Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе ФИО1 на решение Ленинского районного суда г. Магнитогорска Челябинской области от 16 сентября 2021 года по иску ФИО1 к Государственному учреждению - Управлению Пенсионного фонда Российской Федерации в г. Магнитогорске Челябинской области (межрайонному) о перерасчете пенсии, пересмотре размеров стажевого коэффициента и коэффициента валоризации, взыскании необоснованно невыплаченных денежных средств.

Заслушав доклад судьи Шушкевич О.В. об обстоятельствах дела и доводах апелляционной жалобы, пояснения истца ФИО1 и его представителя ФИО2, поддержавших доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 обратился в суд с иском к Государственному учреждению - Управлению Пенсионного фонда Российской Федерации в г. Магнитогорске Челябинской области (межрайонному) (далее УПФР в г. Магнитогорске Челябинской области) о перерасчете пенсии с 13 июля 2018 года с учетом периодов обучения с 01 сентября 1975 года по 21 июля 1978 года и с 01 сентября 1978 года по 30 сентября 1983 года, пересмотре размеров стажевого коэффициента и коэффициента валоризации в соответствии с общим трудовым стажем до 01 января 2002 года, о взыскании необоснованно невыплаченных денежных средств за период с 13 июля 2018 года по 01 августа 2021 года в размере 91 274 руб. 39 коп.

В обоснование заявленных требований указал на то, что с 13 июля 2018 года является получателем страховой пенсии по п. 2 ст. 32 Закона Российской Федерации от 19 апреля 1991 года № 1032-1. Считает, что размер назначенной ему пенсии является неправильным, поскольку его стаж на день назначения пенсии составляет 42 года 01 месяц 26 дней, что не соответствует материалам пенсионного дела, согласно которому на стр. 6 указан стаж продолжительностью 38 лет 10 месяцев 19 дней, а на стр. 28 – 41 год 01 месяц 22 дня. В выданной ему справке указан страховой стаж 35 лет 08 месяцев 16 дней, а на стр. 6 пенсионного дела указан страховой стаж 33 года 06 месяцев 28 дней. Ссылаясь на постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 20 января 2004 года № 2-П и постановление Министерства труда Российской Федерации от 17 октября 2003 года № 70, указывает на то, что исчисление стажа должно производиться с учетом законодательства, действовавшего в период выполнения работы. В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 года № 30 «О практике рассмотрения дел, связанных с реализацией прав граждан на трудовые пенсии» также указано на возможность применения ранее действовавшего законодательства. Полагает, что периоды обучения подлежат включению в его общий и страховой стаж независимо от требований, указанных в п.п. 3 и 4 ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации». Соответственно подлежит увеличению стажевый коэффициент и коэффициент валоризации.

Истец ФИО1 в судебном заседании на удовлетворении требований настаивал.

Представитель ответчика УПФР в г. Магнитогорске Челябинской области ФИО3 в судебном заседании исковые требования не признала, просила в удовлетворении иска отказать, указав на то, что размер пенсии истца исчислен в соответствии с требованиями действующего законодательства.

Суд постановил решение, которым в удовлетворении требований отказал в полном объеме.

В апелляционной жалобе истец ФИО1 просит решение суда отменить ввиду его незаконности в связи с неправильным применением норм материального права. Указывает на то, что в спорные периоды действовало законодательство, в соответствии с которым в общий трудовой стаж включались периоды обучения, чему суд не дал какой-либо оценки. В соответствии с правовой позицией, выраженной в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 20 января 2004 года № 2-П, а также с учетом разъяснений, утвержденных постановлением Министерства труда Российской Федерации от 17 октября 2003 года № 70, его требования являются обоснованными. Также ссылается на ч. 4 ст. 2, ч. 8 ст. 13 Федерального закона «О страховых пенсиях», п. 58 Правил подсчета и подтверждения страхового стажа, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 02 октября 2014 года № от 02 октября 2014 года № 1015. Указанным нормативным актам судом не дана оценка, также не указано, по какой причине суд не считает возможным применение вышеуказанных норм права. В дополнении к апелляционной жалобе, копия которой вручена представителю ответчика 22 ноября 2021 года, истец дополнительно приводит нормативные правовые акты, в соответствии с которыми ранее в общий трудовой стаж включались периоды обучения, также приводит расчеты размера пенсии с учетом периодов обучения.

Согласно выписке из ЕГРЮЛ в отношении УПФР в г. Магнитогорске Челябинской области 01 октября 2021 года деятельность указанного юридического лица прекращена ввиду проведенной реорганизации в форме присоединения к Государственному учреждению – Отделению Пенсионного фонда Российской Федерации по Челябинской области (далее ОПФР по Челябинской области).

В соответствии со ст. 44 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном решением суда правоотношении (смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга и другие случаи перемены лиц в обязательствах) суд допускает замену этой стороны ее правопреемником. Правопреемство возможно на любой стадии гражданского судопроизводства. Все действия, совершенные до вступления правопреемника в процесс, обязательны для него в той мере, в какой они были бы обязательны для лица, которое правопреемник заменил.

Определением судьи от 16 ноября 2021 года произведена замена ответчика УПФР в г. Магнитогорске Челябинской области на его правопреемника – ОПФР по Челябинской области.

Представитель ответчика о времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции извещен, в суд не явился, о причинах неявки не сообщил, в связи с чем судебная коллегия на основании ст.ст. 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации признала возможным рассмотреть дело в его отсутствие.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда первой инстанции.

Согласно ст. 2 Федерального закона «О страховых пенсиях» страховые пенсии устанавливаются и выплачиваются в соответствии с данным законом.

Данный закон введен в действие с 01 января 2015 года, в соответствии с ч. 3 ст. 36 Федерального закона «О страховых пенсиях» с момента вступления его в законную силу Федеральный закон «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» не применяется, за исключением норм, регулирующих исчисление размера трудовых пенсий и подлежащих применению в целях определения размеров страховых пенсий в соответствии с Федеральным законом «О страховых пенсиях» в части, не противоречащей ему.

В соответствии со ст. 15 Федерального закона «О страховых пенсиях» Федерального закона «О страховых пенсиях» размер страховой пенсии определяется с учетом индивидуального пенсионного коэффициента за периоды, имевшие место до 01 января 2015 года, и периоды, имевшие место после 01 января 2015 года.

Определение индивидуального пенсионного коэффициента за периоды, имевшие место до 01 января 2015 года, производится с учетом размера страховой части трудовой пенсии, исчисленной по состоянию на 31 декабря 2014 года по нормам Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации».

В свою очередь страховая часть трудовой пенсии по старости определяется из суммы расчетного пенсионного капитала застрахованного лица, учтенного по состоянию на день, с которого указанному лицу назначается страховая часть трудовой пенсии по старости.

Согласно ст. 29.1 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» при определении суммы расчетного пенсионного капитала застрахованного лица, с учетом которой исчисляется размер трудовой пенсии (страховой части трудовой пенсии по старости), во внимание принимается расчетный пенсионный капитал застрахованного лица, исчисленный в соответствии со ст. 30 данного закона; сумма валоризации (ст. 30.1 закона); сумма страховых взносов и иных поступлений в Пенсионный фонд Российской Федерации за застрахованное лицо начиная с 01 января 2002 года.

Определение расчетного пенсионного капитала застрахованного лица производится исходя их расчетного размера трудовой пенсии по состоянию на 01 января 2002 года.

Согласно п. 2 ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» расчетный размер трудовой пенсии при оценке пенсионных прав застрахованного лица может определяться по выбору застрахованного по п. 3 или п. 4 данной статьи.

Соответственно исчисление общего трудового стажа, под которым понимается суммарная продолжительность трудовой и иной общественно полезной деятельности до 01 января 2002 года, производится также по п. 3 или п. 4 ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», что следует непосредственно из указанных пунктов данной статьи.

В соответствии с п. 3 ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» в общий трудовой стаж включаются периоды работы в качестве рабочего, служащего, члена колхоза или другой кооперативной организации; периоды иной работы, на которой работник, не будучи рабочим или служащим, подлежал обязательному пенсионному страхованию; периоды индивидуальной трудовой деятельности. Включение в страховой стаж периодов обучения не предусмотрено.

Согласно п. 4 ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» в общий трудовой стаж помимо периодов трудовой деятельности включаются также периоды подготовки к профессиональной деятельности - обучение в училищах, школах и на курсах по подготовке кадров, повышению квалификации и по переквалификации, в образовательных учреждениях среднего профессионального и высшего профессионального образования.

Из материалов дела следует, что 13 июля 2018 года ФИО1 назначена страховая пенсия по старости в соответствии со ст. 8 Федерального закона «О страховых пенсиях» с учетом п. 2 ст. 32 Закона Российской Федерации от 10 апреля 1991 года № 1032-1 «О занятости населения в Российской Федерации», размер пенсии составил 15 815 руб. 77 коп. (л.д. 25).

Размер пенсии ФИО1 определен с применением п. 3 ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», исходя из общего трудового стажа на 01 января 2002 года – 18 лет 03 месяца 05 дней (отношение имеющегося стажа (6575 дней) к требуемому стажу (25 лет или 9000 дней) составило 0,73055556); общего стажа на 01 января 1991 года для валоризации – 07 лет 03 месяца 06 дней - 17% (7% за 7 полных лет + 10%); отношения среднемесячного заработка истца за период с 01 января 2000 года по 31 декабря 2001 года по сведениям индивидуального (персонифицированного) учета к среднемесячной заработной плате по стране за тот же период – 14,837 (22174 руб.78 коп. : 1 494 руб. 50 коп.) при максимально возможном 1,2; суммы страховых взносов за период с 01 января 2002 года по 31 декабря 2014 года с учетом индексации – 1 114 535 руб. 22 коп.; ожидаемого периода выплаты 228 месяцев; индивидуального пенсионного коэффициента за периоды до 01 января 2015 года; суммы индивидуальных пенсионных коэффициентов за периоды с 01 января 2015 года по 1 квартал 2018 года.

Общий трудовой стаж ФИО1 до 01 января 2002 года продолжительностью 18 лет 03 месяца 05 дней состоит из следующих периодов работы: с 13 июля 1981 года по 12 августа 1981 года, с 13 октября 1983 года по 17 октября 1983 года, с 25 октября 1983 года по 07 апреля 1989 года, с 14 апреля 1989 года по 18 января 1995 года, с 20 января 1995 года по 31 декабря 2001 года.

Указанные периоды подтверждены трудовой книжкой истца, выпиской из индивидуального лицевого счета.

Периоды обучения с 01 сентября 1975 года по 21 июля 1978 года в ГПТУ № 40 г. Орска и с 01 сентября 1978 года по 12 июля 1981 года в Магнитогорском горно-металлургическом институте в подсчет общего стажа не вошли, поскольку это не предусмотрено п. 3 ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации».

27 января 2021 года ФИО1 обратился в УПФР в г. Магнитогорске Челябинской области с заявлением о перерасчете размера страховой пенсии (л.д. 54).

13 мая 2021 года УПФР в г. Магнитогорске Челябинской области от принято решение о корректировке индивидуального лицевого счета ФИО1 путем внесения сведений о периодах учебы с 01 сентября 1975 года по 21 июля 1978 года и с 01 сентября 1978 года по 12 июля 1981 года, с 13 августа 1981 года по 30 сентября 1983 года (л.д. 71).

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении требований, суд первой инстанции исходил из того, что избранный ответчиком вариант конвертации пенсионных прав в расчетный пенсионный капитал по п. 3 ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» является наиболее выгодным для ФИО1, данный вариант не предусматривает включения в общий стаж периодов обучения; определение расчетного пенсионного капитала по п. 4 ст. 30 Федерального Закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», в соответствии с которым в общий трудовой стаж включаются периоды учебы, не приведет к увеличению размера пенсии истца.

С указанными выводами суда первой инстанции судебная коллегия соглашается, поскольку они соответствуют обстоятельствам дела и представленным доказательствам, основаны на правильном применении норм материального права, регулирующих спорные правоотношения.

Первоначальная редакция ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», введенного в действие с 01 января 2002 года, содержала только лишь один вариант конвертации пенсионных прав в расчетный пенсионный капитал, аналогичный п. 3 ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» (в редакции Федерального закона от 24 июля 2009 года № 213-ФЗ), в соответствии с которым в общий трудовой стаж периоды учебы не включались (п. 4).

Также первоначальной редакцией ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» была предусмотрена возможность определения расчетного пенсионного капитала с учетом специального (льготного) стажа для лиц, работавших на работах с вредными и тяжелыми условиями труда (п. 5 ст. 30), а для лиц, получавших по состоянию на 01 января 2002 года пенсии в соответствии с Законом Российской Федерации «О государственных пенсиях в Российской Федерации», - по их выбору из установленной им пенсии (п. 6 ст. 30).

Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 29 января 2004 года № 2-П содержащаяся в п. 4 ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» норма в той части, в какой она во взаимосвязи с п. 2 ст. 31 данного закона при оценке пенсионных прав застрахованных лиц по состоянию на 01 января 2002 года путем их конвертации (преобразования) в расчетный пенсионный капитал исключает льготный (кратный) порядок исчисления общего трудового стажа и не позволяет учитывать в общем трудовом стаже некоторые периоды общественно полезной деятельности, включавшиеся в него ранее действовавшим законодательством, признана не противоречащей Конституции Российской Федерации.

Вместе с тем установлено, что данная норма - по своему конституционно-правовому смыслу в системе норм - не может служить основанием для ухудшения условий реализации права на пенсионное обеспечение, поскольку не препятствует гражданину осуществить оценку приобретенных им до 01 января 2002 года пенсионных прав, в том числе в части, касающейся исчисления трудового стажа и размера пенсии, по нормам ранее действовавшего законодательства.

Федеральным законом от 24 июля 2009 года № 213-ФЗ в ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» внесены изменения, в соответствии с которыми предусмотрено два варианта оценки (конвертации) пенсионных прав, закрепленных в п. 3 и в п. 4.

При этом п. 2 ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» в новой редакции установлено, что расчетный размер трудовой пенсии при оценке пенсионных прав застрахованного лица может определяться по выбору застрахованного лица либо в порядке, установленном п. 3 данной статьи, либо в порядке, установленном п. 4 данной статьи, либо в порядке, установленном п. 6 данной статьи.

Таким образом, как было указано выше, законом закреплено применение различных вариантов оценки пенсионных прав, включение в общий трудовой стаж периодов учебы предусмотрено п. 4 ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», при этом указанным пунктом также предусмотрен самостоятельный порядок определения расчетного размера трудовой пенсии по состоянию на 01 января 2002 года, соответствующий Закону Российской Федерации «О государственных пенсиях в Российской Федерации», действовавшему на момент введения нового правового регулирования.

Как следует из материалов дела, в том числе письменных разъяснений УПФР в г. Магнитогорске Челябинской области, ОПФР по Челябинской области, ответа ОПФР по Челябинской области от 29 ноября 2021 года на запрос суда апелляционной инстанции, расчетный пенсионный капитал ФИО1 по состоянию на 01 января 2002 года по п. 3 ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» составляет 108 744 руб. 71 коп., а с учетом валоризации – 127 231 руб. 31 коп., тогда как, расчетный пенсионный капитал ФИО1 на указанную дату по п. 4 ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» (при общем трудовом стаже 25 лет 09 месяцев 29 дней) составляет 69 391 руб. 90 коп., с учетом валоризации (24%) – 86 045 руб. 95 коп.

Приведенные расчеты расчетного пенсионного капитала по вышеуказанным вариантам, а также размера страховой пенсии истцом не оспаривались, апелляционная жалоба также не содержит таких доводов.

Поскольку расчетный пенсионный капитал ФИО1 по состоянию на 01 января 2002 года определен с применением наиболее выгодного варианта конвертации пенсионных прав в соответствии с п. 3 ст. 30 Федерального закона «О страховых пенсиях», которым не предусмотрено включение в общий трудовой стаж периодов обучения, иных доводов исковое заявление не содержит, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных требований.

При этом то обстоятельство, что в материалах пенсионного дела, справках пенсионного органа, сведениях о состоянии индивидуального лицевого счета указана разная продолжительность страхового стажа, значения для правильного разрешения спора не имеет, поскольку, страховой стаж, под которым понимается суммарная продолжительность периодов работы и (или) иной деятельности, за которые начислялись и уплачивались страховые взносы в Пенсионный фонд Российской Федерации, имеет значение при определении права на страховую пенсию, тогда как, предметом спора является продолжительность общего трудового стажа до 01 января 2002 года для определения расчетного пенсионного капитала на указанную дату.

Доводы апелляционной жалобы о том, что в спорные периоды действовало законодательство, в соответствии с которым в общий трудовой стаж включались периоды обучения, чему суд не дал какой-либо оценки, а также ссылка на постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 20 января 2004 года № 2-П, разъяснение, утвержденное постановлением Министерства труда Российской Федерации от 17 октября 2003 года № 70, ч. 4 ст. 2, ч. 8 ст. 13 Федерального закона «О страховых пенсиях», п. 58 Правил подсчета и подтверждения страхового стажа, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 02 октября 2014 года № 1015, о незаконности постановленного судом решения не свидетельствуют.

В связи с вступлением в силу постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 29 января 2004 года № 2-П Министерством здравоохранения и социального развития Российской Федерации в письме от 04 июня 2004 года № МЗ-637 дано следующее разъяснение.

При установлении пенсии до 01 января 2002 года применялись нормы Закона Российской Федерации от 20 ноября 1990 года № 340-1 «О государственных пенсиях в Российской Федерации». Указанные нормы предусматривали как льготное исчисление общего и специального трудового стажа при реализации права на пенсию, включая определение ее размера без применения индивидуального коэффициента пенсионера, так и календарное исчисление указанного стажа при определении ее размера с применением индивидуального коэффициента пенсионера.

Федеральный закон «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» не предусматривает льготного исчисления страхового стажа при определении права на трудовую пенсию, а также общего трудового стажа при оценке пенсионных прав застрахованных лиц путем конвертации в расчетный пенсионный капитал по состоянию на 01 января 2002 года.

Конституционный Суд Российской Федерации постановлением от 29 января 2004 года № 2-П установил, что нормы Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» «по своему конституционно-правовому смыслу в системе норм не могут служить основанием для ухудшения условий реализации права на пенсионное обеспечение, включая размер пенсии, на которые рассчитывало застрахованное лицо до введения в действие нового правового регулирования (независимо от того, выработан им общий или специальный трудовой стаж полностью либо частично)».

С учетом изложенного при определении права на трудовую пенсию исчисление страхового стажа и (или) стажа на соответствующих видах работ, имевших место до вступления в силу Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», может производиться по нормам действовавшего на 31 декабря 2001 года правового регулирования (независимо от продолжительности трудового стажа на указанную дату).

При оценке пенсионных прав застрахованных лиц путем конвертации (преобразования) в расчетный пенсионный капитал трудовой стаж может быть определен как в льготном порядке, так и календарно. В случае определения расчетного размера трудовой пенсии по нормам, действовавшим для исчисления пенсии без применения индивидуального коэффициента пенсионера, исчисление трудового стажа производится в льготном порядке. В случае определения расчетного размера трудовой пенсии по нормам, действовавшим для исчисления пенсии с применением индивидуального коэффициента пенсионера, исчисление трудового стажа производится календарно (независимо от факта выполнения оплачиваемой работы на указанную дату).

В определении Конституционного Суда Российской Федерации от 30 января 2020 года № 180-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки ФИО4 на нарушение ее конституционных прав положением пункта 3 статьи 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» (полагавшей, что ее общий трудовой стаж для определения размера пенсии по п. 3 ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» подлежит исчислению с учетом периода обучения в высшем учебном заведении, т.е. с одновременным применением положений п.п. 3 и 4 ст. 30 данного закона, либо ее пенсия должна быть определена по формуле, установленной п. 4 названной статьи, но без применения ограничения соответствующей суммой) также указано, что законодатель, реализуя свои полномочия, в ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» установил порядок назначения, выплаты и перерасчета трудовой пенсии, а также закрепил правила оценки пенсионных прав застрахованных лиц (п. 1), предусмотрев несколько вариантов определения расчетного размера трудовой пенсии указанных лиц (п.п. 3, 4 и 6), предоставив им право выбора наиболее выгодного варианта определения расчетного размера трудовой пенсии (п. 2).

Положение п. 3 ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» устанавливает календарный порядок исчисления общего трудового стажа, при этом расчетный размер пенсии не подлежит ограничению. В п. 4 ст. 30 названного закона предусмотрена возможность исчисления расчетного размера пенсии в порядке, установленном законодательством Российской Федерации по состоянию на 31 декабря 2001 года. Данная норма воспроизводит не только порядок исчисления общего трудового стажа, в том числе с зачетом в него периодов обучения в высших учебных заведениях, но и положение об ограничении размера пенсии определенной суммой.

Установленное абз. 40 п. 4 данной статьи ограничение расчетного размера пенсии согласуется с правилами, предусмотренными законодательством Российской Федерации по состоянию на 31 декабря 2001 года (ч. 1 ст. 18 действовавшего до 01 января 2002 года Закона Российской Федерации «О государственных пенсиях в Российской Федерации»).

При этом ст. 30 (включая оспариваемое положение) Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» действует в системной связи с другими положениями данного закона, в том числе его ст. 17, предусматривающей гарантию индексации размера пенсии, п. 4 ст. 29, закрепляющим сохранение более высокого размера пенсии, определенной в соответствии с ранее действовавшим законодательством, а также ст. 12.1 Федерального закона от 17 июля 1999 года № 178-ФЗ «О государственной социальной помощи», устанавливающей порядок и условия выплаты социальной доплаты в случае, если общий размер материального обеспечения пенсионера меньше величины прожиточного минимума пенсионера в субъекте Российской Федерации.

Следовательно, нет оснований полагать, что оспариваемым положением были нарушены конституционные права заявительницы.

Из указанных положений следует, что новое правовое регулирование, в данном случае Федеральный закон «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», вступивший в силу с 01 января 2002 года, не является препятствием для применения ранее действовавшего порядка исчисления общего трудового стажа и размера пенсии, предусмотренного Законом Российской Федерации «О государственных пенсиях в Российской Федерации», однако, применение такого порядка возможно на тех же условиях, каковы были предусмотрены в период действия данного закона, а введенный с 01 января 2002 года порядок исчисления общего трудового стажа в целях его конвертации по состоянию на 01 января 2002 года и размера пенсии подлежит самостоятельному применению.

Таким образом, примененный ответчиком подход к исчислению продолжительности общего трудового стажа истца в целях его конвертации по состоянию на 01 января 2002 года по п. 3 ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» без учета периода обучения является верным, прав истца не нарушает, поскольку данный вариант является более выгодным для истца, что достоверно установлено судом первой инстанции в ходе рассмотрения искового заявления, а также судебной коллегией при рассмотрении апелляционной жалобы истца.

Ссылка истца на то, что разъяснение, утвержденное постановлением Министерства труда Российской Федерации от 17 октября 2003 года № 70, предусматривает возможность включения в стаж периодов работы и иной общественно полезной деятельности, которые засчитывались соответственно в общий трудовой стаж и в специальный трудовой стаж при назначении пенсии по законодательству, действовавшему в период выполнения данной работы (деятельности), с применением правил подсчета соответствующего стажа, предусмотренных указанным законодательством (в том числе с учетом льготного порядка исчисления стажа), не свидетельствует о неправильности действий ответчика, поскольку вышеуказанный порядок применяется при определении права на страховую пенсию. Вместе с тем п. 2 данного разъяснения предусмотрено, что расчетный размер трудовой пенсии при осуществлении оценки пенсионных прав застрахованного лица в соответствии со ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» может быть (по желанию застрахованного лица) исчислен с учетом действовавшего до 01 января 2002 года порядка без применения индивидуального коэффициента пенсионера (включая правила подсчета общего трудового стажа, специального трудового стажа и среднемесячного заработка пенсионера).

Как правильно указано судом первой инстанции, фактически данный порядок исчисления расчетного размера трудовой пенсии воспроизведен в п. 4 ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», который для истца менее выгоден, чем п. 3 ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации

То обстоятельство, что положения ч. 8 ст. 13 Федерального закона «О страховых пенсиях», п. 58 Правил подсчета и подтверждения страхового стажа, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 02 октября 2014 года № от 02 октября 2014 года № 1015, предусматривают применение правил подсчета стажа в соответствии с ранее действовавшим законодательством, не является основанием для отмены решения суда, поскольку такой порядок применяется по выбору застрахованного лица, т.е. когда это наиболее выгодно для застрахованного лица.

Кроме того, как следует из содержания ч. 8 ст. 13 Федерального закона «О страховых пенсиях» и п. 58 Правил подсчета и подтверждения страхового стажа, указанные нормы подлежат применению в целях определения права на страховую пенсию, а не размера пенсии, исчисление которой производится в порядке, предусмотренном либо п. 3, либо п. 4 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации».

Иные доводы апелляционной жалобы правовых оснований к отмене решения суда не содержат, по существу сводятся к изложению обстоятельств, являвшихся предметом исследования и оценки суда первой инстанции, а также к выражению несогласия с произведенным судом первой инстанции толкованием действующего законодательства и подлежат отклонению.

При таких обстоятельствах решение суда является законным и обоснованным, судом правильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, нарушений норм материального и процессуального права судом не допущено, оснований для отмены решения суда не имеется.

Руководствуясь ст.ст. 328-329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Ленинского районного суда г. Магнитогорска Челябинской области от 16 сентября 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 15 декабря 2021 года.