Апелляционное определение № 11-2751/19 от 28.02.2019 Челябинского областного суда (Челябинская область)

Дело№ 11-2751/2019

Судья Смирных И.Г.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

28 февраля 2019 года г.Челябинск

Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда в составе:

председательствующего Давыдовой В.Е.,

судей Винниковой Н.В., Марченко А.А.,

при секретаре Вернигоровой Т.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе Котова Игоря Вячеславовича на решение Брединского районного суда Челябинской области от 19 декабря 2018 года по иску Котова Игоря Вячеславовича к обществу с ограниченной ответственностью «Агрофирма Комсомольский» о взыскании задолженности по договору поставки.

Заслушав доклад судьи Марченко А.А. по обстоятельствам дела и доводам апелляционной жалобы, объяснения представителя истца Колпаковой И.Ю., поддержавшей доводы апелляционной жалобы, пояснения представителя ответчика ООО «Агрофирма «Комсомольский» - Ефимова П.Л. о правомерности решения, судебная коллегия

установила:

Котов И.В. обратился в суд с иском о взыскании с ООО «Агрофирма «Комсомольский» задолженности по договору поставки в размере 1 320 000 рублей.

В обоснование иска указал, что между ним и ответчиком 26 июня 2015 года был заключен договор поставки овса со сроком исполнения до 15 августа 2015 года, по условиям которого ответчик принял на себя обязательство поставить 275 тонн овса. Платежными поручениями № 135 и 127 от 29 июня 2015 года им были перечислены денежные средства на общую сумму в размере 1 320 000 рублей, ответчик свои обязательства нарушил, овес не поставил.

Представитель ответчика с исковыми требованиями не согласился, указал, что в 2015 году ООО «Агрофирма Комсомольский» взаимодействовало со СПоК «Уральская плодоовощная компания» от имени которой выступали ***ИП Котов И.В., его супруга *** Копия договора поставки, представленная истцом, ими не признается, подлинный договор не может быть представлен, поскольку в

1

действительности таковой договор не заключался. Указал, что истцом пропущен срок исковой давности для обращения в суд.

Суд первой инстанции в удовлетворении требований отказал.

В апелляционной жалобе Котов И.В. просит об отмене решения суда, указывает на то, что не согласен с выводом суда о пропуске срока исковой давности. До представления ответчиком в суд возражений 17 сентября 2018 года у истца не было оснований сомневаться в том, что между сторонами заключен договор, соответственно, течение срока исковой давности началось со дня, когда истец узнал об отсутствии оригинала договора поставки, и возникновении у ответчика неосновательного обогащения. Ссылается, что судом не учтено, что первоначальный иск заявлен о взыскании задолженности по договору поставки, которым предусмотрен обязательный досудебный порядок урегулирования споров, и при обращении в суд истец не мог знать, что ответчик будет отрицать факт заключения договора. Считает, что поскольку истец направил в адрес ответчика 12 декабря 2017 года претензию, течение срока исковой давности было приостановлено на 6 месяцев со дня направления претензии ответчику. Отмечает, что истец и ответчик обменивались посредством электронной почты сканкопиями документов, истец направил ответчику для подписания оригинал договора поставки, и перечислил денежные средства. Таким образом, истец, получивший оферту от ответчика, в установленный в договоре поставки срок совершил ее акцепт, при таких обстоятельствах истец полагал, что договор заключен сторонами. Истец обратился в суд до истечения срока исковой давности. Истец просил в случае, если суд установит пропуск трехгодичного срока давности о применении пункту 2 статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которому срок исковой давности не может превышать 10 лет со дня нарушения права, однако суд при вынесении решения оценку данному ходатайству не дал. Указывает, что ответчик не отрицал получения денежных средств, что является неосновательным обогащением для ответчика, в связи с чем суд должен был удовлетворить заявленные требования. Отмечает, что взысканная судом сумма в счет компенсации расходов ответчика на представителя в размере 5 000 рублей является завышенной, больших трудозатрат со стороны представителя ответчика не было.

В возражениях на жалобу ООО «Агрофирма Комсомольский» считает решение суда законным и обоснованным, отмене не подлежащим.

Истец Котов И.В. не принял участия в суде апелляционной инстанции, о времени и месте рассмотрения дела извещен надлежащим образом (том 1 л.д. 100). Информация о рассмотрении дела заблаговременно размещена на официальном сайте Челябинского областного суда в сети Интернет. В связи с чем, на основании части 2.1 статьи 113, статей 167, 327 Гражданского

2

процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившегося истца.

Обсудив доводы апелляционной жалобы, изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность принятого решения в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда.

Как установлено из материалов дела, и не оспаривалось сторонами, платежными поручениями № 127 и № 135 от 29 июня 2015 года со счета ИП Котова И.В. были перечислены денежные суммы в размере 620 000 рублей и 700 000 рублей, на общую сумму 1 320 000 рублей на счет ООО «Агрофирма «Комсомольский» (том 1 л.д. 69-70).

Обратившись в суд с настоящим иском о взыскании с ООО «Агрофирма «Комсомольский» задолженности по договору поставки в размере 1 320 000 рублей, Котов И.В. представил в обоснование требований копию договора поставки от 26 июня 2015 года, оригинал которого представлен не был, тогда как наличие и заключение данного договора отрицалось ответчиком (том 1 л.д. 68).

Возражая против требований истца, ответчик ООО «Агрофирма Комсомольский» представил иной договор на поставку - оказание транспортных услуг от 26 июня 2015 года, акт оказанных услуг (л.д. 36, 39), указав, что сторонами был заключен указанный договор, а не тот договор, на который ссылается истец, услуги на истребуемую истцом сумму были оказаны ответчиком и приняты им по акту приема.

Для разрешения настоящего спора судом была назначена судебная экспертиза, заключением которой установлено, что представленный стороной ответчика договор на поставку-оказание услуг от 26 июня 2015 года и акт оказанных услуг № 16 от 26 июня 2015 года подписаны от имени Котова И.В. не Котовым И.В., а иным лицом (том 1 л.д. 36, 39, том 2 л.д. 12-19).

Разрешая спор по существу и отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции обоснованно исходил из того, что достоверных доказательств заключения договора поставки или договора поставки-оказания транспортных услуг не предоставлено, перечисленная истцом ответчику денежная сумма в размере 1 320 000 рублей является для ответчика неосновательным обогащением, но с учетом заявления стороны ответчика о пропуске срока исковой давности оснований для взыскания с ответчика суммы неосновательного обогащения не имеется, поскольку трех летний срок исковой давности к моменту обращения в суд истек.

3

У судебной коллегии нет оснований не соглашаться с указанными выводами, поскольку они основаны на правильно установленных обстоятельствах, а также собранных по делу доказательствах, которым дана правильная и надлежащая оценка в соответствии с положениями статьями 12, 56, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, правильном применении норм материального и процессуального права.

Из толкования положений закона о неосновательном обогащении (1102, 1107, 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации) усматривается, что юридически значимыми обстоятельствами, подлежащими доказыванию, является факт приобретения имущества за счет другого лица при отсутствии к тому правовых оснований, а равно факт того, что такое имущество было предоставлено приобретателю лицом, знавшим об отсутствии у него обязательства перед приобретателем либо имевшим намерение предоставить его в целях благотворительности. При этом именно на приобретателе лежит бремя доказывания того, что лицо, требующее возврата имущества, знало об отсутствии обязательства либо предоставило имущество в целях благотворительности.

Учитывая установленные судом обстоятельства настоящего дела, представленные обеими сторонами в материалы дела договоры, признанные судом недостоверными доказательствами наличия между сторонами договорных отношений, поскольку один из договоров был представлен только в ненадлежащим образом заверенной копии, другой не подписывался истцом, судебная коллегия приходит к выводу о том, что вывод суда о наличии на стороне ответчика неосновательного обогащения является правильным, поскольку обстоятельство перечисления истцом денежных средств в искомом размере подтверждено доказательствами, ответчиком не опровергнуто. При этом в силу гражданского процессуального законодательства именно судом определяется подлежащий применению закон, поэтому выхода суда за пределы исковых требований в настоящем случае не усматривается.

По мнению судебной коллегии, судом обоснованно применены к настоящим правоотношениям положения законодательства о сроке исковой давности, доводы апелляционной жалобы Котова И.В. об обратном подлежат отклонению судебной коллегией по следующим основаниям.

В соответствии со статьей 195 Гражданского кодекса Российской Федерации исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

В силу пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока

4

исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению решения об отказе в иске.

Общий срок исковой давности в соответствии с пунктом 1 статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (пункт 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации). В силу пункта 2 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации по обязательствам с определенным сроком исполнения течение срока исковой давности начинается по окончании срока исполнения.

Как следует из разъяснений, данных в пункте 15 Пленума Верховного суда Российской Федерации № 43 от 29 сентября 2015 года «О некоторых вопросах, связанных с применением норм гражданского Кодекса Российской Федерации об исковой давности» истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске (абзац второй пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации). Если будет установлено, что сторона по делу пропустила срок исковой давности и не имеется уважительных причин для восстановления этого срока для истца -физического лица, то при наличии заявления надлежащего лица об истечении срока исковой давности суд вправе отказать в удовлетворении требования только по этим мотивам, без исследования иных обстоятельств дела.

Определяя дату начала течения срока исковой давности, судебная коллегия исходит из того, что денежные средства были перечислены истцом ответчику 29 июня 2015 года, в связи с чем установленный законом трехлетний срок на обращение в суд с иском истек 30 июня 2018 года, тогда как в суд с настоящим исковым заявлением, согласно штампу на почтовом конверте, истец обратился 14 августа 2018 года (том 1 л.д. 27), то есть с пропуском срока исковой давности.

Учитывая, что ответчик заявил о пропуске истцом срока исковой давности, доказательств уважительности пропуска срока, или наличия оснований для его восстановления судебной коллегией не усматривается, вывод суда о пропуске срока исковой давности, и в связи с этим об отсутствии оснований для удовлетворения требований Котова И.В. о взыскании неосновательного обогащения, является правильным, решение суда отмене не подлежит.

5

Ошибочным являются утверждения о применении к спорным правоотношениям десятилетнего срока исковой давности, который истцом не пропущен, поскольку действующее законодательство не предусматривает специальных сроков на обращение в суд с требованиями о взыскании неосновательного обогащения, то к рассматриваемым требованиям подлежит применению общий срок исковой давности, составляющий согласно статье 196 Гражданского кодекса Российской Федерации три года. Срок исковой давности в десять лет является предельным для защиты права в случае, когда невозможно установить момент, когда лицо узнало о нарушении права, что к спорным правоотношениям не применимо.

Утверждения в жалобе о том, что первоначальный иск заявлен о взыскании задолженности по договору поставки, которым предусмотрен обязательный досудебный порядок урегулирования споров, а равно указания на то, что истец направил в адрес ответчика 12 декабря 2017 года претензию, течение срока исковой давности было приостановлено на 6 месяцев со дня направления претензии ответчику, являются несостоятельными.

В соответствии с положениями пункта 3 статьи 202 Гражданского кодекса Российской Федерации если стороны прибегли к предусмотренной законом процедуре разрешения спора во внесудебном порядке (процедура медиации, посредничество, административная процедура и т.п.), течение срока исковой давности приостанавливается на срок, установленный законом для проведения такой процедуры, а при отсутствии такого срока - на шесть месяцев со дня начала соответствующей процедуры.

В силу пункта 1 статьи 204 Гражданского кодекса Российской Федерации срок исковой давности не течет со дня обращения в суд в установленном порядке за защитой нарушенного права на протяжении всего времени, пока осуществляется судебная защита нарушенного права.

Как верно указано судом первой инстанции, претензионный порядок не предусмотрен в качестве обязательного по спорам о взыскании неосновательного обогащения. Также суд верно отметил, что ссылки истца на копию договора поставки от 26 июня 2015 года, в котором указан срок исполнения до 15 августа 2015 года, несостоятельны в связи с тем, что надлежащим образом не заверенная копия договора, действительность которого оспаривается иной стороной, не является надлежащим доказательством в силу статьи 71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, следовательно, ссылка на условия указанного договора несостоятельна.

Указания в апелляционной жалобе на то, что истец и ответчик обменивались посредством электронной почты сканкопиями документов, истец направил ответчику для подписания оригинал договора поставки, и

6

перечислил денежные средства, истец, получивший оферту от ответчика, в установленный в договоре поставки срок совершил ее акцепт, в связи с чем истец полагал, что договор заключен сторонами и его условия о претензионном порядке урегулирования споров, сроках поставки товара являются для истца и ответчика обязательными, подлежат отклонению.

В силу положений пункта 2 статьи 434 Гражданского кодекса Российской Федерации договор в письменной форме может быть заключен путем составления одного документа, подписанного сторонами, а также путем обмена письмами, телеграммами, телексами, телефаксами и иными документами, в том числе электронными документами, передаваемыми по каналам связи, позволяющими достоверно установить, что документ исходит от стороны по договору.

Между тем, в материалы дела, вопреки доводам жалобы, и в нарушение положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не представлено доказательств ведения сторонами электронной переписки, отправления писем по электронной почте, позволяющих достоверно установить, что документы исходят от сторон по спорному договору, в связи с чем оснований для признания заключенным между истцом и ответчиком договора поставки от 26 июня 2015 года на условиях содержащихся в представленной его копии, не имеется.

При установленных обстоятельствах дела, учитывая пропуск истцом исковой давности, доводы о том, что ответчик не отрицал получения денежных средств, являющихся для ответчика неосновательным обогащением, правового значения не имеют.

Отклоняя доводы апелляционной жалобы истца о том, что взысканная судом сумма в счет компенсации расходов ответчика на представителя в размере 5 000 рублей является завышенной, больших трудозатрат со стороны представителя ответчика не было, судебная коллегия исходит из следующего.

Согласно статье 88 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

В силу статьи 94 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся расходы на оплату услуг представителей, а также иные признанные судом необходимыми расходы.

Согласно части 1 статьи 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда,

7

по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Определение (выбор) таких условий юридического представительства, как стоимость и объем оказываемых услуг является правом доверителя (статьи 1, 421, 432, 779, 781 Гражданского кодекса Российской Федерации). Следовательно, при определении объема и стоимости юридических услуг в рамках гражданских правоотношений доверитель и поверенный законодательным пределом не ограничены. Однако ни материально-правовой статус юридического представителя, ни согласованный доверителем и поверенным размер вознаграждения, определяющего значения при решении вопроса о возмещении понесенных участником процесса судебных расходов не имеют. Закрепляя правило о возмещении стороне понесенных расходов на оплату услуг представителя, процессуальный закон исходит из разумности таких расходов. В рассматриваемом правовом контексте разумность является оценочной категорией, определение пределов которой является исключительной прерогативой суда.

Вопрос о компенсации расходов, понесенных стороной по делу в связи с оплатой услуг представителя, регулируется статьями 98, 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и основным критерием при его разрешении является принцип разумности. При этом разумность пределов расходов на оплату услуг представителей является оценочной категорией и применяется судом, исходя из совокупности обстоятельств: сложности дела и характера спора, соразмерности платы за оказанные услуги, временных и количественных фактов.

Настоящее решение принято в пользу стороны ответчиков, в подтверждение несения расходов по оплате услуг представителя представлены договор об оказании услуг от 06 сентября 2018 года, акт приемки услуг, платежное поручение о перечислении денежных средств за услуги по вышеуказанному договору (том 1 л.д. 40-43).

Судебная коллегия приходит к выводу, что суд первой инстанции обоснованно, с учетом фактических обстоятельств дела, определил размер подлежащей взысканию с истца в пользу ответчика судебных расходов по оплате услуг представителя в размере 5 000 рублей, приняв во внимание требования разумности пределов возмещения и объем проделанной представителем работы и степень его участия (составление возражений и ходатайства). Доказательств чрезмерности указанной суммы истцом не представлено, доводы о чрезмерности данных расходов являются голословными, доказательствами не подтверждены.

Доводов, влекущих отмену решения суда, апелляционная жалоба не содержит. Выводы суда соответствуют требованиям закона и фактическим

8

обстоятельствам дела, являются правильными. Решение суда законно и обоснованно, оснований для его отмены по доводам апелляционной жалобы не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

Решение Брединского районного суда Челябинской области от 19 декабря 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Котова Игоря Вячеславовича - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи

9