ГРАЖДАНСКОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО
ЗАКОНЫ КОММЕНТАРИИ СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА
Гражданский кодекс часть 1
Гражданский кодекс часть 2

Решение № А12-44895/16 от 17.10.2016 АС Волгоградской области

Арбитражный суд Волгоградской области

Именем Российской Федерации

РЕШЕНИЕ

Дело № А12-44895/2016

г. Волгоград                                                                                                 «24» октября 2016 г.

Резолютивная часть решения подписана 17 октября 2016 г.

Полный текст решения составлен 24 октября 2016 г.

Арбитражный суд Волгоградской области в составе судьи Луцевича С.С., рассмотрев в порядке упрощенного производства без вызова сторон дело по иску общества с ограниченной ответственностью «Правовой щит» (ИНН <***>, ОГРН <***>) к публичному акционерному обществу страховая компания «Росгосстрах» (ИНН <***>, ОГРН <***>) о взыскании страхового возмещения в размере 50 000 руб., расходов по оплате независимой экспертизы в размере 10 000 руб., расходов связанных с почтовым отправлением заявления на выплату с приложением в размере 103 руб. 88 коп., расходов связанных с почтовым отправлением досудебной претензии в размере 103 руб. 88 коп., расходов связанных с отправкой искового заявления в размере 138 руб. 88 коп., по страховому случаю, произошедшему 21.03.2016 с участием автомобиля марки «Хундай Соларис» (государственный регистрационный знак в711рв134) и автомобиля марки «ВАЗ 21120» (государственный регистрационный знак а495уо134),

установил:

общество с ограниченной ответственностью «Правовой щит»  (далее – истец) обратилось в Арбитражный суд Волгоградской области с иском к публичному акционерному обществу страховая компания «Росгосстрах» (далее – ответчик) о взыскании 50 000 руб. страхового возмещения на восстановительный ремонт, 10 000 руб. расходов по оплате независимой экспертизы по определению рыночной стоимости восстановительного ремонта транспортного средства и 103 руб. 88 коп. расходов по направлению заявления на страховую выплату.

            Кроме того, истец просил о взыскании с ответчика следующих судебных расходов: почтовые расходы по направлению досудебной претензии и искового заявления в размере 242 руб. 76 коп.; расходы на оплату услуг представителя в размере 15 000 руб.

Определением арбитражного суда от 18.08.2016 исковое заявление принято к рассмотрению в порядке упрощенного производства.

Лица, участвующие в деле, уведомлены о судебном разбирательстве, что подтверждается имеющимися в деле доказательствами.

В установленные судом сроки лица, участвующие в деле, не представили суду документов, препятствующих рассмотрению спора в порядке упрощенного производства.

Ответчик представил отзыв, в котором просил в удовлетворении исковых требований отказать.

Согласно абзацу 1 части 5 статьи 228 АПК РФ судья рассматривает дело в порядке упрощенного производства без вызова сторон после истечения сроков, установленных судом для представления доказательств и иных документов.

Исследовав имеющиеся в деле письменные доказательства и оценив их по правилам статьи 71 АПК РФ, суд полагает, что исковые требования подлежат удовлетворению в части 117 руб. 63 коп. расходов по направлению заявления на страховую выплату по следующим основаниям.

Как указывает истец, 21.03.2016 в городе Волгоград произошло дорожно-транспортное происшествие (далее – ДТП) с участием автомобиля марки «HyundaiSolaris», государственный регистрационный номер <***>, принадлежащего ФИО1 Г.Э.К. (далее – потерпевший), и автомобиля марки «ВАЗ 21120», государственный регистрационный номер <***>, под управлением ФИО2

Виновным в ДТП признан последний, что подтверждается доказательствами, представленными в материалы дела.

В результате ДТП автомобилю потерпевшего были причинены механические повреждения.

Гражданская ответственность потерпевшего была застрахована в рамках обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств ООО «БСК «Резонанс», у которого в последующем отозвана лицензия.

28.03.2016 истец и потерпевший заключили договор уступки права требования. Согласно данному договору истец принял право требования страховых убытков, обязанность выплатить которые возникла вследствие указанного ДТП.

23.05.2016 истец направил в адрес ответчика заявление о страховой выплате, полученное ответчиком 07.06.2016.

Независимо от предъявления поврежденного автомобиля на осмотр страховщику истец самостоятельно 12.04.2016 обратился за экспертной оценкой.

Согласно заключению экспертной организации ООО «Судэль» стоимость восстановительного ремонта составляет с учетом износа 61 885 руб. 42 коп. Расходы на проведение независимой экспертизы составили 10 000 руб., что подтверждается платежным документом, представленным в материалы дела.

05.07.2016 в адрес ответчика поступила досудебная претензия, направленная истцом 29.06.2016, с требованием произвести страховую выплату в размере 50 000 руб. и возместить расходы на проведение независимой экспертизы в размере 10 000 руб..

В соответствии с пунктом 1 статьи 382 Гражданского кодекса  Российской Федерации (далее – ГК РФ) право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона. Для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника.

На основании статьи 384 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права, в частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на неуплаченные проценты.

Во исполнение пункта 1 статьи 929 ГК РФ по договору имущественного страхования одна сторона (страховщик) обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию) при наступлении предусмотренного в договоре события (страхового случая) возместить другой стороне(страхователю) или иному лицу, в пользу которого заключён договор (выгодоприобретателю), причинённые вследствие этого события убытки в застрахованном имуществе либо убытки в связи с иными имущественными интересами страхователя (выплатить страховое возмещение) в пределах определённой договором суммы (страховой суммы).

При этом в силу пункта 1 статьи 930 ГК РФ имущество может быть застраховано по договору страхования в пользу лица (страхователя или выгодоприобретателя), имеющего основанный на законе, ином правовом акте или договоре интерес в сохранении этого имущества.

Согласно пункту 2 статьи 939 ГК РФ страховщик вправе требовать от выгодоприобретателя, в том числе и тогда, когда выгодоприобретателем является застрахованное лицо, выполнения обязанностей по договору страхования, включая обязанности, лежащие на страхователе, но не выполненные им, при предъявлении выгодоприобретателем требования о выплате страхового возмещения по договору имущественного страхования либо страховой суммы по договору личного страхования. Риск последствий невыполнения или несвоевременного выполнения обязанностей, которые должны были быть выполнены ранее, несет выгодоприобретатель.

В соответствии с пунктами 1, 3 статьи 962 ГК РФ при наступлении страхового случая, предусмотренного договором имущественного страхования, страхователь обязан принять разумные и доступные в сложившихся обстоятельствах меры, чтобы уменьшить возможные убытки, а страховщик освобождается от возмещения убытков, возникших вследствие того, что страхователь умышленно не принял разумных и доступных ему мер, чтобы уменьшить возможные убытки.

Во исполнение пункта 3 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно.

В силу пунктов 1, 2 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В случае несоблюдения указанных требований суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом.

Исходя из названия и смысла статьи 10 ГК РФ, гражданские права любого лица должны быть реализованы и попадают под защиту закона при условии соблюдения их «пределов», т.е. до тех пор, пока права одного лица не выходят за границы его личного пространства и не нарушают границы прав иных лиц.

При этом злоупотребление правом не всегда связано с противоправными действиями, действия лица формально могут и не нарушать никакое нормы закона, но быть направленными в обход закона, т.е. реализация права осуществляется недозволенными способами.

Как разъяснено в пункте 52 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.01.2015 № 2 «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», если одна из сторон для получения преимуществ при реализации прав и обязанностей, возникающих из договора обязательного страхования, действует недобросовестно, в удовлетворении исковых требований этой стороны может быть отказано в той части, в какой их удовлетворение создавало бы для нее такие преимущества (пункт 4 статьи 1 ГК РФ).

При установлении факта злоупотребления потерпевшим правом суд отказывает в удовлетворении исковых требований о взыскании со страховщика неустойки, финансовой санкции, штрафа и компенсации морального вреда (статьи 1 и 10 ГК РФ).

На основании пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 №25 «О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 №25), оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.

В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались (статья 65 АПК РФ).

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ), например, признает условие, которому недобросовестно воспрепятствовала или содействовала эта сторона соответственно наступившим или ненаступившим (пункт 3 статьи 157 ГК РФ); указывает, что заявление такой стороны о недействительности сделки не имеет правового значения (пункт 5 статьи 166 ГК РФ).

Изложенная выше правовая позиция согласуется с выводами Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда, изложенными в постановлениях по делам № А53- 4595/2016, А53-9572/2016, А53-8787/2016.

Рассматривая настоящее дело, суд, оценив условие договора цессии, фактические обстоятельства дела, пришел к выводу о том, что в исковых требованиях надлежит отказать на основании статьи 10 ГК РФ.

Анализ совокупности обстоятельств, как по конкретному делу, так и в целом на рынке страховых услуг на территории Волгоградской области позволяет прийти к выводу о потребности у недобросовестных его участников в формальной судебной легитимации, преимущественно значимой для целей не только настоящего, но и будущих обращений и индульгирующих заведомо недобросовестную структуру бизнеса скупки страховых обязательств для вторжения в них с намерением прибыли, а не компенсации потерь.

Такое позиционирование прямо противоречит как принципу эквивалентности гражданского правоотношения и доброй совести его участников, так и правовой природе страхового обязательства.

Возмещение вреда, как в экономическом, так и в правовом смысле, в принципе, не имеет целью и не предполагает создание добавленной стоимости по отношению к любому участнику. Реализация механизма правового регулирования института страхования не может и не должна приводить к смещению имущественной массы даже в пользу его действительных участников, тем более скупщиков долгов и неустоек.

В рамках цивильного правоотношения, в отличие от публичного, санкция не носит характер возмездия за содеянное или уклонения от действия, а является эквивалентом потерь кредитора, его обеспечением и стимулом соблюдения условий отношений.

Между тем, в настоящем случае (в том качестве, как заявлены исковые требования) не достигается ни одна из указанных целей.

Обратная правовая позиция предполагает такую отыскиваемую подобными заявителями легитимацию алгоритма их действий, которая входит в противоречие с позитивным нормативно-правовым регулированием рынка страховых услуг и наносит вред его участникам.

Суд оценивает действия истца, формально законно приобретшего права по договору цессии не как направленные на защиту нарушенного права потерпевшего или права истца, т.к. права общества с ограниченной ответственностью «Правовой щит», не являющегося участником ДТП, не нарушались, а как направленные на получение необоснованной выгоды, что свидетельствует о злоупотреблении правом со стороны истца и о том, что у страховой компании обязанность осуществления выплаты в связи с получением заявления о наступлении страхового случая не возникла, а также является основанием для отказа в исковых требованиях.

Указанный правовой подход согласуется с судебной практикой (постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 01.12.2015 г. по делу № А40-128511/15, постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 14.05.2015 г. по делу № А70-13213/14).

Так, в пункте 1.2 договора уступки права требования, по которому истцу было передано право требования страховых  убытков, указано, что цессионарий при заключении договора выплачивает, а цедент принимает за уступленное право требования денежные средства, согласно дополнительному соглашению №1 к договору, являющемуся неотъемлемой его частью, которое к иску приложено не было и не было направлено в адрес ответчика.

Указанная формулировка условий договора цессии свидетельствует о намерении сторон скрыть реальную цену уступаемого права. Тем самым реализация намерений в режиме абстрактности, скрывающем подлежащую проверке значимую информацию об обстоятельствах события и отношений его участников, осуществлялась уже при заключении договора цессии.

Вопреки требованиям пункта 3 статьи 11.1, пунктов 10, 11, 13 статьи 12 Федерального закона от 25.04.2002 №40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» (далее – Закон об ОСАГО), абзацев первого, пятого пункта 3.11, пункта 4.13 Правил обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, утвержденных Банком России 19.09.2014 №431-П (далее – Правила №431-П) в их взаимосвязи, содержащим императивную норму по предоставлению транспортного средства (способного принимать участие в дорожном движении) непосредственно по месту нахождения страховщика в пятидневный срок с момента подачи заявления, истец якобы проводит осмотр 12.04.2016 задолго до обращения с заявлением к страховщику – 07.06.2016.

То обстоятельство, что истец первоначально обращался к страховщику, чья лицензия была отозвана не отменяет обязанности истца предоставить автомобиль для осмотра тому страховщику, к которому предъявляются требования о выплате.

Истец, также как и все иные организации, профессионально занимающиеся выкупом по договорам цессии обязательств по возмещению ущерба от ДТП для последующего предъявления требований к страховщикам в судебном порядке, полагает, что не потерпевший обязан явиться к страховщику и предоставить поврежденный автомобиль на осмотр, а, напротив, страховщик должен явиться ко всем участникам ДТП, в любую точку Волгоградской области и осмотреть автомобиль.

Между тем, само по себе не регламентируемое Законом об ОСАГО действие – направление истцом (потерпевшим) требования явиться на осмотр, обращенное к страховщику, не влечет никаких правовых последствий и не создает встречных обязательств на стороне страховщика, т.к. потерпевший не вправе требовать явки страховщика, а обязан сам предоставить транспортное средство в то место, которое укажет страховщик. Такой порядок предусмотрен нормативно.

Нормативно предусмотрен единственный случай, в котором страховщик должен явиться к потерпевшему.

Этот случай предусмотрен пунктом 10 статьи 12 Закона об ОСАГО, и им является повреждение транспортного средства до степени, исключающей возможность его самостоятельного передвижения.

Так, в силу пункта 10 статьи 12 Закона об ОСАГО в случае, если характер повреждений или особенности поврежденного транспортного средства, иного имущества исключают его представление для осмотра и независимой технической экспертизы, независимой экспертизы (оценки) по месту нахождения страховщика и (или) эксперта (например, повреждения транспортного средства, исключающие его участие в дорожном движении), об этом указывается в заявлении и указанные осмотр и независимая техническая экспертиза, независимая экспертиза (оценка) проводятся по месту нахождения поврежденного имущества в срок не более чем пять рабочих дней со дня подачи заявления о страховой выплате и прилагаемых к нему в соответствии с правилами обязательного страхования документов.

В рассматриваемом случае, как исходя из фотографий, приложенных к экспертному заключению, так и исходя из акта осмотра и калькуляции, повреждения, в том числе фары, никаким образом не могли повлиять на способность передвижения автомобиля или исключить его передвижение, доказательств обратного истцом не предоставлено, ввиду чего приглашение страховщику прибыть на осмотр, является ничтожным.

Кроме того, обязанность именно потерпевшего явиться к страховщику, а не наоборот, определяется особенностями такого страхового правоотношения, в котором, учитывая публичность договора и, как следствие, большое количество страхователей, страховщик, как профессиональный участник в данной сфере деятельности, ведет единый учет и оформление документации, связанной с реализацией договоров страхования, заключенных с большим количеством лиц.

Учитывая ничтожность самого требования, обязывающего страховщика куда-либо явиться, суд приходит к выводу, что страховщик намеренно был лишен возможности осмотреть поврежденный автомобиль.

Таким образом, поврежденный автомобиль предоставлен на осмотр не был, несмотря на предложение суда, истцом не представлено доказательств исполнения соответствующей обязанности, так же как и не сообщено насколько в действительности ему, как лицу, не являющемуся собственником данного автомобиля, доступно обеспечение его представления для осмотра, в том числе с учетом условий договора цессии, не констатирующего такое право и такую возможность в принципе. Альтернативно такая возможность не доказывается.

Суд обращает внимание, что истец, не дожидаясь ответа страховщика, самостоятельно организует не только осмотр, но и экспертное исследование, что, во-первых, является нарушением статьи 12 Закона об ОСАГО; во-вторых, умышленно полностью исключает возможность урегулирования вопросов выплат без проведения экспертизы, предоставленную в абзацах первых пунктов 11, 13 статьи 12 Закона об ОСАГО, согласно которому независимая техническая экспертиза или независимая экспертиза (оценка) организуется страховщиком только в случае обнаружения противоречий между потерпевшим и страховщиком, касающихся характера и перечня видимых повреждений имущества и (или) обстоятельств причинения вреда в связи с повреждением имущества в результате дорожно-транспортного происшествия или размера страховой выплаты; в третьих, препятствует открытию действительных обстоятельств ДТП.

На основании абзацев четвертого, пятого пункта 11 статьи 12 Закона об ОСАГО (в редакции Федерального закона от 23.06.2016 №214-ФЗ) в случае непредставления потерпевшим поврежденного имущества или его остатков для осмотра и (или) независимой технической экспертизы, независимой экспертизы (оценки) в согласованную со страховщиком дату в соответствии с абзацами первым и вторым данного пункта потерпевший не вправе самостоятельно организовывать независимую техническую экспертизу или независимую экспертизу (оценку) на основании абзаца второго пункта 13 данной статьи, а страховщик вправе вернуть без рассмотрения представленное потерпевшим заявление о страховой выплате или прямом возмещении убытков вместе с документами, предусмотренными правилами обязательного страхования.

Результаты самостоятельно организованной потерпевшим независимой технической экспертизы, независимой экспертизы (оценки) поврежденного имущества или его остатков не принимаются для определения размера страховой выплаты в случае, если потерпевший не представил поврежденное имущество или его остатки для осмотра и (или) независимой технической экспертизы, независимой экспертизы (оценки) в согласованные со страховщиком даты в соответствии с абзацами первым и вторым настоящего пункта.

Названные положения пункта 11 статьи 12 Закона об ОСАГО вступили в силу после рассматриваемого ДТП.

Вместе с тем, суд отмечает, что указанные положения лишь уточняют, конкретизируют последствия непредставления потерпевшим автомобиля на осмотр, не изменяя порядка такого представления, установленного пунктом 3 статьи 11.1, пунктом 10 статьи 12 Закона об ОСАГО, что свидетельствует о соответствии изложенных выше выводов суда общему смыслу и духу законодательства об ОСАГО.

Таким образом, непредоставление потерпевшим транспортного средства на осмотр страховщику в силу прямого указания закона, лишает потерпевшего права самостоятельно организовывать независимую техническую экспертизу, а ее самостоятельная организация при отсутствии оснований, установленных Законом об ОСАГО, влечет ничтожность такого экспертного заключения.

Согласно абзацу второму пункта 13 статьи 12 Закона об ОСАГО, самостоятельное обращение потерпевшего за независимой экспертизой возможно только в случае доказанного виновного уклонения страховщика от совершения значимых действий в установленные сроки.

Такие обстоятельства в настоящем деле отсутствуют.

Вышеуказанные нарушения лишили возможности страховщика в установленные сроки и порядке определить размер ущерба, ввиду чего вина страховщика в ненадлежащей организации осмотра поврежденного автомобиля не усматривается, тогда как усматривается злоупотребление правом со стороны истца, что в соответствии с пунктом 52 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.01.2015 №2 и статьи 10 ГК РФ является основанием для отказа в исковых требованиях.

В структуре минимизации рисков в рыночном обороте, или любом отношении им сопровождающемся, институт страхования в силу своей правовой природы опосредует исключительно условные сделки.

В связи с чем, механизм правого регулирования страхового правоотношения, в том числе и вытекающий из Закона об ОСАГО, приводится в действе исключительно при наличии такой заданной условности, т.е. страхового случая.

При чем, сам страховой случай, как уже последующая правовая констатация такого качества заявляющегося события возникает только вследствие определенного набора определенным образом зафиксированных и значимых в отношениях сторон обстоятельств, порядок формирования которых императивно определен Законом об ОСАГО.

Жесткая временная и субъективная детализация действий, которые надлежит совершить сторонам страхового правоотношения, является следствием констатации необходимости особого порядка в формировании значимых элементов события в целях последующей квалификации его как страхового.

Такая регламентация обусловлена объективной отстраненностью страховщика от факта и обстоятельств происходящего события и высокими субъективными рисками относительно достоверности фиксирующейся и представляющейся в последующем информации о событии.

В особенности это значимо в условиях упрощенного порядка оформления факта ДТП.

Именно в связи с указанными причинами предполагается безусловное следование позитивной норме закона в целях придания заявляющейся информации объективной значимости, исключающей сомнения в ее недостоверности и даже фальсификации, в том числе исходя из необходимости исключения возможности злоупотребления правом как самим потерпевшим, так и, тем более, иными лицами, действующими уже в своих интересах со ссылкой на нарушения права правопредшественника.

Такая структура нормы является вынужденной и с учетом доступной юридической техники призвана обеспечить легитимный правовой результат, т.е. наполнение заявлений о таких событиях надлежащей и достоверной информацией.

В противном случае исключается возможность вывода о соответствии такого события страховому.

Таким образом, должны быть доказаны как минимум три обстоятельства, а именно: факт события, действительные обстоятельства такого события, а также действительные его последствия с учетом причинно-следственной связи и размера.

Отсутствие совокупности таких доказательств, т.е. при исключении любого из них, не предполагает возможности вывода о событии как страховом, и не влечет каких-либо последствий для стороны условного договора страхования.

Не наполняемое формализованными нормой доказательствами заявляющееся событие исключает его квалификацию в качестве условия запускающего механизм правового регулирования страхового возмещения вреда.

Однако, несмотря на вышеуказанную императивную значимость позитивного регулирования страхового правоотношения, истцом последовательно и в преимущественном большинстве дел, рассматриваемых в Арбитражном суде Волгоградской области, допускаются все те нарушения, которые не предполагают вывода о возникновении самого значимого условия для квалификации события как страхового случая.

Так лицо, заявляющееся в качестве потерпевшего, не предоставляло поврежденного автомобиля для осмотра и не сообщало о возможности его дополнительного исследования при необходимости.

Истец, как квалифицированный участник рынка скупки долговых обязательств (всего на дату рассмотрения настоящего спора им инициировано рассмотрение только в Арбитражном суде Волгоградской области более 710 дел соответствующей категории), не мог не учитывать эти обстоятельства.

При совершении цессии прав им должно было быть обеспечено наполнение заявляющегося события теми доказательствами, которые названы в законе значимыми и предполагают вывод о событии как страховом.

Между тем, истец намеренно устраняется от совершения таких действий. При этом сам истец не является первоначальном участником такого события и соответственно не располагает изначально достоверной информацией о его обстоятельствах.

Кроме того, истец не доказывает, что поврежденный автомобиль в принципе доступен для предоставления к осмотру.

Нарушение установленных законом сроков и порядка лишает страховщика возможности проверки также и автомобиля виновника ДТП (меры, предпринятые потерпевшим и истцом для получения страховщиком информации о ДТП, датированным 21.03.2016. позволили получить соответствующее заявления только 07.06.2016), что в условиях упрощенного порядка оформления без участия сотрудников ГИБДД имеет особую значимость.

Таким образом, как потерпевший, так и истец фактически лишают страховщика возможности проверки и констатации наличия заявляющегося условия страховой сделки – страхового случая.

Более того, отсутствие такой информации не предполагает возможным однозначный достоверный вывод о физическом факте самого события.

При этом такое поведение истца не может являться случайным и свидетельствует об осознанном выборе именно таких формы и способа действий.

Это характеризует волевую сторон поведения истца, как изначально направленную не на фиксацию и открытие значимых доказательств, а, напротив, на их сокрытие.

Уже сам факт констатации такого алгоритма действий истца является достаточным для вывода о недобросовестности и исключает возможность защиты.

В целом суд констатирует, что интерес истца прямо противоречит интересу потерпевшего, и, соответственно, цели правового регулирования Закона об ОСАГО.

Если позитивное правовое регулирование порядка возмещения вреда и единственно разумное поведение собственника направлены на сохранение собственности и уменьшение возможных убытков (расходов), то истец, напротив, объективно заинтересован в росте числа таких нарушений и размера убытков.

Данный квалифицирующий признак цели создания и деятельности истца предполагает необходимость преодоления сомнений в достоверности заявляющихся им обстоятельств, как изначально носящих риски следования его коммерческому интересу в факте события и гиперболизации его последствий.

Между тем, как в рамках настоящего спора, так и в преимущественном большинстве иных требований, рассмотренных по искам данного лица вне зависимости от конкретных страховщиков на стороне ответчика, не усматривается наличия у него таких намерений.

Напротив, такие намерения фактически характеризуются как лежащие за пределами доброй совести и по критериям злоупотребления правом и не предполагают вывода о вине страховщика.

Вообще структура действий истца изначально сформирована с заранее сформированной целью – исключить осмотр поврежденного автомобиля страховщиком и его законные действия в соответствии с Законом об ОСАГО.

Поэтому любой случай ДТП, ставший известный такому лицу, используется как повод вторжения в страховое правоотношение, участником которого он никогда не являлся с целью гиперболизации размера возмещения убытков и расходов.

При этом все действия истца, сопровождающие формализацию события как страхового, совершаются с последовательным нарушением требований Закона об ОСАГО.

Требования к страховщику заявляются как к должнику в отсутствие относимых и допустимых доказательств и в условиях просрочки кредитора (статья 406 ГК РФ).

Вместе с тем, суд обращает внимание, что ответчик, несмотря на поступившее заявление о ДТП, не предпринимает мер по установлению или опровержению обстоятельств, в нем указанных, ведет себя пассивно, не оспаривая стоимости восстановительного ремонта, указанной в приложенном к иску экспертном заключении, самостоятельной оценки размера ущерба не проводит.

При таких обстоятельствах суд приходи к выводу об обоснованности требований о взыскании страхового возмещения в размере 50 000 руб.

Расходы по направлению заявления о страховой выплате не могут быть отнесены к убыткам, поскольку на момент направления данного заявления потерпевшим отсутствует противоправность действий страховщика, как один из необходимых элементов деликтного обязательства, и такие расходы не находятся в причинно-следственной связи с поведением страховщика после получения заявления о страховой выплате. Если право потерпевшего к этому времени и нарушено, то виновником ДТП, а не страховщиком.

Исходя из смысла пункта 10 Обзора практики рассмотрения судами дел, связанных с обязательным страхованием гражданской ответственности владельцев транспортных средств, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 22.06.2016, и пункта 28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.01.2015 №2 «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» в их взаимосвязи, следует, что почтовые расходы, необходимые для реализации потерпевшим права на получение страховой суммы, не являются убытками в понятии, используемом в статье 15 ГК РФ, а должны быть отнесены к расходам понесенным потерпевшим в связи с необходимостью восстановления права, нарушенного вследствие причиненного дорожно-транспортным происшествием вреда, и подлежат возмещению страховщиком в пределах сумм, установленных статьей 7 Закона об ОСАГО (т.е. в случае оформления документов о ДТП без участи уполномоченных на то сотрудников полиции – в пределах 50 000 руб.).

В настоящем деле суд пришел к выводу об обоснованности требований истца в части страхового возмещения в предельном размере – 50 000 руб. В том числе, поэтому требование о взыскании расходов по направлению заявления о страховой выплате не может быть удовлетворено.

В соответствии с пунктом 1 статьи 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Согласно пункту 1 статьи 393 ГК РФ должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства.

Убытки определяются в соответствии с правилами, предусмотренными статьей 15 ГК РФ и пунктом 2 статьи 393 ГК РФ.

В предмет доказывания по требованию о взыскании убытков входит факт причинения убытков, их размер, наличие причинной связи между виновными действиями ответчика и причиненными убытками.

Под причинно-следственной связью понимается такая связь явлений, при которой одно из явлений (причина) в данном случае неправомерные действия ответчика, не только предшествуют во времени второму (следствию), но и влекут его наступление.

Требование о взыскании убытков может быть удовлетворено только при наличии всей совокупности указанных выше условий.

В соответствии с пунктом 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

Исходя из буквального содержания указанных положений, в состав убытков, подлежащих возмещению страховщиком по договору обязательного страхования, может быть включена только стоимость независимой экспертизы (оценки), на основании которой осуществляется страховая выплата.

При этом, в рассматриваемом случае, истцом не доказано наличие причинно-следственной связи между убытками в виде стоимости услуг эксперта и неправомерными действиями ответчика, поскольку истец самостоятельно, до обращения к страховщику, организовал осмотр и  провел экспертизу без наличия к тому оснований, предусмотренных Законом об ОСАГО.

Истец, не предъявив страховщику транспортное средство для осмотра, лишив страховую компанию возможности реализовать право и исполнить обязанность по осмотру транспортного средства и оценке ущерба, сам своими действиями создал дополнительные необоснованные расходы.

В случае исполнения потерпевшим своих обязанностей по предоставлению поврежденного транспортного средства для осмотра и независимой технической экспертизы, расходы на независимую экспертизу по определению стоимости восстановительного ремонта автомобиля не были бы понесены истцом, т.к. в случае предоставления поврежденного автомобиля на осмотр страховщику, оценка и осмотр должны были быть проведены страховщиком без взимания с потерпевшего какой-либо оплаты, или выплата могла быть произведена вообще без экспертного исследования (пункты 11, 13 статьи 12 Закона об ОСАГО). 

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 29 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 22.06.2016, суд может отказать в удовлетворении требований о взыскании со страховщика не только неустойки за несоблюдение срока осуществления страховой выплаты или возмещения причиненного вреда в натуральной форме, штрафа за неисполнение в добровольном порядке требований потерпевшего и компенсации морального вреда, но и убытков, связанных с оценкой ущерба, при установлении факта злоупотребления правом потерпевшим.

Суд, оценивая действия сторон при наступлении страхового случая, расценивает действия истца (потерпевшего), уклонившегося от своей обязанности по представлению поврежденного транспортного средства страховщику для осмотра, как недобросовестные, в связи с чем в иске о взыскании убытков следует отказать.

Аналогичная позиция изложена в постановлении Двенадцатого арбитражного апелляционного суда по делу №А12-28074/2015; №А12-21427/2016.

Кроме того, суд отмечает, что указанные истцом расходы на проведение экспертизы значительно превышают расценки за аналогичные услуги, признаваемые судом обоснованными (например: дела №А12-50297/2015; №А12-24201/2016; А12-45807/2016 и пр.), в то время как рынок услуг по оценке имущества широк и цены также разнообразны. Выбор оценщика, предложившего заявленную цену своих услуг, принадлежит истцу, однако последствия такого выбора, не учитывающего возможности уменьшения убытков, не могут быть возложены на ответчика в полном объеме. Обращение к конкретному оценщику является выбором истца, произведенным без учета высокой стоимости его услуг, и не направлено на уменьшение убытков.

В соответствии со статьями 101, 106, 110 АПК РФ, судебные расходы состоят из государственной пошлины и судебных издержек, связанных с рассмотрением дела арбитражным судом.

К судебным издержкам, связанным с рассмотрением дела в арбитражном суде, относятся денежные суммы, подлежащие выплате экспертам, свидетелям, переводчикам, расходы, связанные с проведением осмотра доказательств на месте, расходы на оплату услуг адвокатов и иных лиц, оказывающих юридическую помощь (представителей), и другие расходы, понесенные лицами, участвующими в деле, в связи с рассмотрением дела в арбитражном суде.

Судебные расходы, понесенные лицами, участвующими в деле, в пользу которых принят судебный акт, взыскиваются арбитражным судом со стороны.

Расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, взыскиваются арбитражным судом с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах.

Между истцом и ФИО3 заключен договор об оказании юридических услуг.

Стоимость договора составила 15 000 рублей и была оплачена, что подтверждается расходным кассовым ордером, представленным в материалы дела.

Учитывая, что дело рассматривалось в порядке упрощенного производства, представительство интересов в суде не осуществлялось, суд полагает необходимым сумму требования по судебным издержкам на оплату юридических услуг снизить до 3 000 руб.

Также истцом при подаче иска оплачена государственная пошлина в размере 2 404 руб., а также понесены расходы по направлению досудебной претензии и иска в размере 242 руб. 76 коп.

В силу статьи 110 АПК РФ судебные расходы относятся на лиц, участвующих в деле, пропорционально размеру удовлетворенных исковых требований (83,19%).

Руководствуясь статьями 110, 112, 167-170 АПК РФ, арбитражный суд

Р  Е  Ш  И  Л :

Взыскать с публичного акционерного общества страховая компания «Росгосстрах» (ИНН <***>, ОГРН <***>) в пользу общества с ограниченной ответственностью «Правовой щит» (ИНН <***>, ОГРН <***>) сумму страхового возмещения в размере 50 000 руб.

В удовлетворении остальной части исковых требований отказать.

Взыскать с публичного акционерного общества страховая компания «Росгосстрах» (ИНН <***>, ОГРН <***>) в пользу общества с ограниченной ответственностью «Правовой щит» (ИНН <***>, ОГРН <***>) судебные издержки по направлению корреспонденции в размере 172 руб. 84 коп., расходы по оплате юридических услуг в размере 2 495 руб. 70 коп., а также расходы по оплате государственной пошлины в размере 1 663 руб. 80 коп.

Решение подлежит немедленному исполнению и может быть обжаловано в пятнадцатидневный срок путем подачи апелляционной жалобы в Двенадцатый арбитражный апелляционный суд через Арбитражный суд Волгоградской области.

Судья                                                                                                                       С.С. Луцевич