Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в судебном заседании, проводимом в порядке, предусмотренном частью 1 статьи 153¹Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, с использованием систем видеоконференц-связи при содействии Арбитражного суда Новосибирской области (судья Гофман В.Г., при ведении протокола секретарем судебного заседания Ковырзиной И.А.), исковое заявление Зубкевича Евгения Юрьевича (г. Новосибирск)

к Бессонову Константину Евгеньевичу (г. Новосибирск)

о признании патента Российской Федерации № 82029 на полезную модель недействительным.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Федеральная служба по интеллектуальной собственности

(Бережковская наб., д. 30, стр. 1, Москва, 123995, ОГРН 1047730015200), индивидуальный предприниматель Лебедев Сергей Викторович (г. Новосибирск, ОГРНИП 304543312600205).

В судебном заседании Арбитражного суда Новосибирской области приняли участие представители:

от Зубкевича Евгения Юрьевича – Евтушенко Н.В. (по доверенности от 16.10.2017);

от Бессонова Константина Евгеньевича – Молчанов С.В. (по доверенности от 08.11.2016).

В судебное заседание Суда по интеллектуальным правам представители лиц, участвующих в деле, не явились.

Суд по интеллектуальным правам
УСТАНОВИЛ:

Зубкевич Евгений Юрьевич обратился в Суд по интеллектуальным правам с иском к Бессонову Константину Евгеньевичу о признании патента Российской Федерации № 82029 на полезную модель «Отопительное устройство» недействительным в части указания патентообладателя.

На основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Федеральная служба по интеллектуальной собственности (определение Суда по интеллектуальным правам от 27.02.2018) и индивидуальный предприниматель Лебедев Сергей Викторович (определение Суда по интеллектуальным правам от 11.07.2018).

От Зубкевича Е.Ю. в адрес Суда по интеллектуальным правам 20.08.2018 поступило ходатайство об уточнении исковых требований, рассмотренное и удовлетворенное судом в судебном заседании 21.08.2018 на основании статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В связи с этим иск Зубкевича Е.Ю. рассмотрен судом исходя из требования «о признании патента Российской Федерации № 82029 на полезную модель «Отопительное устройство» недействительным полностью по причине указания в нем в качестве патентообладателя Бессонова К.Е., который таковым не является».

В обоснование заявленного требования Зубкевич Е.Ю. ссылается на то, что в нарушение положений пункта 1 статьи 1229, пункта 1 статьи 1354, пункта 1 статьи 1358 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) патентообладатель полезной модели по патенту Российской Федерации № 82029 не обладает исключительным правом на указанный результат интеллектуальной деятельности.

Мотивируя данный довод, Зубкевич Е.Ю. указывает в исковом заявлении, а также в дополнительных пояснениях к нему от 26.03.2018, от 21.08.2018, что первоначальным правообладателем спорного патента являлось закрытое акционерное общество «Термофор» (далее – общество «Термофор»). Как Зубкевичу Е.Ю. стало известно из открытых источников (публикация на официальном сайте Роспатента извещения к спорному патенту), 27.10.2015 была осуществлена государственная регистрация договора об отчуждении исключительного права на спорный патент за номером РД 0184066. При этом общество «Термофор» было ликвидировано и исключено из Единого государственного реестра юридических лиц 02.04.2014, то есть задолго до государственной регистрации Роспатентом договора об отчуждении исключительного права на спорный патент.

При названных обстоятельствах Зубкевич Е.Ю. полагает, что указанная государственная регистрация была произведена на незаконном основании.

В дополнительных письменных пояснениях, представленных в судебное заседание 21.08.2018, раскрывая свою правовую позицию, Зубкевич Е.Ю. ссылается на то, что 22.08.2012 действие спорного патента было досрочно прекращено в связи с неуплатой патентообладателем пошлины за поддержание патента в силе; действие патента было

восстановлено 21.05.2015. Учитывая, что договор об отчуждении исключительного права на спорный патент между обществом «Термофор» и Бессоновым К.Е. был подписан 02.09.2013, истец считает, что сделка по отчуждению исключительного права не имела предмета на основании пункта 1 статьи 432, пункта 1 статьи 1234 ГК РФ как совершенная в отношении «отсутствующего» исключительного права. Кроме того, Зубкевич Е.Ю. полагает, что с момента ликвидации общества «Термофор» (02.04.2014) заключенный указанным обществом договор о передаче исключительного права на спорный патент от 02.09.2013 утратил силу на основании статьи 419, пункта 1 статьи 1234 ГК РФ.

Также Зубкевич Е.Ю. указывает на то, что произведенное 21.05.2015 восстановление действия спорного патента является ошибочным, так как основано на ничтожной сделке – заявлении ликвидированного общества «Термофор», поскольку указанное заявление подписано патентным поверенным Шехтман Е.Л., действующей по доверенности от названного общества, что в соответствии с пунктом 1 статьи 166, пунктом 2 статьи 168, пунктом 3 статьи 49, пунктом 1 статьи 188, статьей 1364 ГК РФ противоречит публичному порядку в области гражданских правоотношений с участием организаций и посягает на публичный интерес в сохранении спорной полезной модели в общественном достоянии.

На основании изложенных обстоятельств Зубкевич Е.Ю. полагает, что осуществленная 27.10.2015 государственная регистрация договора не имела правовых последствий.

Совокупность указанных обстоятельств, по мнению Зубкевича Е.Ю., свидетельствует о том, что патентообладание Бессоновым К.Е. спорой полезной моделью противоречит закону.

В отзыве на исковое заявление и дополнении к нему от 20.08.2018 Бессонов К.Е., не соглашаясь с доводами истца, просит оставить заявленные требования без удовлетворения.

В обоснование своей позиции Бессонов К.Е. ссылается на то, что договор об отчуждении исключительного права на спорный патент от 02.09.2013 был заключен до ликвидации патентообладателя – общества «Термофор», подписан от имени патентообладателя уполномоченным лицом, при этом Зубкевич Е.Ю., как конкурсный кредитор общества «Термофор», мог и должен был знать о заключении этого договора.

Также Бессонов К.Е. указывает на то, что истцом неверно толкуются положения статей 307, 419 ГК РФ в их взаимосвязи с положениями гражданского законодательства об интеллектуальной собственности. В частности, ответчик полагает, что обязательство из заключенного 02.09.2013 договора об отчуждении исключительного права на спорный патент не могло прекратиться в связи с ликвидацией патентообладателя данного патента, поскольку в предмет настоящего договора входит не какое-либо обязательство, а исключительное право. Кроме того, на момент заключения договора воля его сторон была определенно выражена.

В дополнениях к отзыву от 14.05.2018, 20.08.2018 Бессонов К.Е., оспаривая доводы истца о незаконном восстановлении действия патента после ликвидации патентообладателя, обращает внимание суда на то, что эти действия Роспатента не были оспорены в установленном порядке, в связи с чем на момент рассмотрения настоящего спора являются законными. Также Бессонов К.Е. указывает на наличие в 2015 году (в момент обращения с заявлением о восстановлении действия патента) пробела в регулирующих правилах Роспатента, заключающегося в невозможности обращения с соответствующим заявлением кем-либо, кроме патентообладателя. Данный довод Бессонов К.Е. мотивирует тем, что статья 1400 ГК РФ в редакции, действовавшей на дату подписания договора, допускала восстановление патента только по ходатайству лица, которому принадлежал патент; при этом эта же статья в редакции, действующей на момент обращения с заявлением о восстановлении патента, допускала восстановление патента по ходатайству лица, которому принадлежал патент, или правопреемника этого лица. Между

тем, на момент обращения с соответствующим заявлением действующий на тот момент регламент предоставления государственной услуги по совершению соответствующих действий не предусматривал возможность обращения с заявлением кого-либо, кроме изначального патентообладателя. При названных обстоятельствах ответчик полагает, что восстановление действия спорного патента было произведено законно, учитывая, что Шехтман Е.Л., подписавшая заявление по доверенности от ликвидированного лица, фактически действовала в интересах Бессонова К.Е. как единственного лица, заинтересованного в восстановлении действия патента.

В отношении довода истца об отсутствии предмета заключенного договора в связи с тем, что на момент его заключения исключительное право на спорный патент отсутствовало в связи с неуплатой пошлины, Бессонов К.Е. указывает, что поскольку статьей 1400 ГК РФ предусмотрено право патентообладателя, не уплатившего в срок соответствующую пошлину, впоследствии восстановить действие патента в полном объеме, общество «Термофор», как патентообладатель, имеющий такое право, был вправе заключить договор о распоряжении исключительным правом. При этом ответчик полагает, что досрочное прекращение действия патента в случае неуплаты пошлин за его поддержание в контексте положений статьи 1400 ГК РФ не прекращает действие исключительного права, а лишь ограничивает патентообладателя в его использовании до тех пор, пока не будут соблюдены условия, предусмотренные статьей 1400 ГК РФ. Бессонов К.Е. указывает, что, заключив договор о распоряжении исключительным правом на спорный патент, общество «Термофор» фактически передало Бессонову К.Е. право на восстановление действия патента, что и являлось предметом заключаемого договора. Учитывая отсутствие в законе прямого запрета на заключение договоров в отношении распоряжения правом на восстановление действия патента, ответчик считает

доводы истца о недействительности договора в связи с отсутствием его предмета не основанными на нормах материального права.

Также ответчик обращает внимание суда на то, что в 2013 году, в период, в который действие спорного патента было прекращено, истец инициировал судебный спор о признании себя автором полезной модели по спорному патенту. В течение 2013 – 2014 годов, как указывает ответчик, суды рассматривали спор о праве, в рамках которого Зубкевич Е.Ю. не заявлял о том, что исключительного права на спорный патент не существует в связи с досрочным прекращением патента из-за неуплаты пошлин, а напротив, активно доказывал его наличие, а также принадлежность его Зубкевичу Е.Ю.

Роспатент 26.03.2018 представил отзыв на исковое заявление, в котором указал, что государственная регистрация договора об отчуждении исключительного права на спорную полезную модель, произведенная 27.10.2015 за номером РД 0184066, была осуществлена в рамках полномочий, предоставленных Роспатенту, и на основании ГК РФ, Правил государственной регистрации договоров о распоряжении исключительным правом на изобретение, полезную модель, промышленный образец, зарегистрированные топологию интегральной микросхемы, программу для ЭВМ, базу данных и перехода без договора исключительного права на изобретение, полезную модель, промышленный образец, товарный знак, знак обслуживания, наименование места происхождения товара, зарегистрированные топологию интегральной микросхемы, программу для ЭВМ, базу данных, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 24.12.2008 № 1020 (далее – Правила № 1020), Административного регламента исполнения Федеральной службой по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам государственной функции по регистрации договоров о предоставлении права на изобретения, полезные модели, промышленные образцы, товарные знаки, знаки обслуживания, охраняемые программы для ЭВМ, базы данных,

топологии интегральных микросхем, а также договоров коммерческой концессии на использование объектов интеллектуальной собственности, охраняемых в соответствии с патентным законодательством Российской Федерации, утвержденного приказом Министерства образования и науки Российской Федерации от 29.10.2008 № 321 (далее – Административный регламент), действовавших в момент осуществления Роспатентом соответствующей государственной регистрации. В связи с тем, что, руководствуясь указанными правовыми актами, Роспатент установил соответствие представленных документов предъявляемым к ним требованиям, государственная регистрация договора об отчуждении исключительного права на спорный патент произведена на законных основаниях. При этом пояснений о том, кто в действительности является автором и патентообладателем спорной полезной модели, Роспатент дать не может, поскольку данные вопросы не относятся его компетенции; Роспатент оставил разрешение настоящего спора на усмотрение суда. Также в своем отзыве Роспатент просил рассмотреть дело в отсутствие его представителей.

В судебное заседание Арбитражного суда Новосибирской области, проводимое в порядке части 1 статьи 153¹Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, явились представитель Зубкевича Е.Ю. и представитель Бессонова К.Е.

Представитель истца настаивал на удовлетворении заявленных требований, ссылаясь на незаконность восстановления действия спорного патента, на незаконность государственной регистрации договора об отчуждении исключительного права на спорный патент, ничтожность и незаключенность данного договора в связи с отсутствием на дату его подписания исключительного права на полезную модель ввиду досрочного прекращения действия патента. Также представитель истца пояснил, что, в том числе, с учетом принятого судом уточнения искового заявления, настоящий иск направлен в защиту публичных интересов, поскольку право на такой иск есть у любого лица, которому стали известны соответствующие

сведения в соответствии с пунктом 2 статьи 1398 ГК РФ.

Представитель ответчика просил отказать в удовлетворении заявленного требования, указал, что доводы истца относительно незаконности действий Роспатента не относятся к предмету настоящего спора, при этом такие действия не были оспорены и признаны незаконными в установленном порядке, а доводы относительно недействительности договора об отчуждении исключительного права основаны на ошибочном толковании норм материального права и противоречат действиям самого истца, инициировавшего в 2013 году спор о праве по поводу патента Российской Федерации № 82029.

Роспатент и индивидуальный предприниматель Лебедев Сергей Викторович, извещенные надлежащим образом о времени и месте проведения судебного заседания, явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, что в силу частей 3 и 5 статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не может служить препятствием для рассмотрения дела в их отсутствие.

Исследовав и оценив в порядке, предусмотренном статьями 71 и 162 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, доказательства, представленные в материалы дела, выслушав мнения присутствующих в судебном заседании представителей лиц, участвующих в деле, суд пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения заявленных требований в связи со следующим.

Из материалов настоящего дела следует, что патент Российской Федерации № 82029 на полезную модель «Отопительное устройство» (классификационные рубрики Международной патентной классификации – F24B 5/06, F24B 7/02) с приоритетом от 21.08.2008 выдан по заявке № 2008134181/22 10.04.2009.

В качестве автора полезной модели указан Бессонов К.Е., в качестве патентообладателя – общество «Термофор».

Патент зарегистрирован и действует с формулой в следующей

редакции:

«1. Отопительное устройство, содержащее корпус, образованный верхней плоскостью, боковыми, передней и задней стенками, причем верхняя часть корпуса с передней стенкой выполнена выступающей вперед над дверцей топки; люк дымохода, расположенный в верхней части корпуса; колосниковую решетку, установленную в днище корпуса; поддувало, расположенное под колосниковой решеткой и сообщающееся с внутренней полостью корпуса через ее отверстия; прямые воздуховоды, выполненные в виде труб с открытыми торцами, сообщающимися с атмосферным воздухом, установленные вдоль задней и выступающей части передней стенок внутри корпуса, причем торцы прямых воздуховодов, расположенных у задней стенки, жестко закреплены в отверстиях донной части и верхней части корпуса, а торцы прямых воздуховодов, расположенных у передней стенки, жестко закреплены в отверстиях верхней плоскости корпуса и дна выступающей верхней части корпуса; вдоль боковых стенок корпуса в шахматном порядке расположены изогнутые воздуховоды с открытыми торцами, сообщающимися с атмосферным воздухом, при этом торцы их прямой части жестко закреплены в отверстиях днища корпуса, а противоположные торцы изогнутой части жестко закреплены в отверстиях противолежащих верхних частей боковых стенок корпуса, а их перекрещивающиеся верхние части образуют топочную камеру, состоящую двух зон: нижней - топки, снабженной дверцей на передней стенке корпуса, и верхней зоны топочной камеры; патрубки с открытыми торцами для подачи воздуха в верхнюю зону топливной камеры жестко закреплены в прямых воздуховодах так, что один конец входит в расположенные друг против друга прямые воздуховоды и изогнут навстречу потоку воздуха, а второй расположен в верхней части топочной камеры, кроме того, оно снабжено расположенными на наклонных частях изогнутых воздуховодов сверху и снизу верхними и нижними экранами,

образующими газоходные каналы, отличающееся тем, что верхние экраны установлены с зазором относительно друг друга по всей их длине.

На основании государственной регистрации договора об отчуждении исключительного права от 02.09.2013 на указанный патент патентообладателем стал Бессонов Константин Евгеньевич, о чем 27.10.2015 в Государственный реестр полезных моделей Российской Федерации внесена запись за номером РД0184066.

Ссылаясь на то, что патент Российской Федерации № 82029 на полезную модель противоречит подпункту 5 пункта 1 статьи 1398 ГК РФ (подпункт 4 в ранее действовавшей редакции), поскольку в этом патенте в качестве патентообладателя указано лицо (Бессонов К.Е.), не являющееся таковым в соответствии с ГК РФ, истец обратился в суд с настоящим иском.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 2.2 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 26.03.2009 № 5/29 «О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление № 5/29), при рассмотрении дел о признании интеллектуальных прав (при применимом российском праве) подлежит применению российское законодательство, действовавшее на момент возникновения соответствующего права. Так, автор произведения определяется на основе законодательства, действовавшего на момент его создания; автор изобретения, полезной модели или промышленного образца – на основе законодательства, действовавшего на дату подачи заявки на выдачу патента на это изобретение, полезную модель или промышленный образец.

При рассмотрении возражений против выдачи патента суды определяют основания для признания недействительным патента, исходя из законодательства, действовавшего на момент подачи заявки на выдачу патента.

Аналогичные правила применяются и при рассмотрении судом споров о признании патента недействительным.

В данном случае истец оспаривает патент ввиду того, что в нем в качестве патентообладателя указано лицо, не являющееся таковым (Бессонов К.Е.), приобретшее исключительное право на основании зарегистрированного 27.10.2015 договора от 02.09.2013. Поэтому суд при проверке наличия оснований для удовлетворения иска исходит из законодательства, действовавшего на момент заключения и государственной регистрации соответствующего договора (статья 1232 ГК РФ).

Согласно подпункту 5 пункта 1 статьи 1398 ГК РФ патент на изобретение, полезную модель или промышленный образец может быть признан недействительным полностью или частично в случаях выдачи патента с указанием в нем в качестве автора или патентообладателя лица, не являющегося таковым в соответствии с настоящим Кодексом, либо без указания в патенте в качестве автора или патентообладателя лица, являющегося таковым в соответствии с настоящим Кодексом (в редакции, действующей с 01.10.2014). В ранее действовавшей редакции (на дату приоритета полезной модели) аналогичная формулировка содержалась в подпункте 4 названного пункта.

В соответствии с абзацем вторым пункта 2 статьи 1398 ГК РФ патент на изобретение, полезную модель или промышленный образец в течение срока его действия, установленного пунктами 1–3 статьи 1363 ГК РФ, может быть оспорен в судебном порядке любым лицом, которому стало известно о нарушениях, предусмотренных подпунктом 5 пункта 1 статьи 1398 ГК РФ.

Согласно статье 1347 ГК РФ автором изобретения, полезной модели или промышленного образца признается гражданин, творческим трудом которого создан соответствующий результат интеллектуальной деятельности. Лицо, указанное в качестве автора в заявке на выдачу

патента на изобретение, полезную модель или промышленный образец, считается автором изобретения, полезной модели или промышленного образца, если не доказано иное.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1348 ГК РФ граждане, создавшие изобретение, полезную модель или промышленный образец совместным творческим трудом, признаются соавторами.

Положениями статьи 1357 ГК РФ предусмотрено, что право на получение патента на изобретение, полезную модель или промышленный образец первоначально принадлежит автору изобретения, полезной модели или промышленного образца.

При этом согласно пункту 2 статьи 1357 ГК РФ право на получение патента на изобретение, полезную модель или промышленный образец может перейти к другому лицу (правопреемнику) или быть ему передано в случаях и по основаниям, которые установлены законом, в том числе в порядке универсального правопреемства, или по договору, в том числе по трудовому договору.

Судебная коллегия, исходя из заявленного Зукевичем Е.Ю. искового требования с учетом принятых судом уточнений, установила, что в рамках заявленного иска он просит признать спорный патент недействительным полностью. При этом ссылок на незаконность решения о выдаче патента, являющегося юридическим фактом, опосредующим возникновение исключительного права на полезную модель в 2009 году, в данном деле не приведено. Как усматривается из доводов, изложенных в исковом заявлении и пояснениях к нему, Зубкевич Е.Ю. не оспаривает авторство лица, указанного в патенте в качестве автора (Бессонова К.Е.). Также истец не ссылается на незаконность получения исключительного права на спорный патент первоначальным патентообладателем – обществом «Термофор». Не оспорено также соответствие полезной модели, охраняемой спорным патентом, критериям патентоспособности, а также отсутствуют иные доводы о нарушении закона при выдаче патента.

Кроме того, Зубкевич Е.Ю. указывает в иске и письменных пояснениях, что он не просит признать его автором и (или) патентообладателем спорного патента, отмечая отсутствие у него частного интереса в подаче настоящего иска.

В соответствии с частью 2 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, определяются арбитражным судом на основании требований и возражений лиц, участвующих в деле, в соответствии с подлежащими применению нормами материального права.

Таким образом, Суд по интеллектуальным правам, учитывая содержание заявленного искового требования, руководствуясь положениями статей 1347, 1348, 1357, 1398 ГК РФ, приходит к выводу о том, что в рамках настоящего судебного разбирательства на Зубкевича Е.Ю. как на лицо, инициировавшего судебное разбирательство, ложится бремя доказывания обстоятельств, положенных в основу иска о признании патента недействительным, которые сводятся к тому, что, по мнению истца, Бессонов К.Е. не является патентообладателем в соответствии с положениями ГК РФ.

Соответственно, исходя из изложенных истцом доводов, в предмет доказывания по настоящему делу входят обстоятельства незаконности приобретения исключительного права патентообладателем на момент подачи иска – Бессоновым К.Е.

Мотивируя заявленное требование, Зубкевич Е.Ю. ссылается на незаключенность и недействительность договора от 02.09.2013 по распоряжению исключительным правом, поскольку эта сделка была совершена в период, когда действие спорного патента было досрочно прекращено в связи с неуплатой пошлины.

Как усматривается из имеющегося в материалах дела договора от 02.09.2013, он заключен между обществом «Термофор»

(патентообладатель) и Бессоновым К.Е. (приобретатель патентов) в отношении исключительных прав на полезную модель по патентам Российской Федерации № 82821, № 82029 (спорный патент). Предмет договора определен как передача патентообладателем приобретателю патентов в полном объеме исключительных прав на результаты интеллектуальной собственности, удостоверенные названными выше патентами. Сторонами также согласованы порядок выплаты вознаграждения, момент вступления договора в силу, порядок передачи технической документации, права и обязанности сторон, ответственность сторон по договору.

Пунктами 1, 2 статьи 1234 ГК РФ (в редакции, действующей на дату заключения сделки) предусмотрено, что по договору об отчуждении исключительного права одна сторона (правообладатель) передает или обязуется передать принадлежащее ей исключительное право на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации в полном объеме другой стороне (приобретателю).

Договор об отчуждении исключительного права заключается в письменной форме и подлежит государственной регистрации в случаях, предусмотренных пунктом 2 статьи 1232 настоящего Кодекса. Несоблюдение письменной формы или требования о государственной регистрации влечет недействительность договора.

Исключительное право на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации переходит от правообладателя к приобретателю в момент заключения договора об отчуждении исключительного права, если соглашением сторон не предусмотрено иное. Если договор об отчуждении исключительного права подлежит государственной регистрации (пункт 2 статьи 1232), исключительное право на такой результат или на такое средство переходит от правообладателя к приобретателю в момент государственной регистрации этого договора.

В соответствии со статьей 1232 ГК РФ в случаях, когда результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации подлежит в соответствии с Кодексом государственной регистрации, отчуждение исключительного права на такой результат или на такое средство по договору, залог этого права и предоставление права использования такого результата или такого средства по договору, а равно и переход исключительного права на такой результат или на такое средство без договора, также подлежат государственной регистрации, порядок и условия которой устанавливаются Правительством Российской Федерации.

Государственная регистрация отчуждения исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации по договору, государственная регистрация залога этого права, а также государственная регистрация предоставления права использования такого результата или такого средства по договору осуществляются посредством государственной регистрации соответствующего договора.

Несоблюдение требования о государственной регистрации договора об отчуждении исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации либо договора о предоставлении другому лицу права использования такого результата или такого средства влечет недействительность соответствующего договора. При несоблюдении требования о государственной регистрации перехода исключительного права без договора такой переход считается несостоявшимся.

Статьей 1365 ГК РФ установлено, что по договору об отчуждении исключительного права на изобретение, полезную модель или промышленный образец (договор об отчуждении патента) одна сторона (патентообладатель) передает или обязуется передать принадлежащее ей исключительное право на соответствующий результат интеллектуальной

деятельности в полном объеме другой стороне – приобретателю исключительного права (приобретателю патента).

В соответствии со статьей 1368 ГК РФ договор об отчуждении патента, лицензионный договор, а также другие договоры, посредством которых осуществляется распоряжение исключительным правом на изобретение, полезную модель или промышленный образец, заключаются в письменной форме и подлежат государственной регистрации в федеральном органе исполнительной власти по интеллектуальной собственности.

При этом ни ГК РФ, ни иные нормативные правовые акты не устанавливают предельный срок, в течение которого лицо, к которому переходят исключительные права на результат интеллектуальной деятельности, обязано подать заявление о регистрации перехода таких исключительных прав.

Оценивая договор от 02.09.2013, судебная коллегия учитывает, что он не был оспорен в установленном законом порядке, а также что ответчиком заявлено о пропуске срока исковой давности по сделанному в настоящем деле заявлению истца о незаключенности и недействительности указанного договора. При этом поскольку из искового заявления и пояснений к нему усматривается, что истцом не заявлено отдельное требование о признании договора недействительным, а указанный довод приведен истцом в качестве основания иска о признании патента недействительным, в данном случае он подлежит судебной оценке.

Относительно доводов истца о незаключенности и недействительности договора, подписанного в отношении «отсутствующего» объекта права и в связи с досрочным прекращением действия договора ввиду ликвидации общества «Термофор», судебная коллегия отмечает следующее.

В соответствии с частью 1 статьи 432 ГК РФ договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.

Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

Исходя из положений статей 421, 432 ГК РФ, договор считается заключенным, если сторонами согласован его предмет и выражена действительная воля сторон на заключение этого договора.

В соответствии со статьей 1399 ГК РФ (в редакции, действующей на дату подписания договора) действие патента на изобретение, полезную модель или промышленный образец прекращается досрочно при неуплате в установленный срок патентной пошлины за поддержание патента на изобретение, полезную модель или промышленный образец в силе – со дня истечения установленного срока для уплаты патентной пошлины за поддержание патента в силе.

Согласно статье 1400 ГК РФ (в редакции, действующей на дату подписания договора) действие патента на изобретение, полезную модель или промышленный образец, которое было прекращено в связи с тем, что патентная пошлина за поддержание патента в силе не была уплачена в установленный срок, может быть восстановлено федеральным органом исполнительной власти по интеллектуальной собственности по ходатайству лица, которому принадлежал патент. Ходатайство о восстановлении действия патента может быть подано в указанный федеральный орган в течение трех лет со дня истечения срока уплаты патентной пошлины, но до истечения предусмотренного настоящим Кодексом срока действия патента. К ходатайству должен быть приложен

документ, подтверждающий уплату в установленном размере патентной пошлины за восстановление действия патента.

По истечении срока действия исключительного права, как следует из статьи 1364 ГК РФ, изобретение, полезная модель или промышленный образец переходит в общественное достояние и может свободно использоваться любым лицом без чьего-либо согласия или разрешения и без выплаты вознаграждения за использование.

Таким образом, исходя из материалов дела и при отсутствии спора об этом обстоятельстве, судебная коллегия соглашается с доводом Зубкевича Е.Ю. о том, что на момент совершения сделки спорный патент прекратил свое действие ввиду неуплаты пошлины. При этом в силу статьи 1400 ГК РФ в период заключения договора у общества «Термофор» сохранялось право на восстановление действия спорного патента.

ГК РФ в редакции, действующей как на момент заключения договора, так и на момент его государственной регистрации, не содержал правовых норм, устанавливающих требования к форме и содержанию сделок, опосредующих переход права на восстановление патента, равно как и запрета на совершение таких сделок, поэтому в данном случае применению подлежат общие положения о договоре. Также ГК РФ в указанной редакции не содержал ограничений по поводу заключения договора об отчуждении исключительного права, которое возникнет (будет восстановлено) в будущем.

Согласно статье 431 ГК РФ при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом.

Если правила, содержащиеся в части первой настоящей статьи, не позволяют определить содержание договора, должна быть выяснена

действительная общая воля сторон с учетом цели договора. При этом принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи делового оборота, последующее поведение сторон.

Договор от 02.09.2013 был подписан в период после досрочного прекращения действия патента и до его восстановления.

В соответствии со статьей 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора.

Стороны могут заключить договор, как предусмотренный, так и не предусмотренный законом или иными правовыми актами.

Стороны могут заключить договор, в котором содержатся элементы различных договоров, предусмотренных законом или иными правовыми актами (смешанный договор). К отношениям сторон по смешанному договору применяются в соответствующих частях правила о договорах, элементы которых содержатся в смешанном договоре, если иное не вытекает из соглашения сторон или существа смешанного договора.

Оценивая содержание всех условий договора от 02.09.2013, а также обстоятельства, при которых указанный договор был заключен (автором спорной полезной модели и изначальным обладателем права на получение патента на полезную модель является Бессонов К.Е., который ранее передал это право обществу «Термофор»; нахождение патентообладателя – общества «Термофор» – в период заключения договора в процедуре банкротства), последующее поведение сторон договора (восстановление действия патента в интересах приобретателя патента в соответствии с ранее выраженной волей общества «Термофор» и государственная регистрация договора), а также учитывая буквальное толкование его условий, судебная коллегия приходит к выводу, что анализируемый договор с очевидностью свидетельствует о волеизъявлении его сторон именно на переход исключительного права на спорный патент ответчику независимо от состояния делопроизводства по

нему в Роспатенте и от правового статуса лица, передающего это право. Иного из материалов дела не следует и истцом не доказано.

Вследствие этого у судебной коллегии отсутствуют сомнения в согласованности и определенности предмета договора и, следовательно, в его заключенности.

При этом коллегия судей отмечает противоречивость позиции истца в вопросе наличия или отсутствия в спорный период исключительного права, поскольку из материалов дела следует, что в 2013 году (в период, когда действие патента было досрочно прекращено) Зубкевичем Е.Ю. был инициирован судебный спор относительно принадлежности ему права авторства и исключительного права на спорный патент. Тем самым истец фактически признавал наличие у общества «Термофор» в спорый период исключительного права на патент Российской Федерации № 82029 на полезную модель.

Судебная коллегия критически оценивает непоследовательность позиции истца в рассматриваемом вопросе и полагает, что истец, таким образом, был осведомлен как о наличии оспариваемого права, так и о его переходе к Бессонову К.Е., ввиду чего не может в настоящем деле ссылаться на незаключенность указанного договора по смыслу пункта 3 статьи 433, пунктов 1, 2 статьи 6 и пункта 5 статьи 166 ГК РФ, тем более, что истец не обосновал, по какой причине он не представлял такие возражения ранее.

Относительно доводов о недействительности договора от 02.09.2013, а также о незаконности государственной регистрации договора после ликвидации первоначального патентообладателя в силу статьи 419 ГК РФ, судебная коллегия отмечает следующее.

По смыслу пункта 5 статьи 166 ГК РФ заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если поведение сделавшего такое заявление лица после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки.

В соответствии с абзацем вторым пункта 3 статьи 166 ГК РФ требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной.

Как разъясняется в пункте 74 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление № 25), ничтожной является сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц. Вне зависимости от указанных обстоятельств законом может быть установлено, что такая сделка оспорима, а не ничтожна, или к ней должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки (пункт 2 статьи 168 ГК РФ).

Согласно пункту 75 Постановления № 25 применительно к статьям 166 и 168 ГК РФ под публичными интересами, в частности, следует понимать интересы неопределенного круга лиц, обеспечение безопасности жизни и здоровья граждан, а также обороны и безопасности государства, охраны окружающей природной среды. Сделка, при совершении которой был нарушен явно выраженный запрет, установленный законом, является ничтожной как посягающая на публичные интересы, например, сделки о залоге или уступке требований, неразрывно связанных с личностью кредитора (пункт 1 статьи 336, статья 383 ГК РФ), сделки о страховании противоправных интересов (статья 928 ГК РФ). Само по себе несоответствие сделки законодательству или нарушение ею прав публично-правового образования не свидетельствует о том, что имеет место нарушение публичных интересов.

Между тем из материалов дела усматривается, что Зубкевич Е.Ю. как конкурсный кредитор общества «Термофор» (определение Арбитражного суда Новосибирской области от 13.09.2011 по делу № А45- 2408/2011) и лицо, инициировавшее судебный спор относительно авторства спорной полезной модели, знал о заключении соответствующей сделки, а его поведение с сентября 2013 года и до момента подачи настоящего иска давало иным лицам основание сделать вывод о том, что он полагает данную сделку совершённой и действительной.

Также, ссылаясь в настоящем деле на недействительность договора от 02.09.2013, Зубкевич Е.Ю. не обосновывает свое право на заявление соответствующих доводов, тогда как требование о признании сделки недействительной может быть заявлено либо лицом, имеющим в этом субъективный интерес (статья 166 ГК РФ), наличие которого истец в настоящем деле отрицает, либо лицом, обращающимся с соответствующим требованием в защиту публичных интересов, прав и законных интересов других лиц при наличии соответствующих основанных на законе полномочий (статья 53 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Истцом также не доказано в соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 75 Постановления № 25, какой явно выраженный в законе запрет нарушает договор от 02.09.2013 либо в чем конкретно заключается иное посягательство указанной сделки на публичные интересы. Более того, суд полагает, что в рамках настоящего спора истец, не обосновавший своего частного интереса в оспаривании соответствующей сделки или права действовать в защиту публичных интересов, прав и законных интересов других лиц при ее оспаривании, фактически не обладает возможностью и полномочиями по доказыванию указанного выше обстоятельства.

При этом в силу статьи 1400 ГК РФ в период заключения договора у общества «Термофор» сохранялось право на восстановление действия

спорного патента, а сделки, опосредующие переход права на восстановление патента и последующий за этим переход права на патент, законом не запрещены.

Кроме того, в соответствии со статьей 153 ГК РФ сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей. Природа сделки как волевого акта предполагает наличие воли субъекта, совершающего сделку, и внешнее выражение этой воли, что возможно лишь при наличии правосубъектности стороны сделки как на стадии волеобразования, так и на момент волеизъявления.

При этом государственная регистрация сделки не является частью процесса волеобразования и волеизъявления субъекта, не относится к форме сделки (способу выражения воли), а представляет собой дополнительный юридический факт, необходимый в силу закона для придания сделке свойства акта, влекущего для сторон соответствующие юридические последствия.

Ликвидация общества «Термофор», таким образом, сама по себе не влечет прекращения правоотношений по государственной регистрации заключенного договора на основании статьи 419 ГК РФ, поскольку действительная воля указанного общества была выражена в момент его заключения и существования юридического лица.

Аналогичная позиция была сформулирована президиумом Суда по интеллектуальным правам в постановлениях от 11.09.2015 по делу № СИП-171/2015, от 14.12.2015 по делу № СИП-324/2015, от 01.12.2017 по делу № СИП-188/2017.

Кроме того, реализовать волю патентообладателя (общества «Термофор») на восстановление действия патента и передачу исключительного права на нее Бессонову К.Е., выраженную в момент существования указанного юридического лица, иным способом было невозможно в связи с ликвидацией указанного общества.

Соответственно, государственной регистрации договора об отчуждении исключительного права после ликвидации общества «Тормофор» не имеет правового значения для рассматриваемого дела при оценке вопроса о его заключенности и действительности, то есть о наличии его юридической силы как основания для перехода права.

Как усматривается из материалов дела, государственная регистрация договора и перехода исключительного права была осуществлена Роспатентом 27.10.2015, после ликвидации лица, производящего отчуждение исключительного права (общества «Термофор»).

Как следует из отзыва Роспатента и не оспорено участвующими в деле лицами, указанная государственная регистрация была произведена на основании Правил № 1020 и Административного регламента, действовавших в момент осуществления Роспатентом соответствующей государственной регистрации. В связи с тем, что Роспатентом было установлено соответствие представленных документов предъявляемым к ним требованиям, была осуществлена государственная регистрация договора об отчуждении исключительного права.

Судебная коллегия отмечает, что если по существу довод Зубкевича Е.Ю. о незаконности государственной регистрации сводится к оспариванию действий Роспатента по соответствующей регистрации, то оно осуществляется в порядке и в сроки, предусмотренном главой 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

При этом истец не приводит и в настоящем деле каких-либо оснований, по которым можно установить, что указанные действия Роспатента были произведены с нарушением каких-либо требований закона или иного нормативного акта. Также судебная коллегия учитывает, что в материалах дела отсутствуют сведения о том, что указанные действия Роспатента были оспорены кем-либо в установленном законом порядке.

Учитывая, что договор от 02.09.2013 квалифицирован судом как заключенный и действительный, прошедший в установленном порядке государственную регистрацию в Роспатенте, действия по осуществлению которой не были оспорены в установленном законом порядке и не оспариваются в настоящем деле, судебная коллегия приходит к выводу, что истцом не доказана незаконность приобретения исключительного права Бессоновым К.Е.

Относительно довода о незаконности совершения сделки по восстановлению действия патента от имени общества «Термофор», ликвидированного на момент совершения этой сделки, судебная коллегия отмечает следующее.

В соответствии со статьей 153 ГК РФ под сделками понимаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

Пунктом 3 статьи 166 ГК РФ предусмотрено, что требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо.

Требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной.

Однако, указывая на ничтожность совершенной патентным поверенным Шехтман Е.Л. сделки, направленной на восстановление действия спорного патента (заявления в Роспатент), истец не обосновывает, какие его права нарушены этой сделкой, а также с учетом пункта 75 Постановления № 25 – какой публичный интерес нарушен в данном случае и на чем основано право истца защищать соответствующий публичный интерес.

Также судебная коллегия учитывает, что фактически довод о незаконности совершения сделки по восстановлению действия патента направлен на оспаривание действий Роспатента по восстановлению действия спорного патента. При этом из материалов дела следует, что указанные действия не оспаривались в порядке и в сроки, предусмотренные главой 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации; соответствующее требование в настоящем деле также не заявлены. С учетом этого судебная коллегия соглашается с доводом ответчика о том, что обстоятельства и законность оснований восстановления действия спорного патента не входит в круг обстоятельств, подлежащих установлению по настоящему делу.

Кроме того, как усматривается из материалов дела и следует из пояснений ответчика, действия патентного поверенного Шехтман Е.Л. по восстановлению действия спорного патента были одобрены Бессоновым К.Е., что не противоречит смыслу положений главы 50 ГК РФ.

Судебная коллегия учитывает также, что действующие на момент государственной регистрации договора от 02.09.2013 и на дату обращения с заявлением о восстановлении патента регулирующие правила Роспатента не допускали возможность обращения с соответствующим заявлением кого- либо, кроме изначального патентообладателя, в связи с чем реализовать волю общества «Термофор» на восстановление действия спорного патента иным способом было невозможно.

Ввиду изложенного, оснований для удовлетворения искового заявления Зубкевича Е.Ю. о признании патента Российской Федерации № 82029 на полезную модель недействительным полностью по заявленным доводам не имеется.

Учитывая результат рассмотрения искового заявления, расходы по уплате государственной пошлины за подачу иска в соответствии со статьей

110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежат отнесению на Зубкевича Е.Ю.

Руководствуясь статьями 110, 167–170, 176, 180, 197–201 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам

РЕШИЛ:

требования Зубкевича Евгения Юрьевича оставить без удовлетворения.

Решение по настоящему делу вступает в законную силу немедленно и

может быть обжаловано в президиум Суда по интеллектуальным правам в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий судья Д.И. Мындря

Судья Н.А. Кручинина Судья Н.Н. Погадаев