Гражданский кодекс часть 1

истец: Общество с ограниченной ответственностью "КРИПТОЮНИВЕРС РИТЕЙЛ" (адрес: Россия 197342, Санкт-Петербург, НАБЕРЕЖНАЯ ВЫБОРГСКАЯ, ДОМ/61, ЛИТ. А, ОФИС, ПОМ. 415/1, 832-833(9Н), ОГРН: <***>)

ответчик: Индивидуальный предприниматель ФИО1 (адрес: Россия 194156, Санкт-Петербург, Энгельса (Сергиево) 11 лит. А, ОГРНИП <***>)

о взыскании

при участии

от истца: представители ФИО2, ФИО3 (доверенность)

от ответчика: представитель ФИО4 (доверенность)

установил:

Общество с ограниченной ответственностью "КРИПТОЮНИВЕРС РИТЕЙЛ" (далее – истец) обратилось в арбитражный суд с иском к Индивидуальному предпринимателю ФИО1 (далее – ответчик) о взыскании 35 622 720 руб. задолженности по оплате услуг хранения оборудования на технологической площадке исполнителя в период с 15.10.2019 по 11.06.2020 на основании договора №19ФЛ18Р от 01.06.2019 из расчета 399 руб. за каждый день хранения 1 единицы оборудования (399 руб. х 372 ед. х 240 дней), а также 250 000 руб. расходов на представителя.

В судебном заседании 28.09.2020 истец приобщил к материалам дела дополнительные документы, в том числе акт экспертного исследования №2892/06-6-20 от 10.09.2020, выполненный ведущим государственным судебным экспертом ФБУ РФЦСЭ при Минюсте России ФИО5, о том, что подписи от имени ФИО1, расположенные на спорном договоре, приложениях №1, №2, №3, №4, №9, акте №309 от 15.08.2019, выполнены самим ответчиком.

Истец уточнил исковые требования, просил взыскать с ответчика 80 744 832 руб. задолженности за услуги хранения оборудования в период с 15.10.2019 по 13.07.2020 (даты расторжения договора) из расчета ставки 399 руб. х 272 дней хранения х 744 единиц оборудования (399 х 272 х 744 = 80 744 832), 72 775 732 руб. 70 коп. неустойки за просрочку оплаты спорных услуг за период с 06.11.2019 по 13.09.2020 из расчета ставки 0,5% на основании пункта 9.1.6 договора, а далее – неустойку, начиная с 13.09.2020 по день фактического исполнения обязательства, а также 250 000 руб. расходов на представителя.

Уточнение исковых требований рассмотрено и принято судом в порядке статьи 49 АПК РФ.

Определением суда от 12.10.2020 ходатайства об оставлении иска без рассмотрения (статья 148 АПК РФ), о передаче дела по подсудности (статья 39 АПК РФ), о приостановлении производства по делу (статья 143 АПК РФ) оставлены без удовлетворения (статьи 159, 184 АПК РФ).

Суд отложил судебное заседание для представления ответчиком возражений по существу спора.

В судебном заседании 16.10.2020 ответчик представил отзыв на иск, с приложением дополнительных документов в обоснование заявленных возражений об отсутствии у истца фактических и правовых оснований для истребования спорной задолженности, приобщил к материалам дела заключение специалистов (рецензию) №3877 от 07.08.2020 на заключение специалиста №374/1/2020 от 22.06.2020.

В обоснование заявленных возражений ответчик пояснил, что услуги по хранению оборудования фактически оказаны не были и оплате не подлежат. Договорной порядок сдачи услуг, предусмотренный разделом 7 договора, истцом не соблюден, акты оказания услуг ответчиком не получены и не подписаны. Услуги по хранению оборудования ответчиком не заказывались, приложения к договору не подписывались. Ответчик полагал, что услуги по обслуживанию оборудования (которые фактически не оказывались в интересах ответчика), предваряющие спорные услуги по хранению оборудования (которые также фактически не оказывались ответчику), были навязаны ответчику путем намеренного введения его в заблуждение посредством злоупотребления его доверием, в подтверждение чего ответчик представил копии материалов уголовного дела №12001400038003260, из содержания которых следует, что ответчик, признанный потерпевшим по уголовному делу в результате совершения в отношении него мошеннических действий в особо крупном размере, также признан гражданским истцом по требованию о взыскании материального ущерба, причиненного ему противоправными действиями третьих лиц, в том числе из состава сотрудников и руководителей организации истца в настоящем деле, в виде переданных денежных средств в размере 25 302 058 руб. 30 коп. под предлогом приобретения третьими лицами и обслуживания ими оборудования с целью «майнинга криптовалюты» без намерения совершения указанных действий в интересах ответчика. Ответчик обратил внимания на то, что обстоятельства расследуемого преступления, связанного с хищением денежных средств ответчика путем обмана и злоупотребления доверием под предлогом навязанного оказания ему технологических и иных услуг, в том числе дополнительных (по хранению), в отношении спорного оборудования без фактического их оказания и возврата оборудования, которое путем незаконного удержания фактически использовалось лицами в собственных интересах, напрямую влияют на круг подлежащих исследованию обстоятельств, входящих в предмет доказывания по настоящему спору.

Поскольку обстоятельства, входящие в предмет доказывания по гражданскому иску в рамках уголовного дела, вкупе с обстоятельствами, установленными в рамках предварительного расследования по уголовному делу, претендующими быть предметом его судебного рассмотрения (в случае направления уголовного дела в суд для рассмотрения его по существу), пересекаются с обстоятельствами по настоящему спору о взыскании задолженности, имеют существенное значение для объективного, всестороннего и полного исследования доказательств и фактических обстоятельств по спору, арбитражный суд приобщил представленные ответчиком документы к материалам настоящего дела.

Истец, в свою очередь, в подтверждение несостоятельности доводов ответчика приобщил к материалам дела дополнительные документы.

В судебном заседании 30.11.2020 истец представил возражения на отзыв ответчика, ходатайствовал об исключении из числа доказательств материалов уголовного дела №12001400038003260, заключения специалиста №3877 от 07.08.2020.

Ходатайства судом отклонены.

Ответчик приобщил к материалам дела дополнительные документы (договор купли-продажи оборудования №7МКВ18 от 01.06.2018 и спецификацию к нему, письмо ГСУ ГУ МВД России по г. СПб и ЛО).

В судебном заседании 08.12.2020 истец представил письменные объяснения и дополнительные документы в обоснование заявленных требований, в том числе в подтверждение фактического оказания истцом технологических услуг, которые принимались и оплачивались ответчиком.

По ходатайству истца, для получения сведений об обстоятельствах взаимоотношений сторон спора по оказанию технологических услуг, услуг хранения, передачи (перемещения) оборудования, в порядке статьи 88 АПК РФ был допрошен в качестве свидетеля ФИО6, являющийся с 2017 года учредителем ООО «Криптоюниверс», а с апреля 2020 года – техническим директором ООО «Криптоюниверс», которому принадлежит дата-центр по адресу: Ленинградская область, г. Кириши, Волховское шоссе, д. 11, на территории которого истец арендует помещения.

Также по ходатайству представителя ответчика, для получения сведений об обстоятельствах взаимоотношений сторон по заключению и исполнению договора, в том числе, касательно оказания спорных услуг хранения оборудования, были даны объяснения ФИО1 как лица, участвующего в деле (статья 81 АПК РФ).

Ответчик приобщил к материалам дела протокол осмотра доказательства 78 АБ 9049547 от 03.12.2020, подтверждающий переписку между ответчиком и ФИО7, действующим от имени и в интересах истца на основании агентского договора №22.1.-10/18 от 17.05.2018, посредством нотариального осмотра поступившего от «Alex Burik» на адрес электронной почты ответчика alex@lenlan.com письма с темой «Переписка What’s App Кочубей» в виде вложенного ZIP-файла - «What’s App Chat – Филипп Bitmain», включающего в себя текстовый документ (_chat.txt), осмотренный и распечатанный в виде текстового блокнота (переписки), а также иные вложенные файлы формата .jpg, .xlsx, осмотренные и распечатанные в виде снимков таблиц Microsoft Excel взаиморасчетов. Указанный протокол, по мнению ответчика, свидетельствует о направлении в адрес ответчика в период образования спорной задолженности таблиц ежемесячных взаиморасчетов, в которых отсутствуют спорные услуги.

В судебном заседании 14.12.2020 истец поддержал заявленные требования в полном объеме, доводы ответчика не признал, указав следующее. Спорный договор №19ФЛ18Р от 01.06.2019 был заключен в связи с истечением срока действия аналогичных договоров, заключенных 01.06.2018 (500 ед.), 20.06.2018 (100 ед.), 25.06.2018 (69 ед.), в рамках которых как и по спорному договору, оказанные истцом услуги принимались и оплачивались ответчиком. После расторжения договоров №19ФЛ18Р от 01.06.2018, №Р41ФЛ18Р от 20.06.2018, №Р49ФЛ18Р от 25.06.2018, о чем стороны подписали соответствующие соглашения от 01.06.2019, в этот же день между сторонами был заключен спорный договор №19ФЛ18Р от 01.06.2019 без перемещения оборудования (372 ед. вычислительный блок + 372 ед. блок питания), которое не отключалось и продолжало работать в целях оказания технологических услуг. После принятия и оплаты услуг по отключению оборудования по акту от 15.08.2019, ответчик, не заявив требования о расторжении договора и не забрав оборудование, в целях уклонения от ответственности по пункту 9.1.11 договора за досрочное расторжение договора необоснованно уклонился от приемки и оплаты дополнительных услуг по хранению оборудования, которое находилось на территории истца в период с 15.08.2019 по 25.07.2020, а в последующем – на территории внешнего хранителя (ООО «БиДжи»), переданного ему по акту №ВЕR01177 от 25.07.2020 в рамках заключенного с ним договора складского хранения и обработки товаров №ОХ 341/2020 от 24.07.2020, откуда впоследствии спорное оборудование было изъято сотрудниками правоохранительных органов. Протокол осмотра места происшествия от 15.07.2020 не относится к спорному оборудованию, а касается иного оборудования, которое после приобретения его ответчиком по договору купли-продажи оборудования №7МКВ18 от 01.06.2018, в том числе было передано ответчиком на основании его заявлений от 24.08.2018, от 15.05.2019, от 23.04.2019 в собственность третьим лицам (ФИО8 (105 ед.), ФИО9 (27 + 23 + 42 ед.), с которыми впоследствии истец заключил аналогичные отдельные договоры. Истец оказывал ответчику технологические услуги, которые не только принимались и оплачивались ответчиком, но и обеспечивали достижение положительного результата - выработка криптовалюты и дальнейшее ее получение (распределение) между сторонами спора. Истец не отвечает за наступление результата, полученного от «майнинга» (процесс выработки криптовалюты, который является непрерывным, не требующим контроля со стороны персонала, так как работает в автоматическом режиме). По условиям договора истец создал и поддерживал определенные условия (электроэнергия, подключение к интернету, температурный режим и т.д.), необходимые для выработки криптовалюты, которая (биткоины, лайткоины) зачислялась на электронные криптокошельки ответчика и обменивалась на реальные деньги в пользу ответчика. Поскольку истец доказал факт оказания ответчику услуг по договору, последний в силу пунктов 2.4.10, 9.1.10, 16.8 договора обязан оплатить истцу спорные услуги в размере заявленной задолженности.

Ответчик просил в иске отказать, представил письменные пояснения с изложением доводов об обстоятельствах, свидетельствующих о наличии в действиях истца (исполнителя услуг) признаков злоупотребления правом (статьи 1, 10, 307 ГК РФ), который, - в нарушение требований разумности и добросовестности поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, обязанного учитывать права и законные интересы более слабой стороны договора, и содействовать ей, в том числе в получении необходимой информации, - допустил заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав по отношению к ответчику, с намерением причинить вред его имущественным интересам. Договор, на неисполнении которого истец основывал свои требования, имеет признаки кабальной сделки, так как содержит в себе явно завышенную стоимость за услуги, в том числе, за обеспечение условий для нахождения оборудования на складе, в сравнении со сложившимися в регионах Санкт-Петербурга и Ленинградской области ценами на аналогичные услуги по хранению оборудования, в подтверждение чего представил распечатки о коммерческом предложении по ценообразованию услуг хранения. На момент подписания договора истец не мог не знать о кабальности стоимости услуг по хранению, которые не только не оказывались, но и не имели реального намерения по их оказанию со стороны истца. После отключения оборудования истец не уведомлял ответчика о том, что оборудование будет храниться по заведомо невыгодным для ответчика условиям договора в части несправедливого распределения явно завышенной стоимости спорных услуг, что препятствовало ответчику минимизировать риски, связанные с оплатой искусственно созданной задолженности. Из предоставляемых истцом ответчику ежемесячных взаиморасчетов по договорам за период с сентября 2019 года по май 2020 года (о чем ответчик сообщил суду в ходе дачи им пояснений по существу спора в судебном заседании 08.12.2020, в подтверждение чего ответчиком также был представлен протокол осмотра доказательств от 03.12.2020), после отключения оборудования какие-либо услуги к оплате вплоть до июня 2020 года истцом ответчику не предъявлялись, а указывались как «заморозка» в размере 0,00 руб. Разумных обоснований того, что подобное поведение истца является добросовестным, учитывает права и законные интересы ответчика, не представлено.

Истец заявил возражения на представленный ответчиком в судебном заседании 08.12.2020 протокол осмотра доказательства 78 АБ 9049547 от 03.12.2020, полагая его недопустимым доказательством, поскольку протокол не содержит необходимой информации, позволяющей идентифицировать как отправителя спорных сообщений (не указан номер телефона абонента, позволяющего установить лицо, от которого исходили сообщения), так и удостовериться в подлинности содержания письма с темой «Переписка What’s App Кочубей», поступившего на адрес электронной почты ответчика alex@lenlan.com в виде вложенного ZIP-файла - «What’s App Chat – Филипп Bitmain», включающего в себя текстовый документ (_chat.txt) и иные вложенные файлы в виде снимков таблиц Microsoft Excel.

Ответчик возражал против доводов истца, указав, что переписка между ответчиком и ФИО7 посредством мобильного приложения «WhatsApp Messenger», используемого для обмена сообщениями, была отправлена на адрес электронной почты ответчика по требованию нотариуса для возможности дальнейшего осмотра и фиксации содержащихся в переписке файлов (текстовых, фото и иных сообщений).

С учетом совокупности исследованных по делу обстоятельств применительно к предмету настоящего спора, суд полагал возможным рассмотреть дело в настоящем судебном заседании по имеющимся материалам дела.

Заслушав пояснения представителей сторон, исследовав и оценив материалы дела, суд установил следующие обстоятельства.

Между истцом (исполнитель) и ответчиком (заказчик) был заключен договор на оказание технологических услуг №19ФЛ18Р от 01.06.2019, по которому истец обязался оказывать ответчику технологические услуги на территории технологической площадки исполнителя, а ответчик – принимать и оплачивать услуги в объеме и сроки согласно условиям договора и Приложениям к нему, являющихся неотъемлемой частью договора.

Договор со стороны исполнителя услуг подписан в лице ФИО7, действующего на основании доверенности №01-2018 от 17.05.2018.

Факт заключения договора ответчиком не опровергнут, подтверждается представленными в материалы дела доказательствами, в том числе актом экспертного исследования №2892/06-6-20 от 10.09.2020, выполненным ведущим государственным судебным экспертом ФБУ РФЦСЭ при Минюсте России ФИО5, о том, что подписи от имени ФИО1, расположенные на спорном договоре, приложениях №1, №2, №3, №4, №9, акте №309 от 15.08.2019, выполнены самим ответчиком.

Согласно разделу договора «термины и определения» технологические услуги (далее – Услуги) – услуги в области компьютерных и коммуникационных технологий, оказываемые исполнителем заказчику. Полный перечень и описание оказываемых услуг приводится в Спецификациях, утвержденных сторонами в виде Приложения к договору.

Технологическая площадка – специализированное помещение, в котором размещается оборудование и предоставляются Услуги. Технологическая площадка расположена по адресу: Ленинградская область, Киришский муниципальный район, Киришское городское поселение, <...>.

Согласно пункту 1.1.3 договора заказчик действует на свой страх и риск и никакие положения настоящего договора не могут являться гарантией получения доходов, иного положительного или ожидаемого результата заказчика. Заказчик самостоятельно несет риск убытков, в том числе из-за изменения стоимости криптовалют, прекращения их оборота или каких-либо изменений законодательства.

В соответствии с пунктом 3.1 договора услуги предоставляются исполнителем в соответствии с Приложениями к договору.

В приложении №1 к договору стороны согласовали состав, стоимость и порядок оплаты, срок предоставления услуг. Так, истец обязался оказывать ответчику технологические услуги по размещению оборудования ANTMINER L3 на 12 мес. (тариф «КИТ»), общая стоимость ежемесячных услуг составила 1 227 600 руб. (3 300 руб. х 372 ед.), согласно графику платежей ответчик обязался производить платежи в размере 3 682 800 руб. (1 227 600 руб. х 3) один раз в квартал в следующие сроки: 01.07.2019, 01.09.2019, 01.12.2019, 01.03.2019. Дата начала предоставления услуг – 01.06.2019.

Согласно акту приема-передачи от 01.06.2019 (Приложение №3) истец принял от ответчика для размещения на территории дата-центра и оказания технологических услуг следующее оборудование: 1) б/у блок питания неоригинальный МУРАВЕЙ, инвентарные номера 8073-8455, в количестве 372 ед.; 2) Antminer Bitmain L3 + 580 MH/s, инвентарные номера 8455-8817, в количестве 372 ед.

15.08.2019 между сторонами был подписан акт №309 об отключении оборудования (372 ед.) от электропитания. Услуга по отключению оборудования от электропитания предусмотрена в Приложении №9 к договору, стоимость услуги составляет 199 руб. за 1 ед., следовательно, общая стоимость услуг в отношении 372 ед. оборудования составила 74 028 руб.

В подтверждение факта оказания истцом и оплаты ответчиком технологических услуг и услуг по отключению оборудования истцом представлены:

- выписки из книги учета доходов и расходов организации и индивидуальных предпринимателей, применяемых упрощенную систему налогообложения по состоянию на 30.06.2019 и на 30.09.2019 о получении истцом от ответчика наличных денежных средств в размере 2 850 000 руб. за технологические услуги и в размере 74 028 руб. за отключение оборудования;

- счета от 12.07.2019, от 12.08.2019, от 12.09.2019, от 11.10.2019, от 12.11.2019, от 12.12.2019, от 13.01.2020 о количестве потребленной за каждый месяц электроэнергии;

- протоколы осмотра письменного доказательства 77 АГ 4506495 от 06.11.2020, в подтверждение факта получения ответчиком криптовалюты в результате предоставления технологических услуг, о чем ответчик сообщением от 09.06.2020 посредством мобильного приложения WhatsApp уведомил ФИО6 о смене своего электронного кошелька для вывода криптовалюты, а в последствии прислал фотографию с суммой 16,69709428 Биткоинов, зачисленных на электронный криптокошелек ответчика;

- протокол осмотра письменного доказательства 78 АБ 9101761 от 17.11.2020, о том, что из информации, размещенной в системе Блокчейн, где находятся криптокошельки, ответчик выводил на свой кошелек Л-ны как результат работы оборудования, размещенного на территории истца.

Как указал истец, по согласованию сторон ответчику было предоставлено 2 месяца бесплатного хранения оборудования с возможностью дальнейшего получения им технологических услуг по договору. Однако после истечения двух месяцев с момента отключения оборудования от ответчика так и не поступило заявки на повторное подключение оборудования, в связи с чем, с 15.10.2019 истцом стала начисляться плата за хранение оборудования на технологической площадке в соответствии с договором.

Согласно Приложению №9 к договору стоимость хранения оборудования составляет 399 руб. за 1 ед. в сутки.

Пунктом 2.4.10 договора предусмотрено, что в случае неисполнения своих обязательств, предусмотренных договором и Приложениями, по осуществлению вывоза своего оборудования с технологической площадки, заказчик обязан оплатить исполнителю расходы, связанные с демонтажем и хранением оборудования.

Согласно пункту 9.1.6 договора в случае просрочки в оплате Услуг, исполнитель имеет право потребовать от заказчика уплаты пени в размере 0,5% от неоплаченной суммы за каждый день просрочки, в том числе, в случае неоплаты услуг, предусмотренных Приложением №9.

В силу пункта 9.1.7 договора в случае просрочки в оплате Услуг, заказчик обязан оплатить дополнительные услуги по отключению, демонтажу, складированию и хранению оборудования (согласно стоимости услуг, указанных в Приложении №9), за весь фактический срок приостановки Услуг.

В пункте 9.1.11 договора согласовано, что в случае досрочного расторжения (начального периода 1, 2, 3 и т.д.) договора заказчиком, в течение 3 дней с даты направления уведомлении о расторжении договора, выплачивает исполнителю сумму штрафов в размере 500 000 руб. за одну единицу оборудования. указанного в Приложении №1, 3, но не менее 300 000 руб.

В соответствии с пунктом 16.8 договора по окончании срока действия договора отключение оборудования заказчика от сетевой инфраструктуры исполнителя и/или вывоз его с технологической площадки осуществляется сторонами в следующем порядке:

- вывоз оборудования заказчика с технологической площадке исполнителя осуществляется заказчиком самостоятельно – своими силами и за свой счет, в течение 2 дней, если иное не предусмотрено дополнительным соглашением к договору;

- если по истечении срока размещения оборудования заказчика оборудование не вывезено заказчиком в предусмотренный договором срок, то исполнитель за свой счет складирует данное оборудование на условиях ответственного хранения на своей территории. В этом случае оборудование передается заказчику только после оплаты заказчиком расходов исполнителя по отключению, демонтажу, складированию и хранению оборудования. При этом стоимость услуг исполнителя по хранению оборудования определяется в соответствии с Приложением №9.

Истец направил в адрес ответчика претензию №Исх.№0040 от 11.06.2020 с требованием оплатить возникшую задолженность по договору.

В ответе на претензию от 29.06.2020 ответчик не согласился с требованиями истца, полагая их необоснованными, сославшись на наличие встречной задолженности в размере выработанной в процессе «майнинга» криптовалюты (10 000 ФИО10), доступ к которой был ограничен, а также на неправомерное удержание и размещение истцом принадлежащего ответчику оборудования, в результате использования которого у истца возникло неосновательного обогащение.

Согласно письму №0041 от 10.07.2020 истец уведомил ответчика о расторжении договора с просьбой вывести оборудование в срок до 15.07.2020.

03.08.2020 истец направил в адрес ответчика акты об оказании услуг по хранению оборудования, которые были оставлены ответчиком без рассмотрения.

В нарушение условий договора ответчик свои обязательства по вывозу оборудования после его отключения от сети, приемке и оплате оказанных истцом услуг по хранению оборудования в период его дальнейшего складирования с 15.10.2019 по 13.07.2020 (даты расторжения договора) не исполнил надлежащим образом, в связи с чем у него перед истцом образовалась задолженность в размере 80 744 832 руб. из расчета ставки 399 руб. х 272 дней хранения х 744 единиц оборудования (399 х 272 х 744 = 80 744 832), а также ответственность в виде пени в размере 72 775 732 руб. 70 коп. за просрочку оплаты спорных услуг за период с 06.11.2019 по 13.09.2020 из расчета ставки 0,5% на основании пункта 9.1.6 договора.

Указанные обстоятельства послужило основанием для обращения истца в арбитражный суд с настоящим иском.

Согласно пункту 1 статьи 779 ГК РФ по договору возмездного оказания услуг исполнитель обязуется по заданию заказчика оказать услуги (совершить определенные действия или осуществить определенную деятельность), а заказчик обязуется оплатить эти услуги. Заказчик обязан оплатить оказанные ему услуги в сроки и в порядке, которые указаны в договоре возмездного оказания услуг (пункт 1 статьи 781 ГК РФ). Согласно пункту 1 статьи 782 ГК РФ заказчик вправе отказаться от исполнения договора возмездного оказания услуг при условии оплаты исполнителю фактически понесенных им расходов.

Исходя из анализа содержания условий договора применительно к статье 431 ГК РФ, как посредством буквального толкования содержащихся в нем слов и выражений, изложенных в пунктах 2.4.10, 9.1.6, 16.8 договора, на которые ссылался истец, так и путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом, суд приходит к выводу о том, что возникновение обязанности по оплате услуг по хранению оборудования после его отключения обусловлено наличием соответствующих расходов истца.

Истец не представил доказательств совершения действий по исполнению договора в части реального несения им расходов, подтверждающих фактическое оказание услуг по хранению оборудования в спорный период.

Истец в период нахождения оборудования на территории дата-центра после приостановления технологических услуг не уведомлял ответчика об оказании спорных услуг и соответствующих расходах по хранению оборудования, что давало бы ответчику основания полагать, что истец заинтересован в исполнении договора в этой части и готов оказывать спорные услуги в интересах ответчика в объеме предъявленных к возмещению стоимости расходов по хранению, а последний – готов размещать оборудование с целью дальнейшего его хранения до момента востребования.

Поэтому формальная ссылка на условия договора, определяющие стоимость спорных услуг согласно Приложению №9, в отсутствии фактического несения истцом расходов, связанных с хранением оборудования, является несостоятельной.

Материалам дела подтверждается факт оказания истцом технологических услуг, которые принимались и оплачивались ответчиком до приостановки работы оборудования, в то время как фактическое оказание истцом дополнительных услуг по хранению оборудования в размере понесенных им расходов, которые могли быть предъявлены к возмещению, представленными документами не подтверждается.

Согласно пункту 3 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу пункта 4 статьи 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего, а не препятствующего ей, в том числе в получении необходимой информации и документации (пункт 3 статьи 307 ГК РФ).

В соответствии с пунктом 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Исходя из разъяснений, изложенных в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались (статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), статья 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ).

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 Кодекса), например, признает условие, которому недобросовестно воспрепятствовала или содействовала эта сторона соответственно наступившим или ненаступившим (пункт 3 статьи 157 ГК РФ); указывает, что заявление такой стороны о недействительности сделки не имеет правового значения (пункт 5 статьи 166 ГК РФ).

Как усматривается из материалов дела, после отключения оборудования от электросети истец не сообщал ответчику об оказании спорных услуг и не предъявлял к возмещению ежемесячные расходы, связанные с хранением оборудования.

После истечения значительного времени, а также в момент образования между сторонами спора (в том числе по вопросу возможного совершения преступных посягательств в отношении ответчика и причинения ему материального ущерба вследствие противоправных действий третьих лиц, в том числе из состава сотрудников и руководителей организации истца), ответчик получил требование о наличии у него спорной задолженности, рассчитанной на основании договора, содержащего, по мнению ответчика, кабальные условия в части установления явно завышенной стоимости услуг, в сравнении со сложившимися в том же регионе ценами на аналогичные услуги по хранению оборудования.

Истец, со ссылкой на пункт 16.8 договора, только в уведомлении от 10.07.2020 о расторжении договора сообщил о своем праве принять оборудование на хранение, тогда как с момента отключения оборудования (15.08.2019) и до момента возникновения спора (июнь 2020 года) какие-либо услуги к оплате истцом ответчику не предъявлялись, а указывались в ежемесячных взаиморасчетах по договорам за период с сентября 2019 года по май 2020 года как «заморозка» в размере 0,00 руб., что следует из пояснений самого ответчика, данных им в судебном заседании 08.12.2020.

Указанные обстоятельства применительно к сложившемуся между сторонами порядку взаимодействия по вопросу исполнения договора в отсутствии доведения до ответчика в период с августа 2019 года до июня 2020 года информации о спорных услугах, свидетельствуют о неразумности поведения истца при осуществлении им своего права на дальнейший отказ от исполнения договора (пункт 3 статьи 307, пункт 4 статьи 450.1 ГК РФ) под предлогом наличия несуществующей спорной задолженности (факт которой истцом не доказан).

В данном случае, право на оплату спорных услуг по хранению оборудования, стоимость которых определяется фактическим несением истцом соответствующих расходов, корреспондирующим образом связано с предусмотренной в пункте 1 статьи 782 ГК РФ обязанностью заказчика оплатить исполнителю фактически понесенные им расходы при отказе заказчика от исполнения договора.

Разумного обоснования добросовестности и целесообразности такого поведения, учитывающего права и законные интересы ответчика, являющегося более слабой стороной в отношениях с истцом, который разрабатывает стандартные формы документов (договоры, приложения, акты), и, содействующего в получении ответчиком в период образования спорной задолженности достоверной информации, которая давало бы ему основания полагать, что истец заинтересован в исполнении договора и готов оказывать спорные услуги в объеме фактически понесенных и предъявленных к возмещению расходов, а последний – готов размещать оборудование с целью дальнейшего его хранения до момента востребования, истцом не приведено.

В подтверждение спорных обстоятельств ответчиком представлен протокол осмотра доказательств 78 АБ 9049547 от 03.12.2020.

Суд соглашается с доводами истца об отсутствии в протоколе достаточных исходных данных, позволяющих идентифицировать номер телефона абонента и лицо, к которому номер телефона привязан, и как следствие – установить лицо, которое участвовало в переписке с ответчиком, что не отвечает требованиям достаточности представленного доказательства.

Протокол не содержит сведений о том, что полученный во вложении письма объемный файл «What’s App Chat – Филипп Bitmain», включающий в себя текстовый файл переписки (_chat.txt) и иные файлы в виде распечатанных снимков таблиц Microsoft Excel, который находился в электронном почтовом ящике, относящийся к адресу электронной почты ответчика, был экспортирован (отправлен) с телефона абонента, являющегося ответчиком, который, в свою очередь, с использованием загруженного на принадлежащем ему телефоне мобильного приложения WhatsApp состоял в переписке с другим пользователем WhatsApp, учетная запись (персональные данные) которого указывают на него как на представителя истца – ФИО7

Вместе с тем, замечания истца на протокол 78 АБ 9049547 от 03.12.2020 по мотивам того, что он не содержит необходимой информации, позволяющей идентифицировать как отправителя спорных сообщений (не указан номер телефона абонента, позволяющего установить лицо, от которого исходили сообщения), так и удостовериться в подлинности содержания письма с темой «Переписка What’s App Кочубей», поступившего от «Alex Burik» на адрес электронной почты ответчика alex@lenlan.com в виде вложенного в письмо объемного ZIP-файла - «What’s App Chat – Филипп Bitmain», включающего в себя текстовый документ (_chat.txt) и иные вложенные файлы в виде снимков таблиц Microsoft Excel, которые, по мнению истца, могли быть скомпрометированы (заведомо изменены), судом не принимаются в той части, в которой подлинность нотариального документа не была опровергнута ни в порядке статьи 161 АПК РФ, ни в порядке, установленном гражданским процессуальным законодательством для рассмотрения заявления об отмене спорного нотариального акта, следовательно, - обстоятельства, удостоверенные нотариусом при совершении нотариального действия касательно факта нахождения в электронном почтовом ящике ответчика письма с темой «Переписка What’s App Кочубей», во вложении которого находился объемный ZIP-файл - «What’s App Chat – Филипп Bitmain», содержащий в себя текстовый файл переписки (_chat.txt) и иные файлы в виде распечатанных снимков таблиц-взаиморасчетов (Microsoft Excel), которые согласуются с показаниями самого ответчика, данными в ходе судебного заседания 08.12.2020, в отношении которых истцом заявлены соответствующие возражения, в силу установленной в пункте 5 статьи 69 АПК РФ презумпции достоверности той информации, которая была удостоверена нотариусом, - не требуют доказывания, учитывая, что доказательств обратного истцом не представлено (статья 9, 65 АПК РФ).

Таким образом, исходя из принципа свободной оценки доказательств (статьи 64, 65, 71 АПК РФ) суд принимает спорный протокол в качестве допустимого доказательства как подтверждающего переписку и обмен файлами касательно организационно-технического порядка взаимодействия по оказанию технологических услуг по «майнингу» криптовалюты, в том числе, наличие во вложенном файле таблиц ежемесячных взаиморасчетов, в которых отсутствовали сведения о спорных услугах в период образования спорной задолженности.

Материалы уголовного дела, представленные ответчиком, судом не принимаются в качестве надлежащего доказательства, поскольку не являются вступившим в законную силу приговором суда, в связи с чем, в силу статьи 69 АПК РФ доказательства, подтверждающие установленные в ходе предварительного расследования обстоятельства, на которые ссылался ответчик, не могут предрешать судьбу настоящего спора, так как это влечет смешение компетенции арбитражного суда и суда общей юрисдикции.

Исследовав и оценив в совокупности и взаимосвязи в порядке статьи 71 АПК РФ представленные доказательства применительно к обстоятельствам рассматриваемого дела, учитывая отсутствие документального подтверждения фактически понесенных истцом расходов по хранению оборудования, принимая во внимание переписку и иное взаимодействие сторон по исполнению договора, из анализа которого следует вывод об отклонении поведения истца как участника гражданского оборота от стандартов разумного и добросовестного осуществления гражданских прав, а также - наличие возникшего между сторонами спора, подлежащего разрешению не только посредством арбитражно-процессуального разбирательства, но и находящегося в плоскости публичных правоотношений, вытекающих из норм уголовного (УК РФ) и уголовно-процессуального законодательства (УПК РФ), - суд приходит к выводу об отказе в удовлетворении заявленного истцом требования как основанного на поведении, не отвечающего требованиям разумности и добросовестности хозяйствующего субъекта, допускающего заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав, с целью получения необоснованной выгоды в виде платы за услуги, которые не оказывались и расходы по оказанию которых последним не понесены.

Руководствуясь статьями 110, 167-170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области

решил:

В иске отказать.

Решение может быть обжаловано в Тринадцатый арбитражный апелляционный суд в течение месяца со дня принятия Решения.

Судья Евдошенко А.П.