Гражданский кодекс часть 1

Арбитражный суд Красноярского края в составе судьи Федориной О.Г., рассмотрев в судебном заседании дело по заявлению акционерного общества «Красноярсккрайгаз» (ИНН <***>, ОГРН <***>)

к Управлению Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю (ИНН <***>, ОГРН <***>)

об оспаривании предписания об устранении выявленных нарушений № 65-ПР/2018 от 28.12.2018,

при участии в судебном заседании:

представителя заявителя: ФИО1, действующего на основании доверенности от 18.12.2018 № 577, личность удостоверена паспортом;

представителей ответчика: ФИО2, действующего на основании доверенности от 09.01.2019 № 35, личность удостоверена паспортом, ФИО3, действующего на основании доверенности от 09.01.2019 № 2, личность удостоверена паспортом,

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Самойловой М.А., с использованием средств системы аудиозаписи,

установил:

акционерное общество «Красноярсккрайгаз» (далее – заявитель, общество,
АО «Красноярсккрайгаз») обратилось в арбитражный суд красноярского края с заявлением к Управлению Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю (далее – ответчик, административный орган, Управление Росгвардии по Красноярскому краю) о признании недействительным предписания об устранении выявленных нарушений № 65-ПР/2018 от 28.12.2018.

Заявление принято к производству суда. Определением от 20.05.2019 возбуждено производство по делу.

В ходе судебного заседания 17.09.2019 представитель заявителя настаивал на удовлетворении ходатайства о восстановлении срока на обжалование предписания.

Представитель ответчика возражал против восстановления срока на обжалование предписания.

При рассмотрении дела установлены следующие, имеющие значение для рассмотрения спора, обстоятельства.

Акционерное общество «Красноярсккрайгаз» зарегистрировано в Едином государственном реестре юридических лиц за основным государственным регистрационным номером <***>.

В адрес заземлителя губернатору Красноярского края – заместителя председателя антитеррористической комиссии Красноярского края ФИО4 направлен план проведения Управлением Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю плановых проверок объектов топливно-энергетического комплекса.

Названный план утвержден 18.10.2017 начальником Управления Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю, в дальнейшем 26.10.2018 план согласован заземлителем губернатора Красноярского края – заместителем председателя антитеррористической комиссии Красноярского края ФИО4.

В соответствии со строкой 56 названного плана, в декабре 2018 года планировалось проведение выездной проверки газонаполнительной станции, расположенной по адресу: <...>, принадлежащей АО «Красноярсккрайгаз».

Письмом от 28.11.2018 №709/9-5040 АО «Красноярсккрайгаз» уведомлено о проведении в период с 04.12.2018 по 29.12.2018 плановой выездной проверки. На письме имеется отметка о получении письма АО «Красноярсккрайгаз» 28.11.2018 в 16:14 вх.№1811. Вместе с названным письмом акционерному обществу представлена выписка из плана проведения Управлением Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю плановых проверок объектов топливно-энергетического комплекса на 2018 год.

Также в письме от 28.11.2018 №709/9-5040 АО «Красноярсккрайгаз» сообщено, что 04.12.2018 в 10:00 прибудет к месту проведения проверки старший инспектор отдела государственного контроля Управления Росгвардии по Красноярскому краю (которому поручено проведение проверки).

Письмами от 18.12.2018 №709/9-72ОГК (получено 19.12.2018), от 20.12.201 №709/9-74ОГК (получено 20.12.2018) у АО «Красноярсккрайгаз» запрошены документы, необходимые для проведения проверки документы.

28.12.2018 старшим инспектором отдела государственного контроля Управления Росгвардии по Красноярскому краю составе акт проверки №65/2018, в котором зафиксированы выявленные нарушения.

28.12.2018 АО «Красноярсккрайгаз» старшим инспектором отдела государственного контроля Управления Росгвардии по Красноярскому краю выдано предписание об устранеии выявленных нарушений №65-ПР/2018, в соответствии с которым акционерному обществу необходимо в срок до 28.12.2019 устранить следующие нарушения:

п.1 - устранить нарушение пункта 1 статьи 9 Федерального закона №256-ФЗ, пункта 2, подпункта «а» пункта 4, пункта 5 Правил №458-дсп, в части обеспечения физической защиты объекта ТЭК подразделением охраны имеющей в своём распоряжении гражданское, служебное оружие и специальные средства;

п.2 - устранить нарушение подпункта «в» пункта 67, пункта 86 Правил №458-дсп, подпункта «в» пункта 1 Приложения №1 к Правилам №458-дсп в части оборудования периметра объекта ТЭК внешним предупредительным оборудованием;

п.3 - устранить нарушение пунктов 82, 85 Правил №458-дсп, подпункта «б» пункта 1 приложения №1 к Правилам №458-дсп, в части установки верхнего дополнительного ограждения на крыше и стенах одноэтажных зданий: трансформаторной подстанции, склада, противопожарной насосной станции, являющихся составной частью периметра объекта ТЭК;

п.4 - устранить нарушение пункта 88 Правил №458-дсп, подпункта «в» пункта 1 Приложения №1 к Правилам №458-дсп, в части оборудования предупредительным ограждением досмотровой площадки совмещенного контрольно-пропускного пункта для прохода людей и проезда автомобильного транспорта;

п.5 - устранить нарушение пункта 88 Правил №458-дсп, подпункта «в» пункта 1 Приложения №1 к Правилам №458-дсп, в части оборудования на объекте ТЭК предупредительным ограждением базы хранения, являющейся критическим элементом объекта ТЭК;

п.6 - устранить нарушение пункта 137 Правил №458-дсп, в части установки перед площадкой досмотра контрольно-пропускного пункта для автомобильного транспорта дорожного запрещающего знака «Контроль»;

п.7 - устранить нарушение подпункта «а» пункта 139 Правил №458-дсп, в части оборудования досмотровой площадки контрольно-пропускного пункта для автомобильного транспорта объекта ТЭК вспомогательными механизированными воротами (шлагбаумом);

п.8 - устранить нарушение пункта 145 Правил №458-дсп, подпункта «б» пункта 3 приложения №1 к Правилам №458-дсп, в части установки с внутренней стороны контрольно-пропускного пункта для автомобильного транспорта объекта ТЭК стационарного противотаранного подъёмного устройства для недопущения несанкционированного проезда автомобильного транспорта;

п.9 - устранить нарушение подпункта «г» пункта 151 Правил №458-дсп, в части оборудования досмотровой площадки контрольно-пропускного пункта для железнодорожного транспорта эстакадой;

п.10 - устранить нарушение подпункта «д» пункта 151 Правил №458-дсп, в части оборудования досмотровой площадки контрольно-пропускного пункта для железнодорожного транспорта противотаранным устройством;

п.11 - устранить нарушение подпункта «е» пункта 151 Правил №458-дсп, в части оборудования досмотровой площадки контрольно-пропускного пункта для железнодорожного транспорта устройством принудительной установки транспорта;

п.12 - устранить нарушение пункта 16 приложения № 1 к Правилам №458-дсп, в части обеспечения подразделения охраны объекта ТЭК взрывозащитным средством;

п.13 - устранить нарушение пункта 112 Правил №458-дсп, в части оборудования входов в контрольно-пропускной пункт для прохода людей средствами охранной сигнализации, выдающими извещение о тревоге при попытке их вскрытия и разрушения;

п. 14 - устранить нарушение подпунктов «а», «б» пункта 4 Приложения №1 к Правилам №458-дсп, в части оборудования периметра объекта ТЭК системой охранной сигнализации по периметру территории объекта, включающей в себя один рубеж охранной сигнализации с выводом на объектовый пункт централизованной охраны;

п.15 - устранить нарушение пункта 5 приложения №1 к Правилам №458-дсп, в части оборудования базы хранения, являющейся критическим элементом объекта ТЭК, системой охранной сигнализации по внешнему рубежу (с выводом на объектовый пункт централизованной охраны);

п. 16 - устранить нарушение пункта 251 Правил №458-дсп и пункта 13 приложения №1 к Правилам №458-дсп, в части оборудования ТЭК дополнительным охранным освещением, включающимся в соответствии с пунктом 253 Правил №458-дсп, при фиксации нарушения на соответствующем охраняемом участке в ночное время, а при плохой видимости и в дневное и предназначенное для улучшения эксплуатационных качеств системы охранной телевизионной и расширения возможности визуального контроля;

п.17 - устранить нарушение подпункта «г», пункта 255 Правил №458-дсп, в части размещения ручного управления аппаратурой освещения в помещении охраны, расположенного на совмещенном контрольно-пропускному пункте объекта ТЭК.

Не согласившись с предписанием об устранении выявленных нарушений № 65-ПР/2018 от 28.12.2018, АО «Красноярсккрайгаз» обратилось в арбитражный суд с рассматриваемым заявлением.

Исследовав представленные доказательства, оценив доводы лиц, участвующих в деле, арбитражный суд пришел к следующим выводам.

Рассматриваемый спор подлежит рассмотрению в арбитражном суде исходя из следующего.

Согласно статье 27 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражному суду подведомственны дела по экономическим спорам и другие дела, связанные с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности (часть 1). Арбитражные суды разрешают экономические споры и рассматривают иные дела с участием организаций, являющихся юридическими лицами, граждан, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица и имеющих статус индивидуального предпринимателя, приобретенный в установленном законом порядке, а в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом и иными федеральными законами, с участием Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц, образований, не имеющих статуса юридического лица, и граждан, не имеющих статуса индивидуального предпринимателя (далее - организации и граждане) (часть 2).

В силу пункта 2 части 1 статьи 29 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражные суды рассматривают в порядке административного судопроизводства возникающие из административных и иных публичных правоотношений экономические споры и иные дела, связанные с осуществлением организациями и гражданами предпринимательской и иной экономической деятельности об оспаривании затрагивающих права и законные интересы заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности ненормативных правовых актов, решений и действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов, организаций, наделенных федеральным законом отдельными государственными или иными публичными полномочиями, должностных лиц.

В соответствии с частью 1 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации граждане, организации и иные лица вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными ненормативных правовых актов, незаконными решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц, если полагают, что оспариваемый ненормативный правовой акт, решение и действие (бездействие) не соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и нарушают их права и законные интересы в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, незаконно возлагают на них какие-либо обязанности, создают иные препятствия для осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности.

В силу пункта 33 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2005 N 5 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях" (в редакции от 19.12.2013) судам общей юрисдикции подведомственны споры об оспаривании постановлений о привлечении лиц к административной ответственности объективная сторона которых в действиях (бездействии), направленных на нарушение или невыполнение норм действующего законодательства в сфере санитарно-эпидемиологического благополучия населения, в области охраны окружающей среды и природопользования, безопасности дорожного движения, пожарной безопасности, законодательства о труде и охране труда, в случаях, когда административное правонарушение не связано с осуществлением им предпринимательской и иной экономической деятельности.

В данном случае предметом спора является предписание государственного органа - Управления Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю, с заявлением обратилось юридическое лицо – акционерное общество «Красноярсккрайгаз», при этом оспариваемое предписание выдано на устранение нарушений требований Правил №458-дсп.

Аналогичный правовой подход отражен в судебной практике и содержится, например, в постановлении Третьего арбитражного апелляционного суда от 03.11.2016 по делу N А33-1105/2016, постановлении Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 17.11.2016 №04АП-5693/2016 по делу №А58-458/2016.

В соответствии с положениями статьи 2 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации одной из задач судопроизводства в арбитражных судах является обеспечение доступности правосудия в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

В соответствии с частью 1 статьи 4 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации заинтересованное лицо вправе обратиться в арбитражный суд за защитой своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов, в том числе с требованием о присуждении ему компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок, в порядке, установленном настоящим Кодексом.

Согласно Информационному письму Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации «Об основных положениях, применяемых Европейским судом по правам человека при защите имущественных прав и права на правосудие» от 20.12.1999 № С1-7/СМП-1341 одним из положений, сформулированных Европейским судом и направленных на защиту имущественных прав и права на правосудие является соблюдение баланса публичного и частного интереса при разрешении имущественного спора. Это положение означает, что Европейский суд при решении вопроса о защите имущественных прав оценивает, насколько взвешенно разрешает акт, принятый национальным судом, вопрос о защите прав частного лица и интересов общества. Принцип баланса частных и публичных интересов применяется Европейским судом к защите имущественных прав как физических, так и юридических лиц.

Порядок рассмотрения дел об оспаривании ненормативных правовых актов, решений и действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц регулируется главой 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в определении от 02.12.2013 N 1908-О, Конституция Российской Федерации, гарантируя каждому право на судебную защиту его прав и свобод и на обжалование в суд решений, действий (или бездействия) органов государственной власти, не устанавливает непосредственно определенный порядок реализации этого права; способы и процедуры судебной защиты, их особенности применительно к отдельным видам судопроизводства и конкретным категориям дел определяются, исходя из Конституции Российской Федерации, федеральными законами. Это предполагает, что федеральный законодатель в соответствии со статьей 71 Конституции Российской Федерации уполномочен, в частности в пределах имеющейся у него свободы усмотрения, устанавливать сроки для обращения в суд, порядок их течения во времени, момент начала и окончания, с тем чтобы обеспечивать как реальную возможность судебной защиты прав, свобод и законных интересов граждан и их объединений, так и стабильность, определенность и предсказуемость правовых условий для субъектов соответствующих правоотношений.

В целях гарантирования правовой определенности и устойчивости сложившихся правоотношений законодатель во всяком случае должен стремиться к тому, чтобы судебно-юрисдикционные механизмы обеспечивали эффективное и своевременное, без неоправданного отлагательства, разрешение вопросов, связанных с предполагаемым нарушением прав и законных интересов, и исключить возникновение ситуаций, при которых такие механизмы могли бы использоваться - в том числе путем возбуждения судебной процедуры спустя чрезмерно длительный после наступления обстоятельств, с которыми заявитель связывает обращение в суд, период - вопреки их основному предназначению, вытекающему из самой сущности правосудия, отвечающего требованиям справедливости, с единственной целью причинения вреда интересам других лиц, что означало бы злоупотребление правом.

Согласно части 4 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации заявление может быть подано в арбитражный суд в течение трех месяцев со дня, когда гражданину, организации стало известно о нарушении их прав и законных интересов, если иное не установлено федеральным законом. Пропущенный по уважительной причине срок подачи заявления может быть восстановлен судом.

Исходя из толкования изложенных правовых норм, законом предусмотрен особый процессуальный срок на обжалование ненормативных актов.

Установление в законе сроков для обращения в суд с заявлениями о признании ненормативных правовых актов недействительными, а решений, действий (бездействия) - незаконными обусловлено необходимостью обеспечить стабильность и определенность административных и иных публичных правоотношений и не может рассматриваться как нарушающее право на судебную защиту, поскольку несоблюдение установленного срока, в силу соответствующих норм Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не является основанием для отказа в принятии заявлений по делам, возникающим из административных и иных публичных правоотношений, - вопрос о причинах пропуска срока решается судом после возбуждения дела, т.е. в судебном заседании (Определение Конституционного Суда РФ от 18.11.2004 N 367-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы общества с ограниченной ответственностью "Владимир и Ольга" на нарушение конституционных прав и свобод частью 1 статьи 52 и частью 4 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации»).

В соответствии со статьей 198 АПК РФ срок для обращения в арбитражный суд исчисляется не с даты принятия оспариваемого ненормативного правового акта, а с даты, когда заявителю стало известно о нарушении его прав и законных интересов. Аналогичный вывод содержится в Постановлении Президиума ВАС РФ от 26.02.2008 N 12493/07 по делу N А28-1704/07-28/18.

Таким образом, для исчисления срока для обращения в арбитражный суд с рассматриваемым заявлением необходимо установить дату, когда заявителю стало известно о нарушении его прав и законных интересов.

Из материалов дела следует, что акционерным обществом оспаривается предписание об устранении выявленных нарушений № 65-ПР/2018 от 28.12.2018. При составлении оспариваемого предписания представитель заявителя не присутствовал, отметок о вручении оспариваемого предписания в день его выдачи – не имеется.

Копия предписания об устранении выявленных нарушений № 65-ПР/2018 от 28.12.2018 направлена в адрес акционерного общества (по его юридическому адресу) письмом от 28.12.2018 №709/9-77-ОКГ. В материалы дела представлены копия квитанции о направлении отправления заказным письмом с уведомлением о вручении, а также копия уведомления о вручении, в соответствии с которым письмо получено акционерным обществом 10.01.2019.

Факт получения обжалуемого предписания 10.01.2019 заявителем не оспаривается. Доводов о получении предписания в иную, отличную от 10.01.2019 дату, а том числе позднее указанного числа – при рассмотрении настоящего спора не заявлено.

При изложенных обстоятельствах, трехмесячный срок на обжалование предписания об устранении выявленных нарушений № 65-ПР/2018 от 28.12.2018 надлежит исчислять с даты его получения – с 10.01.2019. Таким образом, трехмесячный срок истекал 10.04.2019.

Из материалов дела следует, что заявления об оспаривании предписания об устранении выявленных нарушений № 65-ПР/2018 от 28.12.2018 поступило в арбитражный суд 14.05.2019 нарочно, т.е. за пределами установленного трехмесячного срока для обжалования предписания.

Частью 1 статьи 117 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации установлено, что процессуальный срок подлежит восстановлению по ходатайству лица, участвующего в деле, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Нормы Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не содержат перечня уважительных причин, при наличии которых суд может восстановить пропущенный срок; право установления этих причин и их оценка принадлежит суду.

Таким образом, пропущенный трехмесячный срок для подачи заявления может быть восстановлен судом по ходатайству лица, участвующего в деле, при наличии уважительных причин для пропуска указанного срока.

Конституционный Суд Российской Федерации в Определении № 367-О от 18.11.2004 разъяснил, что само по себе установление в законе сроков для обращения в суд с заявлениями о признании ненормативных правовых актов недействительными, а решений, действий (бездействия) - незаконными обусловлено необходимостью обеспечить стабильность и определенность административных и иных публичных правоотношений и не может рассматриваться как нарушающее право на судебную защиту, поскольку несоблюдение установленного срока, в силу соответствующих норм Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не является основанием для отказа в принятии заявлений по делам, возникающим из административных и иных публичных правоотношений. Вопрос о причинах пропуска срока решается судом после возбуждения дела, то есть в судебном заседании. Заинтересованные лица вправе ходатайствовать о восстановлении пропущенного срока, и если пропуск срока был обусловлен уважительными причинами, такого рода ходатайства подлежат удовлетворению судом.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 19.04.2007 № 271-О-О, положение части 4 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации направлено на защиту конституционных прав граждан и не предполагает произвольного ее применения судами при решении вопросов о порядке исчисления установленного в ней срока, а также восстановления пропущенного срока подачи заявления.

В Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 06.11.2007 № 8673/07 разъяснено, что пропуск установленного частью 4 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации срока служит достаточным аргументом для отказа в удовлетворении заявления.

Следовательно, заявитель должен доказать, что он обратился с заявлением о признании недействительным ненормативного правового акта в установленный законом срок с момента, когда ему стало известно о нарушении его прав и законных интересов, а в случае пропуска такого срока ходатайствовать о восстановлении пропущенного срока с обоснованием причин уважительности пропуска срока. При этом пропуск трехмесячного срока на обжалование ненормативного акта является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований.

Нормы действующего процессуального законодательства не содержат перечень уважительных причин, при наличии которых суд может восстановить срок, следовательно, право установления таких причин и их оценка на предмет уважительности принадлежит суду, рассматривающему дело

К числу причин пропуска срока, которые могут быть признаны уважительными для восстановления процессуального срока, следует отнести обстоятельства объективного характера, с учетом проявления стороной по делу той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требуется в целях соблюдения предусмотренных законом сроков (аналогичный вывод нашел свое отражение в судебной практике, например в Постановлении Третьего арбитражного апелляционного суда от 22.06.2017 по делу N А33-13789/2016).

К числу обстоятельств, которые могут быть признаны основанием для восстановления срока обжалования также подлежат отнесению обстоятельства, объективно препятствующие или исключающие возможность подачи жалобы в установленный законом срок.

В то же время, немотивированное восстановление пропущенных процессуальных сроков, в том числе сроков обжалования, произведенное судом в отсутствие уважительных причин и объективных на то обстоятельств ставит в неравное положение участников судебного процесса, в связи с чем является недопустимым. Данный вывод нашел отражение в практике Верховного суда Российской Федерации (напр. Определение от 02.08.2018 № 310-ЭС18-4331, решение от 09.08.2018 № 71-ААД18-1

В ходе судебного заседания 14.06.2019 заявитель представил в материалы дела ходатайство о восстановлении срока для обжалования предписания. Указанное ходатайство мотивировано тем, что пропуск трехмесячного срока на обжалование предписания обусловлен уважительной причиной, а именно: реализацией акционерным обществом права на внесудебное обжалование предписания.

Заявитель полагает, что трехмесячный срок на обжалование предписания надлежит исчислять не с момента его получения 10.01.2019, а так как заявитель принимал меры по внесудебному обжалованию результатов проведения проверки, с 12.03.2019 (с момента получения письма от 15.02.2019 №709/9-424). В ходе судебного заседания 17.09.2019 заявитель поддержал ходатайство о восстановлении срока, указал на необходимость исчисления срока обжалования предписания с 14.03.2019 (с даты получения ответов на все четыре жалобы акционерного общества, поданных во внесудебном порядке.

При этом заявитель полагает, что о нарушении своих прав он узнал именно с момента получения всех ответов на все свои четыре обращения во внесудебном порядке, так как именно с этой даты ему стало известно, о том, что спор не может быть разрешен в таком несудебном порядке и его права нарушаются предписанием.

Исходя из материалов дела, письмом №12 от 17.01.2019 акционерное общество обратилось к старшему инспектору государственного контроля Управления Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю с возражениями относительно предписания и просьбой отменить результаты проведенной проверки. Данное письмо подписано ведущим специалистом по экономической безопасности службы корпоративной защиты АО «Красноярсккрайгаз».

Письмом от 14.02.2019 №709/9-31-ОГК акционерному обществу дан ответ (подписано начальником отдела государственного контроля Управления Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю). На письме имеется отметка о его получении АО «Красноярсккрайгаз» 15.02.2019 вх.№394. Исходя из названного ответа, административный орган не усматривает наличия грубых нарушений при проведении оспариваемой проверки, основания для отмены результатов проверки – отсутствуют.

Также, письмом №127 от 21.01.2019 АО «Красноярсккрайгаз» обратилось к начальнику Управления Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю с возражениями относительно предписания и просьбой отменить результаты проведенной проверки. Данное письмо подписано генеральным директором АО «Красноярсккрайгаз».

Письмом от 15.02.2019 №709/9-424 заместителем начальника Управления Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю дан ответ на письмо №127 от 21.01.2019. Исходя из названного ответа, административный орган не усматривает наличия грубых нарушений при проведении оспариваемой проверки, основания для отмены результатов проверки – отсутствуют.

Данное письмо направлено в адрес АО «Красноярсккрайгаз» 26.02.2019 и получено акционерным обществом 07.03.2019 (отчет об отслеживании отправления с почтовым идентификатором 80084433352079).

Обращаясь с ходатайством о восстановлении срока на обжалование предписания, заявитель указывает, что получил письмо от 15.02.2019 №709/9-424 только 12.03.2019 и именно с этой даты надлежит исчислять трехмесячный срок, установленный частью 4 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Однако исходя из представленных административным органом доказательств, письмо от 15.02.2019 №709/9-424 получено обществом 07.03.2019, доказательств получения указанного письма в иную дату, а т.ч. 12.03.2019 – заявителем не представлено.

Также 23.01.2019 с помощью электронной системы обращений в адрес Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации поступило обращение ФИО1 (представителя АО «Красноярсккрайгаз») с просьбой в том числе отменить результаты проведенной проверки.

Обращение направлено в Управление Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю для рассмотрения по существу в пределах компетенции.

Письмом от 15.02.2019 №709/3-И-1 акционерному обществу дан ответ, в соответствии с которым основания для отмены результатов проверки отсутствуют. Письмо подписано заместителем начальника Управления Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю. Названное письмо направлено по адресу электронной почты ФИО1 (указанному при обращении) 18.02.2019.

19.02.2019 с помощью электронной системы обращений в адрес Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации поступило обращение ФИО5 (генерального директора АО «Красноярсккрайгаз») с просьбой в том числе отменить результаты проведенной проверки.

Письмом от 14.03.2019 №709/3-К-2 акционерному обществу дан ответ, в соответствии с которым основания для отмены результатов проверки отсутствуют. Письмо подписано заместителем начальника Управления Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю. Данное письмо направлено по электронной почте 14.03.2019.

Заявитель полагает, что ответы на жалобы акционерного общества предоставлены неуполномоченными на то лицами. Заявитель полагает, что Управление Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю получив жалобы должен был руководствоваться положениями части 3 статьи 8 Федерального закона от 02.05.2006 N 59-ФЗ «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации» и перенаправить поступившее обращение в вышестоящий орган – в Федеральную службу войск национальной гвардии Российской Федерации. Также заявитель указывает, что жалобы направленные акционерным обществом в Федеральную службу войск национальной гвардии Российской Федерации не должны были перенаправляться в Управление по Красноярскому краю для рассмотрения, а должны были быть рассмотрены по существу вышестоящим административным органом.

Однако данные доводы не подлежат рассмотрению и оценки в рамках настоящего дела, так как в рамках настоящего дела не заявлены требования об оспаривании каких-либо из перечисленных ответов административного орган. Доказательств того, что перечисленные ответы административного органа оспаривались акционерным обществом в судебном порядке – в материалы дела не представлено, об их наличие не заявлено.

Действительно, акционерное общество имело право обжаловать результаты проверки во внесудебном порядке. Однако при этом действующее процессуальное законодательство не предусматривает обязательного административного обжалования ненормативного правового акта перед подачей соответствующего заявления в арбитражный суд.

При этом то обстоятельство, что акционерное общество обращалось с четырьмя жалобами во внесудебном порядке в период января-февраля 2019 года – не свидетельствует о том, что заявитель узнал о нарушении его прав только после получения ответа на последнее из обращений.

По всем четырем обращениям акционерного общества, административный орган сообщал об отсутствие оснований для отмены результатов проведенной проверки.

Довод о том, что акционерное общество узнало о нарушении своих прав только получив какой-либо ответ административного органа на свою жалобу, подлежит отклонению арбитражным судом, так как получив ответы административного органа, акционерное общество узнало только то, что административный орган полагает поданные жалобы не подлежащими удовлетворению и об отсутствие оснований для отмены результатов проведенной проверки.

Обращаясь письмом №12 от 17.01.2019 акционерное общество реализовало своё право на обжалование результатов проверки во внесудебном порядке. Поданная в дальнейшем жалоба (письмо №127 от 21.01.2019) по своей сути повторяет ранее заявленные доводы в письме от 17.01.2019, немного расширяя содержание доводов.

При этом все ответы на обращения акционерного общества были подготовлены в установленный срок. То обстоятельство, что какой-либо из ответов был направлен акционерному обществу позднее, с нарушением срока – не является существенным нарушением порядка рассмотрения обращения. При этом, как указывалось ранее, требований относительно признания недействительным ответов административного органа – в рамках настоящего дела не заявлялось.

Из материалов дела следует, что письмо от 14.02.2019 №709/9-31-ОГК получено акционерным обществом - 15.02.2019, письмо от 15.02.2019 №709/9-424 получено - 07.03.2019, письмо от 15.02.2019 №709/3-И-1 получено - 18.02.2019, письмо от 14.03.2019 №709/3-К-2 получено - 14.03.2019.

Как указывалось ранее, с учетом даты получения оспариваемого предписания, трехмесячный срок истекает 10.04.2019.

Учитывая, что 14.03.2019 акционерным обществом были получены все ответы на четыре поданных им обращения, и акционерному обществу с данной даты было однозначно и достоверно известно о безрезультатности попыток внесудебного урегулирования возникшего спора, у акционерного общества имелось достаточное количество времени для обращения в арбитражный суд с соответствующим заявлением об оспаривании предписания с соблюдением трехмесячного срока обжалования (до 10.04.2019).

Доказательств того, что в период с 14.03.2019 (момента получения всех ответов по четырем поданным обращениям) до 10.04.2019 (истечения трехмесячного срока с момента получения обжалуемого предписания) имелись какие-либо объективные препятствия для обращения в суд с заявлением об оспаривании предписания – в материалы дела не представлено, об их наличие не заявлено.

При изложенных обстоятельствах, арбитражный суд приходит к выводу об отсутствие оснований для восстановления пропущенного заявителем трехмесячного срока на обжалование предписания об устранении выявленных нарушений № 65-ПР/2018 от 28.12.2018.

В ходе судебного заседания 17.09.2019 представитель заявителя пояснил, что иных доводов относительно необходимости исчисления трехмесячного срока на обжалование предписания с 14.03.2019 (даты получения последнего ответа на поданное жалобы), а не с 10.01.2019 (даты получения оспариваемого предписания), помимо указанного ранее (в связи с обжалованием результатов проверки во внесудебном порядке) – у заявителя не имеется.

В соответствии с частью 2 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.

Согласно части 1 статьи 115 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лица, участвующие в деле, утрачивают право на совершение процессуальных действий с истечением процессуальных сроков, установленных данным Кодексом или иным федеральным законом либо арбитражным судом.

Пропуск трехмесячного срока на оспаривание предписания об устранении выявленных нарушений № 65-ПР/2018 от 28.12.2018 является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении заявленных акционерным обществом «Красноярсккрайгаз» требований.

Указанный вывод подтверждается правовой позицией Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, сформулированной в Постановлениях от 19.04.2006 № 16228/05, от 10.10.2006 № 7830/07, от 31.10.2006 № 8837/06, от 16.11.2010 № 8476/10, а также позицией Федерального арбитражного суда Восточно-Сибирского округа, приведенной в постановлении от 18.12.2013 № А58-1453/13, постановлении Президиума Суда по интеллектуальным правам от 14.12.2018 N С01-1033/2018 по делу N СИП-381/2018.

Кроме того, суд полагает, что заявителем также не доказано нарушение его прав и законных интересов оспариваемым предписанием об устранении нарушений требований по обеспечению безопасности и антитеррористической защищенности эксплуатируемого обществом объекта топливно-энергетического комплекса.

Суд полагает, что предписание об устранении выявленных нарушений № 65-ПР/2018 от 28.12.2018 соответствует действующему законодательству на основании следующего.

Согласно пунктам 2, 4, 11 Указа Президента Российской Федерации от 05.04.2016 № 157 внутренние войска Министерства внутренних дел Российской Федерации преобразованы в войска национальной гвардии Российской Федерации; включены в структуру Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации органы управления и подразделения Министерства внутренних дел Российской Федерации, осуществляющие федеральный государственный контроль (надзор) за соблюдением законодательства Российской Федерации в сфере оборота оружия и в сфере частной охранной деятельности, а также вневедомственную охрану; Федеральная служба войск национальной гвардии Российской Федерации является правопреемником Министерства внутренних дел Российской Федерации в отношении передаваемых ей органов управления, объединений, соединений, воинских частей, военных образовательных организаций высшего образования и иных организаций внутренних войск Министерства внутренних дел Российской Федерации, а также в отношении органов управления, подразделений, специальных отрядов, отрядов мобильных особого назначения, Центра специального назначения и авиационных подразделений, названных в пункте 4 настоящего Указа, в том числе по обязательствам, возникшим в результате исполнения судебных решений.

Пунктом 7 части 1 статьи 2 Федерального закона от 03.07.2016 № 226-ФЗ «О войсках национальной гвардии Российской Федерации» на войска национальной гвардии возлагается выполнение следующих задач: федеральный государственный контроль (надзор) за соблюдением законодательства Российской Федерации в области оборота оружия и в области частной охранной деятельности, а также за обеспечением безопасности объектов топливно-энергетического комплекса, за деятельностью подразделений охраны юридических лиц с особыми уставными задачами и подразделений ведомственной охраны.

В соответствии с частью 3 статьи 9 Закона № 226-ФЗ должностные лица подразделений войск национальной гвардии вправе выдавать руководителям и должностным лицам организаций, объекты которых охраняются войсками национальной гвардии в соответствии с перечнем, утверждаемым Правительством Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации, - руководителям и должностным лицам иных организаций предписания о соблюдении установленных требований инженерно-технической укрепленности объектов и об обеспечении безопасности граждан, выдавать в ходе осуществления контроля за деятельностью подразделений охраны юридических лиц с особыми уставными задачами и подразделений ведомственной охраны, а также за обеспечением безопасности объектов топливно-энергетического комплекса, если иное не установлено федеральным законом, обязательные для исполнения предписания об устранении выявленных нарушений в их охранной деятельности, в сфере оборота оружия и обеспечении сохранности государственной и муниципальной собственности.

Постановлением Правительства РФ от 20.10.2016 N 1067 утверждены Правила осуществления Федеральной службой войск национальной гвардии Российской Федерации и ее территориальными органами федерального государственного контроля (надзора) за обеспечением безопасности объектов топливно-энергетического комплекса (далее по тексту – Правила №1067), которые устанавливают порядок осуществления Федеральной службой войск национальной гвардии Российской Федерации и ее территориальными органами мероприятий по федеральному государственному контролю (надзору) за обеспечением безопасности объектов топливно-энергетического комплекса (далее соответственно - государственный контроль (надзор), орган государственного контроля (надзора).

Мероприятия по государственному контролю (надзору) включают в себя действия должностного лица (лиц) органа государственного контроля (надзора) по рассмотрению документов субъекта топливно-энергетического комплекса, проверке объектов топливно-энергетического комплекса на предмет соответствия их состояния требованиям обеспечения безопасности объектов топливно-энергетического комплекса и антитеррористической защищенности объектов топливно-энергетического комплекса в соответствии с Федеральным законом "О безопасности объектов топливно-энергетического комплекса" (далее соответственно - требования обеспечения безопасности, проверка) (пункт 2 Правил №1067).

Государственный контроль (надзор) осуществляется путем проведения документарных и выездных проверок, которые могут носить плановый и внеплановый характер (пункт 3 Правил №1067).

Ежегодный план проведения плановых проверок разрабатывается и утверждается до 1 ноября года, предшествующего году проведения плановых проверок, руководителем органа государственного контроля (надзора) в субъекте Российской Федерации по согласованию с антитеррористической комиссией в субъекте Российской Федерации (пункт 10 Правил №1067).

Ежегодный план проведения плановых проверок размещается до 31 декабря года, предшествующего году проведения плановых проверок, на официальном сайте органа государственного контроля (надзора) в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", за исключением информации, свободное распространение которой запрещено или ограничено в соответствии с законодательством Российской Федерации (пункт 13 Правил №1067).

Также, Приказом Росгвардии от 03.10.2017 N 418 утвержден Административный регламент исполнения Федеральной службой войск национальной гвардии Российской Федерации государственной функции по осуществлению федерального государственного контроля (надзора) за обеспечением безопасности объектов топливно-энергетического комплекса (далее по тексту – Административный регламент №418), который устанавливает сроки и последовательность административных процедур (действий) при исполнении государственной функции по осуществлению федерального государственного контроля (надзора) за обеспечением безопасности объектов топливно-энергетического комплекса должностными лицами Росгвардии и ее территориальных органов.

Пункт 29 Административного регламента №418 также предусматривает, что государственный контроль (надзор) осуществляется путем проведения документарных и выездных проверок, которые могут носить плановый и внеплановый характер. Основанием для начала административной процедуры проведения плановой проверки являются включение объекта ТЭК в ежегодный план проведения плановых проверок и предписание на проведение проверки, выдаваемое руководителем органа государственного контроля (надзора) (лицом, его замещающим).

При обращении с рассматриваемым заявлением, акционерное общество указывает довод о том, что у административного органа отсутствовали основания для проведения проверки, так как объект ТЭК в план проверок включен не был, план проверок не подписан уполномоченным представителем антитеррористической комиссии Красноярского края. По мнению заявителя перечисленное является грубыми нарушениями.

Положения пункта 59 Правил №1067 предусматривает, что результаты проверки, проведенной органом государственного контроля (надзора) с грубым нарушением установленных настоящими Правилами положений по организации и проведению проверок, не могут являться доказательствами нарушения субъектом топливно-энергетического комплекса требований обеспечения безопасности объектов топливно-энергетического комплекса и подлежат отмене органом государственного контроля (надзора) на основании заявления субъекта топливно-энергетического комплекса.

При этом в соответствии с пунктом 60 Правил №1067 к грубым нарушениям установленных настоящими Правилами положений по организации и проведению проверок относятся:

а) нарушение срока уведомления о проведении проверки;

б) отсутствие оснований для проведения внеплановой выездной проверки;

в) непредставление уполномоченному представителю субъекта топливно-энергетического комплекса акта проверки;

г) проведение проверки, не включенной в ежегодный план проведения плановых проверок;

д) непредставление уполномоченному представителю субъекта топливно-энергетического комплекса копий документов, послуживших основанием для назначения проверки в соответствии с подпунктом "б" пункта 19 настоящих Правил.

Однако данный довод подлежит отклонению исходя из следующего.

Из материалов дела следует, что в адрес заземлителя губернатора Красноярского края – заместителя председателя антитеррористической комиссии Красноярского края ФИО4 направлен план проведения Управлением Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю плановых проверок объектов топливно-энергетического комплекса.

Названный план утвержден 18.10.2017 начальником Управления Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю, в дальнейшем 26.10.2018 план согласован заземлителем губернатора Красноярского края – заместителем председателя антитеррористической комиссии Красноярского края ФИО4.

В ходе судебного заседания 15.08.2019 обсуждался вопрос о наличие полномочий заместителя председателя антитеррористической комиссии Красноярского края ФИО4 на подписание соответствующего плана проведения Управлением Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю плановых проверок объектов топливно-энергетического комплекса.

При этом административному органу было предложено представить в материалы дела документы, подтверждающие полномочия указанного лица.

В ходе судебного заседания 17.09.2019 представитель административного органа пояснил, что на его соответствующий устный запрос, документы, подтверждающие полномочия председателя антитеррористической комиссии Красноярского края ФИО4 на подписание соответствующего плана проведения плановых проверок объектов топливно-энергетического комплекса – ему предоставлены не были.

В соответствии со строкой 56 плана проведения Управлением Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю плановых проверок объектов топливно-энергетического комплекса на 2018 год, в декабре 2018 года планировалось проведение выездной проверки газонаполнительной станции, расположенной по адресу: <...>, принадлежащей АО «Красноярсккрайгаз».

При этом план проведения Управлением Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю плановых проверок объектов топливно-энергетического комплекса на 2018 год публикован в установленном порядке в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет».

При этом у Управления Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю не имеется полномочий по проверке должностного положения и полномочий представителя антитеррористической комиссии Красноярского края, утвердившего план проведения соответствующих проверок.

Однако исходя из ранее приведенных положений Правил №1067 и Административного регламента №418, на Управление Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю возложена обязанность по соблюдению утвержденного плана проведения проверок и проведения плановых проверок в соответствии с утвержденным планом.

При этом акционерное общество не представило каких-либо доказательств подписания (утверждения) названного плана неуполномоченным лицом (представителем антитеррористической комиссии Красноярского края).

Таким образом, совокупностью имеющихся в материалах дела доказательств, а также с учетом публикации плана проведения проверок в установленном порядке, а также учитывая то обстоятельство, что в полномочия Управления Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю входит исполнение утвержденного плана, но при этом не предусмотрено право запроса документов, подтверждающие полномочия лица такой план утвердившего, арбитражный суд приходит к выводу, что у ответчика имелись законные основания для проведении в отношении акционерного общества плановой выездной проверки.

Также акционерным обществом указан довод о том, что акционерное общество не было включено в сводный план проведения проверок, что также по мнению заявителя свидетельствует о незаконность проведении рассматриваемой проверки.

В материалы дела представлен Сводный план проведения территориальными органами Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации плановых проверок объектов топливно-энергетического комплекса на 2018 год, в соответствии с которым в строке 2655 указано на проведение плановой выездной проверки в декабре 2018 года в отношении газонаполнительная станция по адресу: <...> (АО «Красноярсккрайгаз»).

Таким образом, заявленный довод об отсутствие проверяемого объекта в сводном плане противоречит материалам дела, документально не подтверждён.

Акционерное общество также ссылается на то, что у административного органа отсутствовали основания для проведения именно выездной проверки. Данная позиция основана на положениях пункта 41 Правил №1067.

Пункт 41 Правил №1067 предусматривает, что выездная проверка проводится в случае, предусмотренном пунктом 38 настоящих Правил.

При этом пункт 38 Правил №1067 предусматривает, что в случае если при документарной проверке не представляется возможным удостовериться в полноте и достоверности сведений, содержащихся в имеющихся в распоряжении органа государственного контроля (надзора) документах субъекта (объекта) топливно-энергетического комплекса, а также оценить соответствие деятельности субъекта топливно-энергетического комплекса и состояния безопасности объекта топливно-энергетического комплекса требованиям обеспечения безопасности без проведения соответствующего мероприятия по контролю (надзору), проводится выездная проверка.

Заявитель полагает, что проведению выездной проверки должно было предшествовать проведение документарной проверки и лишь в случае невозможности установления всех обстоятельств в ходе документарной проверки, надлежало провести выездную проверку.

Однако данный довод основан на неверном толковании пунктов 38, 41 Правил №1067. Положения указанных пунктов Правил №1067 не свидетельствуют о том, что проведению выездной проверки должна предшествовать документарная проверка.

Данные нормы предусматривают, что в случае, если не представляется возможным установить все необходимые обстоятельства в ходе проведения документарной проверки – административный орган вправе провести выездную проверку. При этом пунктами 38 и 41 Правил №1067 не установлено требование об обязательном проведении предварительной документарной проверки. Названные пункты касаются оценки возможности либо невозможности достижения целей проверки в случае её проведения в документарном форме именно в целях верного определения вида необходимой проверки.

Пункт 32.1 Административного регламента №418 также предусматривает, что в случае если при документарной проверке не представляется возможным удостовериться в полноте и достоверности сведений, содержащихся в имеющихся в распоряжении органа государственного контроля (надзора) документах субъекта (объекта) ТЭК, а также оценить соответствие деятельности субъекта ТЭК и состояния безопасности объекта ТЭК обязательным требованиям без проведения соответствующего мероприятия по контролю (надзору), проводится выездная проверка).

При этом названный пункт также предусматривает, что решение о проведении выездной проверки может быть принято как в рамках проведения документарной проверки, так и при планировании мероприятий по государственному контролю (надзору).

В рассматриваемом случае, проверка проведена так как в соответствии со строкой 56 плана проведения Управлением Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю плановых проверок объектов топливно-энергетического комплекса на 2018 год, в декабре 2018 года планировалось проведение выездной проверки газонаполнительной станции, расположенной по адресу: <...>, принадлежащей АО «Красноярсккрайгаз».

Таким образом, при планировании проведения мероприятий по государственному контролю (надзору) было принято решение о проведении именно выездной проверки.

При этом проведение выездной проверки не запрещает административному органу запрашивать документы, требующиеся для проведения такой проверки.

При этом ограничения при проведении проверки установлены разделом VI Правил №1076. В частности при проведении проверки должностные лица органа государственного контроля (надзора) не вправе требовать представления документов и информации, если они не являются объектами проверки или не относятся к предмету проверки, а также изымать оригиналы таких документов (подпункт «в» пункта 44 Правил №1067).

Кроме того, в соответствии с пунктом 6.4 Административного регламента №418 должностные лица органа государственного контроля (надзора) имеют право запрашивать у субъектов ТЭК документы, связанные с целями, задачами и предметом проверки.

При этом каких-либо ограничений относительно запроса документов, относящихся к предмету проводимой проверки – действующим законодательством не предусмотрено.

Оценка фактического соответствия и соблюдения установленных требований в рамках выездной проверки не исключает необходимость изучения свзяанных с предметом проведения проверки документов, в то числе в целях оценки соблюдения обязательных требований, установления фактического состояния объекта.

Акционерное общество также указывает, что при запросе у него при проведении проверки документов, административный орган требовал предоставления документов, не относящихся к предмету проведения проверки.

При этом заявителем не указано какие именно из запрашиваемых у него административным органом документов не относились к предмету проведения проверки.

В соответствии с положениями пункта 42 Правил №1067 при проведении выездной проверки должностное лицо органа государственного контроля (надзора), осуществляющее проверку, одновременно со своим служебным удостоверением и предписанием на проведение проверки предъявляет уполномоченному представителю субъекта топливно-энергетического комплекса в случае плановой выездной проверки выписку из ежегодного плана проведения плановых проверок, а в случае проведения внеплановой выездной проверки - копию распоряжения руководителя (лица, его замещающего) органа государственного контроля (надзора) о проведении внеплановой выездной проверки, а также копии документов, послуживших основанием для назначения проверки в соответствии с подпунктом "б" пункта 19 настоящих Правил.

Письмом от 28.11.2018 №709/9-5040 АО «Красноярсккрайгаз» уведомлено о проведении в период с 04.12.2018 по 29.12.2018 плановой выездной проверки. На письме имеется отметка о получении письма АО «Красноярсккрайгаз» 28.11.2018 в 16:14 вх.№1811. Вместе с названным письмом акционерному обществу представлена выписка из плана проведения Управлением Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Красноярскому краю плановых проверок объектов топливно-энергетического комплекса на 2018 год.

28.12.2018 старшим инспектором отдела государственного контроля Управления Росгвардии по Красноярскому краю составлен акт проверки №65/2018, в котором зафиксированы выявленные нарушения.

При этом из материалов дела также следует, что фактически осмотр объекта производился 04.12.2018, а в дальнейшем представитель акционерного общества был приглашен на составление акта 28.12.2018, но в указанную дату не явился.

При обращении с рассматриваемым заявлением, акционерным обществом заявлен довод о том, что административным органом допущено грубое нарушение при проведении проверки, выразившимся в составлении акта 28.12.2018, тогда как фактически осмотр проводился 04.12.2018.

Пункт 50 Правил №1067 предусматривает, что акт проверки оформляетсянепосредственно после ее завершения в 2 экземплярах, один из которых с копиями приложений вручается уполномоченному представителю субъекта топливно-энергетического комплекса под расписку об ознакомлении либо отказе в ознакомлении с актом проверки. В случае отсутствия уполномоченного представителя субъекта топливно-энергетического комплекса, а также отказа в ознакомлении с актом проверки акт направляется заказным почтовым отправлением с уведомлением о вручении или иным доступным способом, позволяющим подтвердить факт вручения такого уведомления, которое приобщается к экземпляру акта проверки, предназначенного для хранения в деле органа государственного контроля (надзора).

Как указывалось ранее, в соответствии с подпунктом «в» пункта 60 Правил №1067 к грубым нарушениям установленных настоящими Правилами положений по организации и проведению проверок относится непредставление уполномоченному представителю субъекта топливно-энергетического комплекса акта проверки.

Таким образом, исходя из содержания подпункта «в» пункта 60 Правил №1067 именно непредставление акта проверки является грубым нарушением и влечет невозможность использования результатов проведения такой проверки для вывода о наличие зафиксированных в акте нарушений.

Однако в рассматриваемом случае, акт проверки был направлен в адрес акционерного общества вместе с предписанием и получен им 10.01.2019. Доказательств обратного – в материалы дела не представлено.

При этом само по себе составление акта проверки с нарушением установленного срока, при условии соблюдения срока проведения проверки – не является грубым нарушением влекущим недействительность результатов проведенной проверки.

Подпункт «а» пункта 53 правил №1067 предусматривает, что в случае выявления при проведении проверки нарушений субъектом топливно-энергетического комплекса требований обеспечения безопасности должностные лица органа государственного контроля (надзора), проводившие проверку, в пределах полномочий, предусмотренных законодательством Российской Федерации, обязаны выдать предписание уполномоченному представителю субъекта топливно-энергетического комплекса об устранении выявленных нарушений в обеспечении безопасности объектов топливно-энергетического комплекса.

Пункт 6.6 Административного регламента №418 также предусматривает, что должностные лица органа государственного контроля (надзора) имеют право выдавать уполномоченным представителям субъектов ТЭК предписания об устранении выявленных нарушений.

Оспариваемое предписание выдано старшим инспектором отдела государственного контроля Управления Росгвардии по Красноярскому краю ФИО2 (должностным лицом, проводившем проверку).

Таким образом, оспариваемое предписание выдано уполномоченным лицом компетентного органа в пределах предоставленных ему полномочий. Грубых нарушений проведения проверки, влекущих признания недействительными её результатов – судом не установлено.

Оспариваемым предписанием на акционерное общество возложена обязанность устранить допущенные нарушения требований Федерального закона от 21.07.2011 N 256-ФЗ «О безопасности объектов топливно-энергетического комплекса», а также требований Постановления Правительства Российской Федерации от 05.05.2012 №458-дсп (далее по тексту – Правила №458-дсп).

Федеральный закон от 21.07.2011 N 256-ФЗ «О безопасности объектов топливно-энергетического комплекса» (далее по тексту – Федеральный закон №256-ФЗ) устанавливает организационные и правовые основы в сфере обеспечения безопасности объектов топливно-энергетического комплекса в Российской Федерации, за исключением объектов атомной энергетики, в целях предотвращения актов незаконного вмешательства, определяет полномочия федеральных органов государственной власти и органов государственной власти субъектов Российской Федерации в указанной сфере, а также права, обязанности и ответственность физических и юридических лиц, владеющих на праве собственности или ином законном праве объектами топливно-энергетического комплекса.

Каких-либо доводов и возражений относительно необходимости соблюдения требований Федерального закона №256-ФЗ акционерным обществом не заявлено. Акционерное общество не оспаривает, что оно, как собственник объекта топливно-энергетического комплекса обязано соблюдать его требования названного федерального закона.

Однако обращаясь с рассматриваемым заявлением, акционерное общество указывает, что при вменении административным органом заявителю нарушений Правил №458-дсп необходимо анализировать каждый пункт предписания с точки зрения его разумности и исполнимости, наличия соответствующего финансирования, неотложности и чрезвычайности необходимости проведения описанных мероприятий, так как Правила №458-дсп носят рекомендательный характер.

Однако заявленный довод о рекомендательном характере Правил №458-дсп подлежит отклонению арбитражным судом исходя из следующего.

То, что данные правила имеют отметку «дсп» (для служебного пользования) и не были опубликованы, не свидетельствует о необязательности их применений исходя из следующего.

Пунктом 1 Указа Президента Российской Федерации от 23 мая 1996 г. N 763 "О порядке опубликования и вступления в силу актов Президента Российской Федерации, Правительства Российской Федерации и нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти" Указы и распоряжения Президента Российской Федерации (акты Президента Российской Федерации), постановления и распоряжения Правительства Российской Федерации (акты Правительства Российской Федерации) подлежат обязательному официальному опубликованию, кроме актов или отдельных их положений, содержащих сведения составляющие государственную тайну, или сведения конфиденциального характера.

В силу пунктов 5, 6 названного Указа акты Президента Российской Федерации и Правительства Российской Федерации в том числе акты, содержащие сведения составляющие государственную тайну, или сведения конфиденциального характера, вступают в силу со дня их подписания.

Указом Президента Российской Федерации от 6 марта 1997 г. N 188 утвержден Перечень сведений конфиденциального характера.

В данный Перечень включены служебные сведения, доступ к которым ограничен органами государственной власти в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации и федеральными законами (служебная тайна) (пункт 3).

В соответствии с пунктом 1.2 Положения о порядке обращения со служебной информацией ограниченного распространения в федеральных органах исполнительной власти, уполномоченном органе управления использованием атомной энергии и уполномоченном органе по космической деятельности, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 3 ноября 1994 г. N 1233, к служебной информации ограниченного распространения относится несекретная информация, касающаяся деятельности организаций, ограничения на распространение которой диктуются служебной необходимостью, а также поступившая в организации несекретная информация, доступ к которой ограничен в соответствии с федеральными законами.

Постановление Правительства Российской Федерации от 05.05.2012 N 458дсп и утвержденные им Правила по обеспечению безопасности и антитеррористической защищенности объектов топливно-энергетического комплекса относятся к документам служебного пользования и не подлежат официальному опубликованию.

При этом названные Правила были направлены во все субъекты Российской Федерации с поручением довести их требования до субъектов топливно-энергетического комплекса.

Заявителем не оспаривается, что ему были известно содержание Правил №458-дсп, наличие данных правил и прохождение их по особым учетам документов служебного пользование подтверждено также соответствующим отделом АО Красноярсккрайгаз.

Согласно статье 3 Федерального закона №256-ФЗ целями обеспечения безопасности объектов топливно-энергетического комплекса являются их устойчивое и безопасное функционирование, защита интересов личности, общества и государства в сфере топливно-энергетического комплекса от актов незаконного вмешательства.

При этом часть 1 статьи 7 Федерального закона №256-ФЗ предусматривает, что требования обеспечения безопасности объектов топливно-энергетического комплекса и требования антитеррористической защищенности объектов топливно-энергетического комплекса в зависимости от установленной категории опасности объектов определяются Правительством Российской Федерации. Указанные требования являются обязательными для выполнения субъектами топливно-энергетического комплекса.

В соответствии со статьей 12 Федерального закона от 21.07.2011 N 256-ФЗ субъекты ТЭК обязаны осуществлять комплекс специальных мер по безопасному функционированию объектов топливно-энергетического комплекса, локализации и уменьшению последствий чрезвычайных ситуаций и выполнять предписания, постановления должностных лиц уполномоченных федеральных органов исполнительной власти об устранении нарушений требований обеспечения безопасности объектов топливно-энергетического комплекса и требований антитеррористической защищенности объектов топливно-энергетического комплекса.

Согласно части 1 статьи 12 Федерального закона от 21.07.2011 N 256-ФЗ субъекты топливно-энергетического комплекса имеют право в установленном порядке получать от уполномоченных федеральных органов исполнительной власти информацию в сфере обеспечения безопасности объектов топливно-энергетического комплекса.

В силу пункта 7 Постановления Правительства Российской Федерации от 04.02.2013 N 80 доступ к содержащейся в информационной системе информации, доступ к которой ограничен Федеральными законами, обеспечивается пользователям, подтвердившим наличие у них права доступа к соответствующей информации путем предоставления оператору информационной системы документов, предусмотренных законодательством Российской Федерации о государственной тайне или иной охраняемой законом тайне.

Таким образом, субъект ТЭК имеет возможность и обязан получить всю необходимую информацию для выполнения требований Федерального закона от 21.07.2011 N 256-ФЗ и Постановления Правительства Российской Федерации от 05.05.2012 N 458.

Правила №458-дсп устанавливают требования по обеспечению безопасности и антитеррористической защищенности объектов ТЭК РФ в зависимости от установленной категории опасности объектов.

Состав инженерно-технических средств охраны согласно Приложению N 1 Правил определяется категорией опасности объекта и включает в себя необходимые системы для его защиты. В примечании N 2 к Приложению N 1 Правил №458-дсп указано, что знак "+" показывает обязательность применения соответствующих инженерно-технических средств охраны.

Таким образом, Правила №458-дсп изданы в целях реализации части 1 статьи 7 Федерального закона от 21.07.2011 N 256-ФЗ предназначены для использования и неукоснительного соблюдения субъектами ТЭК.

Кроме того, Росгвардией 28.02.2018 утвержден Перечень актов, содержащих обязательные требования, соблюдение которых оценивается при проведении мероприятий по контролю при осуществлении федерального государственного контроля (надзора) за обеспечением безопасности объектов топливно-энергетического комплекса, в соответствии с которым Правила по обеспечению безопасности и антитеррористической защищенности объектов топливно-энергетического комплекса, утв. Постановлением Правительства Российской Федерации от 5 мая 2012 г. N 458 дсп обязательны для субъектов ТЭК, объектов ТЭК, должностных лиц объектов ТЭК.

Аналогичный правовой подход отражен в судебной практике и содержится, например, в Постановлении Верховного Суда РФ от 11.12.2018 N 50-АД18-7, постановлении Третьего арбитражного апелляционного суда от 14.06.2018 по делу N А33-29595/2017, постановлении Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.11.2017 по делу N А57-13877/2017.

Таким образом, вопреки доводам заявителя, Правила №458-дсп являются обязательными к исполнению для субъектов ТЭК, к которым также относится АО «Красноярсккрайгаз», надлежащий образом уведомленные о содержании данных правил.

Также, оспаривая предписание об устранении выявленных нарушений № 65-ПР/2018 от 28.12.2018 акционерное общество указывает на то, что все перечисленные в предписании нарушения носят субъективный характер без мнения и выводов изложенных в паспорте безопасности. Акционерное общество полагает, что так как в период с 11.12.20112 по 20.07.2013 члены межведомственной комиссии (в соответствии с положениями статей 7.8 Федерального закона №256-ФЗ) провели обследование и анализ уязвимости, определили степень потенциальной опасности, присвоили категорию опасности и по результатам проведенной работы пришли к выводу, что требования по охране объекта выполняются, существующая система физической защиты и антитеррористической защищённости достаточна, то выданное предписание от 28.12.2018 является незаконным.

Исходя из материалов дела, в 2013 году утвержден паспорт безопасности объекта топливно-энергетического комплекса ОАО «Красноярсккрайгаз» Красноярской газонаполнительной станции.

Согласно части 1 статьи 8 Федерального закона № 256-ФЗ субъекты топливно-энергетического комплекса составляют паспорта безопасности объектов топливно-энергетического комплекса по форме согласно приложению к указанному Федеральному закону. Данная норма закона также обязывает составлять паспорта безопасности объектов топливно-энергетического комплекса вне зависимости от того, относятся ли данные объекты к объектам топливно-энергетического комплекса, подлежащим категорированию.

При этом часть 2 статьи 8 названного Федерального закона предусматривает два основания, по которым составляется паспорт безопасности объекта топливно-энергетического комплекса, - на основании результатов категорирования данного объекта в зависимости от степени его потенциальной опасности (опасные объекты), и на основании оценки достаточности инженерно-технических мероприятий, мероприятий по физической защите и охране объекта при террористических угрозах согласно требованиям, определенным Правительством Российской Федерации в соответствии со статьей 7 указанного Федерального закона.

Из буквального толкования названной нормы права следует, что паспорт безопасности объекта топливно-энергетического комплекса должен составляться при наличии одновременно двух оснований:

1) результатов категорирования данного объекта в зависимости от степени его потенциальной опасности,

2) оценки достаточности инженерно-технических мероприятий, мероприятий по физической защите и охране объекта при террористических угрозах.

Согласно статье 7 Федерального закона N 256-ФЗ требования обеспечения безопасности объектов топливно-энергетического комплекса и требования антитеррористической защищенности объектов топливно-энергетического комплекса в зависимости от установленной категории опасности объектов определяются Правительством Российской Федерации. Указанные требования являются обязательными для выполнения субъектами топливно-энергетического комплекса.

В силу указанных норм в паспортах безопасности указываются актуальные сведения об объекте, которые были установлены на момент категорирования объекта.

Категорирование объекта и выдача паспорта безопасности производились в 2013 году, тогда как рассматриваемая проверка проведена в декабре 2018 года. При этом в декабре 2018 года при проведении проверки оценивалось фактическое соответствие объекта обязательным требованиям. При этом сама по себе фиксация в паспорте безопасности в 2013 году соответствия эксплуатируемого объекта не свидетельствует о том, что фактически данные требования исполняются в декабре 2018 года.

Само по себе наличие паспорта безопасности свидетельствует только о возможности эксплуатации объекта, но не освобождает акционерное общество от необходимости соблюдения требований, установленных Правилами №458-дсп в разумные сроки.

При этом, суд также обращает внимание на то, что представленный заявителем паспорт безопасности не содержит в себе мотивированных выводов комиссии на то, что какие-либо из отдельных требований Правил №458-дсп не подлежит к применению к объекту ТЭК. Общий вывод о возможности эксплуатации объекта не может быть истолкован как освобождающий субъекта ТЭК от обязанности выполнения требований, зафиксированных в Правилах № 458-дсп. Напротив, в паспорте безопасности наряду с общим выводом изложено указание не необходимость в последующем соблюдения части прямо поименованных требований Правил №458-дсп в целях обеспечения безопасности и антитеррористической защищенности объекта.

При таких обстоятельствах само по себе наличие паспорта безопасности объекта ТЭК не свидетельствует ни о соответствии объекта всем обязательным требованиям Правил № 458-дсп, подлежащим соблюдению на данном объекте, ни об освобождении владельца данного объекта от необходимости приведения объекта в соответствие со всеми обязательными требованиями указанных правил. Аналогичный правовой подход отражен в судебной практике и содержится, например, в постановлении Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.02.2019 N 17АП-19502/2018-АК по делу N А71-14040/2018.

По существу отраженных в оспариваемом предписании нарушений суд приходит к следующим выводам.

В пункте 1 оспариваемого предписания на акционерное общество возложена обязанность устранить нарушение пункта 1 статьи 9 Федерального закона №256-ФЗ, пункта 2, подпункта «а» пункта 4, пункта 5 Правил №458-дсп, в части обеспечения физической защиты объекта ТЭК подразделением охраны имеющей в своём распоряжении гражданское, служебное оружие и специальные средства.

Возражая против названного пункта акционерное общество указывает, что приведенные нормы не возлагают на лицо обязанность обеспечить физическую защиту подразделением охраны, имеющей в своём распоряжении гражданское, служебное оружие и специальные средства.

Пункт 5 части 2 статьи 3 Федерального закона №256-ФЗ к основным задачам обеспечения безопасности объектов топливно-энергетического комплекса в том числе относится разработка и реализация мер по созданию системы физической защиты объектов топливно-энергетического комплекса.

Часть 1 статьи 9 Федерального закона №256-ФЗ предусматривает, что система физической защиты объектов топливно-энергетического комплекса представляет собой совокупность направленных на предотвращение актов незаконного вмешательства организационных, административных и правовых мер, инженерно-технических средств охраны и действий подразделений охраны, имеющих в своем распоряжении гражданское, служебное оружие и специальные средства.

Аналогичное определение системе физической защиты объектов ТЭК дано в пункте 2 Правил №458-дсп.

При этом подпункт «а» пункта 4, пункт 5 Правил №458-дсп предусматривают, что система физической защиты объекта включает в себя в том числе персонал физической защиты, который составляют сотрудники службы безопасности и подразделений охраны, непосредственно задействованные в выполнении задач по физической защите объекта.

Таким образом, действующее законодательств, вопреки доводам заявителя, предусматривает, что для защиты объектов ТЭК необходима разработка и реализация мер обеспечения физической охраны.

Доказательств того, что мероприятия обеспечения физической защиты объекта ТЭК подразделением охраны имеющей в своём распоряжении гражданское, служебное оружие и специальные средства фактически выполняются, физическая охрана объекта ТЭК обеспечивается – в материалы дела не представлено.

В пункте 2 оспариваемого предписания на акционерное общество возложена обязанность устранить нарушение подпункта «в» пункта 67, пункта 86 Правил №458-дсп, подпункта «в» пункта 1 Приложения №1 к Правилам №458-дсп в части оборудования периметра объекта ТЭК внешним предупредительным оборудованием.

Подпункт «в» пункта 67 Правил №458-дсп предусматривает, что к инженерным ограждениям относятся в том числе предупредительные ограждения. При этом предупредительное ограждение должно быть просматриваемым и располагаться рядом с основным (пункт 86 Правил №458-дсп).

Исходя из подпункта «в» пункта 1 Приложения №1 к Правилам №458-дсп предупредительные ограждения (внешние и ограждение локальных зон) обязательно для ТЭК средней категории опасности.

Доказательств оборудования периметра объекта ТЭК внешним предупредительным оборудованием – в материалы дела не представлено, об их наличие не заявлено.

Возражая против названного пункта акционерное общество указывает, что местоположение объекта не позволяет установить внешнее ограждение (наличие оврагов, полос отчуждений, прилегающих территорий промышленных предприятий), при этом за периметров объекта у заявителя отсутствуют права на земельный участок. Акционерное общество полагает, что обязанность, изложенная в рассматриваемом пункте является излишней.

Однако данные доводы акционерного общества подлежат отклонению исходя из того, что наличие неровностей территории (оврагов), а равно как и граничащей с территорией, принадлежащей заявителю иных объектов, не освобождает акционерное общество от необходимости соблюдения обязательных требований Правил №458-дсп в том числе в рассматриваемой части. При этом доказательств реального отсутствия технической возможности, а равно как и принятия заявителем всех исчерпывающих мер, направленных на соблюдение рассматриваемого требования (в т.ч. документов, свидетельствующих об отказе собственника прилегающих земельных участков в размещении внешнего предупредительного ограждения на землях такого собственника) – в материалы дела не представлено.

Кроме того, в соответствии с примечанием 4 к приложению №1 к Правилам №458-дсп при отсутствие возможности, обусловленной объективными факторами, допускается не применять отдельные инженерно-технические средства охраны, при этом обеспечение заданной защищенности объекта достигается созданием дополнительных рубежей охраны, организуемых с помощью технических средств охраны.

Доказательств того, что заданная защищенность объекта достигается созданием дополнительных рубежей охраны, организуемых с помощью технических средств охраны – в материалы дела не представлено.

В пункте 3 оспариваемого предписания на акционерное общество возложена обязанность устранить нарушение пунктов 82, 85 Правил №458-дсп, подпункта «б» пункта 1 приложения №1 к Правилам №458-дсп, в части установки верхнего дополнительного ограждения на крыше и стенах одноэтажных зданий: трансформаторной подстанции, склада, противопожарной насосной станции, являющихся составной частью периметра объекта ТЭК.

Положения пункта 82 Правил №458-дсп предусматривает описание того, что из себя представляет верхнее дополнительное ограждение. При этом в соответствии с пунктом 85 Правил №458-дсп дополнительное ограждение следует устанавливать на крышах и стенах одноэтажных зданий.

Исходя из подпункта «б» пункта 1 приложения №1 к Правилам №458-дсп дополнительное ограждение обязательно для ТЭК средней категории опасности.

Доказательств оборудования верхнего дополнительного ограждения на крыше и стенах одноэтажных зданий: трансформаторной подстанции, склада, противопожарной насосной станции, являющихся составной частью периметра объекта ТЭК – в материалы дела не представлено, об их наличие не заявлено.

Возражая против названного пункта акционерное общество указывает, что рассматриваемое требование излишне, возложено на общество без учета отсутствия технической возможности его исполнения, а также отсутствия угроз актов незаконного вмешательства со стороны указанных объектов (что отмечено в Паспорте безопасности).

Однако данные доводы акционерного общества подлежат отклонению исходя из того, что то обстоятельства, что акционерное общество полагает техническую возможность исполнения данного требования отсутствующей, а равно как и указание в паспорте безопасности на отсутствие угроз актов незаконного вмешательства со стороны указанных объектов – не освобождает заявителя об необходимости соблюдать императивные требования Правил №458-дсп.

При этом доказательств реального отсутствия технической возможности, а равно как и принятия заявителем всех исчерпывающих мер, направленных на соблюдение рассматриваемого требования – в материалы дела не представлено.

В пункте 4 оспариваемого предписания на акционерное общество возложена обязанность устранить нарушение пункта 88 Правил №458-дсп, подпункта «в» пункта 1 Приложения №1 к Правилам №458-дсп, в части оборудования предупредительным ограждением досмотровой площадки совмещенного контрольно-пропускного пункта для прохода людей и проезда автомобильного транспорта.

Пункт 88 Правил №458-дсп предусматривает, что предупредительным ограждением оборудуются в т.ч. досмотровые площадки.

Как указывалось ранее, исходя из подпункта «в» пункта 1 Приложения №1 к Правилам №458-дсп предупредительные ограждения (внешние и ограждение локальных зон) обязательно для ТЭК средней категории опасности.

Доказательств оборудования предупредительным ограждением досмотровой площадки совмещенного контрольно-пропускного пункта для прохода людей и проезда автомобильного транспорта – в материалы дела не представлено, об их наличие не заявлено.

Возражая против названного пункта акционерное общество указывает, что рассматриваемое требование излишне, возложено на общество без учета отсутствия технической возможности его исполнения (линейные размеры досмотровой площадки не позволяют установить предупредительное оборудование).

Как указывалось ранее, то обстоятельства, что акционерное общество полагает техническую возможность исполнения данного требования отсутствующей - не освобождает заявителя об необходимости соблюдать императивные требования Правил №458-дсп. Доказательств реального отсутствия технической возможности, а равно как и принятия заявителем всех исчерпывающих мер, направленных на соблюдение рассматриваемого требования – в материалы дела не представлено.

В пункте 5 оспариваемого предписания на акционерное общество возложена обязанность устранить нарушение пункта 88 Правил №458-дсп, подпункта «в» пункта 1 Приложения №1 к Правилам №458-дсп, в части оборудования на объекте ТЭК предупредительным ограждением базы хранения, являющейся критическим элементом объекта ТЭК.

Пункт 88 Правил №458-дсп предусматривает, что предупредительным ограждением оборудуются в т.ч. критические элементы объекта.

Положения подпункта «в» пункта 1 Приложения №1 к Правилам №458-дсп приводились ранее по тексту настоящего решения, в т.ч. при рассмотрении пункта 4 оспариваемого предписания.

Доказательств оборудования на объекте ТЭК предупредительным ограждением базы хранения, являющейся критическим элементом объекта ТЭК – в материалы дела не представлено, об их наличие не заявлено.

Возражая против названного пункта акционерное общество указывает, что предупредительное ограждение базы хранения газа не предусмотрено законодательством о промышленной безопасности.

Правовые, экономические и социальные основы обеспечения безопасной эксплуатации опасных производственных объектов определены в Федеральном законе от 21.07.1997 №116-ФЗ «О промышленной безопасности опасных производственных объектов» (далее - Федеральный закон от 21.07.1997 № 116-ФЗ).

Частью 1 статьи 3 Закона N 116-ФЗ под требованиями промышленной безопасности понимаются условия, запреты, ограничения и другие обязательные требования, содержащиеся в настоящем Федеральном законе, других федеральных законах, принимаемых в соответствии с ними нормативных правовых актах Президента Российской Федерации, нормативных правовых актах Правительства Российской Федерации, а также федеральных нормах и правилах в области промышленной безопасности.

Приказом Ростехнадзора от 26.12.2012 N 778 утверждено Руководство по безопасности для складов сжиженных углеводородных газов и легковоспламеняющихся жидкостей под давлением, в соответствии с пунктом 51 которого территорию товарно-сырьевой базы рекомендуется ограждать и охранять. Ограждения должны предусматривать возможность проветривания.

Ни Федеральный закон от 21.07.1997 № 116-ФЗ, ни указанное руководства, ни иные нормы законодательства о промышленной безопасности, запрета на ограждение базы хранения газа не предусматривает.

При этом в рассматриваемом случае акционерному обществу нарушение требований законодательством о промышленной безопасности не вменяется. Обществу вменяется нарушение обязательных для исполнения им требований Правил №458-дсп.

При изложенных обстоятельствах, довод общества об отсутствие нарушений норм законодательства о промышленной безопасности подлежит отклонению судом.

В пункте 6 оспариваемого предписания на акционерное общество возложена обязанность устранить нарушение пункта 137 Правил №458-дсп, в части установки перед площадкой досмотра контрольно-пропускного пункта для автомобильного транспорта дорожного запрещающего знака «Контроль».

Пункт 137 Правил №458-дсп предусматривает, что перед площадкой досмотра устанавливается дорожный запрещающий знак «Контроль».

Доказательств установки перед площадкой досмотра контрольно-пропускного пункта для автомобильного транспорта дорожного запрещающего знака «Контроль» – в материалы дела не представлено, об их наличие не заявлено.

Возражая против названного пункта акционерное общество указывает, что названное требование излишне, отсутствие данного знака не влияет на степень угрозы акта незаконного вмешательства, в паспорте безопасности данное несоответствие не указано.

Однако данный довод не опровергает необходимости соблюдения императивно установленных требований обязательных для исполнения заявителем Правил №458-дсп.

В пункте 7 оспариваемого предписания на акционерное общество возложена обязанность устранить нарушение подпункта «а» пункта 139 Правил №458-дсп, в части оборудования досмотровой площадки контрольно-пропускного пункта для автомобильного транспорта объекта ТЭК вспомогательными механизированными воротами (шлагбаумом).

Подпункт «а» пункта 139 Правил №458-дсп предусматривает, что досмотровая площадка оборудуется основными и вспомогательными механизированными воротами (шлагбаумом).

Возражая против названного пункта акционерное общество указывает, что названное требование им исполнено, досмотровая площадка оборудована шлагбаумом.

Однако доказательств у оборудования досмотровой площадки контрольно-пропускного пункта для автомобильного транспорта объекта ТЭК вспомогательными механизированными воротами (шлагбаумом) – в материалы дела не представлено.

Административный орган в своём отзыве указывает, что имеющийся шлагбаум расположен на линии основных механизированных ворот и не могут выполнять функцию вспомогательных механизированных ворот.

При этом исходя из буквального толкования, значения оборудования площадки или основными или вспомогательными механизированными воротами – судом не усматривается. Указанная норма прямо предусматривает оборудования как основными, так и вспомогательными механизированными воротами (шлагбаумом).

В пункте 8 оспариваемого предписания на акционерное общество возложена обязанность устранить нарушение пункта 145 Правил №458-дсп, подпункта «б» пункта 3 приложения №1 к Правилам №458-дсп, в части установки с внутренней стороны контрольно-пропускного пункта для автомобильного транспорта объекта ТЭК стационарного противотаранного подъёмного устройства для недопущения несанкционированного проезда автомобильного транспорта.

Пункт 145 Правил №458-дсп предусматривает, что с внутренней стороны КПП устанавливается стационарное противотаранное подъёмное устройство для недопущения несанкционированного проезда автомобильного транспорта.

Подпункт «б» пункта 3 приложения №1 к Правилам №458-дсп предусматривает, что КПП для автомобильного транспорта должны быть оснащены противотаранными устройствами (для объекта средней категории опасности данное требование является обязательным).

Доказательств установки с внутренней стороны контрольно-пропускного пункта для автомобильного транспорта объекта ТЭК стационарного противотаранного подъёмного устройства для недопущения несанкционированного проезда автомобильного транспорта – в материалы дела не представлено, об их наличие не заявлено.

Возражая против названного пункта акционерное общество указывает, что названное требование неисполнимо, так как отсутствует свободная площадь для установки стационарного подъемного устройства. Также заявитель указывает, что использует иные меры компенсационного характера (автоматические ворота, дополнительный шлагбаум).

Однако данный довод подлежит отклонению исходя из следующего.

Установка противотаранного подъемного устройства предусматривает блокировку въезжающего транспорта на территорию объекта ТЭК на досмотровой площадки до окончания процедуры досмотра.

При этом исходя из буквального значения термина «противотаранное» такое устройство обеспечивает недопущение несанкционированного проезда транспорта, блокирует попытки такого проезда.

Доказательств, что наличие автоматических ворот и дополнительного шлагбаума в полной мере отсутствует стационарного противотаранного подъёмного устройства – в материалы дела не представлено. При этом, исходя из пояснений административного органа, автоматические ворота и дополнительный шлагбаум автомобильным транспортом проходятся до въезда на досмотровую площадку.

В пунктах 9, 10, 11 оспариваемого предписания на акционерное общество возложена обязанность устранить:

- нарушение подпункта «г» пункта 151 Правил №458-дсп, в части оборудования досмотровой площадки контрольно-пропускного пункта для железнодорожного транспорта эстакадой;

- нарушение подпункта «д» пункта 151 Правил №458-дсп, в части оборудования досмотровой площадки контрольно-пропускного пункта для железнодорожного транспорта противотаранным устройством;

- нарушение подпункта «е» пункта 151 Правил №458-дсп, в части оборудования досмотровой площадки контрольно-пропускного пункта для железнодорожного транспорта устройством принудительной установки транспорта.

Подпункты «г», «д», «е» пункта 151 Правил №458-дсп предусматривают, что досмотровая площадка оборудуется следующими инженерными средствами охраны: эстакада, приставные лестницы; устройства принудительной остановки транспорта; противотаранные устройства.

Доказательств оборудования досмотровой площадки контрольно-пропускного пункта для железнодорожного транспорта эстакадой, противотаранным устройством, устройством принудительной установки транспорта – в материалы дела не представлено, об их наличие не заявлено.

Возражая против названного пункта акционерное общество указывает, что названное требование неисполнимо, так как отсутствует свободная площадь. При этом общество указывает, что устройство принудительной остановки транспорта имеется, а железнодорожные пути находятся в собственности иного лица, согласие на переоборудование железнодорожных путей не получено.

При этом доказательства фактического наличия устройства принудительной остановки транспорта – в материалы дела не представлено. Равно как и не представлено каких-либо доказательств, подтверждающих довод заявителя о том, что железнодорожные пути принадлежат иному лицу. При этом также не представлено каких-либо доказательств принятия заявителем исчерпывающих мер, направленных на выполнение возложенной на него обязанности по соблюдению указанных требований Правил №458-дсп (в случае принадлежности железнодорожных путей на праве собственности иному лицу).

Таким образом, заявленные акционерным обществом доводы документально не подтверждены.

В пункте 12 оспариваемого предписания на акционерное общество возложена обязанность устранить нарушение пункта 16 приложения № 1 к Правилам №458-дсп, в части обеспечения подразделения охраны объекта ТЭК взрывозащитным средством.

Пункт 16 приложения № 1 к Правилам №458-дсп предусматривает обязательное оборудование объектов ТЭК средней категории опасности взрывозащитным средством.

Доказательств обеспечения подразделения охраны объекта ТЭК взрывозащитным средством – в материалы дела не представлено, об их наличие не заявлено.

Возражая против названного пункта акционерное общество указывает, что названное требование излишне, не вызывает неотложности и чрезвычайной необходимости, отсутствие взрывозащитных средств не влияет на степень угрозы акта незаконного вмешательства, в паспорте безопасности в качеств несоответствия не указано.

Однако заявленные обществом доводы не свидетельствуют об отсутствие обязанности исполнять императивные требования Правил №458-дсп. Пункт 16 приложения № 1 к Правилам №458-дсп не предусматривает какого-либо времени для его реализации по степени необходимости. Названный пункт прямо предусматривает, что объект ТЭК средней категории опасности должен быть оборудован взрывозащитным средством. То обстоятельство, что акционерное общество полагает данное требование не вызывает неотложности и чрезвычайной необходимости – является только оценкой общества и не освобождает общество от необходимости исполнения императивно возложенной на него обязанности.

В пунктах 13, 14, 15 оспариваемого предписания на акционерное общество возложена обязанность устранить:

- нарушение пункта 112 Правил №458-дсп, в части оборудования входов в контрольно-пропускной пункт для прохода людей средствами охранной сигнализации, выдающими извещение о тревоге при попытке их вскрытия и разрушения;

- нарушение подпунктов «а», «б» пункта 4 Приложения №1 к Правилам №458-дсп, в части оборудования периметра объекта ТЭК системой охранной сигнализации по периметру территории объекта, включающей в себя один рубеж охранной сигнализации с выводом на объектовый пункт централизованной охраны;

- нарушение пункта 5 приложения №1 к Правилам №458-дсп, в части оборудования базы хранения, являющейся критическим элементом объекта ТЭК, системой охранной сигнализации по внешнему рубежу (с выводом на объектовый пункт централизованной охраны).

Пункт 112 Правил №458-дсп предусматривает, что все входы в КПП и управляемые преграждающие конструкции должны быть оборудованы звуковыми устройствами и средствами охранной сигнализации, которые выдают извещение о тревоге при попытке их вскрытия и разрушения.

Доказательств оборудования входов в контрольно-пропускной пункт для прохода людей средствами охранной сигнализации, выдающими извещение о тревоге при попытке их вскрытия и разрушения – в материалы дела не представлено, об их наличие не заявлено.

Подпункты «а», «б» пункта 4 Приложения №1 к Правилам №458-дсп предусматривают, что для объектов ТЭК средней категории опасности является обязательным наличие системы охранной сигнализации по периметру территории объекта в количестве одного рубежа охранной сигнализации с выводом на объектовый пункт централизованной охраны.

Доказательств оборудования периметра объекта ТЭК системой охранной сигнализации по периметру территории объекта, включающей в себя один рубеж охранной сигнализации с выводом на объектовый пункт централизованной охраны - в материалы дела не представлено, об их наличие не заявлено.

Пункт 5 приложения №1 к Правилам №458-дсп предусматривает, что наличие системы охранной сигнализации по внешнему рубежу критических элементов объекта (в выводом на объектовый пункт централизованной охраны) обязателен для объектов ТЭК средней категории опасности.

Доказательств оборудования базы хранения, являющейся критическим элементом объекта ТЭК, системой охранной сигнализации по внешнему рубежу (с выводом на объектовый пункт централизованной охраны) – в материалы дела не представлено, об их наличие не заявлено.

Возражая против названного пункта акционерное общество указывает, что названное требование излишне, не вызывает неотложности и чрезвычайной необходимости.

Однако заявленные обществом доводы не свидетельствуют об отсутствие обязанности исполнять императивные требования Правил №458-дсп. Пункт 112 Правил №458-дсп, а также подпункты «а», «б» пункта 4, пункт 5 приложения № 1 к Правилам №458-дсп не предусматривает какого-либо времени для их реализации по степени необходимости. Названные положения прямо и императивно перечисляют требования. То обстоятельство, что акционерное общество полагает, что данные требования не вызывают неотложности и чрезвычайной необходимости – является только оценкой общества и не освобождает общество от необходимости исполнения императивно возложенных на него обязанностей.

Также, возражая против рассматриваемых пунктов предписания, акционерное общество указывает на то, что им приняты меры компенсационного характера: КПП для прохода людей работает в круглосуточном режиме, имеется 3 сторожа, служебные собаки, кнопки тревожной сигнализации и выходом на централизованный пункт охраны «Росгвардия», имеется видеонаблюдение, ежечасно проводятся обходы территории и др.

Как указывалось ранее, в соответствии с примечанием 4 к приложению №1 к Правилам №458-дсп при отсутствие возможности, обусловленной объективными факторами, допускается не применять отдельные инженерно-технические средства охраны, при этом обеспечение заданной защищенности объекта достигается созданием дополнительных рубежей охраны, организуемых с помощью технических средств охраны.

Доказательств того, что заданная защищенность объекта достигается принятием перечисленных заявителем мер – в материалы дела не представлено.

Пункты 16, 17 оспариваемого предписания на акционерное общество возложена обязанность устранить:

- нарушение пункта 251 Правил №458-дсп и пункта 13 приложения №1 к Правилам №458-дсп, в части оборудования ТЭК дополнительным охранным освещением, включающимся в соответствии с пунктом 253 Правил №458-дсп, при фиксации нарушения на соответствующем охраняемом участке в ночное время, а при плохой видимости и в дневное и предназначенное для улучшения эксплуатационных качеств системы охранной телевизионной и расширения возможности визуального контроля;

- нарушение подпункта «г», пункта 255 Правил №458-дсп, в части размещения ручного управления аппаратурой освещения в помещении охраны, расположенного на совмещенном контрольно-пропускному пункте объекта ТЭК.

Пункт 251 Правил №458-дсп предусматривает, что охранное освещение объекта должно состоять из основного и дополнительного освещения. При этом пункт 253 Правил №458-дсп предусматривает, что дополнительное охранное освещение предназначено для улучшения эксплуатационных качеств системы охранной телевизионной и расширения возможности визуального контроля. Оно должно включаться при фиксации нарушения на соответствующем охраняемом участке в ночное время, а при плохой видимости и в дневное.

При этом в соответствии с положениями пункта 13 приложения №1 к Правилам №458-дсп охранное освещение для объектов ТЭК средней категории опасности является обязательным.

При этом возражая против названного пункта акционерное общество указывает на то имеющегося освещения на объекте достаточно. Данный довод является выражением субъективного мнения заявителя, документально не подтвержден.

Доказательств оборудования ТЭК дополнительным охранным освещением, включающимся в соответствии с пунктом 253 Правил №458-дсп, при фиксации нарушения на соответствующем охраняемом участке в ночное время, а при плохой видимости и в дневное и предназначенное для улучшения эксплуатационных качеств системы охранной телевизионной и расширения возможности визуального контроля – в материалы дела не представлено.

Подпункт «г», пункта 255 Правил №458-дсп предусматривает, что система охранного освещения объекта должна обеспечивать ручное управление аппаратурой освещения из помещения охраны.

Возражая против данного пункта, акционерное общество указывает на то, что ручное управление аппаратурой освещения в помещении охраны фактически имеется. Однако документального подтверждения заявленного довода в материалы дела не представлено.

Таким образом, доказательств размещения ручного управления аппаратурой освещения в помещении охраны, расположенного на совмещенном контрольно-пропускному пункте объекта ТЭК – в материалы дела не представлено.

Также обществом заявлен довод о том, что при проведении проверки, работоспособность и достаточность функционирования в ночное время освещения не проводилась, равно как и фактически не проводилась проверка ручного управления аппаратурой освещения в помещении охраны.

Каких-либо доказательств данного довода также не представлено.

При рассмотрении настоящего спора, акционерным обществом также заявлен довод о том, что оспариваемым предписанием установлен срок, в который провести все перечисленные мероприятия не представляется возможным, а сами мероприятия дорогостоящие. В ходе судебного заседания 17.09.2019 представитель заявителя пояснил, что по подсчетам общества, на то, что устранить нарушения требуется порядка 80 млн. руб.

Однако довод о стоимости работ по устранению недостатков именно 80 млн. руб. – документально не подтвержден. В материалы дела не представлено ни доказательств невозможности устранения нарушений, потратив на эту меньшую сумму денег, ни обоснованного расчета указанных представителем заявителя 80 млн. руб.

При этом общество также указывает, что административный орган не мог устанавливать срок исполнения, так как в 2013 году был утвержден паспорт безопасности объекта, не имеющий срока не действия.

Исполнимость предписания является важным требованием к данному виду ненормативного акта и одним из элементов законности предписания, поскольку предписание исходит от государственного органа, обладающего властными полномочиями, носит обязательный характер и для его исполнения устанавливается определенный срок, за нарушение которого наступает административная ответственность.

Следовательно, предписание должностного лица, как властно-распорядительный ненормативный правовой акт, обязательный для исполнения, должно содержать только законные требования, быть реально исполнимо и содержать четкие формулировки, позволяющие недвусмысленно установить выявленное нарушение и принять решение относительно конкретных действий, которые необходимо совершить исполнителю в целях прекращение и устранение выявленного нарушения.

Исходя из оспариваемого предписания, все перечисленные в нем нарушения необходимо устранить до 28.12.2019, при этом предписание датировано 28.12.2018, а фактически получено акционерным обществом 10.01.2019.

Таким образом, учитывая дату получения оспариваемого предписания, у общества имелось более 11 месяцев на устранение описанных в нем нарушений.

Доказательств того, что срока более чем 11 месяцев недостаточно для устранения выявленных нарушений недостаточно – в материалы дела не представлено. На момент рассмотрения настоящего спора, до окончания срока исполнения оспариваемого предписания остаётся более 3 месяцев. При этом и доказательств того, что в оставшееся время невозможно – в материалы дела также не представлено.

При этом, при рассмотрении настоящего спора арбитражный суд также учитывает следующее. В паспорте безопасности объекта топливно-энергетического комплекса ОАО «Красноярсккрайгаз» Красноярской газонаполнительной станции содержатся в том числе следующие выводы:

- требования по охране объекта и защите его критических элементов в целом выполняются. Требуется дополнительные мероприятия в виде внедрения переносных металлодетектеров, установки противотаранных устройств и средств принудительной остановки транспорта;

- к необходимым дополнительным мероприятиям по защите указано на необходимость установки противотаранных устройств, дополнительных знаков, табличек, указателей.

Ранее по тексту настоявшего решения рассмотрены каждый конкретный пункта оспариваемого предписания. Часть из них, возлагают на акционерное общество обязанность установить противотаранные устройства и средства принудительной остановки транспорта, дополнительный знак.

Однако исходя из паспорта безопансости, уже на момент проведения категорирования и выдаче паспорта безопасности объекта, комиссией было констатировано наличие необходимости установки в т.ч. противотаранных устройств, средств принудительной остановки транспорта, дополнительных знаков.

Пункт 54 Правил №1067 предусматривает, что при принятии решения о сроках устранения выявленных нарушений в обеспечении безопасности объектов топливно-энергетического комплекса должностные лица органа государственного контроля (надзора), проводившие проверку, обязаны учитывать выводы и рекомендации, изложенные в паспорте безопасности объекта топливно-энергетического комплекса.

Аналогичные положения содержатся в пункте 40 Административного регламента №418 в соответствии с которым при принятии решения о сроках устранения выявленных нарушений в обеспечении безопасности объектов ТЭК должностные лица органа государственного контроля (надзора), проводившие проверку, обязаны учитывать выводы и рекомендации, изложенные в паспорте безопасности объекта ТЭК.

Таким образом, административный орган, выдавая предписание указывает в нём самостоятельные для исполнения мероприятия. При этом учитываться им должны выводы и рекомендации, изложенные в паспорте безопасности объекта, лишь в части определения срока устранения выявленных нарушений. При этом установление сроков исполнения предписания входит в полномочия органа, выдавшего данный ненормативный правовой акт (с учетом требований пункта 54 Правил №1067).

В рассматриваемом паспорте безопасности отсутствуют установленные сроки или рекомендации по такому сроку проведения дополнительных мероприятий (установки противотаранных устройств, средств принудительной остановки транспорта, дополнительных знаков).

При таких обстоятельствах, устанавливая сроки устранения выявленных нарушений, административному органу надлежало руководствоваться критериями разумности, учитывая план выполнения мероприятий, который должен был быть разработан субъектом ТЭК для приведение объекта в соответствие.

Аналогичный правовой подход отражен в судебной практике и содержится, например, в постановлении Седьмого арбитражного апелляционного суда от 07.05.2018 N 07АП-2626/2018 по делу N А03-18088/2017, определении Судебной коллегии по административным делам Верховного Суда РФ от 20.04.2017 N 53-КГ17-4.

Вместе с тем, ни при проведении рассматриваемой проверки, ни при рассмотрении настоящего спора, административным органом не представлено доказательств того, что для реализации описанных мероприятий, для исполнения отраженной в паспорте безопасности необходимости дооснащения объекта ТЭК, акционерным обществом разработан план мероприятий и (или) совершены иные, направленные на исполнение перечисленных мероприятий действия – не представлено.

Таким образом, в период с 2013 года (утверждения паспорта безопасности) и до момента проведения проверки в декабре 2018 года, акционерным обществом не предпринимались какие-либо меры, направленные на проведение дополнительных мероприятий (установки противотаранных устройств, средств принудительной остановки транспорта, дополнительных знаков).

Доказательств обратного в материалы дела не представлено.

Равно как и не представлено доказательств, что по всем 17-ти описанным в предписании нарушениям и (или) по части из них, и (или) по одному из них акционерным обществом запланировано на будущий период приведение объекта в соответствии с описанным требованием.

При изложенных обстоятельствах, арбитражный суд приходит к выводу, что оспариваемое предписание не является заведомо неисполнимым в установленный им годичный срок. Оспариваемым предписанием заявителю как владельцу объекта ТЭК установлен достаточный срок для устранения описанных в предписании нарушений; доказательств обратного заявителем в материалы дела не представлено.

Кроме того, суд учитывает, что срок исполнения предписания еще не наступил и довод о том, что предписание не может быть исполнено в срок до 28.12.2019, т.е. за 7 месяцев до даты обращения общества в суд и более, чем за три месяца от даты рассмотрения дела по существу, является преждевременным.

При этом доводы о технической невозможности исполнения предписания рассмотрены ранее по тексту настоящего решения при рассмотрении каждого конкретного пункта предписания. Само по себе утверждение об отсутствие технической возможности н может быть положено в основу выводу о реальном отсутствие технической возможности исполнения. При этом доказательств отсутствия технической возможности исполнения предписания - в материалы дела не представлено.

Кроме того, арбитражный суд обращает внимание акционерного общества, что оно может обратиться с мотивированным ходатайство о продлении срока исполнения требований предписания. Так, согласно пункту 8.8 Административного регламента №418 уполномоченный представитель субъекта ТЭК при проведении проверки имеет право обратиться к руководителю (лицу, его замещающему) органа государственного контроля (надзора), выдавшего предписание об устранении выявленных нарушений, с мотивированным обращением о продлении срока исполнения предписания не позднее чем за 10 рабочих дней до истечения срока в случае невозможности исполнения требований предписания по причинам, не зависящим от субъекта ТЭК.

Таким образом, заявитель, в случае, если полагает недостаточным срок для исполнения требований предписания, вправе обратиться в административный органа с мотивированным ходатайством о продлении срока исполнения требований предписания.

Доказательств, что акционерное общество обращалась с таким мотивированным обращением, содержащем просьбу о продлении срока исполнения предписания – в материалы дела не представлено. Равно как и не представлено доказательств, что такое мотивированное обращение было необоснованно административным органом отклонено или не рассмотрено.

Также общество указывает, что мероприятия, описанные в оспариваемом предписании носят системный характер, что может проводить к необоснованным тратам общества из-за формальной необходимости выполнения предписания.

Как указывалось ранее, требования положений Правил №458-дсп являются обязательными для субъектов ТЭК, к которым в том числе относится заявитель. Равно как ранее указывалось, что требования выданных административным органом предписания для заявителя также являются обязательными.

При этом сама по себе необходимость несения финансовых затрат на исполнение обязательных требований предписания, по устранению нарушений Правил №458-дсп не может служить основанием для освобождения акционерного общества как от обязанности выполнять законно и обоснованно возложенную на него оспариваемым предписанием обязанность устранить выявленные нарушения, так и от исполнения требований Правил №458-дсп.

При изложенных обстоятельствах суд приходит к выводу, что оспариваемое предписание об устранении выявленных нарушений № 65-ПР/2018 от 28.12.2018 является законным и обоснованным, прав и законных интересов акционерного общества не нарушает.

В соответствии с частью 3 статьи 201 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в случае, если арбитражный суд установит, что оспариваемый ненормативный правовой акт, решения и действия (бездействие) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и не нарушают права и законные интересы заявителя, суд принимает решение об отказе в удовлетворении заявленного требования.

Таким образом, учитывая, что пропуск трехмесячного срока на обжалование предписания, а также отсутствия оснований для восстановления пропущенного срока, а а также учитывая законность и обоснованность выданного предписания, суд приходит к выводу об отсутствие оснований для удовлетворения заявления акционерного общества «Красноярсккрайгаз».

Согласно части 1 статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судебные расходы, понесенные лицами, участвующими в деле, в пользу которых принят судебный акт, взыскиваются арбитражным судом со стороны.

При обращении с рассматриваемым заявлением, обществом оплачена государственная пошлина в размере 3 000 рублей, что подтверждается платежным поручением №4774 от 08.05.2019.

Учитывая результат рассмотрения дела, расходы по уплате государственной пошлины в сумме 3 000 руб. подлежат отнесению на заявителя.

Настоящее решение выполнено в форме электронного документа, подписано усиленной квалифицированной электронной подписью судьи и считается направленным лицам, участвующим в деле, посредством его размещения на официальном сайте суда в сети «Интернет» в режиме ограниченного доступа (код доступа - ).

По ходатайству лиц, участвующих в деле, копии решения на бумажном носителе могут быть направлены им в пятидневный срок со дня поступления соответствующего ходатайства заказным письмом с уведомлением о вручении или вручены им под расписку.

Руководствуясь статьями 110, 167-170, 174, 176, 201 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Красноярского края

РЕШИЛ:

В удовлетворении заявления отказать.

Разъяснить лицам, участвующим в деле, что настоящее решение подлежит немедленному исполнению и может быть обжаловано в течение месяца после его принятия путём подачи апелляционной жалобы в Третий арбитражный апелляционный суд через Арбитражный суд Красноярского края.

Судья

О.Г. Федорина