Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе осужденного ФИО1 на приговор Пестовского районного суда Новгородской области от 5 апреля 2018 года, в отношении

ФИО1, <...>, гражданина Российской Федерации, ранее судимого:

22 ноября 2012 года по п. «а» ч. 3 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации (УК РФ) к 1году 8 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, освобожден по отбытии срока наказания 15 апреля 2014 года;

14 октября 2014 года Пестовским районным судом Новгородской области по ч. 1 ст. 158 УК РФ, п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, ч. 1 ст. 166 УК РФ, ч. 2 ст. 69 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, освобожден по отбытии срока наказания 23 декабря 2016 года,

осужден по ч. 1 ст. 158 УК РФ к 1 году лишении свободы, по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ к 2 годам лишения свободы; по п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ к 3 годам лишения свободы. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено окончательное наказание в виде 4 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Этим же приговором разрешены вопросы о мере пресечения, зачете времени содержания под стражей в срок наказания, судьбе вещественных доказательств и процессуальных издержках.

Заслушав доклад судьи Григорьева А.С. о содержании приговора и существе апелляционной жалобы и возражений, выступление осужденного и его защитника, поддержавших апелляционную жалобу, прокурора, полагавшего приговор оставить без изменения, судебная коллегия

установила:

ФИО1 признан виновным и осужден:

за кражу в период с 1 по 17 января 2017 года из дома в д. Мякишево Хвойнинского района Новгородской области имущества ФИО2 стоимостью 500 рублей и ФИО3 стоимостью 6814 рублей;

за кражу 16 июля 2017 года в <...> телефона К. стоимостью 2694 рубля;

за кражу 17 июля 2017 года в <...> имущества И. стоимостью 12190 рублей, с причинением значительного ущерба гражданину.

Преступления совершены при обстоятельствах, подробно описанных в приговоре.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный ФИО1 просит отменить приговор суда первой инстанции и направить дело на новое судебное разбирательство. Указывает, что не совершал хищение из дома. Это преступление мог совершить тот, кто оставил обнаруженные потерпевшими вещи. Однако эти вещи не истребовались, и их значение для дела не оценивалось. Суд в приговоре сослался на доказательства, которые не были исследованы: заявление К., протокол осмотра места происшествия от 18 июля 2017 года. Утверждает, что явку с повинной в краже из дома, совершенную 17 января 2017 года, он дал уже после возбуждения уголовного дела и под давлением полицейского Г., который находится в близких отношениях с К. и который нарушил его право на защиту, не предоставив ему адвоката. Свидетель С. в суде заявила, что оговорила его, потому что не хотела, чтобы он жил с ее сестрой И. Но суд не принял это во внимание. Свидетель И. подтвердила его алиби, но суд отверг и это доказательство.

Государственный обвинитель Журавлев А.А. в своих возражениях на апелляционную жалобу осужденного просит приговор суда оставить без изменения, а жалобу - без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений, судебная коллегия находит выводы суда о виновности осужденного в инкриминированных ему преступлениях правильными, соответствующими установленным судом фактическим обстоятельствам дела, основанными на тщательно исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре доказательствах, которым дана надлежащая оценка с точки зрения их относимости, достоверности, допустимости, а в совокупности – достаточности для разрешения дела и постановления приговора.

Виновность ФИО1 в краже телефона у К. подтверждена самообличающими показаниями подсудимого в судебном заседании и протоколом его явки с повинной об обстоятельствах кражи телефона со стола; показаниями потерпевшей о том, что телефон пропал со стола после ухода ФИО1; результатами личного досмотра ФИО1, в ходе которого у него был изъят украденный у потерпевшей телефон; протоколом осмотра телефона, признанного в качестве вещественного доказательства; заключением эксперта о стоимости телефона.

Вопреки доводам жалобы осужденного суд в судебном заседании исследовал заявление К. о преступлении (т. 2 л.д. 83) и протокол осмотра места происшествия от 18 июля 2017 года (т. 2 л.д. 84-88), что нашло отражение в протоколе судебного заседания. Поэтому суд первой инстанции правомерно привел эти доказательства в приговоре.

Виновность ФИО1 в краже имущества И. подтверждена самообличающими показаниями подсудимого в судебном заседании и протоколом его явки с повинной об обстоятельствах кражи вещей у знакомого, с которым распивал спиртные напитки, бытовой техники и куртки, которые он частично продал, а частью оставил себе; показаниями потерпевшего И. и протоколом выемки у него куртки, из которых видно, что после распития спиртных напитков с ФИО1 он уснул, а когда проснулся, обнаружил пропажу бытовой техники и куртки, которую позже нашел в доме А., в котором спал ФИО1 Ущерб для него является значительным; показаниями свидетелей А. и А., подтвердивших, что у И. пропали принадлежащие потерпевшему вещи; показаниями свидетеля А. и протоколом осмотра ее дома, согласно которым после того как ФИО1 ночевал в доме А., у нее обнаружилась машинка для стрижки волос с зарядным устройством, которые она выдала в ходе осмотра ее дома полицией; показаниями свидетеля А. и протоколами обыска и выемки в арендованном гараже и гаражном комплексе, из которых видно, что А. купил у ФИО1 плазменный телевизор с пультом управления, два ДВД-плеера, которые были изъяты полицией в ходе обыска и выемки; протоколом осмотра предметов, признанных вещественными доказательствами, и заключением эксперта о стоимости имущества.

Виновность ФИО1 в краже имущества З. и И. из дома последней подтверждена протоколом явки с повинной от 1 апреля 2017 года и самообличающими показаниями ФИО1 в качестве подозреваемого от 18 июля и 19 июля 2017 года о том, что 27 февраля 2017 года (согласно протоколу явки с повинной в январе 2017 года) он выставил рамы окна в доме и через окно проник в дом в д. Мякишево, из которого украл велосипед, куртку и возможно что-то еще. Это имущество продал незнакомому мужчине; показаниями потерпевших И. и З., из которых следует, что в конце марта 2017 года им стало известно о проникновении в их дом в д. Мякишево, из которого пропали принадлежащая И. куртка-пуховик и принадлежащие З. велосипед, 2 кожаных пальто; показаниями свидетелей Г. и И., обнаруживших в конце марта 2017 года, что в доме И. выставлено окно и сообщивших об этом последней; показаниями свидетеля С. в досудебном производстве на допросах и очной ставке с ФИО1, из которых следует, что в период с 01 по 17 января 2017 года в д. Мякишево видела, как ФИО1 по улице катил велосипед, на руле которого висело два пакета с вещами; показаниями свидетеля И. о том, что ее знакомый ФИО1 в начале января 2017 года на несколько дней отлучался из ее дома; заключением эксперта о стоимости вещей, аналогичных похищенным.

Отклоняя довод апелляционных жалоб о недопустимости протокола явки ФИО1 с повинной в краже из дома в д. Мякишево, судебная коллегия исходит из того, что при получении и закреплении этого доказательства полицией были выполнены все необходимые положения действующего уголовно-процессуального законодательства, в том числе требования ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ. Это подтверждается не только содержанием оспоренного протокола и собственноручно написанного ФИО1 заявления, но и показаниями допрошенного в качестве свидетеля полицейского Г. об обстоятельствах оформления явки ФИО1 с повинной без применения к нему каких-либо недозволенных методов при разъяснении и обеспечении возможности осуществления прав.

Утверждение осужденного о применении к нему незаконных методов расследования преступления и о нарушении его права на защиту при производстве допроса в качестве подозреваемого опровергается: фактом участия в процессуальных действиях с ФИО1 адвоката, в отношении которого отсутствовали обстоятельства, исключающие его участие в деле, а также фактом разъяснения ФИО1 следователем процессуальных прав, в том числе давать показания по предъявленному ему обвинению либо отказаться от дачи показаний.

О том, что на ФИО1 не оказывалось недопустимого воздействия и он имел время и возможность обдумать свою позицию по делу свидетельствует также то обстоятельство, что протокол явки с повинной был составлен полицейским Г. 1 апреля 2017 года, а в качестве подозреваемого ФИО1 был допрошен следователем 18 и 19 июля 2017 года, то есть спустя значительный промежуток времени.

Суд первой инстанции правильно основывал свой приговор на первоначальных самообличающих показаниях ФИО1 в досудебном производстве.

Наличие в показаниях ФИО1 неточных сведений относительно точного дня кражи может объясняться как добросовестным заблуждением самого ФИО1 в момент дачи показаний относительно этих обстоятельств, так намеренным введением им в заблуждение органа предварительного расследования. Однако эти противоречия устранены путем сопоставления показаний ФИО1 с вышеперечисленными, обличающими его доказательствами и не могут повлиять на оценку правильности вывода о виновности осужденного в этой краже.

Показания свидетеля С. и свидетеля И. в ходе предварительного расследования получены с соблюдением норм уголовного процесса надлежащим должностным лицом органа следствия, и оглашены судом в связи с наличием существенных противоречий этих свидетелей на предварительном следствии и в суде. Указанные уличающие показания свидетелей согласовываются со сведениями, изложенными самим ФИО1 в своих самообличающих показаниях, с другими доказательствами, а потому являются достоверными.

Суд первой инстанции выяснил и оценил причину изменения показаний С. и И. в суде, заключающуюся в желании помочь своему давнему знакомому. Оспаривая правильность этой оценки в суде апелляционной инстанции, осужденный подтвердил, что знаком со свидетелем со школы и имеет с ней противоречивые отношения.

Так как в отношении свидетеля С. отсутствовали основания сомневаться в ее способности правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела и давать показания, не было необходимости в назначении экспертизы для установления психического или физического состояния потерпевшей (п. 4 ст. 196 УПК РФ). Не является основанием для назначения такой экспертизы изменение свидетелем своих показаний, поскольку путем экспертного исследования причина изменения показаний или их достоверность установлена быть не может.

Доводы о возможной причастности свидетеля Г. к краже из дома в д. Мякишево являются надуманными.

Вопросы допустимости доказательств, в том числе заключений судебных экспертиз, судом проверялись. Доказательства, положенные в основу приговора, правильно признаны полученными в соответствии с требованиями закона.

Нарушений требований уголовно-процессуального закона, которые служили бы основанием отмены приговора, судебная коллегия не усматривает.

Вопреки доводам жалоб обвинительный приговор постановлен на достоверных уличающих доказательствах, суд исследовал по делу все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены.

Из протокола судебного заседания следует, что судебное следствие проведено в соответствии с требованиями главы 37 УПК РФ. Представленные сторонами доказательства были исследованы, заявленные сторонами ходатайства рассмотрены в установленном законом порядке. Все доказательства, положенные в основу приговора, были обоснованно признаны судом допустимыми, поскольку получены с соблюдением требований норм уголовно-процессуального закона. Данных о том, что в судебном заседании было отказано в исследовании допустимых доказательств, не установлено.

В ходе судебного следствия, председательствующим были созданы необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им законом прав.

Все ходатайства, заявленные сторонами в ходе судебного следствия, обсуждались, выяснялось мнение участников судебного разбирательства, после чего суд удовлетворял заявленные ходатайства, либо с приведением мотивов принятого решения выносил постановление об отказе в удовлетворении ходатайств.

Действия виновного правильно квалифицированы судом по ч. 1 ст. 158, п. «в» ч. 2 ст. 158, п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ. Правовых оснований для переквалификации действий виновного или оправдания за совершенные им деяния нет.

Наказание осужденному за каждое преступление и по совокупности назначено с соблюдением требований ст. ст. 6, 43, 60, 61, 63, ч. 1 и ч. 2 ст. 68, ч. 1 и ч. 3 ст. 69, ч. 3 ст. 72 УК РФ, и в пределах санкций соответствующих статей Особенной части УК РФ. При этом суд учел конкретные обстоятельства содеянного, характер и степень общественной опасности каждого совершенного преступления, данные о личности осужденного, наличие смягчающих и отягчающего обстоятельств, мотивировав их признание в этом качестве, а также влияния назначенного наказания на исправление виновного и условия жизни его семьи.

Таким образом, все известные на момент постановления приговора обстоятельства были учтены судом при решении вопроса о сроке основного наказания в виде лишения свободы. Дополнительных обстоятельств, влияющих на назначение наказания, но не исследованных и не учтенных судом первой инстанции, по делу нет.

Срок наказания в виде лишения свободы, как за каждое преступление, так и по их совокупности является справедливым и смягчению не подлежит.

Отбывание наказания осужденному в виде лишения свободы правильно определено судом на основании п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ в исправительной колонии строгого режима.

При решении вопроса о процессуальных издержках суд правильно исходил из того, что отсутствие на момент решения данного вопроса у осужденного денежных средств или иного имущества само по себе не является достаточным условием признания его имущественно несостоятельным.

Иные вопросы, разрешаемые одновременно с постановлением приговора, разрешены судом первой инстанции правильно.

Нарушений норм материального и процессуального законов, которые могли бы повлечь отмену или изменение приговора по делу не допущено. При таких обстоятельствах приговор подлежит оставлению без изменения, а апелляционные жалобы участников судопроизводства со стороны защиты – без удовлетворения.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.13, ст. 389.20, ст. 389.28, ст. 389.33, ст. 391 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

Приговор Пестовского районного суда Новгородской области от 5 апреля 2018 года в отношении осужденного ФИО1 оставить без изменения, а апелляционную жалобу осужденного – без удовлетворения.

Председательствующий А.С. Григорьев

Судьи А.М. Становский

Р.В. Никитин