Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании исковое заявление ФИО1 (Москва) к открытому акционерному обществу «Инжиниринговая компания «ЗИОМАР» (ул. Железнодорожная, д. 2, г. Подольск, Московская обл., 142103, ОГРН <***>),

с участием третьего лица, заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора, открытого акционерного общества опытно-конструкторское бюро «Гидропресс» (ул. Орджоникидзе, д. 21, г. Подольск, Московская обл., 142103),

с участием третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора: Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатент), ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6,

о признании недействительным патента (свидетельства) Российской Федерации на полезную модель № 30928 в части указания единственным патентообладателем открытого акционерного общества «Инжиниринговая компания «ЗИОМАР»,

а также рассмотрев самостоятельные требования открытого акционерного общества опытно-конструкторское бюро «Гидропресс» к открытому акционерному обществу «Инжиниринговая компания «ЗИОМАР», ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5,
ФИО6 о признании недействительным патента (свидетельства) Российской Федерации на полезную модель № 30928
в части указания патентообладателем открытого акционерного общества «Инжиниринговая компания «ЗИОМАР» и в качестве авторов полезной модели ФИО7, ФИО2, ФИО4, ФИО5,

при участии в судебном заседании представителей:

от истца – ФИО8, по доверенности № 50АА1899975
от 17.06.2013;

от ответчика (открытого акционерного общества «Инжиниринговая компания «ЗИОМАР») – ФИО9, по доверенности № 36/43-Дов
от 10.10.2013, ФИО10, по доверенности № 36/40-Дов от 10.10.2013;

от третьего лица, заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора, – ФИО11, по доверенности № 169 от 26.12.2013, ФИО12, по доверенности № 167 от 26.12.2013, ФИО13,
по доверенности № 171 от 07.12.2013;

от ФИО3 и ФИО6 –ФИО14, по доверенности № 50АА3754656 от 18.02.2014;

от иных третьих лиц и ответчиков – не явились, извещены надлежащим образом,

при участии в судебном заседании экспертов – ФИО15
и ФИО16,

лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом путем направления в их адрес копий определений о принятии искового заявления к производству, о назначении судебного разбирательства заказными письмами с уведомлением, а также размещения данной информации на официальном сайте картотеки арбитражных дел http://kad.arbitr.ru,

УСТАНОВИЛ:

ФИО1 (далее – ФИО1, истец) обратилась в Суд по интеллектуальным правам с исковым заявлением
к открытому акционерному обществу «Инжиниринговая компания «ЗИОМАР» (далее – ОАО «ИК «ЗИОМАР») о признании недействительным патента (свидетельства) Российской Федерации
№ 30928 на полезную модель «Парогенератор» в части указания единственным патентообладателем ОАО «ИК «ЗИОМАР» (с учетом принятого судом в порядке, предусмотренном статьей 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, уточнения предмета исковых требований).

Открытое акционерное общества опытно-конструкторское бюро «Гидропресс» (далее – ОАО ОКБ «Гидропресс»), будучи привлеченным
к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, обратилось
с самостоятельными требованиями о признании недействительным патента (свидетельства) Российской Федерации на полезную модель № 30928
в части указания патентообладателем ОАО «ИК «ЗИОМАР» и в качестве авторов ФИО7, ФИО4, ФИО5, ФИО2;
об обязании Федеральной службы по интеллектуальной собственности далее – Роспатент) аннулировать патент (свидетельство) Российской Федерации № 30928 на полезную модель «Парогенератор» с даты подачи заявки и выдать новый патент с указанием в качестве единственного патентообладателя ОАО ОКБ «Гидропресс», а также об обязании Роспатента исключить из числа авторов данной полезной модели
ФИО7, ФИО4, ФИО5, ФИО2 (с учетом принятого судом в порядке, предусмотренном статьей 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, уточнения предмета исковых требований).

В обоснование исковых требований ФИО1 ссылается на то, что является единственным наследником погибшего 21.06.2011
в результате авиакатастрофы ФИО17, творческим трудом
и с использованием научных работ которого было создано техническое решение, которое впоследствии получило правовую охрану как полезная модель «Парогенератор» (патент (свидетельство) Российской Федерации № 30928, патентообладатель – ОАО «ИК «ЗИОМАР», авторы –
ФИО17, ФИО2, ФИО7, ФИО4, ФИО5). При этом обращает внимание на то, что ФИО17 никогда не являлся работником ОАО «ИК «ЗИОМАР», в связи с чем полезная модель не могла быть служебной, а договор об отчуждении права на получение патента
на спорную полезную модель между ОАО «ИК «ЗИОМАР»
и ФИО17 не заключался. В связи с этим истец полагает, что
ФИО17 должен быть указан в патенте на спорную полезную модель
в качестве патентообладателя наряду с ответчиком (ОАО «ИК «ЗИОМАР»), а поскольку к ФИО1, как наследнику ФИО17, в порядке универсального правопреемства перешло право на получение патента Российской Федерации на полезную модель № 30928, то она должна быть указана в патенте в качестве патентообладателя.

Ответчик (ОАО «ИК «ЗИОМАР») не согласился с исковыми требованиями. Ссылается на то, что на момент обращения с заявкой № 2003100933 на выдачу патента на спорную полезную модель (21.01.2003) действовала редакция Патентного закона Российской Федерации от 23.09.1992 № 3517-1 (далее – Патентный закон), согласно которой письменная форма договора на отчуждение права на получение патента не являлась обязательной. При этом ответчик полагает, что письменная форма договора все же была соблюдена, о чем свидетельствуют два письменных документа: заявление о выдаче свидетельства на полезную модель и соглашение о выплате вознаграждения авторам от 16.03.2003. В частности, обращает внимание
на наличие в заявлении о выдаче свидетельства на спорную полезную модель графы «Подписи авторов, переуступивших право на получение свидетельства», которая содержит подписи всех авторов полезной модели, в том числе ФИО17 Считает, что соглашение о выплате вознаграждения авторам от 16.03.2003 является смешанным договором, включающим существенные условия договора на отчуждение права
на получение патента, а установленная указанным договором разовая сумма поощрительного вознаграждения (600 000 руб. за каждую полезную модель) является, по сути, платой за передачу права на получение патента. По мнению ОАО «ИК «ЗИОМАР», свидетельством направленности волеизъявления ФИО17 на передачу прав на получение патента ответчику является отсутствие с его стороны каких-либо претензий
в период с 2003 по 2011 годы. Ответчиком также заявлено о пропуске истцом срока исковой давности для обращения с настоящим требованием. Кроме того, полагает, что ФИО1 не может быть указана в патенте в качестве патентообладателя с 21.01.2003, поскольку в этот период она
не являлась ни автором полезной модели, ни наследником ФИО17

ОАО ОКБ «Гидропресс» обратилось с вышеизложенными самостоятельными требованиями, утверждая, что спорная полезная модель была создана его работником ФИО17 в порядке служебного задания, следовательно, должна быть признана служебной. При этом отмечает, что ФИО17, являясь главным конструктором–начальником отделения парогенераторов и тепломеханического оборудования,
на момент создания спорного технического решения выполнял свои обязанности на основании приказа ОАО ОКБ «Гидропресс» от 31.10.2002 № 152, в соответствии с которым была начата разработка технического проекта ПГВ-1000М с увеличенным диаметром корпуса, согласно должностной инструкции в обязанности ФИО17 входило осуществление научно-технического руководства комплексом научно-исследовательских, опытно-конструкторских и экспериментальных работ по тематике отделения. ОАО ОКБ «Гидропресс» считает, что в результате работы по оптимизации компоновки трубного пучка теплообменной поверхности парогенератора ФИО17 был определен диапазон максимально и минимально возможных относительных шагов установки теплообменных труб в трубном пучке, что подтверждается оформленной до даты приоритета полезной модели рабочей документацией: чертеж № 392-Пр-077 «Парогенератор ПГВ-1000» от 28.06.2001, № 392-Пр-089 «Парогенератор ПГВ-1000М» от 27.12.2001, № 392.29.01.00.000ВО «Парогенератор ПГВ-1000М с увеличенным диаметром корпуса»
от 11.07.2002, 468.01 ВО «Парогенератор ПГВ-1000М с увеличенным диаметром корпуса» от 04.12.2002 и пояснительные записки
к парогенератору ПГВ-1000М с увеличенным диаметром корпуса
с опорами. Полагает, что в нарушение обязанности по уведомлению работодателя о создании охраноспособного технического решения
ФИО17 не уведомил ОАО ОКБ «Гидропресс» о создании спорной полезной модели, что лишило работодателя возможности подать заявку
на получение патента. По мнению ОАО ОКБ «Гидропресс»,
ФИО2, являвшийся на тот момент директором–генеральным конструктором, и ФИО17 сохранили техническое решение в тайне, вместо этого передав право на получение патента ОАО «ИК «ЗИОМАР». Также считает, что ФИО2, ФИО7, ФИО4,
ФИО5 не могут быть признаны авторами спорной полезной модели, так как не внесли какого-либо личного творческого вклада
в создание указанного объекта промышленной собственности.

ФИО2, ФИО4, ФИО5, а также наследники умершего ФИО7 – ФИО3 и ФИО6, будучи привлеченными в качестве третьих лиц по иску ФИО1
и ответчиками по самостоятельному требованию ОАО ОКБ «Гидропресс», в своих письменных отзывах возражали как против удовлетворения исковых требований ФИО1, так и самостоятельных требований ОАО «ИК «ЗИОМАР». При этом, пояснили, что спорное техническое решение создавалось их совместным с ФИО17 творческим трудом за рамками исполнения должностных обязанностей; подписывая заявление о выдаче свидетельства на спорную полезную модель и соглашение
о выплате вознаграждения авторам от 16.03.2003, они понимали
и отдавали себе отчет в том, что передают право на получение патента ОАО «ИК «ЗИОМАР».

Роспатентом представлен отзыв на исковое заявление
ФИО1, в котором поясняется, что у Роспатента отсутствует установленная законом или иным нормативным правовым актом обязанность осуществлять проверку правомерности указания в заявлении
о выдаче патента авторов и лиц, на имя которых испрашивается патент. Обращает внимание на то, что споры об установлении патентообладателя полезной модели относятся к компетенции судов. Просит рассмотреть дело в отсутствие его представителя.

В судебном заседании представители ФИО1
и ОАО ОКБ «Гидропресс» настаивали на заявленных ими требованиях.

Представители ОАО «ИК «ЗИОМАР», ФИО3,
ФИО6 возражали против удовлетворения требований
как ФИО1, так и ОАО ОКБ «Гидропресс».

Как следует из материалов дела, ОАО «ИК «ЗИОМАР» является обладателем патента Российской Федерации № 30928 на полезную модель «Парогенератор», выданного по заявке № 2003100933, с приоритетом полезной модели от 21.01.2003. Указанная полезная модель запатентована со следующей формулой: «Парогенератор, содержащий корпус, входной
и выходной коллекторы с присоединенным к ним пучком горизонтальных теплообменных труб с коридорным расположением, снабженным устройствами дистанционирования и разделенным на пакеты, между которыми выполнены вертикальные межтрубные коридоры, отличающиеся тем, что горизонтальные теплообменные трубы установлены с относительным шагом по горизонтали и по вертикали, соответственно, равным (1,44-1,55)d и (1,35-1.40)d, где d – диаметр трубы».

Согласно заявке на указанную полезную модель, заявителем выступало ОАО «ИК «ЗИОМАР», авторами полезной модели являются ФИО17, ФИО2, ФИО7, ФИО4, ФИО5, которые в заявлении просили не упоминать их как авторов при публикации сведений о заявке и в патенте.

Между ОАО «ИК «ЗИОМАР» (Патентовладелец) и авторами полезной модели «Парогенератор» по заявке № 30928 ФИО17
и ФИО2 (Авторы) было заключено соглашение № 160/225-03
от 16.03.2003 о выплате вознаграждения авторам (далее – соглашение
от 16.03.2003), в соответствии с которым авторы признают право Патентовладельца на использование в своем производстве созданной их творческим трудом полезной модели «Парогенератор» № 30928 (пункт 1.1), а Патентовладелец обязуется выплатить Авторам поощрительное вознаграждение в месячный срок с даты получения свидетельства
на полезную модель в размере 600 000 руб., обязуется выплачивать Авторам вознаграждение за использование изобретения в собственном производстве в размере 1% от договорной цены на каждое изделие «Парогенератор», созданное с использованием вышеуказанной полезной модели.

Данное соглашение со стороны ОАО «ИК «ЗИОМАР» подписано директором ФИО7, согласовано от ОАО Машиностроительный завод ЗИО-Подольск ФИО4 и ФИО5

Из имеющейся в материалах дела копии трудовой книжки
ФИО17 усматривается, что в период с 10.05.1982 по 21.06.2011 он являлся работником ОАО ОКБ «Гидропресс», при этом со 02.07.2001
по дату своей гибели исполнял обязанности главного конструктора–начальника отделения парогенераторов и тепломеханического оборудования.

Пунктом 2.4 Положения об обязанностях, правах и ответственности главного конструктора–начальника отделения ОАО ОКБ «Гидропресс» предусмотрено, что главные конструкторы–начальники отделений обязаны осуществлять научно-техническое руководство комплексом научно-исследовательских, опытно-конструкторских и экспериментальных работ по тематике отделения.

Приказом ОАО ОКБ «Гидропресс» от 31.10.2002 № 152
ФИО17 в числе иных должностных лиц поручено в срок до ноября 2002 года выпустить документацию технического проекта парогенератора с увеличенным диаметром корпуса.

Из материалов дела также усматривается, что ФИО17 являлся автором многочисленных научных работ в области разработки
и усовершенствования парогенераторов для атомных электростанций,
в том числе по указанной тематике им была защищена докторская диссертация.

Таким образом, ФИО17 являлся крупным российским специалистом и ученым в сфере парогенераторов для атомных электростанций, с данной тематикой была связана его профессиональная
и научная деятельность.

В соответствии со свидетельством о праве на наследство по закону
50 АА № 4541862 от 13.09.2013 ФИО1 является наследником погибшего соавтора спорной полезной модели ФИО17

Полагая, что ФИО17 не передавал ОАО «ИК «ЗИОМАР» право на получение патента на спорную полезную модель,
ФИО1 обратилась в Суд по интеллектуальным правам
с настоящим иском.

ОАО ОКБ «Гидропресс», полагая, что спорная полезная модель была создана его работником ФИО17 в порядке служебного задания,
в связи с чем право на получение патента принадлежит работодателю, обратилось с соответствующими самостоятельными требованиями.

Изучив материалы дела, выслушав доводы лиц, участвующих в деле, и их представителей, оценив имеющиеся в деле доказательства
в совокупности в порядке, предусмотренном статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд
по интеллектуальным правам приходит к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований ФИО1
и самостоятельных требований ОАО ОКБ «Гидропресс» в силу следующего.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 2 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации
и постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 26.03.2009 № 5/29 «О некоторых вопросах, возникших
в связи с введением части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации», часть четвертая Гражданского кодекса Российской Федерации введена в действие с 01.01.2008, поэтому в силу статьи 5 Федерального закона от 18.12.2006 № 231-ФЗ «О введении в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» она применяется к правоотношениям, возникшим после введения ее
в действие. К правоотношениям, возникшим до 01.01.2008, она применяется к тем правам и обязанностям, которые возникли после 31.12.2007.

При рассмотрении дел о признании интеллектуальных прав подлежит применению российское законодательство, действовавшее
на момент возникновения соответствующего права. Так, автор произведения определяется на основе законодательства, действовавшего на момент его создания; автор изобретения, полезной модели или промышленного образца – на основе законодательства, действовавшего на дату подачи заявки на выдачу патента на это изобретение, полезную модель или промышленный образец.

При рассмотрении возражений против выдачи патента, предоставления правовой охраны товарному знаку, наименованию места происхождения товаров, суды определяют основания для признания недействительным патента, предоставления правовой охраны товарному знаку, наименованию места происхождения товаров, исходя
из законодательства, действовавшего на момент подачи заявки на выдачу патента, заявки на товарный знак, заявки на наименование места происхождения товаров.

Учитывая приведенные разъяснения высшей судебной инстанции
и принимая во внимание, что заявка о выдаче патента на спорную полезную модель была подана 21.01.2003, суд приходит к выводу о том, что к рассматриваемым правоотношениям применяются нормы Патентного закона (в редакции, действовавшей на дату подачи заявки).

В силу пункта 1 статьи 7 Патентного закона автором изобретения, полезной модели, промышленного образца признается физическое лицо, творческим трудом которого они созданы.

Если в создании объекта промышленной собственности участвовало несколько физических лиц, все они считаются его авторами. Порядок пользования правами, принадлежащими авторам, определяется соглашением между ними. Не признаются авторами физические лица,
не внесшие личного творческого вклада в создание объекта промышленной собственности, оказавшие автору (авторам) только техническую, организационную или материальную помощь либо только способствовавшие оформлению прав на него и его использованию (пункт 2 данной статьи).

В заявке № 2003100933 от 21.01.2003 на выдачу патента
на спорную полезную модель в качестве авторов полезной модели указаны ФИО17, ФИО2, ФИО7, ФИО4,
ФИО5 При этом патент Российской Федерации на полезную модель № 30928 не содержит сведений об авторах полезной модели.

Согласно пункту 1 статьи 8 Патентного закона патент выдается: автору (авторам) изобретения, полезной модели, промышленного образца; физическим и (или) юридическим лицам (при условии их согласия), которые указаны автором (авторами) или его (их) правопреемником
в заявке на выдачу патента либо в заявлении, поданном в Патентное ведомство до момента регистрации изобретения, полезной модели, промышленного образца; работодателю в случаях, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи.

Право на получение патента на изобретение, полезную модель, промышленный образец, созданные работником в связи с выполнением им своих служебных обязанностей или полученного от работодателя конкретного задания, принадлежит работодателю, если договором между ними не предусмотрено иное (пункт 2 данной статьи).

Из текста заявления на выдачу патента на спорную полезную модель не следует, что ОАО «ИК «ЗИОМАР» указало себя в нем в качестве работодателя. Вместе с тем, в этом заявлении в графе «Подписи авторов, переуступивших право на получение свидетельства» имеются подписи всех авторов – ФИО17, ФИО2, ФИО7, ФИО4,
ФИО5 Следовательно, авторы спорной полезной модели воспользовались правом, предоставленным нормой, содержащейся
в абзаце третьем пункта 1 статьи 8 Патентного закона, то есть указали
в заявке юридическое лицо, на имя которого должен быть выдан патент.

Законодательство, действовавшее на момент обращения со спорной заявкой, не содержало норм, регулирующих порядок заключения договора
об отчуждении права на получение патента.

Кроме того, в законодательстве, действовавшем в период подачи заявки на выдачу патента на спорную полезную модель и заключения соглашения от 16.03.2003, отсутствовали нормы о том, что несоблюдение письменной формы договора об отчуждении права на получение патента влечет недействительность этого договора. Такая норма содержится
в пункте 3 статьи 1357 Гражданского кодекса Российской Федерации, однако она не имеет обратной силы и не может быть применена
к отношениям, возникшим ранее 01.01.2008.

Таким образом, законодатель на тот момент допускал заключение между сторонами устной сделки об отчуждении права на получение патента, устанавливая лишь то, что несоблюдение простой письменной формы сделки лишает стороны права в случае спора ссылаться
в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания, но не лишает их права приводить письменные и другие доказательства (пункт 1 статьи 162 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В ходе судебного разбирательства ОАО «ИК «ЗИОМАР» ссылалось на то, что факт заключения договора об отчуждении права на получение оспариваемого патента подтверждается совокупностью доказательств – заявкой № 2003100933, соглашением от 16.03.2003 и последующим поведением сторон, не оспаривавших факт получения патента
ОАО «ИК «ЗИОМАР».

Суд соглашается с указанным доводом ответчика по следующим основаниям.

Согласно статье 431 Гражданского кодекса Российской Федерации при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом.

Если правила, содержащиеся в части первой той же статьи,
не позволяют определить содержание договора, должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учетом цели договора. При этом принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи делового оборота, последующее поведение сторон.

Наличие в заявлении о выдаче патента в графе «Подписи авторов, переуступивших право на получение свидетельства» подписей всех авторов (в том числе ФИО17) однозначно свидетельствует о том, что их волеизъявление было направлено на то, чтобы передать право
на получение патента ОАО «ИК «ЗИОМАР».

Анализ условий соглашения от 16.03.2003, являющегося по своей правовой природе смешанным договором (договором об отчуждении права на получение патента и соглашением о выплате авторского вознаграждения), позволяет прийти к выводу о том, что оно содержит
в себе ряд условий, регулирующих отношения, связанные с передачей права на получение патента. К таким условиям, в частности, могут быть отнесены пункт 1.2, обязывающий Авторов предоставить Патентообладателю всю известную информацию о созданной полезной модели, необходимую для раскрытия сущности и доказательства патентоспособности в процессе оформления и экспертизы заявки;
пункт 2.1, устанавливающий размер разового вознаграждения Авторам, выплачиваемого в месячный срок с даты получения свидетельства
на полезную модель. Само заключение названного соглашения
с ОАО «ИК «ЗИОМАР» как Патентообладателем, также указывает на то, что воля подписантов соглашения была направлена на передачу
ОАО «ИК «ЗИОМАР» права на получение патента.

Доказательств того, что с момента выдачи оспариваемого патента
по настоящее время авторы полезной модели (в том числе ФИО17
по дату своей гибели) ставили под сомнение, оспаривали факт передачи ими права на получение патента ОАО «ИК «ЗИОМАР», в материалах дела не имеется. В своих отзывах ФИО2, ФИО4,
ФИО5, а также наследники ФИО7 – ФИО3
и ФИО6 настаивают на том, что их волеизъявление было направлено именно на отчуждение права на получение патента
ОАО «ИК «ЗИОМАР».

Исходя из изложенного, оспариваемый патент был получен
ОАО «ИК «ЗИОМАР» на законных основаниях, а ФИО17, совершив по своей воле и в своем интересе наряду с другими авторами спорной полезной модели сделку по отчуждению права на получение патента,
не мог в дальнейшем претендовать на выдачу оспариваемого патента.

Ссылка ФИО1 на незаключенность договора
об отчуждении права на получение патента ввиду отсутствия в заявлении
о выдаче патента всех существенных условий такого договора подлежит отклонению.

Согласно пункту 1 статьи 432 Гражданского кодекса Российской Федерации, договор считается заключенным, если между сторонами,
в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.

Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

Поскольку, как отмечалось выше, действовавшее на момент обращения со спорной заявкой законодательство не содержало норм, регулирующих условия и порядок заключения договора об отчуждении права на получение патента, то к существенным условиям такого договора может быть отнесено только названное в законе условие о предмете договора. Предмет договора – передача права на получение патента
по заявке № 2003100933 однозначно следует из текста заявления о выдаче патента. При этом условие о размере и порядке осуществления оплаты
за передачу указанного права содержится в пункте 2.1 соглашения
от 16.03.2003.

Довод ОАО «ИК «ЗИОМАР» о том, что к исковым требованиям ФИО1 подлежит применению исковая давность следует признать основанным на неправильном толковании норм материального права.

В силу пункта 1 статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 этого кодекса.

Пунктом 1 статьи 197 названного кодекса установлено, что для отдельных видов требований законом могут устанавливаться специальные сроки исковой давности, сокращенные или более длительные
по сравнению с общим сроком.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1398 того же кодекса патент
на изобретение, полезную модель или промышленный образец может быть признан недействительным в течение срока его действия.

Таким образом, установленный законодателем срок для предъявления требований о признании недействительным патента относится к специальным срокам исковой давности.

При этом закон не устанавливает различий в применении этого срока
в зависимости от предусмотренных пунктом 1 статьи 1398 Гражданского кодекса Российской Федерации оснований для признания патента недействительным.

При таких обстоятельствах основания для удовлетворения исковых требований ФИО1 о признании недействительным патента (свидетельства) Российской Федерации № 30928 на полезную модель «Парогенератор» в части указания единственным патентообладателем ОАО «ИК «ЗИОМАР» отсутствуют.

В судебном заседании 29.09.2014 ОАО «ИК «ЗИОМАР», ранее возражавшее против удовлетворения всех заявленных требований, перед началом стадии судебных прений заявило о частичном признании требований ОАО ОКБ «Гидропресс», указывая на то, что спорная полезная модель является служебной и исключительные права на нее должны принадлежать совместно ИК «ЗИОМАР» и ОАО ОКБ «Гидропресс».

Представитель ФИО1 возражал против принятия частичного признания требования, заявляя о нарушении данным признанием прав ФИО1 Представители иных лиц, участвующих в деле, не возражали против признания требований.

В силу части 3 статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации ответчик вправе при рассмотрении дела
в арбитражном суде любой инстанции признать иск полностью или частично.

Вместе с тем, в соответствии с частью 5 той же статьи арбитражный суд не принимает признание ответчиком иска, если это противоречит закону или нарушает права других лиц. В этих случаях суд рассматривает дело по существу.

Рассмотрев заявление о принятии частичного признания
ОАО «ИК «ЗИОМАР» требований ОАО ОКБ «Гидропресс», суд полагает, что оно не подлежит удовлетворению, так как такое признание требований будет нарушать права ФИО1, поскольку фактически исключает удовлетворение ее исковых требований.

Таким образом, требования ОАО ОКБ «Гидропресс» подлежат рассмотрению по существу.

Обращаясь с самостоятельными требованиями, ОАО ОКБ «Гидропресс» исходит из того, что спорная полезная модель была создана творческим трудом одного лишь ФИО17; соответствующее техническое решение было создано ФИО17 до даты приоритета спорной полезной модели в порядке служебного задания.

В соответствии с подпунктом 4 пункта 1 статьи 1398 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции, действующей на момент обращения с требованием) патент на изобретение, полезную модель или промышленный образец может быть в течение срока его действия признан недействительным полностью или частично в случае выдачи патента
с указанием в нем в качестве автора или патентообладателя лица,
не являющегося таковым в соответствии с этим кодексом, или без указания в патенте в качестве автора или патентообладателя лица, являющегося таковым в соответствии с тем же кодексом.

Вместе с тем, патент Российской Федерации № 30928 на полезную модель «Парогенератор» выдан без указания в нем в качестве авторов ФИО7, ФИО4, ФИО5 и ФИО2, в связи
с чем такое основание для признания его недействительным как указание
в патенте в качестве авторов лиц, не являющихся таковыми, не может быть применено в рассматриваемой ситуации.

Кроме того, в силу статьи 1347 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, указанное в качестве автора в заявке на выдачу патента на изобретение, полезную модель или промышленный образец, считается автором изобретения, полезной модели или промышленного образца, если не доказано иное. Следовательно, доказательства того, что
ФИО2, ФИО7, ФИО4 и ФИО5 не внесли творческий вклад в создание спорной полезной модели должно было представить ОАО ОКБ «Гидропресс». Однако достаточных доказательств этого факта в материалах дела не имеется.

Оспаривая творческое участие в создании спорного технического решения вышеназванных лиц, ОАО ОКБ «Гидропресс» ссылается
на служебный характер этого технического решения.

Между тем приказ ОАО ОКБ «Гидропресс» от 31.10.2002 № 152, согласно которому группе специалистов во главе с ФИО17 было поручено в срок до ноября 2002 года выпустить документацию технического проекта парогенератора с увеличенным диаметром корпуса, содержит лишь общую информацию о направлении деятельности, но
не содержит сведений о конкретной технической проблеме, подлежащей решению, а именно, определение оптимального диапазона шага теплообменных труб в пучке.

Из материалов дела, пояснений лиц, участвующих в деле, данных
в ходе судебного разбирательства, усматривается, парогенератор
с увеличенным диаметром корпуса являлся перспективной технической разработкой, над которой работали несколько отделений ОАО ОКБ «Гидропресс».

В подтверждение того, что спорное техническое решение, нашедшее затем воплощение в запатентованной полезной модели, было создано ФИО17 в рамках служебного задания, ОАО ОКБ «Гидропресс» были представлены следующие документы: чертежи № 392-Пр-077 «Парогенератор ПГВ-1000» от 28.06.2001, № 392-Пр-089 «Парогенератор ПГВ-1000М» от 27.12.2001, № 392.29.01.00.000ВО «Парогенератор ПГВ-1000М с увеличенным диаметром корпуса» от 11.07.2002, 468.01 ВО «Парогенератор ПГВ-1000М с увеличенным диаметром корпуса»
от 04.12.2002 и пояснительные записки к парогенератору ПГВ-1000М
с увеличенным диаметром корпуса с опорами, содержащие подписи ФИО17 и ФИО2, из которых, по его мнению, следовали все существенные признаки, содержащиеся в формуле полезной модели «Парогенератор» по патенту (свидетельству) Российской Федерации № 30928.

С целью установления факта наличия в вышеназванных документах всех существенных признаков, содержащихся в формуле спорной полезной модели, была назначена комиссионная судебная патентно-техническая экспертиза, проведение которой поручено комиссии экспертов в составе: ФИО16, заместителя заведующего кафедрой парогенераторостроения Московского энергетического института
и ФИО15, патентного поверенного Российской Федерации.

На разрешение комиссии экспертов был поставлен следующий вопрос: содержатся ли в чертежах № 392-Пр-077 «Парогенератор ПГВ-1000» от 28.06.2001, № 392-Пр-089 «Парогенератор ПГВ-1000М»
от 27.12.2001, № 392.29.01.00.000ВО «Парогенератор ПГВ-1000М
с увеличенным диаметром корпуса» от 11.07.2002, 468.01 ВО «ПарогенераторПГВ-1000М с увеличенным диаметром корпуса»
от 04.12.2002 и в пояснительных записках к парогенератору ПГВ-1000М
с увеличенным диаметром корпуса с опорами все существенные признаки, указанные в независимом пункте формулы полезной модели «Парогенератор» по патенту (свидетельству) Российской Федерации) № 30928?

По результатам проведенного исследования экспертами были представлены самостоятельные заключения. Согласно экспертному заключению ФИО16, все существенные признаки, указанные
в формуле спорной полезной модели, содержатся в предоставленных для экспертизы технических документах. В соответствии с заключением судебной патентоведческой экспертизы, выполненным ФИО15,
в представленных на экспертизу технических документах не содержатся все существенные признаки, указанные в формуле спорной полезной модели.

Анализ данных экспертных заключений показал, что разногласия между экспертами возникли относительно наличия (отсутствия)
в предоставленных для исследования технических документах такого признака как «горизонтальные теплообменные трубы установлены
с относительным шагом по горизонтали и по вертикали, соответственно, равным (1,44-1,55)d и (1,35-1.40)d, где d – диаметр трубы». Оба эксперта признали данный признак существенным, однако, по мнению
ФИО16 этот признак содержится в представленных для экспертизы технических документах, с точки зрения ФИО15 – признак не содержится.

В обоснование своей позиции эксперт ФИО16 пояснил, что
в исследованных чертежах шаги по вертикали и горизонтали попадают
в диапазон, указанный в формуле полезной модели. В подтверждение правильности данной позиции сослался на мнение, изложенное
в монографии Морской О. Исследование правовых вопросов использования изобретений и полезных моделей. М.: ИНИЦ Роспатента, 2002., согласно которому признаки формулы, выраженные математической зависимостью, будут считаться использованными, если конкретное значение физической величины (или соотношения величин)
в изготовленном изделии, продукте или примененном способе будет соответствовать тому значению, которое может быть получено из математической зависимости, указанной в формуле.

Делая вывод о том, что вышеназванный признак формулы спорной полезной модели не содержится в исследованных технических документах, эксперт ФИО15 исходила из того, что математические зависимости включают интервалы числовых значений, которые являются существенными признаками спорной полезной модели, однако часть числовых значений, входящих в интервалы математических зависимостей, не содержится в исследованных технических документах.

Суд соглашается с вышеприведенным выводом эксперта
ФИО15 в силу следующего.

Согласно описанию спорной полезной модели, технический результат, который может быть достигнут, заключается в оптимальной компоновке теплообменных труб в пучке, что обеспечивает снижение веса и габаритов парогенератора при сохранении его эксплуатационной надежности.

При этом относительный шаг по горизонтали менее 1,44d приводит
к резкому увеличению гидравлического сопротивления и ухудшению циркуляции. При относительном шаге по горизонтали выше 1,55d уменьшается располагаемая ширина опускных коридоров. В результате скорость опускного движения воды приближается к скорости всплытия пузырей пара, что приводит также к ухудшению циркуляции. Относительный шаг по вертикали менее 1,35d приводит к забиванию межтрубного пространства, а при относительном шаге по вертикали более 1.40d растет вертикальный габарит, что снижает располагаемую высоту
и не позволяет обеспечить гравитационную сепарацию влаги.

Таким образом, спорный признак носит существенный характер
и достаточно определенно раскрыт в описании именно как диапазон относительных шагов по вертикали и горизонтали, а не конкретное значение шагов.

Следовательно, для того, чтобы сделать вывод о наличии
в представленных на экспертизу технических документах ОАО ОКБ «Гидропресс» спорного существенного признака, необходимо установить, что в них содержится техническое решение, обосновывающее установление диапазона относительных шагов по горизонтали
и вертикали. Поэтому вхождение конкретных математических значений компоновки труб в исследованных чертежах в содержащийся в формуле спорной полезной модели диапазон не свидетельствует о наличии в них спорного существенного признака. Представленные чертежи наряду
с научными публикациями ФИО17 свидетельствует о существовании научных предпосылок к техническому решению, отраженному в формуле спорной полезной модели, но не составляют само это решение
(не содержат признак). Отсутствует описание данного признака
и в пояснительных записках к чертежам.

Ссылка эксперта ФИО16 на монографию Морской О. Исследование правовых вопросов использования изобретений и полезных моделей. М.: ИНИЦ Роспатента не может быть признана обоснованной, поскольку выраженная в этой монографии позиция относится к ситуации, когда устанавливается факт использования полезной модели в конкретном устройстве.

Заявленное ОАО «ИК «ЗИОМАР» ходатайство о назначении повторной судебной экспертизы ввиду наличия противоречий в выводах экспертов судом было рассмотрено и в его удовлетворении отказано
по следующим основаниям.

Согласно части 2 статьи 87 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в случае возникновения сомнений
в обоснованности заключения эксперта или наличия противоречий
в выводах эксперта или комиссии экспертов по тем же вопросам может быть назначена повторная экспертиза, проведение которой поручается другому эксперту или другой комиссии экспертов.

Между тем у суда не возникает сомнений в обоснованности
и отсутствии противоречий в заключении эксперта ФИО15, имеющиеся между экспертами разногласия подлежат оценке судом
и не являются основанием для назначения повторной судебной экспертизы.

Изложенное не позволяет суду прийти к выводу о том, что спорное техническое решение было создано ФИО17 в порядке служебного задания, поскольку отсутствуют объективные доказательства существования такого решения в служебных документах
ОАО ОКБ «Гидропресс». Имеющимися в деле доказательствами
не подтверждается, что ФИО17 со стороны ОАО ОКБ «Гидропресс» поручалось выполнение конкретного задания по решению вышеназванной технической проблемы. При этом следует учитывать, что ФИО2, являвшийся на тот момент единоличным исполнительных органом
ОАО ОКБ «Гидропресс» и одновременно соавтором спорной полезной модели, в случае создания технического решения в порядке служебного задания должен бы был знать об этом, однако в судебном заседании
и письменном отзыве пояснил, что спорное техническое решение было создано вне рамок служебных обязанностей. Доказательств иного, как
и доказательств недобросовестности действий ФИО2
и ФИО17, в материалах дела не имеется. Такие выводы могут носить только предположительный характер, а потому не могут быть положены
в основу судебного акта.

При названных обстоятельствах спорная полезная модель не может быть признана служебной, в связи с чем в удовлетворении требований
ОАО ОКБ «Гидропресс» о признании недействительным патента (свидетельства) Российской Федерации на полезную модель № 30928
в части указания патентообладателем ОАО «ИК «ЗИОМАР» следует отказать.

В силу части 1 статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы, понесенные лицами, участвующими в деле, в пользу которых принят судебный акт, взыскиваются арбитражным судом со стороны.

Учитывая, что в удовлетворении исковых требований
ФИО1 и самостоятельных требований ОАО ОКБ «Гидропресс» отказано, уплаченная за подачу заявлений государственная пошлина подлежит отнесению на указанных лиц.

В целях оплаты стоимости услуг по проведению судебной экспертизы ФИО1 на депозитный счет Суда
по интеллектуальным правам были внесены денежные средства в размере 20 000 руб., ОАО ОКБ «Гидропресс» – в размере 50 000 руб.

В соответствии с частью 2 статьи 109 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации с депозитного счета Суда по интеллектуальным правам подлежат выплате денежные средства: эксперту ФИО16 в размере 15 000 руб.; эксперту ФИО15
в размере 20 000 руб.

Принимая во внимание, что назначение судебной экспертизы связано с самостоятельными требованиями ОАО ОКБ «Гидропресс», а также принятое по результатам рассмотрения этих требований решение, судебные расходы по оплате стоимости судебной экспертизы в полном объеме относятся на ОАО ОКБ «Гидропресс». Исходя из этого, ФИО1 следует возвратить с депозитного счета Суда
по интеллектуальным правам внесенные ею денежные средства в размере 20 000 руб. Оставшиеся денежные средства в размере 15 000 руб. подлежат возвращению ОАО ОКБ «Гидропресс» с депозитного счета Суда
по интеллектуальным правам.

Ошибочно уплаченные ОАО «ИК «ЗИОМАР» на счет, предназначенный для уплаты государственной пошлины, денежные средства в размере 60 000 руб. с их целевым назначением в качестве оплаты стоимости судебной экспертизы подлежат возвращению данному лицу из федерального бюджета.

На основании вышеизложенного и руководствуясь статьями 49, 104, 109, 110, 167-170, 176, 180 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации,

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований ФИО1 отказать.

В принятии признания открытым акционерным обществом «Инжиниринговая компания «ЗИОМАР» частично требований открытого акционерного общества опытно-конструкторское бюро «Гидропресс» отказать.

В удовлетворении требований открытого акционерного общества опытно-конструкторское бюро «Гидропресс» отказать.

Перечислить с депозитного счета Суда по интеллектуальным правам ФИО16 денежные средства в размере
15 000 (Пятнадцать тысяч) руб. в качестве оплаты услуг по проведению судебной экспертизы согласно представленным реквизитам.

Перечислить с депозитного счета Суда по интеллектуальным правам ФИО15 денежные средства в размере
20 000 (Двадцать тысяч) руб. в качестве оплаты услуг по проведению судебной экспертизы согласно представленным реквизитам.

Возвратить ФИО1 с депозитного счета Суда по интеллектуальным правам денежные средства в размере
20 000 (Двадцать тысяч) руб., уплаченные в качестве оплаты за проведение экспертизы.

Возвратить открытому акционерному обществу опытно-конструкторское бюро «Гидропресс» (ул. Орджоникидзе, д. 21, г. Подольск, Московская обл., 142103, ОГРН <***>)
с депозитного счета Суда по интеллектуальным правам 15 000 (Пятнадцать пять тысяч) руб., излишне перечисленных в счет оплаты услуг
по проведению судебной экспертизы.

Возвратить открытому акционерному обществу «Инжиниринговая компания «ЗИОМАР» (ул. Железнодорожная, д. 2, г. Подольск, Московская обл., 142103, ОГРН <***>) из федерального бюджета денежные средства в размере 60 000 (Шестьдесят тысяч) руб., ошибочно уплаченные платежными поручениями № 673 от 13.03.2014 и № 769
от 25.03.2014.

Решение по настоящему делу вступает в законную силу немедленно
и может быть обжаловано в президиум Суда по интеллектуальным правам
в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий судья

А.А. Снегур

судьи

Н.Л. Рассомагина

С.П. Рогожин