Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Федерального казенного учреждения «Колония-поселение №10 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Удмуртской Республике» на решение Завьяловского районного суда Удмуртской Республики от 28 февраля 2022 года по гражданскому делу по исковому заявлению КО.а О. В. к Федеральному казенному учреждению «Колония-поселение №10 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Удмуртской Республике» об оспаривании заключения служебной проверки, взыскании денежных средств.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Удмуртской Республики Пашкиной О.А., пояснения представителя ответчика Федерального казенного учреждения «Колония-поселение №10 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Удмуртской Республике» ФИО1, поддержавшей доводы апелляционной жалобы, возражения КО.а О. В. относительно апелляционной жалобы, судебная коллегия

установила:

КО. О. В. (далее – истец, работник, сотрудник, ФИО2) обратился в суд с исковым заявлением к Федеральному казенному учреждению «Колония-поселение №10 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Удмуртской Республике» (далее – ответчик, работодатель, учреждение, ФКУ КП-10 УФСИН России по УР), мотивируя тем, что истец до 21 декабря 2020 года проходил службу в ФКУ КП-10 УФСИН России по УР в должности старшего оперуполномоченного оперативной группы. На основании заключения служебной проверки от 10 декабря 2020 года № ответчик незаконно обязал истца внести в кассу учреждения 20 000 руб. для оплаты административного штрафа, назначенного по постановлению Управления Федеральной службы безопасности по Удмуртской Республике от 26 ноября 2020 года № о привлечении учреждения к административной ответственности. Выводы заключения являются незаконными, поскольку по ч. 3 ст. 13.12 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее – КоАП РФ) штраф в отношении должностного лица не назначался, а потому истец мог быть привлечен только к дисциплинарной ответственности. Прямой материальный ущерб учреждению причинен не был, также нарушены правила проведения служебной проверки. Ссылаясь на ст. 391 Трудового кодекса Российской Федерации (далее – ТК РФ), истец просил отменить заключение служебной проверки от 10 декабря 2020 года № и взыскать с ответчика внесенную истцом в кассу учреждения денежную сумму в размере 20 000 руб.

Представителем ответчика ФКУ КП-10 УФСИН России по УР направлены письменные возражения на исковое заявление, в которых он просил отказать в удовлетворении исковых требований, ссылаясь на то, что постановлением Управления Федеральной службы безопасности по Удмуртской Республике от 26 ноября 2020 года № учреждение привлечено к административной ответственности по ч. 3 ст. 13.12 КоАП РФ с назначением наказания в виде административного штрафа в размере 20 000 руб. В ходе служебной проверки установлено, что ущерб учреждению в размере назначенного штрафа причинен в результате неправомерных действий истца, который в нарушение п.п. 24, 45.4 должностной инструкции и требований режима секретности допустил к работе на автоматизированном рабочем месте под своей учетной записью начальника канцелярии ФИО3 В силу ст. 238 ТК РФ работник обязан возместить работодателю прямой действительный ущерб, что и было сделано ФИО2 добровольно. 21 декабря 2020 года истец внес в кассу учреждения денежные средства в размере 20 000 руб., подав рапорт о принятии указанной суммы в счет компенсации уплаченного штрафа по платежному поручению от 16 декабря 2020 года №. Таким образом, ответчик не производил взыскание с истца указанной денежной суммы. Порядок и сроки проведения служебной проверки ответчиком не нарушены. В соответствии со ст. 2.4 КоАП РФ ФИО2 не является должностным лицом, а потому он не мог быть привлечен к административной ответственности.

В судебном заседании суда первой инстанции истец ФИО2 исковые требования поддержал по основаниям, изложенным в иске, просил удовлетворить исковые требования.

В судебном заседании суда первой инстанции представитель ответчика ФКУ КП-10 УФСИН России по УР ФИО1, действующая по доверенности, исковые требования не признала по основаниям, изложенным в письменных возражениях, просила отказать в удовлетворении иска.

Решением Завьяловского районного суда Удмуртской Республики от 28 февраля 2022 года исковые требования ФИО2 к ФКУ КП-10 УФСИН России по УР об отмене результатов служебной проверки и взыскании незаконно удержанных денежных средств удовлетворены частично.

Отменен пункт 3 распорядительной части заключения комиссии ФКУ КП-10 УФСИН России по УР от 10 декабря 2020 года №.

Взысканы с ФКУ КП-10 УФСИН России по УР в пользу ФИО2 20 000 руб., внесенных им в счет оплаты административного штрафа, назначенного постановлением Управления Федеральной службы безопасности по Удмуртской Республике от 26 ноября 2020 года №.

Взыскана с ФКУ КП-10 УФСИН России по УР в доход муниципального образования «Муниципальный округ Завьяловский район Удмуртской Республики» государственная пошлина в размере 800 руб.

В апелляционной жалобе ответчик ФКУ КП-10 УФСИН России по УР просит названное решение суда отменить, ссылаясь на то, что учреждением проведена служебная проверка, в ходе которой выявлена причинно-следственная связь между действиями истца, нарушившего требования п.п. 4.5, 196 Инструкции по обеспечению режима секретности в Российской Федерации, утвержденной постановлением Правительства Российской Федерации от 5 января 2004 года №3-1, п. 24 должностной инструкции, и привлечением учреждения к административной ответственности с назначением штрафа в размере 20 000 руб. Оснований для отмены заключения служебной проверки районный суд не усмотрел, что свидетельствует о соблюдении работодателем порядка привлечения работника в ответственности и указывает на наличие причинной связи между неправомерным проступком истца и наступившим ущербом. Совокупность представленных доказательств подтверждает совершение истцом действий, противоречащих заключенному с ним контракту, должностной инструкции, а также нарушение ч. 3 ст. 13.12 КоАП РФ. В рассматриваемой ситуации из-за неправомерных действий истца ответчику причинен ущерб в виде затрат по оплате штрафа, что привело к уменьшению движимого имущества ответчика, а потому оснований для удовлетворения иска не имелось.

Возражений на апелляционную жалобу не поступило.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика ФКУ КП-10 УФСИН России по УР ФИО1, действующая по доверенности, доводы апелляционной жалобы поддержала по изложенным в ней основаниям, просила решение суда первой инстанции отменить.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции истец ФИО2 просил решение районного суда оставить без изменения.

В соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

Оснований для выхода за пределы доводов апелляционной жалобы в настоящем деле судебная коллегия не усматривает.

Выслушав явившихся участников процесса, изучив и проанализировав материалы гражданского дела, проверив законность и обоснованность оспариваемого решения в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Как следует из материалов дела, с 20 августа 2002 года по 21 декабря 2020 года ФИО2 проходил службу в органах уголовно-исполнительной системы, в ФКУ КП-10 УФСИН России по УР – с 15 октября 2018 года по 21 декабря 2020 года в должности старшего оперуполномоченного оперативной группы учреждения (л.д. 14).

Постановлением Управления Федеральной службы безопасности по Удмуртской Республике от 26 ноября 2020 года № ФКУ КП-10 УФСИН России по УР признано виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 13.12 КоАП РФ, с назначением наказания в виде административного штрафа в размере 20 000 руб. (л.д. 65-68). Административным органом установлено, что ФКУ КП-10 УФСИН России по УР не соблюдаются требования подп. 4, 5 п. 196 Инструкции по обеспечению режима секретности в Российской Федерации, утвержденной постановлением Правительства Российской Федерации от 5 января 2004 года №3-1, касающиеся ограничения круга пользователей и режима обработки секретной информации на средствах вычислительной техники, ограничения доступа к ним, а также к секретной информации, обрабатываемой на них. В частности, ФИО3 осуществляла подготовку документов с грифами «секретно» и «совершенно секретно» под учетной записью старшего оперуполномоченного оперативной группы ФИО2, назначенного администратором безопасности автоматизированного рабочего места.

В целях установления обстоятельств, причин и условий выявленных нарушений приказом ответчика от 27 ноября 2020 года № создана комиссия по проведению служебной проверки по факту нарушения требований законодательства по обеспечению защиты сведений, составляющих государственную тайну (л.д. 17-18).

3 декабря 2020 года ФИО2 даны объяснения, в соответствии с которыми истец признал факт нарушения п. 46.4 должностной инструкции в части несоблюдения требований режима секретности на автоматизированном рабочем месте, к работе на котором он допускал ФИО4 (л.д. 30-31).

10 декабря 2020 года врио начальника ФКУ КП-10 УФСИН России по УР ФИО5 утверждено заключение о результатах служебной проверки №, в соответствии с которым в действиях начальника канцелярии ФИО3 выявлено нарушение п. 50 должностной инструкции, в действиях старшего оперуполномоченного оперативной группы ФИО2 – нарушение п. 46.4 должностной инструкции, выразившиеся в несоблюдении указанными лицами требований режима секретности при работе на автоматизированном рабочем месте №2. Начальнику канцелярии ФИО3 за ненадлежащее исполнение п. 50 должностной инструкции объявлено устное замечание. Старшему оперуполномоченному оперативной группы ФИО2 предложено внести в кассу учреждения 20 000 руб. для оплаты административного штрафа, назначенного постановлением Управления Федеральной службы безопасности по Удмуртской Республике от 26 ноября 2020 года № (л.д. 26-29).

С данным заключением истец ознакомлен под роспись 21 декабря 2020 года (л.д. 29).

В должностной инструкции старшего оперуполномоченного оперативной группы ФКУ КП-10 УФСИН России по УР КО.а О.В. пункт 46.4 отсутствует. Пунктом 45.4 названной должностной инструкции предусмотрена ответственность старшего оперуполномоченного за нарушение требований режима секретности и мер конспирации (л.д. 85-87).

16 декабря 2020 года ФКУ КП-10 УФСИН России по УР произведена оплата административного штрафа в размере 20 000 руб., что подтверждается платежным поручением от 16 декабря 2020 года № (л.д. 53).

21 декабря 2020 года истец обратился с рапортом к начальнику ФКУ КП-10 УФСИН России по УР ФИО6 о принятии в кассу учреждения денежной суммы в размере 20 000 руб. в счет компенсации уплаченного ответчиком штрафа. В тот же день учреждением на данном рапорте проставлена отметка о погашении (л.д. 32).

Разрешая спор сторон по существу, суд первой инстанции руководствовался положениями ст.ст. 238, 241, 242, 243, 247 ТК РФ, ст.ст. 3.1, 3.2 КоАП РФ, ст.ст. 1, 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации, ст. 54 Федерального закона от 19 июля 2018 года №197-ФЗ «О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» (далее – Федеральный закон №197-ФЗ), п.п. 7, 18 Инструкции об организации и проведении служебных проверок в учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, утвержденной приказом ФСИН России от 12 апреля 2012 года №198, п. 12 Порядка проведения служебных проверок в учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы Российской Федерации, утвержденного приказом Минюста России от 31 декабря 2020 года №341, разъяснениями, содержащимися в п. 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 года №52 «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю», и, оценив представленные доказательства в их совокупности и взаимной связи, исходил из того, что штраф является мерой административной ответственности, применяемой к юридическому лицу за совершенное административное правонарушение, уплата штрафа является обязанностью лица, привлеченного к административной ответственности, а потому сумма уплаченного ответчиком штрафа не может быть признана ущербом, подлежащим возмещению в порядке привлечения работника к материальной ответственности. Понятие прямого действительного ущерба не позволяет отнести к основаниям материальной ответственности работника уплату работодателем административного штрафа, поскольку такая выплата не направлена на возмещение причиненного третьему лицу ущерба, сумма уплаченного штрафа не относится к категории наличного имущества, в связи с чем районный суд пришел к выводу о наличии правовых оснований для отмены пункта 3 распорядительной части оспариваемого заключения служебной проверки, затрагивающего права и законные интересы истца, и взыскания в пользу КО.а О.В. денежной суммы в размере 20 000 руб., внесенной им в счет компенсации уплаченного ответчиком административного штрафа.

С учетом удовлетворения исковых требований с ответчика в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина, от уплаты которой был освобожден истец.

Приведенные выводы суда первой инстанции судебная коллегия полагает правильными, соответствующими как фактическим обстоятельствам дела, так и нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения, они подтверждены исследованными доказательствами, оценка которых произведена судом по правилам ст.ст. 56, 67 ГПК РФ.

В соответствии с ч. 1 ст. 3 Федерального закона №197-ФЗ регулирование правоотношений, связанных со службой в уголовно-исполнительной системе, осуществляется в соответствии с Конституцией Российской Федерации; Федеральным законом №197-ФЗ; Законом Российской Федерации от 21 июля 1993 года №5473-1 «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы», Федеральным законом от 30 декабря 2012 года №283-ФЗ «О социальных гарантиях сотрудникам некоторых федеральных органов исполнительной власти и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» и другими федеральными законами, регламентирующими правоотношения, связанные со службой в уголовно-исполнительной системе; нормативными правовыми актами Президента Российской Федерации; нормативными правовыми актами Правительства Российской Федерации; нормативными правовыми актами федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний; нормативными правовыми актами федерального органа уголовно-исполнительной системы в случаях, установленных федеральными конституционными законами, настоящим Федеральным законом, иными федеральными законами, нормативными правовыми актами Президента Российской Федерации.

В случаях, не урегулированных нормативными правовыми актами Российской Федерации, указанными в части 1 данной статьи, к правоотношениям, связанным со службой в уголовно-исполнительной системе, применяются нормы трудового законодательства Российской Федерации (ч. 2 ст. 3 Федерального закона №197-ФЗ).

Согласно ч. 5 ст. 15 Федерального закона №197-ФЗ за ущерб, причиненный учреждению и (или) органу уголовно-исполнительной системы, сотрудник несет материальную ответственность в порядке и случаях, которые установлены трудовым законодательством Российской Федерации.

Условия наступления материальной ответственности стороны трудового договора установлены статьей 233 ТК РФ, из которой следует, что материальная ответственность стороны трудового договора наступает за ущерб, причиненный ею другой стороне этого договора в результате ее виновного противоправного поведения (действий или бездействия), если иное не предусмотрено данным кодексом или иными федеральными законами. Каждая из сторон трудового договора обязана доказать размер причиненного ей ущерба.

Главой 39 ТК РФ определены условия и порядок возложения на работника, причинившего работодателю имущественный ущерб, материальной ответственности, в том числе и пределы такой ответственности.

Работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб. Неполученные доходы (упущенная выгода) взысканию с работника не подлежат (ч. 1 ст. 238 ТК РФ).

Под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам (ч. 2 ст. 238 ТК РФ).

В силу ст. 241 ТК РФ за причиненный ущерб работник несет материальную ответственность в пределах своего среднего месячного заработка, если иное не предусмотрено Кодексом или иными федеральными законами.

При этом частью 2 статьи 242 ТК РФ предусмотрено, что материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба может возлагаться на работника лишь в случаях, предусмотренных этим кодексом или иными федеральными законами.

Перечень случаев возложения на работника материальной ответственности в полном размере причиненного ущерба приведен в статье 243 ТК РФ.

Согласно ст. 247 ТК РФ до принятия решения о возмещении ущерба конкретными работниками работодатель обязан провести проверку для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения. Для проведения такой проверки работодатель имеет право создать комиссию с участием соответствующих специалистов (часть 1).

Истребование от работника письменного объяснения для установления причины возникновения ущерба является обязательным. В случае отказа или уклонения работника от предоставления указанного объяснения составляется соответствующий акт (часть 2).

Порядок проведения служебной проверки в отношении сотрудника, проходящего службу в уголовно-исполнительной системе, регламентирован статьей 54 Федерального закона №197-ФЗ и действовавшей в спорный период Инструкцией об организации и проведении служебных проверок в учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, утвержденной приказом ФСИН России от 12 апреля 2012 года №198.

Из приведенных положений ТК РФ, Федерального закона №197-ФЗ и разъяснений, содержащихся в пункте 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 года №52 «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю», следует, что материальная ответственность работника является самостоятельным видом юридической ответственности и возникает лишь при наличии ряда обязательных условий, к которым относятся: наличие прямого действительного ущерба у работодателя, противоправность действия (бездействия) работника, причинно-следственная связь между противоправным действием (бездействием) работника и имущественным ущербом у работодателя, вина работника в совершении противоправного действия (бездействия). Бремя доказывания наличия совокупности названных выше обстоятельств, дающих основания для привлечения работника к материальной ответственности, законом возложено на работодателя, который до принятия решения о возмещении ущерба конкретным работником обязан провести проверку с обязательным истребованием от работника письменного объяснения для установления размера причиненного ущерба, причин его возникновения и вины работника в причинении ущерба.

В рассматриваемом случае суд первой инстанции не в полном объеме определил юридически значимые обстоятельства, подлежащие доказыванию сторонами, в связи с чем, руководствуясь правовой позицией, изложенной в п. 43 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 года №16 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции», протокольным определением от 24 октября 2022 года судебная коллегия дополнительно распределила между сторонами бремя доказывания. Стороны в судебном заседании суда апелляционной инстанции правом на представление дополнительных доказательств не воспользовались, просили рассмотреть апелляционную жалобу без отложения судебного заседания.

В то же время указанное обстоятельство не повлияло на правильность принятого судебного постановления, поскольку суд первой инстанции, принимая решение о частичном удовлетворении иска ФИО2, исходил из отсутствия в рассматриваемом случае совокупности условий, необходимых для наступления материальной ответственности истца, в связи с чем сформулировал верный вывод о недопустимости возложения на работника такой ответственности в соответствии с заключением служебной проверки. Доказательства наличия совокупности вышеприведенных обстоятельств, дающих основания для привлечения сотрудника к материальной ответственности, в материалах дела отсутствуют и учреждением с учетом дополнительного распределения бремени доказывания не представлены.

Районный суд пришел к правильному выводу, что понятие прямого действительного ущерба не позволяет отнести к основаниям материальной ответственности работника уплату работодателем административного штрафа. Как усматривается из материалов дела, административный штраф назначен ответчику за совершение административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 13.12 КоАП РФ, то есть административным органом установлен состав правонарушения именно в деянии работодателя, а не работника, а потому сумма этого штрафа, уплаченная ФКУ КП-10 УФСИН России по УР в соответствии с действующим законодательством на основании постановления административного органа, не может быть отнесена к прямому действительному ущербу, поскольку представляет собой меру административной ответственности для учреждения. Таким образом, трудовое законодательство, равно как и специальные нормы Федерального закона №197-ФЗ не предусматривают обязанности сотрудника возмещать работодателю уплаченную им сумму штрафа за допущенное им самим нарушение закона.

Уплата административного штрафа является обязанностью лица, привлеченного к административной ответственности, в связи с чем такая обязанность не может быть переложена работодателем на работника в порядке привлечения его к материальной ответственности.

Расходы ответчика по уплате штрафа не связаны напрямую исключительно с действиями истца, потому как в вину учреждения вменено нарушение требований законодательства по обеспечению защиты сведений, составляющих государственную тайну, а несение указанных расходов работодателем не является ущербом, причиненным действиями ФИО2 как сотрудника ФКУ КП-10 УФСИН России по УР.

Закрепляя право работодателя привлекать работника к материальной ответственности, ТК РФ предполагает предоставление работнику адекватных правовых гарантий защиты от негативных последствий, которые могут наступить для него в случае злоупотребления со стороны работодателя при его привлечении к материальной ответственности.

Приведенные в апелляционной жалобе доводы ответчика сводятся к несогласию с выводами суда первой инстанции и переоценке представленных доказательств, не опровергают вышеприведенных выводов суда, не содержат обстоятельств, которые нуждались бы в дополнительной проверке, направлены на иную оценку исследованных судом доказательств, а потому не могут быть приняты судебной коллегией в качестве основания к отмене судебного постановления.

Суждения апеллянта о доказанности факта причинения по вине истца материального ущерба, находящегося в причинной связи с ненадлежащим исполнением им должностных обязанностей, и отнесении суммы уплаченного ответчиком административного штрафа к прямому действительному ущербу, подлежащему возмещению работником в порядке ст. 238 ТК РФ, отклоняются судебной коллегией, поскольку они аналогичны правовой позиции ответчика при рассмотрении дела в суде первой инстанции, а также напрямую противоречат приведенному выше нормативному обоснованию и исследованным материалам дела.

Вопреки утверждениям подателя жалобы само по себе заключение по результатам служебной проверки не является достаточным и исключительным основанием для привлечения сотрудника к материальной ответственности при отсутствии совокупности обязательных условий для ее наступления.

Судебная коллегия полагает, что суд первой инстанции с достаточной полнотой исследовал приведенные обстоятельства дела и дал надлежащую оценку представленным сторонами доказательствам, выводы суда не противоречат материалам дела, нормы материального права применены верно.

Таким образом, доводы апелляционной жалобы не ставят под сомнение выводы суда первой инстанции и не могут повлечь отмену судебного постановления, поскольку основаны на неправильном применении и толковании действующего законодательства, а также полностью опровергаются материалами дела. Доводов, заслуживающих внимания судебной коллегии и влияющих на содержание принятого судом первой инстанции решения, апелляционная жалоба не содержит, а потому удовлетворению не подлежит.

Процессуальных нарушений, предусмотренных ч. 4 ст. 330 ГПК РФ, являющихся основанием для отмены решения суда первой инстанции в любом случае, судом первой инстанции не допущено.

Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Завьяловского районного суда Удмуртской Республики от 28 февраля 2022 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Федерального казенного учреждения «Колония-поселение №10 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Удмуртской Республике» – без удовлетворения.

Апелляционное определение в окончательной форме изготовлено 25 октября 2022 года.

Председательствующий судья Э.В. Нургалиев

Судьи Н.Э. Стех

О.А. Пашкина