Гражданский кодекс часть 1

от заявителя: Горшков А.В. дов. от 10.11.2017 г. № 27/17, Стариков И.А. дов. от 20 сентября 2017г. № 26/17,Москин А.М. дов. от 01.12.2017 г. № 33/17, Москвитин О.А. дов. от 20.09.2017 г. № 25/17, Герасименко А.Г. протокол от 15.06.2015 г.

от заинтересованного лица: Кононова Н.В. уд. № 14251 дов. от 20.11.2017 г. № ИА/80853/17

от третьего лица: Акифьева А.А. дов. от 06.03.2017 г. № Д 01/03-ЭП/17, Лазарев Я.О. дов. от 06.03.2017 г. № Д 04/03-ЭП/17, Каменская Т.А. дов. от 12.07.2017 г. № Д 02/07-ЭП/17, Канунцева М.В. дов. от 06.03.2017 г. № Д 03/03-ЭП/17, Чечин В.И. дов. от 21.12.2017 г. № 03-12

при участии в судебном заседании после перерыва 06.02.2018:

от заинтересованного лица: не явилось

от третьего лица: Лазарев Я.О. дов. от 06.03.2017 г. № Д 04/03-ЭП/17, Чечин В.И. дов. от 21.12.2017 г. № 03-12

УСТАНОВИЛ:

Акционерное общество «Подольский завод электромонтажных изделий» (АО «ПЗЭМИ») обратилось в Арбитражный суд города Москвы с заявлением к Федеральной антимонопольной службе с требованием о признании недействительными решения № 08/62051/17 и предписания № 08/62053/17 от 7 сентября 2017 по делу № 1-14-94/00-08-16.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено АО «ЭЛОКС-ПРОМ».

В судебном заседании заявитель свои требования поддержал, заинтересованное лицо и третье лицо против удовлетворения требований заявителя возражали.

Суд, рассмотрев материалы дела, выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, оценив представленные доказательства в совокупности, признал заявленные требования подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

В соответствии с частью 1 статьи 197 АПК РФ дела об оспаривании затрагивающих права и законные интересы лиц в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности ненормативных правовых актов, решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц, рассматриваются арбитражным судом по общим правилам искового производства, предусмотренным АПК РФ, с особенностями, установленными в главе 24 АПК РФ.

В соответствии с ч.1 ст. 198 АПК РФ граждане, организации и иные лица вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными ненормативных правовых актов, незаконными решений и действий (бездействия) указанных органов, должностных лиц, если полагают, что оспариваемый ненормативный правовой акт, решение и действие (бездействие) не соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и нарушают их права и законные интересы в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, незаконно возлагают на них какие-либо обязанности, создают иные препятствия для осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности.

Таким образом, для признания недействительными ненормативных правовых актов, незаконными решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, процессуальный закон устанавливает необходимость наличия одновременно двух обстоятельств, а именно, несоответствие оспариваемого акта , решения закону или иному нормативному правовому акту и нарушение оспариваемым актом, решением прав и законных интересов организации в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

Согласно статье 13 ГК РФ ненормативный акт, не соответствующий закону или иным правовым актам и нарушающий гражданские права и охраняемые законом интересы гражданина, может быть признан судом недействительным.

Согласно пункту 1 Постановления Пленума ВС РФ от 1 июля 1996 г. № 6 и Пленума ВАС РФ № 8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» если суд установит, что оспариваемый акт не соответствует закону или иным правовым актам и ограничивает гражданские права и охраняемые законом интересы гражданина или юридического лица, то в соответствии со статьей 13 ГК он может признать такой акт недействительным.

Таким образом, из существа приведенных норм следует, что для признания недействительным оспариваемых заявителем решения и предписания ФАС России необходимо наличие двух обязательных условий, а именно, несоответствие их закону и наличие нарушения прав и охраняемых законом интересов юридического лица.

Срок на обжалование оспариваемых актов, установленный частью 4 статьи 198 АПК РФ, заявителем не пропущен.

Как следует из материалов дела, ФАС России рассмотрено дело № 1-14-94/00-08-16 по заявлению АО «ЭЛОКС-ПРОМ» о нарушении антимонопольного законодательства со стороны АО «ПЗЭМИ», выразившемся в недобросовестной конкуренции, связанной с введением в гражданский оборот на территории Российской Федерации герметичных кабельных проходок (герметичных кабельных вводов; далее также – гермопроходки) с продольно герметичными модулями для атомных электростанций, изготовленными с использованием секрета производства, принадлежащего АО «ЭЛОКС-ПРОМ».

7 сентября 2017 г. ФАС России вынесено решение № 08/62051/17, которым антимонопольный орган признал актом недобросовестной конкуренции, запрещенным статьей 14.5 Федерального закона от 26 июля 2006 г. «О защите конкуренции», действия АО «ПЗЭМИ» по введению в гражданский оборот на территории Российской Федерации герметичных кабельных проходок (герметичных кабельных вводов) с:

- модулями низкого напряжения и контрольных кабелей с проводниками в полиамидно-фторопластовой изоляции, уплотненными в полисульфоновых изоляторах методом радиального обжатия в нержавеющей трубе;

- модулями коаксиальными, изготовленными методом радиального обжатия медных проводников в медных трубках в полисульфоновых изоляторах;

- модулями среднего напряжения с медным проводником, уплотненным в керамическом изоляторе с U и Z-образными сильфонами,

или самих модулей, изготавливаемых заявителем, по мнению ФАС России, с незаконным использованием исключительных прав АО «Элокс-Пром» на секрет производства (ноу-хау).

Кроме того, на основании вышеуказанного решения ФАС России выдано обязательное к исполнению предписание от 7 сентября 2017 № 08/62053/17, которым заявителю предписано прекратить введение в гражданский оборот на территории Российской Федерации указанных выше герметичных кабельных проходок.

Полагая данные решение и предписание незаконными, заявитель обратился в суд с рассматриваемым заявлением.

Удовлетворяя заявленные требования, суд соглашается с позицией заявителя, при этом исходит из следующего.

Согласно имеющимся в материалах дела доказательствам АО «ПЗЭМИ» осуществляет свою деятельность с 1967 года на рынке электрощитового высоко- и низковольтного оборудования. С середины 90-х годов завод занимался освоением производства термоусаживаемой кабельной арматуры.

С 2005 г. АО «ПЗЭМИ» начинает проводить самостоятельные конструкторские изыскания, направленные на разработку герметичных кабельных вводов.

С 2014 г. АО «ПЗЭМИ» вышло на рынок герметичных кабельных проходок (вводов) и стало предлагать к продаже проходки и осуществлять их поставки покупателям.

АО «ЭЛОКС-ПРОМ» с 2009 г. является правопреемником образованного в 1989 г. СП «Элокс» и, как и заявитель, занимается производством герметичных кабельных проходок (вводов) для атомных электростанций.

Согласно оспариваемому решению ФАС России и пояснениям третьего лица спорный секрет производства гермопроходок (модулей) был получен СП «Элокс» от французской компании «Окситроль» в качестве вклада в уставной фонд совместного предприятия, а в дальнейшем право на данный секрет производства перешло к АО «ЭЛОКС-ПРОМ» в связи с рядом последовательных реорганизаций СП «Элокс» в АОЗТ «Элокс» и в ЗАО «Элокс» и последующим присоединением к АО «ЭЛОКС-ПРОМ». По мнению ФАС России и третьего лица, данные обстоятельства являются установленными и прямо следуют из представленных доказательств.

Ссылки ФАС России на пункт 4.3 договора о создании и деятельности СП «Элокс», согласно которому «Окситроль» обязуется внести свой вклад в уставный фонд в виде: технологического оборудования на сумму 120 (сто двадцать) тыс. рублей в свободно конвертируемой валюте; затрат на изменение проектно-конструкторской документации и передачи технологических процессов на сумму 1388 (одна тысяча триста восемьдесят восемь) тыс. рублей в свободно конвертируемой валюте; затрат на обучение персонала совместного предприятия на заводе в г. Бурже (Франция) на сумму 292 (двести девяносто две) тыс. рублей в свободно конвертируемой валюте, не могут признаваться подтверждением перехода к СП «Элокс» ноу-хау (в том числе исключительных прав), поскольку из указанного положения договора напрямую не следует, что фирма «Окситроль» передает СП «Элокс» в качестве вклада саму технологию изготовления герметичных кабельных проходок (вводов) и модулей для них.

К аналогичному выводу позволяет прийти анализ схожих положений пункта 5.3 устава АОЗТ «Элокс» (правопреемник СП «Элокс»), согласно которому «Окситроль» внесет свой вклад в виде оборотных средств, оборудования для офиса, производственного оборудования, затрат на документацию и на обучение персонала (т. 12, л.д. 52).

Также суд признает несостоятельной ссылку ФАС России на пункт 7.2 упомянутого договора о создании и деятельности СП «Элокс», согласно которому фирма «Окситроль» «обеспечит передачу и наладку на Предприятии технологии изготовления гермопроходок, в том числе герметичных стержней». Данный пункт договора закрепляет лишь намерение «Окситроль» в будущем передать СП «Элокс» проектно-техническую документацию в отношении герметичных кабельных вводов для АЭС, однако не подтверждает, что данные действия были когда-либо фактически осуществлены. Не подтверждается это также описью передачи от 21 февраля 1992 г. (т.д. 12, л.д.74 – 81).

При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу, что, вопреки оспариваемому решению ФАС России и доводам третьего лица, изложенным в письменных пояснениях по делу, из учредительных документов СП «Элокс» не представляется возможным достоверно установить, что секрет производства герметичных кабельных вводов (модулей) был передан от «Окситроль» в качестве вклада в уставный капитал СП «Элокс» - правопредшественника третьего лица.

Кроме того, договор о создании и деятельности СП «Элокс» не мог быть исследован ФАС России в полном объеме, поскольку в имеющемся в материалах дела договоре отсутствуют, как минимум, листы №№ 5, 6, 10, отсутствует лист с подписями, данными уполномоченных представителей лиц, заключивших договор, что не позволяет рассматривать данный документ как надлежащее доказательство по делу.

В оспариваемом решении № 08/62051/17 ФАС России также приходит к выводу, что право СП «Элокс» (его правопреемников) на секрет производства фирмы «Окситроль» подтверждается письмом ТПП РФ № 026/237 от 19 октября 1999 г. по экспертному заключению ООО «Союзпатент» от 18 октября 1999 г.

Применительно к данному выводу оспариваемого решения суд отмечает следующее.

В заключении ООО «Союзпатент» от 18 октября 1999 г. специалист со ссылкой на протокол согласования объемов поставок между СП «Элокс» и «Окситроль» от 9 декабря 1990 г. указывает, что при поставке продукции на АЭС в СССР и другие страны «СП «Элокс» обязалось исполнять следующие обязанности:

1.1 Заключение контракта.

1.2 Изготовление корпусов проходок.

1.3 Изготовление деталей защитных кожухов и наружной биологической защиты.

1.4 Сборку проходок.

1.5 Техническую документацию.

1.6 Упаковку и отгрузку проходок заказчику.

Таким образом, из данного заключения, представленного в материалы антимонопольного дела АО «ЭЛОКС-ПРОМ», следует, что компания «Окситроль» согласовала производство СП «Элокс» только корпусов для гермопроходок, деталей кожухов и наружной биологической защиты. В связи с этим, данное заключение не является доказательством передачи фирмой «Окситроль» своего секрета производства модулей гермопроходок в адрес СП «Элокс».

Суд также признает несостоятельными ссылки ФАС России на то, что фактическая передача технической документации от «Окситроль» в адрес СП «Элокс» подтверждается рядом представленных в материалы дела документов, а именно: транспортной накладной № 152846 от 25 марта 1991 г., международной транспортной накладной CMR С 3060643, грузовой таможенной декларацией, описью передачи от 21 февраля 1992 г. № BT № 020, перечнем применимых документов № 2103 от 21 февраля 1992 г. Перечисленные документы содержат в себе ссылки лишь на производственное оборудование либо в принципе не позволяют достоверно определить состав передаваемых активов, в связи с чем данные документы не могут подтверждать фактическую передачу секрета производства.

По аналогичным причинам суд признает необоснованным вывод решения ФАС России № 08/62051/17 о том, что внесение секрета производства в уставной фонд СП «Элокс» подтверждается актом б/н от 15 февраля 1991 г., актом оценки от 20 января 1992 г., актом приема-передачи б/н от 26 января 1992 г. и карточкой учета нематериальных активов № 24 от 21 февраля 1992 г.

В частности, применительно к указанной выше карточке учета нематериальных активов № 24 судом также установлено, что данный документ согласно своему содержанию оформлен 21 февраля 1992 г. При этом данная карточка составлена на бланке (форма НМА-1), введенном в действие Госстандартом РФ 2 апреля 1998 г. и применяемым лишь с 22 марта 2003 г. При таких обстоятельствах суд полагает недопустимым использование данного документа в качестве доказательства без проведения надлежащей проверки его достоверности, чего ФАС России в ходе рассмотрения дела № 1-14-94/00-08-16 сделано не было.

Кроме того, данная карточка учета нематериальных активов не может являться доказательством принятия исключительного права на секрет производства в уставный капитал, поскольку в карточке приведена следующая краткая характеристика объекта нематериальных активов: «конструкторские чертежи комплектующих модулей и проходок; конструкторские сборочные чертежи модулей и проходок; спецификации материалов модулей (полисульфон, нержавеющая труба, медная труба, каптон, медные проводники, медные стержни, керамический изолятор); спецификации вспомогательных материалов для изготовления модулей». При этом само наименование передаваемого актива отсутствует, и не представляется возможным установить, о каком активе должна идти речь. Согласно данной карточке невозможно установить, что на учет был принят именно секрет производства модулей герметичных кабельных вводов.

Кроме того, в карточке указано, что срок полезного использования поставленного на учет актива составляет десять лет. Однако в материалы дела не представлены доказательства учета данного актива в последующие периоды (после 1992 г.) с учетом амортизации и других факторов. Вместе с тем, если фирма «Окситроль» передала право на секрет производства в качестве вклада в уставный фонд СП «Элокс» или его правопреемников, то это должно было быть отражено в бухгалтерской документации организации (например, бухгалтерском балансе) согласно действующим на тот момент правилам ведения бухгалтерского учета и составления бухгалтерской отчетности (пункт 11 Письма Минфина СССР, Госкомстата СССР от 27 февраля 1987 г. № 53/13-09, пункт 49 Приказа Минфина РФ от 20 марта 1990 г. № 10, пункт 48 Приказа Минфина РФ от 26 декабря 1994 г. № 170, пункт 55 Приказа Минфина РФ от 29 июля 1998 г. № 34н). Однако доказательств такого учета материалы дела не содержат.

Доводы ФАС России и третьего лица о том, что законность владения и использования АО «ЭЛОКС-ПРОМ» интеллектуальных прав на секрет производства подтверждена письмами ОАО «Концерн Росэнергоатом» от 12 августа 2010 г. № 27-09/2343, а также Госкорпорации «Росатом» от 27 августа 2010 г. № 1-8/9626 в адрес Мирион Сенсинг Системс Дивизион, направленных по результатам проверки поступивших претензий со стороны компании Mirion Technologies, суд не может принять во внимание. Указанные организации не наделены правом давать официальную правовую оценку фактическим обстоятельствам, в связи с чем их утверждения о законности использования АО «ЭЛОКС-ПРОМ» секрета производства являются лишь частным суждением и не могут иметь доказательственного значения для антимонопольного органа и суда при решении вопроса о законности такого использования секрета производства. Также указанные письма не содержат пояснения, обоснования их выводов.

Аналогично отсутствие сведений о том, что компания «Окситроль», а позднее компания «Мирион», как ее правопреемник, обращались за судебной защитой своих прав в Российской Федерации или в любой другой стране, в которую поставлялась продукция АО «ЭЛОКС-ПРОМ», не может однозначно подтверждать законность использования АО «ЭЛОКС-ПРОМ» секрета производства «Окситроль», а свидетельствует лишь об отсутствии обращений указанных выше организаций за защитой своих прав и инициированных в связи с этим судебных разбирательств.

Более того, сам факт обращения компании «Мирион» в Госкорпорацию «Росатом» с претензией в отношении использования АО «ЭЛОКС-ПРОМ» технологии производства компании «Окситроль» свидетельствует о том, что компания «Мирион» возражает против использования третьим лицом данной технологии производства.

Материалы дела также содержат ряд писем компании «Окситроль», из которых следует, что последняя неоднократно предъявляла претензии в адрес ЗАО «Элокс» и ЗАО «Элокс-Пром» (правопредшественники третьего лица) в связи с незаконным использованием технологии компании «Окситроль» в производстве.

С учетом утверждения третьего лица о наличии права на спорный секрет производства у «Окситроль», следует признать, что СП «Элокс» и его правопреемники могли получить право на спорный секрет производства исключительно в силу заключенного с «Окситроль» лицензионного (сублицензионного) соглашения.

Более того, как следует из пояснений АО «ПЗЭМИ» и не отрицается сторонами, первоначальным обладателем спорной технологии (владельцем исключительного права) являлась в спорный период компания Conax (США). Следовательно, передача прав на использование ноу-хау от «Окситроль» к СП «Элокс» могла быть осуществлена только в порядке сублицензии.

Вместе с тем доказательства заключения такого соглашения (как сублицензионного, так и лицензионного) суду не были представлены и, как следует из материалов дела, не исследовались ФАС России. Более того, в пункте 5.4 договора купли-продажи акций между «Окситроль» и Чечиным В.И. от 20 июля 2006 г. прямо отмечается (т. 16, л.д. 124), что продавец («Окситроль») подтверждает, что проект контракта сублицензионного соглашения с эмитентом (ЗАО «Элокс»), подписанный продавцом и эмитентом 26 апреля 1995 г., не вступал в юридическую силу. Третьим лицом также не отрицается отсутствие заключения сублицензионного соглашения.

В связи с изложенным суд приходит к выводу, что совокупность имеющихся в материалах дела доказательств, вопреки утверждениям заинтересованного лица, не подтверждает получение СП «Элокс» и его правопреемниками, в том числе третьим лицом, от фирмы «Окситроль» права на секрет производства герметичных кабельных вводов, в связи с чем выводы оспариваемого решения ФАС России в данной части не соответствуют фактическим обстоятельствам антимонопольного дела. Иные доказательства, свидетельствующие о законном получении и использовании АО «ЭЛОКС-ПРОМ» секрета производства, незаконное использование которого вменяется АО «ПЗЭМИ», в материалы дела представлены не были.

Более того, представленные доказательства, а также пояснения сторон и третьего лица позволяют прийти к выводу, что секрет производства, о наличии которого заявляет третье лицо и незаконное использование которого вменяется заявителю, на момент начала АО «ПЗЭМИ» выпуска своих герметичных кабельных вводов (модулей) прекратил свое существование в связи с утратой конфиденциальности.

Как установлено судом, при создании АОЗТ «Элокс» (преобразовании в него СП «Элокс») в 1991-1992 г. в его состав входил филиал в Харьковской области (Украина). Исходя из приказа АОЗТ «Элокс» от 7 февраля 1992 г. хранение документации, имеющей отношении к технологии компании «Окситроль», должно было осуществляться в комнате архива генеральной дирекции АОЗТ «Элокс» (г. Москва), а также в комнате архива филиала АОЗТ «Элокс» (г. Харьков).

ЗАО «Элокс» 25 августа 1998 г. был издан приказ № 54 о коммерческой тайне на сведения о секретах производства (ноу-хау) герметичных кабельных проходок и модулей. Согласно данному приказу местом хранения документации указана генеральная дирекция ЗАО «Элокс», расположенная в г. Москве. Указания о том, как необходимо поступить с документацией, которая, как следует из приказа от 7 февраля 1992 г., ранее должна была также храниться в г. Харьков, приказ от 25 августа 1998 г. не содержит.

В январе 1999 г., согласно протоколу заседания учредителей ЗАО «Завод Элокс» от 20 января 1999 г. (т. 17, л.д. 17-18), филиал ЗАО «Элокс» в Харьковской области прекратил свое существование и был преобразован в самостоятельное юридическое лицо – ЗАО «Завод Элокс», зарегистрированное в соответствии с украинским законодательством. При этом лицензионный договор о предоставлении ЗАО «Завод Элокс» права использования секрета производства был заключен ЗАО «Элокс» лишь 11 февраля 1999 г.

В соответствии со статьей 1465 ГК РФ секретом производства (ноу-хау) признаются сведения, имеющие действительную или потенциальную коммерческую ценность вследствие неизвестности их третьим лицам, если к таким сведениям у третьих лиц нет свободного доступа. Однако документы, содержащие секрет производства, о наличии которого утверждает третье лицо, оставались в распоряжении ЗАО «Завод Элокс» – самостоятельного юридического лица, не связанного обязательством обеспечивать сохранность данной информации вплоть до 11 февраля 1999 г., в связи с чем конфиденциальность указанной информации была утрачена, что не позволяет утверждать о доказанности существования секрета производства как такового. Кроме того, согласно пункту 3.3 лицензионного договора между ЗАО «Завод Элокс» и ЗАО «Элокс» от 11 февраля 1999 г. передача технической документации должна оформляться актом сдачи-приемки (т. 17, л.д. 22). Однако данный акт в материалы дела не представлен и антимонопольным органом не исследовался, из чего невозможно установить факт действительного исполнения указанного соглашения, а также наличия у ЗАО «Завод Элокс» должных оснований для хранения в течение последующих более чем 10 лет документации по спорной технологии, то есть соблюдения правопредшественником третьего лица (ЗАО «Элокс») требований по сохранению конфиденциальности (неизвестности) технологии. Кроме того, учредительные документы СП «Элокс» содержали условие об обязательном получении согласия компании «Окситроль» на передачу кому-либо спорной технологии. В материалах дела отсутствуют доказательства, что в дальнейшем это условие было отменено, исключено из учредительных документов правопреемников СП «Элокс». Соответственно, передавая в 1999 г. без согласия «Окситроль» в ЗАО «Завод Элокс» (Харьковская область) относящуюся к спорной технологии документацию, правопредшественник третьего лица предоставил более чем на 10 лет доступ к такой документации неуполномоченному лицу, что не может, по мнению суда, считаться соблюдением режима разумных мер по сохранению конфиденциальности (неизвестности) технологии, как того требуют статьи 1465, 1467 ГК РФ.

Также АО «Элокс-Пром» не отрицается получение от ЗАО «Элокс» сведений, составляющих спорный секрет производства, еще до присоединения ЗАО «Элокс» в 2009 г., что следует из письменных пояснений АО «Элокс-Пром» от 13 октября 2016 г. (т. 16, л.д. 34), согласно которым передача сведений имела место в 1994 г. (при учреждении ЗАО «Элокс-Пром»). Данный факт подтверждается также письмом компании IST (лицензиара «Окситроль» и собственника спорной технологии) от 20 мая 2005 г. в адрес ЗАО «Элокс-Пром» (т. 16, л.д. 37-40). Следовательно, вывод ФАС России о том, что АО «Элокс-Пром» получило спорный секрет производства именно в результате присоединения к нему ЗАО «Элокс» в 2009 г., не соответствует фактическим обстоятельствам дела. В то же время использование сторонним лицом – ЗАО «Элокс-Пром» с 1994 г. спорного ноу-хау в отсутствие соглашения с его правообладателями (согласия правообладателей) также указывает на нарушение конфиденциальности данного секрета производства, утрату им статуса ноу-хау.

Также представленные ФАС России материалы антимонопольного дела содержат документы о предположительно имевшем место 2 февраля 2010 г. хищении документации, содержащей спорный секрет производства, из помещения ЗАО «Завод Элокс». При этом, как подтверждено представителем ФАС России в ходе рассмотрения настоящего дела, антимонопольным органом не установлена передача указанной похищенной документации в АО «ПЗЭМИ».

Соответственно, факт хищения указанной документации (то есть ее попадания в открытую сферу, утраты контроля над секретностью технологии и возможности доступа к ней неограниченного круга лиц), на который ссылается и третье лицо, также подтверждает утрату спорной технологией статуса «секрета производства» до начала выхода АО «ПЗЭМИ» на рынок герметичных кабельных проходок (вводов).

При таких обстоятельствах суд полагает необоснованным вменение антимонопольным органом заявителю нарушения статьи 14.5 Федерального закона «О защите конкуренции», поскольку в ходе рассмотрения антимонопольного дела ФАС России исключительное право третьего лица на секрет производства герметичных кабельных вводов не было надлежащим образом подтверждено.

Согласно части 2 статьи 1466 ГК РФ лицо, ставшее добросовестно и независимо от других обладателей секрета производства обладателем сведений, составляющих содержание охраняемого секрета производства, приобретает самостоятельное исключительное право на этот секрет производства. Для квалификации такого повторения как законного при разработке секрета производства необходимо соблюсти требования добросовестности и независимости (самостоятельности) разработки.

Как пояснил заявитель со ссылкой на представленные в материалы дела документы, технологические решения, используемые АО «ПЗЭМИ» при производстве модулей герметичных кабельных проходок (вводов), имеют ряд особенностей, не позволяющих говорить об идентичности герметичных кабельных вводов АО «ПЗЭМИ» и АО «Элокс-Пром», поскольку разработка продукции заявителем произошла в ходе самостоятельных конструкторских изысканий, которые начали проводиться с 2005 г. При этом в материалы дела представлен перечень открытых источников информации, на основе которых заявитель, по его утверждениям, произвел разработку собственной продукции.

Применительно к данным утверждениям в оспариваемом решении ФАС России сделана ссылка на заключение № 15/04 ООО «Патент-Гарант», из которого следует, что выполнить электрические герметичные проходки среднего и низкого напряжения только по опубликованным описаниям к патентам невозможно.

Суд полагает, что выводы данного заключения не могут быть использованы в качестве доказательства в силу одностороннего и необъективного характера постановки вопросов для исследования, а также ограниченного количества патентов (пять единиц), представленных для экспертизы и проанализированных экспертом при подготовке данного заключения.

Вместе с тем, как следует из материалов дела и пояснения заявителя, АО «ПЗЭМИ» никогда не утверждало, что разработало выпускаемую им продукцию только на основании опубликованных описаний патентов. Заявителем при рассмотрении антимонопольного дела также было представлено заключение, выполненное экспертом ООО «Патентный поверенный». В данном заключении эксперт приводит открытые источники информации, содержащие сведения о конструкции модулей гермопроходок, а также способах их изготовления, и указывает, что данные сведения не могут быть признаны секретом производства, поскольку они раскрыты в общедоступных источниках информации и не отвечают требованиям сохранения конфиденциальности.

Также АО «ПЗЭМИ» в ходе рассмотрения дела в ФАС России представлялись перечни конкретных общедоступных материалов и информации, содержащих сведения о конструкции модулей гермопроходок, а также способах их изготовления (т. 2, л.д. 46-171; т. 15, л.д. 61-146; т. 5, л.д. 69-70).

Так, представлен перечень открытых источников (т. 5, л.д. 69-70), в которых раскрыты конструкция и технология изготовления модулей гермопроходок, а также материалы, применяемые при их производстве, в том числе: использование проводников в каптоновой изоляции – 3 источника; использование полисульфоновых изоляторов – 3 источника; применение методов ротационного обжима – 3 источника; использование нержавеющей трубы при изготовлении корпуса модуля – 4источника; диаметр модуля 1 дюйм (2,54 см) – 3 источника; наличие отверстия в центре трубы модуля – 4 источника.

В числе таких открытых источников, в частности, указаны: описания полезных моделей RU46382, CN200956280, RU42434029, RU462478 и др.; материалы презентации гермопроходки Auxitrol с модулями среднего, низкого напряжения и коаксиальными модулями; описание конструкции гермопроходки Conax, имеющееся в открытом доступе; рекламный буклет о технологии и конструкции гермопроходки Skoda с модулями низкого напряжения и коаксиальными модулями; исходные технические требования на герметичные кабельные вводы для АЭС; техническое задание на проведение опытно-конструкторских работ и постановку на производство герметичных кабельных проходок через оболочку здания реактора от 2011 г. ОАО «НИИТФА» и др.

Вывод о возможности АО «ПЗЭМИ» самостоятельной разработки к 2014 г. модулей для гермопроходок, а также способа их изготовления, был также сделан в экспертном заключении патентного поверенного Андрущак Г.Н. (т. 2, л.д. 46-171).

Также АО «ПЗЭМИ» среди таких материалов предоставлялись и другие многочисленные сведения (т. 2, л.д. 12-38; т. 15, л.д. 2-146; т. 17, л.д. 63-133; т. 18, л.д. 2-118), подтверждающие самостоятельную разработку технологии производства, начиная с 2005 г. Так, согласно имеющимся в деле материалам, первоначально исследования шли в сотрудничестве с ГУП «Шевлягинский завод специальной керамики». Помимо этого АО «ПЗЭМИ» сотрудничало с рядом других предприятий и научно-исследовательских институтов, доказательством чего являются протоколы, акты и договоры, наличие и достоверность которых ФАС России не оспариваются (абз. 4, стр. 11 Решения ФАС России).

Выводы заключения специалиста АНО Исследовательский центр «Независимая экспертиза» при ТПП г. Москвы (т. 2, л.д. 12-38) подтверждают, что технический и производственный уровень потенциала АО «ПЗЭМИ» был достаточен для выполнения гермопроходок и модулей по состоянию на 2008 г. Также заключение специалиста свидетельствует, что представленный АО «ПЗЭМИ» объем источников информации с технической точки зрения можно считать достаточным для общего понимания конструкции модулей и в целом гермопроходки.

Ссылки антимонопольного органа и третьего лица на экспертное заключение АНО «Союзэкспертиза» ТПП, в котором эксперт приходит к выводу, что в представленных заявителем материалах не содержится всех необходимых для разработки сведений по конструктивным размерам модулей и их комплектующих, также признаются судом необоснованными, поскольку заявитель не утверждал, что представленный им перечень открытых сведений, использованных для разработки продукции АО «ПЗЭМИ», является исчерпывающим. При этом в подтверждение самостоятельной разработки заявителем производимой им продукции, проведения работ по созданию конструкторской, технологической документации и заводских испытаний данной продукции АО «ПЗЭМИ» в материалы дела представлена сводная таблица проведенных испытаний и финансирования этих испытаний (т. 18, л.д. 66-90; т. 2, л.д. 10-11).

Кроме того, в дело представлено заключение специалиста Крылова О.А. (ООО «Центр по проведению судебных экспертиз и исследований») от 30 июня 2017 г. № 456/17 по результатам рецензирования заключения эксперта АНО «Союзэкспертиза».

Специалист Крылов О.А. по результатам рецензирования пришел к следующим выводам: согласно данным сайта (www.sud-expertiza.ru) Павлов В.А. является экспертом НП «Федерация судебных экспертов», сведений о том, что Павлов В.А. является экспертом АНО «Союзэкспертиза», не имеется; документов, подтверждающих юридически оформленные взаимоотношения Павлова В.А. с АНО «СОЮЗЭКСПЕРТИЗА», не имеется; не установлены полномочия начальника отдела судебной экспертизы Чуванова П.С., как лица действующего от имени АНО «СОЮЗЭКСПЕРТИЗА»; подпись эксперта Павлова не заверена печатью экспертного учреждения; для проведения экспертизы была запрошена лишь та техническая документация, из которой можно установить сходства изделий, и не исследована документация, которая подтверждает их отличия; имеется ряд иных нарушений (т. 7, л.д. 89-141).

Также суд отмечает, что ФАС России, которая является лицом, обязанным доказать правомерность своих решения и предписания, не представлены в материалы дела первичные документы (чертежи и др.), на которых основывается заключение Павлова В.А. (не представлялись данные материалы заявителю и в ходе рассмотрения дела о нарушении антимонопольного законодательства). Как обоснованно указывается заявителем, это также не позволяет считать данное экспертное заключение обоснованным и корректным.

При таких обстоятельствах совокупность представленных доказательств не позволяет утверждать о незаконном заимствовании заявителем в процессе разработки и введения в оборот герметичных кабельных вводов конструкторских и технических решений, составляющих чей-либо секрет производства.

С учетом изложенного выше суд полагает не имеющими правового значения выводы экспертного заключения АНО «Союзэкспертиза» ТПП, положенного в основу оспариваемого решения ФАС России, в частности, утверждения эксперта о том, что разработка АО «ПЗЭМИ» модулей для гермопроходок могла быть осуществлена только с использованием чертежей третьего лица.

Действующее гражданское законодательство не содержит запрета на производство разными лицами идентичной или сходной по своим свойствам продукции, если только в таком производстве не используются актуальные чужие изобретение, промышленный образец или полезная модель. Достоверных подтверждений права третьего лица на секрет производства герметичных кабельных вводов и модулей для них в материалы дела не представлено, а введение АО «ЭЛОКС-ПРОМ» режима коммерческой тайны в отношении своих технологий производства не влияет на право заявителя производить схожую или аналогичную продукцию самостоятельно разработанным (в том числе на основании открытых данных) способом.

При этом идентичность или сходность свойств готовых изделий различных производителей сама по себе не свидетельствует о том, что ими применяются также и идентичные или сходные способы (технологии) производства.

Суд соглашается с доводами заявителя о ненадлежаще проведенном анализе состояния конкуренции при рассмотрении ФАС России дела №1-14-94/00-08-16.

Согласно части 5.1 статьи 45 Федерального закона «О защите конкуренции» при рассмотрении дела о нарушении антимонопольного законодательства антимонопольный орган проводит анализ состояния конкуренции в объеме, необходимом для принятия решения о наличии или об отсутствии нарушения антимонопольного законодательства».

Таким образом, проведение анализа состояния конкуренции является обязательным при рассмотрении любого дела о нарушении антимонопольного законодательства, в том числе и при рассмотрении дела о нарушении, предусмотренном статьей 14.5 Федерального закона «О защите конкуренции».

Согласно части 4 статьи 45.1 данного закона результаты анализа состояния конкуренции, проведенного в порядке, установленном федеральным антимонопольным органом, относятся к письменным доказательствам по делу о нарушении антимонопольного законодательства.

Объем и порядок анализа состояния конкуренции при рассмотрении дела о нарушении статьи 14.5 Федерального закона «О защите конкуренции» установлены в Порядке проведения анализа состояния конкуренции на товарном рынке, утвержденном Приказом ФАС России от 28 апреля 2010 г. № 220 (Порядок № 220).

Так, согласно пункту 10.6. указанного порядка по делам, возбужденным по признакам нарушения статей 14.1 - 14.8 Закона о защите конкуренции, анализ состояния конкуренции на товарном рынке включает следующие этапы:

а) определение временного интервала исследования товарного рынка;

б) определение продуктовых границ товарного рынка. Определение продуктовых границ товарного рынка может производиться исходя из предмета договоров, заключаемых хозяйствующим субъектом (в том числе в отношении которого поданы в антимонопольный орган заявление, материалы) по поводу товара, предлагаемого им к продаже;

в) определение географических границ товарного рынка;

г) определение состава хозяйствующих субъектов, действующих на товарном рынке, в объеме установления фактических конкурентных отношений между хозяйствующим субъектом, в действиях (бездействии) которого обнаружены признаки недобросовестной конкуренции, и хозяйствующим субъектом, которому указанными действиями (бездействием) причинены или могут быть причинены убытки либо нанесен или может быть нанесен вред его деловой репутации.

Конкретные требования (в том числе применимые методы, этапы анализа, источники информации) к установлению продуктовых и географических границ товарного рынка установлены разделами III и IV Порядка № 220. Указанные требования, как следует из имеющегося в деле «анализа рынка», иных материалов дела, ФАС России не выполнены.

Согласно пункту 3.10 Административного регламента Федеральной антимонопольной службы по исполнению государственной функции по установлению доминирующего положения хозяйствующего субъекта при рассмотрении заявлений, материалов, дел о нарушении антимонопольного законодательства и при осуществлении государственного контроля за экономической концентрацией (утв. Приказом ФАС России от 25 мая 2012 г. № 345) по результатам проведения анализа состояния конкуренции на товарном рынке составляется аналитический отчет. Аналитический отчет подписывается руководителем ответственного структурного подразделения.

Однако в нарушение указанной нормы имеющийся в материалах дела документ под названием «анализ рынка» не содержит каких-либо реквизитов и подписей составивших его лиц.

Кроме того, к «анализу рынка» не приложен перечень документов, использованных для определения характеристик рассматриваемого товарного рынка, наличие которых, однако, является обязательным требованием пункта 11.4 Порядка № 220.

Изложенные обстоятельства свидетельствуют о том, что анализ состояния конкуренции на товарном рынке при рассмотрении антимонопольным органом дела № 1-14-94/00-08-16 проведен ФАС России с существенными нарушениями, в том числе не подтверждено в установленном порядке наличие обязательных для вменения оспариваемого правонарушения отношений конкуренции между заявителем и третьим лицом, не подтверждена их деятельность в единых продуктовых и географических границах товарного рынка.

Аналогично суд не может признать доказанным проведённым анализом рынка существование на спорном товарном рынке иных хозяйствующих субъектов, производящих продукцию, не схожую, по утверждениям ФАС России, по своим характеристикам с продукцией третьего лица. Напротив, из представленных в дело доказательств (в частности, Аналитическая справка КОНКОЛ «Российский рынок гермопроходок для атомных станций, т. 8, л.д. 61-72) следует, что перечисляемые ФАС России компании (в частности, ФГУП «Красная звезда», ООО «Исток-Проходка», ООО «Амуратом» – абз. 1, стр. 34 Решения ФАС России) не являются производителями продукции, отличной по своим характеристикам от продукции третьего лица или АО «ПЗЭМИ». Это также рассматривается судом в качестве доказательства обусловленности возможной схожести продукции АО «ПЗЭМИ» и третьего лица объективными техническими факторами и требованиями потребителей.

Отсутствие надлежащего анализа состояния конкуренции на спорном товарном рынке свидетельствует о недоказанности антимонопольным органом факта наличия нарушения антимонопольного законодательства, что соответствует правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда РФ от 6 июля 2017 г. по делу № А33-27341/2015.

Иные доводы ФАС России и третьего лица, приведенные в поддержку оспариваемых ненормативных актов, также были оценены судом и признаны как несостоятельные, не имеющие существенного значения для разрешения спора.

Оценив в совокупности и взаимосвязи представленные в материалы дела доказательства и доводы лиц, участвующих в деле, суд приходит к выводу об удовлетворении требований АО «ПЗЭМИ», поскольку оспариваемые решение и предписание незаконно возлагают на АО «ПЗЭМИ» дополнительные обязанности (обременения), ограничивают его предпринимательскую деятельность, а также являются основанием для последующего наложения административных санкций, в связи с чем нарушают права и охраняемые законом интересы АО «ПЗЭМИ» в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

Согласно статье 101 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы состоят из государственной пошлины и судебных издержек, связанных с рассмотрением дела арбитражным судом.

На основании статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд относит обязанность по уплате в доход федерального бюджета государственной пошлины в сумме 3 000 рублей на заинтересованное лицо как проигравшую спор сторону.

Руководствуясь статьями 4,65,71,110, 167-170,197-201 АПК РФ арбитражный суд

РЕШИЛ:

Признать недействительными решение и предписание ФАС России по делу№ 1-14-94/00-08-16 от 07.09.2017 г.

Взыскать с ФАС России (ОГРН1047796269663, ИНН7703516539; 125993, г. Москва, ул. Садовая-Кудринская, д. 11) в пользу АО «Подольский завод электромонтажных изделий» (ОГРН 1025004701072, ИНН 5036003332; 142115, Московская область, город Подольск, ул. Правды, дом 31) расходы по уплате госпошлины в размере 3 000 руб.

Решение может быть обжаловано в месячный срок с даты его принятия в Девятый арбитражный апелляционный суд.

Судья:

Л.А. Дранко