Гражданский кодекс часть 1

Арбитражный суд Краснодарского края в составе судьи Гордюка А.В.,
при ведении протокола помощником судьи Апришкиной Е.Ю., при участии: от ФИО1 – ФИО2 (доверенность), от ФИО3 – ФИО4 (доверенность), эксперта ФИО5 (паспорт), в отсутствие иных лиц, надлежащим образом извещённых о времени и месте судебного разбирательства, рассмотрев в открытом судебном заседании материалы дела по заявлению ООО «Ниимстрой» (ИНН <***>, ОГРН <***>) в лице участника ФИО1 к ФИО3 о взыскании убытков с единоличного исполнительного органа ООО «Ниимстрой» в размере 175 848 227,13 рублей, установил следующее.

Участник ООО «Ниимстрой» ФИО1 (далее – истец) обратился в Арбитражный суд Краснодарского края с заявлением к ФИО3 (далее - ответчик) о взыскании убытков с единоличного исполнительного органа ООО «Ниимстрой» (далее - общество) в размере 175 848 227,13 рублей в связи с заключением договоров на отчуждение по заниженным ценам имущества общества с контрагентами:

ФИО6 - договоры № 181, 3-н, договор инвестирования № 5-18;

ФИО7– договор № 1, 1-н, договор инвестирования 6-18;

ФИО8 – договоры № 2-н, № 4, договоры инвестирования 3-П и 7-18;

ФИО9 – договор № 2;

ФИО10 – договор № 204;

ФИО11 – договор № 6, договор инвестирования № 4-18;

ФИО12 – договор № 3;

ФИО13 – договор № 203;

ФИО14 – договор № 5;

ФИО15 – договор инвестирования № 5-П.

Определением от 10.02.2021 исковое заявление принято к производству Арбитражного суда Краснодарского края.

В заседании эксперт Красовский В.М. на вопросы сторон и суда пояснил, что в ООО «Бизнес-ОКС» работает более 2-х лет, информация на сайте СРО о проведенных экспертизах в 2021 году отсутствует в связи с тем, что за текущий год отчет о деятельности ещё не направлен. Отчеты эксперта недостоверными не признавались, при этом в 2019 году он привлечен к ответственности за нарушение сроков сдачи отчетности, претензии к качеству работы эксперта не предъявлялись. При проведении экспертизы учитывалось местоположение объекта, из открытых источников, включая платные базы данных, подбирались аналоги с применением коэффициентов. Также использовались сведения от застройщиков о ценах прямых продаж. В заключении оценивался именно первичный рынок.

Стороны высказали позиции по заявленным требованиям, истец просил отложить разбирательство и назначить по делу проведение повторной экспертизы. Ответчик против назначения повторной экспертизы возражал, указал, что цена реализации спорных объектов в любом случае превышала себестоимость.

Арбитражный суд Краснодарского края, изучив материалы дела и выслушав участвующих в заседании лиц, полагает, что требования являются необоснованными.

Как следует из искового заявления, истец является участником ООО «Ниимстрой» (далее - общество) с долей в уставном капитале 16,5%, номинальной стоимостью
14 850 рублей.

С момента создания общества и по настоящее время директором является ФИО3.

Истец поясняет, что обществу на праве собственности принадлежит земельный участок 23:43:0305059:6, расположенный по адресу: Краснодарский край, г. Краснодар, Центральный внутригородской округ, ул. Железнодорожная, 24, разрешенное использование - многоэтажные и среднеэтажные жилые дома, в том числе со встроенно-пристроенными на 1 -ом этаже помещениями общественного назначения.

На указанном земельном участке обществом на основании разрешения на строительство от 03.08.2015 №RU23306000-4174-p-2015, выданного Департаментом архитектуры и градостроительства муниципального образования город Краснодар, возведен «Многоквартирный жилой дом со встроено-пристроенными помещениями и автостоянкой по ул. Железнодорожной в г. Краснодаре».

Истец указывает на то, что объекты (жилые и нежилые помещения) в многоквартирном жилом доме реализовывались участникам долевого строительства посредством заключения договоров участия в долевом строительстве многоквартирного жилого дома, которые от имени общества заключались директором ФИО3

Для проведения аудита истец привлек ООО Аудиторская фирма «Фабер Леке»

Истец, ссылаясь на результаты аудита, указывает на то, что в течение анализируемого периода (с 2015 по 30 июня 2019 года) обществом заключались договоры долевого участия с дольщиками на заведомо невыгодных условиях. Осуществлялось заключение договоров долевого участия с физическими лицами, в том числе являющимися работниками общества, в которых существенно занижалась цена договоров. Впоследствии данные лица по некоторым из них заключали договоры уступки по договорам долевого участия по реальным рыночным ценам.

Также, истец отмечает, выявлены случаи отражения в составе себестоимости возводимого объекта сомнительных затрат, полученных от физических лиц, индивидуальных предпринимателей (риэлтерские услуги, прочие услуги). По части из них расчеты общества с контрагентами осуществлялись путем заключения встречных договоров долевого участия (по заведомо невыгодным условиям для ООО «Ниимстрой»).

Истец полагает, что обществу действиями ФИО3 причинены убытки: реальный ущерб – 34 075 227,13 рублей, упущенная выгода -
141 773 000,00 рублей.

Ответчик в отзыве на исковое заявление приводит ряд факторов, которые вынуждали застройщика определять условия договоров долевого участия, предоставляя индивидуальные скидки покупателям, которые:

- заключают договоры в отношении жилых и нежилых помещений в количестве более одного, с целью аккумулирования застройщиком валовой выручки от продажи прав на недвижимое имущество и ускорения оборота средств, вырученных от реализации помещений в возводимом многоэтажном жилом доме;

- заключают договоры в отношении нежилых помещений, соглашаясь при этом на приобретение вспомогательных помещений, или машино-мест, не пользующихся спросом;

- заключают договоры в отношении жилых и нежилых помещений, которые в силу конструктивных особенностей здания и обусловленных этим технических недостатков продаваемых помещений не могут эксплуатироваться в соответствии со своим назначением без ограничений, либо без проведения дополнительных работ по реконструкции;

- заключают договоры в отношении жилых и нежилых помещений, которые в силу конструктивных особенностей здания, не отвечают требованию привлекательности жилья (жилые помещения нижних этажей здания, фасадная часть которых выходит на шумное общественное пространство, либо находящиеся на верхних этажах здания, либо являются смежными с нежилыми помещениями).

Также ответчик представил заключения специалиста ООО «Юг-Регион-Оценка»
от 10.03.2021 № 21-009/2 и № 21-009/1 о возможной рыночной стоимости недвижимого имущества, расположенного в многоэтажном жилом доме по адресу: г. Краснодар,
ул. Железнодорожная, 24.

Истец, представил сводную таблицу по отчуждаемым объектам недвижимости, указав на то, что отчуждение объектов по заниженной цене происходило в пользу следующих лиц: ФИО6, ФИО8, ФИО10. Также истец ссылался на копию договора купли-продажи нежилых помещений №1155 от 16.05.2019, по условиям которого ООО «НИИМСТРОЙ» продало ФИО6 нежилые помещения №87,88,89,262,263, 264, этаж - 1, площадь 191,1 кв.м. с условием о рассрочке до 30.05.2022.

В порядке статьи 82 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд назначил судебную экспертизу, проведение которой поручил экспертам ООО «Бизнес ОКС» с постановкой вопроса:

Определить рыночную стоимость объектов долевого участия в строительстве и объектов инвестирования, отчужденных ООО «Ниимстрой» по договорам с контрагентами:

ФИО6 - договоры № 181, 3-н, договор инвестирования № 5-18;

ФИО7– договор № 1, 1-н, договор инвестирования 6-18;

ФИО8 – договоры № 2-н, № 4, договоры инвестирования 3-П и 7-18;

ФИО9 – договор № 2;

ФИО10 – договор № 204;

ФИО11 – договор № 6, договор инвестирования № 4-18;

ФИО12 – договор № 3;

ФИО14 – договор № 5;

ФИО13 – договор № 203;

ФИО15 – договор инвестирования № 5-П,

по состоянию на дату заключения соответствующих договоров.

В дело проступило заключение эксперта ФИО5 № Б-21-030.

Истец просил назначить проведение повторной экспертизы, указав, что ООО «Бизнес-Окс» и ООО «Юг-Регион-Оценка» являются аффилированными организациями, поскольку ранее имели одного учредителя ФИО16, при проведении экспертизы использованы аналоги, которые находятся на значительном удалении от города.

В силу части 3 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законов и иных нормативных правовых актов при рассмотрении дела.

Согласно положениям статьи 64 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации заключения экспертов относятся к доказательствам, на основании которых арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела. Заключение экспертизы оценивается наряду с другими доказательствами.

По смыслу части 2 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, определяются арбитражным судом на основании требований и возражений лиц, участвующих в деле, в соответствии с подлежащими применению нормами материального права.

Из положений указанных норм следует, что формирование предмета доказывания в ходе рассмотрения конкретного спора, а также определение источников, методов и способов собирания объективных доказательств, посредством которых устанавливаются фактические обстоятельства дела, является исключительной прерогативой суда, рассматривающего спор по существу.

В соответствии с нормами статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Никакие доказательства не имеют для арбитражного суда заранее установленной силы.

Требования к содержанию заключения эксперта или комиссии экспертов установлены статьей 25 Федерального закона от 31.05.2001 № 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", согласно которой должны быть отражены: время и место производства судебной экспертизы; основания производства судебной экспертизы; сведения об органе или о лице, назначивших судебную экспертизу; сведения о государственном судебно-экспертном учреждении, об эксперте (фамилия, имя, отчество, образование, специальность, стаж работы, ученая степень и ученое звание, занимаемая должность), которым поручено производство судебной экспертизы; предупреждение эксперта в соответствии с законодательством Российской Федерации об ответственности за дачу заведомо ложного заключения; вопросы, поставленные перед экспертом или комиссией экспертов; объекты исследований и материалы дела, представленные эксперту для производства судебной экспертизы; сведения об участниках процесса, присутствовавших при производстве судебной экспертизы; содержание и результаты исследований с указанием примененных методов; оценка результатов исследований, обоснование и формулировка выводов по поставленным вопросам.

Представленное в суд заключение судебной экспертизы № Б-21-030 с учетом пояснений эксперта соответствует вышеуказанным требованиям и учитывается судом при рассмотрении настоящего спора.

В силу пункта 2 статьи 87 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в случае возникновения сомнений в обоснованности заключения эксперта или наличия противоречий в выводах эксперта или комиссии экспертов по тем же вопросам может быть назначена повторная экспертиза, проведение которой поручается другому эксперту или другой комиссии экспертов.

Арбитражный суд Краснодарского края полагает, что в заключении № Б-21-030 отсутствуют противоречия в выводах. Какие-либо обоснованные сомнения в обоснованности заключения эксперта у суда также отсутствуют.

С учетом изложенного Арбитражный суд Краснодарского края не находит правовых и фактических оснований для удовлетворения ходатайства о назначении повторной экспертизы.

Оценивая обоснованность позиций сторон, Арбитражный суд Краснодарского края исходит из следующего.

Согласно статье 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Под убытками согласно пункту 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Из содержания указанной нормы права следует, что взыскание убытков является мерой гражданско-правовой ответственности и ее применение возможно лишь при наличии совокупности условий ответственности, предусмотренных законом. Так, лицо, требующее возмещения убытков, должно доказать факт причинения убытков, их размер, противоправность поведения причинителя ущерба и юридически значимую причинную связь между поведением указанного лица и наступившим вредом. Недоказанность хотя бы одного из элементов состава правонарушения является достаточным основанием для отказа в удовлетворении требований о возмещении убытков.

В силу пункта 4 статьи 32 Федерального закона от 08.02.1998 №14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» руководство текущей деятельностью общества осуществляется единоличным исполнительным органом общества или единоличным исполнительным органом общества и коллегиальным исполнительным органом общества. Исполнительные органы общества подотчетны общему собранию участников общества и совету директоров (наблюдательному совету) общества.

В соответствии с подпунктом 1 пункта 3 статьи 40 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» единоличный исполнительный орган общества без доверенности действует от имени общества, в том числе представляет его интересы и совершает сделки.

В соответствии с положениями статей 273 и 274 Трудового кодекса Российской Федерации руководитель организации является работником, состоявшим с возглавляемой им организацией в трудовых отношениях и выполняющим согласно заключенному трудовому договору специфическую трудовую функцию – реализацию компетенции данной организации в процессе ее текущей деятельности.

Из анализа указанных норм права следует, что директор является исполнительным органом управления общества, реализующим от имени данного юридического лица гражданские права и обязанности, и, действуя в интересах организации, директор не вправе выходить за пределы предоставленной ему компетенции.

При этом компетенция директора общества по осуществлению руководства текущей деятельностью общества определяется Федеральным законом «Об обществах с ограниченной ответственностью», иными правовыми актами Российской Федерации и договором, заключаемым с обществом.

Согласно пункту 3 статьи 53 Гражданского кодекса Российской лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно. Такую же обязанность несут члены коллегиальных органов юридического лица (наблюдательного или иного совета, правления и т.п.).

В силу требований статьи 44 Федерального закона № 14-ФЗ от 08.02.1998 «Об обществах с ограниченной ответственностью», члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличный исполнительный орган общества, члены коллегиального исполнительного органа общества, а равно управляющий при осуществлении ими прав и исполнении обязанностей должны действовать в интересах общества добросовестно и разумно.

Члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличный исполнительный орган общества, члены коллегиального исполнительного органа общества, а равно управляющий несут ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу их виновными действиями (бездействием), если иные основания и размер ответственности не установлены федеральными законами. При этом не несут ответственности члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, члены коллегиального исполнительного органа общества, голосовавшие против решения, которое повлекло причинение обществу убытков, или не принимавшие участия в голосовании.

При определении оснований и размера ответственности членов совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличного исполнительного органа общества, членов коллегиального исполнительного органа общества, а равно управляющего должны быть приняты во внимание обычные условия делового оборота и иные обстоятельства, имеющие значение для дела.

С иском о возмещении убытков, причиненных обществу членом совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличным исполнительным органом общества, членом коллегиального исполнительного органа общества или управляющим, вправе обратиться в суд общество или его участник.

Согласно разъяснениям, изложенным в абзацах 1-4 пункта 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 года № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» (далее – постановление от 30.07.2013 года № 62), лицо, входящее в состав органов юридического лица (единоличный исполнительный орган – директор, генеральный директор и т.д., временный единоличный исполнительный орган, управляющая организация или управляющий хозяйственного общества, руководитель унитарного предприятия, председатель кооператива и т.п.; члены коллегиального органа юридического лица – члены совета директоров (наблюдательного совета) или коллегиального исполнительного органа (правления, дирекции) хозяйственного общества, члены правления кооператива и т.п.; далее – директор), обязано действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно (пункт 3 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации; далее – ГК РФ). В случае нарушения этой обязанности директор по требованию юридического лица и (или) его учредителей (участников), которым законом предоставлено право на предъявление соответствующего требования, должен возместить убытки, причиненные юридическому лицу таким нарушением.

Арбитражным судам следует принимать во внимание, что негативные последствия, наступившие для юридического лица в период времени, когда в состав органов юридического лица входил директор, сами по себе не свидетельствуют о недобросовестности и (или) неразумности его действий (бездействия), так как возможность возникновения таких последствий сопутствует рисковому характеру предпринимательской деятельности. Поскольку судебный контроль призван обеспечивать защиту прав юридических лиц и их учредителей (участников), а не проверять экономическую целесообразность решений, принимаемых директорами, директор не может быть привлечен к ответственности за причиненные юридическому лицу убытки в случаях, когда его действия (бездействие), повлекшие убытки, не выходили за пределы обычного делового (предпринимательского) риска.

В силу пункта 5 статьи 10 ГК РФ истец должен доказать наличие обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия) директора, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица.

Если истец утверждает, что директор действовал недобросовестно и (или) неразумно, и представил доказательства, свидетельствующие о наличии убытков юридического лица, вызванных действиями (бездействием) директора, такой директор может дать пояснения относительно своих действий (бездействия) и указать на причины возникновения убытков (например, неблагоприятная рыночная конъюнктура, недобросовестность выбранного им контрагента, работника или представителя юридического лица, неправомерные действия третьих лиц, аварии, стихийные бедствия и иные события и т.п.) и представить соответствующие доказательства.

Тем самым, истец должен доказать наличие обстоятельств, свидетельствующих о неразумности действий (бездействия) директора, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица, а равно сам факт неблагоприятных последствий для юридического лица.

При этом пунктом 3 постановления от 30.07.2013 года № 62 установлено, что неразумность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор:

Арбитражным судам следует давать оценку тому, насколько совершение того или иного действия входило или должно было, учитывая обычные условия делового оборота, входить в круг обязанностей директора, в том числе с учетом масштабов деятельности юридического лица, характера соответствующего действия и т.п.

Таким образом, Верховным Судом РФ прямо закреплена освобождающая истца от обязанности доказывания презумпция неразумности действий директора в случаях непринятия действий, направленных на получение необходимой и достаточной для принятия управленческого решения информации, а равно совершения сделки (сделок) без соблюдения обычно требующихся внутренних процедур для совершения аналогичных сделок (например, согласования с юридическим отделом, бухгалтерией и т.п.).

Из анализа указанных разъяснений Верховного Суда РФ с необходимостью следует, что основанием для привлечения единоличного исполнительного органа к ответственности является не только его недобросовестное, но и его неразумное поведение (как антитезы добросовестного и разумного поведения, закрепленного ст. 53 ГК РФ). Данный подход законодателя, а равно разъяснения Верховного Суда РФ представляются единственно верными, поскольку руководитель общества, не руководствующийся в своей деятельности научно- и практически разработанными бизнес-методиками, практиками и техниками; не проводящий исследования рынка товаров (работ, услуг), на котором работает его предприятие, а равно рынка товаров (работ, услуг), используемых его предприятием в своей хозяйственной деятельности; не проводящий регулярные предметно-подготовленные совещания с сотрудниками и сторонними привлеченными лицами соответствующих компетенций (финансовые аналитики, маркетологи, бизнес-планировщики, бухгалтеры) причиняет вред предприятию в той же мере, как и недобросовестный руководитель.

Ответчик ФИО3 предоставил в материалы настоящего дела копии договоров, подтверждающих совершение им как единоличным исполнительным органом - директором ООО «НИИМСТРОЙ» сделок с указанными выше физическими лицами, а также письменно пояснил суду обстоятельства совершения указанных сделок, процесс ценообразования, а также обстоятельства, при которых заключались договоры с контрагентами – физическими лицами.

Исследовав данные, а также дополнительно истребованные документы и письменные пояснения ответчика, арбитражным судом установлено, что по договору № 181 от 17.10.2018г., заключенному ООО «НИИМСТРОЙ» с ФИО6, последнему реализованы права долевого участия на приобретение жилого помещения - квартиры №96 на 18 этаже здания по цене 3 080 000 руб. В соответствии с экспертным заключением № Б-21-030, рыночной стоимостью данного объекта долевого строительства на дату заключения договора являлась 3.147.000 руб., что на 2,2% выше фактической цены заключенной ответчиком сделки.

По договору № 3-н от 01.10.2018г. ФИО17 были реализованы нежилые помещения №№ 1 – 4 на 2 этаже здания по цене 23 340 000 руб. за все помещения. Согласно экспертному заключению № Б-21-030, рыночной стоимостью указанных нежилых помещений на дату заключения договора являлась цена: 5 034 819 руб. – за помещение № 1; 5 807 956 руб. – за помещение № 2; 5 679 728 руб. – за помещение № 3; 5 483 616 руб. – за помещение № 4, итого на общую стоимость 22 006 119 руб., что является на 5,72% ниже фактической цены реализации. Таким образом, фактически реализация обществом указанного имущества ФИО17 осуществлена по ценам, превышающим их рыночную стоимость.

По договору инвестирования №5-18 от 01.11.2018г. ФИО17 реализованы права на нежилое помещение №5 на 1-м этаже по цене 10 846 000 руб., при этом в соответствии с экспертным заключением № Б-21-030 рыночной стоимостью данного объекта долевого строительства на дату заключения договора являлась 8 951 302 руб., в связи с чем данное имущество реализовано ответчиком по цене на 21,16% выше рыночной, установленной судебной экспертизой по настоящему делу.

Судом также установлено, что по указанному договору № 5-18 от 01.11.2018г. истцом ФИО6 были реализованы нежилые помещения на 1-м этаже здания №1 по цене 1 226 000 руб. и № 1/1 по цене 1 870 000 руб. При этом в соответствии с экспертным заключением № Б-21-030 рыночной стоимостью данных объектов являлась 5 565 059 руб. – за нежилое помещение № 1 и 7 052 518 руб. – за нежилое помещение № 1/1 в данном здании.

Согласно разъяснений, содержащихся в пункте 1 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 23.07.2009 № 64 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров о правах собственников помещений на общее имущество здания», отношения собственников помещений, расположенных в нежилом здании, возникающие по поводу общего имущества в таком здании, прямо законом не урегулированы. Поэтому в соответствии с пунктом 1 статьи 6 ГК РФ к указанным отношениям подлежат применению нормы законодательства, регулирующие сходные отношения, в частности статьи 249, 289, 290 ГК РФ. В силу изложенного собственнику отдельного помещения в здании во всех случаях принадлежит доля в праве общей собственности на общее имущество здания. При этом согласно пунктам 2 и 3 указанного Постановления, При рассмотрении споров судам следует исходить из того, что к общему имуществу здания относятся, в частности, помещения, предназначенные для обслуживания более одного помещения в здании, а также лестничные площадки, лестницы, холлы, лифты, лифтовые и иные шахты, коридоры, технические этажи, чердаки, подвалы, в которых имеются инженерные коммуникации, иное обслуживающее более одного помещения в данном здании оборудование (технические подвалы), крыши, ограждающие несущие и ненесущие конструкции этого здания, механическое, электрическое, санитарно-техническое и иное оборудование, находящееся за пределами или внутри помещений и обслуживающее более одного помещения. Право общей долевой собственности на общее имущество принадлежит собственникам помещений в здании в силу закона вне зависимости от его регистрации в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним (далее - реестр).

Таким образом, по общему правилу, общее имущество нежилого здания не может являться самостоятельным предметом сделок купли-продажи, при этом такое имущество поступает в общую долевую собственность собственников отдельных нежилых помещений в силу закона и принадлежит им независимо от акта государственной регистрации перехода права собственности. Судом установлено, что нежилые помещения № 1 и № 1/1 на 1-м этаже здания, реализованные обществом ФИО6, по своему функциональному назначению являлись вспомогательными, предназначенными для обеспечения доступа в нежилые помещения на 1-м этаже здания (лестничные марши, лестничные площадки, вестибюли и коридоры).

С учетом вышеизложенного, совершение ответчиком сделок с гр-ном ФИО6, направленных на отчуждение последнему нежилых помещений № 1 и № 1/1 на 1-м этаже здания, являющихся лестничными площадками и вестибюлем (коридором) 1-го этажа, в результате которого истец ООО «НИИМСТРОЙ» на основании индивидуальных договоренностей с данным приобретателем получил дополнительный доход на общую сумму в размере 3 096 000 руб., не может быть признано судом как причиняющее убытки обществу, поскольку при обычных условиях гражданского оборота такие нежилые помещения не могли являться самостоятельным источником доходов общества. С учетом вышеизложенного, суд критически относится к выводам судебного эксперта ООО «Бизнес ОКС» в части определения рыночной стоимости указанных нежилых помещений, поскольку вспомогательный характер данного имущества, а также неразрывная связанность прав на данное имущество с правами на отдельные нежилые помещения в здании исключают возможность самостоятельного участия данного имущества в гражданском обороте и наличие в отношении него какой-либо рыночной стоимости.

Судом также установлено, что по договору №1 от 14.07.2017г. ФИО7 было предоставлено право на получение в собственность жилого помещения –квартиры № 48 на 10-м этаже здания по цене 2 492 000 руб. Согласно экспертному заключению № Б-21-030, рыночной стоимостью указанного жилого помещения на дату заключения договора являлась 2 977 228 руб.; разница составила 485 228 руб., что на 19,47% выше цены фактической реализации.

По договору долевого участия № 1-н от 21.06.2017г. ФИО18 реализовано нежилое помещение № 6 на 2-м этаже здания по цене 6 831 000 площадью 151,8 кв.м.., при этом, согласно экспертному заключению № Б-21-030, рыночной стоимостью указанного объекта на момент совершения сделки являлись 7 152 057 руб., разница в цене составила 321 057 руб.; снижение цены фактически заключенной сделки относительно рыночной составило 4,7%.

Также ФИО7 по договору инвестирования № 06-18 от 01.10.2018 были реализованы вспомогательные нежилые помещения № 6/1 на 1-м этаже и помещение № 6/1 на 2-м этаже по цене 120 000 руб., являющиеся лестничным маршем между 1-м и 2-м этажами здания с прилегающими лестничными площадками и проходом к помещениям 2-го этажа. Согласно экспертному заключению № Б-21-030 рыночной ценой указанных нежилых помещений является 4 861 406 руб. (1 005 376 руб. + 3 856 030 руб., соответственно).

Учитывая вспомогательный характер указанных помещений, суд не принимает выводы судебного эксперта по указанному вопросу в качестве надлежащего доказательства рыночной стоимости реализованного ФИО7 имущества, поскольку, согласно пунктам 1-3 Постановления № 64 общее имущество многоквартирного жилого дома не может составлять предмета самостоятельных гражданско-правовых сделок и следуют правовой судьбе отдельных нежилых помещений, которых обслуживает. Совершение ответчиком сделок с гр-ном ФИО7, направленных на возмездное отчуждение последнему нежилых помещений, являющихся лестничными площадками и лестничными маршами между 1-м и 2-м этажами здания, в результате чего истец ООО «НИИМСТРОЙ» на основании индивидуальных договоренностей с данным приобретателем получил дополнительный доход на общую сумму в размере 120 000 руб., не может быть признано судом как причинившие убытки обществу, поскольку при обычных условиях гражданского оборота такие нежилые помещения не могли являться самостоятельным источником доходов общества.

Из материалов настоящего дела также следует, что гр-ну ФИО7 обществом по договору № 06-18 от 01.10.2018г. было реализовано машино-место в подвальном этаже автостоянки по цене 350 000 руб. при рыночной цене указанного имущества, установленному в экспертном заключении № Б-21-030, в размере 337 758 руб. Таким образом данное имущество было реализовано ответчиком по цене, превышающей на 3,6% его рыночную стоимость.

По договору №2-н от 01.10.2018. ФИО8 реализовано право на получение в собственность нежилого помещения №5 на 2-м этаже по цене 9 964 500 руб. Согласно экспертному заключению № Б-21-030, рыночная цена данного имущества на момент заключения сделки составляла 5 781 556 руб., в связи с чем ответчик заключил данную сделку по существенно более выгодной для общества цене, чем рыночная; превышение цены сделки над рыночной составило 41,98%.

Также гр-ну ФИО8 ответчиком по договору № 4 от 01.08.2017г. были реализованы права на получение в собственность жилых помещений – квартиры № 284 на 12-м этаже, квартиры № 286 на 12-м этаже и квартиры № 349 на 23-м этажах здания по цене 5 733 000 руб. Согласно экспертному заключению № Б-21-030, рыночной стоимостью квартиры № 284 является 1 715 740 руб.; квартиры № 286 – 1 797 442 руб., квартиры № 349 – 3 433 012 руб., что в совокупности составляет 6 946 194 руб., что превышает цену договора № 4 от 01.08.2017г. на 21,16%.

Судом также установлено, что по договору № 3-П от 01.10.2018 ФИО8 были реализованы машино-места в количестве 6 шт. на 1-м этаже здания по цене 350 000 руб. при рыночной стоимости указанного имущества, установленной в экспертном заключении № Б-21-030, 337 758 руб. за машино-место. С учетом вышеизложенного, реализация машино-мест была осуществлена ответчиком указанному физическому лицу по более высоким ценам, чем рыночная стоимость.

Судом также установлено, что в 2018г в процессе возведения многоэтажного жилого дома со встроенно-пристроенными помещениями и автостоянкой по ул.Железнодорожной, 24 в г.Краснодаре общество в целях увеличения площади, подлежащей реализации в уже построенном здании, произвело действия по внесению изменений в ранее утвержденную проектную документацию. В частности, в соответствии с Корректировкой проекта № 5 предусматривалось переоборудование 24-го этажа, являющегося по первоначальному проекту техническим, в нежилые помещения «мастерская художника», что подтверждается Положительным заключением негосударственной экспертизы № 77-2-1-2-0194-18 от 26.07.2018г., выполненного ООО «Спецэкспертстрой». Нежилые помещений «мастерская художника», переоборудованные из технического 24-го этажа здания, по договору № 07-18 от 01.10.2018г были реализованы гр-ну ФИО8 по цене 1 880 000 руб. При этом, согласно экспертному заключению № Б-21-030, совокупной рыночной стоимостью указанных помещений на момент заключения указанного договора являлась цена в размере 6 418 270 руб.

Согласно письменным пояснениям ФИО8 от 02.12.2021г., данным в ответ на адвокатский запрос от 30.11.2021г., данные помещения имели конструктивные и технические недостатки, обусловленные их преобразованием из бывшего чердачного этажа: изломанная конфигурация, ухудшающая эргономику и эстетический вид, неудовлетворительная инсоляция в связи с наличием единственного окна, выходящего на затененную территорию; существенное ограничение доступа в данные помещения через подъезд жилых квартир; отсутствие водоснабжения и канализации; отсутствие шумо- и теплоизоляции, что в совокупности повлияло на цену указанных помещений.

Суд полагает, что действия ответчика, направленные на увеличение полезной площади нежилых помещений посредством переоборудования технических помещений, изначально не предназначавшихся на продажу, с их последующей реализацией на рынке, в результате чего обществом был получен дополнительный доход в размере 1 880 000 руб., вопреки доводам истца в лице его законного представителя ФИО1, не могут свидетельствовать о ненадлежащем и/или неразумном поведении единоличного исполнительного органа общества при исполнении своих обязанностей. При этом фактическая продажа ответчиком указанных помещений гр-ну ФИО19 по более низкой цене, чем цена, которая судебным экспертом ретроспективно определена как рыночно-обоснованная, само по себе не свидетельствует, что ответчик при заключении указанного договора действовал недобросовестно или неразумно. Судом также установлено, что действия ответчика по возможному увеличению полезной площади нежилых помещений с их последующей реализацией на свободном рынке могли бы быть расценены как причиняющие убытки обществу только в случае, если фактическая цена их реализации не покрывает затрат общества, понесенных на реконструкцию технического этажа. В соответствии с пунктом 1 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» бремя доказывания факта причинения убытков обществу и их размера возложено на истца. Между тем истец в лице участника общества ФИО1 таких доказательств суду не предоставил.

Судом также установлено, что обществом гр-ну ФИО20 по договору № 2 от 01.08.2017г. реализовано жилое помещение – квартира № 5 на 3-м этаже здания по цене 1 395 500 руб. Согласно экспертному заключению № Б-21-030, рыночной стоимостью данного объекта являлась цена в размере 1 715 740 руб., что превышает цену фактически заключенной сделки на 22,86%. Согласно письменных пояснений ответчика, реализованное ФИО20 жилое помещение имело низкую привлекательность для потребителей, кроме того данная сделка было одной из первых сделок долевого участия для ООО «НИИМСТРОЙ».

Из материалов дела также следует, что по договору № 204 от 01.10.2018г гр-ке ФИО10 ответчиком было реализовано 8 жилых помещений в здании по ул.Железнодорожная, 24, в том числе: квартиры № 325 на 19-м этаже, №331 на 20-м этаже, № 333 на 20-м этаже, № 337 на 21-м этаже, №339 на 21-м этаже, №343 на 22-м этаже, № 345 на 22-м этаже общей стоимостью 37 752 000 руб. Согласно экспертному заключению №Б-21-030, рыночной стоимостью указанных объектов недвижимого имущества на момент заключения договора от 01.10.2018г. являлась цена в размере по 5 547 192 за каждую из приобретенных ФИО10 квартир №№ 325, 331, 337, 343, и по 3 807 153 руб. за каждую из квартир №№ 327, 333, 339 345, итого на общую сумму в размере 37 417 380 руб. Таким образом, цена сделок, заключенных ответчиком с ФИО10, соответствуют рыночному уровню цен на аналогичное имущество, что исключает обоснованность довода истца о том, что заключением данных договоров обществу были причинены убытки.

По договору №6 от 28.07.2017г обществом гр-ну ФИО11 были реализованы жилые помещения - квартиры № 295 на 14-м этаже и № 347 на 22-м этаже здания по цене 4 616 000 руб. Согласно экспертному заключению №Б-21-030, рыночной ценой указанного имущества на день заключения сделки являлось 2 927 050 руб. - за квартиру № 295 и 1 952 245 руб. - за квартиру № 347, в совокупности 4 879 295 руб. Таким образом, определенная экспертным путем рыночная цена реализованного ответчиком имущества отличается от фактической цены сделки на 5,7%.

Также, как установлено судом, ФИО11 по договору № 4-18 от 01.10.2018г. обществом были реализованы нежилое помещение № 6 на 1-м этаже здания, а также 4 машино-места на 1 этаже автостоянки за общую цену в размере 4 700 000 руб. При этом, в соответствии с экспертным заключением № Б-21-030, определенная экспертным способом рыночная цена указанного имущества составляла: 5 932 734 руб. за нежилое помещение № 6 и по 337 758 руб. за каждое машино-место, итого на общую сумму в размере 7 283 766 руб., что на 55,57% превышает фактическую цену реализации. Согласно письменным пояснениям ФИО11 от 08.12.2021г. на адвокатский запрос от 30.11.2021г., ФИО11 являлся работником (инженером) ООО «НИИМСТРОЙ» с момента учреждения данного общества в 2015г.; при определении цены по договору № 4-18 от 01.10.18 были приняты во внимание неудобная конфигурация помещений, неудовлетворительная инсоляция (помещения не имеют окон), внутри помещений смонтированы громоздкие коробы вентиляции, что занижает высоту потолков и ухудшает эргономику и эстетический вид помещений, ограничивает возможность их использования.

По договору № 3 от 27.07.2017г., заключенному с ФИО12, последней была реализована квартира № 94 на 18-м этаже дома по цене 1 582 000 руб. Согласно экспертном заключения № Б-21-030 рыночной ценой данной квартиры являлась сумма в размере 1 943 645 руб.

По договору № 5 от 28.07.2017, заключенному с ФИО14, указанному покупателю были проданы квартиры № 124 на 23-м этаже и № 227 на 23-24 этаже здания по цене 9 080 000 руб. В соответствии с экспертным заключением № Б-21-030 рыночная цена квартиры № 124 составляла 3 433 012 руб.; квартиры № 227 - 5 876 709 руб., итого 9 309 730 руб.

По договору №203 от 01.10.2018г. ФИО13 было продано 8 квартир на 19-22 этажах многоквартирного дома по общей цене 37 752 000 руб. Согласно экспертному заключению № Б-21-030, рыночные цена квартир, реализованных ФИО13, составляла по 5 547 192 руб. за квартиры № 102 на 19-м этаже, № 108 на 20-м этаже, № 114 на 21-м этаже, № 120 на 22-м этаже, и по 3 807 153 руб. - за квартиры № 100 на 19-м этаже, № 106 на 20-м этаже, № 112 на 21-м этаже, № 118 от 22-м этаже, итого совокупной рыночной стоимостью 37 417 380 руб., что менее фактической цены их реализации.

По договору № 5-П от 01.10.18, заключенному с ФИО21, данному покупателю были реализованы 6 машино-мест на 1 этаже автостоянки по цене 350 000 руб. за машино-место при рыночной стоимости данного имущества, согласно экспертному заключению № Б-21-030, по 337 758 руб. за каждое машино-место.

Оценивая данные обстоятельства, суд приходит к выводу, что ответчиком ФИО3 при исполнении им обязанности директора ООО «НИИМСТРОЙ» при заключении договоров № 181 от 17.10.18 с ФИО6; № 1 от 14.07.18 с ФИО7, № 4 от 01.10.18 с ФИО8, №2 от 01.08.17 с ФИО20; № 4-18 от 01.10.18 с ФИО11, №3 от 27.07.17 с ФИО12, № 5 от 28.07.17 с ФИО14 применялись договорные цены реализации объектов долевого участия в строительстве более низкие, чем рыночные цены, установленные проведенной по настоящему делу судебной экспертизой и указанные в экспертом заключении № Б-21-030.

В соответствии с п.2 постановления Пленума от 30.07.2013 № 62 под сделкой на невыгодных условиях понимается сделка, цена и (или) иные условия которой существенно в худшую для юридического лица сторону отличаются от цены и (или) иных условий, на которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (например, если предоставление, полученное по сделке юридическим лицом, в два или более раза ниже стоимости предоставления, совершенного юридическим лицом в пользу контрагента. Между тем, суд приходит к выводу, что цены по договорам, заключенным ответчиком от имени общества с указанными выше покупателями, отличаются от цен, установленных экспертным путем, незначительно, в связи с чем, с учетом вышеуказанного разъяснения Пленума, сделки по таким ценам не могут быть признаны заключенными на невыгодных условиях. Кроме того, установление убыточности сделок застройщика по привлечению средств дольщиков исключительно ввиду того, что цена договоров долевого участия не соответствует определенным экспертом среднерыночным ценам, сложившимся в определенный момент в области жилищного строительства, не может быть признано соответствующим требованиям действующего законодательства.

При анализе условий, при которых совершались заявленные в исковом заявлении сделки, суд учитывает пояснения ответчика о том, что на момент заключения обществом первых договоров долевого участия с физическими лицами на ценообразование по данным договорам оказывали влияние определенные негативные факторы. К таким факторам, в частности, относится то обстоятельство, что возводимый обществом многоэтажный жилой дом в <...> с 27.09.2016г. по конец 2018г. был включен администрацией муниципального образования города Краснодара в перечень объектов, которые возводятся без разрешительной документации либо с отклонениями от параметров выданного разрешения на строительство многоэтажных жилых домов с опубликованием данных сведений на официальном интернет-сайте администрации муниципального образования. Приказом Департамента градостроительства и архитектуры Администрации муниципального образования город Краснодар от 14.03.2016г. № 70 ранее выданное обществу разрешение на строительство от 03.08.2016г. было отменено; письмом Департамента № 29/32201 от 21.03.2016г. ООО «НИИМСТРОЙ» был уведомлен об издании указанного Приказа № 70 от 14.03.2016г. и о необходимости остановить строительные работы по указанному объекту капитального строительства. Данный приказ департамента применялся вплоть до 23.08.2016г., когда вступившим в законную силу решением Арбитражного суда Краснодарского края от 14.06.2016г. был признан недействительным. 30.03.16г. Администрация города Краснодара обратилась в Арбитражный суд Краснодарского края с иском по делу № А32-10531/2016 об обязании ООО «НИИМСТРОЙ» снести самовольно построенный многоэтажный жилой дом. Решением Арбитражного суда Краснодарского края от 01.12.2016г., вступившем в силу 27.02.2017г., в удовлетворении иска было отказано, однако в период с момента получения разрешения на строительство до февраля 2017г имелась правовая неопределенность относительно законности возведения многоэтажного жилого дома, которая оказала влияние на потребительский спрос на жилые и нежилые помещения в указанном доме и после указанной даты.

Также, для финансирования строительства многоэтажного жилого дома обществом был заключен договор займа с австрийской компанией ААПФ Холдинг ГмбХ на получение целевого займа в размере 6 млн. евро под 7,2% годовых на срок 3 года. Необходимость осуществлять возврат займа и начисленных на него процентов в иностранной валюте в ситуации быстро меняющего курса иностранной валюты к рублю требовала от ответчика предпринимать меры для скорейшей реализации жилых и нежилых помещений, чтобы обеспечить полный и своевременный расчет с займодавцем. При этом в 2017-2018гг реализация прав долевого участия в строительстве являлась единственным источником доходов общества. Общество «НИИМСТРОЙ» как застройщик не был известен на рынке девелоперских услуг; возведение данного объекта является первым опытом данного застройщика, что влекло для покупателей риски возможного неисполнения или ненадлежащего исполнения застройщиком обязательств и снижало инвестиционную привлекательность сделок по приобретению прав долевого участия в строительстве.

Истец в лице участника общества ФИО1 указанных выше пояснений ответчика об обстоятельствах заключения спорных договоров с физическими лицами не оспорил; доказательств, опровергающих данные доводы ответчика или ставящих их под сомнение, арбитражному суду не предоставил, в связи с чем данные обстоятельства считаются признанными истцом в порядке п.3.1 ст.70 АПК РФ и не проверяются арбитражным судом в ходе дальнейшего производства по делу (п.5 ст.70 АПК РФ).

Из материалов дела также следует, что положенные в основу иска сделки можно разделить на следующие группы: сделки с работниками застройщика и сделки с оптовыми покупателями.

Оценивая доводы в отношении сделок, совершенных с работниками общества ФИО11, ФИО6, суд приходит к выводу о том, предоставление работодателем-застройщиком скидки при приобретении работниками квартир в строящихся домах имеет распространенную практику. Доказательств того, что работники застройщика, которые приобрели квартиры, работали ненадлежащим образом, либо оформляли трудовые правоотношения для видимости, исключительно в целях льготного приобретения квартир, истцом в материалы настоящего дела не представлено.

Суд также находит, что действия ответчика по предоставлению скидок при взаимоотношениях с оптовыми покупателями, с учетом иных обстоятельств, при которых осуществлялось возведение многоэтажного жилого дома и реализация прав долевого участия в нем, являлись экономически оправданными и разумными, поскольку не выходили за обычные условия гражданского оборота и позволяли в короткие сроки аккумулировать в обществе денежные средства, необходимые для расчетов с кредиторами общества, по оплате труда работников общества, обслуживанию займа в иностранной валюте и продолжению строительства. Продажа квартир с дисконтом в пределах прибыльности не выходит за пределы обычного предпринимательского риска и не свидетельствует о незаконности интереса в такой реализации со стороны застройщика. Судом на основании предоставленных ответчиком сведений о себестоимости жилых и нежилых помещений в доме установлено, что спорные договоры, в том числе заключенные с дисконтом, являлись прибыльными для общества; предоставление дисконта не противоречит концепции оптовых продаж, в связи с чем действия директора не выходили за пределы обычного делового (предпринимательского) риска.

При этом истцом в нарушение требований ст.65 АПК РФ не предоставлено арбитражному суду доказательств того, что на собраниях участников общества, в том числе по инициативе истца, обсуждались подходы к формированию стоимости квартир, или устанавливались критерии и минимальные пределы цены продаж, и ответчик, заключая договоры с указанными выше участниками долевого строительства, вышел за пределы установленных таким образом пределов цены продажи.

Как установлено судом, скидки оптовым покупателям ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО10, ФИО11, ФИО13 предоставлялись в связи с одномоментным приобретением ими более 3-х объектов недвижимого имущества в указанном многоэтажном доме. При этом судом также установлено, что предоставление некоторым из указанных оптовых покупателей скидок сопровождалось реализацией им нежилых помещений и машино-мест, имеющих низкую инвестиционную привлекательность, в том числе в связи с неудовлетворительными проектными решениями, примененными при возведении жилого дома и повлекшими снижение потребительских свойств реализуемых помещений. По ряду сделок реализация ответчиком жилых и нежилых помещений в многоэтажном здании осуществлялась по ценам, превышающим рыночные, что могло скомпенсировать недополучение обществом выручки в связи с предоставлением скидок и дисконтов.

Оценив представленные в дело доказательства по правилам статьи 71 Кодекса, суд приходит к выводу, что заключение ответчиком договоров долевого участия в строительстве и инвестиционных договоров, указанных в исковом заявлении, являлось для общества экономически целесообразным; обстоятельств, свидетельствующих о злоупотреблениях, недобросовестности или неразумности действий (бездействия) директора ФИО3 при заключении указанных договоров, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица, истцом в материалы настоящего дела не предоставлено и судом не установлено.

Доводы истца о причинении действиями ответчика обществу реального ущерба в размере 34 075 227,13 руб. и упущенной выгоды в размере 141 773 000 руб., приводимые в исковом заявлении, судом отклоняются как не подтвержденные соответствующими доказательствами и противоречащие выводам проведенной по настоящему делу судебной оценочной экспертизы. Предложенный истцом расчет убытков как совокупной разницы между ценами сделок общества с различными покупателями не может быть принят судом как обоснованный и соответствующий требованиям ст.44 Федерального закона № 14-ФЗ, поскольку несоответствие цен не связанных между собой сделок, само по себе, не свидетельствует онедобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия) ответчика при их совершении.

Из материалов дела следует и истцом не опровергнуто, что спорные сделки совершены обществом по цене, которая превышает себестоимость строительства, то есть они в любом случае являлись для общества прибыльными.

На собраниях участников общества, в том числе по инициативе истца, не обсуждались подходы к формированию стоимости квартир, не устанавливались критерии и минимальные пределы цены продаж. Истец не представил доказательств того, что в течение периода времени, когда совершались спорные сделки, органы управления застройщика в установленном порядке определили специальные процедуры для определения цен реализации квартир в возводимых МКД.

Продажа квартир с дисконтом в пределах прибыльности не выходит за пределы обычного предпринимательского риска и не свидетельствует о незаконности интереса в такой реализации со стороны застройщика (постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 01.09.2021 по делу № А32-25222/2017).

С учетом изложенного Арбитражный суд Краснодарского края не находит необходимых и достаточных правовых и фактических оснований для удовлетворения заявленных требований.

Поскольку спор может быть рассмотрен по имеющимся в деле доказательствам Арбитражный суд Краснодарского края не находит оснований для отложения разбирательства.

На основании пункта 5 статьи 96 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в случае отказа в удовлетворении иска, оставления иска без рассмотрения, прекращения производства по делу обеспечительные меры сохраняют свое действие до вступления в законную силу соответствующего судебного акта. После вступления судебного акта в законную силу арбитражный суд указывает на это в судебных актах об отказе в удовлетворении иска, об оставлении иска без рассмотрения, о прекращении производства по делу.

В силу статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы надлежит отнести на истца.

Руководствуясь статьями 96, 110, 167, 170-176 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Краснодарского края

Р Е Ш И Л:

ходатайство об отложении отклонить.

Ходатайство о назначении повторной экспертизы отклонить.

В иске отказать.

Отменить обеспечительные меры, принятые определением от 10.02.2021.

Решение может быть обжаловано в течение месяца в суд апелляционной инстанции.

Судья А.В. Гордюк