Гражданский кодекс часть 1

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Амеличкиной И.В. рассмотрел в судебном заседании заявление индивидуального предпринимателя Ибатуллина Азамата Валерьяновича (Республика Башкортостан, ОГРНИП 311028012400084) о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 123995, ОГРН 1047730015200) от 31.01.2020 об отказе в удовлетворении возражения на решение о государственной регистрации товарного знака по заявке № 2017753064.

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены общество с ограниченной ответственностью «КОРД» (ул. Оружейника

Федорова, д. 13, лит. А, пом. 5-Н, Санкт-Петербург, 191187, ОГРН 1024701338848), общество с ограниченной ответственностью «Агентство С-ПРО» (остров Канонерский, д. 22, лит. А, пом. 2-Н, г. Санкт-Петербург, 198184, ОГРН 1037727055046).

В судебном заседании с использованием системы веб-конференции информационной системы «Картотека арбитражных дел» приняли участие представители Федеральной службы по интеллектуальной собственности Барский С.А (по доверенности от 07.04.2020 № 01/32-274/41), Кулакова К.В. (по доверенности от 07.04.2020 № 01/32-282/41).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

индивидуальный предприниматель Ибатуллин Азамат Валерьянович (далее – заявитель, предприниматель) обратился в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатент) от 31.01.2020 об отказе в удовлетворении возражения на решение о государственной регистрации товарного знака по заявке № 2017753064, об обязании Роспатента повторно рассмотреть возражение (с учетом принятого судом уточнения заявленных требований в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

На основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены общество с ограниченной ответственностью «КОРД» (далее – общество «КОРД») и общество с ограниченной ответственностью «Агентство С-ПРО» (далее – общество «Агентство С-ПРО»).

Заявитель полагает, что оспариваемое решение Роспатента противоречит пункту 6 статьи 1483 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), поскольку административный орган противопоставил заявленному предпринимателем на регистрацию

обозначению товарный знак по свидетельству Российской Федерации № 458748, правовая охрана которого истекла 22.01.2020 и на момент принятия решения от 31.01.2020 не действовала.

Вместе с тем, учитывая поступление заявления о продлении срока действия товарного знака по свидетельству Российской Федерации № 458748, предприниматель после обращения в суд с рассматриваемым заявлением получил письмо-согласие на регистрацию товарного знака по названной заявке от арбитражного управляющего имуществом ликвидированного правообладателя названного противопоставленного товарного знака.

В связи с этим, ссылаясь на правовую позицию, содержащуюся в пункте 33 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 18.07.2014 № 50 «О примирении сторон в арбитражном процессе» (далее – постановление № 50), предприниматель полагает, что данное письмо-согласие является результатом его примирения с лицом, согласие которого на регистрацию товарного знака было необходимо в силу положений пункта 6 статьи 1483 ГК РФ.

Кроме того, заявитель отмечает, что административный орган уклонился от оценки однородности каждой услуги, в отношении которой заявленному предпринимателю обозначению испрашивалась правовая охрана, с услугами, в отношении которых зарегистрирован противопоставленный товарный знак. В частности, предприниматель указывает, что из оспариваемого решения Роспатента невозможно понять, с какими услугами противопоставленного товарного знака являются однородными заявленные услуги 35-го класса МКТУ «производство программ телемагазинов; производство рекламных фильмов; управление потребительской лояльностью; управление программами часто путешествующих; услуги машинописные; услуги по напоминанию о встречах [офисные функции]» и услуги 43-го класса МКТУ «прокат

раздаточных устройств [диспенсеров] для питьевой воды; создание кулинарных скульптур».

С учетом изложенного заявитель просит признать недействительным решение Роспатента от 31.01.2020 и обязать Роспатент повторно рассмотреть возражение на решение об отказе в регистрации товарного знака по заявке № 2017753064.

Роспатент в отзыве просит в удовлетворении заявленных требований отказать, полагая оспариваемый ненормативный правовой акт соответствующим нормам действующего законодательства в области правовой охраны товарных знаков и знаков обслуживания. Административный орган указывает, что однородность каждой группы услуг противопоставленных обозначений установлена на основании того, они соотносятся как род/вид, имеют одно назначение и один круг потребителей.

Роспатент утверждает, что при вынесении оспариваемого решения от 31.01.2020 административный орган обоснованно учитывал наличие противопоставленного товарного знака по свидетельству Российской Федерации № 458748, поскольку на указанный момент не была исчерпана возможность продления срока его действия.

Ссылаясь на правовую позицию, изложенную в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 03.07.2018 № 28-П «По делу о проверке конституционности пункта 6 статьи 1232 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с запросом Суда по интеллектуальным правам», административный орган настаивает на том, что представленное заявителем письмо-согласие не может быть принято во внимание, поскольку выдано арбитражным управляющим общества «КОРД», к которому в порядке правопреемства перешло исключительное право на противопоставленный товарный знак по свидетельству Российской Федерации № 458748, однако данный переход исключительного права не зарегистрирован в установленном порядке, в связи с чем общество «КОРД»

ограничено в возможности распоряжения исключительным правом на упомянутый товарный знак.

Предприниматель представил возражения на отзыв Роспатента, в котором отмечает, что в случае подачи заявления о продлении срока действия исключительного права на товарный знак по истечении срока его действия, правовая охрана такого товарного знака прекращается в момент истечения срока действия и затем возобновляется, следовательно, на момент вынесения оспариваемого решения и в настоящее время правовая охрана противопоставленного товарного знака прекращена и не действует.

По мнению заявителя, выдача письма-согласия не представляет собой форму распоряжения исключительным правом на товарный знак, к нему не предъявляются соответствующие требования законодательства относительно формы и государственной регистрации.

Предприниматель полагает, что основным условием применения правовой позиции, изложенной в пункте 33 постановления № 50, является наличие факта примирения лица, подавшего заявку на регистрацию обозначения в качестве товарного знака, и правообладателя противопоставленного товарного знака, что в рассматриваемом случае явно следует из представленного письма-согласия арбитражного управляющего общества «КОРД».

Третьи лица правовую позицию по настоящему делу суду не представили.

В судебном заседании представители Роспатента просили в удовлетворении заявленных требований отказать.

Заявитель, надлежащим образом извещенный о времени и месте судебного заседания, своего представителя в суд не направил, заявил письменное ходатайство о рассмотрении дела в его отсутствие. Дело рассмотрено на основании частей 3 и 5 статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в отсутствие представителя предпринимателя.

Выслушав доводы представителей Роспатента, исследовав и оценив в порядке, предусмотренном статьями 71, 162 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, представленные в материалы дела доказательства в их совокупности, суд признает заявленное требование подлежащим удовлетворению в силу нижеследующего.

В силу статьи 13 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ, Кодекс) ненормативный акт государственного органа или органа местного самоуправления, а в случаях, предусмотренных законом, также нормативный акт, не соответствующие закону или иным правовым актам и нарушающие гражданские права и охраняемые законом интересы гражданина или юридического лица, могут быть признаны судом недействительными.

Глава 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает в качестве самостоятельного способа защиты прав и законных интересов в сфере предпринимательской деятельности обжалование решений государственных органов в суд. Согласно части 1 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, граждане, организации и иные лица вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными ненормативных правовых актов, незаконными решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц, если полагают, что оспариваемый ненормативный правовой акт, решение и действие (бездействие) не соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и нарушают их права и законные интересы в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, незаконно возлагают на них какие-либо обязанности, создают иные препятствия для осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности.

Заявление может быть подано в арбитражный суд в течение трех месяцев со дня, когда гражданину, организации стало известно о нарушении

их прав и законных интересов, если иное не установлено федеральным законом. Пропущенный по уважительной причине срок подачи заявления может быть восстановлен судом (пункт 4 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Установленный законом срок заявителем соблюден, что не оспаривается Роспатентом.

Основанием для принятия решения суда о признании ненормативного правового акта недействительным являются одновременно как его несоответствие закону или иному правовому акту, так и нарушение указанным актом гражданских прав и охраняемых законом интересов гражданина или юридического лица, обратившихся в суд с соответствующим требованием (статья 13 ГК РФ, пункт 138 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – постановление № 10), пункт 6 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»).

В соответствии с частью 4 статьи 200 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел об оспаривании ненормативных правовых актов, решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц арбитражный суд в судебном заседании осуществляет проверку оспариваемого акта или его отдельных положений, оспариваемых решений и действий (бездействия) и устанавливает их соответствие закону или иному нормативному правовому акту, устанавливает наличие полномочий у органа или лица, которые приняли оспариваемый акт, решение или совершили оспариваемые действия (бездействие), а также устанавливает, нарушают ли оспариваемый акт, решение и действия (бездействие) права и законные интересы заявителя в

сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

Полномочия Роспатента на вынесение оспариваемого решения заявителем не оспариваются, установлены статьей 1513 ГК РФ и пунктом 5 Положения о Федеральной службе по интеллектуальной собственности, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 21.03.2012 № 218.

Как разъяснено в пункте 27 Постановления № 10, при оспаривании решений Роспатента и федерального органа исполнительной власти по селекционным достижениям суды должны учитывать: заявки на выдачу патента, заявки на товарный знак, а также заявки на наименование места происхождения товара подлежат рассмотрению в порядке, установленном законодательством, действовавшим на дату подачи заявки, а международные заявки на изобретение, промышленный образец или товарный знак и преобразованные евразийские заявки – на дату поступления заявки в Роспатент. По возражениям против выдачи патента, предоставления правовой охраны товарному знаку, наименованию места происхождения товара основания для признания недействительным патента, предоставления правовой охраны товарному знаку, наименованию места происхождения товара определяются исходя из законодательства, действовавшего на дату подачи заявки в Роспатент или в федеральный орган исполнительной власти по селекционным достижениям. Основания для признания недействительным патента на изобретение, выданного по международной заявке на изобретение или по преобразованной евразийской заявке, признания недействительным предоставления правовой охраны промышленному образцу или товарному знаку по международной регистрации определяются исходя из законодательства, действовавшего на дату поступления соответствующей международной или преобразованной евразийской заявки в Роспатент, если иное не предусмотрено международным договором Российской Федерации. Вместе с тем подлежит применению порядок рассмотрения соответствующих возражений, действующий на момент обращения за признанием

недействительными патента, предоставления правовой охраны товарному знаку, наименованию места происхождения товаров.

Аналогичным образом определяются подлежащие применению нормы законодательства при рассмотрении возражений на решения Роспатента об отказе в выдаче патента, предоставлении правовой охраны товарному знаку, наименованию места происхождения товаров.

В соответствии с частью 5 статьи 200 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации обязанность доказывания соответствия оспариваемого ненормативного правового акта закону или иному нормативному правовому акту, законности принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), наличия у органа или лица надлежащих полномочий на принятие оспариваемого акта, решения, совершение оспариваемых действий (бездействия), а также обстоятельств, послуживших основанием для принятия оспариваемого акта, решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), возлагается на орган или лицо, которые принял акт, решение или совершили действия (бездействие).

С учетом даты поступления заявки на регистрацию товарного знака (13.12.2017) правовой базой для оценки охраноспособности заявленного обозначения является ГК РФ в соответствующей редакции и Правила составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденные приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20.07.2015 № 482 (далее – Правила № 482).

При этом порядок рассмотрения возражения на решение об отказе в предоставлении правовой охраны товарному знаку определяется в соответствии с Правилами подачи возражений и заявлений и их рассмотрения в Палате по патентным спорам, утвержденными приказом

Российского агентства по патентам и товарным знакам от 22.04.2003 № 56 (далее – Правила № 56).

На основании изложенного судебная коллегия отмечает, что Роспатентом верно определена правовая база для оценки охраноспособности заявленного обозначения.

Оспариваемое решение Роспатента мотивировано несоответствием регистрации заявленного обозначения требованиям пункта 6 статьи 1483 ГК РФ.

Проверяя указанное решение административного органа исходя из предмета и основания заявленных требований, судебная коллегия пришла к следующим выводам.

Словесное обозначение по заявке № 2017753064 от 13.12.2017 было заявлено на регистрацию в качестве товарного знака на имя предпринимателя в отношении услуг 35-го и 43-го классов Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее – МКТУ), указанных в перечне заявки.

Роспатентом принято решение от 28.03.2019 о государственной регистрации товарного знака по данной заявке в отношении услуг 35-гокласса МКТУ «продажа розничная или оптовая лекарственных средств, ветеринарных и гигиенических препаратов и материалов медицинского назначения». В отношении остальных заявленных услуг 35-го и 43-го классов МКТУ в регистрации товарного знака было отказано в связи с его несоответствием требованиям пункта 6 статьи 1483 Кодекса.

Решение от 28.03.2019 мотивировано тем, что заявленное обозначение сходно до степени смешения с товарным знаком по свидетельству Российской Федерации № 458748, имеющим более ранний приоритет от 22.01.2010, зарегистрированным на имя общества «Агентство С-ПРО», в том числе в отношении однородных услуг 35-го и 43-го классов МКТУ.

В Роспатент 25.07.2019 поступило возражение, в котором заявитель выразил несогласие с решением Роспатента от 28.03.2019, сообщил о новых обстоятельствах, а именно о заключении между заявителем и правообладателем противопоставленного товарного знака договора об отчуждении исключительного права на товарный знак на имя заявителя.

Решением Роспатента от 31.01.2020 в удовлетворении возражения было отказано, решение от 28.03.2019 оставлено в силе.

При этом административный орган указал, что поскольку в адрес Роспатента поступило заявление от 22.01.2020 о продлении срока действия товарного знака по свидетельству Российской Федерации № 458748, на основании пункта 2 статьи 1491 ГК РФ данный товарный знак не может не учитываться при проверке охраноспособности заявленного предпринимателем обозначения.

Также Роспатент отклонил доводы возражения о наличии договора об отчуждении исключительного права на противопоставленный товарный знак, ссылаясь на то, что в регистрации перехода прав по заявлению предпринимателя от 10.12.2018 отказано уведомлением Роспатента от 26.09.2019. Указанное решение мотивировано тем, что договор составлен не от имени правообладателя отчуждаемого товарного знака – общества «Агентство «С-ПРО», а от имени иного лица – общества «КОРД». Административный орган отметил, что поданное 16.01.2020 заявление о переходе прав на товарный знак по свидетельству № 458748 от общества «Агентство «С-ПРО» к обществу «КОРД» без заключения договора не рассмотрено, а в случае его удовлетворения, правообладателем противопоставленного товарного знака будет лицо, отличное от заявителя по заявке № 2017753064.

Не согласившись с указанным решением Роспатента, предприниматель обратился в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании его недействительным.

В соответствии с пунктом 6 статьи 1483 ГК РФ не могут быть зарегистрированы в качестве товарных знаков обозначения, тождественные или сходные до степени смешения с товарными знаками других лиц, охраняемыми в Российской Федерации, в том числе в соответствии с международным договором Российской Федерации, в отношении однородных товаров и имеющими более ранний приоритет.

В пункте 162 Постановления № 10 разъяснено, что вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения определяется исходя из степени сходства обозначений и степени однородности товаров для указанных лиц. При этом смешение возможно и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) товаров или при низкой степени однородности товаров, но тождестве (или высокой степени сходства) товарного знака и спорного обозначения.

Однородность товаров устанавливается исходя из принципиальной возможности возникновения у обычного потребителя соответствующего товара представления о принадлежности этих товаров одному производителю. При этом суд учитывает род (вид) товаров, их назначение, вид материала, из которого они изготовлены, условия сбыта товаров, круг потребителей, взаимодополняемость или взаимозаменяемость и другие обстоятельства.

Установление сходства осуществляется судом по результатам сравнения товарного знака и обозначения (в том числе по графическому, звуковому и смысловому критериям) с учетом представленных сторонами доказательств по своему внутреннему убеждению. При этом суд учитывает, в отношении каких элементов имеется сходство - сильных или слабых элементов товарного знака и обозначения. Сходство лишь неохраняемых элементов во внимание не принимается.

Специальных знаний для установления степени сходства обозначений и однородности товаров не требуется.

В силу пункта 45 Правил при установлении однородности товаров определяется принципиальная возможность возникновения у потребителя представления о принадлежности этих товаров одному изготовителю.

При этом принимаются во внимание род, вид товаров, их потребительские свойства, функциональное назначение, вид материала, из которого они изготовлены, взаимодополняемость либо взаимозаменяемость товаров, условия и каналы их реализации (общее место продажи, продажа через розничную либо оптовую сеть), круг потребителей и другие признаки.

Вывод об однородности товаров делается по результатам анализа перечисленных признаков в их совокупности в том случае, если товары или услуги по причине их природы или назначения могут быть отнесены потребителями к одному и тому же источнику происхождения (изготовителю).

В результате проведенного анализа сходства заявленного на регистрацию предпринимателем по заявке № 2017753064 обозначения и противопоставленного ему товарного знака по свидетельству Российской Федерации № 458748 Роспатент пришел к выводу, что они являются сходными в силу фонетического и семантического тождества словесного элемента «EPICENTER», который является доминирующим в противопоставленном товарном знаке и единственным в заявленном обозначении, а также графического сходства сравниваемых обозначений, обусловленного выполнением заявленного обозначения и словесного элемента «EPICENTER» противопоставленного товарного знака буквами латинского алфавита.

Данные выводы административного органа заявителем не оспариваются.

Анализируя перечисленные в заявке № 2017753064 услуги на предмет однородности услугам, в отношении которых предоставлена правовая охрана товарному знаку по свидетельству Российской Федерации № 458748, Роспатент указал следующее.

Услуги 35-го класса МКТУ противопоставленного товарного знака включают услуги по рекламе, продаже и продвижению товаров, услуги информационно-справочные, услуги по исследованию рынка, услуги обеспечения персоналом, посреднические услуги, услуги управления, бизнес-услуги, услуги проката и аренды, которые однородны указанным в перечне заявки № 2017753064 услугам, поскольку соотносятся как род (вид), имеют сходное назначение, условия оказания и круг потребителей.

Перечень услуг 43-го класса МКТУ противопоставленного товарного знака включает услуги по обеспечению питанием и временному размещению, которым однородны все услуги 43-го класса МКТУ, перечисленные в заявке № 2017753064, так как данные услуги относятся к одним и тем же родовым группам.

Судебная коллегия соглашается с данными выводами административного органа, полагает их достаточными для установления однородности сравниваемых услуг, при этом относительно доводов заявителя отмечает следующее.

Перечисленные в заявке № 2017753064 услуги 35-го класса МКТУ «производство программ телемагазинов; производство рекламных фильмов; управление потребительской лояльностью; управление программами часто путешествующих» представляют собой услуги по рекламе, продаже и продвижению товаров и близки по своему назначению и кругу потребителей услугам «агентства рекламные; демонстрация товаров; изучение общественного мнения; изучение рынка; информация и советы коммерческие потребителям; исследования в области бизнеса; исследования в области маркетинга; макетирование рекламы; менеджмент в области творческого бизнеса; организация выставок в коммерческих или рекламных целях; представление товаров на всех медиасредствах с целью розничной продажи; продвижение товаров [для третьих лиц]; прокат рекламного времени на всех средствах массовой информации; прокат рекламных материалов; публикация рекламных текстов; радиореклама; распространение рекламных материалов;

редактирование рекламных текстов; реклама; реклама интерактивная в компьютерной сети; реклама телевизионная», в отношении которых предоставлена правовая охрана товарному знаку по свидетельству Российской Федерации № 458748.

К услугам в сфере управления и бизнеса следует отнести перечисленные в заявке № 2017753064 услуги 35-го класса МКТУ «услуги машинописные; услуги по напоминанию о встречах [офисные функции]», которые сопоставимы по своему назначению, условиям оказания и кругу потребителей со следующими услугами противопоставленного товарного знака «запись сообщений; информация деловая; обработка текста; обслуживание секретарское; обслуживание стенографическое; помощь в управлении бизнесом; работы машинописные; репродуцирование документов; сведения о деловых операциях».

Что касается перечисленных в заявке № 2017753064 услуг 43-го класса МКТУ «прокат раздаточных устройств [диспенсеров] для питьевой воды; создание кулинарных скульптур», как верно указал Роспатент, их следует отнести к услугам по обеспечению питанием, к которым относятся также и услуги «закусочные; кафе; кафетерии; рестораны; рестораны самообслуживания; столовые на производстве и в учебных заведениях; услуги баров; услуги по приготовлению блюд и доставки их на дом», в отношении которых предоставлена правовая охрана товарному знаку по свидетельству Российской Федерации № 458748.

Таким образом, приведенные предпринимателем доводы не опровергают выводы Роспатента по вопросу однородности сравниваемых услуг.

С учетом изложенного, судебная коллегия полагает обоснованными выводы Роспатента о том, что заявленное на регистрацию по заявке № 2017753064 обозначение является сходным до степени смешения с противопоставленным ему товарным знаком по свидетельству Российской Федерации № 458748.

Оценивая доводы предпринимателя об отсутствии правовых оснований для учета данного товарного знака при оценке охраноспособности заявленного им на регистрацию обозначения в связи с истечением срока его правовой охраны, суд приходит к следующим выводам.

В соответствии с частью 1 статьи 1491 ГК РФ исключительное право на товарный знак действует в течение десяти лет с даты подачи заявки на государственную регистрацию товарного знака в федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности либо в случае регистрации товарного знака по выделенной заявке с даты подачи первоначальной заявки.

Срок действия исключительного права на товарный знак может быть продлен на десять лет по заявлению правообладателя, поданному в течение последнего года действия этого права. По ходатайству правообладателя ему может быть предоставлено шесть месяцев по истечении срока действия исключительного права на товарный знак для подачи указанного заявления (часть 2 статьи 1491 ГК РФ).

Как следует из материалов дела, правовая охрана товарному знаку по свидетельству Российской Федерации № 458748 была предоставлена с 22.01.2010, следовательно, срок ее действия истек 22.01.2020.

Тем не менее, на момент проведения экспертизы заявленного обозначения по заявке № 2017753064 правовая охрана данного товарного знака действовала, в связи с чем он обоснованно учитывался при проверке охраноспособности обозначения и был противопоставлен ему в решении Роспатента от 28.03.2019.

При рассмотрении возражений предпринимателя на указанное решение Роспатента, исходя из положения части 2 статьи 1491 ГК РФ, принимая во внимание, что в адрес Роспатента поступило заявление от 22.01.2020 о продлении срока действия товарного знака по свидетельству Российской Федерации № 458748, пришел к выводу, что данный товарный знак не может не учитываться при проверке охраноспособности заявленного

предпринимателем обозначения, поскольку не исчерпана возможность продления срока его действия.

Судебная коллегия соглашается с данным выводом Роспатента и одновременно обращает внимание на непоследовательность и противоречивость правовой позиции заявителя по данному вопросу.

Как следует из представленных Роспатентом материалов, заявление от 21.01.2020 о продлении срока действия правовой охраны товарного знака по свидетельству Российской Федерации № 458748 было подано Ибатуллиным А.В., действующим на основании доверенности от 16.01.2020, выданной арбитражным управляющим общества «КОРД» Валеевым А.Ф.

Таким образом, предприниматель в рамках рассматриваемого дела ссылается на истечение срока действия правовой охраны противопоставленного товарного знака № 458748, а в рамках административной процедуры, напротив, представляет интересы правообладателя противопоставленного товарного знака (21.01.2020 обращается от имени правообладателя в Роспатент с заявлением о продлении срока действия исключительного права на товарный знак, 28.08.2020 – после принятия заявления к производству суда – по запросу Роспатента представляет дополнительные документы от имени правообладателя для продления срока действия исключительного права на товарный знак).

Следовательно, такие действия предпринимателя свидетельствуют о признании им обоснованности противопоставления указанного товарного знака заявленному обозначению, а также влекут за собой потерю права на возражение (эстоппель) в отношении обстоятельств, касающихся действия исключительного права на противопоставленный товарный знак.

Правило «эстоппель» вытекает из общих начал гражданского законодательства и является частным случаем проявления принципа добросовестности, согласно которому при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать

добросовестно; никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (пункты 3 и 4 статьи 1 ГК РФ, пункт 3 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 4 (2017), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 15.11.2017).

Принцип эстоппель можно определить как запрет ссылаться на обстоятельства, которые ранее признавались стороной бесспорными исходя из ее действий или заверений. Указанный принцип является частным случаем применения статьи 10 ГК РФ. При этом в силу пункта 2 названной статьи последствия, предусмотренные этой статьей Кодекса, применяются судом.

Возможность применения принципа эстоппель в арбитражном процессе подтверждена Президиумом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (постановления от 22.03.2011 № 139903/10, от 23.04.2013 № 1649/13 и от 24.06.2014 № 1332/14).

Вышеизложенные обстоятельства в своей совокупности свидетельствуют об обоснованности противопоставления товарного знака по свидетельству Российской Федерации № 458748 заявленному на регистрацию в качестве товарного знака по заявке № 2017753064 обозначению.

При ином подходе к разрешению данной правовой проблемы принятие решения Роспатентом о регистрации обозначения по заявке № 2017753064 в качестве товарного знака в отношении всех заявленных услуг и последующее продление срока правовой охраны противопоставленного ему товарного знака привело бы к ситуации, когда правовая охрана была бы предоставлена сходным до степени смешения обозначениям в отношении однородных услуг, что противоречит действующему законодательству о товарных знаках и знаках обслуживания.

При рассмотрении настоящего дела предприниматель представил письмо-согласие от 10.07.2020 (том 1, л.д. 109), выданное арбитражным управляющим общества «КОРД» Валеевым А.Ф., в котором выражено

согласие на регистрацию товарного знака по заявке № 2017753064 в отношении всех перечисленных в заявке услуг 35-го и 43-го классов МКТУ, формулировки которых могут быть изменены при регистрации в зависимости от требований Роспатента и (или) уточнения заявленных услуг.

Как указано в пункте 33 постановления № 50, с учетом принципов диспозитивности и добровольности примирения при рассмотрении дела арбитражным судом результатом примирения могут быть и иные соглашения между отдельными лицами, если такие соглашения фактически приводят к урегулированию спора, и при рассмотрении дел об оспаривании решений федерального органа исполнительной власти по интеллектуальной собственности об удовлетворении возражений против предоставления правовой охраны товарному знаку на том основании, что правовая охрана товарному знаку предоставлена с нарушением требований гражданского законодательства в связи с отсутствием согласия органа либо лица, согласие которого требуется в случаях, предусмотренных пунктами 2, 4 и 6, подпунктами 1 и 2 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ, судам необходимо учитывать, что если указанное согласие соответствующего лица (в том числе привлеченного к участию в деле в качестве третьего лица без самостоятельных требований относительно предмета спора) получено в ходе рассмотрения спора судом, в том числе путем заключения соглашения между стороной спора и этим лицом, такое согласие (соглашение) не может быть квалифицировано судом как мировое соглашение, поскольку заключено не между сторонами судебного спора.

Вместе с тем данное согласие (соглашение) является применительно к положениям статьи 138 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации результатом примирения стороны по делу и лица, согласие которого на предоставление правовой охраны товарному знаку необходимо в соответствии с требованиями гражданского законодательства.

Такое согласие (соглашение) является основанием для отмены решения федерального органа исполнительной власти по интеллектуальной

собственности и обязания его рассмотреть повторно возражение, послужившее основанием принятия этим органом оспоренного в суде решения.

Пунктом 7.4.2 Руководства по осуществлению административных процедур и действий в рамках предоставления государственной услуги по государственной регистрации товарного знака, знака обслуживания, коллективного знака и выдаче свидетельств на товарный знак, знак обслуживания, коллективный знак, их дубликатов, утвержденного приказом Федерального государственного бюджетного учреждения «Федеральный институт промышленной собственности» от 20.01.2020 № 12 (далее – приказ № 12), предусмотрены требования к документам, содержащим согласие на регистрацию.

Документальное подтверждение согласия правообладателя на государственную регистрацию заявленного обозначения в качестве товарного знака составляется в произвольной форме, например, в виде гражданско-правового договора, в котором зафиксированы условия, на которых правообладателем дается согласие на регистрацию, обязательства сторон и последствия неисполнения таких обязательств.

Документ, может быть признан подтверждающим согласие, если в нем приведены следующие сведения:

- полные сведения о лице, дающем согласие на регистрацию заявленного обозначения в качестве товарного знака, которые позволяют такое лицо идентифицировать в качестве правообладателя противопоставленного товарного знака (его наименование/имя, указание места жительства или места нахождения);

- полные сведения о лице, которому выдается согласие на регистрацию заявленного обозначения в качестве товарного знака, позволяющие идентифицировать такое лицо в качестве заявителя по заявке (его наименование/имя, указание места жительства или места нахождения);

- выражение согласия правообладателя на регистрацию заявленного обозначения в качестве товарного знака с приведением номера заявки, если он присвоен, и описания заявленного обозначения, на которое выдается согласие на регистрацию в качестве товарного знака с приложением заявленного обозначения;

- конкретный перечень товаров/услуг, в отношении которых правообладатель не возражает против регистрации заявленного обозначения в качестве товарного знака;

- дата составления документа и подпись уполномоченного лица.

В случае если правообладателем товарного знака является российское юридическое лицо, его подпись или подпись уполномоченного им лица скрепляется печатью организации (при наличии).

Как усматривается из материалов дела, противопоставленный заявленному предпринимателем на регистрацию обозначению товарный знак по свидетельству Российской Федерации № 458748 зарегистрирован на имя общества с ограниченной ответственностью «Агентство С-ПРО» (остров Канонерский, д. 22, лит. А, пом. 2-Н, г. Санкт-Петербург, 198184, ОГРН 1037727055046).

Из представленной в материалы дела выписки из Единого государственного реестра юридических лиц (далее – ЕГРЮЛ) в отношении общества «Агентство «С-ПРО» следует, что деятельность данной организации прекращена 01.11.2011 путем реорганизации в форме присоединения и правопреемником общества «Агентство «С-ПРО» является общество с ограниченной ответственностью «КОРД» (ул. Оружейника Федорова, д. 13, лит. А, пом. 5-Н, Санкт-Петербург, 191187, ОГРН 1024701338848).

Согласно данным информационной системы «Картотека арбитражных дел» определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 04.12.2015 по делу № А56-18251/2014 завершено конкурсное производство в отношении общества с ограниченной

ответственностью «КОРД», основной государственный регистрационный номер 1024701338848, ИНН 4706011523.

Выпиской из ЕГРЮЛ в отношении общества «КОРД» подтверждается, что деятельность данного юридического лица прекращена 01.03.2016 в связи с его ликвидацией на основании определения арбитражного суда о завершении конкурсного производства.

В силу пункта 5.2 статьи 64 ГК РФ в случае обнаружения имущества ликвидированного юридического лица, исключенного из единого государственного реестра юридических лиц, в том числе в результате признания такого юридического лица несостоятельным (банкротом), заинтересованное лицо или уполномоченный государственный орган вправе обратиться в суд с заявлением о назначении процедуры распределения обнаруженного имущества среди лиц, имеющих на это право. К указанному имуществу относятся также требования ликвидированного юридического лица к третьим лицам, в том числе возникшие из-за нарушения очередности удовлетворения требований кредиторов, вследствие которого заинтересованное лицо не получило исполнение в полном объеме. В этом случае суд назначает арбитражного управляющего, на которого возлагается обязанность распределения обнаруженного имущества ликвидированного юридического лица.

Решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 26.12.2019 по делу № А56-91594/2019 по заявлению Петрова Сергея Владимировича о распределении обнаруженного имущества ликвидированного юридического лица – общества с ограниченной ответственностью «КОРД» назначена процедура распределения обнаруженного имущества данной организации, арбитражным управляющим назначен член саморегулируемой межрегиональной организации «Ассоциация антикризисных управляющих» Валеев Айдар Фаридович.

Согласно данным информационной системы «Картотека арбитражных дел» 15.07.2020 Арбитражным судом города Санкт-Петербурга и Ленинградской области вынесено определение по делу № А56-91594/2019 об удовлетворении ходатайства арбитражного управляющего Валеева Айдара Фаритовича о продлении срока процедуры распределения обнаруженного имущества ликвидированного юридического лица, срок данной процедуры и полномочия арбитражного управляющего продлены на четыре месяца.

Рассматривая доводы административного органа о том, что представленное письмо-согласие не может быть принято судом во внимание, поскольку переход исключительного права на товарный знак не зарегистрирован в установленном порядке, в связи с чем общество «КОРД» ограничено в возможности распоряжения исключительным правом, судебная коллегия приходит к следующему.

В силу пункта 2 статьи 58 ГК РФ при присоединении юридического лица к другому юридическому лицу к последнему переходят права и обязанности присоединенного юридического лица.

В соответствии с пунктом 6 статьи 1232 ГК РФ при несоблюдении требования о государственной регистрации перехода исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации по договору об отчуждении исключительного права или без договора, залога исключительного права либо предоставления другому лицу права использования такого результата или такого средства по договору переход исключительного права, его залог или предоставление права использования считается несостоявшимся.

В пункте 4 постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 03.07.2018 № 28-П «По делу о проверке конституционности пункта 6 статьи 1232 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с запросом Суда по интеллектуальным правам» (далее – постановление от 03.07.2018 № 28-П) изложена правовая позиция, согласно которой порядок перехода прав при реорганизации юридических лиц в

форме присоединения не исключает наличия определенных условий, необходимых для осуществления юридическим лицом -– правопреемником перешедших к нему от присоединенного юридического лица прав в полном объеме. Эти условия, включая государственную регистрацию факта перехода прав от правопредшественника к правопреемнику, должны отвечать конституционным критериям ограничения прав и свобод человека и гражданина (статья 55, часть 3, Конституции Российской Федерации). В контексте данного требования следует рассматривать для случаев реорганизации юридических лиц и положение пункта 6 статьи 1232 ГК Российской Федерации, согласно которому переход исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации без договора считается несостоявшимся при несоблюдении требования о его государственной регистрации.

В пункте 4.1 постановления от 03.07.2018 № 28-П отмечено, что если связывать переход исключительного права на товарный знак при реорганизации юридических лиц в форме присоединения только с моментом завершения государственной регистрации этого перехода Роспатентом, то с момента внесения в единый государственный реестр юридических лиц записи о прекращении деятельности юридического лица - правопредшественника и до момента завершения государственной регистрации перехода исключительного права на товарный знак к правопреемнику оно оставалось бы без правообладателя, что лишало бы данное исключительное право судебной защиты и – вопреки предписаниям Конституции Российской Федерации, ее статей 2, 17, 19 (части 1 и 2), 44 (часть 1) и 55 (часть 3), – нарушало бы имущественные и иные права как самого правопреемника, так и иных лиц. Между тем, как следует из устанавливающей общие положения о государственной регистрации прав на имущество статьи 8.1 ГК Российской Федерации, права на имущество, подлежащие государственной регистрации, возникают, изменяются и прекращаются с момента внесения соответствующей записи в

государственный реестр, если иное не установлено законом (пункт 2). Вытекающая из названной нормы возможность возникновения, изменения или прекращения права в установленных законом случаях – независимо от того, была ли произведена его государственная регистрация, – может иметь место и при переходе исключительного права на товарный знак. Такое толкование пункта 6 статьи 1232 ГК Российской Федерации предопределяется его системной связью с регулированием универсального правопреемства при реорганизации юридических лиц в форме присоединения юридического лица к другому юридическому лицу (статьи 57 и 58 ГК Российской Федерации), позволяя избежать нарушения прав юридического лица – правопреемника.

Отсутствие государственной регистрации перехода исключительного права на товарный знак к юридическому лицу – правопреемнику, притом что это право входит в общий имущественный массив, объективно затрудняет, с учетом предписания пункта 2 статьи 1232 ГК Российской Федерации, распоряжение перешедшим к нему исключительным правом на товарный знак, хотя и не препятствует размещению товарного знака на производимых этим юридическим лицом или лицами, которым данное право было предоставлено ранее его правопредшественником, товарах (абзац 3 пункта 4.1 постановления от 03.07.2018 № 28-П).

В пункте 4.2 постановления от 03.07.2018 № 28-П указано, что при реорганизации юридических лиц в форме присоединения юридического лица к другому юридическому лицу исключительное право на товарный знак переходит к правопреемнику и подлежит защите с момента внесения в единый государственный реестр юридических лиц записи о прекращении деятельности присоединенного юридического лица, притом что реализация правомочий, составляющих содержание данного права в полном объеме, возможна только при условии государственной регистрации его состоявшегося перехода.

Учитывая приведенную правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации, исследовав материалы дела, судебная коллегия приходит к выводу, что исключительное право на товарный знак по свидетельству Российской Федерации № 458748 перешло в результате реорганизации общества «Агентство С-ПРО» 01.11.2011 к обществу «КОРД», впоследствии ликвидированному 01.03.2016, входит в состав имущества указанной организации, распоряжение которым на основании решения Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 26.12.2019 по делу № А56-91594/2019 осуществляет арбитражный управляющий Валеев А.Ф.

Отсутствие государственной регистрации перехода исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации № 458748 от общества «Агентство С-ПРО» его правопреемнику является препятствием для осуществления обществом «КОРД» в лице арбитражного управляющего Валеева А.Ф. полного объема правомочий правообладателя указанного товарного знака.

Вместе с тем судебная коллегия учитывает следующие обстоятельства.

Как следует из оспариваемого решения от 31.01.2020, поданное 16.01.2020 заявление о переходе прав на товарный знак по свидетельству № 458748 от общества «Агентство С-ПРО» к обществу «КОРД» без заключения договора на момент рассмотрения возражений предпринимателя не рассмотрено.

В ходе судебного разбирательства сведения о результатах рассмотрения данного заявления суду не представлены.

При этом в материалы дела представлены сведения об осуществлении делопроизводства по рассмотрению заявления от 22.01.2020 о продлении срока действия товарного знака по свидетельству Российской Федерации № 458748.

Между тем в пункте 5 постановления от 03.07.2018 № 28-П указано, что пункт 6 статьи 1232 ГК Российской Федерации по своему

конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования предполагает – применительно к случаям перехода исключительного права на товарный знак при реорганизации юридических лиц в форме присоединения юридического лица к другому юридическому лицу – рассмотрение федеральным органом исполнительной власти по интеллектуальной собственности (Роспатентом) вопроса о государственной регистрации перехода исключительного права на товарный знак одновременно с вопросом о продлении срока действия данного права по обращению обладателя исключительного права на товарный знак.

Исходя из изложенного, с учетом того, что заявление о государственной регистрации перехода исключительных прав на товарный знак по свидетельству № 458748 поступило в Роспатент 16.01.2020, а заявление о продлении срока его действия – 21.01.2020, Роспатенту следовало разрешить вопрос об одновременном рассмотрении указанных заявлений.

На момент рассмотрения дела судом сведения о результатах рассмотрения Роспатентом какого-либо из заявлений суду не представлены. Судебной коллегией принято во внимание, что с момента подачи правообладателем противопоставленного знака соответствующих заявлений в административный орган до даты настоящего судебного заседания прошло девять месяцев, указанный период времени является достаточным для принятия какого-либо решения по указанным выше вопросам, в том числе для целей достижения правовой определённости.

Суд по интеллектуальным правам отмечает, что органы государственной власти обязаны осуществлять возложенные на них функции с учетом принципа защиты законных ожиданий. Предсказуемость поведения властного участника правоотношений является одним из факторов, сдерживающих произвол власти, создающих условия для реализации принципа правовой определенности и способствующих формированию у невластных субъектов доверия к закону и действиям государства.

При изложенных обстоятельствах судебная коллегия полагает, что в рассматриваемом случае отсутствие государственной регистрации перехода исключительного права на противопоставленный товарный знак не должно являться препятствием для реализации лицами, участвующими в деле, принадлежащих им прав, в том числе права на примирение в арбитражном процессе.

Оценив представленные в материалы дела доказательства в их совокупности по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к выводу о том, что арбитражный управляющий Валеев Айдар Фаридович обладает полномочиями на выдачу письма-согласия в отношении товарного знака по свидетельству Российской Федерации № 458748.

Представленное в материалы дела письмо-согласие от 10.07.2020 на регистрацию спорного обозначения соответствует требованиям, предусмотренным приказом № 12, содержит все необходимые реквизиты, позволяющие идентифицировать правообладателя противопоставленного товарного знака и наличие у него действительной воли на предоставление согласия на регистрацию спорного обозначения в качестве товарного знака, подписано уполномоченным лицом и не нарушает права и законные интересы третьих лиц в сфере предпринимательской деятельности.

Таким образом, в силу приведенного разъяснения высшей судебной инстанции наличие указанного письма-согласия является самостоятельным основанием для отмены решения Роспатента от 31.01.2020 и обязания его рассмотреть повторно возражение от 25.07.2019, послужившее основанием принятия этим органом оспоренного в суде решения.

С учетом разъяснений, содержащихся в абзаце шестом пункта 33 постановления от 18.07.2014 № 50, в рассматриваемом случае судебные расходы по делу применительно к части 1 статьи 111 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации относятся на лицо,

получившее согласие после принятия оспариваемого решения федеральным органом исполнительной власти по интеллектуальной собственности.

Таким образом, судебные расходы по уплате государственной пошлины применительно к части 1 статьи 111 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в данном случае относятся судом на заявителя, поскольку названное письмо-согласие было получено после принятия оспариваемого решения Роспатента.

Руководствуясь статьями 110, 167–170, 176, 180, 197–201 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам

РЕШИЛ:

требования индивидуального предпринимателя Ибатуллина Азамата Валерьяновича удовлетворить.

Решение Федеральной службы по интеллектуальной собственности от 31.01.2020 об отказе в удовлетворении возражения на решение о государственной регистрации товарного знака по заявке № 2017753064 отменить.

Обязать Федеральную службу по интеллектуальной собственности повторно рассмотреть указанное возражение индивидуального предпринимателя Ибатуллина Азамата Валерьяновича.

Решение по настоящему делу вступает в законную силу немедленно и может быть обжаловано в президиум Суда по интеллектуальным правам в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий Ю.М. Сидорская

судья Судья В.В. Голофаев

Судья И.В. Лапшина