Гражданский кодекс часть 1

по иску ФИО1 к обществу с ограниченной ответственностью «Деевское» о взыскании оплаты за сверхурочную работу, работу в праздничные и выходные дни, доплаты за работу в ночное время,

по апелляционной жалобе представителя ответчика ФИО2 (доверенность от 09.10.2019 сроком по 31.12.2020) на решение Алапаевского городского суда Свердловской области от 13.11.2019.

Заслушав доклад судьи Колесниковой О.Г., объяснения представителя ответчика ФИО2, поддержавшего доводы апелляционной жалобы, объяснения истца, возражавшей против удовлетворения апелляционной жалобы ответчика, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 обратилась в суд с указанным иском к ООО «Деевское» (далее по тексту – Общество, ответчик), ссылаясь в обоснование требований на следующие обстоятельства.

С 06.07.2016 по 16.03.2019 истец работала у ответчика ночным сторожем на ферме молодняка крупного рогатого скота, расположенной в селе Раскатиха. Условия заключенного сторонами трудового договора в части установления режима рабочего времени (36-часовая рабочая неделя, с понедельника по пятницу с 8:00 до 16:20 с перерывом на обед с 12:00 часов до 13:00) не соответствовали фактическому режиму работы истца (ежедневно с 19:00 часов до 04:00). Учет рабочего времени также велся ответчиком ненадлежащим образом, табели учета рабочего времени составлялись в двух вариантах: в одном из них указывалось фактически отработанное истцом время (9 часов за смену ежедневно), а в другом – 7,2 часа за смену по графику 5-дневной рабочей недели с двумя выходными днями. Оплата труда производилась исходя из второго варианта табеля, оплата за переработанное время, за работу в праздничные и выходные дни, за работу в ночное время не осуществлялась. По вопросу ненадлежащей оплаты труда ФИО1 неоднократно обращалась к руководству Общества, а после увольнения – в органы прокуратуры и Государственную инспекцию труда в Свердловской области, однако вопрос о полагающихся ей выплатах решен не был.

На основании изложенного, с учетом последующего уточнения исковых требований, ФИО1 просила взыскать с Общества задолженность по выплатам за период с 06.07.2016 по 16.03.2016: за сверхурочную работу - 85 366 руб., за работу в выходные и праздничные дни - 317 665 руб., за работу в ночное время - 68 048 руб.

Представитель ответчика ФИО3 возражала против удовлетворения иска. Настаивала на том, что все причитающиеся истцу в соответствии с условиями трудового договора выплаты произведены, факт привлечения истца по инициативе работодателя к сверхурочной работе за пределами 8-часового рабочего дня, в выходные и праздничные дни, а также к работе в ночное время отрицала. Указала, что представленные ФИО1 копии табелей учета рабочего времени не являются допустимыми доказательствами по делу, поскольку не читаемы, не заверены подписью лица, производившего учет, и печатью Общества. Оспаривала правильность произведенного истцом расчета спорных выплат, заявила о пропуске истцом срока на обращение в суд с требованиями о взыскании выплат за период с 06.07.2016 по 28.09.2018.

Решением Алапаевского городского суда Свердловской области от 13.11.2019 исковые требования ФИО1 удовлетворены частично, с Общества в ее пользу взысканы выплаты за период с 11.03.2018 по 16.03.2019: за сверхурочную работу - 20 482,79 руб., за работу в выходные и праздничные дни - 83 361,28 руб., за работу в ночное время - 17 490,78 руб., с удержанием при выплате указанных сумм установленных налогов и сборов. В удовлетворении остальной части иска отказано. С ответчика в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 3 626,70 руб.

С таким решением суда не согласился ответчик, представитель которого ФИО2 в апелляционной жалобе, ссылаясь на нарушение судом норм материального и процессуального права, несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, ненадлежащую оценку доказательств, просит решение отменить. Оспаривает вывод суда о доказанности факта привлечения ФИО1 к работе за пределами нормальной продолжительности рабочего времени, в выходные и праздничные дни, а также к работе в ночное время. Полагает, что данный факт не подтверждается материалами дела, так как ни один из допрошенных судом свидетелей не смог подтвердить режим рабочего времени истца, а представленные истцом черновые варианты табелей учета рабочего времени надлежащими доказательствами не являются. Выражает несогласие с выводом суда о наличии оснований для восстановления истцу срока на обращение в суд в отношении периода с 11.04.2018 по 12.06.2018, поскольку в течение периода с 11.04.2019 по 12.06.2019 ФИО1 бездействовала, за защитой трудовых прав не обращалась. Также апеллянт оспаривает правильность произведенного судом расчета доплаты за работу в ночное время за март 2018 г.

Заслушав объяснения сторон, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда исходя из этих доводов (ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса РФ), судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с ч. 1 ст. 129 Гражданского процессуального кодекса РФ заработная плата (оплата труда работника) - вознаграждение за труд в зависимости от квалификации работника, сложности, количества, качества и условий выполняемой работы, а также компенсационные выплаты (доплаты и надбавки компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, работу в особых климатических условиях и на территориях, подвергшихся радиоактивному загрязнению, и иные выплаты компенсационного характера) и стимулирующие выплаты (доплаты и надбавки стимулирующего характера, премии и иные поощрительные выплаты).

Согласно ст. 21 Трудового кодекса РФ работник имеет право на своевременную и в полном объеме выплату заработной платы в соответствии со своей квалификацией, сложностью труда, количеством и качеством выполненной работы. Указанному праву работника корреспондирует закрепленная ст. 22 Трудового кодекса РФ обязанность работодателя выплачивать в полном размере причитающуюся работникам заработную плату в сроки, установленные в соответствии с настоящим Кодексом, коллективным договором, правилами внутреннего трудового распорядка, трудовыми договорами.

Судом установлено, подтверждается материалами дела, что стороны состояли в трудовых отношениях с 06.07.2016 по 16.03.2019, истец приказом № 38а/к от 06.07.2016 на основании трудового договора от 06.07.2016 была принята на работу в подразделение Общества МКРС Раскатиха на должность сторожа, уволена 16.03.2019 приказом № 6 от 02.03.2019 в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса РФ, по собственному желанию (т. 1 л.д. 52-61).

По условиям трудового договора ФИО1 установлен должностной оклад в размере 5 965 руб. в месяц с начислением на данную сумму районного коэффициента 15% (пункт 12). Пунктом 11 трудового договора предусмотрено, что режим труда и отдыха определяется Правилами внутреннего трудового распорядка, работа осуществляется на условиях 36-часовой рабочей недели.

Дополнительным соглашением от 01.01.2017 к трудовому договору истцу установлены 36-часовая рабочая неделя, нормированный рабочий день с 8:00 до 16:20 с перерывом на обед с 12:00 часов до 13:00, выходные дни в субботу и воскресенье (пункт 5.1 соглашения). Пунктом 5.6 соглашения предусмотрена выплата должностного оклада в размере 8800 руб. и районного коэффициента в размере 1320 руб.

В соответствии с дополнительным соглашением от 01.01.2018 к трудовому договору размер должностного оклада истца составил 10500 руб. с начислением на него районного коэффициента в размере 1575 руб.

Установлено судом и сторонами не оспаривалось, что в период трудовых отношений заработная плата начислялась и выплачивалась ФИО1 исходя из условий, установленных трудовым договором.

Разрешая спор, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст.ст. 22, 56, 57, 91, 96, 97, 99, 100, 108,110-113, 129, 135, 152-154, 237, 392 Трудового кодекса РФ, разъяснениями Пленума Верховного Суда РФ, изложенными в п. 16 постановления от 29.05.2018 «О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям», оценив в совокупности представленные сторонами доказательства, пришел к выводу, что иск ФИО1 подлежит удовлетворению, поскольку в ходе рассмотрения дела нашел свое подтверждение и ответчиком не опровергнут факт работы истца в режиме, установленном локальными актами работодателя для работы ночным сторожем - ежедневно с 19:00 часов до 04:00, однако соответствующих компенсационных выплат за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, ответчик истцу не производил.

Судебная коллегия соглашается с указанным выводом суда, находя его соответствующим материалам дела и не противоречащим закону, регулирующему спорные правоотношения.

Доводы апелляционной жалобы ответчика, по существу, сводятся к несогласию с выводом суда о доказанности факта выполнения ФИО1 работы сверхурочно, в выходные и праздничные дни, в ночное время.

Судебная коллегия полагает указанные доводы несостоятельными по следующим основаниям.

Вопреки доводам апеллянта совокупностью исследованных судом доказательств - объяснений истца, согласно которым она в период трудовых отношений работала ежедневно (за исключением нескольких выходных дней в месяц) с 19:00 часов до 04:00 часов; письменных объяснений руководителя Общества ФИО4 в материалах надзорного производства № 620-ж-19 Алапаевской городской прокуратуры, подтвердившего факт работы истца ночным сторожем (т. 1 л.д. 199); показаний свидетелей Ф., К.О., пояснивших в судебном заседании, что в спорный период работали вместе с истцом на ферме молодняка крупного рогатого скота, расположенной в с. Раскатиха, истец всегда приходила на работу к 19:00, а ближе к концу рабочей смены заваривала из сена чай для телят, с тем расчетом, чтобы чай остался теплым до 08:00; представленными истцом копиями черновых табелей учета рабочего времени (т. 1 л.д. 10-17) – подтверждается и ответчиком не опровергнуто, что истец в период трудовых отношений систематически привлекалась ответчиком к выполнению работы за пределами установленной ей в соответствии с трудовым договором нормальной продолжительности рабочего времени, к работе в выходные и праздничные дни, работе в ночное время, фактически выполняя трудовые обязанности по режиму работы, установленному для ночного сторожа.

Оснований для критической оценки показаний свидетелей, на чем настаивает апеллянт в жалобе, судебная коллегия не усматривает, поскольку они последовательны, непротиворечивы, согласуются с объяснениями истца и письменными доказательствами по делу. Свидетели предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, доказательств, дающих основание не доверять показаниям свидетелей, материалы дела не содержат, стороной ответчика не представлено.

Доводы ответчика о необходимости критической оценки черновых табелей учета рабочего времени, согласно которых ФИО1 выполняла работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, нельзя признать состоятельными. Принимая во внимание, что работник является более слабой стороной в споре и все неустранимые сомнения толкуются в его пользу, суд правомерно принял во внимание представленные стороной истца табели учета рабочего времени, оценив их в совокупности с иными доказательствами по делу, в том числе, показаниями свидетеля Ф., подтвердившего, что в черновых вариантах табелей указано фактически отработанное работниками, включая истца, время, данные табели составлялись им.

При этом судебная коллегия учитывает, что представленные стороной ответчика табели учета рабочего времени (из которых следует, что ФИО1 работала в пределах нормальной продолжительности рабочего времени) являются документами, составленными работодателем в одностороннем порядке, датированы одним числом, а потому не могут являться доказательствами, позволяющими с определенностью и достоверностью сделать вывод о том, что ФИО1 не привлекалась к сверхурочной работе, к работе в выходные и праздничные дни, работе в ночное время.

Доводы ответчика о недоказанности работы истца в условиях, отклоняющихся от нормальных, со ссылкой на неиздание работодателем приказов о привлечении ФИО1 к сверхурочной работе, работе в выходные и праздничные дни, отсутствие условия о ночном характере работы в трудовом договоре также не свидетельствуют о неправильности выводов суда, поскольку факт выполнения истцом работы в вышеуказанных условиях достоверно подтвержден совокупностью иных доказательств по делу, оценка которым дана судом в полном соответствии с требованиями ст. 67 Гражданского процессуального кодекса РФ, а потому неиздание работодателем соответствующих приказов и неурегулирование данных правоотношений в трудовом договоре сами по себе указанный факт не опровергают.

Настаивая на том, что истец выполняла трудовые обязанности в режиме рабочего времени, установленном ей трудовым договором, ответчик не представил суду достоверных и достаточных доказательств того, что в спорный период работа ночного сторожа выполнялась кем-то иным, а не ФИО1, притом что согласно представленным в материалы дела табелям учета рабочего времени, штатным расстановкам в структурном подразделении МКРС Раскатиха числился только один сторож – ФИО1 (т. 1 л.д. 142-150, 191-198).

С учетом изложенного, суд первой инстанции, в отсутствие доказательств выплаты ответчиком истцу компенсаций за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, правомерно взыскал с ответчика спорные суммы.

Установив при этом факт пропуска истцом срока на обращение в суд (о применении которого было заявлено ответчиком) по требованиям о взыскании выплат за период с 06.07.2016 по 23.09.2018, суд счел необходимым восстановить пропущенный срок относительно периода с 11.03.2018 по 23.09.2018, поскольку истец в указанный период последовательно обращалась с заявлениями о восстановлении трудовых прав в Государственную инспекцию труда в Свердловской области, органы прокуратуры, а также в Алапаевский городской суд Свердловской области, однако ее обращения положительного результата не принесли. Утверждение суда о том, что данные обстоятельства свидетельствуют об уважительности причин пропуска срока на обращение в суд, судебная коллегия признает правильным и в полной мере соответствующим разъяснениям в п. 16 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.05.2018 № 15 «О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям», согласно которым об уважительности причин пропуска срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора может свидетельствовать своевременное обращение работника с письменным заявлением о нарушении его трудовых прав в органы прокуратуры и (или) в государственную инспекцию труда, которыми в отношении работодателя было принято соответствующее решение об устранении нарушений трудовых прав работника, вследствие чего у работника возникли правомерные ожидания, что его права будут восстановлены во внесудебном порядке.

Ссылка ответчика в жалобе, что истец бездействовала в период с 11.04.2019 по 12.06.2019, а потому срок обращения в суд в отношении периода с 11.04.2018 по 12.06.2018 не мог быть восстановлен, подлежит отклонению, поскольку как следует из представленного истцом и обозревавшегося в заседании судебной коллегии почтового конверта, датированный 10.04.2019 ответ Государственной инспекции труда в Свердловской области на обращение истца от 11.03.2019 фактически направлен в адрес последней лишь 24.05.2019 и получен ею, как пояснила истец суду апелляционной инстанции, 28.05.2019. При таком положении, учитывая, что с жалобой в Алапаевскую городскую прокуратуру истец обратилась уже 13.06.2019, в разумный срок после получения ответа из Государственной инспекции труда в Свердловской области, оснований для вывода о бездействии истца не имеется.

С учетом изложенного, не могут быть признаны состоятельными доводы апеллянта о необоснованности восстановления истцу срока на обращение в суд в отношении периода с 11.03.2018 по 23.09.2018.

Количество часов, отработанных истцом сверх установленной нормальной продолжительности рабочего времени, в выходные и праздничные дни, в ночное время определено судом исходя из тщательного и подробного анализа совокупности представленных сторонами доказательств, включая представленные истцом табели учета рабочего времени и пояснения самой ФИО1 При этом доводы апеллянта о недопустимости и недостоверности представленных истцом табелей учета рабочего времени, невозможности использования их для определения количества отработанного истцом времени, судебная коллегия признает несостоятельными, поскольку ответчик установленную ч. 4 ст. 91, ч. 7 ст. 99 Трудового кодекса РФ обязанность по ведению учета времени, фактически отработанного каждым работником, и обеспечению точного учета продолжительности сверхурочной работы каждого работника должным образом в отношении истца не исполнил, представленные ответчиком табели учета рабочего времени об обратном не свидетельствуют, так как достоверность содержащейся в них информации опровергнута совокупностью иных доказательств по делу.

Расчет спорных сумм обоснованно произведен судом исходя из среднечасового заработка истца и количества часов каждого вида работ.

Вместе с тем, судебная коллегия находит заслуживающими внимания доводы апелляционной жалобы ответчика о том, что судом неверно произведен расчет доплаты за работу истца в ночное время в марте 2018 г.

Исходя из 15 рабочих смен в марте 2018 г. по производственному календарю пятидневной рабочей недели, 5 часов работы в ночное время в течение каждой смены (с 22:00 до 23:00 и с 00:00 до 04:00), среднечасового заработка истца в размере 84,44 руб. и 20% надбавки за работу в ночное время, установленной постановлением Правительства РФ от 22.07.2008 № 554 «О минимальном размере повышения оплаты труда за работу в ночное время», за март 2018 г. в пользу истца подлежала взысканию надбавка за работу в ночное время в размере 1266,60 руб., а не 1688,80 руб., как ошибочно указано судом, в связи с чем судебная коллегия считает необходимым изменить решение суда в части суммы доплаты за ночное время, указав на взыскание данной доплаты за март 2018 г. в размере 1266,60 руб., а за период с марта 2018 г. по февраль 2019 г. – в размере 17068,58 руб.

Изменение решения суда первой инстанции является основанием для разрешения судом апелляционной инстанции вопроса о распределении судебных расходов (ч. 3 ст. 98 Гражданского процессуального кодекса РФ).

В соответствии с ч. 1 ст. 98, ст. 103 Гражданского процессуального кодекса РФ, подп. 1 п. 1 ст. 333.19 Налогового кодекса РФ с ответчика в доход местного бюджета пропорционально размеру удовлетворенных исковых требований подлежит взысканию государственная пошлина в размере 3618,25 руб., от уплаты которой истец была освобождена в силу закона (ст. 393 Трудового кодекса РФ, подп. 1 п. 1 ст. 333.36 Налогового кодекса РФ).

Руководствуясь ст.ст. 328, 330 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Алапаевского городского суда Свердловской области от 13.11.2019 изменить в части размера доплаты за ночное время, указав на взыскание с общества с ограниченной ответственностью «Деевское» в пользу ФИО1 доплаты в размере 17068 руб. 58 коп., а также в части взыскания с ответчика государственной пошлины в доход местного бюджета, указав на взыскание государственной пошлины в размере 3618 руб. 25 коп.

В остальной части решение Алапаевского городского суда Свердловской области от 13.11.2019 оставить без изменения, апелляционную жалобу ответчика – без удовлетворения.

Председательствующий Колесникова О.Г.

Судьи Иванова Т.С.

Сорокина С.В.