Гражданский кодекс часть 1

исковые требования ФИО1 к Федеральному государственному казенному учреждению «1 отряд Федеральной противопожарной службы по Удмуртской Республике» о признании незаконными увольнения и приказа № от 09 августа 2019 года о расторжении контракта о прохождении службы в федеральной противопожарной службе Государственной противопожарной службы, восстановлении на службе в федеральной противопожарной службе в должности командира отделения 22 пожарно-спасательной части ФГКУ «1 отряд ФПС по Удмуртской Республике» и взыскании денежного довольствия за время вынужденного прогула оставлены без удовлетворения.

Исключены из приказа № от 09 августа 2019 года в отношении ФИО1 такие причины увольнения как «осуждение сотрудника за преступление; в связи с прекращением в отношении его уголовного преследования за истечением срока давности, вследствие акта об амнистии, в связи с деятельным раскаянием, за исключением случаев, если на момент расторжения контракта и увольнения со службы в федеральной противопожарной службе преступность деяния, ранее им совершенного, устранена уголовным законодательством» и изложены в данной части основание увольнения по пункту 7 части 3 статьи 83 Федерального закона от 23 мая 2016 года № 141-ФЗ «О службе в федеральной противопожарной службе Государственной противопожарной службы и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» в следующей редакции: «в связи с прекращением в отношении сотрудника уголовного преследования с примирением сторон (за исключением уголовных дел частного обвинения)».

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Удмуртской Республики Копотева И. Л., объяснения истца ФИО1, представителя истца ФИО1 – ФИО2, представителя ответчика федерального государственного казенного учреждения «1 отряд Федеральной противопожарной службы по Удмуртской Республике» ФИО3, заключение прокурора, поддержавшей апелляционное представление, судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

истец ФИО1 обратился в суд с иском к федеральному государственному казенному учреждению «1 отряд Федеральной противопожарной службы по Удмуртской Республике» (далее – ФГКУ «1 отряд ФПС по Удмуртской Республике») о признании увольнения незаконным, восстановлении на службе и взыскании денежного довольствия за время вынужденного прогула.

Требования мотивированы тем, что истец проходил службу в ФГКУ «1 отряд ФПС по Удмуртской Республике», на основании контракта от 01 января 2018 года в должности командира отделения 22 пожарно-спасательной части ФГКУ «1 отряд ФПС по Удмуртской Республике» в звании старшина внутренней службы.

В период с 08 июля 2019 года по 06 августа 2019 года в отношении истца была проведена служебная проверка по факту прекращения уголовного преследования в связи с примирением сторон.

По результатам служебной проверки составлено заключение от 06 августа 2019 года, согласно которому «выявлен факт прекращения уголовного преследования в связи с примирением сторон в отношении ФИО1 (23 октября 2000 года дело прекращено Алнашским РОВД по статье 9 УПК РФ, статья обвинения часть 1 статьи 264 УК РФ).

В соответствии со справкой о результатах проверки информационного центра МВД Удмуртской Республики от 01 августа 2019 года данные сведения подтверждены.

На основании справки Можгинского районного суда Удмуртской Республики от 11 июля 2019 года установлено, что уголовное дело в отношении С.В.В. и ФИО1 по части 1 статьи 264 УК РФ уничтожено, в связи с истечением срока хранения, обвинительный приговор вынесен только в отношении С.В.В.

В графе анкеты кандидата в федеральную противопожарную службу о наличии судимости истец указал о ее отсутствии, что не противоречило результатам проверок по учетам и месту жительства, в результате чего в 2011 году он был принят на работу.

В своём объяснении от 08 июля 2019 года истец подтвердил информацию о возбуждении в отношении него уголовного дела, но связывает его прекращение с оправданием. Соглашаясь с прекращением уголовного преследования в связи с примирением сторон, не осознавал правовых последствий, связанных с прекращением уголовного дела по не реабилитирующему основанию, отождествляя его с оправданием.

На основании представления к увольнению из ФПС ГПС МЧС России от 08 августа 2019 года истец уволен из ФПС ГПС МЧС России по пункту 7 части 3 статьи 83 Федерального закона от 23 мая 2016 года № 141-ФЗ, в связи с осуждением сотрудника за преступление; в связи с прекращением в отношении него уголовного преследования за истечением срока давности, в связи с примирением сторон (за исключением уголовных дел частного обвинения), вследствие акта об амнистии, в связи с деятельным раскаянием, за исключением случаев, если на момент расторжения контракта и увольнения со службы в федеральной противопожарной службе преступность деяния, ранее им совершенного, устранена уголовным законодательством).

Истец считает увольнение незаконным.

Ответчиком не учтено, что на дату прекращения уголовного дела норма части 1 статьи 264 УК РФ действовала в редакции Федерального закона от 25 июня 1998 года № 92-ФЗ, предусматривая уголовную ответственность за нарушение лицом, управляющим автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным средством, правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью человека. На момент расторжения контракта от 09 августа 2019 года норма указанной статьи действовала в редакции Федерального закона от 13 февраля 2009 года № 20-ФЗ и предусматривала уголовную ответственность за нарушение лицом, управляющим автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным средством, правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека.

Деяние по причинению по неосторожности средней тяжести вреда здоровью перестало быть преступным.

Ответчик не установил, по каким обстоятельствам и основаниям в отношении истца было возбуждено уголовное дело, не установил, являлось ли деяние, совершенное истцом 18 июля 2000 года, преступлением на момент расторжения контракта.

При расторжении контракта не принято во внимание Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 08 декабря 2015 года № 31-П, а также тот факт, что за период службы истец поощрялся за успехи в противопожарной службе, зарекомендовал себя инициативным, профессионально-грамотным и исполнительным сотрудником. Истец женат, имеет двоих детей.

Истец просил признать приказ о расторжении контракта и увольнении незаконным, восстановить его на службе, взыскать с ответчика в пользу истца денежное довольствие за время вынужденного прогула.

В судебном заседании истец и его представитель поддержали исковые требования, просили иск удовлетворить.

В судебном заседании представитель ответчика исковые требования не признала.

В судебное заседание третье лицо, надлежащим образом извещенное о времени и месте рассмотрения дела, представителя не направило.

Прокурор, давший заключение по делу, полагал, что исковые требования подлежат удовлетворению.

В соответствии со статьей 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дело рассмотрено в отсутствие представителя третьего лица.

Суд постановил вышеуказанное решение.

В апелляционной жалобе истец просил решение суда отменить, принять по делу новое решение, которым исковые требования удовлетворить.

В качестве доводов указано, что выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела и не доказаны, нормы материального права судом применены неправильно.

Отмечено, что уголовное дело в отношении истца, статистические карточки и постановление о прекращении уголовного дела в отношении истца уничтожены за истечением срока хранения.

В суд не представлено доказательств, что именно действиями истца потерпевшей по уголовному делу был причинен тяжкий вред здоровью. Невозможно точно установить, какому из двух потерпевших по уголовному делу действиями истца причинен вред (С. – тяжкий вред здоровью или Р. – легкий вред здоровью).

Выводы суда о том, что инкриминируемое истцу преступление на момент увольнения не было декриминализировано, являются несостоятельными.

В доводах жалобы выражено несогласие с выводом суда об отсутствии правовых оснований для распространения правовой позиции при разрешении спора, выраженной в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 08 декабря 2015 года № 31-П. Отмечено, что из существа должностных обязанностей истца следует, что его основными обязанностями являлись именно тушение пожаров и проведение аварийно-спасательных работ, в связи с чем, его обязанности не отличались от обязанностей пожарного.

В апелляционном представлении прокурор просил решение районного суда отменить, принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований.

В качестве доводов указано, что не доказаны установленные судом первой инстанции обстоятельства, имеющие значение для дела.

Пунктом 3 части 1 статьи 14 Федерального закона от 23 мая 2016 года № 141-ФЗ установлен запрет на расторжение контракта в связи с прекращением в отношении сотрудника уголовного преследования за примирением сторон, если на момент расторжения контракта и увольнения со службы в федеральной противопожарной службе преступность деяния, ранее им совершенного, устранена уголовным законодательством.

Юридически значимым обстоятельством по делу является, в частности, вопрос о декриминализации деяния, в связи с совершением которого в отношении сотрудника прекращено уголовное преследование.

Часть 1 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции на дату прекращения уголовного преследования в отношении истца) предусматривала уголовную ответственность за нарушение лицом, управляющим автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным средством, правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью человека.

Федеральным законом от 08 декабря 2003 года № 162-ФЗ в часть 1 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации внесены изменения, в соответствии с которыми устранена преступность такого деяния, как нарушение лицом, управляющим автомобилем, трамваем либо другими механическими транспортным средством, правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности причинение вреда здоровью средней тяжести.

При рассмотрении настоящего спора подлежала выяснению степень тяжести вреда здоровью, причиненного потерпевшему в результате преступных действий истца.

Исходя из исследованных доказательств, не представляется возможным судить о конкретном преступлении, вмененном истцу, о лице, с которым состоялось примирение, достоверно не установлен факт причинения потерпевшему в результате действий истца тяжкого вреда здоровью.

Ответчиком не представлено доказательств, которые бы бесспорно свидетельствовали о том, что на момент увольнения истца со службы преступность деяния, ранее им совершенного, не устранена уголовным законом.

В возражениях на апелляционную жалобу и апелляционное представление ответчик просил апелляционные жалобу и представление оставить без удовлетворения, решение суда – без изменения.

Третье лицо надлежащим образом было извещено о времени и месте рассмотрения дела, что подтверждается материалами дела, представителя в суд апелляционной инстанции не направило.

Судебная коллегия приняла решение о рассмотрении дела в отсутствие неявившихся лиц.

В силу части 1 статьи 327.1 ГПК РФ – суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

Изучив материалы гражданского дела, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции в пределах доводов апелляционной жалобы, апелляционного представления, возражений на апелляционные жалобу, представление, выслушав объяснения истца и его представителя, представителя ответчика, заключение прокурора, полагавшего, что решение районного суда подлежит отмене с вынесением нового решения об удовлетворении иска, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

С 19 декабря 2011 года по 09 августа 2019 года истец проходил службу в ФГКУ «1 отряд ФПС по Удмуртской Республике», с 28 мая 2012 года в должности командира отделения 22 пожарной части Федерального государственного казенного учреждения «1 отряд Федеральной противопожарной службы по Удмуртской Республике» (л. д. 49-53).

09 августа 2019 года истец уволен со службы на основании пункта 7 части 3 статьи 83 Федерального закона от 23 мая 2016 года № 141-ФЗ «О службе в федеральной противопожарной службе Государственной противопожарной службы и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (приказ от 09 августа 2019 года №, л. д. 61).

Основанием к увольнению послужило заключение служебной проверки ФГКУ «1 отряд ФПС по Удмуртской Республике» от 06 августа 2019 года (л. д. 56-57), в ходе которой установлен факт прекращения уголовного преследования по уголовному делу по части 1 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации, в связи с примирением сторон по статье 9 УПК РСФСР, в отношении старшины внутренней службы ФИО1 (истца по настоящему делу) - командира отделения 22 пожарно-спасательной части ФГКУ «1 отряд ФПС по Удмуртской Республике».

Служебная проверка назначена уполномоченным лицом – начальником ФГКУ «1 отряд ФПС по Удмуртской Республике» Г.А.В. в виде резолюции на докладной записке: «В.А.А., К.Т.А. – провести сл. проверку». Служебная проверка назначена в день поступления докладной записки в ФГКУ «1 отряд ФПС по Удмуртской Республике» - 08 июля 2019 года вх. № (л. д. 54).

В докладной записке главного специалиста (по вопросам противодействия коррупции на территории Удмуртской Республики, Удмуртская Республика г. Ижевск) отдела по вопросам противодействия коррупции управления оперативного реагирования, организации взаимодействия и координации деятельности территориальных органов МЧС России по Приволжскому федеральному округу ГУ МЧС России по Нижегородской области К.А.В. указано о том, что при сверке с информационным центром МВД по Удмуртской Республике выявлены факты привлечения к уголовной ответственности сотрудников ГУ МЧС России по Удмуртской Республике, в том числе указан истец, который привлекался Алнашским РОВД по части 1 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации, уголовное дело № прекращено по статье 9 УПК РФ.

В ходе служебной проверки у истца отобрано объяснение от 08 июля 2019 года, в котором он указал, что в 2000 году стал случайным участником дорожно-транспортного происшествия. Его обогнал грузовой автомобиль Камаз и поднял густую пыль. Истец взял вправо и остановился. Произошел наезд на его стоящий мотоцикл. Получила травмы девушка, которая находилась на другом мотоцикле. Водитель мотоцикла, который наехал, скрылся с места наезда. Истцом был вызван наряд ГИБДД, совместно с которыми велись поиски другого водителя, но безрезультатно. К истцу приезжал следователь, опрашивал его, просил подписаться, пояснил, что, так как в ДТП есть пострадавшие, будет заводиться уголовное дело. Затем истца оправдали, уголовное дело прекратили (л. д. 55).

В соответствии со справкой Информационного центра МВД по Удмуртской Республике от 01 августа 2019 года ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, (истец по настоящему делу) 23 октября 2000 года – дело прекращено № Алнашским РОВД по статье 9 УПК РФ, статьи обвинения: ст. 264 ч. 1 УК РФ (л. д. 59 оборот).

Заключение о результатах служебной проверки в отношении истца по факту прекращения уголовного преследования в связи с примирением сторон составлено и утверждено начальником ФГКУ «1 отряд ФПС по Удмуртской Республике» Г.А.В. 06 августа 2019 года.

09 августа 2019 года истец ознакомлен с заключением служебной проверки.

В соответствии с письмами МВД по Удмуртской Республике от 24 сентября 2019 года №, от 22 октября 2019 года № на запрос суда о предоставлении статистических карточек по уголовному делу № о привлечении истца к уголовной ответственности, срок хранения документов первичного учета по уголовным делам, прекращенным производством, составляет 1 год, через год после составления на их основе статистической отчетности данные статистические карточки уничтожаются, в связи с чем запрашиваемая информация не может быть представлена (л. <...>).

В соответствии с ответом заместителя председателя Можгинского районного суда Удмуртской Республики от 11 июля 2019 года на заявление ФИО1 уголовное дело № в отношении С.В.В. и ФИО1 по статье 264 части 1 Уголовного кодекса Российской Федерации уничтожено в связи с истечением срока хранения. Обвинительный приговор вынесен только в отношении С.В.В. (л. д. 58).

Приговором Алнашского районного суда Удмуртской Республики от 08 ноября 2000 года (л. д. 85-91) установлено, что в результате столкновения мотоцикла под управлением подсудимого С.В.В. и мотоцикла под управлением ФИО1, нарушивших соответствующие Правила дорожного движения, был причинен тяжкий вред здоровью пассажиру С.М.Г. и легкий вред здоровью пассажиру Р.Н.П. В приговоре указано, что водитель ФИО1 нарушил пункты 2.1.2, 9.4 и 10.1 Правил дорожного движения, но в отношении него уголовное преследование прекращено по статье 9 УПК РСФСР. Указанным приговором установлена вина С. в нарушении им Правил дорожного движения, в результате чего потерпевшим причинен вред их здоровью легкой и тяжкой степени, а также прямая причинная связь нарушения Правил дорожного движения С. с наступившими последствиями, в связи с чем, его действия квалифицированы по статье 264 части 1 Уголовного кодекса Российской Федерации, как нарушение лицом, управляющим автомобилем либо другим механическим транспортным средством, Правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека.

Как правильно указал суд первой инстанции, правоотношения, связанные с поступлением на службу в федеральную противопожарную службу Государственной противопожарной службы (далее – федеральная противопожарная служба), ее прохождением и прекращением, а также с определением правового положения (статуса) сотрудника федеральной противопожарной службы регулируются Федеральным законом от 23 мая 2016 года № 141-ФЗ «О службе в федеральной противопожарной службе Государственной противопожарной службы и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее – Федеральный закон от 23 мая 2016 года № 141-ФЗ).

В соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 14 Федерального закона от 23 мая 2016 года № 141-ФЗ сотрудник федеральной противопожарной службы не может находиться на службе в федеральной противопожарной службе (быть принят на службу в федеральную противопожарную службу), в том числе в случае прекращения в отношении его уголовного преследования за истечением срока давности, в связи с примирением сторон (кроме уголовных дел частного обвинения), вследствие акта об амнистии, в связи с деятельным раскаянием, за исключением случаев, если на момент рассмотрения вопроса о возможности нахождения сотрудника на службе в федеральной противопожарной службе преступность деяния, ранее им совершенного, устранена уголовным законом.

Пунктом 7 части 3 статьи 83 Федерального закона от 23 мая 2016 года № 141-ФЗ установлено, что контракт подлежит расторжению, а сотрудник федеральной противопожарной службы увольнению со службы в федеральной противопожарной службе в связи с осуждением сотрудника за преступление; в связи с прекращением в отношении его уголовного преследования за истечением срока давности, в связи с примирением сторон (за исключением уголовных дел частного обвинения), вследствие акта об амнистии, в связи с деятельным раскаянием, за исключением случаев, если на момент расторжения контракта и увольнения со службы в федеральной противопожарной службе преступность деяния, ранее им совершенного, устранена уголовным законодательством.

Исходя из вышеуказанных положений закона, установлен запрет на расторжение контракта в связи с осуждением сотрудника за преступление, если на момент расторжения контракта и увольнения со службы в федеральной противопожарной службе преступность деяния, ранее им совершенного, устранена уголовным законодательством.

Следовательно, разрешая спор о законности увольнения со службы по пункту 7 части 3 статьи 83 Федерального закона от 23 мая 2016 года № 141-ФЗ, необходимо установить, не было ли декриминализировано деяние, в связи с совершением которого в отношении сотрудника федеральной противопожарной службы прекращено уголовное преследование.

Достоверно установлено, что 23 октября 2000 года прекращено уголовное дело по обвинению истца в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации на основании статьи 9 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с примирением с потерпевшим. Указанное обстоятельство не оспаривается сторонами. Уголовное дело по обвинению по указанной статьей не является делом частного обвинения.

На момент прекращения уголовного дела в отношении истца – 23 октября 2000 года действовала редакция части 1 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающая ответственность за нарушение лицом, управляющим автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным средством, правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью человека.

На момент расторжения контракта и увольнения истца со службы – 09 августа 2019 года действовала норма части 1 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 08 декабря 2003 года № 162-ФЗ, предусматривающая ответственность за нарушение лицом, управляющим автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным средством, правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека.

Федеральным законом от 08 декабря 2003 года № 162-ФЗ из части 1 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации исключено указание на причинение среднего вреда здоровью.

В связи с чем, судебная коллегия приходит к выводу, что состав преступления, указанный ранее в части 1 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающий уголовную ответственность за нарушение лицом, управляющим автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным средством, правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности причинение средней тяжести вреда здоровью человека, на момент расторжения контракта и увольнения истца со службы был декриминализирован.

Из представленных сторонами доказательств не представляется возможным достоверно определить, какие последствия повлекли действия истца (причинение тяжкого вреда здоровью человека либо причинение средней тяжести вреда здоровью человека), то есть определить состав преступления, уголовное преследование за совершение которого было прекращено в отношении истца.

Представленный приговор Алнашского районного суда Удмуртской Республики от 08 ноября 2000 года установил только повлекшие последствия в отношении действий С.В.В.

Указанным приговором не дана и не могла быть дана оценка действиям истца, не установлена его вина в нарушении Правил дорожного движения, повлекшем по неосторожности причинение именно тяжкого вреда здоровью.

Уголовное дело в отношении истца, в том числе постановление о прекращении уголовного дела, статистические карточки уничтожены по истечению срока хранения. Справка Информационного центра МВД по Удмуртской Республике не содержит информации о последствиях совершенных истцом действий, в том числе о причинении его действиями тяжкого вреда здоровью человека.

Выводы суда первой инстанции о том, что истец обвинялся в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации, за нарушение лицом, управляющим механическим транспортным средством, Правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека, не нашли своего объективного подтверждения материалами дела.

В соответствии с пунктом 23 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» при рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, трудовой договор с которым расторгнут по инициативе работодателя, обязанность доказать наличие законного основания увольнения и соблюдение установленного порядка увольнения возлагается на работодателя.

При рассмотрении настоящего спора ответчиком же не было представлено доказательств законности увольнения, а именно того, что на момент увольнения истца преступность деяния, ранее им совершенного, не устранена уголовным законом.

Учитывая изложенное, доводы апелляционной жалобы и апелляционного представления в части неправильной оценки представленных доказательств и неправильного установления обстоятельств, имеющих значение для дела, об отсутствии декриминализации деяния, совершенного истцом, уголовного дело по обвинению в котором было прекращено за примирением, неправильного применения норм материального права, являются обоснованными.

В связи с невозможностью установления конкретного состава преступления, предусмотренного частью 1 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации, а именно совершения истцом действий, повлекших по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью, невозможно сделать вывод, что на момент увольнения истца об не была устранена преступности деяния, совершенного им ранее при действии указанной нормы на момент прекращения уголовного дела в иной редакции, предусматривающей, в том числе состав преступления, который был декриминализирован.

Сотрудник федеральной противопожарной службы, признанный в установленном порядке незаконно уволенным со службы в федеральной противопожарной службе, подлежит восстановлению в прежней должности (часть 1 статьи 75 Федерального закона от 23 мая 2016 года № 141-ФЗ).

С учетом вышеизложенного, ответчиком произведено увольнение истца с нарушением запрета, установленного пунктом 7 части 3 статьи 83 Федерального закона от 23 мая 2016 года № 141-ФЗ, что является основанием для признания указанного увольнения незаконным и восстановления истца на службе в прежней должности.

Сотруднику федеральной противопожарной службы, восстановленному на службе в федеральной противопожарной службе, время вынужденного прогула засчитывается в стаж службы в федеральной противопожарной службе, дающий право на дополнительный отпуск, ежемесячную надбавку за стаж службы (выслугу лет), пенсию за выслугу лет и на иные социальные гарантии, установленные законодательством Российской Федерации, а также в срок выслуги в специальном звании для присвоения очередного специального звания (часть 5 статьи 75 Федерального закона от 23 мая 2016 года № 141-ФЗ).

В соответствии с частью 6 статьи 75 Федерального закона от 23 мая 2016 года № 141-ФЗ сотруднику федеральной противопожарной службы, восстановленному на службе в федеральной противопожарной службе, выплачивается неполученное (недополученное) им за время вынужденного прогула денежное довольствие, установленное по замещаемой им ранее должности, и (или) компенсируется разница между денежным довольствием, получаемым им по последней должности, и фактическим заработком, полученным в период вынужденного перерыва в службе.

Порядок обеспечения денежным довольствием сотрудников противопожарной службы регулируется Федеральным законом от 30 декабря 2012 года № 283-ФЗ «О социальных гарантиях сотрудникам некоторых федеральных органов исполнительной власти и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», приказом МЧС России от 21 марта 2013 года № 195 «Об утверждении Порядка обеспечения денежным довольствием сотрудников федеральной противопожарной службы Государственной противопожарной службы» (далее – Порядок обеспечения денежным довольствием).

Денежное довольствие сотрудников состоит из месячного оклада в соответствии с замещаемой должностью, месячного оклада в соответствии с присвоенным специальным званием, которые составляют оклад месячного денежного содержания, ежемесячных и иных дополнительных выплат (пункт 2 Порядка обеспечения денежным довольствием).

В соответствии пунктом 8 Порядка обеспечения денежным довольствием сотрудникам, незаконно уволенным со службы, выплачивается недополученное денежное довольствие по должности, с которой они были уволены, за весь период до их восстановления на службе.

При выплате за неполный месяц размер денежного довольствия за каждый календарный день исчисляется путем деления суммы денежного довольствия за полный месяц на количество календарных дней в данном месяце (пункт 7 Порядка обеспечения денежным довольствием).

Сведения, что в период вынужденного перерыва в службе истец где-либо работал и получал заработок, в материалах дела отсутствуют. В связи с чем, в пользу истца должно быть взыскано денежное довольствие в полном объеме за весь период вынужденного перерыва в службе.

Судебная коллегия приходит к выводу, что размер денежного довольствия истца для определения денежного довольствия за время вынужденного прогула следует определять из размера 34599,50 рублей, что подтверждается справкой ответчика от 22 октября 2019 года № (л. д. 111).

Достаточных и достоверных доказательств иного размера денежного довольствия в материалы дела не представлено.

Имеющиеся в материалах дела справки о доходах и суммах налога физических лиц за 2018, 2019 год не могут быть приняты в качестве доказательства размера денежного довольствия, так как из указанных справках нельзя четко определить размер денежного довольствия, определенного для сотрудника.

Также не может быть принят судебной коллегией в качестве правильного расчет, представленный истцом в суд апелляционной инстанции, основанный на выписке по счету из Сбербанка, в которой указано о зачислении заработной платы, в отсутствие иных сведений о том, что указанная заработная плата является именно денежным довольствием, получаемым им по последней должности в период службы у ответчика. Также представленный истцом расчет основан на положения статьи 139 Трудового кодекса Российской Федерации и Постановлении Правительства Российской Федерации от 24 декабря 2007 года № 922, которые не применимы при расчете денежного довольствия сотрудника противопожарной службы, так как регулируют по существу трудовые отношения.

Согласно части 2 статьи 2 Федерального закона от 23 мая 2016 года № 141-ФЗ в случаях, не урегулированных нормативными правовыми актами, указанными в части 1 настоящей статьи, к правоотношениям, связанным со службой в федеральной противопожарной службе, применяются нормы трудового законодательства Российской Федерации. При рассмотрении настоящего дела не установлено отсутствие нормы специального закона, регулирующего правоотношения по порядку выплаты денежного довольствия и определения его размера при выплате денежного довольствия за время вынужденного прогула. Данные вопросы урегулированы специальными нормами, которые указаны выше.

Период вынужденного прогула истца составляет с 10 августа 2019 года по 27 января 2020 года (22 календарных дня в августе 2019 года, четыре полных месяца – сентябрь, октябрь, ноябрь, декабрь 2019 года, 27 календарных дней в январе 2020 года).

Расчет денежного довольствия за время вынужденного прогула: (34599,50 рублей / 31 календарный день х 22 календарных дня) + 34599,50 рублей х 4 месяца + (34599,50 рублей / 31 календарный день х 27 календарных дня) = 193087,54 рублей.

Учитывая изложенное, исковые требования истца о восстановлении на работе и взыскании денежного довольствия за время вынужденного прогула подлежат удовлетворению, апелляционные жалоба и представление – удовлетворению.

В соответствии с частью 3 статьи 98 ГПК РФ в случае, если суд вышестоящей инстанции, не передавая дело на новое рассмотрение, изменит состоявшееся решение суда нижестоящей инстанции или примет новое решение, он соответственно изменяет распределение судебных расходов.

С учетом, что по настоящему делу заявлен сотрудником служебный спор, то истец был освобожден от уплаты государственной пошлины.

Согласно части 1 статьи 103 ГПК РФ издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела, и государственная пошлина, от уплаты которых истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований; в этом случае взысканные суммы зачисляются в доход бюджета, за счет средств которого они были возмещены, а государственная пошлина - в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством Российской Федерации.

Ответчик не является государственным органом, который в силу подпункта 19 пункта 1 статьи 333.36 Налогового кодекса Российской Федерации освобожден от уплаты государственной пошлины.

Следовательно, учитывая, что судом удовлетворены два требования: неимущественного характера – о восстановлении на службе и имущественного характера – о взыскании денежного довольствия, в силу абзаца 4 подпункта 1 пункта 1 статьи 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации с ответчика в соответствующий бюджет подлежит взысканию государственная пошлина в размере 5361,75 рублей (300 рублей + 5061,75 рублей).

Руководствуясь статьями 328-329 ГПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

решение Можгинского районного суда Удмуртской Республики от 24 октября 2019 года отменить.

Принять по делу новое решение.

Исковые требования ФИО1 к федеральному государственному казенному учреждению «1 отряд Федеральной противопожарной службы по Удмуртской Республике» о признании увольнения незаконным, восстановлении на службе и взыскании денежного довольствия за время вынужденного прогула удовлетворить.

Восстановить ФИО1 на службе в должности командира отделения 22 пожарно-спасательной части федерального государственного казенного учреждения «1 отряд Федеральной противопожарной службы по Удмуртской Республике» с 10 августа 2019 года.

Взыскать с федерального государственного казенного учреждения «1 отряд Федеральной противопожарной службы по Удмуртской Республике» денежное довольствие за время вынужденного прогула с 10 августа 2019 года по 27 января 2020 года в размере 193087 рублей 54 копеек.

Взыскать с федерального государственного казенного учреждения «1 отряд Федеральной противопожарной службы по Удмуртской Республике» в доход бюджета муниципального образования «<данные изъяты>» государственную пошлину в размере 5361 рубля 75 копеек.

Апелляционную жалобу и апелляционное представление удовлетворить.

Председательствующий И. Л. Копотев

Судьи Ф. Р. Батршина

Д. Н. Дубовцев