Гражданский кодекс часть 1

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Марчуком Б.В., рассмотрев в судебном заседании дело по заявлению индивидуального предпринимателя ФИО1 (адрес: Иркутская область, г. Ангарск)

к Управлению Федеральной антимонопольной службы по Иркутской области (ОГРН <***>, ИНН <***>, адрес: 664025, <...>)

о признании недействительным решения от 15.03.2021 № 038/241/1 в части,

третьи лица: Акционерное общество «Агентство развития памятников Иркутска» (1), муниципальное образование город Иркутск в лице Администрации города Иркутска (2), ФИО2 (3), ФИО3 (4), ФИО14 Енхеновна (5), ФИО4 (6), ФИО5 (7), ФИО6 (8), ФИО7 (9),

при участии в заседании:

от заявителя: ФИО8, доверенность от 17.11.2020;

от антимонопольного органа: ФИО9, доверенность от 10.01.2022 № 038/2/22;

от третьего лица (Акционерное общество «Агентство развития памятников Иркутска»): генеральный директор ФИО10;

от третьего лица (муниципальное образование город Иркутск в лице Администрации города Иркутска): ФИО11, доверенность от 24.09.2021 № 054-70-700/21;

от третьего лица (ФИО3): ФИО12, ордер от 08.07.2021 № 170;

от третьего лица (ФИО2): ФИО13, доверенность от 03.09.2019;

от третьих лиц (ФИО14, ФИО4, ФИО5, ФИО6, ФИО7): не явились;

установил:

индивидуальный предприниматель ФИО1 обратился в Арбитражный суд Иркутской области с заявлением к Управлению Федеральной антимонопольной службы по Иркутской области (далее – УФАС по Иркутской области) о признании недействительным решения от 15.03.2021 № 038/241/1, которым было прекращено в связи с истечением срока давности возбужденное в отношении Акционерного общества «Агентство развития памятников Иркутска» (далее – АО АРПИ) и ФИО1 по признакам нарушения пункта 3 части 4 статьи 11 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-Ф3 «О защите конкуренции» дело № 038/01/11-558/2020 о нарушении антимонопольного законодательства, в части выводов мотивировочной части решения:

- о заключении между АО АРПИ в лице и.о. генерального директора ФИО3 и ФИО1 антиконкурентного соглашения, запрещенного пунктом 3 части 4 статьи 11 Закона «О защите конкуренции», что способствовало созданию последнему преимущественного положения на рынке по строительству объекта и лишило иных хозяйствующих субъектов, осуществляющих аналогичную деятельность, реализовать свое право на заключение соответствующего договора;

- о передаче недвижимого имущества в собственность ФИО1 в нарушение установленных Положением о реализации и документацией АО АРПИ по проведению конкурентных переговоров требований;

- о создании ФИО1 как хозяйствующему субъекту необоснованных преимуществ;

- о наличии безусловных доказательств наличия между АО АРПИ и ФИО1 предварительной договоренности, направленной на устранение конкуренции при реализации имущества;

- о том, что заключение между АО АРПИ в лице и.о. генерального директора ФИО3 и ФИО1 договоров создало преимущественные условия для ФИО1 и было направлено на устранение конкурентов на рынке и передачу всех объектов недвижимости в собственность ФИО1 в преимущественном порядке.

Представитель заявителя в судебном заседании требования о признании недействительным решения от 15.03.2021 № 038/241/1 в оспариваемой части поддержал, пояснив, что при прекращении дела в связи с истечением сроков давности Иркутским УФАС сделаны выводы о вине в действиях ФИО1, что не допустимо в силу общих принципов ответственности за правонарушения. Выводы Иркутского УФАС об отсутствии в договоре положения о внесении обеспечения исполнения договора в размере, эквивалентном рыночной стоимости земельного участка, не свидетельствуют о том, что обеспечительный платеж не был внесен. В качестве доказательства заявителем представлен чек-ордер от 24.01.2018 о внесения на расчетный счет АО АРПИ платежа в размере 1 млн.руб. с назначением «участие в переговорах на право заключения договора о реализации инвестиционно-строительного проекта: Иркутск, ул. Софьи Перовской,37».

Представитель УФАС по Иркутской области требования заявителя не признал, поддержав позицию, изложенную в отзыве.

Представители третьих лиц - АО АРПИ, Администрации города Иркутска, ФИО3 и ФИО2 в судебном заседании полагали, что требования заявителя подлежат удовлетворению.

Из материалов дела следует, что единственным учредителем АО АРПИ является Администрация города Иркутска с долей участия 100 %. Согласно Уставу главной целью общества является сохранение, использование и популяризация объектов культурного наследия (памятников истории и культуры), охраны объектов культурного наследия (памятников истории и культуры), расположенных на территории муниципального образования г. Иркутск, а также реализация проектов развития застроенных территорий исторического центра, строительство объектов различного назначения и управление недвижимым имуществом.

По данным Единого государственного реестра юридических лиц основным видом деятельности АО АРПИ является покупка и продажа собственного недвижимого имущества.

Нежилое здание площадью 55,9 кв.м. и земельный участок площадью 1636 кв.м., расположенные по адресу: <...>, согласно свидетельствам о государственной регистрации права от 20.02.2014 принадлежат на праве собственности АО АРПИ и внесены в качестве вклада в уставный капитал общества на основании решения Думы г. Иркутска от 06.12.2012 № 005-20-410658/2.

Положением о порядке реализации имущества, не являющегося объектом культурного наследия, утвержденным решением Совета директоров АО АРПИ 26.06.2017, предусмотрено проведение процедуры реализации имущества в форме открытого конкурса, открытого аукциона, конкурентных переговоров.

Протоколом заседания Совета директоров от 16.11.2016 № 42 определен способ реализации земельного участка, расположенного по адресу: <...>, путем проведения конкурентных переговоров на право реализации инвестиционного проекта.

22.12.2017 на сайте Администрации города Иркутска размещена информация о проведении конкурентных переговоров, документация о проведении конкурентных переговоров на право заключения договора о реализации инвестиционно-строительного проекта на земельном участке, принадлежащем АО АРПИ, а также проект соответствующего договора.

Предметом договора является строительство административно-торгового здания за счет собственных или привлеченных средств с последующей передачей земельного участка, на котором расположен объект, в собственность сторон в соответствии с условиями договора. Реализация проекта должна составить не более 3 лет с момента заключения договора и завершиться 31.01.2019. Проектом договора установлено, что по результатам его реализации и ввода в эксплуатацию объекта ФИО15 получает в нем долю. Инициатор проекта обязуется передать в долевую собственность участника проекта земельный участок с объектом недвижимости, который будет создан в будущем.

На участие в конкурентных переговорах поступила одна заявка – от ФИО15, которая по результатам рассмотрения заявок признана соответствующей документации о проведении конкурентных переговоров на право заключения договора о реализации инвестиционно-строительного проекта на земельном участке, расположенном по адресу: <...>.

По результатам проведения конкурентных переговоров между OA «АРПИ» и ФИО1 заключены договор от 29.01.2018 № 34 о реализации инвестиционно-строительного проекта, договор от 29.01.2018 № 34 купли-продажи недвижимого имущества и дополнительное соглашение к нему от 20.07.2018, согласно которому покупателями по договору являются ФИО1 и ФИО2

В УФАС по Иркутской области поступило обращение Следственного управления по Иркутской области (СУ СК России по Иркутской области) от 22.10.2019 № 201/2-исх-8786-19 о проведении проверки на предмет соблюдения АО АРПИ антимонопольного законодательства при проведении конкурентных переговоров на право заключения договора о реализации инвестиционно-строительного проекта на земельном участке, расположенном по адресу: <...>.

По результатам проведения антимонопольного расследования УФАС по Иркутской области установлено и отражено в оспариваемом решении, что по итогам проведения конкурентных процедур договор о реализации инвестиционно-строительного проекта заключен на условиях, отличных от проекта договора, являвшегося частью документации по проведению переговоров, в частности:

- в заключенный договор включено условие о заключении инициатором с участником проекта договора купли-продажи недвижимого имущества, которое должно быть совершено на первом этапе, а лишь затем выполнены строительные работы;

- срок реализации проекта по заключенному договору – до 31.01.2021, при этом в документации данное условие «до 31.01.2019»;

- в заключенном договоре отсутствует положение о внесении обеспечения исполнения настоящего договора в размере, эквивалентном рыночной стоимости земельного участка, что имело место быть в пункте 6.2 проекта договора.

Данные обстоятельства, а также факт заключения договора купли-продажи объектов недвижимости до выполнения обязательств по указанному договору от 29.01.2018 № 34, по мнению антимонопольного органа, создали ФИО1 как хозяйствующему субъекту необоснованные преимущества, что является доказательством наличия между АО АРПИ и ФИО1 предварительной договоренности, направленной на устранение конкуренции при реализации имущества.

На основании указанных обстоятельств УФАС по Иркутской области установило наличие в действиях АО АРПИ и ФИО1 признаков нарушения антимонопольного законодательства и приказом от 26.03.2020 № 038/85/20 возбудило в отношении названных лиц дело № 038/01/11-558/2020 о нарушении антимонопольного законодательства» по признакам нарушения пункта 3 части 4 статьи 11 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции», выразившегося в заключении антиконкурентного соглашения в рамках проведения конкурентных переговоров, путем заключения договора от 29.01.2018 № 34 о реализации инвестиционно-строительного проекта на земельном участке, расположенном по адресу: <...>, которое привело или могло привести к ограничению конкуренции в части создания препятствий другим хозяйствующим субъектам доступа на товарный рынок.

Определением от 27.03.2020 № 058/591/20 «О назначении дела № 038/01/11- 558/2020 о нарушении антимонопольного законодательства к рассмотрению» к участию в рассмотрении дела в качестве ответчиков привлечены АО АРПИ и ФИО1

27.05.2020 к участию в деле о нарушении антимонопольного законодательства в качестве третьего лица привлечена Администрация города Иркутска.

Не согласившись с приказом от 26.03.2020 № 038/85/20 «О возбуждении дела и создании Комиссии по рассмотрению дела № 038/01/11-558/2020 о нарушении антимонопольного законодательства» и определением от 27.03.2020 № 058/591/20 «О назначении дела № 038/01/11- 558/2020 о нарушении антимонопольного законодательства к рассмотрению», индивидуальный предприниматель ФИО15 оспорил их в судебном порядке.

Определением Иркутского УФАС России от 14.07.2020 рассмотрение дела от 26.03.2020 № 038/01/11-558/2020 о нарушении антимонопольного законодательства приостановлено до вступления в законную силу судебного акта по делу № А19-10369/2020 об оспаривании ФИО1 определений УФАС по Иркутской области от 26.03.2020 и от 27.03.2020.

Вступившим в законную силу решением Арбитражного суда Иркутской области от 17.11.2020 по делу № А19-10369/2020 в удовлетворении заявленных требований индивидуального предпринимателя ФИО15 отказано. Судами не установлено наличия обстоятельств, исключающих возможность возбуждения дела о нарушении антимонопольного законодательства в соответствии с ч. 9 ст. 44 Закона N 135-ФЗ. В связи с вступлением в законную силу судебного акта по делу № А19-10369/2020 определением Комиссии Иркутского УФАС России от 16.11.2020 возобновлено рассмотрение дела № 038/01/11-558/2020.

В качестве заинтересованных лиц в рассмотрении дела № 038/01/11-558/2020 о нарушении антимонопольного законодательства привлечены: определением от 09.12.2020 - ФИО2 и ФИО3, определением от 29.12.2020 - ФИО14, ФИО4, ФИО5 и ФИО6, определением от 27.01.2021 - ФИО7

В дальнейшем Иркутским УФАС России в рамках рассмотрения дела о нарушении антимонопольного законодательства № 038/01/11-558/2020 было установлено, что договоры, заключенные между АО АРПИ и ФИО1, расторгнуты 29.04.2020.

По результатам рассмотрения дела о нарушении антимонопольного законодательства Иркутским УФАС России вынесено решение от 15.03.2021 № 038/241/1 о прекращении дела № 038/01/11-558/2020, возбужденного в отношении АО АРПИ и ФИО15 по признакам нарушения пункта 3 части 4 статьи 11 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции», поскольку трехлетний срок давности по антимонопольному делу, исчисляемый с даты совершения действий, содержащих признаки нарушения антимонопольного законодательства (29.01.2018), истек 29.01.2021.

Не согласившись с решением УФАС по Иркутской области от 15.03.2021 № 038/241/1 в оспариваемой части, индивидуальный предприниматель ФИО15 обратился в арбитражный суд с настоящим заявлением.

В судебном заседании 20.01.2022 в порядке статьи 163 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (АПК РФ) был объявлен перерыв до 12 час. 20 мин. 28.02.2011. После перерыва в судебное заседание явились: представитель заявителя ФИО8, представитель антимонопольного органа ФИО9, АО АРПИ ФИО10, представитель Администрации города Иркутска ФИО11, представитель третьего лица ФИО3 - ФИО12, представитель третьего лица ФИО2 - ФИО13

Выслушав представителей лиц, участвующих в деле, исследовав представленные материалы, суд приходит к следующему выводу.

В силу части 1 статьи 198 и части 4 статьи 200 АПК РФ действия, решения органов, осуществляющих публичные полномочия, могут быть признаны незаконными, если они не соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и нарушают права и законные интересы заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

Обязанность доказывания обстоятельств, послуживших основанием для принятия органом, осуществляющим публичные полномочия, решения, возлагается на этот орган (часть 1 статьи 65, часть 5 статьи 200 АПК РФ).

В соответствии с пунктами 1 и 5.3.1.1 Положения о Федеральной антимонопольной службе, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 30.06.2004 № 331, ФАС России является уполномоченным федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по контролю и надзору за соблюдением законодательства в сфере конкуренции на товарных рынках, в том числе осуществляющим контроль и надзор за соблюдением коммерческими и некоммерческими организациями, федеральными органами исполнительной власти, органами государственной власти субъектов Российской Федерации и органами местного самоуправления антимонопольного законодательства, законодательства о естественных монополиях, законодательства о рекламе (в части установленных законодательством полномочий антимонопольного органа), законодательства о государственном оборонном заказе, законодательства в сфере государственного регулирования цен (тарифов) на товары (услуги) в пределах своей компетенции.

Частью 1 статьи 23 и частью 1 статьи 39 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции» (далее - Закон о защите конкуренции) предусмотрено, что антимонопольный орган в пределах своих полномочий возбуждает и рассматривает дела о нарушениях антимонопольного законодательства, принимает по результатам их рассмотрения решения и предписания, привлекает к ответственности за нарушение антимонопольного законодательства коммерческие и некоммерческие организации.

В силу пункта 1 части 2 статьи 39 Закона о защите конкуренции основанием для возбуждения и рассмотрения антимонопольным органом дела о нарушении антимонопольного законодательства является, в том числе, поступление из государственных органов, органов местного самоуправления материалов, указывающих на наличие признаков нарушения антимонопольного законодательства.

Антимонопольное законодательство защищает не интересы конкретного лица (конкретного хозяйствующего субъекта), а обеспечивает в публичных интересах единство экономического пространства, свободное перемещение товаров, свободу экономической деятельности в Российской Федерации, защиту конкуренции и создание условий для эффективного функционирования товарных рынков (часть 2 статьи 1 Закона о защите конкуренции).

В силу пункта 33 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 04.03.2021 N 2

"О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением судами антимонопольного законодательства"судам необходимо иметь в виду, что антимонопольному контролю в соответствии со статьями 15 и 16 Закона подлежат нормативные и индивидуальные правовые акты, иные решения лиц, перечисленных в пункте 2 части 1 статьи 1 Закона, их действия (бездействие), соглашения и (или) согласованные действия, способные влиять на конкуренцию на товарных рынках, в том числе принятые (совершенные) в связи с реализацией властных полномочий.

Нарушение антимонопольных запретов государственными (муниципальными) учреждениями и унитарными предприятиями, допущенное в связи с их участием в гражданском обороте, в том числе при заключении (исполнении) договоров, в зависимости от характера допущенного нарушения квалифицируется по соответствующим положениям Закона (в частности, положениям статей 10, 11, 17 и 17.1), иных законодательных актов (например, части 5 статьи 24 Закона о контрактной системе).

Согласно пункту 3 части 4 статьи 11 Закона о защите конкуренции запрещаются соглашения между хозяйствующими субъектами (за исключением «вертикальных» соглашений, которые признаются допустимыми в соответствии со статьей 12 названного Закона), если установлено, что такие соглашения приводят или могут привести к ограничению конкуренции, в том числе соглашения о создании другим хозяйствующим субъектам препятствий доступу на товарный рынок или выходу из товарного рынка.

22.10.2019 в УФАС по Иркутской области обратился СУ СК России по Иркутской области с заявлением об организации проведения проведении проверки на предмет соблюдения АО АРПИ антимонопольного законодательства при проведении конкурентных переговоров на право заключения договора о реализации инвестиционно-строительного проекта на земельном участке, расположенном по адресу: <...>.

В обращении СУ СК России по Иркутской области указал, что в рамках проводимой им проверки сообщения о преступлении, зарегистрированного в КРСП № 201/2-85пр-19, в частности, из заявления генерального директора АО АРПИ ФИО16, установлено, что в период времени с 01.12.2017 по 29.01.2018 и.о. генерального директора АО АРПИ ФИО3 превысил должностные полномочия по отчуждению вышеуказанного имущества, принадлежащего АО АРПИ на праве собственности, по существенно заниженной цене, причинив тем самым ущерб АО АРПИ в особо крупном размере.

По результатам рассмотрения обращения СУ СК России по Иркутской области антимонопольным органом вынесены приказ от 26.03.2020 № 038/85/20 о возбуждении дела о нарушении антимонопольного законодательства № 038/01/11-558/2020, определение от 27.03.2020 № 058/591/20, которым к участию в рассмотрении дела в качестве ответчиков привлечены АО АРПИ и ФИО1

Правомерность возбуждения антимонопольным органом и назначения к рассмотрению дела о нарушении антимонопольного законодательства установлена вступившим в законную силу решением Арбитражного суда Иркутской области от 17.11.2020 по делу №А19-10369/2020.

Предметом рассмотрения настоящего дела является законность включения в мотивировочную часть оспариваемого решения УФАС по Иркутской области вывода о наличии в действиях АО АРПИ и индивидуального предпринимателя ФИО1 факта нарушения антимонопольного законодательства - пункта 3 части 4 статьи 11 Закона о защите конкуренции, выразившегося в заключении названными лицами соглашения, которое способствовало созданию ФИО1 преимущественного положения на рынке по строительству жилых и нежилых зданий.

Как установлено судом и следует из резолютивной части решения УФАС по Иркутской области от 15.03.2021 № 038/241/1, рассмотрение дела прекращено в связи с истечением срока давности, предусмотренного статьей 41.1 Закона о защите конкуренции. При этом в мотивировочной части решения антимонопольного органа содержится вывод о том, что действия ФИО1 и АО АРПИ являются актом недобросовестной конкуренции и противоречат пункту 3 части 4 статьи 11 Закона о защите конкуренции.

Согласно статье 41.1 Закона о защите конкуренции дело о нарушении антимонопольного законодательства не может быть возбуждено и возбужденное дело подлежит прекращению по истечении трех лет со дня совершения нарушения антимонопольного законодательства, а при длящемся нарушении антимонопольного законодательства - со дня окончания нарушения или его обнаружения.

Пунктом 5 части 1 статьи 48 Закона о защите конкуренции установлено, что комиссия прекращает рассмотрение дела о нарушении антимонопольного законодательства в случае истечения срока давности, предусмотренного статьей 41.1 этого Закона.

Частью 2 статьи 48 Закона о защите конкуренции определено, что решение о прекращении рассмотрения дела о нарушении антимонопольного законодательства принимается комиссией в соответствии с требованиями, установленными статьей 41 названного Закона.

В части 3.3 статьи 41 Закона о защите конкуренции отмечено, что в мотивировочной части решения по делу о нарушении антимонопольного законодательства должны быть указаны:

- фактические и иные обстоятельства дела, установленные комиссией, в том числе обстоятельства, установленные в ходе проведенного антимонопольным органом анализа состояния конкуренции, и обстоятельства, установленные в ходе проведения проверок соблюдения требований антимонопольного законодательства;

- доказательства, на которых основаны выводы комиссии об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения, мотивы, по которым комиссия отвергла те или иные доказательства, приняла или отклонила приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле;

- законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовалась комиссия при принятии решения.

Таким образом, Закон о защите конкуренции содержит требования к содержанию мотивировочной части решения, принимаемого антимонопольным органом, в том числе и к мотивировочной части решения о прекращении рассмотрения дела.

При таких обстоятельствах, в мотивировочной части решения могут содержаться выводы по существу допущенного нарушения.

Вместе с тем, эти выводы допустимы, только если они сделаны с соблюдением требований Закона о защите конкуренции.

Как указано в части 1 статьи 48.1 Закона о защите конкуренции, перед окончанием рассмотрения дела о нарушении антимонопольного законодательства при установлении в действиях (бездействии) ответчика по делу нарушения антимонопольного законодательства комиссия принимает заключение об обстоятельствах дела.

Согласно части 2 статьи 48.1 Закона о защите конкуренции заключение об обстоятельствах дела оформляется в виде отдельного документа, подписывается председателем и членами комиссии и должно содержать:

- доказательства, на которых основаны выводы комиссии об обстоятельствах дела, мотивы, по которым комиссия отвергла те или иные доказательства, приняла или отклонила приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле.

Указанное заключение подлежит направлению лицам, участвующим в деле, а само дело подлежит отложению для предоставления таким лицам возможности проанализировать выводы комиссии, представить пояснения и привести комиссии свои доводы (часть 3 и 4 статьи 48.1 Закона о защите конкуренции).

Таким образом, установлению нарушения должно предшествовать принятие заключения об обстоятельствах дела.

Согласно правовой позиции Президиума Суда по интеллектуальным правам, отраженной в постановлении от 18.11.2021 по делу №СИП-1037/2020, Закон о защите конкуренции не устанавливает изъятий из этого правила для каких-либо видов актов антимонопольного органа, например, для решения о прекращении рассмотрения дела о нарушении антимонопольного законодательства (статья 48 Закона о защите конкуренции).

Иное противоречило бы существу правового регулирования: недопустимо давать лицу, в отношении которого высказывается позиция о допущенном нарушении при прекращении рассмотрения дела, меньшие гарантии законности решения антимонопольного органа, нежели для случаев вынесения решения по существу.

В данном случае заключение об обстоятельствах дела антимонопольный орган не принимал, что не оспаривается лицами, участвующими в деле.

Установив, что предусмотренный статьей 41.1 Закона о защите конкуренции срок истек и рассмотрение дела подлежит прекращению, антимонопольный орган вправе не совершать все предписанные законом действия по рассмотрению дела, которые на момент установления пропуска срока не были совершены (постановление Президиума Суда по интеллектуальным правам от 18.11.2021 по делу №СИП-1037/2020).

Однако в ситуации, когда выполнены не все действия, необходимые в силу Закона о защите конкуренции для установления факта нарушения, отсутствуют основания для вывода о заключении лицами, в отношении которых рассматривалось дело о нарушении антимонопольного законодательства, ограничивающего конкуренцию соглашения.

В рассматриваемой ситуации мотивировочная часть решения антимонопольного органа может содержать указание на прекращение рассмотрения дела до окончания его рассмотрения и на невозможность в связи с этим сделать вывод о том, имело ли место заключение предполагаемыми нарушителями соглашения, запрещенного пунктом 3 части 4 статьи 11 Закона о защите конкуренции, но вывод о наличии состава правонарушения до завершения всех предусмотренных законом процедур сделан быть не может.

Поскольку истечение установленного законом срока прекращает рассмотрение дела, вследствие чего процедура его рассмотрения (в зависимости от той стадии, когда выявлено истечение срока) может остаться незавершенной, а ее завершение не только становится бессмысленным, но и запрещено законом, требующим прекращения рассмотрения дела в момент обнаружения пропуска установленного законом срока, суд считает, что в данном случае отсутствует факт нарушения антимонопольным органом процедуры рассмотрения дела (в связи с отсутствием заключения об обстоятельствах дела).

В то же время, в связи с отсутствием такого заключения и истечением срока давности рассмотрения дела о нарушении антимонопольного законодательства УФАС по Иркутской области не вправе было квалифицировать действия лиц в качестве недобросовестной конкуренции.

В силу разъяснений, содержащихся в пункте 13.1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2005 N 5 (ред. от 23.12.2021) "О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях", производство по делу об административном правонарушении согласно пункту 6 части 1 статьи 24.5 КоАП РФ не может быть начато, а начатое подлежит прекращению в случае истечения установленных статьей 4.5 КоАП РФ сроков давности привлечения к административной ответственности. В постановлении о прекращении производства по делу по названному основанию, исходя из положения, закрепленного в пункте 4 части 1 статьи 29.10 КоАП РФ, должны быть указаны все установленные по делу обстоятельства, а не только связанные с истечением срока давности привлечения к административной ответственности.

Установив при рассмотрении жалобы такого лица обоснованность выводов юрисдикционного органа, а также правильность исчисления срока давности привлечения к административной ответственности в зависимости от категории дела, судья отказывает в ее удовлетворении и оставляет постановление без изменения. При этом необходимо учитывать, что в названном постановлении о прекращении производства по делу не могут содержаться выводы юрисдикционного органа о виновности лица, в отношении которого был составлен протокол об административном правонарушении. При наличии таких выводов в обжалуемом постановлении судья, с учетом положений статьи 1.5 КоАП РФ о презумпции невиновности, обязан вынести решение об изменении постановления, исключив из него указание на вину этого лица (пункт 2 части 1 статьи 30.7 КоАП РФ).

Суд считает правомерным использование в качестве аналогии права пункт 13.1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2005 N 5 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях", поскольку публичная ответственность (ответственность, наступающая за общественно опасные проступки перед государством в лице его уполномоченных органов), базируется (должна базироваться) на общих принципах и использовании общей терминологии.

В пункте 6 мотивировочной части Постановления Конституционного Суда РФ от 16.06.2009 N 9-ПО суд указал, что федеральный законодатель, реализуя свое полномочие по правовому регулированию административной ответственности и административной процедуры (статья 72 (пункт "к" части 1) Конституции Российской Федерации), вправе определять пределы целесообразности публичного преследования таким образом, чтобы обеспечить наряду с эффективной государственной, в том числе судебной, защитой прав граждан процессуальную экономию, оперативность при рассмотрении дел и профилактику правонарушений.

Этим, в частности, обусловлено установление в Кодексе Российской Федерации об административных правонарушениях в качестве основания прекращения дела истечение сроков давности привлечения к административной ответственности (пункт 6 части 1 статьи 24.5). При этом в силу презумпции невиновности (статья 1.5 КоАП Российской Федерации) лицо, в отношении которого дело об административном правонарушении прекращено ввиду истечения сроков давности, считается невиновным, т.е. государство, отказываясь от преследования лица за административное правонарушение, не ставит более под сомнение его статус в качестве невиновного и, более того, признает, что не имеет оснований для опровержения его невиновности.

Установив временные пределы для административного преследования, государство защищает также подозревавшееся в совершении административного правонарушения лицо от не ограниченной по времени угрозы публичного преследования, не согласующейся с уважением достоинства личности и правом на личную неприкосновенность.

Следовательно, положение пункта 6 части 1 статьи 24.5 КоАП Российской Федерации, предполагая прекращение производства по делу об административном правонарушении в связи с истечением сроков давности привлечения к административной ответственности, не допускает необоснованного ухудшения правового положения лица и не может рассматриваться как противоречащее целям защиты его прав и свобод. При этом обеспечивается определенный баланс интересов лица, привлекавшегося к административной ответственности и, как правило, заинтересованного в прекращении административного преследования, и публичных интересов, состоящих в минимизации расходов публичных ресурсов там, где подобная рациональная организация деятельности органов власти не приводит к юридически значимым последствиям, т.е. адекватна социально необходимому результату и не создает угрозы недопустимого ограничения прав и свобод (Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 15 января 1998 года N 2-П и от 18 февраля 2000 года N 3-П).

Учитывая вышеизложенное, суд полагает, что оспариваемое решение антимонопольного органа в части выводов, изложенных в мотивировочной части, о заключении АО АРПИ и индивидуальным предпринимателем ФИО1 соглашения, запрещенного пунктом 3 части 4 статьи 11 Закона о защите конкуренции, не соответствует требованиям действующего законодательства, и подлежит признанию недействительным.

При этом суд не находит оснований для удовлетворения требований индивидуального предпринимателя ФИО1 о признании недействительным решения УФАС по Иркутской области от 15.03.2021 № 038/241/1 в части указания в его мотивировочной части выводов:

- о создании ФИО1 как хозяйствующему субъекту необоснованных преимуществ;

Перечисленные выводы сами по себе без основного вывода антимонопольного органа о наличии в действиях ФИО1 и АО АРПИ соглашения, запрещенного пунктом 3 части 4 статьи 11 Закона о защите конкуренции, не нарушают прав и законных интересов заявителя, и являются лишь констатацией тех обстоятельств, которые установлены в ходе антимонопольного расследования как признаков нарушения антимонопольного законодательства, они также отражены в определении Иркутского УФАС от 27.03.2018 №038/591/20 о назначении дела №038/01/11-558/2020 о нарушении антимонопольного законодательства к рассмотрению ( том 2,л.д 215), которому дана правовая оценка судами в рамках дела № А19-10369/2020.

Основанием для принятия решения суда о признании ненормативного акта недействительным являются одновременно наличие двух обязательных условий, а именно: его несоответствие закону или иному правовому акту и нарушение указанным актом гражданских прав и охраняемых законом интересов гражданина или юридического лица, обратившихся в суд с соответствующим требованием (статья 13 ГК РФ, пункт 6 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Исходя из того, что действия заявителя признаны Управлением в оспариваемом решении недобросовестной конкуренцией, суд считает, что, несмотря на прекращение производства по делу, права и законные интересы заявителя нарушены данными выводами.

В соответствии с частью 2 статьи 201 АПК РФ арбитражный суд, установив, что оспариваемый ненормативный правовой акт, решение и действия (бездействие) государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц не соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и нарушают права и законные интересы заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, принимает решение о признании ненормативного правового акта недействительным, решений и действий (бездействия) незаконными.

При таких обстоятельствах, заявленные требования индивидуального предпринимателя ФИО1 о признании недействительным решения УФАС по Иркутской области от 15.03.2021 № 038/241/1 в оспариваемой части подлежат частичному удовлетворению – в части в части выводов, изложенных в последнем абзаце стр. 15, о том, что анализ фактических обстоятельств, установленных антимонопольным органом, свидетельствует о заключении АО АРПИ в лице и.о. генерального директора ФИО3 и ФИО1 соглашения, запрещенного пунктом 3 части 4 статьи 11 Закона о защите конкуренции, что способствовало созданию последнему преимущественного положения на рынке по строительству объекта и лишило иных хозяйствующих субъектов, осуществляющих аналогичную деятельность, реализовать свое право на заключение соответствующего договора.

В соответствии со статьями 101, 110 АПК РФ судебные расходы в виде уплаченной предпринимателем ФИО1 при подаче заявления в суд государственной пошлины в сумме 300 руб. подлежат взысканию в пользу заявителя с УФАС по Иркутской области.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 167-170, 201 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации,

РЕШИЛ:

Заявленные требования индивидуального предпринимателя ФИО1 удовлетворить частично.

Признать недействительным, как не соответствующие Федеральному закону от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции», решение Управления Федеральной антимонопольной службы по Иркутской области от 15.03.2021 № 038/241/1 в части выводов о том, что анализ фактических обстоятельств, установленных антимонопольным органом, свидетельствует о заключении Акционерным обществом «Агентство развития памятников Иркутска» в лице и.о. генерального директора ФИО3 и ФИО1 соглашения, запрещенного пунктом 3 части 4 статьи 11 Закона «О защите конкуренции», что способствовало созданию последнему преимущественного положения на рынке по строительству объекта и лишило иных хозяйствующих субъектов, осуществляющих аналогичную деятельность, реализовать свое право на заключение соответствующего договора.

Обязать Управление Федеральной антимонопольной службы по Иркутской области устранить допущенные нарушения прав и законных интересов заявителя.

В удовлетворении остальной части требований индивидуального предпринимателя ФИО1 отказать.

Взыскать с Управления Федеральной антимонопольной службы по Иркутской области в пользу ФИО1 расходы по уплате государственной пошлины в сумме 300 руб.

Решение может быть обжаловано в Четвертый арбитражный апелляционный суд в течение месяца со дня его принятия.

Судья Позднякова Н.Г.