Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденных ФИО7 и ФИО8 на приговор Сосновского районного суда Челябинской области от 28 января 2020 г., которым

ФИО7, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, несудимый,

осужден по п.п. «а», «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы, на основании ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком 3 года, с возложением обязанностей: не менять постоянного места жительства без уведомления государственного специализированного органа, осуществляющего исправление осужденных, один раз в месяц являться на регистрацию в вышеуказанный государственный орган,

ФИО8, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, несудимый,

Иск потерпевшего ФИО1 о возмещении материального ущерба удовлетворен в полном объеме: с осужденных ФИО7 и ФИО8 в солидарном порядке в пользу ФИО1 взыскан материальный ущерб, причиненный в результате преступления, в размере 8 000 рублей. Иск потерпевшего ФИО1 о компенсации морального вреда удовлетворен частично: с осужденных ФИО7 и ФИО8 в солидарном порядке в пользу ФИО1 взыскана компенсация морального вреда в размере 40 000 рублей.

Заслушав доклад судьи Аверкина А.И., выступления осужденных ФИО7, ФИО8, принимавших участие в судебном заседании посредством видеоконференц-связи, адвокатов Сергатова А.А., Колышкиной Е.Д., мнения представителя потерпевшего – адвоката Таракановой Н.В., государственного обвинителя Тарасовой Н.П., суд апелляционной инстанции

у с т а н о в и л:

ФИО7 и ФИО8 при обстоятельствах, изложенных в приговоре, осуждены за грабеж, то есть открытое хищение чужого имущества, совершенное группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья.

В апелляционной жалобе осужденный ФИО7 просит обжалуемый приговор как незаконный, необоснованный, несправедливый отменить, вынести оправдательный приговор.

Со ссылками на ст. 389.15 УПК РФ, ст. 14 УПК РФ обращает внимание, что все сомнения должны быть истолкованы в его пользу, приговор не может быть основан на предположениях; назначенное ему наказание является чрезмерно суровым, поскольку при его назначении судом допущено неправильное применение уголовного закона при правовой оценке его действий, суд при вынесении приговора не учел совокупность смягчающих обстоятельств. Полагает, что основанием для отмены приговора являются несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, и несправедливость приговора.

В апелляционной жалобе осужденный ФИО8 просит обжалуемый приговор как незаконный, необоснованный, несправедливый отменить, вынести оправдательный приговор.

Государственный обвинитель Агинова Е.Н. письменно возражает против доводов апелляционных жалоб осужденных.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, письменных возражений, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Суд первой инстанции с достаточной полнотой исследовал представленные доказательства, дал им надлежащую оценку, мотивировал свои выводы о доказанности виновности ФИО7 и ФИО8 в совершении грабежа. Виновность каждого из осужденных в содеянном установлена доказательствами, получившими надлежащую оценку в судебном решении, выводы суда, вопреки доводам апелляционных жалоб, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, а приведенная судом мотивация своих выводов является убедительной и основана на доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании. Обвинительный приговор основан на совокупности исследованных судом допустимых, достоверных, достаточных и относимых к уголовному делу доказательств, в полной мере подтверждающих виновность осужденных в установленном судом объеме. При этом суд указал мотивы, по которым принял одни доказательства и отверг другие, эти выводы суда не вызывают сомнений. Никакого нарушения принципа презумпции невиновности судом не допущено, приговор не является основанным на предположениях.

ФИО7 в судебном заседании вину в совершении преступления не признал, сообщил, что деньги в размере 8 000 рублей ему передал ФИО8, они получены от последнего в счет возмещения материального ущерба, причиненного ему потерпевшим в результате ДТП. Насилие в отношении потерпевшего он не применял, ФИО8 также в его присутствие не применял насилие к потерпевшему.

В ходе предварительного следствия при допросе в качестве обвиняемого ФИО7 давал показания, в целом аналогичные данным в судебном заседании, которые он подтвердил.

ФИО8 в судебном заседании вину в совершении преступления не признал, сообщил, что потерпевший сам передал ему деньги в размере 8 000 рублей в счет возмещения материального ущерба, причиненного потерпевшим при ДТП ФИО7, которые он передал ФИО7 Насилие к потерпевшему он не применял.

Судом надлежащим образом оценены и мотивированно отвергнуты показания осужденных о том, что деньги потерпевшим переданы добровольно в счет возмещения материального ущерба ФИО7, причиненного потерпевшим в результате ДТП. Суд обоснованно оценил их критически как направленные на то, чтобы избежать ответственность за содеянное, поскольку они опровергаются совокупностью исследованных доказательств.

Виновность ФИО7 и ФИО8 в совершении каждым преступления, предусмотренного п.п. «а», «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ, полностью подтверждается показаниями потерпевшего, свидетелей, письменными материалами уголовного дела.

Так, потерпевший ФИО1 пояснил суду, что из «подрезавшего» его автомобиля выбежало трое мужчин, которые крикнули, чтобы он поднял руки вверх, на что он подчинился. ФИО8 надел на него наручники, досмотрел его карманы, вытащил из них деньги в размере 11 000 рублей и 700 рублей, отдал деньги ему в руки. Когда они сели в автомобиль, за рулем был третий из выбежавших мужчин, ФИО8 и ФИО7 сели сзади. Когда доехали до его автомобиля, неустановленный мужчина открыл ключом автомобиль, надел перчатки и начал профессионально досматривать автомобиль. ФИО7 и ФИО8 стояли рядом, спрашивали, не наркоман ли он. Затем ФИО8 или ФИО7 указали на сверток под детским креслом. На их предложение ехать в отдел он согласился. После этого ему поставили подсечку, положили его на землю, накрыли голову капюшоном, отошли, о чем-то разговаривали. ФИО8 предложил ему выпить пиво, которое было в салоне его автомобиля, на что он ответил отказом. После этого ФИО8 положил его на спину, начал вливать в рот пиво. Затем ему сказали, что он должен заплатить штраф. ФИО8 достал у него деньги, начал их считать, на что он попросил не забирать все деньги, а часть оставить ему. По указанию ФИО8 ФИО7 снял наручники. ФИО8 вернул ему часть денег, и они ушли в свою машину. Он посчитал деньги, не хватало 8 000 рублей, после чего он крикнул им в след, почему они деньги забрали. Они слышали его требование вернуть деньги, его возмущение, так как дверь в их машину была еще не закрыта, до машины было расстояние два шага, ФИО8 отреагировал на его фразу. О случившемся он сообщил жене, затем сразу же поехал в полицию. От действий ФИО7 и ФИО8 он испытал физическую боль, когда его положили вниз лицом на землю в наручниках. ФИО7 показал ему некие «корочки», якобы он сотрудник полиции. Деньги он отдал вынужденно. Он не мог воспрепятствовать их действиям, так как их было трое, а он один и в наручниках. ДТП между его и их автомобилями не было, никто с ним о ДТП не разговаривал, автомобили не осматривали, на дороге до случившегося никаких конфликтных дорожных ситуаций не было. Действия всех троих, ФИО7 и ФИО8 были согласованы, отлажены, они действовали вместе.

Свидетель ФИО2 пояснила суду, что со слов супруга, ФИО1, знает, что на него напали и отобрали деньги, на что она посоветовала ему обратиться в полицию. Муж ей рассказал, что из автомобиля выбежали трое, крикнули, чтобы он поднял руки, надели наручники, обыскали, сказали сесть в машину. Доехав до автомобиля мужа, стали осматривать автомобиль, предлагали ехать в полицию, нашли сверток, муж сказал ехать в полицию. Его положили на спину, начали заливать пиво, он уворачивался, выплевывал. Когда она приехала в полицию, муж был весь в пиве, в грязной одежде, был напуган. Про ДТП муж ничего не говорил. Повреждение на машине появилось в мае 2019 г.

Свидетель ФИО3 пояснил суду, что осуществлялась работа по замене переднего или заднего бампера на автомобиле, бампер поменяли на новый, который водитель привез с собой, старый бампер выкинули. Характер повреждений не знает, принимал автомобиль, не осматривая его перед приемкой.

В ходе предварительного следствия свидетель ФИО3 пояснял, что у автомобиля, указанного в заказ-наряде, для обнаружения скрытых дефектов был снят передний бампер. После осмотра этот же бампер установлен на штатное место. Замена бампера на новый бампер не осуществлялась. Оглашенные показания свидетель ФИО3 подтвердил частично, пояснив, что он описывал порядок действий, следователь внес свою конкретику. На автомобиль был установлен новый бампер. Противоречия в показаниях объяснил тем, что не обладал всей информацией на момент допроса.

Кроме того, свои выводы о виновности ФИО7 и ФИО8 в совершении преступления суд первой инстанции верно основал на письменных доказательствах, исследованных в судебном заседании, включая протокол принятия устного заявления о преступлении, согласно которому на потерпевшего неустановленные мужчины надели наручники, после чего открыто похитили денежные средства; протокол осмотра места происшествия, в ходе которого изъята пустая бутылка из-под пива, транспортный пропуск, чек; заключение эксперта, согласно которому в автомобиле, используемом осужденными обнаружен след пальца руки потерпевшего; протоколы осмотра предметов; протоколы выемки.

Исследованные показания потерпевшего, свидетелей, письменные доказательства в своей совокупности полностью изобличают осужденных в совершенном преступлении.

Исследовав все представленные доказательства, суд правильно установил фактические обстоятельства уголовного дела и пришел к верному выводу о том, что действия каждого из осужденных должны быть квалифицированы по п.п. «а», «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ. Вопросы квалификации, включая наличие конкретных квалифицирующих признаков грабежа, мотивированы судом и сомнений не вызывают.

Оснований для оправдания осужденных, как об этом поставлен вопрос в их апелляционных жалобах, суд апелляционной инстанции не находит. Непризнание осужденными вины не означает недоказанности их виновности в установленном судом объеме. Суд обоснованно принял за основу показания потерпевшего ФИО1., который последовательно изобличал осужденных в совершенном в отношении него преступлении, подробно рассказал о характере примененного к нему насилия.

Квалифицирующий признак совершения преступления группой лиц по предварительному сговору нашел свое подтверждение. ФИО7, ФИО8 и неустановленное лицо действовали совместно и согласовано, выполняли каждый заранее определенную роль, что следует из показаний потерпевшего о том, что действия всех троих были согласованы, отлажены, они действовали вместе с намерением завладеть его деньгами, которое и было реализовано.

Степень согласованности, совместности и целенаправленности действий соучастников позволила суду с полной убежденностью установить наличие в действиях виновных квалифицирующих признаков грабежа, совершенного группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья.

Оснований для оговора осужденных потерпевшим, заинтересованности потерпевшего в искажении обстоятельств дела суд не установил. Оснований сомневаться в показаниях потерпевшего у суда не имелось и не имеется. Ранее он осужденных не знал, соответственно, не имел и не имеет никаких мотивов для их оговора.

Показания потерпевшего являются убедительными, последовательными, согласуются с показаниями свидетеля ФИО2, узнавшей о совершенном в отношении мужа преступлении со слов последнего сразу же после случившегося, а также наблюдавшей в отделе полиции мужа, который был весь облит пивом, в грязной одежде, напуган; иными доказательствами, включая протокол осмотра места происшествия, в ходе которого были изъяты пустая бутылка из-под пива, транспортный пропуск, чек. Показания потерпевшего и свидетеля ФИО2 не содержат никаких существенных противоречий, позволяющих усомниться в достоверности ими сообщенного. Показания потерпевшего, принятые наряду с совокупностью других доказательств, полностью изобличают ФИО7 и ФИО8 в установленном судом объеме.

Свидетель ФИО4, супруга ФИО7, пояснила суду, что со слов супруга знает о ДТП, но никого не вызывали, решили вопрос. Она видела на автомобиле небольшие повреждения, трещину, которые в дальнейшем отремонтировали. Обстоятельств ДТП она не знает, муж все урегулировал, ему заплатили деньги. В ходе предварительного следствия свидетель ФИО4 в целом давала аналогичные показания, которые подтвердила в суде частично, пояснив, что бампер муж менял.

Из совокупности показаний свидетелей ФИО5, данных в судебном заседании, следует, что со слов ФИО7 они знают, что последний попал в ДТП. Они осматривали вместе с ФИО7 его автомобиль, видели повреждения на переднем бампере. ФИО7 говорил, что ГИБДД не вызывали, рассчитались на месте, расписку не брал.

Свидетель ФИО6 дал в суде показания, в целом аналогичные показаниям свидетелей ФИО5, пояснив, что со слов ФИО7 и ФИО8 знает о произошедшем с автомобилем ФИО7 ДТП. ГИБДД не вызывали, обоюдно договорились, расписок не составляли.

К показаниям осужденных и свидетелей, которые со слов осужденных знают о неком ДТП, случившемся с автомобилем ФИО7, суд обоснованно отнесся критически, поскольку они являются производными от слов осужденных, очевидцами события преступления свидетели не были. В материалах уголовного дела не имеется каких-либо объективных сведений, свидетельствующих о факте ДТП, в том числе суду не представлено сведений о сообщении в соответствующие органы о факте ДТП, каких-либо расписок, подтверждающих факт передачи денег. Потерпевший отрицает факт ДТП, пояснял, что разговоров о ДТП не было, автомобили на факт наличия повреждений не осматривались. Версия о факте ДТП появилась только в феврале 2019 г. Суд первой инстанции верно указал, что наличие либо отсутствие повреждений на автомобиле ФИО7 само по себе не свидетельствует о непричастности осужденных к совершению преступления.

Доводам стороны защиты о том, что протокол очной ставки между ФИО8 и потерпевшим не может использоваться в качестве подтверждения вины ФИО8, судом дана мотивированная оценка в приговоре. Факт того, что адвокат Сергатов А.А. на тот момент представлял интересы обоих осужденных, не указывает о нарушении права на защиту ФИО8 На момент проведения очной ставки 09 ноября 2018 г. позиция ФИО8 согласно материалам уголовного дела не противоречила позиции ФИО7, их позиции по уголовному делу в дальнейшем совпадали и совпадают в настоящее время, виновность свою они не признают, сообщенные ими сведения не противоречат друг другу, а на начальной стадии расследования они оба не давали показаний, воспользовавшись ст. 51 Конституции РФ.

Решая вопрос о назначении наказаний осужденным, суд первой инстанции в соответствии с требованиями ст.ст. 6, 43, 60 УК РФ учел характер и степень общественной опасности содеянного каждым из них, в полном объеме личности виновных, а также влияние назначенных наказаний на их исправление и на условия жизни их семей.

Суд признал обстоятельствами, смягчающими наказание ФИО8, совершение им преступления впервые, наличие на иждивении малолетнего (на момент совершения преступления) ребенка.

Суд признал обстоятельствами, смягчающими наказание ФИО7, совершение им преступления впервые, наличие на иждивении малолетних детей 2010 г. и ДД.ММ.ГГГГ г. рождения.

Каких-либо обстоятельств, прямо предусмотренных уголовным законом в качестве смягчающих, сведения о которых имеются в материалах дела, но не учтенных судом в отношении каждого из осужденных, судом апелляционной инстанции, вопреки доводам апелляционных жалоб, не установлено.

Отягчающих наказание обстоятельств в отношении каждого из осужденных судом не установлено.

Суд не нашел оснований для применения к осужденным положений ч. 2 ст. 53.1 УК РФ, ч. 6 ст. 15 УК РФ, ст. 64 УК РФ, мотивировал свои выводы, а также необходимость назначения каждому из виновных наказания в виде лишения свободы и с учетом совокупности смягчающих наказание обстоятельств, личностей виновных применил в отношении каждого из виновных положения ст. 73 УК РФ, что в апелляционном порядке стороной обвинения не оспорено.

Назначенные осужденным наказания отвечают целям восстановления социальной справедливости, их исправления, предупреждения совершения ими новых преступлений, соразмерны тяжести содеянного, данным о личности каждого и смягчению не подлежат. Доводы осужденных о чрезмерной суровости приговора приняты быть не могут.

Гражданский иск потерпевшего о возмещении материального ущерба от хищения разрешен судом верно, в соответствии со ст. 1064 ГК РФ. Правильность разрешения гражданского иска потерпевшего сторонами в апелляционном порядке не оспорена.

Вместе с тем неверно разрешен гражданский иск потерпевшего в части компенсации морального вреда с осужденных в пользу потерпевшего.

Суд убедительно мотивировал, руководствуясь принципами разумности и справедливости, исходя из установленных фактических обстоятельств дела, характера содеянного, личностей осужденных, их семейного и материального положения, частичное удовлетворение исковых требований потерпевшего ФИО1

Однако, взыскивая с осужденных в пользу потерпевшего общую сумму компенсации морального вреда в размере 40 000 руб. в солидарном порядке, суд неверно применил нормы материального права.

Исходя из взаимосвязанных положений статей 151 и 1101 ГК РФ, в соответствии с которыми при компенсации морального вреда учитываются степень и характер вины в содеянном каждого из соучастников преступления, суд при удовлетворении такого иска должен определить долевой порядок взыскания с указанием в резолютивной части приговора размера, взыскиваемого с каждого из осужденных.

В этой связи из приговора необходимо исключить указание о взыскании с двоих осужденных в пользу ФИО1 компенсации морального вреда в размере 40 000 рублей 00 копеек в солидарном порядке.

Суд апелляционной инстанции полагает необходимым изменить порядок взыскания данной суммы с осужденных на долевой, взыскав с каждого из них в пользу потерпевшего по 20 000 руб., что в полной мере будет отвечать требованиям закона, принципам разумности и справедливости, а также не ухудшит положение осужденных по отношению к постановленному приговору, поскольку означает возложение на каждого осужденного индивидуальной обязанности выплатить в пользу потерпевшего меньшей суммы компенсации, чем это было установлено в солидарном порядке.

Нарушений уголовно-процессуального закона, неправильного применения уголовного закона, влекущих отмену или иное изменение приговора, не установлено.

Руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.14, 389.20, 389.28, ч. 2 ст. 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

о п р е д е л и л:

приговор Сосновского районного суда Челябинской области от 28 января 2020 г. в отношении ФИО7 и ФИО8 в части разрешения исковых требований потерпевшего ФИО1 о компенсации морального вреда изменить:

исключить указание о взыскании с осужденных ФИО7 и ФИО8 в пользу ФИО1 компенсации морального вреда размере 40 000 рублей 00 копеек в солидарном порядке;

взыскать с осужденного ФИО7 в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда в размере 20 000 (двадцать тысяч) рублей 00 копеек;

взыскать с осужденного ФИО8 в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда в размере 20 000 (двадцать тысяч) рублей 00 копеек.

В остальной части этот же приговор суда оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденных – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: