Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Новосибирске 14 июля 2020 года гражданское дело по апелляционной жалобе представителя Охалина М.С. – Фортунатова А.Б. на решение Железнодорожного районного суда города Новосибирска от 25 февраля 2020 года, которым удовлетворены исковые требования ООО «БАУгрупп» к Охалину М.С. о взыскании ущерба, процентов за пользование денежными средствами, судебных расходов.

Взысканы с Охалина М.С. в пользу ООО «БАУ групп» денежные средства в размере 344 016 руб. 21 коп.

Заслушав доклад судьи Новосибирского областного суда Дроня Ю.И., объяснения представителя истца Бобиной Л.А., судебная коллегия

установила:

ООО «БАУ групп» обратился в суд с иском к Охалину М.С. о взыскании ущерба в размере 335 141 руб. 22 коп., процентов за пользование денежными средствами в размере 2 300 руб. 58 коп., расходов по уплате государственной пошлины в размере 6 574 руб. 41 коп.

В обоснование заявленных требований указало, что в результате исполнения трудовой деятельности Охалиным М.С. работодателю - ООО «БАУ групп» был причинен ущерб, который выражается в получении из кассы организации денежных средств в подотчет на различные представительские нужды, не представлении отчета за израсходованные денежные средства.

Сумма ущерба составила 335 141 руб. 22 коп.

За пользование денежными средствами подлежат начислению проценты, что за период с 25.09.2019г. по 05.11.2019г. составит 2 300 руб. 58 коп.

Для защиты своего нарушенного права истец вынужден был обратиться с иском в суд, понес расходы по оплате государственной пошлины.

Судом было принято вышеуказанное решение, с которым не

согласился представитель Охалина М.С. – Фортунатов А.Б.

В апелляционной жалобе просил решение суда отменить в части удовлетворенных требований, принять новое решение, которым отказать в удовлетворении исковых требований.

В обоснование доводов апелляционной жалобы указал, что соглашаясь с отказом в иске в части взыскания процентов за пользование денежными средствами, считает названное решение незаконным и необоснованным в части удовлетворенных исковых требований по следующим основаниям.

Как указывалось представителем ответчика в отзыве на иск, выдача денег под отчет проводится при условии полного погашения подотчетным лицом задолженности по ранее полученной под отчет сумме наличных денег (п. 6.3 Указания № 3210-У от 11.03.2014 Банка России).

По смыслу приведенной нормы она является императивной, иными словами, установленное данной нормой требование является обязательным для применения и не может быть изменено локальным нормативным актом организации, либо учетной политикой.

Таким образом, выдавать денежные средства под отчет, пока работник не отчитался за ранее полученную под отчет сумму наличных денег, нельзя.

С учетом данных правил, выдача под отчет следующей суммы, при отсутствии отчета или невозврата предыдущей суммы, подразумевает указание в расходном кассовом ордере на сумму предыдущей задолженности.

В расходных кассовых ордерах, представленных истцом в качестве доказательств по делу, такие записи отсутствуют.

Авансовый отчет, предоставляемый работником, оформляется в единственном экземпляре, передается работодателю и утверждается руководителем организации.

В случае, если работником был осуществлен перерасход, то сумма такого перерасхода возвращается работнику по расходному кассовому ордеру, реквизиты которого вносятся в авансовый отчет.

Авансовые отчеты по всем подотчетным суммам ответчика были предоставлены истцу в полном объеме в установленные истцом сроки.

Таким образом, предоставленные расходные кассовые ордера, подтверждающие исключительно факт получения денежных средств работником из кассы организации без предоставления суду авансовых отчетов, не может являться доказательством причинения работодателю материального ущерба, так как фактически могут являться выдачей работнику перерасхода подотчетных сумм.

Что касается выводов суда первой инстанции о возможности выявления материального ущерба в виде недостачи материальных ценностей (к которым также относятся и денежные средства) в ходе инвентаризационных мероприятий уже после прекращения трудовых отношений и о законности предъявления требований о возмещении такого ущерба к бывшему работнику после прекращения трудовых отношений, то с

данными выводами также нельзя согласиться.

В данном случае изменение первоначальных исковых требований с требования возврата неосновательного обогащения на возмещение суммы ущерба, не имеет правового значения, поскольку и то и другое требования являются предметом гражданско-правового регулирования.

В рассматриваемом же споре стороны находились в трудовых правоотношениях.

Трудовые правоотношения основаны на властном подчинении (работник-работодатель), соответственно нормы гражданского законодательства применяются к ним лишь в случаях прямо предусмотренных законом.

Данный вывод подтверждается, самой формулировкой уточненных исковых требований.

В отсутствие оснований для предъявления требований о возмещении работодателю прямого действительного ущерба, поскольку такие требования в рассматриваемом споре могли быть предъявлены только в период действия трудовых правоотношений, истец, уточняя исковые требования, формулирует их как просто «возмещение ущерба».

То есть формулирует их как именно гражданско-правовое требование, а не как материальное требование работодателя к работнику, пусть даже и бывшему, по основаниям, предусмотренным Трудовым кодексом РФ.

Кроме того, усматривается формальный подход суда первой инстанции к разрешению настоящего трудового спора

В письменных возражениях представитель ООО «БАУ групп» Бобина Л.А. просила оставить решение суда без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Проверив материалы дела, на основании ст. 327.1 ГПК РФ в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

В силу ч. 2 ст. 56 ГПК РФ суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какое-либо из них не ссылались.

При принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению (ч. 1 ст. 196 ГПК РФ).

Таким образом, при рассмотрении спора, с учетом указанных выше норм процессуального права, вопрос о подлежащих применению нормах материального права, относится к компетенции суда.Неправильная ссылка на нормы материального права указанная в исковом заявлении не может служить основанием для отказа в иске.

При этом, из содержания искового заявления и фактических обстоятельств спора изложенных в заявлении следует, что правоотношения, возникшие между сторонами являются трудовыми.

Согласно статье 241 Трудового кодекса Российской Федерации за причиненный ущерб работник несет материальную ответственность в пределах своего среднего месячного заработка, если иное не предусмотрено данным кодексом или иными федеральными законами.

Полная материальная ответственность работника состоит в его обязанности возместить причиненный работодателю прямой действительный ущерб в полном размере (часть 1 статьи 242 Трудового кодекса Российской Федерации).

Частью 2 статьи 242 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба может возлагаться на работника лишь в случаях, предусмотренных Кодексом или иными федеральными законами.

Материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба возлагается на работника в следующих случаях: 1) когда в соответствии с Кодексом или иными федеральными законами на работника возложена материальная ответственность в полном размере за ущерб, причиненный работодателю при исполнении работником трудовых обязанностей; 2) недостачи ценностей, вверенных ему на основании специального письменного договора или полученных им по разовому документу и. т. п

Статьей 244 Трудового кодекса Российской Федерации в качестве основания для возложения на работников полной материальной ответственности за недостачу вверенных им товарно-материальных ценностей предусмотрено наличие заключенных между этими работниками и их работодателями письменных договоров о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности.

В пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 г. N 52 "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю" разъяснено, что при рассмотрении дела о возмещении причиненного работодателю прямого действительного ущерба в полном размере работодатель обязан представить доказательства, свидетельствующие о том, что в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации либо иными федеральными законами работник может быть привлечен к ответственности в полном размере причиненного ущерба.

Судом первой инстанции установлено, что 17.05.2019г. между ООО «БАУ групп» и Охалиным М.С. заключен трудовой договор №, согласно условиям которого работник принимается на работу в подразделение Дирекции по продажам на должность директора по развитию (л. д. 9-11).

Заключенным трудовым договором Охалин М.С. взял на себя обязанность бережно относиться к имуществу организации, в случае утраты

или порчи несет материальную ответственность, предусмотренную законодательством и трудовым договором.

Также с ответчиком Охалиным М.С. был заключен договор о полной индивидуальной материальной ответственности.

Согласно условиям договора работник принял на себя полную материальную ответственность за недостачу вверенного имущества и взял обязательства вести учет, составлять и предоставлять в установленном порядке товарно - денежные и другие отчеты о движении и остатках вверенного ему имущества (л. д. 82).

Приказом № от 20.05.2019г. Охалин М.С. отнесен к подотчетным лицам, которым могут быть выданы подотчетные средства.

С данным приказом Охалин М.С. ознакомлен (л. д. 139-140).

Суд первой инстанции правильно исходил из того, что расходными кассовыми ордерами подтверждена передача работодателем Охалину М.С. определенных денежных сумм, что стороной ответчика не оспаривается.

Действительно согласно абз. 2 п. 6.3 Указания Центрального Банк РФ N 3210-У от 11.03.2014 г. "О порядке ведения кассовых операций юридическими лицами и упрощенном порядке ведения кассовых операций индивидуальными предпринимателями и субъектами малого предпринимательства" подотчетное лицо обязано в срок, не превышающий трех рабочих дней после дня истечения срока, на который выданы наличные деньги под отчет, или со дня выхода на работу, предъявить главному бухгалтеру или бухгалтеру (при их отсутствии - руководителю) авансовый отчет с прилагаемыми подтверждающими документами.

Однако, стороной ответчика не представлено каких – либо допустимых доказательств, свидетельствующих о том, что им передавались работодателю авансовые отчеты с приложенными подлинными документами, подтверждающие произведенные расходы.

Указанные нарушения, относительно нарушения сроков сдачи авансовых отчетов допущены самим ответчиком.

Как установлено судом первой инстанции, действиями ответчика работодателю был причинен прямой действительный ущерб в сумме 344016 рублей.

Поскольку доводы апелляционной жалобы не содержат оснований для отмены решения суда, судебная коллегия находит решение суда первой инстанции правильным и подлежащим оставлению в силе.

Руководствуясь ст. ст. 328 - 330 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Железнодорожного районного суда города Новосибирска от

25 февраля 2020 года, оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя Охалина М.С. – Фортунатова А.Б.. – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи