Гражданский кодекс часть 1

Арбитражный суд Красноярского края в составе судьи Дранишниковой Э.А. , рассмотрев в судебном заседании дело по иску общества с ограниченной ответственностью «Крис» (ИНН 2465152419, ОГРН 1162468105865) к публичному акционерному обществу «Страховая компания «Энергогарант» (ИНН 7705041231, ОГРН 1027739068060) о взыскании страхового возмещения;

при участии третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора: Разумкова С.Н., Ли-пу В.С.;

в присутствии в судебном заседании:

- от истца: Сапрыкиной Ю.С., полномочия подтверждаются доверенностью от 10.01.2022;

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Гелбутовской А.О.,

установил:

общество с ограниченной ответственностью «Крис» (далее – истец) обратилось в Арбитражный суд Красноярского края с иском к публичному акционерному обществу «Страховая компания «Энергогарант» (далее – ответчик) о взыскании страхового возмещения в размере 250 650 руб., процентов за пользование чужими денежными средствами в размере 4 934,02 руб. за период с 04.02.2021 по 05.07.2021 с последующим начислением процентов по дату вынесения судебного решения, расходов на проведение экспертизы в размере 15 000 руб., расходов по оплате услуги перевозки автомобиля в размере 36 900 руб. Определением от 05.08.2021 исковое заявление принято к производству в порядке упрощенного производства. Определением от 24.09.2021 суд перешел к рассмотрению спора по общим правилам искового производства. Определением от 22.11.2021 в качестве третьих лиц без самостоятельных требований относительно предмета спора, к участию в деле привлечены Разумков С.Н., Ли-пу В.С.

После проведения судебной экспертизы истец изменил размер исковых требований, уменьшив размер страхового возмещения до 248 350 руб. (в соответствии с результатам судебной экспертизы), переквалифицировав финансовую санкцию с процентов на неустойку и определив её в размере 725 182 руб. за период с 04.02.2021 по 22.11.2021.

16.08.2022 в суд поступило встречное исковое заявление о взыскании неосновательного обогащения в размере 143 500 руб. в виде излишне оплаченной страховой выплаты. Определением от 17.08.2022 указанное заявление возвращено.

В этот же день спор рассмотрен в судебном заседании по существу с участием представителя истца. Иные лица, участвующие в деле и неявившиеся в заседание, извещены надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства. Судебные акты по делу размещены на официальном сайте суде. Процессуальных препятствий для проведения заседания и рассмотрения спора по существу не установлено.

При рассмотрении дела установлены следующие, имеющие значение для рассмотрения спора, обстоятельства.

16.12.2020 произошло дорожно-транспортное происшествие (ДТП) с участием автомобилей UAZ PATRIOT г/н К737НТ124 (собственником является истец) под управлением Разумкова С.Н. и КАМАЗ 5328 В2 г/н У701НН124 под управлением Ли-пу В.С.

По факту ДТП в отношении обоих водителей составлены определения об отказе в возбуждении дела об административном правонарушении от 16.12.2020 № 738417, № 738418 в связи с отсутствием состава правонарушения, а также оформлена справка о ДТП, в которой указано на вынесение в отношении обоих водителей определений об отказе в возбуждении дела об административном правонарушении. При этом в отношении Разумкова С.Н. имеется ссылка на нарушение пункта 10.1 Правил дорожного движения, утв. Постановлением Правительства РФ от 23.10.1993 N 1090 (далее – Правила дорожного движения), а в отношении Ли-пу В.С. – на нарушение пункта 1.5 Правил дорожного движения.

Ответчик на дату ДТП являлся страхователем автогражданской ответственности водителя Ли-пу В.С. Истец в лице директора Разумкова С.Н., полагая виновным в ДТП водителя Ли-пу В.С., 11.01.2021 обратился к ответчику с заявлением о страховом возмещении. В тот же день между страховщиком и истцом подписано соглашение об урегулировании убытков, согласно которому истец согласился на получение страхового возмещения в денежной форме.

Страховщик организовал проведение экспертизы, обратившись к ООО «Группа компаний «Сибирская ассистанская компания». Подготовлено заключение № КК00-015054 от 29.01.2021. Размер страхового возмещения с учетом износа деталей определен в сумме 287 500 руб. По результатам рассмотрения заявления страховщик признал наступление страхового случая и 03.02.2021 произвел денежную выплату в размере 143 750 руб. (платежное поручение № 2231 от 03.02.2021).

Не согласившись с размером выплаты, истец обратился к ООО «Красноярская оценочная компания», которое подготовило заключение № 117/21 от 24.02.2021. Согласно данному документу размер страхового возмещения с учетом износа деталей определен в сумме 394 400 руб. Руководствуясь данным заключением, истец решил, что ответчик не доплатил страховое возмещение в сумме 250 650 руб. (394 400 – 143 750).

В ходе рассмотрения спора судом назначена судебная экспертиза, проведение которой поручено эксперту ООО «Оценщик». На разрешение эксперту поставлен вопрос – определить стоимость восстановительного ремонта транспортного средства UAZ PATRIOT г/н К737НТ124 на дату ДТП в соответствии с Единой методикой определения расходов на восстановительный ремонт в отношении поврежденного транспортного средства, утв. Положением № 432-П Центробанка России от 19.09.2014.

Экспертом подготовлено заключение № 140-2022 от 21.03.2022, согласно которому стоимость ремонта без учета износа определена в размере 499 884 руб., а с учетом износа – 392 100 руб.

Исследовав представленные доказательства, оценив доводы присутствующих в заседании лиц, арбитражный суд пришел к следующим выводам.

В рассматриваемом случае суть спора сводилась к тому, что истец, получив страховую выплату, счел, что имеет право требовать её в большем размере. Обращаясь в суд с иском, истец определил надлежащий размер страхового возмещения, исходя из результатов организованной им досудебной экспертизы. Как следует из расчетов истца, основываясь на полученных цифрах, истец определил размер недоплаченной страховой выплаты без учета распределения степени вины между участниками ДТП. То есть расчет страхового возмещения осуществлен, исходя из того, что виновным в ДТП является водитель Ли-пу В.С.

Проведение судебной экспертизы было осуществлено с целью проверки обоснованности расчетов истца по определению надлежащего размера страхового возмещения. При этом истец в ходе судебного разбирательства согласился с результатами судебной экспертизы. Ответчик также не представил возражений относительно обоснованности и достоверности судебной экспертизы.

Оценив экспертное заключение № 140-2022 от 21.03.2022, суд приходит к выводу, что оно является относимым, допустимым доказательством по делу. К заключению приложены документы, подтверждающие квалификацию эксперта и право на проведение указанной экспертизы. Допустимых и относимых доказательств, позволяющих усомниться в компетентности и квалификации эксперта, составившего заключение, в обоснованности содержащихся в заключении выводов, не представлено. Стороны не представили доказательств, свидетельствующих о неправильности применения экспертом методик и вычислений по поставленному на разрешение эксперта вопросу. Основания для критической оценки заключения отсутствуют. В исследовательской части экспертного заключения последовательно и подробно отражается ход исследования. Исследовательская часть заключения позволяет проверить достоверность и объективность проведенного исследования. Выводы эксперта основаны на предоставленных ему для исследования материалах с учетом специфики объекта исследования.

Кроме того, результаты судебной экспертизы существенно (разница менее 10%) приближены к результатам досудебной экспертизы, организованной истцом. Поскольку ответчик не опроверг результаты судебной экспертизы, а размер страхового возмещения согласно экспертизе, организованной им, существенно (разница более 10%) отличается от размера страхового возмещения, установленного судебной экспертизой, сомнения истца относительно определения надлежащего размера страхового возмещения до обращения в суд с заявленным иском были обоснованными.

Из отзывов ответчика следует, что по его мнению виновным в ДТП является водитель автомобиля UAZ PATRIOT г/н К737НТ124 – Разумков С.Н. Однако ответчик, учитывая вероятность обоюдной вины произвел выплату страхового возмещения в размере 143 750 руб., руководствуясь пунктом 22 статьи 12 Федерального закона от 25.04.2002 N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств". То есть ответчик выплатил истцу половину определенного им размера страхового возмещения (287 500 / 2).

Конституционным судом РФ и Верховным судом РФ были сформулированы правовые позиции относительно особенностей правового регулирования деликтных правоотношений и правоотношений по поводу выплаты страхового возмещения на основании положений Закона об ОСАГО (Определения Конституционного Суда РФ от 11.07.2019 N 1838-О, от 27.02.2018 N 387-О; Постановление Конституционного Суда РФ от 10.03.2017 N 6-П; Определения Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 21.01.2020 N 2-КГ19-10, 2-6410/2018, от 14.01.2020 N 2-КГ19-8, от 17.09.2019 N 85-КГ19-10, от 16.04.2019 N 117-КГ19-3).

Требование потерпевшего (выгодоприобретателя) к страховщику о выплате страхового возмещения в рамках договора обязательного страхования является самостоятельным и отличается от требований по обязательствам из причинения вреда по основаниям возникновения соответствующего обязательства, субъектному составу правоотношений, условиям реализации субъективных прав в рамках каждого из них, условиям возмещения вреда, целевому назначению. В страховом правоотношении обязательство страховщика перед потерпевшим возникает на основании заключенного страховщиком со страхователем договора страхования гражданской ответственности, а не норм главы 59 ГК РФ; выплату страхового возмещения обязан осуществить непосредственно страховщик, причем наступление страхового случая, влекущее такую обязанность, само по себе не освобождает страхователя от гражданско-правовой ответственности перед потерпевшим за причинение ему вреда. Различия в юридической природе и целевом назначении вытекающей из договора обязательного страхования обязанности страховщика по выплате страхового возмещения и деликтного обязательства обусловливают и различия в механизмах возмещения вреда.

У непосредственного причинителя вреда возникает обязательство по возмещению ущерба на основании положений статьи 1064, 1079 Гражданского кодекса РФ (далее – ГК РФ). Согласно пункту 3 статьи 1079 ГК РФ вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (статья 1064), то есть на основании вины.

В пункте 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъясняется, что по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факт причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ). По общему правилу лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2 статьи 1064 ГК РФ). Бремя доказывания своей невиновности лежит на лице причинившем вред. Вина в причинении вреда предполагается, пока не доказано обратное.

При этом обязательство страховщика по осуществлению страхового возмещения в сфере обязательного страхования автогражданской ответственности возникает в связи с наступлением гражданской ответственности владельца транспортного средства за причинение вреда при использовании транспортного средства (абзац 11 статьи 1 Федерального закона от 25.04.2002 N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", далее – Закон об ОСАГО).

С учетом вышеизложенного обязательство страховщика по осуществлению страхового возмещения возникает при наличии состава гражданско-правового нарушения со стороны причинителя вреда. Вред потерпевшего должен состоять в причинно-следственной связи с ДТП и обусловлен виновным поведением причинителя вреда. При этом из пункта 46 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.12.2017 N 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" следует, что в системе действующего правового регулирования именно суд является последней инстанцией, в которой подлежит разрешению вопрос о вине участников ДТП. В этом же пункте Постановления Пленума отмечается, что в таком случае страховые организации производят страховые выплаты в равных долях от размера ущерба, понесенного каждым потерпевшим (абзац четвертый пункта 22 статьи 12 Закона об ОСАГО).

Поэтому ответчик, выплатив половину страхового возмещения, действовал в соответствии с указанными разъяснениями. Факт такой выплаты не является свидетельством того, что виновником в ДТП является водитель Ли-пу В.С. В настоящем судебном разбирательстве ответчик не лишен возможности доказывать наличие вины в произошедшем ДТП водителя Разумкова С.Н. Более того, сам истец свою позицию по делу основывает на том, что виновным в ДТП является водитель Ли-пу В.С.

С учетом изложенного основным и определяющим вопросом, который требует разрешения в рамках рассматриваемого спора, это установление вины водителей – участников ДТП. Вопрос о надлежащем размере страхового возмещения носит второстепенный характер.

В рассматриваемом случае в административном материале отражены выводы сотрудника полиции относительно нарушения водителями Правил дорожного движения.

Однако, принимая во внимание правовые позиции, изложенные в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 14.06.2016 по делу N 309-ЭС16-1553, N А50-4727/2012, Постановлении Верховного Суда РФ от 21.07.2015 N 310-АД15-7716 по делу N А14-9102/2014, Постановлении Президиума ВАС РФ от 03.04.2007 N 13988/06 по делу N А63-6407/2006-С7, следует учитывать, что правовая оценка действий лица, в отношении которого рассматривалось дело о привлечении к административной ответственности, и примененные положения закона, на которых основан вывод о наличии состава административного правонарушения или о его отсутствии, не может рассматриваться в качестве обстоятельства, имеющего преюдициальное значение для арбитражного суда, рассматривающего дело. Тем более такой вывод актуален в случае, если правовую оценку таким действиям дают иные органы власти, не относящиеся к органам судебной системы, осуществляющим правосудие. Наличие гражданско-правовой вины устанавливается судом самостоятельно с использованием всех необходимых доказательств. Административный материал может учитываться судом для установления факта совершения определенных действий определенным лицом.

При этом в Определении Конституционного Суда РФ от 04.10.2012 N 1833-О обращается внимание на то, что нарушение Правил дорожного движения РФ, утв. Постановлением Совета Министров - Правительства РФ от 23.10.1993 N 1090 образует основание административной, а не гражданской ответственности, и установление такого нарушения в деле об административном правонарушении само по себе не предрешает вывода о виновности лица в совершении гражданского деликта.

Сотрудниками полиции по факту ДТП были оформлены письменные объяснения обоих участников ДТП. Разумков С.Н. пояснил, что двигался со скоростью примерно 60-70 км/ч, метров за 100 он увидел на встречной полосе движения автомобиль с включенным светом фар. Указанный автомобиль, по словам Разумкова С.Н., не двигался. Затем по ходу движения он увидел впереди стоявший КАМАЗ 5328 В2 г/н У701НН124. Указанный КАМАЗ стоял на полосе движения водителя Разумкова С.Н. без опознавательных знаков. На расстоянии до указанного КАМАЗ примерно 15-20 метров Разумков С.Н. начал экстренное торможение. Ввиду того, что на встречной полосе движения находился другой автомобиль, Разумков С.Н. совершил наезд на вышеупомянутый КАМАЗ.

Из пояснений Ли-пу В.С. следует, что он двигался впереди автомобиля UAZ PATRIOT г/н К737НТ124 по той же полосе движения и произвел остановку КАМАЗ примерно на 83 км. на автодороге Епишино-С. Енисейский возле стоявшего на встречной полосе автомобиля. Как указал Ли-пу В.С. стоявший на встречной полосе автомобиль был сломан и он ехал до него с целью сообщить водителю сломанного автомобиля о том, что к нему едет помощь. Со слов Ли-пу В.С. при остановке он постарался занять положение ближе к краю проезжей части. После остановки примерно через 3-4 секунды он почувствовал удар – столкновение с автомобилем UAZ PATRIOT г/н К737НТ124.

В ходе рассмотрения дела Разумков С.Н. представил письменные пояснения, согласно которым перед произошедшим ДТП он двигался со скоростью не более 40 км/ч с учетом особенностей дороги, времени суток, дорожного покрытия (снежного наката). Проезжая часть состояла из двух полос разнонаправленного движения. По встречному направлению двигался автомобиль с включенными фарами, по ходу движения Разумков С.Н. не видел впереди каких-либо транспортных средств. Автомобиль КАМАЗ Разумков С.Н. увидел непосредственно перед столкновением с ним. КАМАЗ стоял без знаков и габаритных огней, водитель Разумков С.Н. отмечал, что не имел возможности предотвратить ДТП.

Является очевидным, что интересы водителей в сложившейся ситуации являлись противоположными и каждый из них был заинтересован в изложении обстоятельств таким образом, чтобы исключить возможность установления вины в произошедшем ДТП в отношении себя – это вполне естественное поведение для каждого из водителей. Более того, участник ДТП Разумков С.Н. является директором истца. Не может быть никаких сомнений, что у него имеется непосредственный интерес в удовлетворении иска по настоящему делу. Соответственно, к его пояснениям стоит оценивать критично. При этом судом усматривается расхождение в его пояснениях, данных при оформлении ДТП, и представленных в суд. Если в объяснениях, оформленных непосредственно после ДТП, Разумков С.Н. утверждал, что двигался со скоростью 60-70 км/ч, то в ходе судебного разбирательства он утверждал, что двигался со скоростью не более 40 км/ч. По меньшей мере, в части данного обстоятельства его объяснения противоречивы.

Кроме того, противоречия имеются между объяснениями Разумкова С.Н. с объяснениями другого участника ДТП. Несоответствия имеются именно в самых важных обстоятельствах произошедшего ДТП. Водитель Ли-пу В.С. утверждал, что после совершения им остановки ДТП произошло через 3-4 секунды. Если указанное утверждение является верным, то оно свидетельствует о том, что Разумков С.Н. двигался за автомобилем КАМАЗ 5328 В2 г/н У701НН124 на небольшом расстоянии. Из версии же Разумкова С.Н. усматривается, что временной промежуток между остановкой КАМАЗ 5328 В2 г/н У701НН124 и столкновением был гораздо длительнее – указанный КАМАЗ остановился возле автомобиля, находившегося на встречной полосе движения. При этом Разумков С.Н. видел указанный автомобиль метров за 100, но не видел автомобиль КАМАЗ. По версии Разумкова С.Н. он увидел автомобиль КАМАЗ примерно за 15-20 метров до столкновения. И меры экстренного торможения он предпринял именно в этот момент.

Таким образом, сопоставив обе версии произошедшего, следует констатировать, что водитель Разумков С.Н. обвиняется в несоблюдении скоростного режима, а водитель Ли-пу В.С. в создании помех на дороге. Разумков С.Н. связывал причину ДТП с тем, что он не мог своевременно увидеть автомобиль КАМАЗ по вине второго участника ДТП, так как последний не использовал опознавательные знаки и габаритные огни.

Каждая из предложенных водителями версий произошедшего ДТП, изложенных в их пояснениях, в равной степени может претендовать на то, чтобы считаться объективной, соответствующей действительным обстоятельствам ДТП, равно как и на то, чтобы подвергаться сомнениям. Единственной объективной из значимой информации по факту ДТП является то, что автомобиль UAZ PATRIOT находился в движении, а автомобиль КАМАЗ был остановлен и по направленности движения именно автомобиль UAZ PATRIOT столкнулся с автомобилем КАМАЗ.

Согласно пункту 1.5 Правил дорожного движения участники дорожного движения должны действовать таким образом, чтобы не создавать опасности для движения и не причинять вреда. Запрещается повреждать или загрязнять покрытие дорог, снимать, загораживать, повреждать, самовольно устанавливать дорожные знаки, светофоры и другие технические средства организации движения, оставлять на дороге предметы, создающие помехи для движения. Лицо, создавшее помеху, обязано принять все возможные меры для ее устранения, а если это невозможно, то доступными средствами обеспечить информирование участников движения об опасности и сообщить в полицию.

В пункте 10.1 Правил дорожного движения указано, что водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия, в частности видимость в направлении движения. Скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил. При возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства.

Изложенные пункты Правил дорожного движения могут быть критерием для оценки поведения водителей при управлении транспортным средством, поскольку предъявляемые требования направлены на исключение ситуаций, создающих опасность для движения и причинения вреда, являются ориентиром для поведения каждого из водителей при осуществлении маневров на дороге. Правила дорожного движения направлены на то, чтобы поведение участников дорожного движения было предсказуемым, ожидаемым с тем, чтобы каждый участник дорожного движения сообразовывал модель своего поведения с общеприменимыми правилами, предвидя его последствия. Регулирование отношений участников дорожного движения, а в рассматриваемом случае водителей, осуществляется путем закрепления законодателем в конкретных пунктах Правил дорожного движения определенных моделей поведения в виде запретов, обязанностей, а также прав, которые по существу сводятся к определению наличия преимущества движения транспортных средств в конкретных условиях относительно иных участников дорожного движения, исключая пересечение траекторий движения, которое может привести к столкновению транспортных средств.

Следует также учитывать, что поведение водителей как участников гражданских правоотношений должно оцениваться в контексте таких категорий гражданского законодательства как добросовестность, разумность, заботливость и осмотрительность (пункт 3 статьи 1, пункт 2 статьи 6, пункт 5 статьи 10, пункт 3 статьи 307, пункт 2 статьи 307.1, пункт 1 статьи 401, пункт 1 статьи 404, пункт 1 статьи 1064 ГК РФ).

Каждый участник ДТП должен осознавать, что управление транспортным средством по смыслу статьи 1079 ГК РФ является источником повышенной опасности, осуществление которой создает повышенную вероятность причинения вреда из-за невозможности полного контроля за ним со стороны человека, что предполагает повышенную внимательность и осмотрительность от водителей, управляющих транспортными средствами на дороге. Поведение водителей должно быть прогнозируемым для иных участников дорожного движения. Управляя транспортным средством, водитель должен осознавать, что его действия могут стать причиной причинения вреда как третьим лицам, так и самому себе, поэтому водитель перед принятием того или иного решения при управлении транспортным средством должен избегать действий, которые могут создавать опасные ситуации, при которых иным лицам или самому водителю может быть причинен вред. Также в стандарт разумной и добросовестной модели поведения входит принятие водителями мер, максимально позволяющих избежать причинения вреда или минимизировать возможные убытки в случае неизбежности их возникновения.

В силу разъяснений Пленума Верховного Суда РФ, данных в Постановлении от 26.01.2010 № 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" а) вред, причиненный одному из владельцев по вине другого, возмещается виновным; б) при наличии вины лишь владельца, которому причинен вред, он ему не возмещается; в) при наличии вины обоих владельцев размер возмещения определяется соразмерно степени вины каждого; г) при отсутствии вины владельцев во взаимном причинении вреда (независимо от его размера) ни один из них не имеет права на возмещение вреда друг от друга (пункт 25).

В Определении Конституционного Суда РФ от 04.10.2012 N 1833-О отмечается, что положения статьи 1064 ГК РФ во взаимосвязи с другими положениями главы 59 ГК РФ не освобождают от ответственности потерпевшего, который одновременно сам виновен в неосторожном причинении вреда чужому имуществу, представляющему собой источник повышенной опасности. При наступлении обстоятельств, образующих основания ответственности обеих сторон деликтного правоотношения, каждая сторона отвечает по своим обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда, что имеет место в случаях смешанной ответственности, когда вред представляет собой общий результат поведения причинителя вреда и потерпевшего.

Пунктом 19.3 Правил дорожного движения предусмотрено, что при остановке и стоянке в темное время суток на неосвещенных участках дорог, а также в условиях недостаточной видимости на транспортном средстве должны быть включены габаритные огни. В условиях недостаточной видимости дополнительно к габаритным огням могут быть включены фары ближнего света, противотуманные фары и задние противотуманные фонари.

По существу водитель Разумков С.Н. и связывал наличие вины водителя автомобиля КАМАЗ с нарушением указанного пункта Правил дорожного движения. Однако как выше уже отмечалось, само по себе нарушение Правил дорожного движения не является свидетельством наличия гражданско-правовой вины.

Во-первых, стоит отметить, что в определении об отказе в возбуждении дела об административном правонарушении в качестве допущенного нарушения в отношении Ли-пу В.С. указан пункт 1.5 Правил дорожного движения.

Судом отмечается, что в указанном пункте Правил дорожного движения речь идет о запрете оставлять на дороге предметы, создающие помехи для движения. Транспортное средство, эксплуатируемое на дорогах общего пользования, к ним не относится и по смыслу указанного пункта не может относиться, поскольку остановка транспортного средства является стандартным маневром при его эксплуатации. В каждом случае при эксплуатации транспортного средства такой маневр совершается любым водителем, что вполне очевидно, исходя из конструктивной особенности автомобиля как устройства, предназначенного для перевозки по дорогам людей, грузов или оборудования, установленного на нем (пункт 1.2 Правил дорожного движения). Остановка транспортного средства является правомерной формой поведения водителя с точки зрения Правил дорожного движения (пункт 12.1). Под остановкой и стоянкой понимается преднамеренное прекращение движения транспортного средства. Поэтому ссылка на нарушение пункта 1.5 Правил дорожного движения в данном случае является необоснованной. Сама по себе остановка транспортного средства не является созданием помехи для движения, в упомянутом пункте Правил дорожного движения речь идет о предметах – вещах, которым не свойственно должно быть находиться на проезжей части дороги. Вследствие их свойств их нахождение может быть квалифицировано как создание помех. В этом смысле остановившееся транспортное средство не может считаться помехой для движения, поскольку оно предназначено на эксплуатации на дорогах. Остановка транспортного средства как маневр является элементом дорожного движения, каждый водитель осознает, что в таком движении участвуют и иные водители, которые могут совершать остановку или стоянку транспортного средства. При этом водитель автомобиля КАМАЗ в рассматриваемом случае, остановившись на месте, где произошло ДТП, не действовал вопреки положениям раздела 12 Правил дорожного движения (Остановка и стоянка). Поэтому вывод о том, что водитель автомобиля КАМАЗ нарушил пункт 1.5 Правил дорожного движения сделаны по формальным соображениям без должного анализа сложившейся дорожной ситуации по существу.

Само определение об отказе в возбуждении дела об административном правонарушении как процессуальный документ не обладает достаточной информативностью и доказательственной безупречностью для того, чтобы можно было достоверно сделать вывод о действительности допущения водителем нарушения пункта 1.5 Правил дорожного движения. Нельзя не учитывать, что оформление процессуальных документов по факту ДТП осуществлялось постфактум по объяснениям самих водителей, исходя из того, как им виделась картина произошедших событий. Фактическое положение вещей, которое имело место на момент ДТП, не устанавливалось. Подлинная картина произошедшего не фиксировалась. Соответственно, вывод сотрудника полиции о допущении нарушения ничем не мотивирован и объективно не подтверждается. Более того, его невозможно проверить.

Также следует отметить, что бездействие водителя автомобиля КАМАЗ по оспариванию вывода о допущении им нарушения Правил дорожного движения по пункту 1.5 является оправданным, оно объясняется тем, что определение об отказе в возбуждении дела для указанного водителя не повлекло неблагоприятных последствий в виде привлечения к административной ответственности. Поэтому его бездействие в этом вопросе является вполне понятным и ожидаемым.

Аналогичным образом версию водителя Разумкова С.Н. о том, что водитель автомобиля КАМАЗ не использовал опознавательные знаки и габаритные огни, невозможно проверить. Объективных доказательств тому не имеется в материалах дела. Информация об этом прослеживается лишь из объяснений самого Разумкова С.Н., которые судом оцениваются критически по вышеизложенным соображениям. Таким образом, материалы дела не содержат объективных и достоверных свидетельств, указывающих на то, что произошедшее ДТП представляет собой результат поведения причинителя вреда.

Также, исходя из обстоятельств произошедшего ДТП, суд приходит к выводу, что даже при доказанности факта нарушения водителем автомобиля КАМАЗ пункта 19.3 Правил дорожного движения нельзя его считать виновным в ДТП.

Безусловно, необходимость использования в темное время суток габаритных огней является логичной мерой предосторожности. Но её игнорирование в рассматриваемой ситуации не способно предопределить вину водителя автомобиля КАМАЗ, поскольку возникновение ДТП было обусловлено поведением именно водителя Разумкова С.Н.

Между тем под взаимодействием источников повышенной опасности следует понимать не только их непосредственный контакт друг с другом, но и любое воздействие друг на друга, в том числе и опосредованное, которое является следствием их эксплуатации, связанной с повышенной опасностью такой деятельности со стороны обоих владельцев. Транспортное средство может считаться источником повышенной опасности только во время его эксплуатации, поскольку именно тогда создается угроза повышенной опасности для окружающих лиц и их имущества (Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 08.06.2022 N 305-ЭС21-29298 по делу N А40-204329/2020). Поскольку факт эксплуатации автомобиля КАМАЗ не установлен, данный автомобиль не может считаться источником повышенной опасности.

Принимая во внимание, что автомобиль КАМАЗ не эксплуатировался в момент ДТП, возможность столкновения всецело зависла от поведения водителя Разумкова С.Н. Именно он как водитель, осуществлявший эксплуатацию движущегося автомобиля UAZ PATRIOT, определял траекторию, направленность, манеру и интенсивность движения. От водителя автомобиля КАМАЗ по сути ничего не зависело. Водитель, управляя транспортным средством, должен иметь повышенное внимание по отношению к тому, что происходит впереди на дороге. При возникновении каких-либо опасных ситуаций водитель автомобиля, движущегося позади другого автомобиля, или на пути которого имеются какие-либо помехи в движении, в силу своего положения и возможности обозревать все, что происходит впереди, должен принимать все необходимые действия, чтобы избежать столкновения. Очевидными действенными мерами является снижение скорости, поскольку именно этот параметр движения во многом влияет на управляемость транспортного средства (особенно в тяжелых дорожных условиях) и способность водителя своевременно отреагировать на опасные дорожные ситуации, принять правильное решение.

Разумков С.Н. должен был действовать осмотрительно, учитывать скорость своего движения (не с точки зрения соблюдения допустимого скоростного режима по Правилам дорожного движения, а с точки зрения обеспечения возможности при необходимости, исходя из существующей дорожной обстановки, обеспечить экстренное торможение), учитывать наличие или расположение на проезжей части, не находящихся в движении автомобилей, каких-либо иных объектов. Разумков С.Н. должен был заранее увидеть, что впереди на полосе его движения стоит транспортное средство КАМАЗ, и оценив дорожную обстановку, снизить скорость своего движения вплоть до остановки, исключив тем самым столкновения. При этом даже с учетом темного времени суток отсутствие включенных габаритных огней на автомобиле КАМАЗ не может оправдывать Разумкова С.Н., поскольку он при эксплуатации автомобиля UAZ PATRIOT должен был использовать световые фары – специальное устройство, позволяющее эксплуатировать транспортное средство в темное время суток, принцип работы которого заключается в освещении впереди идущей дороги по ходу движения транспортного средства. Поэтому при включенных световых фарах, учитывая габариты автомобиля КАМАЗ, Разумков С.Н. должен был заблаговременно увидеть данный автомобиль по пути своего движения. При этом материалами дела не подтверждается, что в момент ДТП имелись неординарные погодные условия.

В любом случае возможность столкновения зависела исключительно от управления транспортным средством водителем Разумковым С.Н. В настоящем деле также не имеются доказательства того, что указанный водитель допустил нарушение Правил дорожного движения, в частности, скоростного режима. Вместе с тем нет необходимости доподлинно устанавливать с какой скоростью на момент ДТП двигался автомобиль UAZ PATRIOT. Более того, при имеющихся сведениях это технически невозможно. Но при этом нельзя объяснить потерю контроля за управлением автомобиля UAZ PATRIOT иными причинами, кроме как пренебрежение скоростным режимом. Как отмечалось, указанный параметр движения во многом влияет на управляемость транспортного средства и способность водителя своевременно отреагировать на опасные дорожные ситуации, принять правильное решение. Если абстрагироваться и условно смоделировать ситуацию, при которой автомобиль UAZ PATRIOT двигался с минимальной скоростью (например, 10-20 км/ч), то с большей вероятностью водитель Разумков С.Н. не попал бы в ДТП вне зависимости от того, были ли включены габаритные огни на автомобиле КАМАЗ. Поскольку факт того, что Разумков С.Н. не справился с управлением транспортным средством, имел место быть, при изложенных обстоятельствах следует констатировать, что при существовавшей дорожной обстановке он не обеспечил оптимальную скорость движения своего транспортного средства, которая позволила бы ему своевременно увидеть впереди стоявший автомобиль КАМАЗ и должным образом отреагировать.

С учетом изложенного суд приходит к выводу, что вышеуказанное ДТП произошло по вине водителя автомобиля UAZ PATRIOT. Указанное означает, что основания для гражданско-правовой ответственности водителя КАМАЗ отсутствовали. В свою очередь у ответчика не возникло обязательство по страховому покрытию риска причинения вреда при эксплуатации автомобиля КАМАЗ. Таким образом, заявленный иск суд признает не обоснованным и не подлежащим удовлетворению.

При обращении в суд истец оплатил государственную пошлину в размере 7 734,92 руб., 515,08 руб. и 900 руб. (платежные поручения № 42416 от 30.06.2021, № 540649 от 24.06.2021, № 92 от 26.07.2021). В соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса РФ с учетом результата рассмотрения спора указанные расходы, а также иные издержки (на юридические услуги, досудебная экспертиза) не подлежат возмещению за счет ответчика.

С учетом результата рассмотрения спора и окончательно определенной ценой иска в соответствии с частью 3 статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса РФ с истца подлежит взысканию государственная пошлина в размере 14 469,08 руб.

Денежные средства, перечисленные на счет суда в целях оплаты судебной экспертизы, подлежат выплате экспертной организации в соответствии со статьями 108-109 Арбитражного процессуального кодекса РФ.

Руководствуясь статьями 110, 167 – 170 АПК РФ, Арбитражный суд Красноярского края

РЕШИЛ:

в удовлетворении исковых требований отказать.

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «Крис» (ИНН 2465152419, ОГРН 1162468105865) в доход федерального бюджета 14 469 руб. 08 коп. государственной пошлины.

Выплатить обществу с ограниченной ответственностью «Оценщик» (ИНН 2466258464) 22 080 руб. за счет денежных средств, поступивших на депозитный счет Арбитражного суда Красноярского края от общества с ограниченной ответственностью «Крис» (ИНН 2465152419, ОГРН 1162468105865) по платежному поручению от 01.03.2022 № 65.

Разъяснить лицам, участвующим в деле, что настоящее решение может быть обжаловано в течение месяца после его принятия путём подачи апелляционной жалобы в Третий арбитражный апелляционный суд через Арбитражный суд Красноярского края.

Судья

Э.А. Дранишникова