Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в судебном заседании заявление индивидуального предпринимателя ФИО1 (Ростовская обл., ОГРНИП <***>) о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 123995, ОГРН <***>) от 12.12.2021 об отказе в признании недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку по свидетельству Российской Федерации № 728519,

при участии в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, ФИО2 (Краснодарский край).

В судебном заседании приняли участие представители:

от индивидуального предпринимателя ФИО1 – ФИО3.(по доверенности от 10.07.2021).

от Федеральной службы по интеллектуальной собственности – ФИО4 (по доверенности от 24.02.2022).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

индивидуальный предприниматель ФИО1 (далее – предприниматель ФИО1) обратился в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатента) от 12.12.2021 об

отказе в признании недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку по свидетельству Российской Федерации № 728519 в отношении услуг 43-го класса «кафе, рестораны» Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее – МКТУ).

На основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечен ФИО2 (далее – третье лицо).

В обоснование заявленных требований предприниматель ФИО1 ссылается на то, что оспариваемое решение Роспатента не соответствует действующему законодательству, нарушает права заявителя в сфере предпринимательской деятельности.

Как полагает заявитель, регистрация товарного знака « » по свидетельству Российской Федерации № 728519 была проведена с нарушениями пункта 8 статьи 1483 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), поскольку до даты приоритета названного товарного знака коммерческое обозначение со словесным элементом «COFFEELAB» использовал в своей деятельности заявитель.

Заявитель настаивает на том, что ему принадлежит право на коммерческое обозначение «COFFEELAB» в городе Ростов-на-Дону, которое возникло ранее даты приоритета спорного товарного знака, обозначение использовалось в сфере услуг «кафе-баров».

Предприниматель ФИО1 выражает несогласие с выводом Роспатента о том, что материалами возражения не доказан факт известности коммерческого обозначения «COFFEELAB» в городе Ростов-на-Дону. Заявитель отмечает, что рядовой потребитель будет введен в заблуждение относительно предоставления услуг и продажи товара, поскольку он более 8 лет занимается предоставлением услуг в области кафе-баров, ресторанов. Услуги и изготовление товаров, предлагаемые сторонами под схожими обозначениями могут быть отнесены потребителями к одному и тому же источнику происхождения.

Предприниматель ФИО1 дополнительно ссылается на то, что действия третьего лица являются недобросовестной конкуренцией, запрет которой предусмотрен Федеральным законом Российской Федерации от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции».

Роспатент представил отзыв на заявление, в котором указал, что доводы заявителя являются необоснованными и не соответствующими нормам действующего законодательства в области правовой охраны товарных знаков.

Административный орган отмечает, что представленные заявителем в обоснование поступившего 03.09.2021 возражения документы не могут свидетельствовать о том, что заявителю принадлежит исключительное право на коммерческое обозначение «COFFEELAB», предназначенное для индивидуализации того или иного конкретного предприятия,

принадлежащего ему. Роспатент указывает, что в материалах административного дела также отсутствуют документы, согласно которым обществу с ограниченной ответственностью «КофиЛэб» (далее – общество «КофиЛэб») принадлежит какой-либо имущественный комплекс, для индивидуализации которого использовалось обозначение «COFFEELAB».

Административный орган обращает внимание суда на то, что заявителем в качестве доказательства наличия исключительного права на коммерческое обозначение, непосредственно в суд были представлены доказательства, которые не представлялись с возражением в Роспатент, в связи с чем данные доказательства не могут свидетельствовать о незаконности принятого решения. Названные документы в соответствии с пунктом 137 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление № 10) могут быть положены в основу нового возражения заявителя.

Третье лицо отзыв на заявление не представило.

В судебном заседании представитель предпринимателя ФИО1 поддержал заявленные требования в отношении несоответствия решения Роспатента требованиям пункта 8 статьи 1483 ГК РФ. При этом представитель пояснил, что не поддерживает требования в отношении наличия в действиях третьего лица признаков недобросовестной конкуренции.

При квалификации требования заявителя Суд по интеллектуальным правам исходит из того, что заявитель просит прекратить охрану спорного товарного знака в отношении услуг 43-го класса МКТУ «кафе, рестораны» в качестве восстановительной меры; указание на досрочное прекращение правовой охраны товарного знака является явной технической ошибкой, поскольку требования на основании статьи 1486 ГК РФ в рамках настоящего дела не предъявлены.

Представитель Роспатента возражал против удовлетворения заявленных требований по доводам, изложенным в отзыве на заявление.

Третье лицо, надлежащим образом извещенное о времени и месте проведения судебного заседания, явку своих представителей в судебное заседание не обеспечило, что в соответствии с частью 3 статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для проведения судебного заседания в его отсутствие, в связи с чем дело рассмотрено в порядке статей 123 и 156 названного Кодекса.

Как усматривается из материалов дела, ФИО2 является правообладателем словесного товарного знака « » по свидетельству Российской Федерации № 728519 с приоритетом по дате подачи заявки от 14.02.2019, зарегистрированного для индивидуализации товаров 30-го класса МКТУ «ароматизаторы кофейные; заменители кофе; заменители кофе растительные; кофе; кофе-сырец; напитки кофейно- молочные; напитки кофейные; цикорий [заменитель кофе]» и услуг 43-го

класса МКТУ «агентства по обеспечению мест [гостиницы, пансионы]; аренда временного жилья; аренда помещений для проведения встреч; базы отдыха; бронирование мест в гостиницах; бронирование мест в пансионах; бронирование мест для временного жилья; гостиницы; дома для престарелых; закусочные; информация и консультации по вопросам приготовления пищи; кафе; кафетерии; мотели; пансионы; пансионы для животных; прокат кухонного оборудования; прокат мебели, столового белья и посуды; прокат осветительной аппаратуры; прокат палаток; прокат передвижных строений; прокат раздаточных устройств [диспенсеров] для питьевой воды; рестораны; рестораны самообслуживания; службы приема по временному размещению [управление прибытием и отъездом]; создание кулинарных скульптур; столовые на производстве и в учебных заведениях; украшение еды; украшение тортов; услуги баз отдыха [предоставление жилья]; услуги баров; услуги кемпингов; услуги личного повара; услуги по приготовлению блюд и доставке их на дом; услуги ресторанов вашоку; услуги ресторанов лапши "удон" и "соба"; ясли детские».

Предприниматель ФИО1 03.09.2021 подал возражение в Роспатент против представления правовой охраны названного товарного знака, ссылаясь на то, что его регистрация произведена с нарушением требований, установленных пунктом 8 статьи 1483 ГК РФ. В обоснование возражения заявитель указал, что он является заинтересованным лицом в подаче возражения, поскольку использовал аналогичное коммерческое обозначение в своей деятельности до даты приоритеты спорного товарного знака.

На основании изложенного, предприниматель просил признать предоставление правовой охраны товарному знаку по свидетельству Российской Федерации № 728519 недействительным частично, в отношении услуг 43-го класса МКТУ «кафе; рестораны».

В подтверждение изложенных доводов предприниматель ФИО1 к возражению приложил следующие документы:

В подтверждение указанных обстоятельств заявитель ссылается на следующие доказательства:

устав общества «КофиЛэб»;
договор аренды от 31.03.2016 № А16 № А16 и приложения к нему;

уведомление о начале осуществления предпринимательской деятельности от 10.11.2014;

договор о выполнении патентно-информационных работ относительно государственной регистрации товарного знака от 29.07.2014 № 717 № 717);

счет от 20.06.2014 № 130 на изготовление мебели для ресторана и фото образцов продукции;

договор купли - продажи от 06.10.2014 № 039290-5/14-64;
товарная накладная от 24.11.2017 № 42575;
счет-фактура от 24.11.2017 № 42306;
счет на оплату от 21.11.2017 № 88714;
счет на оплату от 20.08.2014 № 2745;

товарная накладная от 21.08.2014 № 2007 № 2007;
счет-фактура от 21.08.2014 № 1858;
акт приема-передачи помещения от 01.03.2017;
договор купли-продажи от 27.01.2017 № 1;

договор от 14.10.2013 № 141013 на создание логотипа и фирменного стиля компании;

дополнительное соглашение от 21.02.2017 о замене стороны по договору к договору аренды нежилого помещения от 12.03.2014;

договор купли - продажи от 13.03.2017 № 039290-5/17-043; договор от 20.06.2014 № 11;

договор поставки от 15.08.2014 № 55/08-14.

По результатам рассмотрения возражения решением Роспатента от 12.12.2021 предпринимателю ФИО1 было отказано в его удовлетворении.

Принимая оспариваемый ненормативный правовой акт, административный орган исходил из того, что предприниматель является заинтересованным лицом в подаче возражения.

На основании оценки документов, приложенных к возражению, административный орган пришел к выводу о том, что материалами возражения не доказан факт принадлежности лицу, подавшему возражение, соответствующего коммерческого обозначения для индивидуализации того или иного его конкретного торгового предприятия.

Роспатент отметил, что заявителем не представлено документов о том, что обозначение «COFFEELAB» использовалось предпринимателем для индивидуализации какого-либо предприятия как имущественного комплекса при оказании услуг 43-го класса МКТУ, а также фактических данных об осуществлении услуг в области ресторанов, кафе и услуг по доставке продуктов питания.

Не согласившись с принятым решением Роспатента и полагая, что оно является недействительным, так как затрагивает его права и законные интересы в предпринимательской деятельности и не соответствует требованиям действующего законодательства, предприниматель обратился в Суд по интеллектуальным правам с рассматриваемым заявлением.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в заявлении и отзыве на него, выслушав мнение явившегося в судебное заседание представителя предпринимателя ФИО1 и Роспатента, оценив имеющиеся в деле доказательства в совокупности, в порядке, предусмотренном статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам приходит к следующим выводам.

Согласно статье 13 ГК РФ ненормативный акт государственного органа или органа местного самоуправления, а в случаях, предусмотренных законом, также нормативный акт, не соответствующие закону или иным правовым актам и нарушающие гражданские права и охраняемые законом

интересы гражданина или юридического лица, могут быть признаны судом недействительными.

Глава 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает в качестве самостоятельного способа защиты прав и законных интересов в сфере предпринимательской деятельности и иной экономической деятельности обжалование решений и действий (бездействия) государственных органов в суд.

Согласно части 1 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, граждане, организации и иные лица вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными ненормативных правовых актов, незаконными решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц, если полагают, что оспариваемый ненормативный правовой акт, решение и действие (бездействие) не соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и нарушают их права и законные интересы в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, незаконно возлагают на них какие-либо обязанности, создают иные препятствия для осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности.

Основанием для принятия решения суда о признании ненормативного правового акта недействительным являются одновременно как его несоответствие закону или иному правовому акту, так и нарушение указанным актом гражданских прав и охраняемых законом интересов гражданина или юридического лица, обратившихся в суд с соответствующим требованием (статья 13 ГК РФ, пункт 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», пункт 138 Постановления от 23.04.2019 № 10).

Заявление может быть подано в арбитражный суд в течение трех месяцев со дня, когда гражданину, организации стало известно о нарушении их прав и законных интересов, если иное не установлено федеральным законом. Пропущенный по уважительной причине срок подачи заявления может быть восстановлен судом (часть 4 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Установленный законом срок на подачу заявления об оспаривании ненормативного правового акта предпринимателем ФИО1 соблюден, что не оспаривается Роспатентом и третьим лицом.

В соответствии с частью 4 статьи 200 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел об оспаривании ненормативных правовых актов, решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц арбитражный суд в судебном заседании осуществляет проверку оспариваемого акта или его отдельных положений, оспариваемых решений и действий (бездействия) и устанавливает их соответствие закону или иному нормативному правовому

акту, устанавливает наличие полномочий у органа или лица, которые приняли оспариваемый акт, решение или совершили оспариваемые действия (бездействие), а также устанавливает, нарушают ли оспариваемый акт, решение и действия (бездействие) права и законные интересы заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

Полномочия Роспатента на вынесение оспариваемого решения установлены статьей 1248, 1513 ГК РФ и Положением о Федеральной службе по интеллектуальной собственности, утвержденным постановлением Правительства Российской Федерации от 21.03.2012 № 218, и лицами, участвующими в деле, не оспариваются.

Согласно пункту 2 статьи 1248 ГК РФ в случаях, предусмотренных указанным Кодексом, защита интеллектуальных прав в отношениях, связанных с подачей и рассмотрением заявок на выдачу патентов на изобретения, на изобретения, полезные модели, промышленные образцы, селекционные достижения, товарные знаки, знаки обслуживания и наименования мест происхождения товаров, с государственной регистрацией этих результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации, с выдачей соответствующих правоустанавливающих документов, с оспариванием предоставления этим результатам и средствам правовой охраны или с ее прекращением, осуществляется в административном порядке (пункт 2 статьи 11) соответственно федеральным органом исполнительной власти по интеллектуальной собственности. Решения этого органа вступают в силу со дня принятия. Они могут быть оспорены в суде в установленном законом порядке.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в пункте 27 Постановления от 23.04.2019 № 10, при оспаривании решений Роспатента и федерального органа исполнительной власти по селекционным достижениям суды должны учитывать: заявки на выдачу патента, заявки на товарный знак, а также заявки на наименование места происхождения товара подлежат рассмотрению в порядке, установленном законодательством, действовавшим на дату подачи заявки, а международные заявки на изобретение, промышленный образец или товарный знак и преобразованные евразийские заявки – на дату поступления заявки в Роспатент.

По возражениям против выдачи патента, предоставления правовой охраны товарному знаку, наименованию места происхождения товара основания для признания недействительным патента, предоставления правовой охраны товарному знаку, наименованию места происхождения товара определяются исходя из законодательства, действовавшего на дату подачи заявки в Роспатент или в федеральный орган исполнительной власти по селекционным достижениям.

Вместе с тем подлежит применению порядок рассмотрения соответствующих возражений, действующий на момент обращения за признанием недействительными патента, предоставления правовой охраны товарному знаку, наименованию места происхождения товаров.

С учетом даты подачи заявки на регистрацию спорного товарного знака (14.02.2019) применимое законодательство для оценки его охраноспособности является ГК РФ и Правила составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденные приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20.07.2015 № 482 (далее – Правила № 482).

В соответствии с подпунктом 1 пункта 2 статьи 1512 ГК РФ предоставление правовой охраны товарному знаку может быть оспорено и признано недействительным полностью или частично в течение всего срока действия исключительного права на товарный знак, если правовая охрана была ему предоставлена с нарушением требований пунктов 1-5, 8 и 9 статьи настоящего Кодекса.

Согласно пункту 2 статьи 1513 ГК РФ возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку по основаниям, предусмотренным, в частности, подпунктами 1-4 пункта 2 статьи 1512 настоящего Кодекса, могут быть поданы заинтересованным лицом.

Заинтересованность предпринимателя ФИО1 в подаче возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку по свидетельству Российской Федерации № 728519 установлена Роспатентом в оспариваемом решении и лицами, участвующими в деле, не оспаривается.

Согласно пункту 8 статьи 1483 ГК РФ не могут быть в отношении однородных товаров зарегистрированы в качестве товарных знаков обозначения, тождественные или сходные до степени смешения с охраняемым в Российской Федерации фирменным наименованием или коммерческим обозначением (отдельными элементами таких наименования или обозначения) либо с наименованием селекционного достижения, зарегистрированного в Государственном реестре охраняемых селекционных достижений, права на которые в Российской Федерации возникли у иных лиц ранее даты приоритета регистрируемого товарного знака.

В силу пункта 6 статьи 1252 ГК РФ, если различные средства индивидуализации (фирменное наименование, товарный знак, знак обслуживания, коммерческое обозначение) оказываются тождественными или сходными до степени смешения и в результате такого тождества или сходства могут быть введены в заблуждение потребители и (или) контрагенты, преимущество имеет средство индивидуализации, исключительное право на которое возникло ранее.

Обладатель такого исключительного права может в порядке, установленном настоящим Кодексом, требовать признания недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку (знаку обслуживания) либо полного или частичного запрета на использование коммерческого обозначения или коммерческого обозначения.

При изложенных обстоятельствах закон запрещает в отношении однородных товаров и/или услуг регистрацию в качестве товарного знака

обозначения, тождественного или сходного до степени смешения с охраняемым в Российской Федерации коммерческим обозначением, право на которое возникло ранее даты приоритета регистрируемого товарного знака.

Как следует из пункта 1 статьи 1538 ГК РФ юридические лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность (в том числе некоммерческие организации, которым право на осуществление такой деятельности предоставлено в соответствии с законом их учредительными документами), а также индивидуальные предприниматели могут использовать для индивидуализации принадлежащих им торговых, промышленных и других предприятий (статья 132) коммерческие обозначения, не являющиеся фирменными наименованиями и не подлежащие обязательному включению в учредительные документы и единый государственный реестр юридических лиц.

Пунктом 1 статьи 1539 ГК РФ предусмотрено, что правообладателю принадлежит исключительное право использования коммерческого обозначения в качестве средства индивидуализации принадлежащего ему предприятия любым не противоречащим закону способом (исключительное право на коммерческое обозначение), в том числе путем указания коммерческого обозначения на вывесках, бланках, в счетах и на иной документации, в объявлениях и рекламе, на товарах или их упаковках, если такое обозначение обладает достаточными различительными признаками и его употребление правообладателем для индивидуализации своего предприятия является известным в пределах определенной территории.

В соответствии с пунктом 1 статьи 132 ГК РФ предприятием как объектом прав признается имущественный комплекс, используемый для осуществления предпринимательской деятельности.

В пунктах 177-178 Постановления № 10 указано, что право на коммерческое обозначение не возникает ранее момента начала фактического использования такого обозначения для индивидуализации предприятия (например, магазина, ресторана и так далее). Право на коммерческое обозначение охраняется при условии, что употребление обозначения правообладателем для индивидуализации своего предприятия является известным в пределах определенной территории после 31 декабря 2007 года (независимо от того, когда употребление обозначения началось).

С учетом изложенного для признания несоответствия регистрации товарного знака пункту 8 статьи 1483 ГК РФ необходимо установить следующие обстоятельства:

3) наличие или отсутствие тождества либо сходства до степени смешения коммерческого обозначения (отдельных его элементов) и спорного обозначения – товарного знака или заявленного на регистрацию обозначения;

Таким образом, положения указанных норм предоставляют преимущество возникшему ранее средству индивидуализации, однако, предусматривают исследование вопроса о сходстве товарного знака и коммерческого обозначения, возможность введения в заблуждение потребителя и (или) контрагента, и известность этого обозначения на определенной территории.

При этом лицом, обратившимся в защиту исключительного права на коммерческое обозначение, должна быть доказана вся совокупность вышеназванных условий, в случае недоказанности хотя бы одного из этих условий факт нарушения исключительного права на коммерческое обозначение не может считаться возникшим.

Как усматривается из содержания возражения от 03.09.2021 и приложенных к нему документов, податель возражения ссылался на использование коммерческого обозначения «COFFEELAB» для индивидуализации предприятия (кафе-бара), расположенного по адресу: <...>, принадлежащего обществу «КофиЛэб», учредителем которого являлся предприниматель. Предприниматель указывал, что в 2017 году в целях оптимизации бизнеса общество «КофиЛэб» было ликвидировано и предприниматель (он же бывший генеральный директор общества) продолжил заниматься продвижением коммерческого обозначения.

Как указано ранее, оспариваемый ненормативный правовой акт мотивирован тем, что податель возражения не представил доказательств принадлежности ему коммерческого обозначения для индивидуализации того или иного коммерческого предприятия на дату приоритета спорного товарного знака.

Оценив представленные в материалы дела доказательства по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к выводу о том, что заявитель не доказал совокупность указанных выше обстоятельств, необходимых для удовлетворения возражения на основании пункта 8 статьи 1483 ГК РФ.

В частности, в числе условий, необходимых для возникновения права на коммерческое обозначение, как указано выше, закон называет известность в пределах определенной территории употребления этого обозначения правообладателем для индивидуализации своего предприятия. В этом проявляется связь правообладателя с потребителями: только известное обозначение может претендовать на признание его коммерческим обозначением и соответственно только на такое обозначение возникает исключительное право.

Подтверждением известности обозначения, используемого для индивидуализации предприятия, могут служить обстоятельства длительного и (или) интенсивного использования обозначения на определенной территории, произведенные затраты на рекламу, значительные объемы реализации товаров и оказания услуг под этим обозначением, результаты опроса потребителей товаров по вопросу известности обозначения на определенной территории и другие подобные сведения.

Вместе с тем, вопреки аргументам заявителя, суд пришел к выводу о том, что представленные предпринимателем ФИО1 с возражением документы не свидетельствуют о длительном и (или) интенсивном использовании им обозначения «COFFEELAB» до даты приоритета спорного товарного знака (14.02.2019) для индивидуализации предприятия (кафе-бара).

В подтверждение наличия у общества «КофиЛэб» (генеральным директором и учредителем которого являлся предприниматель) исключительного права на коммерческое обозначение заявителем представлено уведомление о начале осуществления предпринимательской деятельности от 10.11.2014, в соответствии с которым адресом оказания услуг общественного питания указан <...>.

Данное доказательство не подтверждает фактическое осуществление деятельности с использованием упомянутого коммерческого обозначения.

Из пункта 2.1 договора от 14.10.2013 № 141013 следует, что предприниматель ФИО1 (заказчик) предоставляет обществу с ограниченной ответственностью «Глобал Солюшенс» (исполнитель) по электронной почте или носителях информации техническое задание на разработку логотипа и фирменного стиля компании, а также все необходимые материалы (фирменные цвета, логотипы, рекламные изображения).

Пунктом 2.4 договора от 14.10.2013 № 141013 закреплено, что результатом выполненных работ по фирменному стилю является предоставленный заказчику в электронном виде файл и уведомление заказчиком исполнителя о полученных файлах. Фактом утверждения окончательного варианта следует считать электронное письмо от заказчика об утверждении окончательного варианта фирменного стиля и логотипа.

Вместе с тем, документов, подтверждающих исполнение названного договора до даты приоритета спорного товарного знака, заявителем не

представлено, равно как и не представлено документов, подтверждающих оплату услуг по указанному договору.

Аналогичный вывод можно сделать и в отношении представленного в материалы административного дела договора о выполнении патентно-информационных работ от 29.07.2014 № 717, заключенного между обществом «КофиЛэб» (заказчик) и обществом с ограниченной ответственностью «Бизнес Стиль» (исполнитель), по условиям которого заказчик поручает, а исполнитель принимает на себя обязательства по выполнению для заказчика патентно-информационных работ (услуг) относительно государственной регистрации на территории России комбинированного товарного знака в отношении товаров 30-го и услуг 43-го классов МКТУ.

Кроме этого в материалы дела представлен договор от 20.06.2014 № 11, заключенный между обществом с ограниченной ответственностью рекламно-производственная фирма «АртЛайн» (исполнитель) и обществом «КофиЛэб» (заказчик), по условиям пункта 1.1 которого заказчик поручает, а исполнитель принимает на себя обязательства по выполнению следующих работ: изготовлению, доставке на место монтажа, электроподключению к предоставленной заказчиком точке подключения на фасаде в месте размещения информационной конструкции вывески по адресу: <...>, в объемах и сроках, предусмотренных в приложении № 1 к договору.

Вместе с тем, акт сдачи-приемки работ, подтверждающий в силу 3.1.5 договора факт выполнения работ по изготовлению и монтажу вывески, а равно иные доказательства в подтверждение фактической установки вывески, в материалы дела не представлены. В связи с чем данный договор может быть квалифицирован только как подготовительные действия и не подтверждает факт существования реальной вывески на фасаде здания с обозначением «COFFEELAB».

Представленный в материалы дела счет от 20.06.2014 № 130 на изготовление мебели для ресторана не содержит указания на обозначение «COFFEELAB».

В материалы дела также представлен договор поставки от 15.08.2014 № 55/08-14, заключенный между обществом с ограниченной ответственностью «Р.М. Пак» и обществом «КофиЛэб» на поставку товара в количестве, ассортименте и условиях, предусмотренных договором.

В соответствии с договором купли-продажи от 06.10.2014 № 039290-5/14-64, заключенным между акционерным обществом «СФТ ТРЕЙДИНГ» (продавец) и обществом «КофиЛэб» (покупатель), продавец обязуется осуществить поставки кофе зеленого в зернах различных сортов и стран происхождения и их смесей, с кофеином и без, и кофейной шелухи на основании заказов покупателя, передаваемых продавцу в произвольной форме, и оформленных на их основании счетов продавца.

Документов, подтверждающих исполнение вышеназванных договоров до даты приоритета спорного товарного знака, заявителем не представлено.

Представленные в материалы дела счета на оплату и товарные накладные за 2014 год на покупку гейзеров не свидетельствуют о том, что соответствующее оборудование применялось заявителем при осуществлении фактической деятельности предприятия, для индивидуализации которого использовалось обозначение «COFFEELAB».

Таким образом, из представленных с возражением документов невозможно сделать вывод о том, что обществу «КофиЛэб» на праве собственности, аренды, безвозмоздного пользования принадлежал имущественный комплекс, для индивидуализации которого им использовалось обозначение «COFFEELAB».

При анализе документов, которые, по мнению предпринимателя, подтверждают факт перехода исключительного права на коммерческое обозначение «COFFEELAB» от общества «КофиЛэб» к предпринимателю, Суд по интеллектуальным правам учитывает то обстоятельство, что указанное общество было ликвидировано 17.11.2017.

Пунктом 1 статьи 61 ГК РФ установлено, что ликвидация юридического лица влечет его прекращение без перехода в порядке универсального правопреемства его прав и обязанностей к другим лицам.

В соответствии с пунктом 4 статьи 1539 ГК РФ исключительное право на коммерческое обозначение может перейти к другому лицу (в том числе по договору, в порядке универсального правопреемства и по иным основаниям, установленным законом) только в составе предприятия, для индивидуализации которого такое обозначение используется.

Как правильно отмечено Роспатентом, заявителем не представлено доказательств, согласно которым ему перешло исключительное право на коммерческое обозначение «COFFEELAB» в составе какого-либо принадлежащего обществу «КофиЛэб» предприятия.

Представленный в материалы дела договор купли-продажи от 27.01.2017 № 1, по условиям которого общество «КофиЛэб» (продавец) продает, а предприниматель (покупатель) покупает движимое имущество (товары) в количестве, качестве, ассортименте в соответствии с перечнем указанным в нем и оплачивает его в сроки, определенные пунктом 4.1 договора, подтверждает факт передачи определенного комплекта движимого имущества, которое предположительно возможно использовать для организации деятельности кафе. Вместе с тем, данный договор не может быть квалифицирован в качестве договора купли-продажи предприятия как единого имущественного комплекса (статья 559 ГК РФ), подтверждающего переход права на коммерческое обозначения от продавца к покупателю, поскольку не соответствует требованиям, предъявляемым к удостоверению состава передаваемого предприятия (статья 561 ГК РФ), кроме того в нем не содержится условий о передаче исключительных прав на средства индивидуализации предприятия,

В отношении документов, представленных для подтверждения факта использования коммерческого обозначения предпринимателем ФИО5, судебная коллегия отмечает следующее.

В соответствии с дополнительным соглашением от 21.02.2017 о замене стороны договора (к договору аренды нежилого помещения от 12.03.2014), заключенным между Ароян Викторией Суреновной (арендодатель), обществом «КофиЛэб» (арендатор) и предпринимателем Митрофановым И.А. (арендатор-правопреемник) все права и обязанности арендатора по договору от 12.03.2014 переходят к арендатору-правопреемнику с 01.03.2017.

Вместе с тем сам договор аренды нежилого помещения от 12.03.2014 в материалы административного дела представлен не был.

В подписанном между обществом «КофиЛэб» (арендатор) и предпринимателем ФИО1 (арендатор-правопреемник) акте приема-передачи помещения от 01.03.2017 указано на передачу нежилого помещения, расположенного по адресу: <...>.

Из представленного в материалы дела договора аренды части нежилого помещения от 31.03.2016 № 16, заключенного между закрытым акционерным обществом «Торговый Комплекс Горизонт» (арендодатель) и предпринимателем ФИО1 (арендатор) следует, что арендодатель обязуется предоставить арендатору за плату, установленную условиями договора, во временное пользование часть нежилого помещения на первом этаже строения литера «АК», расположенного по адресу: Ростовская область, г. Ростов-на-Дону, пр. М. Нагибина, 32 ж, в здании, используемом как Торгово-развлекательный комплекс «Горизонт». Названный договор содержит условие о разрешенном использовании, в соответствии с которым часть помещения используется арендатором исключительно для целей размещения и функционирования торгового павильона под наименованием «COFFEELAB» розничной продажи товаров, согласно ассортиментному перечню, указанному в приложении № 3 к договору.

В приложении № 1, № 3 к договору аренды части нежилого помещения от 31.03.2016 № 16 имеется указание на торговую марку «COFFEELAB», а также на ассортиментный перечень, который включает: кофе, чай, какао, прохладительные напитки, кондитерские изделия, аксессуары для заваривания кофе и чая.

Вместе с тем, как правомерно отмечено Роспатентом, упомянутые договоры аренды (от 12.03.2014 и от 31.03.2016 № 16) свидетельствуют лишь о намерениях и возможности использования определенных объектов недвижимости.

В материалы административного дела не представлено доказательств, свидетельствующих об исполнении данных договоров, равно как не представлены доказательства осуществления подателем возражения услуг в области ресторанов, кафе и услуг по доставке продуктов питания.

Из материалов административного дела не усматривается, что податель возражения представил в административный орган доказательства, свидетельствующие о принадлежности ему на каком-либо вещном праве

имущественного комплекса, для индивидуализации которого он использовал обозначение «COFFEELAB».

Представленный в материалы дела договор купли-продажи от 13.03.2017 № 039290-5/17-043 на поставку кофе зеленого в зернах различных сортов и стран происхождения и их смесей, кофейной шелухи на основании заказов покупателя, передаваемых продавцу в произвольной форме, и оформленных на их основании счетов продавца, не свидетельствует об использовании указанных ингредиентов при осуществлении деятельности под коммерческим обозначением «COFFEELAB». Документов, подтверждающих исполнение договора до даты приоритета спорного товарного знака, заявителем также не представлено.

Представленные в материалы дела товарная накладная от 24.11.2017 № 42575, счет-фактура от 24.11.2017 № 42306 и счет на оплату от 21.11.2017 № 88714 на покупку кофемолки, кофемашины не свидетельствуют о том, что соответствующее оборудование применялось заявителем при осуществлении фактической деятельности предприятия, для индивидуализации которого использовалось обозначение «COFFEELAB».

Проанализировав представленные документы, коллегия Судей суда по интеллектуальным правам приходит к выводу, что предпринимателем ФИО1 не представлено документов, которые могут свидетельствовать о том, что ему принадлежит исключительное право на коммерческое обозначение «COFFEELAB», не подтверждены обстоятельства длительного и (или) интенсивного использования обозначения на определенной территории, произведенные затраты на рекламу, значительные объемы реализации товаров и оказания услуг под этим обозначением.

Заявителем в качестве приложения к заявлению, поданному в Суд по интеллектуальным правам, приложены протокол осмотра Интернет-сайта «Instagram.com», распечатки скриншотов приложения «Instagram.com», копия диплома южного отборочного тура национального чемпионата «Russian Coffee Cup», копия информационной карточки организации к договору эквайринга от 26.04.2016, копии отчетов контрольно-кассовой техники, копия карточки регистрации контрольно-кассовой техники № 002510276032300, копия счетов за охрану, копия договора поставки от 06.07.2018 № 87, копия договора об оказании дизайнерских услуг от 31.03.2016 № 79, копия договора аренды нежилого помещения от 12.03.2014, копия договора от 03.02.2020 № СП/1261/3250-РН, копия лицензионного договора от 03.02.2020 № АП 1261-4225-РН, копия договора об отчуждении исключительного права на товарный знак от 27.06.2017 № 1-ТЗ. Названные документы не представлялись предпринимателем ФИО1 при рассмотрении возражения против предоставления правовой охраны спорному товарному знаку в Роспатент.

Как разъяснено в пункте 137 Постановления от 23.04.2019 № 10, при рассмотрении дел об оспаривании решений Роспатента и федерального органа исполнительной власти по селекционным достижениям, принятых по результатам рассмотрения возражений, заявлений, податель возражения,

заявления вправе представлять доказательства, которые не были предметом исследования административного органа при вынесении оспариваемого решения, для опровержения выводов этого органа, не дополняя при этом изначально поданное возражение, заявление новыми доводами (основаниями). Документы, дополняющие изначально поданное возражение, заявление, могут быть положены в основу самостоятельного возражения, заявления.

В этой связи указанные документы, не представленные в Роспатент в составе возражения от 03.09.2021, суд рассматривает как доказательства, представленные не в опровержение изложенных в оспариваемом решении административного органа выводов, а в подтверждение новых обстоятельств, которые, по мнению предпринимателя, подтверждают наличие у него исключительного права на коммерческое обозначение. Приведенные доказательства заявителем в Роспатент не представлялись, административный орган был лишен возможности оценить их при принятии оспариваемого ненормативного правового акта. Названные доказательства не могут свидетельствовать о незаконности решения Роспатента.

Заявитель не лишен возможности подать новое возражение в Роспатент, приложив к нему перечисленные документы.

С учетом изложенного, судебная коллегия соглашается с выводом Роспатента о том, что заявителем не доказано наличие у него исключительного права на коммерческое обозначение до даты приоритета спорного товарного знака, следовательно, предоставление правовой охраны спорному товарному знаку по свидетельству Российской Федерации № 728519 не противоречит требованиям пункта 8 статьи 1483 ГК РФ.

Таким образом, оценив в соответствии с требованиями статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации представленные доказательства, суд пришел к выводу, что требование заявителя о признании оспариваемого решения Роспатента недействительным удовлетворению не подлежит.

На основании статьи 112 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации вопросы распределения судебных расходов разрешаются арбитражным судом, рассматривающим дело, в судебном акте, которым заканчивается рассмотрение дела по существу.

В силу части 1 статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы, понесенные лицами, участвующими в деле, в пользу которых принят судебный акт, взыскиваются арбитражным судом со стороны.

Учитывая, что в удовлетворении заявления предпринимателя отказано, судебные расходы не подлежат возмещению за счет административного органа и относятся на заявителя.

Руководствуясь статьями 110, 167–170, 176, 180, 197–201 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам

РЕШИЛ:

требования индивидуального предпринимателя ФИО1 (ОГРНИП <***>) оставить без удовлетворения.

Решение по настоящему делу вступает в законную силу немедленно и может быть обжаловано в президиум Суда по интеллектуальным правам в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий Ю.М. Сидорская

судья Судья Е.Ю. Пашкова

Судья Н.Н. Погадаев

Электронная подпись действительна.

Данные ЭП:Удостоверяющий центр Федеральное казначейство

Дата 26.01.2022 5:31:07
Кому выдана Сидорская Юлия Михайловна
Электронная подпись действительна.

Данные ЭП:Удостоверяющий центр Федеральное казначейство

Дата 26.01.2022 5:31:47
Кому выдана Погадаев Никита Николаевич
Электронная подпись действительна.

Данные ЭП:Удостоверяющий центр Федеральное казначейство

Дата 03.02.2022 6:21:59

Кому выдана Пашкова Елена Юрьевна