Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Кирове 20 января 2021 г. гражданское дело по апелляционной жалобе представителя ФИО1 – Смертина А.С. на решение Советского районного суда Кировской области от 20 октября 2020 г., которым постановлено:

исковые требования ФИО1 удовлетворить.

Взыскать с ФИО2 в пользу ФИО1 задолженность по договору займа от 15 июня 2016 г. в размере 2518786 руб.; проценты за пользование займом за период с15 июня 2016 г. по 15 июня 2020 г. в размере 3853742,58 руб.; проценты за пользование чужими денежными средствами за период с17 июня 2017 г. по 15 сентября 2020 г. в размере 669021,88 руб., а всего 7041550,30 руб., расходы по оплате госпошлины в размере 39195 руб.,

Исковые требования ФИО2 удовлетворить. Взыскать с ФИО1 в пользу ФИО2 стоимость неосновательного обогащения 1305260 руб., проценты на сумму долга 384372 руб., а всего 1689632 руб., в возмещение расходов по госпошлине 16648 руб.

Произвести зачет взысканных сумм, по которому взыскать с ФИО2 в пользу ФИО1 5351918 руб., в возмещение расходов по оплате госпошлины 22511 руб.

Заслушав доклад судьи Митяниной И.Л., судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

ФИО1 обратился в суд с иском к ФИО2 о взыскании задолженности по договору займа. В обоснование иска указал, что 15 июня 2016 г. между ФИО3 и ФИО2 заключен договор займа, в соответствии с которым ответчик получил от ФИО3 денежные средства в сумме 10000 долларов США и 20000 евро сроком на 1 год с обязательством выплачивать 3 процента от суммы займа ежемесячно за пользование денежными средствами и сроком возврата всей суммы займа до 16 июня 2017 г. В установленный договором займа срок задолженность и проценты ФИО2 займодавцу не выплачены. 8 февраля 2020 г. между ФИО3 (цедент) и ФИО1 (цессионарий) заключен договор уступки права требования (цессии) в полном объеме. 12 мая 2020 г. должнику направлено уведомление об уступке права требования, 13 мая 2020 г. - претензия, которая оставлена без ответа.

Просил, с учетом увеличенных исковых требований и представленного суду расчета, взыскать с ФИО2 в пользу ФИО1 задолженность по договору займа от 15 июня 2016 г. по состоянию на 15 сентября 2020 г. в размере 2518786 руб., проценты за пользование займом за период с 15 июня 2016 г. по 15 сентября 2020 г. в сумме 3853742,58 руб., проценты за неправомерное уклонение от возврата суммы займа за период с 17 июня 2017 г. по 15 сентября 2020 г. в сумме 669021,88 руб., расходы по оплате государственной пошлины 39195 руб.

ФИО2 обратился в суд со встречным иском к ФИО1 о взыскании неосновательного обогащения, в обоснование которого указал, что в период с 27 июня 2016 г. по 17 марта 2017 г. на карту № <данные изъяты>, принадлежащую ФИО1, производились перечисления денежных средств на общую сумму 1685260 руб. в отсутствие законных или договорных оснований. После изменений исковых требований, в окончательном варианте просил взыскать с ФИО1 в свою пользу стоимость неосновательного обогащения 1305260 руб., проценты на сумму долга 384372 руб., а также расходы по уплате государственной пошлины 16648 руб.

К участию в деле в качестве третьих лиц привлечены ФИО3, Межрегиональное управление Федеральной службы по финансовому мониторингу по Приволжскому федеральному округу.

Судом постановлено решение, резолютивная часть которого приведена выше.

С решением в части удовлетворения встречных исковых требований не согласился представитель ФИО1 – Смертин А.С. Указал, что суд пришел к ошибочному выводу о том, что сторонами не оспаривается передача денежных средств ФИО2 по расписке 15 июня 2016 г. ФИО1 Представитель истца в судебном заседании пояснял, что денежные средства передавались непосредственно ФИО3 заемщику ФИО2 Третье лицо ФИО3 в письменном отзыве указал, что лично передавал денежные средства ФИО2 в момент заключения договора займа. То есть пояснения ФИО2 о передаче ему денежных средств ФИО1 материалами дела не подтверждаются, данные обстоятельства не признавались истцом и третьим лицом. Из расписки следует, что денежные средства передавал ФИО3, документов, свидетельствующих о том, что сделка исполнялась с привлечением ФИО1, не имеется, доводы ФИО2 в указанной части не подтверждены допустимыми доказательствами. Вместе с тем, установление данного обстоятельства повлияло на разрешение встречного искового заявления. ФИО2 не могло не быть известно о наличии долга перед ФИО3 Указанное, в совокупности со взаимными перечислениями денежных средств между сторонами в период с 2013 по 2016 г. свидетельствует о самостоятельных финансовых правоотношениях ФИО1 и ФИО2 В 2016 г. ФИО1 совершил 4 операции по пополнению счета ФИО2 на общую сумму <данные изъяты>. Если принять во внимание, что ФИО2 полагал, что перечисляет денежные средства во исполнение договора займа ФИО1, то о таких перечислениях ему было известно с момента совершения платежей. Перечисления производились с банковского счета ФИО2 в ПАО «<данные изъяты>» через удаленный интерфэйс. При таком способе перечислений исключается перевод денежных средств неизвестному лицу, поскольку в распоряжении отправителя находятся данные банковской карты получателя платежа, перечисление подтверждается паролем, для контроля на экран выводится имя, отчество и фамилия получателя средств. Следовательно, ФИО2 о перечислениях ФИО1 стало известно в момент совершения операций. В банк по вопросу ошибочного перечисления за весь период до предъявления иска он не обращался, как не обращался в правоохранительные органы по поводу хищения денежных средств. Доводы ФИО2 о том, что ему не был известен получатель денежных средств, опровергаются его пояснениями, сведениями о номерах карт, его позицией по делу.

Переквалификация целевого назначения денежных средств (с возврата займа на неосновательное обогащение) не влечет восстановление пропущенного срока исковой давности, так как назначение платежа не указывалось, денежные средства с момента их перечисления обезличены. Поскольку на требования о неосновательном обогащении распространяется общий срок исковой давности – три года, требования ФИО2 заявлены по всем перечислениям по истечении срока исковой давности, что влечет отказ в удовлетворении встречного иска. Просил отменить решение суда в части удовлетворения встречных требований и принять новый судебный акт об отказе в указанных требованиях.

В судебном заседании апелляционной инстанции представитель ФИО1 адвокат Смертин А.С. на доводах апелляционной жалобы настаивал.

Представитель ФИО3 адвокат Смертин А.С. полагал апелляционную жалобу обоснованной. Пояснил, что денежные средства передавались лично ФИО3 ФИО2, передача происходила наличными денежными средствами в магазине, который принадлежал ФИО3

Представитель ФИО2 адвокат Мотовилов Д.В. возражал против доводов апелляционной жалобы, суду пояснил, что денежные средства по договору займа фактически передавались ФИО1, денежные средства перечислялись ФИО2 на счета ФИО1 в период действия договора.

Разрешив вопрос о рассмотрении дела в отсутствие не явившихся лиц, заслушав лиц, явившихся в судебное заседание, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив материалы дела и решение суда первой инстанции в пределах, предусмотренных ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), судебная коллегия приходит к следующему.

Судом установлено, и из материалов дела следует, что 15 июня 2016 г. между ФИО3 и ФИО2 был заключен договор займа, по которому ФИО2 получил денежные средства в размере 10000 долларов США и 20000 евро на срок 1 год, обязуясь выплачивать 3 % от суммы займа ежемесячно и возвратить ФИО3 всю сумму займа до 16 июня 2017 г. В подтверждение ФИО2 была выдана расписка. Данные обстоятельства не оспариваются сторонами.

На основании договора об уступке прав (цессии) от 8 февраля 2020 г. ФИО3 уступил ФИО1 права требования в полном объеме, включая проценты за пользование займом, проценты за пользование чужими денежными средствами, задолженности ФИО2 по договору займа от 15 июня 2016 г., о чем также был уведомлен заемщик ФИО2

В связи с наличием вышеуказанного долга, 12 мая 2020 г. должнику ФИО2 была направлена претензия на общую сумму 6090113,67 руб., которая оставлена без удовлетворения.

До настоящего времени сумма долга ФИО2 не возращена, доказательств обратного суду не представлено.

Установив, что сумма займа и процентов не возвращена, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст. 307, 309-310, 382, 384, 388, 395, 408, 807-811 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) взыскал с ФИО2 в пользу ФИО1 задолженность по договору займа в сумме 2518786 руб., проценты за пользование займом за период с 15 июня 2016 г. по 15 мая 2020 г. с учетом курса доллара США и Евро по курсу Центрального Банка РФ на15 сентября 2020 г. в сумме 3853742,58 руб., проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 17 июня 2017 г. по 15 сентября 2020 г., с учетом курса доллара США и Евро по курсу Центрального Банка РФ на15 сентября 2020 г., в сумме 669021,88 руб.

В указанной части решение не оспаривается и проверке судом апелляционной инстанции в силу положений ст. 327.1 ГПК РФ не подлежит.

Разрешая требования по встречному иску ФИО2 к ФИО1, суд первой инстанции исходил из положений ст. 1102 ГК РФ, установил неосновательное обогащение со стороны ФИО1 за счет денежных средств, перечисленных ФИО2 на счет ФИО1 и не усмотрел оснований для применения срока исковой давности, о котором было заявлено стороной ответчика. Удовлетворяя встречные исковые требования, пришел к выводу о возможности зачета взыскиваемых сумм.

Согласно п. 1 ст. 1102 ГК РФ лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных ст. 1109 настоящего Кодекса.

Из данной правовой нормы следует, что юридически значимыми обстоятельствами, подлежащими доказыванию по делу о возврате неосновательного обогащения, является установление факта приобретения имущества за счет другого лица при отсутствии к тому правовых оснований

Заявив требование о взыскании неосновательного обогащения, истец должен доказать факт получения ответчиком имущественной выгоды за счет истца. При этом на ответчике лежит обязанность опровергнуть отсутствие соответствующих оснований, установленных законом, иными правовыми актами или договором, для получения обогащения.

ФИО2 в обоснование встречных исковых требований ссылается на то, что им в период с 27 июня 2016 г. по 17 марта 2017 г. на карту, принадлежащую ФИО1, производились перечисления денежных средств.

Из материалов дела, следует, что каких-либо обязательств, в силу которых ФИО2 должен был перечислить ФИО1 денежные средства, между сторонами не существовало, в связи с чем, суд первой инстанции пришел к верному выводу, что полученные ФИО1 денежные средства являются неосновательным обогащением, следовательно, подлежат возврату ФИО2 в силу ст. 1102 ГК РФ.

Между тем, судебная коллегия не может согласиться с выводом суда об отсутствии оснований для применения последствий пропуска срока исковой давности.

Доводы апелляционной жалобы, оспаривающие выводы суда в указанной части, заслуживают внимания.

Согласно ч. 1 ст.196 ГК РФ общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со ст. 200 настоящего Кодекса.

В соответствии с ч.1 ст. 200 ГК РФ, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Поскольку нормами действующего законодательства специальных сроков исковой давности по обязательствам вследствие неосновательного обогащения не предусмотрено, в рассматриваемом случае срок исковой давности составляет три года.

Перечисление денежных средств, сумму которых ФИО2 просит взыскать с ФИО1, производилось им в период с июня 2016 г. по март 2017 г. Принимая во внимание, что встречное исковое заявление подано ФИО2 20 июля 2020 г., т.е. после истечения срока исковой давности, судебная коллегия приходит к выводу о том, что срок исковой давности истцом пропущен.

Утверждение ФИО2, что срок исковой давности начинает течь с момента когда он узнал о том, что денежные средства он перечислял непосредственно ФИО1, а не в счет погашения долга, необоснованно и ничем не подтверждено.

Как следует из материалов дела, договор займа был заключен между ФИО3 и ФИО2, путем составления расписки. Указанная расписка сведений о передаче денежных средств через ФИО1 не содержит, дополнительных соглашений о способе возврата займа и процентов, сторонами не заключалось.

Таким образом, принимая во внимание текст расписки, отсутствие каких-либо документальных соглашений о порядке возврата займа, пояснения ФИО3 и его представителя, пояснения представителя ФИО1 о личной передаче денежных средств ФИО3 ФИО2, отсутствии при передаче денег ФИО1, ФИО2 не представлено доказательств того, что посредником передачи денежных средств являлся ФИО1, что он давал какие-либо указания ФИО2 о способе возврата суммы займа и процентов. Отсутствие таких доказательств исключает ошибку истца по встречному иску в лице, которому он перечислял денежные средства.

Из пояснений ФИО2 следует, что после заключения договора займа он перечислял ФИО1 денежные средства, как он полагал, в счет исполнения обязательств перед ФИО3

Между тем, доказательств того, что денежные средства перечислялись ФИО4 в счет погашения долга перед ФИО3, не представлено.

ФИО2 изначально было известно, что он перечисляет денежные средства на счет ФИО1 в отсутствие между ними каких-либо договорных отношений. При достаточной степени разумности и осмотрительности, ФИО2 мог и должен был узнать о нарушении его права.

ФИО2 знал о перечислении указанных в иске сумм с дат таких перечислений, что следует как из данных им пояснений, так и из способа перечислений, при котором исключается перевод денежных средств неизвестному лицу. Соответственно, с этих дат начал течь срок исковой давности по требованиям о взыскании каждого из платежей.

Переквалификация целевого назначения денежных средств (с возврата займа на неосновательное обогащение) не влечет восстановление пропущенного срока исковой давности, поскольку назначение платежа не указывалось.

Учитывая, что с заявлением о восстановлении срока исковой давности истец не обращался, доказательств наличия уважительных причин пропуска срока исковой давности судам первой и апелляционной инстанции не представлено, судебная коллегия, руководствуясь положениями ст. 199 ГК РФ, считает, что истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено ответчиком, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Поскольку судебная коллегия пришла к выводу об отсутствии оснований для взыскания с ФИО1 в пользу ФИО2 неосновательного обогащения, производные от основного исковые требования о взыскании с ответчика в пользу истца процентов за пользование денежными средствами, а также требования о взыскании расходов по оплате государственной пошлины, удовлетворению не подлежат. Также отсутствуют основания для проведения зачета встречных требований.

Руководствуясь ст. 328, 329, 330 ГПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

решение Советского районного суда Кировской области от 20 октября 2020 г. отменить в части удовлетворения встречных исковых требований ФИО2 и проведения зачета взысканных сумм.

Принять в этой части новое решение.

В удовлетворении исковых требований ФИО2 к ФИО1 о взыскании неосновательного обогащения, процентов отказать.

Исключить из резолютивной части абзац четвертый о зачете взысканных сумм.

В остальной части решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: