Гражданский кодекс часть 1

Арбитражный суд Мурманской области в составе судьи Машковой Н.С., при составлении протокола судебного заседания помощником судьи Подосёновой О.Н., рассмотрев в открытом судебном заседании дело по иску общества с ограниченной ответственностью «Армада Мурманск» (ОГРН <***>, ИНН <***>, юридический адрес: 183034, <...>), косвенный истец – ФИО1 (г. Мурманск), о признании сделки общества с ограниченной ответственностью «Армада Мурманск» с ограниченной ответственностью «Армада 51» (ИНН <***>, ОГРН <***>, юридический адрес: 183034, <...>) недействительной, при участии ФИО1 лично, ФИО2 по доверенности от истца; ФИО3 по доверенности от ООО «Армада Мурманск» и ФИО4 по доверенности от ООО «Армада 51», ФИО5 лично;

установил:

ФИО1 обратился в Арбитражный суд Мурманской области с исковым заявлением к ООО «Армада Мурманск» о признании договора об оказании услуг от 30 июня 2017 года, заключенного между ООО «Армада Мурманск» и ООО «Армада 51», недействительной сделкой и применении последствий оспариваемой сделки в виде возвращения 301 289 руб. 50 коп. на расчетный счет Общества «Армада Мурманск» (с учетом принятых 21 августа 2018 года судом уточнений.

15 мая 2018 года указанный иск принят к производству арбитражного суда первой инстанции, к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены ООО «Армада 51» и ФИО5 (г. Мурманск).

Определением от 28 июня 2018 года Общество «Армада Мурманск» признано истцом с исключением из состава ответчиков, в качестве ответчика к участию в деле привлечено Общество «Армада 51» (с исключением из состава третьих лиц).

Обществом «Армада 51» представлен отзыв от 06 июля 2018 года. Обществом «Армада Мурманск» представлено уточнение правовой позиции по иску от 10 июля 2018 года. ФИО1 представлены дополнительные документы в обоснование заявленных требований, дополнения к иску от 20 августа 2018 года.

Обществом «Армада Мурманск» представлены дополнительные пояснения и документы в опровержение доводов по фальсификации доказательств, возражения относительно ходатайства о приостановлении производства по делу, а также копии документов, истребованных судом.

УПФРФ в Октябрьском АО г. Мурманска в целях исполнения определения суда от 23 августа 2018 года представлены сведения индивидуального (персонифицированного) учета в отношении ФИО4, ФИО3 и ФИО6

ФИО1 заявлены ходатайства о фальсификации доказательства - доверенности от 23 марта 2016 года (с ходатайством о назначении экспертизы давности изготовления документа), приостановлении производства по делу до вступления в законную силу судебного акта по делу №А42-4542/2018.

Заявление ФИО1 о фальсификации доказательств принято судом к рассмотрению; разрешение ходатайства истца о приостановлении производства по настоящему делу отложено.

Истец представил уточненную позицию по заявлению о фальсификации с указанием на возможность поручения проведения судебной технической экспертизы ООО ЭУ «Воронежский Центр Экспертизы», а также ходатайство об истребовании доказательств у УФНС, ИФНС, АО «Альфа-Банк», ООО «Мурманский ПАО «Банк Александровский», С-Пб Россельхозбанк, УФССП, отдел судебных приставов Ленинского округа г. Мурманска сведения о доверенности «общей» от 23 марта 2016 года, самой доверенности «доверенность» от 23 марта 2016 года, выданной генеральным директором ООО «Армада Мурманск» ВРИО ФИО6 Общество «Армада Мурманск» представило объяснение (правовое обоснование отсутствия необходимости проведения технической экспертизы).

В судебном заседании, состоявшемся 15 ноября 2018 года в удовлетворении ходатайства о приостановлении производства по делу отказано, ходатайство об истребовании удовлетворено в части истребования у указанных в ходатайстве лиц сведений о представлении в период с 23 марта 2016 года по 26 июня 2018 года Обществом «Армада Мурманск» (при осуществлении своей деятельности) доверенности от 23 марта 2016 года, наделяющей ФИО6 полномочиями на представление интересов ООО «Армада Мурманск»; судебное разбирательство по делу отложено на 17 декабря 2018 года.

УФССП России Мурманской области, ОСП Ленинского округа г. Мурманска, УФНС России по Мурманской области, ПАО Банк «Александровский», АО «Россельхозбанк», АО «Альфа-Банк» сообщили об отсутствии них доверенности, запрошенной судом. ИФНС России по г. Мурманску представила копию доверенности от 23 марта 2016 года, а также пояснения относительно обстоятельств поступления указанной доверенности в инспекцию. Истец представил пояснения от 17 декабря 2018 года, дополнительные документы в обоснование заявленных требований. ФИО5 представил отзыв на иск. Со стороны иных лиц, участвующих в деле, каких – либо заявлений (ходатайств) не поступило.

ФИО1 на исковых требованиях настаивал в полном объеме, указав на ненадлежащий статус доверенности, представленной ИФНС России по г. Мурманску. Иные лица, участвующие в деле, поддержали представленные в письменном виде позиции (возражения) по заявленным требованиям.

По материалам дела судом установлено:

Общество «Армада Мурманск» (далее – Общество) зарегистрировано при создании в ИФНС России по г. Мурманску 26 сентября 2012 года, на момент создания Ощества и в плоть до настоящего времени участниками общества с равным размером долей (по 50% номинальной стоимостью 50 000 руб.) являются ФИО1 и ФИО5.

В апреле 2018 года ФИО1 узнал о заключении Обществом 30 июня 2017 года с Обществом «Армада 51» договора об оказании услуг, а также о подписании 27 февраля 2018 года на основании указанного договора акта об оказании услуг.

ФИО1, считая указанную сделку недействительной, обратился с рассматриваемым иском в суд. В обосновании заявленных требований истец сослался на следующее:

-наличие признаков афиллированности оспариваемой сделки. Так, договор от имени Общества подписан ФИО6 (мужем племянницы ФИО5), а единственным участником и единоличным исполнительным органом Общества «Армада 51» является ФИО5 (статьи 46 и 46 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» (Закон об ООО));

-отсутствия у ФИО6 законных полномочий по подписание оспариваемого договора (статьи 173.1, пункты 1 и 2 статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации (ГК РФ). Оспариваемый договор подписан ФИО6 на основании доверенности от 23 марта 2016 года, указанная доверенность выдана ФИО5 незаконно, на основании незаконного приказа №14 от 23 марта 2016 года (издан ФИО5 о наделении ФИО6 полномочиями исполняющего обязанности генерального директора), что подтверждается признанием записи, внесенной в ЕГРЮЛ за ГРН 2165190126726 от 01 апреля 2016 года (о внесении изменений в ВГЮЛ в части единоличного исполнительного органа – ФИО6 на основании указанного приказа), незаконной. ФИО6 подписал оспариваемый договор не как представитель Общества на основании доверенности, а как временно исполняющий обязанности единоличного исполнительного органа Общества (ВРИО Общества). За действия ФИО6 в полном объеме несет ответственность генеральный директор Общества ФИО5, несмотря на то, что он таковым себя не считает, уволившись по собственному желанию 24 марта 2016 года и издав приказ №14 от 23 марта 2016 года. Истец полагает, что ФИО5 являлся и является в настоящее время единоличным исполнительным органом Общества (то есть контролирующим Общество лицом), ФИО6 фактически не осуществляет никаких функций (с ним не оформлены трудовые отношения, отчисления в ПФ РФ не производятся), сам приказ №14 от 23 марта 2016 года является ненадлежащим доказательством, поскольку он изготовлен после исключения указанной выше записи в ЕГРЮЛ. Фактически никакого ВРИО Общества в лице ФИО6 по состоянию на 23 марта 2016 года, 25 марта 2016 года и 30 июня 2017 года не существовало. При этом, истец указывает, что существует две доверенности от 23 марта 2016 года, оформленных от имени Общества ФИО5 на ФИО6 Одна из которых наделает ФИО6 «общими» полномочиями на представление интересов Общества (в том числе подписания от имени Общества договоров), а другая - «ограниченная», не наделяющая ФИО6 такими полномочиям. Обе указанные доверенности истец считает незаконными. Вместе с тем, доверенность, на основании которой был подписан оспариваемый договор, истец полагает сфальсифицированной, считая ее изготовленной как минимум к дате заключения оспариваемого договора (30 июня 2017 года) либо вообще к дате подписания акта выполненных работ к договору (27 февраля 2018 года). Представленный ИФНС России по г. Мурманску суду скан доверенности от 23 марта 2016 года на ВРИО общества ФИО6 (с указанием на его представление 14 февраля 2017 года, 07 марта 2017 года, 13 марта 2017 года, 20 марта 2017 года, 29 марта 2017 года по ТКС в качестве приложения к бухгалтерской отчетности), опровергается бухгалтерским балансом Общества за 2017 год, в котором имеется ссылка на доверенность от 25 марта 2016 года. Кроме того, отсутствие возможности у ИФНС России по г. Мурманску удостоверить, указанный скан доверенности, по мнению истца, исключает возможность вывода о фактическом ее наличии к 30 июня 2017 года (дате оспариваемого договора). Для целей проверки заявления о фальсификации доверенности от 23 марта 2016 года косвенным истцом заявлено ходатайство о проведении экспертизы для целей установления давности изготовления доверенности.

-заключение оспариваемой сделки в ущерб интересам Общества, его участника, на заведомо не выгодных условиях (в том числе по завышенным расценкам, существенно отличавшихся от рыночных);

-заключение оспариваемого договора сугубо с целью обогащения другого участника Общества – ФИО5, с учетом статуса ФИО5 в Обществе «Армада 51» денежные средства по оспариваемому договору остались под контролем указанного лица;

-заключение оспариваемого договора с целью причинить вред другому участнику Общества – ФИО1, при наличии злоупотребления правом группы лиц, в состав которой входит ФИО5, ФИО6, ФИО3, ФИО4, ФИО7 (статьи 10 и пункт 2 статьи 166 ГК РФ));

-посягание на публичные интересы, оспариваемой сделкой (статья 168 ГК РФ);

-наличие цели прикрыть оспариваемой сделкой другую сделку, нарушающие основы правопорядка и нравственности – умышленные действия ФИО5 по незаконному выводу денежных средств из одного общества в другое, незаконно легализовав такие денежные средства для целей ухода от налогов (статьи 169 ГК РФ и пункты 1 и 2 статьи 170 ГК РФ).

При обозначенных выше основаниях, заявитель указывает, что конечной целью оспариваемой сделки являлось уменьшение действительной доли ее участника – ФИО1, то есть нанесение ему ущерба, что противоречит условиям, заключенного между участниками Общества корпоративному соглашению, одним из условий которого является согласование между участниками сделок свыше 50 000 руб. Целью предъявления настоящего иска является восстановление нарушенных прав, то есть вернуть обществу незаконно выведенные денежные средства на основании оспариваемой сделки. Сам оспариваемый договор начал действовать в дату его фактического подписания – 30 июня 2017 года, а услуги по нему оказывались в 2016 году. Оспариваемую сделку нельзя отнести к обычным хозяйственным сделкам Общества, поскольку предмет договора не соответствует основному виду деятельности общества – торговля оптовая неспециализированная. Кроме того, косвенный истец полагает оспариваемую сделку крупной для Общества, так как предметом сделки является имущество, стоимость которого составляет более 25% балансовой стоимости активов Общества. При этом, бухгалтерский баланс Общества по состоянию на 31 декабря 2016 года, представленный в материалы дела, не является надлежащим доказательством, поскольку подписан незаконно действующим ФИО8 Оспариваемая сделка не является экономически выгодной для Общества, поскольку у Общества имелись свои штатные юристы - ФИО4 и ФИО3

Общество «Армада Мурманск» возражало против удовлетворения заявленных требований, сославшись на недоказанность ФИО1 совокупности обстоятельств, необходимых для признания сделки недействительной применительно к положениям статей 10, 166, 168, 169, 170, 173.1 и 174 ГК РФ, статей 45 и 46 Закона об ООО. Общество указало, что к оспариваемой сделке не может быть применен порядок одобрения сделки с заинтересованностью, поскольку сама сделка совершена в процессе обычной хозяйственной деятельности (имелись и иные аналогичные договоры, но для представления интересов Общества по другим делам и обстоятельствам); сделка для Общества не является крупной. Общество полагает, что ФИО5 не являлся на дату подписания договора и не является в настоящее время, единоличным исполнительным органом, в связи с его увольнением по собственному желанию 24 марта 2016 года. Статус ФИО5 как участника Общества не свидетельствует о наличии у последнего прав давать обязательные для Общества указания, в том числе заключать договоры, осуществлять иные функции единоличного исполнительного органа. Общество «Армада Мурманск» указало, что доверенность от 23 марта 2016 года, на основании которой был подписан договор не может считаться сфальсифицированной, поскольку представлялась ранее (до даты обращения с настоящим иском) в ИФНС России по г. Мурманску.

При этом, представитель Общества, представив оригинал доверенности, в отношении которой ФИО1 заявлено о фальсификации, суду на обозрение в судебном заседании, отказался от возможности предоставления этой доверенности в целях установления давности ее изготовления, сославшись на возможное ее уничтожение, что исключит возможность ее дальнейшего применения (с учетом ее срока действия).

Кроме того, Общество указало на злоупотребление со стороны ФИО1 своими правами как участника Общества при оспаривании договора об оказании юридических услуг, по причине наличия единственной цели – избежать несения судебных расходов, понесенных Обществом, при рассмотрении дела №А42-10315/2015, поскольку именно для защиты интересов Общества в рамках указанного дела по иску ФИО1 и была заключена оспариваемая сделка. Размер и стоимость юридических услуг Общество считает соразмерным, не завышенным, соответствующим действующим тарифам в Мурманской области на аналогичные услуги и значительно ниже, чем оплачивает сам истец своему представителю. ФИО1 не доказано причинение ему вреда как участнику общества оспариваемой сделкой. Доводы ФИО1 о заключении оспариваемого договора в нарушение условий корпоративного договора являются несостоятельными и не имеют правового значения для настоящего спора, поскольку сделка совершена в соответствии с положениями устава Общества и нормами действующего законодательства.

Общество «Армада 51», поддержавшее доводы Общества в полном объеме, также не согласившись с заявленными требованиями, указало, что исполнителем услуги оказаны в полном объеме и своевременно, каких-либо претензий относительно качества оказанных Обществу услуг не имелось. Стоимость услуг соответствует критерию разумности и согласуется со стоимостью аналогичных услуг в регионе. Оснований для признания сделки недействительной по указанным ФИО1 доводам не имеется, в связи с их недоказанностью. Заключение оспариваемой сделки являлось для Общества экономически оправданным, поскольку совершение сделки явилось способом предотвращения еще больших убытков для Общества (на сумму 5 967 159 руб. 64 коп.).

ФИО5 поддержал позицию Общества «Армада Мурманск» и Общества «Армада 51», в отзыве на заявление указал, что не является единоличным исполнительным органом Общества, поскольку уволился по собственному желанию 24 марта 2016 года. ФИО5 не считает себя контролирующим Общество лицом, применительно к положениям статьи 45 Закона об ООО, в том числе, поскольку не является лицом, которое может самостоятельно назначить единоличного исполнительного органа. Для осуществления ВРИО Общества ФИО8 своих полномочий ФИО5 (до момента своего увольнения) выдал доверенности от 23 марта 2016 года, в том числе представительскую (в судебных органах) и общую – на представление интересов Общества в отношениях с налоговыми органами, в банках на открытие и закрытие расчетных и иных счетов, подписание финансовых документов, заключение различного рода сделок и т.д. Названные доверенности выдавались ФИО6 с правом передоверия и сроком полномочий до 25 марта 2021 года. На дату выдачи доверенности в производстве Арбитражного суда Мурманской области уже находилось дело №А42-10315/2015, однако оспариваемый договор был заключен ВРИО Общества ФИО8 ФИО5 также указал на злоупотребление правом со стороны косвенного истца при обращении с настоящим иском.

При проверке заявления о фальсификации доказательства суд установил отсутствие возможности проверить достоверность спорного документа (доверенности от 23 марта 2016 года) путем проведения экспертизы на предмет установления времени изготовления спорного документа, поскольку ООО «Армада Мурманск» документ представлен только на обозрение суда, фактически не дано согласие на частичное разрушение документа. С учетом отраженного в удовлетворении ходатайства о назначении экспертизы отказано с вынесением протокольного определения.

Согласно пункту 1 статьи 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации если лицо, участвующее в деле, обратится в арбитражный суд с заявлением в письменной форме о фальсификации доказательства, представленного другим лицом, участвующим в деле, суд проверяет обоснованность заявления о фальсификации доказательства, если лицо, представившее это доказательство, заявило возражения относительно его исключения из числа доказательств по делу.

Процессуальный закон не исключает возможности проверки судом заявления о фальсификации не только экспертным путем, но и другими способами, в том числе путем оценки свидетельских показаний и иных представленных доказательств.

В силу статей 67, 68 и 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению и с позиций их относимости, допустимости, достоверности, достаточности и взаимной связи в их совокупности.

Таким образом, настоящий спор, а также заявление косвенного истца о фальсификации доверенности, подлежит рассмотрению по имеющимся в деле доказательствам.

Согласно пункту 1 статьи 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения (пункт 1 статьи 167 ГК РФ).

В силу статьи 168 ГК РФ сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

Согласно статье 169 ГК РФ, сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна.

По смыслу приведенных выше норм, добросовестность при осуществлении гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей предполагает поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующее ей.

Злоупотребление правом при совершении сделки является нарушением запрета, установленного в статье 10 ГК РФ, в связи с чем такая сделка должна быть признана недействительной в соответствии со статьями 10 и 168 ГК РФ.

Нарушение участниками гражданского оборота при заключении договора статьи 10 ГК РФ, выразившееся в злоупотреблении правом, отнесено законом к числу самостоятельных оснований для признания сделки недействительной.

Из положений пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» следует, что, оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ, добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ).

Для квалификации сделок как ничтожных с применением положений статей 10 и 168 ГК РФ недостаточно установления факта ущемления интересов других лиц, необходимо также установить недобросовестность сторон сделки, в том числе наличие либо сговора между сторонами, либо осведомленности контрагента должника о заведомой невыгодности, его негативных последствиях для лиц, имеющих защищаемый законом интерес. Указанный вывод суда соответствует сложившейся судебной практике применения норма статей 10, 168 ГК РФ и нашел отражение в Постановлении Президиума ВАС РФ от 13 сентября 2011 года №1795/11.

В пункте 85 Постановления №25 разъяснил, что в связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно.

Пунктом 1 статьи 170 ГК РФ предусмотрено, что мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Для признания сделки мнимой необходимо установить, что на момент совершения сделки стороны не намеревались создать соответствующие условиям этой сделки правовые последствия, характерные для сделок данного вида. При этом обязательным условием признания сделки мнимой является порочность воли каждой из ее сторон. Мнимая сделка не порождает никаких правовых последствий и, совершая мнимую сделку, стороны не имеют намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения.

Согласно позиции Пленума Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в абзаце втором пункта 86 постановлении №25, следует учитывать, что стороны мнимой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль, соответственно, продавца или учредителя управления за ним.

Исходя из данного разъяснения, положения, приведенные в пункте 1 статьи 170 ГК РФ, применяются также в том случае, если стороны, участвующие в сделке, не имеют намерений ее исполнять фактически или требовать исполнения, а совершают формальные действия, свидетельствующие о порочности воли обеих сторон сделки.

В силу части 1 статьи 173.1 ГК РФ сделка, совершенная без согласия третьего лица, органа юридического лица или государственного органа либо органа местного самоуправления, необходимость получения которого предусмотрена законом, является оспоримой, если из закона не следует, что она ничтожна или не влечет правовых последствий для лица, управомоченного давать согласие, при отсутствии такого согласия. Она может быть признана недействительной по иску такого лица или иных лиц, указанных в законе.

Как предусмотрено пунктом 2 статьи 174 ГК РФ, сделка, совершенная действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица в ущерб интересам юридического лица, может быть признана судом недействительной по иску представляемого или по иску юридического лица, а в случаях, предусмотренных законом, по иску, предъявленному в их интересах иным лицом или иным органом, если другая сторона сделки знала или должна была знать о явном ущербе для представляемого или для юридического лица либо имели место обстоятельства, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя или органа юридического лица и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 93 Постановления № 25, пунктом 2 статьи 174 ГК РФ предусмотрены два основания недействительности сделки, совершенной представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица. По первому основанию сделка может быть признана недействительной, когда вне зависимости от наличия обстоятельств, свидетельствующих о сговоре либо об иных совместных действиях представителя и другой стороны сделки, представителем совершена сделка, причинившая представляемому явный ущерб, о чем другая сторона сделки знала или должна была знать. О наличии явного ущерба свидетельствует совершение сделки на заведомо и значительно невыгодных условиях, например, если предоставление, полученное по сделке, в несколько раз ниже стоимости предоставления, совершенного в пользу контрагента. При этом следует исходить из того, что другая сторона должна была знать о наличии явного ущерба в том случае, если это было бы очевидно для любого участника сделки в момент ее заключения. По этому основанию сделка не может быть признана недействительной, если имели место обстоятельства, позволяющие считать ее экономически оправданной (например, совершение сделки было способом предотвращения еще больших убытков для юридического лица или представляемого, сделка хотя и являлась сама по себе убыточной, но была частью взаимосвязанных сделок, объединенных общей хозяйственной целью, в результате которых юридическое лицо или представляемый получили выгоду, невыгодные условия сделки были результатом взаимных равноценных уступок в отношениях с контрагентом, в том числе по другим сделкам). По второму основанию сделка может быть признана недействительной, если установлено наличие обстоятельств, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого, который может заключаться как в любых материальных потерях, так и в нарушении иных охраняемых законом интересов (например, утрате корпоративного контроля, умалении деловой репутации).

ИП ФИО1 обратился в Арбитражный суд Мурманской области с иском к Обществу о признании сделки недействительной (акта взаимозачета № 88 от 31 декабря 2014 года). Решением суда от 24 марта 2017 года по делу №А42-10315/2015, оставленным без изменения постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 24 августа 2017 года и постановлением Арбитражного суда Северо-западного округа от 23 января 2018 года. в иске отказано. При рассмотрении указанного иска суды пришли к выводу, что подписывая спорный акт, предприниматель продемонстрировал свою осведомленность о предмете зачета, основаниях возникновения взаимной задолженности, реального наличия встречных денежных обязательств, их характере и условиях, а также бесспорности требований, в отношении которых сторонами проведен зачет.

29 марта 2018 года Общество обратилось в суд с заявлением о взыскании с ИП ФИО1 судебных расходов в сумме 301 289 руб. 50 коп., связанных с оплатой услуг и представителя, проездом и проживанием представителя в г. Санкт-Петербурге. В обоснование понесенных расходов, связанных с рассмотрением дела, заявитель представил: копию договора об оказании юридических услуг от 30 июня 2017 года, заключенный Обществом «Армада Мурманск» (заказчик) с обществом «Армада 51» (исполнитель), по условиям которого исполнитель принял на себя обязательства оказать юридические услуги, связанные с представлением интересов заказчика в качестве ответчика по иску о признании акта взаимозачета от 31 декабря 2014 года № 88 недействительным и применении последствий недействительности сделки (дело № А42-10315/2015) с приложением № 1, предусматривающем перечень и стоимость услуг (ознакомление с исковым заявлением и приложениями к нему, объяснениями (пояснениями), а также документами, представленными в ходе рассмотрения дела истцом и иными лицами, в том числе с протоколами и аудиозаписью судебных заседаний, формирование правовой позиции, сбор документов, обосновывающих правовую позицию – 1 500 руб.; составление, подготовка отзыва на исковое заявление, объяснений (нормативно-правового обоснования позиции по делу) – 7 000 руб.; составление, подготовка иных процессуальных документов (ходатайств, заявлений, пояснений и пр.) – 1 500 руб.; представительство в судах первой, апелляционной, кассационной инстанций – 10 000 руб.; составление отзыва на апелляционную, кассационную жалобу – 10 000 руб.; составление заявления о взыскании судебных расходов и участие в судебных заседаниях арбитражного суда первой инстанции по вопросу о взыскании судебных расходов – 10 000 руб. Копию Акта от 27 февраля 2018 года, из которого следует, что общая стоимость услуг составила 220 000 руб., из них: ознакомление с материалами дела 1 500 руб.; подготовка отзыва – 7 000 руб.; участие представителя в суде первой инстанции – 7 000 руб.; подготовка ходатайства об отложении – 1 000 руб.; подготовка заявления о недобросовестном поведении – 12 000 руб.; подготовка нормативно-правового обоснования позиции – 7 000 руб.; участие в суде апелляционной инстанции – 15000 руб.; подготовка отзыва на апелляционную жалобу – 10 000 руб.; ознакомление с материалами дела, и получение копии записи заседания в апелляционном суде – 3 000 руб.; подготовка отзыва на кассационную жалобу – 10 000 руб.; участие в кассационной инстанции – 10 000 руб.; составление заявления о взыскании судебных расходов – 10 000 руб.) В подтверждение несения судебных расходов, связанных с оплатой проезда представителя для участия в судебных заседаниях суда апелляционной и кассационной инстанции представлены: копия электронных авиабилетов по маршруту Мурманск – Санкт-Петербург – Мурманск; оплата услуг за оформление билетов; квитанции на оплату пользования легковым такси; на проживание в гостинице (том 5, л.д. 4-5).

Платежным поручением от 05 марта 2018 года № 18 и от 07 марта 2018 года № 22 заказчик перечислил на счет исполнителя 301 289 руб. 50 коп.

Определением от 14 августа 2018 года, оставленным без изменения постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 28 ноября 2018 года, заявление удовлетворено частично. С предпринимателя в пользу Общества взысканы судебные расходы в размере 215 564 руб. Суд, удовлетворяя заявление Общества частично, принял во внимание поведение сторон, качество и фактический объем услуг, оказанных представителем ответчика, а также, сложность настоящего дела и средний уровень цен в Мурманске на юридические услуги, оказываемые в арбитражных судах.

В соответствии с частью 2 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица.

Лицами, участвующими в деле не оспаривается, что как по состоянию на 23 марта 2016 года, так и по состоянию на дату заключения оспариваемого договора, в ЕГРЮЛ находились сведения о том, что единоличным исполнительным органом Общества являлся ФИО5

Суд, исходя из совокупности обстоятельств дела, полагает возможным согласиться с доводами ФИО1, о наличии у ФИО5 статуса единоличного исполнительного органа Общества вплоть до настоящего времени. При этом ссылки ФИО5 на прекращение его полномочий в связи с увольнением по собственному желанию с 24 марта 2016 года, суд полагает противоречащими положениям 280 Трудового кодекса Российской Федерации, статье 33 Закона об ООО, представленным в материалы дела постановлением мирового судьи судебного участка №5 Ленинского судебного района города Мурманская от 28 апреля 20118 года (оставленным без изменения постановлением Мурманского областного суда от 24 октября 2018 года), которым именно ФИО5 привлечен к административной ответственности как единоличный исполнительный орган Общества.

Согласно преамбуле оспариваемого договора, на момент его заключения ФИО6 действовал от имени заказчика на основании доверенности от 23 марта 2016 года и приказа №14 от 23 марта 2016 года.

Приказом №14 от 23 марта 2016 года ФИО6 назначен ФИО5 временно исполняющим обязанности генерального директора Общества. Оснований для непринятия судом указанного приказа в качестве доказательства по делу у суда не имеется, поскольку полномочия ФИО5 – лица, подписавшего указанный приказ, по состоянию на 23 марта 2016 года, не оспариваются, а в силу возложенных на него полномочий издание указанного приказа ФИО5 является правомерным.

Доказательств того, что на момент подписания оспариваемого договора ФИО6 находился в ином статусе, в материалы дела не представлено, равно как и доказательств того, что полномочия ФИО6 на подписание договора не могли явствовать из обстановки в соответствии с пунктом 1 статьи 182 ГК РФ.

При указанных обстоятельствах суд пришел к выводу, что у ФИО6 имелись основания для представления интересов Общества как ВРИО Общества в рамках обычной хозяйственной деятельности, ссылка в преамбуле договора на доверенность от 23 марта 2016 года в указанном случае не имеет предопределяющего значения для определения наличия полномочий у ФИО6 на подписание договора, поскольку каких-либо возражений со стороны ФИО5 (как лица, полномочия которого не оспаривались на дату вынесения приказа №14 от 23 марта 2016 года) относительно необоснованности заключения ФИО6 оспариваемого договора в материалы настоящего дела не поступило.

Вместе с тем, судом с целью проверки заявления косвенного истца о фальсификации указанной доверенности (на предмет установления ее изготовления намного позднее, чем дата заключения договора) запрашивалась указанная доверенность у ряда юридических лиц и государственных органов. ИФНС России по г. Мурманску сообщило, что сканированный образ спорной доверенности представлялся Обществом при направлении 14 февраля 2017 года по ТКС бухгалтерского баланса Общества (а также в последующем 07 марта 2017 года, 13 марта 2017 года, 20 марта 2017 года, 29 марта 2018 года). Копия сканированного образа спорной доверенности представлена в материалы дела ИФНС России по г. Мурманску с указанием об отсутствии законных оснований для завершения ее копии.

Таким образом, сопоставляя совокупность полученных в материалы дела сведений, суд пришел к выводу, что заявление о фальсификации доверенности по обозначенным ФИО1 обстоятельствам является необоснованным: основании полагать, что доверенность от 23 марта 2016 года изготовлена намного позднее после заключения оспариваемого договора (в 2018 году) у суда не имеется. Довод ФИО1 об отсутствии оснований у суда расценивать сканированный образ копии спорной доверенности в качестве доказательства, не может быть принят, поскольку для целей проверки заявления о фальсификации суд вправе использовать любые сведения и документы, факт наличия которых подтвержден третьими (в настоящем случае государственным органом) лицами.

Установление судом того, что ФИО5 являлся на дату заключения оспариваемого договора единоличным исполнительным органом, а также подтвержденный материалами дела (и не оспоренный лицами, участвующими в деле) факт участия ФИО5 в деятельности Общества «Армада 51», свидетельствует о заключении оспариваемой сделки при наличии признаков заинтересованности.

Описанные обстоятельства, свидетельствуют о том, что оспариваемая сделка была заключена для целей защиты интересов Общества при рассмотрении дела №А42-10315/2015, то есть для обеспечения нормальной деятельности Общества, предотвращения причинения Обществу ущерба (что по результатам рассмотрения дела №А42-10315/2015 и было достигнуто). Для достижения описанных целей действия по заключению оспариваемого договора были совершены в рамках обычной хозяйственной деятельности. Оснований полагать, что оспариваемая сделка выходит за рамки хозяйственной деятельности Общества у суда не имеется, поскольку условия договора не предполагают возложение на Общества сверхординарных обязательств, которые позволяли бы выделить данную сделку из числа аналогичных, в том числе при идентичных обстоятельствах. Суд полагает, что действия по заключению договора в целях защиты интересов Общества является логичным и ожидаемым с точки зрения сохранения баланса интересов между Обществом и его участниками при наличии между ними корпоративного конфликта. Указанное, по мнению суда, также свидетельствует об отсутствии злоупотребления правом при заключения сторонами договора.

Истцом не представлено доказательств нарушения заключенной сделкой прав или охраняемых законом интересов общества или истца, то есть факт того, что заключение договора повлекло или могло повлечь за собой причинение убытков обществу или его участнику, а также на осуществление ФИО5 и иных лиц (ФИО6, ФИО4, ФИО3, ФИО7) действий по извлечению денежных средств из Общества, направленных на прикрытие иной сделки (в том числе с целью исключения налогообложения). Так, на основании ходатайств ФИО1 в материалы дела, ПФ РФ представлены сведения, опровергающие доводы о том, что Гоян и Орловская являлись работниками Общества (в разные периоды), что ФИО6 официально не осуществляет трудовые функции в Обществе. Кроме того, довод о несоразмерности установленной в договоре платы за оказываемые услуги, был оценен в указанном выше определении суда от 14 августа 2018 года и применительно к обстоятельствам, подлежащим доказыванию в рамках настоящего дела, не свидетельствует о наличии целей причинения ФИО1 убытков. В указанном случае определение относимости и обоснованности судебных расходов подлежало оценке именно в ходе рассмотрения обоснованности взыскания судебных расходов с проигравшей стороны, применительно в совокупности обстоятельств конкретного судебного дела.

Убытки же Обществу, а также самому ФИО1 как участнику Общества, оспариваемой сделкой с учетом факта взыскания судебных расходов с проигравшей стороны на основании определения суда от 14 августа 2018 года по делу №А42-10335/2015 фактически исключаются, равно как и исключается нарушение оспариваемой сделкой публичных интересов.

При указанных обстоятельствах, ФИО1 не доказана совокупность обстоятельств, необходимых для признания оспариваемой сделки недействительной применительно к заявленным им основаниям (на основании статей 166, 168, 169, 170, 173.1, 174 ГК РФ). При этом довод ФИО1 о наличии заинтересованности между сторонами оспариваемого договора не будет играть решающего значения для признания либо непризнания сделки недействительной, поскольку иных необходимых признаков недействительности сделки по основаниям обозначенным заявителем суд не усматривает.

Кроме того, оспариваемую сделку нельзя признать недействительной по причине нарушения положений статьей 45 и 46 Закона об ООО на основании следующего:

В силу части 3 статьи 45 Закона об ООО (здесь и далее указана редакция Закона об ООО, по состоянию на дату совершения оспариваемой сделки) общество обязано извещать о совершении сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, незаинтересованных участников общества в порядке, предусмотренном для извещения участников общества о проведении общего собрания участников общества, а при наличии в обществе совета директоров (наблюдательного совета) - также незаинтересованных членов совета директоров (наблюдательного совета) общества.

Согласно пункту 7 статьи 45 Закона об ООО положения указанной статьи не применяются к сделкам, в том числе: совершаемым в процессе обычной хозяйственной деятельности общества, при условии, что обществом неоднократно в течение длительного периода времени на схожих условиях совершаются аналогичные сделки, в совершении которых не имеется заинтересованности; к сделкам, предметом которых является имущество, цена или балансовая стоимость которого составляет не более 0,1 процента балансовой стоимости активов общества, определенной по данным его бухгалтерской (финансовой) отчетности на последнюю отчетную дату, при условии, что размер таких сделок не превышает предельных значений, установленных Центральным банком Российской Федерации. Информация о совершении таких сделок раскрывается в порядке, предусмотренном пунктом 3 настоящей статьи.

Согласно пункту 1 статьи 46 Закона об ООО крупной сделкой считается сделка (несколько взаимосвязанных сделок), выходящая за пределы обычной хозяйственной деятельности и при этом: связанная с приобретением, отчуждением или возможностью отчуждения обществом прямо либо косвенно имущества (в том числе заем, кредит, залог, поручительство, приобретение такого количества акций (иных эмиссионных ценных бумаг, конвертируемых в акции) публичного общества, в результате которых у общества возникает обязанность направить обязательное предложение в соответствии с главой XI.1 Федерального закона от 26 декабря 1995 года № 208-ФЗ «Об акционерных обществах»), цена или балансовая стоимость которого составляет 25 и более процентов балансовой стоимости активов общества, определенной по данным его бухгалтерской (финансовой) отчетности на последнюю отчетную дату; предусматривающая обязанность общества передать имущество во временное владение и (или) пользование либо предоставить третьему лицу право использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации на условиях лицензии, если их балансовая стоимость составляет 25 и более процентов балансовой стоимости активов общества, определенной по данным его бухгалтерской (финансовой) отчетности на последнюю отчетную дату.

На основании пункта 8 статьи 46 Закона об ООО для целей настоящего Федерального закона под сделками, не выходящими за пределы обычной хозяйственной деятельности, понимаются любые сделки, которые приняты в деятельности соответствующего общества либо иных хозяйствующих субъектов, осуществляющих аналогичные виды деятельности, независимо от того, совершались ли такие сделки таким обществом ранее, если такие сделки не приводят к прекращению деятельности общества или изменению ее вида либо существенному изменению ее масштабов.

Как указано выше, суд расценивает оспариваемую сделку, как совершенную в рамках обычной хозяйственной деятельности Общества. Надлежащих доказательств, позволяющих суду прийти к иному выводу, косвенным истцом не представлено.

В силу части 1 статьи 15 Федерального закона от 06 декабря 2011 года № 402-ФЗ «О бухгалтерском учете» отчетным периодом для годовой бухгалтерской (финансовой) отчетности (отчетным годом) является календарный год - с 1 января по 31 декабря включительно, за исключением случаев создания, реорганизации и ликвидации юридического лица.

В соответствии с пунктом 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 июня 2018 года № 27 «Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность» балансовая стоимость активов общества для целей применения пункта 1.1 статьи 78 Закона об акционерных обществах и пункта 2 статьи 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью, по общему правилу, определяется в соответствии с данными годовой бухгалтерской отчетности на 31 декабря года, предшествующего совершению сделки (статья 15 Федерального закона от 6 декабря 2011 года № 402-ФЗ «О бухгалтерском учете»); при наличии предусмотренной законодательством или уставом обязанности общества составлять промежуточную бухгалтерскую отчетность, например ежемесячную, упомянутые сведения определяются по данным такой промежуточной бухгалтерской отчетности.

Доказательств, свидетельствующих о принятии учредителями Общества решения о составлении и предоставлении в регистрирующий орган промежуточной бухгалтерской отчетности и закреплении такого решения в учредительных документах Общества, в материалы дела не представлено, как и не представлено доказательств предоставления такой отчетности в регистрирующий орган. Таким образом, суд при определении соответствия сделки стоимостному критерию оценки принимает во внимание бухгалтерскую отчетность, составленную по состоянию на 31 декабря 2016 года. Балансовая стоимость активов Общества на указанную дату составляет 76 581 тыс. руб., следовательно 25% от указанной суммы составляет 19 145 250 руб. Таким образом, оспариваемый договор, окончательная стоимость которого, согласованная сторонами в акте от 27 февраля 2018 года составляет 301 289 руб. 50 коп., не относится к категории крупных сделок.

При указанных обстоятельствах, суд счел возможным руководствоваться бухгалтерским балансом Общества по состоянию на 31 декабря 2016 года, подписанным ФИО6, несмотря на указание ФИО1 о ненадлежащем доказательстве (так как ФИО6 действует незаконно, а также указание на первом листе такого баланса на его подписание на основании доверенности от 25 марта 2016 года), поскольку ИФНС России по г. Мурманску в письме за исх. №14-24/057540 от 04 декабря 2018 года сообщила, что к бухгалтерской отчетности Общества, представленной 14 февраля 2017 года (то есть по состоянию на 31 декабря 2016 года) была приложена сканированная копия доверенности от 23 марта 2016 года, а согласно пояснениям Общества, указание в таком балансе на доверенность от 25 марта 2018 года было ошибочным (допущена описка). Кроме того, каких-либо иных сведений, опровергающих указанные в балансе за 2016 года сведения, в материалы дела не представлено.

Совокупность изложенных выше обстоятельств, исключает возможность удовлетворения заявленных ФИО1 требований по заявленным им основаниям.

Акцессорное по отношению к основному требование по применению последствий недействительности сделок также удовлетворению не подлежит.

В силу пункта 70 Постановления № 25 сделанное в любой форме заявление о недействительности (ничтожности, оспоримости) сделки и о применении последствий недействительности сделки (требование, предъявленное в суд, возражение ответчика против иска и т.п.) не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность лицо действует недобросовестно, в частности если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки (пункт 5 статьи 166 ГК РФ).

Для установления наличия или отсутствия злоупотребления участниками гражданско-правовых отношений своими правами при совершении сделок необходимо исследование и оценка конкретных действий и поведения этих лиц с позиции возможных негативных последствий для этих отношений, для прав и законных интересов иных граждан и юридических лиц.

Аналогичная правовая позиция изложена в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 01 декабря 2015 года № 4-КГ15-54.

Действия косвенного истца по оспариванию договора, обстоятельства, послужившие ФИО1 основанием для обращения с настоящим иском, в совокупности с неразрешаемым в течение длительного периода корпоративным конфликтом, расценивается судом не как направленные на защиту интересов самого Общества и участника Общества - ФИО1, а как на осуществление недобросовестных действий ФИО1, прикрываемых указанными интересами, фактически направленными на избежание обязанности по возмещению Обществу расходов по оплате услуг, оказанных на основании оспариваемого договора (как с проигравшей стороны).

С учетом результатов рассмотрения искового заявления, государственная пошлина в размере 6 000 руб. применительно к положениям статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а также предоставленной отсрочкой уплаты государственной пошлины при обращении с иском, подлежит взысканию с истца в доход федерального бюджета.

Руководствуясь статьями 167-170, 176 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

решил:

В удовлетворении иска отказать.

Взыскать с ФИО1 в доход федерального бюджета государственную пошлину в размере 6 000 руб.

Решение может быть обжаловано в Тринадцатый арбитражный апелляционный суд в течение месяца со дня принятия.

Судья Н.С. Машкова