Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании заявление акционерного общества «Промышленное предприятие материально-технического снабжения «Пермснабсбыт» (ул. Борцов Революции, д. 8А, оф. 222, г. Пермь,
ОГРН 1025900530138) о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30.,
корп. 1, Москва, 123995, ОГРН 1047730015200) от 24.03.2020 об удовлетворении возражения от 19.11.2019 и о признании патента Российской Федерации № 137329 на полезную модель недействительным.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено общество с ограниченной ответственностью «Геопромысловые новации»
(ул. Ветеранов Труда, д. 32, стр. 9, оф. 210, г. Тюмень, 625031,
ОГРН 1148603006991).

В судебном заседании, открытом 09.03.2021 и продолженном после объявленного судом перерыва 11.03.2021, приняли участие представители:

от акционерного общества «Промышленное предприятие материально-технического снабжения «Пермснабсбыт» – Хусаинов Р.И. (по доверенности от 15.06.2020);

от Федеральной службы по интеллектуальной собственности –
Михольская В.Д. (по доверенности от 02.11.2020 № 01/32-1224/41);

от общества с ограниченной ответственностью «Геопромысловые новации» – Грунин Е.В. (по доверенности от 20.07.2020).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

акционерное общество «Промышленное предприятие материально-технического снабжения «Пермснабсбыт» (далее – предприятие) обратилось в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатента) от 24.03.2020 об удовлетворении возражения
от 19.11.2019 и о признании патента Российской Федерации № 137329 на полезную модель недействительным.

В порядке статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено общество с ограниченной ответственностью «Геопромысловые новации» (далее – общество).

При рассмотрении настоящего дела судом установлены следующие обстоятельства.

Патент Российской Федерации № 137329 на полезную модель «Устройство для защиты от коррозии погружного скважинного оборудования» (МПК E21B 41/02 (2006.01)) выдан по заявке № 2013141598/03 с приоритетом от 10.09.2013 на имя предприятия со следующей формулой:

«1. Устройство для защиты от коррозии погружного скважинного оборудования, содержащее длинномерный протектор со стержневым армирующим элементом, отличающееся тем, что на поверхности части армирующего элемента, выступающей за край протектора, нанесена резьба, на поверхности части армирующего элемента, находящейся в теле протектора, выполнены выемки, на наружной поверхности протектора выполнены продольные ребра.

2. Устройство для защиты от коррозии погружного скважинного оборудования по п.1, отличающееся тем, что длина части стержневого армирующего элемента, расположенной в теле протектора, менее длины протектора.

3. Устройство для защиты от коррозии погружного скважинного оборудования по п.1, отличающееся тем, что стержневой армирующий элемент выполнен сквозным в теле протектора.».

В предусмотренном пунктом 2 статьи 1398 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) порядке общество 19.11.2019 обратилось в Роспатент с возражением против выдачи указанного патента, мотивированным несоответствием полезной модели по этому патенту критерию охраноспособности «новизна».

В возражении общество сослалось на то, что все признаки полезной модели по спорному патенту присущи техническому решению «Протектор для защиты от коррозии ПЭД сплав АЦ5МГ5», сведения о котором стали общедоступными до даты приоритета патента. В подтверждение указанного довода совместно с возражением общество представило следующие документы:

договор поставки от 09.01.2011 № 012/11 с приложениями № 1, № 2, заключенный между поставщиком ЗАО «Акционерная Компания Радикал» (далее – общество «АК Радикал») и покупателем ЗАО «Геопромысловые новации»; товарные накладные унифицированной формы ТОРГ-12
от 25.02.2011 № 11, от 09.09.2011 № 20 и от 03.05.2011 № 14 по договору
№ 012/11; счета-фактуры от 25.02.2011 № 11, от 09.09.2011 № 20 и
от 03.05.2011 № 14 по договору № 012/11; сертификаты качества 011, 020, 014 на продукцию, поставляемую по договору № 012/11 (далее – документы [1]);

договор поставки от 15.01.2013 № 012/11-02; товарные накладные
№ 32, № 68, № 103; счета-фактуры № 32, № 68, № 103; сертификаты качества 032/13, 068, 103 на продукцию; транспортные накладные от 12.02.2013,
от 23.04.2013 и от 13.06.2013 (далее – документы [2]);

технические условия 6445-006-21524926-2010, разработанные обществом «АК Радикал» (далее – документ [3]);

энциклопедический справочник «Российские установки лопастных насосов для добычи нефти и их применение», Ш.Р. Агеев, Е.Е. Григорян, Г.П. Макиенко, Пермь-2007 (далее – источник [4]);

информация о ПЭД из Википедии https://ru.wikipedia.org/wiki/n3n (далее – источник [5]);

«Установки погружных центробежных насосов для добычи нефти», В. Н. Ивановский, С.С. Пекин, А.А. Сабиров, Москва, 2002 (далее – источник [6]);

информация об УЭЦН из Википедии https://m.wikipedia.ore/wiki/v3UH (далее – источник [7]).

Дополнительно к возражению на заседании коллегии Палаты по патентным спорам 18.02.2020 общество представило:

запрос в адрес общества «АК Радикал» с просьбой подтверждения регистрации технических условий [3] (далее – документ [14]);

ответ от общества «АК Радикал» (далее – документ [15]).

Рассмотрев возражение, приложенные к нему документы, а также отзыв предприятия и приложенные к нему документы, Роспатент решением от 24.03.2020 признал патент Российской Федерации № 137329 на полезную модель недействительным, поскольку пришел к выводу о том, что охраняемая им полезная модель не соответствует критерию охраноспособности «новизна».

Основанием для указанного вывода послужили установленные административным органом обстоятельства того, что техническое средство «Протектор для защиты от коррозии ПЭД сплав АЦ5МГ5 ТУ 6445-006- 21524926-2010» представляет собой устройство для защиты от коррозии погружного скважинного оборудования, которое содержит длинномерный протектор со стержневым армирующим элементом. Роспатент констатировал, что на поверхности части армирующего элемента, выступающей за край протектора, нанесена резьба; на поверхности части армирующего элемента, находящейся в теле протектора, выполнены выемки; на наружной поверхности протектора выполнены продольные ребра.

С учетом изложенного административный орган установил, что все признаки независимого пункта 1 формулы полезной модели по спорному патенту присущи техническому решению, известному из представленных обществом документов [1] и [3]. Роспатент также констатировал, что из названных источников следует, что техническому решению присущи признаки зависимого пункта 2, характеризующие выполнение длины части стержневого армирующего элемента, расположенной в теле протектора, менее длины протектора. Признаки зависимого пункта 3 формулы полезной модели по спорному патенту, как установил административный орган, не являются существенными.

Роспатентом также установлено, что факт введения в гражданский оборот технического средства – «Протектор для защиты от коррозии ПЭД сплав АЦ5МГ5 ТУ 6445-006- 21524926-2010» до даты приоритета спорного патента следует из материалов [1], которые подтверждают факт поставки обществом «АК Радикал» упомянутого изделия покупателю на дату 25.02.2011. С учетом изложенного административный орган констатировал, что сведения об изделии могут быть включены в уровень техники для целей оценки «новизны» полезной модели по спорному патенту.

Совокупность установленных административным органом обстоятельств позволила ему прийти к выводу о том, что полезная модель по спорному патенту не соответствует критерию охраноспособности «новизна», что послужило основанием для удовлетворения возражения общества и признания спорного патента недействительным.

Не согласившись с решением Роспатента, предприятие обратилось в Суд по интеллектуальным правам с заявлением по настоящему делу, в котором, ссылаясь на незаконность и необоснованность оспариваемого ненормативного правового акта, просит признать его недействительным.

В обоснование указанного довода предприятие ссылается на то, что представленные совместно с возражением документы (в частности, документы [1], [2] и [3]) являются сфальсифицированными доказательствами, в связи с чем они не могли быть положены в основу выводов административного органа.

Кроме того, предприятие указывает, что документ [3] необоснованно включен Роспатентом в уровень техники для оценки патентоспособности полезной модели, поскольку совместно с возражением общество не представило доказательств того, что сведения о техническом средстве, указанном в документе [3], стали общедоступны до даты приоритета спорного патента.

Предприятие также оспаривает выводы административного органа о том, что все признаки независимого пункта формулы полезной модели по спорному патенту известны из изделия, раскрытого в источниках [1] и [3], а также о том, что признаки зависимого пункта 3 формулы полезной модели по спорному патенту не являются существенными.

Предприятие также представило дополнение к заявлению
от 26.10.2020, в котором сослалось на наличие в действиях общества злоупотребления правом, которое выразилось в нарушении обществом исключительного права предприятия на полезную модель по спорному патенту, в неоднократной подаче возражений против спорного патента, в фальсификации доказательств, представленных совместно с возражением, в уклонении от представления истребованных судом документов.

Роспатент представил отзыв на заявление, в котором сослался на законность и обоснованность оспариваемого ненормативного правового акта и просил оставить его в силе. При этом административный орган отметил, что не наделен полномочиями по проверке достоверности документов, представляемых совместно с возражением, в связи с чем у него отсутствовали основания для исключения каких-либо документов, представленных обществом, из перечня доказательств, подлежащих исследованию и учету при принятии оспариваемого решения.

Общество представило отзыв на заявление, в котором просило отказать в удовлетворении заявленных требований, ссылаясь на законность оспариваемого решения. Кроме того, общество выразило несогласие с мнением предприятия о фальсификации доказательств, представленных совместно с возражением, и указало, что оснований считать их сфальсифицированными не имеется.

Дополнительно позиция общества раскрыта в письменных пояснениях от 29.10.2020, от 23.11.2020.

В судебном заседании представитель предприятия выступил по доводам, изложенным в заявлении и в дополнениях к нему, и просил удовлетворить содержащиеся в нем требования. Представитель предприятия также поддержал заявленное ранее ходатайство о фальсификации доказательств.

Представитель Роспатента просил отказать в удовлетворении заявленных доводов по аргументам, содержащимся в отзыве и дополнениях к нему, а также на вопрос суда пояснил, что все документы, приложенные к возражению, оценивались им в совокупности.

Представитель общества поддержал позицию Роспатента и просил отказать в удовлетворении заявления ввиду законности оспариваемого ненормативного акта. Кроме того, представитель общества указал на необоснованность заявления предприятия о фальсификации доказательств.

В судебном заседании, открытом 09.03.2021, в порядке, предусмотренном статьей 163 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, был объявлен перерыв до 11.03.2021. После перерыва судебное заседание продолжено в том же составе суда, при ведении протокола тем же секретарем судебного заседания.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в заявлении и дополнениях к нему, в отзывах на заявление, выслушав пояснения представителей лиц, участвующих в деле, оценив имеющиеся в деле доказательства в совокупности в порядке, предусмотренном статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения заявления предпринимателя в силу следующего.

Согласно части 1 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации граждане, организации и иные лица вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными ненормативных правовых актов, незаконными решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц, если полагают, что оспариваемый ненормативный правовой акт, решение и действие (бездействие) не соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и нарушают их права и законные интересы в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, незаконно возлагают на них какие-либо обязанности, создают иные препятствия для осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности.

Заявление может быть подано в арбитражный суд в течение трех месяцев со дня, когда гражданину, организации стало известно о нарушении их прав и законных интересов, если иное не установлено федеральным законом. Пропущенный по уважительной причине срок подачи заявления может быть восстановлен судом (часть 4 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Установленный законом срок предприятием соблюден, что не оспаривается Роспатентом и третьим лицом.

Основанием для принятия решения суда о признании ненормативного акта недействительным являются одновременно как его несоответствие закону или иному правовому акту, так и нарушение указанным актом гражданских прав и охраняемых законом интересов гражданина или юридического лица, обратившихся в суд с соответствующим требованием (статья 13 ГК РФ, пункт 138 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – постановление № 10), пункт 6 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»).

В соответствии с частью 4 статьи 200 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел об оспаривании ненормативных правовых актов, решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц арбитражный суд в судебном заседании осуществляет проверку оспариваемого акта или его отдельных положений, оспариваемых решений и действий (бездействия) и устанавливает их соответствие закону или иному нормативному правовому акту, устанавливает наличие полномочий у органа или лица, которые приняли оспариваемый акт, решение или совершили оспариваемые действия (бездействие), а также устанавливает, нарушают ли оспариваемый акт, решение и действия (бездействие) права и законные интересы заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

Согласно части 5 названной статьи Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации обязанность доказывания соответствия оспариваемого ненормативного правового акта закону или иному нормативному правовому акту, законности принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), наличия у органа или лица надлежащих полномочий на принятие оспариваемого акта, решения, совершение оспариваемых действий (бездействия), а также обстоятельств, послуживших основанием для принятия оспариваемого акта, решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), возлагается на орган или лицо, которые приняли акт, решение или совершили действия (бездействие).

Исходя из полномочий Роспатента, закрепленных в части 4 ГК РФ и Положении о Федеральной службе по интеллектуальной собственности, утвержденном постановлением Правительства Российской Федерации от 21.03.2012 № 218 «О Федеральной службе по интеллектуальной собственности», рассмотрение возражения против выдачи патента на полезную модель и принятие решения по результатам рассмотрения такого возражения находится в рамках компетенции этого государственного органа.

Таким образом, оспариваемое решение принято Роспатентом в рамках его полномочий, что заявителем и третьим лицом не оспаривается.

Согласно абзацу второму пункта 27 постановления № 10 по возражениям против выдачи патента, предоставления правовой охраны товарному знаку, наименованию места происхождения товара основания для признания недействительным патента, предоставления правовой охраны товарному знаку, наименованию места происхождения товара определяются исходя из законодательства, действовавшего на дату подачи заявки в Роспатент или в федеральный орган исполнительной власти по селекционным достижениям. Вместе с тем подлежит применению порядок рассмотрения соответствующих возражений, действующий на момент обращения за признанием недействительными патента, предоставления правовой охраны товарному знаку, наименованию места происхождения товаров.

С учетом даты подачи заявки, по которой выдан спорный патент (10.09.2013), правовая база для оценки патентоспособности полезной модели включает ГК РФ в редакции, действовавшей на дату подачи заявки, и Административный регламент исполнения Федеральной службой по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам государственной функции по организации приема заявок на полезную модель и их рассмотрения, экспертизы и выдачи в установленном порядке патентов Российской Федерации на полезную модель, утвержденный приказом Министерства образования и науки Российской Федерации
от 29.10.2008 № 326 (далее – Регламент).

Порядок рассмотрения возражения против выдачи патента на полезную модель установлен Правилами подачи возражений и заявлений и их рассмотрения в Палате по патентным спорам, утвержденными приказом Роспатента от 22.04.2003 № 56.

Согласно пункту 1 статьи 1351 ГК РФ в качестве полезной модели охраняется техническое решение, относящееся к устройству. Полезной модели предоставляется правовая охрана, если она является новой и промышленно применимой.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1351 ГК РФ полезная модель является новой, если совокупность ее существенных признаков не известна из уровня техники. Уровень техники включает опубликованные в мире сведения о средствах того же назначения, что и заявленная полезная модель, и сведения об их применении в Российской Федерации, если такие сведения стали общедоступными до даты приоритета полезной модели.

Согласно подпункту 2.2 пункта 9.4 Регламента полезная модель считается соответствующей условию патентоспособности «новизна», если в уровне техники не известно средство того же назначения, что и полезная модель, которому присущи все приведенные в независимом пункте формулы полезной модели существенные признаки, включая характеристику назначения.

Содержащиеся в независимом пункте формулы полезной модели несущественные признаки не учитываются или обобщаются до степени, достаточной для признания обобщенного признака существенным.

В соответствии с подпунктом 3 пункта 9.8 Регламента формула полезной модели должна выражать сущность полезной модели, то есть содержать совокупность ее существенных признаков, достаточную для достижения указанного заявителем технического результата.

Как установлено подпунктом 1 пункта 22.3 Регламента, при определении уровня техники общедоступными считаются сведения, содержащиеся в источнике информации, с которым любое лицо может ознакомиться само, либо о содержании которого ему может быть законным путем сообщено.

Согласно подпункту 2 пункта 22.3 Регламента датой, определяющей включение источника информации в уровень техники для технических условий, стандартов отрасли, стандартов предприятий, стандартов организаций, стандартов научно-технических инженерных обществ и других общественных объединений, с которыми возможно ознакомление – документально подтвержденная дата, с которой такое ознакомление стало возможным; для сведений о техническом средстве, ставших известными в результате его использования на территории Российской Федерации, – документально подтвержденная дата, с которой эти сведения стали общедоступными.

Как указывалось выше, оспариваемое решение Роспатента мотивировано тем, что совокупность существенных признаков полезной модели по спорному патенту стала известна до даты его приоритета этого патента вследствие введения в гражданский оборот технического средства – «Протектор для защиты от коррозии ПЭД сплав АЦ5МГ5 ТУ 6445-006- 21524926-2010».

Факт введения в свободный гражданский оборот технического средства – «Протектор для защиты от коррозии ПЭД сплав АЦ5МГ5 ТУ 6445-006- 21524926-2010» был установлен Роспатентом на основании противопоставленных источников [1], [3]. Иные источники информации, а также доводы общества в отношении иных документов, не были приняты Роспатентом во внимание (абзац второй страницы 9 заключения коллегии Палаты по патентным спорам).

Таким образом, основанием для удовлетворения возражения общества явились факты, установленные на основании представленных совместно с возражением документов [1], [3].

В ходе судебного разбирательства по делу предприятием в порядке, предусмотренном статьей 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, заявлено о фальсификации представленных в Роспатент совместно с возражением доказательств [1], [3], а именно – договора поставки от 09.01.2011 № 012/11 с приложениями № 1, № 2 между поставщиком ЗАО «Акционерная Компания Радикал» (далее – общество «АК Радикал») и покупателем ЗАО «Геопромысловые новации»; товарных накладных унифицированной формы ТОРГ-12 от 25.02.2011 № 11, от 09.09.2011 № 20 и от 03.05.2011 № 14 по договору № 012/11; счетов-фактур от 25.02.2011№ 11, от 09.09.2011 № 20 и от 03.05.2011 № 14 по договору № 012/11; сертификатов качества 011, 020, 014 на продукцию, поставляемую по договору № 012/11 (документы [1]), а также технических условий 6445-006-21524926-2010, разработанных обществом «АК Радикал» (документ [3]).

По мнению предприятия, изложенному в поданном в суд заявлении и дополнениях к нему, документы [1] являются сфальсифицированными доказательствами, что косвенно следует из того, что общество и ранее обращалось в Роспатент с возражениями против спорного патента, однако при подаче этих возражений не ссылалось на документы [1] в обоснование своих доводов. Кроме того, указанные документы никогда ранее не представлялись и при рассмотрении судебных споров между заявителем и третьим лицом, в которых они могли бы подтверждать позицию общества.

В отношении документа [3] (технических условий 6445-006-21524926-2010, разработанных обществом «АК Радикал») предприятие указывает, что этот документ создан в программе «КОМПАС-3D V13 Home», которая выпущена 13.05.2011, то есть позднее заявляемой даты утверждения технических условий. Кроме того, предприятие ссылается на то, что документ [3] содержит отметку о регистрации каталожного листа продукции (КЛП) в ФГУ «УРАЛТЕСТ» (далее – учреждение) за № 012514, однако названный центр стандартизации письмом от 20.01.2020 № 3100/134 опроверг информацию об утверждении технических условий и сообщил, что никогда не регистрировал каталожные листы предприятия-изготовителя общества «АК Радикал». Предприятие указывает также на то, что из письма учреждения от 02.03.2020 № 3100/946 следует, что общество «АК Радикал» никогда не обращалось в указанный центр стандартизации за услугой по регистрации каталожного листа продукции по ТУ 6445-006-21524926-2010.

Поскольку результаты исследования и оценки представленных совместно с возражением документов [1], [3], о фальсификации которых заявлено предприятием, послужили основанием для принятия оспариваемого ненормативного правового акта, судебная коллегия усматривает наличие оснований для проверки заявления предприятия о их фальсификации.

В соответствии с частью 1 статьи 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, если лицо, участвующее в деле, обратится в арбитражный суд с заявлением в письменной форме о фальсификации доказательства, представленного другим лицом, участвующим в деле, суд:

разъясняет уголовно-правовые последствия такого заявления;

исключает оспариваемое доказательство с согласия лица, его представившего, из числа доказательств по делу;

проверяет обоснованность заявления о фальсификации доказательства, если лицо, представившее это доказательство, заявило возражения относительно его исключения из числа доказательств по делу.

Суд в судебном заседании, состоявшемся 11.03.2021, заслушал мнения представителей предприятия, общества и Роспатента касательно заявления о фальсификации доказательств, разъяснил уголовно-правовые последствия такого заявления.

Представитель предприятия поддержал заявление о фальсификации, а представители Роспатента и общества отказались исключить документы [1], [3] из числа доказательств по делу.

Определением от 25.08.2020 Суд по интеллектуальным правам в порядке статьи 66 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации истребовал у общества оригиналы всех документов, указанных в пунктах 1, 2 ходатайства предприятия от 10.08.2020 об истребовании доказательств, а именно – договор поставки № 012/11 от 09.01.2011 с приложениями № 1, № 2; товарные накладные унифицированной формы ТОРГ-12 № 11 от 25.02.2011, № 20 от 09.09.2011 и № 14 от 03.05.2011 по договору № 012/11; счета-фактуры № 11 от 25.02.2011, № 20 от 09.09.2011 и № 14 от 03.05.2011 по договору № 012/11; сертификаты качества 011, 020, 014 на продукцию, поставляемую по договору № 012/11 от 09.01.2011; договор поставки № 012/11-02 от 15.01.2013 с приложениями № 1, № 2; товарные накладные унифицированной формы ТОРГ-12 № 32 от 12.02.2013, № 68 от 23.04.2013, № 103 от 13.06.2013 по договору № 012/11-02; счета-фактуры № 32 от 12.02.2013, № 68 23.04.2013, № 103 от 13.06.2013; сертификаты качества 032/13, 068, 103 на продукцию, поставляемую по договору № 012/11-02 от 15.01.2013; транспортные накладные от 12.02.2013, от 23.04.2013 и от 13.06.2013; платежные документы с отметками банка о списании денежных средств со счета, подтверждающие оплату поставок продукции по товарным накладным и счетам-фактурам № 11 от 25.02.2011, № 20 от 09.09.2011 и № 14 от 03.05.2011 по договору поставки № 012/11 от 09.01.2011, а также по товарным накладным и счетам-фактурам и № 32 от 12.02.2013, № 68 от 23.04.2013, № 103 от 13.06.2013 по договору поставки № 012/11-02 от 15.01.2013.

Во исполнение определения от 25.08.2020 общество 07.10.2020 представило ходатайство о приобщении к материалам дела документов, к которому приложены нотариально заверенные копии:

договора поставки № 012/11 от 09.01.2011 с товарными накладными унифицированной формы ТОРГ-12 № 11 от 25.02.2011, № 20 от 09.09.2011 и № 14 от 03.05.2011, со счетами-фактурами № 11 от 25.02.2011, № 20
от 09.09.2011 и № 14 от 03.05.2011 по договору № 012/11 и с сертификатами качества 011, 020, 014 на продукцию;

договора поставки № 012/11-02 от 15.01.2013 с товарными накладными унифицированной формы ТОРГ-12 № 32 от 12.02.2013, № 68 от 23.04.2013, № 103 от 13.06.2013, со счетами-фактурами № 32 от 12.02.2013, № 68 23.04.2013, № 103 от 13.06.2013 и с сертификатами качества 032/13, 068, 103 на продукцию.

Общество сообщило, что оригиналы указанных документов, а также истребованные судом платежные поручения были похищены у общества, что подтверждается рапортом и материалом проверки КУСП 4901, а также списком похищенных документов, составленных обществом (письмо
от 07.10.2020 № 11).

Как следует из материалов проверки КУСП 4901, а также рапорта, 09.03.2020, из расположенного в подземном паркинге автотранспортного средства были похищены и уничтожены документы, принадлежащие обществу. Согласно информационному письму общества от 07.10.2020 № 11 у него были похищены оригиналы договоров поставки от 09.01.2011
№ 012/11 и от 15.01.2013 № 012/11-02, а также платежные документы, товарные накладные и счета-фактуры к ним.

В целях восстановления платежных поручений общество направило в адрес публичного акционерного общества «Банк «Финансовая корпорация Открытие» письмо от 08.09.2020 № 85 о предоставлении выписки общества по расчетному счету за период 2011 – 2013 год в целях подтверждения платежных операций между обществом и обществом «АК «Радикал», однако банк письмом от 10.09.2020 № 5Ф.23-4/547 сообщил, что выписка
за 2011 – 2013 годы, а также счета-фактуры по расчетному счету представлены быть не могут в связи с истечением их срока хранения.

Оценив в соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации представленные в Роспатент и документы [1], а также представленные обществом дополнительные пояснения и доказательства в отношении этих документов и аргументы предприятия об их недостоверности, Суд по интеллектуальным правам приходит к выводу о том, что доводы предприятия о фальсификации и недостоверности документов [1] в ходе проверки заявления о фальсификации доказательств в достаточной степени не подтверждены.

Прежде всего, судебная коллегия отмечает, что сам по себе факт того, что ранее данные документы не представлялись обществом совместно с иными возражениями, с очевидностью не свидетельствует об их фальсификации либо недостоверности.

Как было указано ранее, общество не представило запрошенные судом оригиналы документов [1], сославшись на их утрату по независящим от общества обстоятельствам, однако представило нотариально заверенные копии этих документов.

В соответствии со статьей 77 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате (далее – Основы) нотариус свидетельствует верность копий документов и выписок из документов, выданных органами государственной власти, органами местного самоуправления, юридическими лицами, гражданами.

Как установлено пунктом 1.1 Методических рекомендаций по свидетельствованию верности копий документов и выписок из них, утвержденными Решением Правления Федеральной нотариальной палаты
от 25.04.2016, протокол № 04/16 (далее – Методические рекомендации), соответствующее нотариальное действие представляет собой свидетельствование верности копии документа с представленным нотариусу его оригиналом.

В силу пункта 1.3 Методических рекомендаций основные требования к документам, представляемым для совершения нотариального действия, предусмотрены статьей 45 Основ.

Документы, представленные для свидетельствования верности копии, не должны иметь подчисток или приписок, зачеркнутых слов либо иных неоговоренных исправлений и не могут быть исполнены карандашом или с помощью легко удаляемых с бумажного носителя красителей. Текст документа должен быть легко читаемым. Целостность документа, состоящего из нескольких листов, должна быть обеспечена путем его скрепления или иным исключающим сомнения в его целостности способом. К таким способам, например, могут относиться использование последовательной нумерации листов с указанием их общего числа и идентифицирующих реквизитов документа, подписание каждого листа автором с нумерацией листов, проставление печатей или штампов на пересечении листов документа, простановка сплошной рельефной (давленой) печати сквозь все листы документа и др. (статья 45 Основ).

Согласно части 5 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства, подтвержденные нотариусом при совершении нотариального действия, не требуют доказывания, если подлинность нотариально оформленного документа не опровергнута в порядке, установленном статьей 161 этого Кодекса, или если нотариальный акт не был отменен в порядке, установленном гражданским процессуальным законодательством для рассмотрения заявлений о совершенных нотариальных действиях или об отказе в их совершении.

В связи с представлением обществом заверенных нотариусом копий запрошенных документов [1], а также поскольку в предусмотренном процессуальным законодательством порядке действия нотариуса либо сами по себе нотариально оформленные документы не оспорены, у Суда по интеллектуальным правам при рассмотрении настоящего дела отсутствуют основания для сомнения в факте существования оригиналов соответствующих документов, которые, как принято во внимание Роспатентом, подтверждают существование между обществом и обществом «АК Радикал» правоотношений по поставке товаров. С учетом изложенного судебная коллегия не усматривает оснований для сомнения в достоверности представленных совместно с возражением документов [1], учитывая при этом также и то, что предприятие не представило достаточных доказательств и не привело убедительных доводов, опровергающих данный вывод.

Судом по интеллектуальным правам в рамках проверки заявления о фальсификации доказательств также осуществлена проверка представленного совместно с возражением документа [3], а именно – технических условий 6445-006-21524926-2010, разработанных, как указано в них, обществом «АК Радикал».

Как было отмечено выше, предприятие связывает довод о фальсификации данного документа с тем, что чертежи документа созданы в программе «КОМПАС-3D V13 Home», которая выпущена позднее даты утверждения технических условий, а также с тем, что центр стандартизации, отметка которого содержится на каталожном листе продукции, опроверг информацию об утверждении им технических условий и сообщил, что никогда не регистрировал каталожные листы предприятия-изготовителя общества «АК Радикал».

Определением Суда по интеллектуальным правам от 13.10.2020 у общества «АК Радикал» и общества в порядке статьи 66 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации истребован оригинал технических условий № 6445-006-21524926-2010.

Определением Суда по интеллектуальным правам от 27.11.2020 на общество возложена обязанность обеспечить получение у общества «АК Радикал» оригинала технических условий № 6445-006-21524926-2010; обеспечить поступление указанного документа в суд. Кроме того, на общество возложена обязанность запросить у уполномоченных организаций (органов) и представить суду до судебного заседания информацию от этих органов (организаций) о регистрации технических условий № 6445-006- 21524926-2010, а также каталожного листа продукции.

Общество «АК Радикал» истребованный документ суду не представило.

Общество представило письменные пояснения, в которых сообщило, что содержащийся в технических условиях № 6445-006-21524926-2010 чертеж, выполненный в программе 2011 года, представляет собой оцифрованный вариант, созданный позднее составления технических условий. При этом изначальный вариант (оригинал) технических условиях № 6445-006-21524926-2010 содержал иной аналогичный чертеж.

В ответ на запрос суда об истребовании доказательств общество сообщило, что имеющийся у него оригинал документа [3] был у него похищен, в связи с чем в адрес общества «АК Радикал» были направлены запросы от 28.10.2020 № 51, от 12.12.2020 № 24 о предоставлении оригинала этого документа, ответы на которые от общества «АК Радикал» не поступили.

В рамках исполнения определения суда от 27.11.2020 общество направило в адрес ФГУ «УРАЛТЕСТ» запрос от 11.12.2020 № 23, в котором просило разъяснить, проходили ли регистрацию ТУ № 6445-006-21524926-2010 и каталожные листы продукции общества «АК Радикал» в центрах стандартизации и метрологии ФГУ «УРАЛТЕСТ», принадлежал ли штамп, проставленный на ТУ № 6445-006-21524926-2010 и каталожных листах продукции ФГУ «УРАЛТЕСТ». Кроме того, общество просило у ФГУ «УРАЛТЕСТ» разъяснить факт наличия его штампа на ТУ № 6445-006-21524926-2010 и каталожном листе продукции.

От ФГУ «УРАЛТЕСТ» поступил ответ от 14.12.2020 № 3100/7344 на запрос общества, в котором ФГУ «УРАЛТЕСТ» сообщило следующее:

1.Предприятие-изготовитель общество «АК Радикал» за услугой по регистрации каталожного листа продукции по ТУ № 6445-006-21524926-2010 не обращалось; информация по ТУ № 6445-006-21524926-2010 в базе данных «Продукция России» отсутствует.

2.ФГУ «УРАЛТЕСТ» регистрация каталожных листов предприятия-изготовителя общество «АК Радикал» не осуществлялось, т.к. разработчик находится на территории Челябинской области.

3.Штамп образца, присутствующего на ТУ № 6445-006-21524926-2010 и каталожном листе продукции действительно существовал до 15.07.2011, однако присвоенное обозначение регистрационного номера прописано не верно, подпись не идентифицирована и не имеет отношения к сотрудникам отдела, проводившего работы в указанный период.

4.Все каталожные листы общества «АК Радикал» в базе данных «Продукция России» зарегистрированы Челябинским ЦСМ.

5.Код ОКПО организации ЗАО «АК Радикал», указанный в обозначении ТУ на титульном листе ТУ и в КЛП, не соответствует действительному ОКПО этой организации.

Общество направило запрос от 28.12.2020 № 34 в адрес общества «АК Радикал» с просьбой разъяснить ответ, полученный от ФГУ «УРАЛТЕСТ», однако ответ на этот запрос от общества «АК Радикал» также не поступил.

В рамках проверки документа [3] судебной коллегией также принято во внимание, что в материалах административного дела имеются представленные предприятиям письма ФБУ «УРАЛТЕСТ» от 20.01.2020 № 3100/134 и от 02.03.2020 № 3100/946, из которых также следует, что данный центрстандартизации не регистрировал каталожные листы предприятия-изготовителя общества «АКРадикал», а также, что названное общество никогда не обращалось в указанный центр стандартизации за услугой по регистрации каталожного листа продукции по ТУ 6445-006-21524926-2010 и 644-006-21524926-2010.

Приведенные обстоятельства, а именно: непредставление оригинала либо нотариально заверенной копии оспоренного документа [3], представленного в Роспатент в виде копии; представление обществом противоречивых пояснений относительно состава похищенных у общества документов (в письме от 07.10.2020 № 11 не имеется указаний на похищение ТУ); недоказанность факта хищения объективными доказательствами; исполнение части документа [3] в программе, созданной позднее даты этого документа (что не оспаривается обществом); полученные у ФБУ «УРАЛТЕСТ» сведения о том, что документ [3] не регистрировался названным лицом, содержащийся на нем штамп не проставлялся ФБУ «УРАЛТЕСТ», изготовитель указанного документа не обращался в ФБУ «УРАЛТЕСТ» за услугой по регистрации данного документа, входящий номер относится к иному документу другого лица – в совокупности не позволяют суду констатировать соответствие документа [3] принципу достоверности доказательств (часть 3 статьи 71, часть 1 статьи 75 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

С учетом изложенного суд признает доводы предприятия о недостоверности положенного в основу выводов Роспатента документа [3] обоснованными.

С учетом этого коллегия судей пришла к выводу о том, что оспариваемое решение Роспатента принято на основании, в том числе недостоверных документов. При этом из вышеприведенной мотивации оспариваемого ненормативного правового акта следует, что указанные документы имели существенное значение и повлияли на вывод Роспатента о введении именно противопоставленного изделия в открытый гражданский оборот до даты приоритета спорной полезной модели и, как следствие, о несоответствии последней условию патентоспособности «новизна».

При этом Суд по интеллектуальным правам отмечает, что при оценке доказательств, в том числе имеющихся в материалах административного дела, суд не связан оценкой этих доказательств административным органом, вправе использовать все предусмотренные Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации правовые средства для проверки достоверности доказательств, в том числе истребовать доказательства и проверять обоснованность заявления о фальсификации доказательств.

Таким образом, оспариваемый ненормативный правовой акт нельзя признать законным, что является основанием для признания его недействительным.

Согласно пункту 138 постановления № 10, если по результатам рассмотрения дела об оспаривании решения Роспатента, принятого по результатам рассмотрения возражения, Судом по интеллектуальным правам установлено, что данный ненормативный правовой акт не соответствует закону или иному нормативному правовому акту и нарушает права и законные интересы заявителя, то суд согласно части 2 статьи 201 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации принимает решение о признании этого акта недействительным и в резолютивной части на основании пункта 3 части 4 статьи 201 названного Кодекса указывает на обязанность Роспатента устранить допущенные нарушения прав и законных интересов заявителя в разумный срок.

В рамках устранения допущенного нарушения суд вправе обязать Роспатент совершить соответствующие правоустанавливающие действия, а в случае необходимости (например, при отмене решения в связи с существенным нарушением процедуры его принятия) – рассмотреть заявление или возражение (послужившее основанием принятия Роспатентом оспоренного в суде решения) повторно, с учетом решения суда.

В данном случае, учитывая, что при рассмотрении возражения Роспатент проверял его обоснованность исходя из объема представленных обществом документов, при этом не все из них были положены в основу принятого решения с учетом признания Роспатентом достаточной совокупности документов [1] и [3], суд считает надлежащей формой устранения допущенного нарушения повторное рассмотрение поданного возражения общества. При рассмотрении доводов возражения о несоответствии полезной модели по спорному патенту условию патентоспособности «новизна» Роспатенту необходимо дать оценку всем представленным совместно с возражением документам, за исключением документа [3].

При наличии установленных судом обстоятельств недостоверности части документов, положенных в основу выводов Роспатента о несоответствии полезной модели по спорному патенту критерию патентоспособности, выводы административного органа по существу этого вопроса проверке не подлежат, поскольку могут предрешить результат повторного рассмотрения возражения.

В отношении аргумента предприятия о наличии в действиях общества признаков злоупотребления правом Суд по интеллектуальным правам отмечает следующее.

Согласно пункту 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

Применение статьи 10 ГК РФ возможно при установлении судом конкретных обстоятельств, свидетельствующих о том, что лицо действовало исключительно с намерением причинить вред другому лицу либо злоупотребило правом в иных формах.

Как отмечено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – постановление № 25), положения ГК РФ, законов и иных актов, содержащих нормы гражданского права (статья 3 указанного Кодекса), подлежат истолкованию в системной взаимосвязи с основными началами гражданского законодательства, закрепленными в статье 1 ГК РФ. Согласно пункту 3 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении 47 и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 ГК РФ).

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, суд исходит из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.

По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ, добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ).

По смыслу приведенных норм и их официальных разъяснений, для признания действий какого-либо лица злоупотреблением правом судом должно быть установлено, что умысел такого лица был направлен на заведомо недобросовестное осуществление прав, единственной его целью было причинение вреда другому лицу (отсутствие иных добросовестных целей). При этом злоупотребление правом должно носить достаточно очевидный характер, а вывод о нем не должен являться следствием предположений. В этом случае выяснению подлежат действительные намерения лица.

Из приведенных выше правовых норм также следует, что под злоупотреблением правом понимается и ситуация, когда лицо действует формально в пределах предоставленных ему прав, но недозволенным способом, и целью его действий является обход установленных в целях защиты прав другого лица обязательных требований и ограничений.

Суд по интеллектуальным правам, оценив имеющиеся в материалах дела доказательства и доводы лиц, участвующих в деле, пришел к выводу о недоказанности предприятием наличия в действиях общества по обращению с возражением против спорного патента достаточных обстоятельств, свидетельствующих о злоупотреблении обществом правом. С точки зрения суда, предприятие не представило в данном деле доказательств, с достаточной очевидностью свидетельствующие о том, что, обращаясь с соответствующими возражениями, общество действовало исключительно с намерением причинить вред иным лицам либо злоупотребил правом в иных формах. Недостоверность одного из представленных документов в данном случае об этом не свидетельствует, поскольку такое действие может повлечть иные негативные правовые последствия, но само по себе не исключает достоверности иных документов и доводов.

Вывод суда о недействительности оспариваемого решения Роспатента, в свою очередь, является в соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основанием для распределения судебных расходов по уплате государственной пошлины за рассмотрение (подачу) заявления.

В данном случае Роспатент в отзыве на заявление правомерно указал на отсутствие у него полномочий по проверке подлинности представленных в материалы административного дела документов и оснований для возложения на него негативных последствий устанавливаемой судом недостоверности таких документов.

Поскольку вывод о недействительности ненормативного правового акта обусловлен фактом представления в Роспатент и суд недостоверного доказательства третьим лицом, судебные расходы предприятия на уплату государственной пошлины за подачу заявления по смыслу норм статьи 111 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и пункта 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.01.2016 № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» подлежат возложению на третье лицо – общество.

Руководствуясь статьями 110, 167–170, 176, 180, 201 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам

РЕШИЛ:

требования акционерного общества «Промышленное предприятие материально-технического снабжения «Пермснабсбыт» удовлетворить.

Решение Федеральной службы по интеллектуальной собственности
от 24.03.2020 об удовлетворении возражения от 19.11.2019 и о признании патента Российской Федерации № 137329 на полезную модель недействительным признать недействительным как не соответствующее пункту 2 статьи 1351 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Обязать Федеральную службу по интеллектуальной собственности повторно рассмотреть поступившее 19.11.2019 возражение общества с ограниченной ответственностью «Геопромысловые новации» о признании недействительным патента Российской Федерации № 137329 на полезную модель.

Решение по настоящему делу вступает в законную силу немедленно и может быть обжаловано в кассационном порядке в президиум Суда по интеллектуальным правам в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий судья		Д.И. Мындря
Судья		Ю.В. Борисова
Судья		Д.А. Булгаков