ГК РФ договор, на основании которого производится уступка, предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа этого договора не вытекает иное. Отсутствие в таком договоре условия о цене передаваемого требования само по себе не является основанием для признания его недействительным или незаключенным. В таком случае цена требования, в частности, может быть определена по правилу пункта 3 статьи 424 ГКРФ. Договор, на основании которого производится уступка, может быть квалифицирован как дарение только в том случае, если будет установлено намерение цедента одарить цессионария (статья 572 ГК РФ).

Судом первой инстанции указано, что в рассматриваемом случае в материалы дела не представлены доказательства того, что соглашение об уступке прав требований является по своей сути договором дарения.

В соответствии со статьей 384 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на проценты.

Поскольку в рассматриваемом случае соглашением сторон или законом действие указанного правила не исключено, а право на проценты является связанным с переданным требованием правом, данное право следует считать перешедшим к цессионарию вместе с требованием уплаты суммы основного долга.

Соответственно не запрещена уступка права требования в части процентов за пользование займом, начисленных как на дату заключения договора уступки, так и на следующий период.

Уступка права требования в части процентов за пользование займом на большую сумму, чем по мнению конкурсного управляющего согласно его расчетам, существовало на момент заключения договора цессии от 25.08.2014, не может свидетельствовать о заключении договора уступки права требования не в 2014 году, а в 2016 году. При этом, правовым последствием неверного расчета процентов за пользование займом, уступаемых по договору цессии, является отказ в удовлетворении требования в указанной части (недействительность требования, но не недействительность самого соглашения об уступке).

Экономическая обоснованность и добросовестность участников отношений предполагается, пока не доказано иное (ст. 10 ГК РФ).

Судом первой инстанции указано, что ООО «Стройсырье» и конкурсный управляющий не подвергали сомнению факт реальности займа, денежные средства поступили на расчетный счет Должника.

Впоследствии было произведено погашение задолженности по указанному займу передачей транспортных средств Должника, в чем и заключается экономическая обоснованность сделок для все сторон.

Заключение договор залога свидетельствует об осмотрительности ответчика и направленности его действий на получение гарантий по возврату полученного займа право по которому перешло по договору цессии.

Проверяя доводы о наличии или отсутствии экономической целесообразности в действиях ответчика по заключению оспариваемых в настоящем обособленном споре, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о наличии в рассматриваемом случае экономической целесообразность приобретения прав требований к Должнику.

Из представленных пояснений ООО «Факел» следует, что целесообразность приобретения прав требований к должнику заключалась в получении дополнительного процентного дохода на сумму займа, реальность которого подтверждена материалами дела. Доказательств обратного ни конкурсным управляющим должника, ни конкурсным кредитором представлено не было.

Действия ООО «Факел» по обращению взыскания на заложенное имущество во внесудебном порядке в 2017 году были предприняты с целью предоставления должнику возможности по использованию строительной техники в собственной деятельности для получения доходов, которые в свою очередь могли быть направлены на погашение существующей задолженности перед ООО «Факел».

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что в настоящем случае заключение договора залога изначально являлось необходимым условием при совершении основной (обеспечиваемой) сделки и договор залога был заключен для создания дополнительных гарантий реального погашения долговых обязательств

Судом первой инстанции указано, что из материалов дела и доводов кредитора не следует, что при заключении оспариваемых договоров, в том числе залога, ответчик преследовал иную (неправомерную) цель, нежели заключение обычных обеспечительных сделок при выдаче займа.

Судом первой инстанции установлено, что обстоятельства, которые могли бы подтвердить получение ответчиком незаконной материальной выгоды от заключенных договоров, конкурсным кредитором не приведены.

Как указал суд первой инстанции, предоставление займа под обеспечение залогом является обычной практикой, отклонение рассматриваемых сделок от обычных условий их совершения в настоящем деле не доказано. В связи с этим, само по себе предоставление должником обеспечения не свидетельствует о наличии признаков неразумности или недобросовестности руководителя в его поведении в ситуации, когда совокупные активы должника, выдавшего обеспечение, соотносятся с размером задолженности заемщика. Выстраивание отношений подобным образом указывает на стандартный характер поведения как займодавца, так и заемщика.

Учитывая разъяснения, данные в Постановлении Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 (ред. от 30.07.2013) «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», нормы ФЗ »О банкротстве», а также общие нормы, закрепленные в Гражданском кодексе Российской Федерации, суд пришел к выводу, что спорные сделки были заключены в рамках их обычной хозяйственной деятельности.

Кроме того, судом первой инстанции отклонены доводы кредитора о том, что руководитель должника Бикмуллин А.М. действовал недобросовестно и неразумно, поскольку передал залогодержателю ООО «Факел» залоговое имущество, рыночная стоимость которого превышает размер обязательств, по следующим основаниям.

Согласно п. 1 ст. 348 ГК РФ взыскание на заложенное имущество для удовлетворения требований залогодержателя (кредитора) может быть обращено в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником обеспеченного залогом обязательства по обстоятельствам, за которые он отвечает.

При этом обращение взыскания не допускается, если допущенное должником нарушение обеспеченного залогом обязательства крайне незначительно и размер требований залогодержателя явно несоразмерен стоимости заложенного имущества (п. 2 ст. 348 указанного Кодекса).

Если не доказано иное, предполагается, что нарушение обеспеченного залогом обязательства крайне незначительно и размер требований залогодержателя явно несоразмерен стоимости заложенного имущества при условии, что одновременно соблюдены следующие условия: сумма неисполненного обязательства составляет менее чем пять процентов от размера стоимости заложенного имущества по договору о залоге и период просрочки исполнения обязательства, обеспеченного залогом, составляет менее чем три месяца.

Судом первой инстанции отмечено, что в настоящем случае, сумма неисполненного обязательства составляет 17 950 000 руб. (9 150 000 руб. основной долг, 8 800 000 руб. проценты за пользование займом), а размер стоимости заложенного имущества составил по договору 17 600 000 руб., по оценке - 22 785 000 руб., и период просрочки исполнения обязательства, обеспеченного залогом составил более трех лет.

При таких обстоятельствах, проанализировав представленные сторонами в материалы дела доказательства по правилам ст. 71 АПК РФ и установив, что стоимость заложенного имущества значительно не превышает задолженность заемщика по договору займа, суд первой инстанции пришел к выводу о недоказанности недобросовестного поведения Бикмуллина А.М..

Судом первой инстанции указано, что с учетом изложенного, совокупность обстоятельств, приведенная кредитором в обоснование вывода о недействительности договоров, в том числе залога и соглашения о передаче предмета залога, не подтверждает наличие недобросовестности в действиях ответчика и его намерение причинить вред иным кредиторам общества.

При этом судом первой инстанции также учтено, что в материалы дела не представлено доказательств того, что на момент совершения сделки, общество отвечало признакам неплатежеспособности.

Из показателей баланса должника за 2016 и предыдущие периоды следует, что оборот должника был значительным (выручка в 2016 году - 13 413 000 руб., в 2015 году - 31 774 000 руб., в 2014 году - 93 855 000 руб.), и имел потребность в использовании соответствующей технике, что также подтверждается видами экономической деятельности указанной в ЕГРЮЛ в отношении должника.

ООО «Факел», в соответствии с п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 25 от 23.06.2015 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее - Постановление № 25), предоставило должнику такую возможность, учитывая, что показатели деятельности Должника не вызывали на тот момент сомнений у ООО «Факел» в возможности погасить задолженность по договору займа.

Как установлено судом первой инстанции, вся кредиторская задолженность в общем размере составила 25 954 360 руб. 31 коп.

Исходя из баланса должника за 2016 год, у должника имелись активы в размере 56 918 000 руб.

Судом первой инстанции установлено, что доказательств, что должник перестал исполнять обязательства по оплате перед кредиторами виду недостаточности имущества и денежных средств, не представлено.

На момент совершения сделок, должник располагал достаточным активом для удовлетворения требований.

Таким образом, как указано судом первой инстанции, не доказано, что на момент совершения сделок (2014 год) у должника имелась непогашенная задолженность, которая многократно превышала стоимость всего принадлежащего ему имущества. Также, в материалах дела отсутствуют доказательства, свидетельствующие о наличии просрочки по указанной кредиторской задолженности по состоянию на август и ноябрь 2014 года.

При этом, суд первой инстанции констатировал, что факт наличия у общества задолженности сам по себе не свидетельствует о неплатежеспособности должника, поскольку даже превышение размера кредиторской задолженности над размером активов не является свидетельством невозможности общества исполнить свои обязательства (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 18.07.2003 № 14-П).

Судом первой инстанции указано, что кредитором ООО «Стройсырье» не доказано причинение вреда имущественным правам кредиторов совершением оспариваемыми сделками.

ООО «Стройсырье» и конкурсным управляющий должника в обоснование доводов о наличии заинтересованности ссылались на вхождение ответчика в одну группу лиц с должником и аффилированности с ним.

С учётом установленных по делу обстоятельств суд первой инстанции посчитал, что в рассматриваемом случае не усматривается фактической аффилированности должника и ООО «Факел», при этом наличие связей ООО «Факел» с Давыдовым Д.А. не имеет существенного значения, так как данное обстоятельство не подтверждает факт наличия заинтересованности к должнику.

Судом первой инстанции указано, что в рассматриваемом случае из материалов дела не усматривается, что ООО «Факел» самостоятельно или через свои органы управления участвует в уставном капитале должника или когда-либо участвовало, в связи с чем положения п. 1 ч. ст. 1 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции» (далее - Федерального закона № 135-ФЗ) не могут быть применены.

Функции единоличного исполнительного органа должника ООО «Факел» и его руководители не исполняли (п. 2 ч. 1 ст. 9 Федерального закона № 135- ФЗ).

Таким образом, отсутствуют обстоятельства, предусмотренные п.п. 3 - 7 ч. 1 ст. 9 Федерального закона № 135-ФЗ.

Отношения родства руководителя ООО «Факел» с руководителем Должника либо его участниками, в рассматриваемом случае также отсутствуют, (п. 7 ч. 1 ст. 9 Федерального закона № 135-ФЗ).

С учётом совокупности установленных по данному обособленному спору обстоятельств суд пришел к выводу о недоказанности наличия признаков группы лиц, предусмотренных п.п. 8 и 9 ч. 1 ст. 9 Федерального закона № 135-ФЗ).

В соответствии с положениями ст. 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 № 948-1 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» аффилированные лица - физические и юридические лица, способные оказывать влияние на деятельность юридических и (или) физических лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность. Соответствующая способность Ответчика либо аффилированных к нему лиц оказывать влияние на деятельность Должника материалами дела не доказана.

Аффилированными лицами юридического лица являются:

- член его совета директоров (наблюдательного совета) или иного коллегиального органа управления, член его коллегиального исполнительного органа, а также лицо, осуществляющее полномочия его единоличного исполнительного органа (не применимо к ответчику);

-лица, принадлежащие к той группе лиц, к которой принадлежит данное юридическое лицо (ответчик и должник в группу лиц не входят);

-лица, которые имеют право распоряжаться более чем 20 процентами общего количества голосов, приходящихся на голосующие акции либо составляющие уставный или складочный капитал вклады, доли данного юридического лица (данный признак отсутствует, ответчик и его руководитель никогда не принимали участия в уставном капитале должника);

-юридическое лицо, в котором данное юридическое лицо имеет право распоряжаться более чем 20 процентами общего количества голосов, приходящихся на голосующие акции либо составляющие уставный или складочный капитан вклады, доли данного юридического лица (Ответчик не участвовал в уставном капитале ни Должника ни связанных с ним лиц. Группы лиц со связанными с Должником компании также не имеется);

- если юридическое лицо является участником финансово-промышленной группы, к его аффилированным лицам также относятся члены советов директоров (наблюдательных советов) или иных коллегиальных органов управления, коллегиальных исполнительных органов участников финансово-промышленной группы, а также лица, осуществляющие полномочия единоличных исполнительных органов участников финансово- промышленной группы (такая финансово-промышленная группа отсутствует).

Судом первой инстанции указано, что ссылки на связи с Давыдовым Д.А. наличие вышеуказанных признаков заинтересованности не подтверждает.

Судом первой инстанции установлено, что в материалах дела отсутствуют относимые и допустимые доказательства того, что сам Горбунов П.Ф. имел какие-либо отношения (корпоративные либо иные) с Должником, являлся руководителем либо участниками должника, совершал сделки на условиях, недоступных иным участникам гражданского оборота, либо имеются какие-либо иные признаки и критерии фактической аффилированности должника и ООО «Факел», которые были сформированы Верховным Судом РФ в судебной практике.

Суд первой инстанции указал, что родство с Горбуновой Ю.П., которая входит в органы управления ООО «Аренда- Инвест», которое в свою очередь было участником указываемой конкурсным управляющим ООО «КазМонолитСтрой», группу лиц по ст. 9 Закона о защите конкуренции и аффилированности по ст. 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 № 948-1 не образует.

Судом первой инстанции указано на недоказанность того, что Горбунова Ю.П. влияла на деятельность Должника или могла оказывать такое влияние на деятельность Должника.

Кроме того, суд первой инстанции констатировал, отсутствие доказательств того, каким образом Горбунова Ю.П. при совершении оспариваемых сделок, оказывала или могла оказать на их совершение. Указания на корпоративные связи определенных лиц не указывает и не обосновывает по какому признаку, предусмотренному законом образуется заинтересованность и как это повлияло на совершение оспариваемых в обособленном споре сделок.

В пункте 1 статьи 10 ГК РФ установлен запрет на осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Под злоупотреблением правом понимается умышленное поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему гражданского права, сопряженное с нарушением установленных в статье 10 ГК РФ пределов осуществления гражданских прав, причиняющее вред третьим лицам (кредиторов должника) или создающее условия для наступления вреда (требования кредиторов могут быть не удовлетворены, в частности вследствие совершения сделки по выводу имущества из собственности должника).

При этом добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5 статьи 10 ГК РФ).

Для признания факта злоупотребления правом при заключении сделки должно быть установлено наличие умысла у обоих участников сделки (их сознательное, целенаправленное поведение) на причинение вреда иным лицам. Злоупотребление правом должно носить явный и очевидный характер, при котором не остается сомнений в истинной цели совершения сделки.

В пункте 1 постановления № 25 разъяснено, что согласно пункту 3 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно.

В силу пункта 4 статьи 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались (статья 56 ГПК РФ, статья 65 АПК РФ).

В соответствии с пунктом 1 статьи 329 ГК РФ исполнение обязательств может обеспечиваться неустойкой, залогом, удержанием имущества должника, поручительством, банковской гарантией, задатком и другими способами, предусмотренными законом или договором.

В соответствии с пунктом 1 статьи 339 ГК РФ с учетом позиции, изложенной в пункте 43 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума ВАС РФ № 6/8 от 01.07.1996 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой ГК РФ» существенными условиями договора о залоге являются предмет договора и его оценка, существо, размер и срок исполнения обязательства, обеспечиваемого залогом, а также условие о том, у кого из сторон находится заложенное имущество.

В случаях, когда залогодателем является должник в основном обязательстве, условия о существе, размере и сроках исполнения обязательства, обеспеченного залогом, следует признавать согласованными, если в договоре залога имеется отсылка к договору, регулирующему основное обязательство и содержащему соответствующие условия. Договор о залоге должен быть заключен в письменной форме.

Изучив представленные в материалы дела доказательства, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что на момент заключения договора залога от 03.11.2014 у должника имелось имущество, в рамках реализации которого могли быть удовлетворены требования кредиторов. Кроме того, частично задолженность по имеющимся исполнительным производства погашалась.

С учетом упомянутого, суд первой инстанции пришел к выводу о недоказанности того, что на момент заключения договора залога от 03.11.2014 должник был в тяжелом финансовом состоянии. Как было установлено судом ранее, прекращение хозяйственной деятельности и ухудшение финансового состояния должника имело место позднее, в июне 2017 года.

В постановлении Президиума ВАС РФ от 12.07.2011 № 17389/10 отмечено, что согласно статье 421 ГК РФ принцип свободы договора предполагает добросовестность действий сторон, разумность и справедливость его условий, в частности их соответствие действительному экономическому смыслу заключаемого соглашения.

Свобода договора, подразумевая, что стороны действуют по отношению друг к другу на началах равенства и автономии воли и определяют условия договора самостоятельно в своих интересах, не означает, что при заключении договора они могут действовать и осуществлять права по своему усмотрению без учета прав других лиц (своих контрагентов), а также ограничений, установленных Кодексом и другими законами.

Таким образом, судом первой инстанции установлено, что на момент заключения договора залога от 03.11.2014 должник не находился в тяжелом финансовом положении, признаки неплатежеспособности и недостаточности имущества отсутствовали, должник осуществлял хозяйственную деятельность, в собственности должника было достаточно имущества; договор залога заключен в обеспечение реального обязательства по договору займа от 09.08.2011.

С учетом изложенных выше положений законодательства и перечисленных обстоятельств, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что бесспорные основания для признания договора залога транспортных средств от 03.11.2014 мнимой сделкой отсутствуют, поскольку представленные в дела доказательства не позволяют сделать вывод о порочности воли сторон и совершения сделок для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия.

Суд первой инстанции указал, что доводы заявителя о том, что данный договор заключен между заинтересованными лицами, направлен на вывод активов должника с целью причинения вреда кредиторов, свидетельствуют о признаках подозрительной сделки, что влечет оспоримость такой сделки по специальным нормам, и не может являться основанием для признания ее недействительной без обращения заинтересованного лица с соответствующим заявлением в установленном порядке, предусмотренном главой III.I Закона о банкротстве.

С учетом представленных в материалы дела доказательств, суд первой инстанции пришел к выводу, что основания, предусмотренные статьей 170 ГК РФ, для признания сделок мнимыми отсутствуют.

Договор цессии не затрагивает права и законные интересы должника как должника. В материалах дела отсутствуют доказательства того, что личность кредитора имеет существенное значение для должника (п. 2 ст. 388 ГК РФ).

Таким образом, с учетом заявленных конкурсным управляющим и кредитором вышеизложенных доводов, суд первой инстанции не нашел оснований для признания ничтожным договора, заключенными во вред имущественным правам кредиторов и должника.

Судом первой инстанции отмечено, что действия ответчика по заключению сделок не является противоправным и не могло причинить обществу убытки.

Судом первой инстанции оценено также заявление ответчика о пропуске срока исковой давности.

В силу пункта 2 статьи 199 ГК РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Согласно пункту 1 статьи 196 ГК РФ общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 настоящего Кодекса.

В силу пункта 1 статьи 200 ГК РФ, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

В соответствии с пунктом 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм ГК РФ об исковой давности» по общему правилу изменение состава органов юридического лица не влияет на определение начала течения срока исковой давности.

В абзаце втором пункта 10 постановления № 62 разъяснено, что в случаях, когда требование о возмещении убытков предъявлено самим юридическим лицом, срок исковой давности исчисляется не с момента нарушения, а с момента, когда юридическое лицо, например, в лице нового директора, получило реальную возможность узнать о нарушении, либо когда о нарушении узнал или должен был узнать контролирующий участник, имевший возможность прекратить полномочия директора, за исключением случая, когда он был аффилирован с указанным директором.

Как отмечено судом первой инстанции, что поскольку 13.03.2018 в суд поступило заявление конкурсного управляющего должника о привлечении ответчика к субсидиарной ответственности, с указанного момента конкурсный кредитор ООО «Стройсырье» знал, что Бикмуллин А.М. является руководителем должника в спорный период. Кроме того, сведения о руководителях общества указываются в выписке из ЕГРЮЛ, которые являются общедоступными, и размещаются в сети Интернет. Также, конкурный кредитор вправе знакомиться с отчетом конкурсного управляющего и материалами арбитражного дела.

Судом первой инстанции указано также, что в арбитражный суд 13.04.2018 по системе «Мой арбитр» поступило заявление конкурсного управляющего о признании сделок (соглашение об уступке прав требований от 25.08.2014, договора залога от 03.11.2014, соглашения о передаче предмета залога залогодержателю от 05.12.2016) недействительными (ничтожными) и применении последствий недействительности (ничтожности) сделок. Указанные сделки были заключены должником в период исполнения ответчиком обязанностей руководителя общества. Обстоятельства исполнения ответчиком обязанности руководителя общества, аффилированности участников сделки и наличия признаков неплатежеспособности у должника на момент их совершения, кредитор знал, что усматривается из его отзыва и позиции по делу о признании сделок недействительными. Таким образом, с 13.04.2018 кредитор ООО «Стройсырье» знал, кто является надлежащим ответчиком по иску о взыскании убытков с руководителя общества, причиненных в связи с заключением цепочки сделок с аффилированными лицами в условиях неплатежеспособности должника. Между тем, кредитор обратился в суд с настоящим заявлением только 04.06.2021, то есть по истечению трехлетнего срока исковой давности (16.04.2021).

Судом первой инстанции установлено, что конкурсный кредитор ООО «Стройсырье» ранее указывал, что узнал о недобросовестных действиях Бикмуллина A.M. и что Бикмуллин A.M. являлся генеральным директором и акционером должника, после того как конкурсный управляющий должника, в рамках обособленного спора по оспариванию сделок должника и ООО «Факел», представил в материалы дела соглашение об уступке прав требования от 25.08.2014, договор залога от 03.11.2014, соглашение о передаче предмета залога залогодержателю от 05.12.2016.

Однако, указанные договоры были представлены конкурсным управляющим при подаче в суд заявления об оспаривании сделок – 13.04.2018.

В этой связи суд первой инстанции посчитал, что с указанной даты – 13.04.2018 начинает течь срок исковой давности, а не с момента вынесения определения Арбитражного суда Республики Татарстан от 04.10.2018 об объединении обособленных споров по оспариванию сделок должника по заявлениям конкурсного управляющего и ООО «Стройсырье» в одно производство для их совместного рассмотрения.

Судом первой инстанции отмечено, что кроме того, установление стоимости заложенного имущества, посредством проведения судебной экспертизы, не влияет на начало течения срока исковой давности, поскольку в качестве оснований для признания действий руководителя должника неправомерными, в результате совершения которых, обществу был причине вред, конкурсным кредитором заявлено о мнимости договора займа в виду его безденежности, об отсутствии полномочий лица на подписание договора уступки права требования, об отсутствии оплаты по договору уступки права требования, об отсутствии целесообразности заключения договора залога и злоупотребление при совершении согласованных действий по передачи ликвидного имущества должника залогодержателю, право требование к которому фактически не перешло, в счет погашения несуществующей задолженности по договору займа. Передача залогового имущества, стоимость которого превышает размер задолженности, является одним из доводов, но не основополагающим.

На основании вышеизложенного, судом первой инстанции заявление ООО «Стройсырье» о взыскании убытков с Бикмуллина Айрата Миннуровича обоснованно оставлено без удовлетворения.

Арбитражный апелляционный суд соглашается с указанными обоснованными выводами суда первой инстанции.

Судом первой инстанции дана подробная и мотивированная оценка доводам заявления, доводы апелляционной жалобы, по существу, повторяют первоначальные доводы заявителя и сводятся к несогласию с их оценкой судом первой инстанции.

Части 1, 2 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации возлагают бремя доказывания недобросовестности либо неразумности действий участников юридического лица на лицо, требующее привлечения участников к ответственности, то есть на истца.

Применив по аналогии к понятиям недобросовестного или неразумного поведения участников общества разъяснения, изложенные в пунктах 2, 3 постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 N 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» (далее - Постановление № 62) в отношении действий (бездействия) директора, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии в материалах дела доказательств недобросовестности либо неразумности в действиях ответчика, повлекших неисполнение обязательств должника.

Негативные последствия, наступившие для юридического лица в период времени, когда в состав органов юридического лица входил директор или контролирующие общество лица, сами по себе не свидетельствуют о недобросовестности и (или) неразумности его действий (бездействия), так как возможность возникновения таких последствий сопутствует рисковому характеру предпринимательской деятельности.

Поскольку судебный контроль призван обеспечивать защиту прав юридических лиц и их учредителей (участников), а не проверять экономическую целесообразность решений, принимаемых директорами, директор не может быть привлечен к ответственности за причиненные юридическому лицу убытки в случаях, когда его действия (бездействие), повлекшие убытки, не выходили за пределы обычного делового (предпринимательского) риска (абзац 2 пункта 1 Постановления № 62).

Доказательства того, что действия ответчика имели умысел на неисполнение обязательства по сделке, а его действия выходили за пределы обычного делового риска, суду не представлено.

Также суд первой инстанции обоснованно счел истекшим срок давности по заявленному требованию.

Несогласие заявителя с оценкой, установленных по делу обстоятельств не может являться основанием для отмены судебного акта.

Иные доводы заявителя, изложенные в апелляционной жалобе, основаны на неверном толковании норм права, не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного акта, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем, признаются апелляционным судом несостоятельными и не могут служить основанием для отмены оспариваемого судебного акта.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции считает, что арбитражным судом первой инстанции обстоятельства спора в данном конкретном случае исследованы всесторонне и полно, нормы материального и процессуального права применены правильно, выводы соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Основания для переоценки обстоятельств, правильно установленных судом первой инстанции, у суда апелляционной инстанции отсутствуют.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены судебного акта, арбитражным апелляционным судом не установлено.

При изложенных обстоятельствах суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что оснований для отмены судебного акта по приведенным доводам жалобы и удовлетворения апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь статьями 266-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

1. Определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 25.08.2021 по делу № А65-17461/2017 оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

2. Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Арбитражный суд Поволжского округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его вынесения, через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий Д.К. Гольдштейн

Судьи Л.Р. Гадеева

Е.А. Серова