Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к ФИО2, ФИО3, ФИО4 о переводе прав и обязанностей покупателя по договору, взыскании денежных средств, аннулировании записей в Едином государственном реестре недвижимости, признании незаконным образования земельного участка, исключении и восстановлении сведений в государственном кадастре недвижимости, признании недействительным брачного договора в части, встречному иску ФИО2 к ФИО1 о признании права собственности отсутствующим, аннулировании записей в Едином государственном реестре недвижимости, устранении препятствий в пользовании земельным участком по апелляционной жалобе истца ФИО1 на решение Целинного районного суда Республики Калмыкия от 10 июня 2022 года.

Заслушав доклад судьи Джульчигиновой В.К., выслушав объяснения представителя истца ФИО5, поддержавшей доводы апелляционной жалобы, объяснения представителя ответчиков ФИО2, ФИО3 - ФИО6, возражавшего против удовлетворения жалобы, судебная коллегия

установила:

ФИО1 обратилась в суд с иском с уточнениями к ФИО2, ФИО3, ФИО4, мотивируя свои требования тем, что на основании решения Арбитражного суда Республики Калмыкия от 28 мая 2007 г. она является собственником животноводческой стоянки, состоящей из жилого дома площадью Х кв.м, овчарни площадью Х кв.м, гаража площадью Х кв.м, сарая площадью Х кв.м, расположенных по адресу: Х, в Х км к Х от п. Чагорта.

В сентябре 2021 г. ответчик ФИО2 потребовала от нее освободить земельный участок, на котором находятся принадлежащие ей объекты недвижимости, ссылаясь на то, что является собственником данного участка.

Из заключения кадастрового инженера ООО "Вектор" ФИО7 от 27 сентября 2021 г. следует, что объекты капитального строительства (вышеуказанные овчарня, жилой дом, гараж) определены на местности и расположены в границах земельного участка с кадастровым номером Х:662, площадью Х кв.м, категории "земли сельскохозяйственного назначения", вид разрешенного использования - для сельскохозяйственного производства, расположенного по адресу: Х, в границах Чагортинского СМО, примерно Х км на Х от ориентира п. Чагорта. Данный земельный участок находится в собственности ФИО2, что подтверждается выпиской из Единого государственного реестра недвижимости.

Ранее собственником спорного участка являлся ФИО3, который образовал его из пяти земельных участков с кадастровыми номерами Х, Х, Х:624, Х, Х, приобретенных им 18 июня 2013 г. у Х, ФИО4, Х., Х.

Брачным договором между ФИО3 и ФИО2 от 02 мая 2021 г. определено, что земельный участок с кадастровым номером Х:662 является исключительной собственностью ФИО2

Из заключения кадастрового инженера ООО "Вектор" ФИО7 от 27 апреля 2022 г. следует, что принадлежащие ФИО1 объекты капитального строительства (овчарня, жилой дом, гараж) расположены в границах ранее существовавшего земельного участка с кадастровым номером Х:624, из которого в последующем в результате объединения образован другой земельный участок с кадастровым номером Х:662.

При заключении договора купли-продажи от 18 июня 2013 г. продавцом земельного участка с кадастровым номером Х:624 ФИО4 не выполнены требования ч. 3 ст. 35 Земельного кодекса Российской Федерации (далее – Земельный кодекс К РФ) и п. 2 ст. 250 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), чем нарушено право истца на преимущественную покупку данного участка.

Незаконное приобретение ФИО3 земельного участка с кадастровым номером Х:624 у ФИО4 привело в последующем к незаконному образованию земельного участка с кадастровым номером Х:662. Брачный договор был также заключен с нарушениями и является недействительной сделкой в соответствии со ст. 168 ГК РФ.

Полагая, что имеет преимущественное право на выкуп спорного земельного участка, на котором расположены принадлежащие ей объекты недвижимости, истец просила суд:

перевести на ФИО1 права и обязанности покупателя по договору купли-продажи от 18 июня 2013 г. между продавцом ФИО4 и покупателем ФИО3 по продаже земельного участка с кадастровым номером Х:624;

взыскать с ФИО1 в пользу ФИО3 денежные средства в размере 75200 руб., находящиеся на депозите Управления Судебного департамента в Республике Калмыкия;

аннулировать в ЕГРН запись о праве собственности ФИО3 на земельный участок с кадастровым номером Х:624 и зарегистрировать право собственности на данный земельный участок за ФИО1;

признать незаконным образование земельного участка с кадастровым номером Х:662;

исключить из состава сведений государственного кадастра недвижимости запись о земельном участке с кадастровым номером Х:662;

восстановить в государственном кадастре недвижимости сведения о земельных участках с кадастровыми номерами Х, Х, Х:624, Х, Х;

аннулировать в ЕГРН запись о праве собственности ФИО3 на земельный участок с кадастровым номером Х:662;

признать недействительным брачный договор от 02 мая 2021 г. между ФИО3 и ФИО2 в части земельного участка с кадастровым номером Х:662;

аннулировать в ЕГРН запись о праве собственности ФИО2 на земельный участок с кадастровым номером Х:662.

Ответчик ФИО2 заявленные требования не признала, предъявила встречный иск к ФИО1, в котором указала, что расположенные на ее земельном участке объекты недвижимости, принадлежащие ФИО1, не позволяют пользоваться участком в полной мере и нарушают ее права, предусмотренные ст. 40 Земельного кодекса РФ. Считала, что у ФИО1 отсутствует право собственности на указанные объекты недвижимости.

В этой связи ФИО2 просила суд: признать отсутствующим право собственности ФИО1 на жилой дом, овчарню, холодную пристройку, гараж, сарай, расположенные в Х км на Х от п. Чагорта; аннулировать в ЕГРН записи о праве собственности ФИО1 на указанные объекты недвижимости; устранить препятствия в пользовании земельным участком с кадастровым номером Х:662 путем сноса указанных объектов недвижимости.

В судебном заседании представитель истца ФИО5 уточненные исковые требования поддержала, просила их удовлетворить. Пояснила, что ФИО1 приобрела право собственности на животноводческую стоянку на основании решения Арбитражного суда Республики Калмыкия от 28 мая 2007 г. На тот момент ФИО1 знала, что земля под ее животноводческой стоянкой выделена в качестве паев в долевую собственность. Она полагала, что у нее есть преимущественное право на приобретение земли под своей стоянкой, и рассчитывала, что выделившийся собственник должен будет предложить ей купить данный земельный участок. Поскольку никто из пайщиков к ней не обращался, то ФИО1 не был известен собственник участка. Объявления в газете "Хальмг Унн" о выделении земельных участков из состава земельных паев она не видела. ФИО4, выделившая свой земельный участок с кадастровым номером Х:624, должна была предложить ФИО1 выкупить его, но не сделала это, поэтому приобретение участка ФИО3, который знал о наличии на нем строений ФИО1, незаконно. Объединение ФИО3 пяти земельных участков также было незаконным, поскольку последний обязан был выделить ФИО1 участок, занятый ее животноводческой стоянкой. Заключение брачного договора между супругами Н-ными свидетельствует о том, что спорный земельный участок у ФИО4 был фактически приобретен ФИО2, а не ФИО3, соответственно, с 18 июня 2013 г. она знала, что животноводческая стоянка ФИО1 находится на ее (ФИО2) земельном участке. Оспариваемый брачный договор заключен с нарушением положений ст. 34 Семейного кодекса РФ и п. 2 ст. 218 ГК РФ. Просила о восстановлении пропущенного срока по предъявленному иску, хотя одновременно утверждала, что этот срок истцом не пропущен. Встречный иск ФИО2 не признала, просила в его удовлетворении отказать, по доводам первоначального иска, заявила о пропуске ФИО2 срока исковой давности.

Представитель ответчиков ФИО2, ФИО3 – ФИО6 исковые требования ФИО1 не признал. Пояснил, что действующее на тот момент законодательство не предусматривало возможности регистрации права собственности ФИО1 на животноводческую стоянку на основании решения Арбитражного суда Республики Калмыкия; преимущественного права на приобретение земельного участка под своей животноводческой стоянкой ФИО1 не имела; заявил о пропуске истцом срока исковой давности. Встречный иск поддержал, срок исковой давности по встречному иску считал не пропущенным.

Истец ФИО1, ответчики ФИО2, ФИО3, ФИО4, третьи лица Управление Росреестра по Республике Калмыкия, нотариус ФИО8, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения дела, в судебное заседание не явились.

В соответствии со ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) суд счел возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Решением Целинного районного суда Республики Калмыкия от 10 июня 2022 г. в удовлетворении исковых требований ФИО1 к ФИО2, ФИО3, ФИО4 о переводе прав и обязанностей покупателя по договору, взыскании денежных средств, аннулировании записей в Едином государственном реестре недвижимости, признании незаконным образования земельного участка, исключении и восстановлении сведений в государственном кадастре недвижимости, признании недействительным брачного договора в части - отказано.

В удовлетворении встречного иска ФИО2 к ФИО1 о признании права собственности отсутствующим, аннулировании записей в Едином государственном реестре недвижимости, устранении препятствий в пользовании земельным участком - отказано.

В апелляционной жалобе истец ФИО1 просит решение суда изменить в части отказа в удовлетворении ее исковых требований и принять в указанной части новое решение об удовлетворении иска по доводам, изложенным в исковом заявлении и приведенным в судебном заседании. Поскольку она имеет преимущественное право на покупку, то на нее должны быть переведены права и обязанности покупателя по договору купли-продажи земельного участка Х:624 от 18 июня 2013 г., заключенного между ФИО4 и ФИО3, к ней должно перейти право собственности на оспариваемый участок. ФИО3 незаконно, без ее согласия осуществил образование земельного участка с кадастровым номером Х:662 путем объединения 5-ти земельных участков, на одном из которых находятся принадлежащие ей объекты недвижимости, что препятствует использованию данных объектов по назначению. В связи с незаконностью образования земельного участка с кадастровым номером Х:662, данный участок не может относится к общему имуществу супругов Н-ных, а потому брачный договор также является незаконным в части, касающейся передачи ФИО2 указанного земельного участка. Заявленные требования основаны на п. 3 ст. 35 Земельного кодекса РФ, в соответствии с которым собственник здания, сооружения, находящихся на чужом земельном участке, имеет преимущественное право покупки или аренды земельного участка, которое осуществляется в порядке, установленном гражданским законодательством для случаев продажи доли в праве общей собственности постороннему лицу. В связи с нарушением ее преимущественного права на приобретение земельного участка дополнительные исковые требования об аннулировании записей в Едином государственном реестре недвижимости, признании незаконным образования земельного участка, исключении и восстановлении сведений в государственном кадастре недвижимости, признании недействительным брачного договора в части подлежали удовлетворению.

В возражениях относительно апелляционной жалобы представитель ответчиков ФИО2, ФИО3 – ФИО6 просит в удовлетворении апелляционной жалобы отказать. Как в иске, так и в апелляционной жалобе не указана норма права, которой противоречит брачный договор от 02 мая 2021 г., заключенный между ФИО3 и ФИО9. Ссылка на положения ст. 250 ГК РФ несостоятельна, так как она распространяется на случаи распоряжения собственником своей доли в праве общей собственности и не применима к договору купли-продажи имущества, не находящегося в общей собственности. На момент заключения оспариваемой сделки от 18 июня 2013 г. ФИО4 являлась единственным собственником земельного участка с кадастровым номером Х:624 и была вправе распоряжаться им по своему усмотрению. Истец ФИО1, являясь собственником животноводческой стоянки с 2008 г., зная, что принадлежащее ей имущество находится на чужом земельном участке, оформлением земельного участка под своей недвижимостью не занималась. В случае удовлетворения иска и восстановления в ЕГРН записей обо всех 5-ти ранее существовавших земельных участках решение суда в указанной части будет неисполнимым. Доказательств недобросовестного поведения его доверителей и в чем именно оно выражается, истец не представила.

Истец ФИО1, ответчики ФИО2, ФИО3, ФИО4, третьи лица - Управление Росреестра по Республике Калмыкия, нотариус Целинного нотариального округа Республики Калмыкия, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в судебное заседание не явились, об уважительности причин неявки суду не сообщили, об отложении дела не просили.

На основании ч. 3 ст. 167 ГПК РФ суд апелляционной инстанции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

В случае, если в порядке апелляционного производства обжалуется только часть решения, суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения только в обжалуемой части (ч. 2 ст. 327.1 ГПК РФ).

Решение суда в части отказа в удовлетворении встречного иска ФИО2 к ФИО1 о признании права собственности отсутствующим, аннулировании записей в Едином государственном реестре недвижимости, устранении препятствий в пользовании земельным участком, лицами, участвующими в деле, не обжаловано, а потому предметом проверки суда апелляционной инстанции не является.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на нее, суд апелляционной инстанции не находит правовых оснований для отмены обжалуемого решения.

Как установлено судом и следует из материалов дела, постановлением Представителя Президента Республики Калмыкия в Целинном районе от 24 сентября 1998 г. № 229 в общую долевую собственность ряда граждан был предоставлен земельный участок с кадастровым номером Х, расположенный по адресу: Х, в границах Чагортинского СМО.

26 сентября 1998 г. ФИО4, как участнику общей долевой собственности, выдано свидетельство о праве собственности на землю, с указанной даты она являлась собственником земельной доли на территории Чагортинского СМО.

Реализуя право на выделение своих земельных долей, 07 марта и 01 ноября 2012 г. ФИО4 через газету «Хальмг Унн» объявила о своем намерении сформировать и выделить два земельных участка площадью Х га. и Х га. По истечении 30 дней, ввиду отсутствия возражений от заинтересованных лиц, за ней было зарегистрировано право собственности на данные земельные участки, в том числе на земельный участок из земель сельскохозяйственного назначения, с кадастровым номером Х:624, общей площадью Х га, расположенный по адресу: Х, в границах Чагортинского СМО, примерно в Х км. от п. п. Чагорта по направлению на Х.

18 июня 2013 г. между ФИО4 и ФИО3 заключен договор купли-продажи вышеуказанного земельного участка с кадастровым номером Х:624, который впоследствии вошел в состав земельного участка с кадастровым номером Х:662, образованного ФИО3 путем объединения пяти разных земельных участков.

02 мая 2021 г. между ФИО3 и ФИО2 заключен брачный договор, по условиям которого земельный участок с кадастровым номером Х:662 является исключительной собственностью ФИО2

16 мая 2006 г. между ФИО1 и СПК «Келькеты» заключен договор купли-продажи животноводческой стоянки, состоящей из жилого дома, овчарни, сарая, гаража, расположенных по адресу: Х, в Х км к Х от ориентира п. Чагорта.

Решением Арбитражного Суда Республики Калмыкия от 28 мая 2007 г. и определением Арбитражного Суда Республики Калмыкия от 15 февраля 2008 г. о разъяснении решения суда за индивидуальным предпринимателем ФИО1 установлен факт владения и пользования как своим собственным вышеуказанным имуществом.

Согласно заключению кадастрового инженера ООО "Вектор" ФИО7 от 27 сентября 2021 г. принадлежащие ФИО1 объекты капитального строительства (овчарня, жилой дом, гараж) определены на местности и расположены в границах земельного участка с кадастровым номером Х:662, площадью Х кв.м, категории "земли сельскохозяйственного назначения", вид разрешенного использования - для сельскохозяйственного производства, находящегося по адресу: Х, в границах Чагортинского СМО, примерно Х км на Х от ориентира п. Чагорта. Данный земельный участок находится в собственности ФИО2, что подтверждается выпиской из Единого государственного реестра недвижимости.

Из заключения кадастрового инженера ООО "Вектор" ФИО7 от 27 апреля 2022 г. следует, что принадлежащие ФИО1 объекты капитального строительства расположены в границах ранее существовавшего земельного участка с кадастровым номером Х:624, из которого в последующем в результате процедуры объединения пяти земельных участков образован другой земельный участок с кадастровым номером Х:662.

В период с 2013 по 2021 г. собственником участка Х:662 являлся ФИО3, который образовал его из пяти земельных участков с кадастровыми номерами Х, Х, Х:624, Х, Х, приобретенных им у Х., ФИО4, Х., Х. по договорам купли-продажи от 18 июня 2013 г.

02 мая 2021 г. между ФИО3 и ФИО2 заключен брачный договор, условиями которого определено, что земельный участок с кадастровым номером Х:662 является исключительной собственностью ФИО2

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований ФИО1 о переводе на нее прав и обязанностей покупателя по договору, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 13, 13.1, 35 Земельного кодекса РФ, ст. 250 ГК РФ, исходил из отсутствия у истца преимущественного права покупки земельного участка, поскольку на момент продажи участка ответчик ФИО4 являлась его единственным собственником, данный земельный участок не находился в долевой собственности.

С таким выводом суда следует согласиться, поскольку он соответствует требованиям материального закона и основан на фактических данных по делу.

В соответствии с п. 3 ст. 35 Земельного кодекса РФ (в редакции, действовавшей на дату заключения договора купли-продажи между ФИО4 и ФИО3, - 18 июня 2013 г.) собственник здания, сооружения, находящихся на чужом земельном участке, имеет преимущественное право покупки или аренды земельного участка, которое осуществляется в порядке, установленном гражданским законодательством для случаев продажи доли в праве общей собственности постороннему лицу.

Согласно п. 1 ст. 250 ГК РФ (в редакции на 18 июня 2013 г.) при продаже доли в праве общей собственности постороннему лицу остальные участники долевой собственности имеют преимущественное право покупки продаваемой доли по цене, за которую она продается, и на прочих равных условиях, кроме случая продажи с публичных торгов.

Продавец доли обязан известить в письменной форме остальных участников долевой собственности о намерении продать свою долю постороннему лицу с указанием цены и других условий, на которых продает ее. Если остальные участники долевой собственности откажутся от покупки или не приобретут продаваемую долю в праве собственности на недвижимое имущество в течение месяца, а в праве собственности на движимое имущество в течение десяти дней со дня извещения, продавец вправе продать свою долю любому лицу (п. 2 ст. 250 ГК РФ).

В силу п. 3 ст. 250 ГК РФ при продаже доли с нарушением преимущественного права покупки любой другой участник долевой собственности имеет право в течение трех месяцев требовать в судебном порядке перевода на него прав и обязанностей покупателя.

По смыслу подп. «а» п. 1.2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 1980 г. № 4 «О некоторых вопросах практики рассмотрения судами споров, возникающих между участниками общей собственности на жилой дом» при разрешении споров, возникающих в связи с осуществлением участником долевой собственности преимущественного права покупки доли имущества (ст. 250 ГК РФ), необходимо учитывать, что поскольку в силу ст. 252 ГК РФ участник долевой собственности вправе требовать выдела своей доли из общего имущества, то после прекращения в таком порядке общей долевой собственности граждан на имущество утрачивается и их преимущественное право покупки доли в этом имуществе.

Согласно правовой позиции, изложенной в постановлении Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 17 ноября 2004 г. № 19пв-04, положения ст. 250 ГК РФ не применяются к договору, заключенному в отношении имущества, не находящегося в общей собственности.

Исходя из приведенных норм и правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, статья 250 ГК РФ должна применяться только при наличии совокупности вышеуказанных условий, среди которых основным является наличие отношений общей собственности между продавцом и стороной, которая просит суд перевести на себя права покупателя.

Следовательно, указанные в данной статье требования не распространяются на случаи продажи имущества, не находящегося в долевой собственности, в связи с чем продавец такого имущества не должен предупреждать кого-либо о намерении продать свое имущество, а вправе на основании принципа свободы договора произвести отчуждение принадлежащего ему имущества любому лицу.

Из материалов дела следует, что на момент продажи ФИО10 земельного участка с кадастровым номером Х:624 ФИО4 являлась его единственным собственником, данный земельный участок не находился в общей собственности. Доказательств, свидетельствующих о том, что спорный участок находился в собственности нескольких лиц, в материалах дела не имеется и истцом не представлено.

Таким образом, отношений общей собственности относительно земельного участка Х:624 между ФИО4 и ФИО1 не возникло. Более того, истец ФИО1 также не являлась и участником общей долевой собственности земельного массива с кадастровым номером Х, из которого в 2012 г. ФИО4 выделила вышеуказанный участок.

Указанные обстоятельства исключают возможность применения положений ст. 250 ГК к договору купли-продажи от 18 июня 2013 г., заключенному в отношении имущества в виде земельного участка, которое на момент его продажи не находилось в общей собственности граждан.

Учитывая изложенное, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу, что ФИО4, являющаяся единственным собственником спорного земельного участка с кадастровым номером Х:624, не должна была предлагать ФИО1 купить данный участок, а ФИО1 не имела преимущественного права на его приобретение. При этом ФИО4, применяя предоставленный ст. 421 ГК РФ принцип свободы в заключении договора, на законных основаниях продала земельный участок по договору купли-продажи ФИО3

В связи с отсутствием у истца преимущественного права на приобретение земельного участка с кадастровым номером Х:624 суд первой инстанции правомерно отказал в удовлетворении искового требования ФИО1 о переводе на нее прав и обязанностей покупателя по договору купли-продажи от 18 июня 2013 г., заключенному между ФИО4 и ФИО3, и производных требований о взыскании с ФИО1 в пользу ФИО3 денежных средств в размере 75200 руб., аннулировании в ЕГРН записи о праве собственности ФИО3 на земельный участок с кадастровым номером Х:624, регистрации права собственности на данный земельный участок за ФИО1

Разрешая требования о признании незаконными действий ответчика ФИО3 по формированию земельного участка с кадастровым номером Х:662 путем объединения пяти ранее существовавших и принадлежащих ему земельных участков, в числе которых был земельный участок с кадастровым номером Х:624, исключении из состава сведений государственного кадастра недвижимости записи о земельном участке с кадастровым номером Х:662, восстановлении в государственном кадастре недвижимости сведений о пяти земельных участках с кадастровыми номерами Х, Х, Х:624, Х, Х, аннулировании в ЕГРН записи о праве собственности ФИО3 на земельный участок с кадастровым номером Х:662, суд первой инстанции пришел к выводу об отказе в иске в указанной части ввиду отсутствия доказательств, свидетельствующих о незаконности действий ответчика.

В соответствии со ст. 421 ГК РФ принцип свободы договора предполагает добросовестность действий сторон, разумность и справедливость его условий, их соответствие действительному экономическому смыслу заключаемого соглашения.

Под свободой договора подразумевается, что стороны действуют по отношению друг к другу, основываясь на началах равенства и автономии воли, и определяют условия договора самостоятельно в своих интересах.

Как установлено судом и следует из материалов дела, 18 июня 2013 г. ФИО3 заключил договоры купли-продажи с Х, Х, ФИО4, Х. о приобретении земельных участков с кадастровыми номерами Х, Х, Х:624, Х, Х.

При заключении договоров купли-продажи стороны сделок, являющиеся собственниками отдельных земельных участков, действующие каждый в своем интересе, достигли соглашения по всем существенным условиям договоров, договоры удостоверены у нотариуса, прошли правовую экспертизу, они исполнены, переход права собственности на приобретенные земельные участки к ФИО3 зарегистрирован в установленном законом порядке.

01 сентября 2014 г. в результате процедуры объединения вышеуказанные земельные участки объединены в один участок с присвоением ему кадастрового номера Х:662.

При этом, вопреки требованиям ст. 56 ГПК РФ доказательств незаконности действий ФИО3 при формировании земельного участка с кадастровым номером Х:662 и нарушении при этом каких-либо прав ФИО1 в материалы дела не представлено.

При таких обстоятельствах, вывод суда первой инстанции об отказе в иске о признании незаконными действий ответчика ФИО3 по формированию земельного участка с кадастровым номером Х:662 путем объединения пяти ранее существовавших и принадлежащих ему земельных участков, исключении из состава сведений государственного кадастра недвижимости записи о земельном участке с кадастровым номером Х:662, восстановлении в государственном кадастре недвижимости сведений о пяти земельных участках с кадастровыми номерами Х, Х, Х:624, Х, Х, аннулировании в ЕГРН записи о праве собственности ФИО3 на земельный участок с кадастровым номером Х:662, является обоснованным, стороной истца ничем не опровергнут.

Разрешая требования истца ФИО1 о признании недействительным брачного договора от 02 мая 2021 г., заключенного между ФИО3 и ФИО2, в части земельного участка с кадастровым номером Х:662, аннулировании в ЕГРН записи о праве собственности ФИО2 на данный земельный участок, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для признания брачного договора таковым.

Режим совместной собственности супругов урегулирован в ст. 34 Семейного кодекса РФ, согласно которой имущество, в том числе, недвижимое, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью, вне зависимости от того, на имя кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства. Брачным договором супруги вправе изменить установленный законом режим совместной собственности, установить режим совместной, долевой или раздельной собственности на все имущество супругов, на его отдельные виды или на имущество каждого из супругов (ч. 1 ст. 42 Семейного кодекса РФ).

В соответствии с ч. 1 ст. 44 Семейного кодекса РФ брачный договор может быть признан судом недействительным полностью или частично по основаниям, предусмотренным Гражданским кодексом Российской Федерации для недействительности сделок.

Согласно п. 1 ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Пунктами 2 и 3 статьи 166 ГК РФ установлено, что оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия. Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо. Требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной.

Из разъяснений, содержащихся в п. 71 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», следует, что оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия (абз. 2 п. 2 ст. 166 ГК РФ).

По смыслу ст. 166 ГК РФ лицо, не участвующее в договоре, заявляющее иск о признании договора недействительным, должно доказать наличие своего материально-правового интереса в удовлетворении иска, указав, какие его права или охраняемые законом интересы нарушены или оспариваются лицами, к которым предъявлен иск, а также каким образом эти права и интересы будут восстановлены в случае реализации избранного способа судебной защиты. При этом материально-правовой интерес в применении последствий недействительности сделки имеют лица, чьи имущественные права и (или) охраняемые законом интересы будут непосредственно восстановлены в результате приведения сторон недействительной сделки в первоначальное фактическое положение.

В силу обязательственной природы сделки и относительного характера данных правоотношений, предполагающих заранее определенный круг участников, в первоначальное положение могут быть приведены только стороны сделки, но не другие лица.

Как было указано выше, земельный участок с кадастровым номером Х:624, впоследствии вошедший путем процедуры объединения в состав земельного участка с кадастровым номером Х:662, приобретен ФИО3 у ФИО4 на основании договора купли-продажи, и являлся совместной собственностью супругов Н-ных.

02 мая 2021 г. между ФИО3 и ФИО2 заключен брачный договор, по условиям которого определено, что земельный участок с кадастровым номером Х:662, находящийся по адресу: Х, в границах Чагоринского СМО, примерно в Х км от п. Чагорта по направлению на Х, является исключительной собственностью ФИО2

Указанный брачный договор заключен сторонами в письменном виде с соблюдением требований главы 8 ГК РФ, удостоверен нотариусом и в установленном порядке зарегистрирован в Управлении Росреестра по Республике Калмыкия.

В обоснование требования о недействительности данного договора истец указала на нарушение положений ст. 34 Семейного кодекса РФ и п. 2 ст. 218 ГК РФ при его заключении.

В силу положений ст. 46 Конституции Российской Федерации и требований ч. 1 ст. 3 ГПК РФ судебная защита прав гражданина возможна только в случае реального нарушения его прав, свобод или законных интересов, а способ защиты права должен соответствовать нарушенному праву и характеру нарушения. При этом бремя доказывания нарушения прав согласно статье 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации лежит на самом истце, который при обращении в суд должен указать, какие права и охраняемые интересы будут восстановлены в случае удовлетворения его искового заявления.

Между тем, как верно указал суд, истцом ФИО1, не являющейся стороной брачного договора, не представлено доказательств того, каким образом ее права и интересы будут восстановлены в случае реализации избранного способа судебной защиты.

Признание брачного договора недействительным и применение последствий его недействительности в соответствии с законом приведет только к восстановлению сторон сделки (супругов Н-ных) в первоначальное положение, но не повлечет за собой восстановление прав ФИО1 на земельный участок, поскольку никаких прав на участок она не имела.

Учитывая изложенное, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об отказе в иске о признании недействительным брачного договора от 02 мая 2021 г., заключенного между супругами Н-ными, а также об аннулировании в ЕГРН записи о праве собственности ФИО2 на земельный участок е кадастровым номером Х:662, исключении из состава сведений государственного кадастра недвижимости записи о земельном участке с кадастровым номером Х:662, восстановлении в государственном кадастре недвижимости сведений о земельных участках с кадастровыми номерами Х, Х, Х:624, Х, Х.

Довод жалобы о наличии у истца ФИО1, являющейся собственником объектов недвижимости, расположенных на чужом земельном участке, в силу п. 3 ст. 35 Земельного кодекса РФ преимущественного права покупки данного земельного участка, необоснован, поскольку указанная норма регулирует порядок реализации преимущественного права покупки имущества для участников общей долевой собственности. Между тем, на момент заключения оспариваемого договора купли-продажи от 18 июня 2013 г. земельный участок в общей собственности граждан не находился.

Довод жалобы о том, что ответчик ФИО4, до заключения договора купли-продажи с ФИО3, обязана была известить ФИО1, как имеющую преимущественное право покупки, о своем намерении продать земельный участок, является несостоятельным и основан на неверном толковании закона, поскольку положения статьи 250 ГК РФ применяются только при наличии совокупности указанных в ней условий, среди которых основным является наличие отношений общей собственности между продавцом и стороной, которая просит перевести на себя права покупателя, и не распространяются на случаи продажи имущества, не находящегося в долевой собственности, ввиду чего продавец такого имущества не должен предупреждать какого-либо о намерении продать свое имущество, а вправе на основании принципа свободы договора произвести отчуждение принадлежащего ему имущества любому лицу.

Поскольку на момент заключения сделки земельный участок Х:624 находился в личной собственности ФИО4, что сторонами не оспаривается, то обязанности извещать истца о намерении продать свой земельный участок у ответчика не имелось.

Довод жалобы о наличии в действиях ответчиков ФИО4 и ФИО3 признаков действий в обход закона с противоправной целью и злоупотребления правом при заключении оспариваемого договора купли-продажи, является необоснованным. Доказательств того, что ФИО4 при выделе земельного участка, составлении межевого плана, заключении с ФИО3 договора купли-продажи умышленно утаила информацию о наличии на отчуждаемом земельном участке объектов недвижимости, принадлежащих ФИО1, в материалах дела не имеется и истцом не представлено.

Довод жалобы о незаконности действий ответчика ФИО3 по формированию земельного участка с кадастровым номером Х:662 путем объединения пяти ранее существовавших земельных участков необоснован, поскольку незаконность этих действий, нарушение ответчиком требований земельного и гражданского законодательства в ходе процедуры образования земельного участка материалами дела не подтверждается, истцом таких доказательств не представлено.

Необоснован и довод жалобы о признании недействительным брачного договора в части земельного участка с кадастровым номером Х:662, поскольку доказательств, свидетельствующих о нарушении сторонами сделки каких-либо прав истца при заключении данного договора, в деле не имеется.

Принимая во внимание вышеизложенные обстоятельства, доводы апелляционной жалобы являются необоснованными и не свидетельствуют о нарушении судом норм материального и процессуального права, а потому не могут являться основанием для отмены обжалуемого судебного постановления.

С учетом изложенного суд апелляционной инстанции признает решение суда первой инстанции законным и обоснованным, и не находит предусмотренных ст. 330 ГПК РФ оснований для его отмены.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Калмыкия

определила:

решение Целинного районного суда Республики Калмыкия от 10 июня 2022 года оставить без изменения.

Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано до истечения трех месяцев в Четвертый кассационный суд общей юрисдикции через суд первой инстанции.

Председательствующий М.Б. Кашиев

Судьи Б.Д. Дорджиев

В.К. Джульчигинова

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 19 сентября 2022 года.