Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе директора ООО «Строительный участок-7» С. на решение Свердловского районного суда г. Костромы от 21 июля 2020 года, которым ООО «СУ-7» отказано в удовлетворении исковых требований к Б. и К. о признании договоров цессии недействительными.

Заслушав доклад судьи Жукова И.П., объяснения представителя ООО «Строительный участок-7» Ц., поддержавшей апелляционную жалобу, объяснения представителя Б. и К. по доверенности ФИО1, возражавшего против удовлетворения апелляционной жалобы, судебная коллегия,

установила:

ООО «Строительный участок-7» (далее - ООО «СУ-7») обратилось в суд с иском к Б. и К. о признании недействительными договоров цессии.

Требования мотивированы тем, что ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ между К. и ООО ИСПО «Костромагорстрой» были заключены два договора долевого участия в строительстве многоквартирных жилых домов №№ и № по <адрес>. Оплата по договорам должна быть до ввода домов в эксплуатацию и после заключения договоров не производилась. В ДД.ММ.ГГГГ года после перехода права собственности на земельный участок по указанному адресу от ООО ИСПО «Костромагорстрой» к ООО «СУ-7» между истцом и К. были заключены дополнительные соглашения к договорам долевого участия в строительстве о замене застройщика на истца. Однако в связи с остановкой деятельности завода крупнопанельного домостроения в Костроме, из продукции которого и были запроектированы оба дома, в ДД.ММ.ГГГГ года ООО «СУ-7» решило изменить их проект на кирпичное исполнение. К., осуществляя с мая по ДД.ММ.ГГГГ года деятельность в ООО «СУ-7» в должности специалиста, в силу специфики своей работы знала и должна была знать об измененных характеристиках строящихся домов, изменении материалов стен и площадей квартир, а также об увеличении стоимости квартир. Более того, в ДД.ММ.ГГГГ года после получения измененных разрешений на строительство домов Общество направило всем дольщикам уведомления о произведенных изменениях и необходимости внесения изменений в договоры долевого участия в части проектных характеристик жилого дома и квартиры, их стоимости, а также сроков ввода в эксплуатацию, либо о расторжении договоров. К уведомлению прилагались проекты дополнительных соглашений к договору с указанием новой стоимости квартиры и реквизитов специального расчетного счета. После получения первого уведомления К. была намерена расторгнуть договор долевого участия ввиду отсутствия денежных средств. В ДД.ММ.ГГГГ года в адрес К. было направлено повторное аналогичное уведомление. Однако ДД.ММ.ГГГГ истец получил уведомление о заключении ДД.ММ.ГГГГ между К. и Б. договоров уступки права требования (цессии), по которым право требования на квартиры перешло к Б. Истец выразил свои возражения относительно заключенного договора цессии, направив их ДД.ММ.ГГГГ в Управление Росреестра по Костромской области. ДД.ММ.ГГГГ истцом в адрес К. также направлены возражения против уступки права требования, поскольку при заключении договора она не получила соответствующего согласия застройщика. ДД.ММ.ГГГГ возражения направлены и в адрес Б. относительно договора цессии с указанием на его недействительность ввиду отсутствия согласованных существенных условий договоров долевого участия. Обращает внимание на то, что ранее Б. обращалась к учредителю ООО «СУ-7» с намерением купить две однокомнатные квартиры по цене значительно ниже той, которая была указана на сайте истца, в связи с чем ей было отказано. Ответчики знали об изменении стоимости квартир в строящихся домах, также им было известно и о запрете уступки прав требований без соответствующего согласия застройщика. Действуя согласованно, ответчики причинили вред истцу в виде разницы стоимости квартир по договорам долевого участия и рыночной цены на момент заключения договора. Полагает, что договор цессии мог быть заключен только после оплаты участником договора долевого участия стоимости объекта, однако оплата К. произведена уже после заключения договора цессии, с использованием денежных средств Б., что является существенным нарушением.

К участию в деле в качестве третьего лица привлечено Управление Росреестра по Костромской области.

Судом принято вышеуказанное решение.

В апелляционной жалобе директор ООО «СУ-7» С. просит решение отменить, принять новый акт об удовлетворении исковых требований. Ссылаясь на постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации о применении положений главы 24 ГК РФ о перемене лиц в обязательстве на основании сделки, указывает на то, что ответчики знали о запрете на уступку права требования, содержащимся в договорах долевого участия, что дает должнику право на признание такой уступки недействительной. Кроме того, из дела видно, что оспариваемые договоры были заключены ДД.ММ.ГГГГ, когда Б. перечисляет денежные средства в оплату договоров К., а последняя этими же средствами оплачивает сами договоры долевого участия, в то время как в договорах цессии отражено, что на момент их заключения оплата застройщику произведена полностью. Сам факт оплаты договоров долевого участия К. на специальные счета домов говорит о том, что она получила и знала об изменениях проектной документации. Также обращает внимание на то, что на момент заключения договоров цессии ответчики знали об увеличении стоимости квартир до 1853000 руб. Тем самым в действиях ответчиков усматривает сговор с целью причинения вреда истцу в виде убытков в размере разницы в цене спорных квартир по первоначальным договорам долевого участия и их стоимостью на момент заключения договоров цессии и получения имущественной выгодой Б. путем последующей их перепродажи.

В дополнениях к апелляционной жалобе представитель ООО «СУ-7» Ц. указывает на то, что договоры цессии заключены в нарушение ст. 11 Закона о долевом участии в строительстве, поскольку на момент их заключения стороны не достигли соглашения по всем их существенным условиям, поскольку оплата К. договоров участия в долевом строительстве произведена после заключения договоров цессии за счет средств, полученных от Б. Отсутствовал и предмет договоров цессии. Вопреки выводу суда, не требуется доказывания наступления неблагоприятных последствий в случаях оспаривания сделки по основаниям ст. 173.1 ГК РФ, когда нарушение интересов лица заключается в отсутствии согласия, предусмотренного законом. При этом Б. знала о наличии запрета на уступку без согласия застройщика. Ссылается на то, что К. не имела намерения исполнять договоры долевого участия в строительстве ввиду отсутствия для этого финансовых возможностей. Само заключение договоров с К. изначально было произведено лишь для упрощения процедуры сдачи на государственную регистрацию последующих договоров.

Апелляционная жалоба рассмотрена в отсутствие ответчиц Б. и К., третьего лица Управление Росреестра по Костромской области, надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного разбирательства.

Проверив законность и обоснованность судебных постановлений в пределах доводов апелляционной жалобы в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, судебная коллегия приходит к следующему.

Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции исходил из того, что договоры цессии в отношении объектов долевого строительства считаются заключенными с момента их государственной регистрации. На такой момент оплата застройщику участником долевого строительства была произведена в полном объеме, а тот факт, что эта оплата произведена за счет средств, полученных К. от Б., правового значения не имеет. Договоры долевого участия расторгнутыми, незаключенными или недействительными не являются. Изменение стороны участника долевого строительства положение истца, как застройщика, не ухудшает, заключение ответчиками договоров цессии злоупотреблением правом не является.

Выводы суда основаны на материалах дела, подробно мотивированы с приведением положений законодательства, регулирующего спорные правоотношения сторон, оснований не согласиться с ними не имеется.

Согласно положений ст. 382 ГК РФ право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона (п. 1).

Для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором (п. 2).

В силу п. 1 ст. 384 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права.

Из ст. 388 ГК РФ следует, что уступка требования кредитором (цедентом) другому лицу (цессионарию) допускается, если она не противоречит закону (п. 1).

Не допускается без согласия должника уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника (п. 2).

Право на получение неденежного исполнения может быть уступлено без согласия должника, если уступка не делает исполнение его обязательства значительно более обременительным для него.

Соглашением между должником и цедентом может быть запрещена или ограничена уступка права на получение неденежного исполнения.

Если договором был предусмотрен запрет уступки права на получение неденежного исполнения, соглашение об уступке может быть признано недействительным по иску должника только в случае, когда доказано, что другая сторона соглашения знала или должна была знать об указанном запрете (п. 4).

Как установлено судом, ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ между ООО ИСПО «Костромагорстрой» и К. заключены договоры № № и № № долевого участия в строительстве квартир в многоквартирных жилых домах № и № по адресу: <адрес>, по условиям которых застройщик обязуется в предусмотренный договорами срок своими силами и с привлечением других лиц достроить дом и после получения разрешения на ввод в эксплуатацию дома передать квартиры участнику долевого строительства, а участник долевого строительства обязуется уплатить обусловленную договором цену в размере по 1098377 руб. за квартиру и принять их при наличии разрешения на ввод дома в эксплуатацию.

Право собственности на квартиру возникает у участника долевого участия с момента государственной регистрации указанного права в Управлении Росреестра по Костромской области в установленном порядке.

Участник долевого строительства обязуется уплачивать собственные или привлеченные денежные средства в размерах и порядке, установленных п.п. 4.1, 5.1 договора, в течение периода не более 3 месяцев после получения сообщения застройщика о завершении строительства дома и готовности квартиры к передаче принять квартиру и подписать договор передачи квартиры в собственность (п. 7.1).

Участник долевого строительства вправе передать свои права и обязанности по договору третьим лицам только с письменного согласия застройщика (п. 7.2).

Договор считается заключенным с момента государственной регистрации такого договора.

Договоры зарегистрированы в Управлении Росреестра по Костромской области ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ.

Однако в последующем ООО ИСПО «Костромагорстрой» передало в собственность ООО «СУ-7» земельный участок по адресу: <адрес>, а Администрацией г. Костромы выданы ООО «СУ-7» разрешения на строительство указанных двух многоквартирных жилых домов № и № по этому адресу.

В связи с этим ДД.ММ.ГГГГ между ООО «СУ-7», ООО ИСПО «Костромагорстрой» и К. заключены дополнительные соглашения к названным договорам долевого участия в строительстве квартир, положениями которых произведена замена застройщика на ООО «СУ-7» и установлены новые сроки сдачи домов в эксплуатацию и, соответственно, передачи объекта долевого строительства.

ДД.ММ.ГГГГ дополнительные соглашения зарегистрированы в Управлении Росреестра по Костромской области.

28 января, 14 мая и ДД.ММ.ГГГГ ООО «СУ-7» направляло в адрес К. уведомления об изменении характеристик объектов долевого строительства, увеличении их стоимости и изменении сроков ввода домов в эксплуатацию с предложением заключить дополнительные соглашения, которые остались без ответа.

Между тем ДД.ММ.ГГГГ между К., как цедентом, и Б., как цессионарием, заключены договоры цессии, по условиям которых цедент уступает, а цессионарий принимает право требования квартир адресу: <адрес>, по указанным договорам долевого участия в строительстве и дополнительным соглашениям к ним.

При этом согласно договоров на момент их подписания цедент оплатил застройщику по обоим договорам 100 % суммы договора, то есть по 1098377 руб. по каждому договору, что подтверждается выписками по банковским счетам ООО «СУ-7».

Согласно передаточному акту от того же числа К. передала Б. договоры № № от ДД.ММ.ГГГГ и № № от ДД.ММ.ГГГГ и дополнительные соглашения к ним, и, в свою очередь, получила от нее денежные средства в сумме по 1098377 руб. за каждый договор, что видно из соответствующих расписок на передаточном акте.

ДД.ММ.ГГГГК. в адрес ООО «СУ-7» направила уведомления об осуществлении уступки прав по договорам участия в долевом строительстве.

ДД.ММ.ГГГГ договоры цессии зарегистрированы Управлением Росреестра по Костромской области.

Проанализировав представленные в дело доказательства в их совокупности по правилам ст. 67 ГПК РФ, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что оспариваемые договоры цессии недействительными признаны быть не могут.

Как указывалось выше, из приведенных правовых норм следует, что уступка требования цедентом цессионарию допускается, если она не противоречит закону. Не допускается без согласия должника уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника. Право на получение неденежного исполнения может быть уступлено без согласия должника, если уступка не делает исполнение его обязательства значительно более обременительным для него. Соглашением между должником и цедентом может быть запрещена или ограничена уступка права на получение неденежного исполнения.

Федеральным законом от 30 декабря 2004 года N 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации" требования к уступке прав по договору участия в долевом строительстве многоквартирных домов предусмотрены в ст. 11, согласно которой уступка участником долевого строительства прав требований по договору допускается только после уплаты им цены договора или одновременно с переводом долга на нового участника долевого строительства в порядке, установленном Гражданским кодексом Российской Федерации (ч. 1).

Уступка участником долевого строительства прав требований по договору допускается с момента государственной регистрации договора до момента подписания сторонами передаточного акта или иного документа о передаче объекта долевого строительства (ч. 2).

Таким образом, для участника долевого строительства-физического лица специальным законом предусмотрено лишь одно ограничение уступки права требования – такая уступка допускается только после уплаты им цены договора или одновременно с переводом долга на нового участника долевого строительства.

Однако по материалам дела видно, что К. уплата цены договоров долевого участия в строительстве была произведена до государственной регистрации договоров цессии, то есть названное ограничение участником долевого строительства соблюдено.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, суд правомерно указал на то, что источник поступления К. уплаченных денежных средств юридического значения не имеет.

Также нельзя согласиться со ссылкой в апелляционной жалобе на существенное значение для застройщика личности кредитора.

Из разъяснений, данных в п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 года N 54 "О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки", видно, что при оценке того, имеет ли личность кредитора в обязательстве существенное значение для должника, для целей применения пункта 2 статьи 388 ГК РФ необходимо исходить из существа обязательства.

Если стороны установили в договоре, что личность кредитора имеет существенное значение для должника, однако это не вытекает из существа возникшего на основании этого договора обязательства, то подобные условия следует квалифицировать как запрет на уступку прав по договору без согласия должника (пункт 2 статьи 382 ГК РФ).

Вместе с тем ни из существа обязательств по договорам долевого участия в строительстве не следует, ни в самих договорах не отражено, что личность участника долевого строительства имеет существенное значение для застройщика.

Приводимые же в суде апелляционной инстанции истцом доводы о значении личности К. для застройщика судебной коллегией не принимаются ввиду их юридической безразличности.

Содержащееся в договорах долевого участия в строительстве ограничение на уступку прав требования – запрет без согласия застройщика – судом апелляционной инстанции расценивается, как условие, противоречащее специальному закону, а, следовательно, с учетом того, что участником долевого строительства выступает гражданин, то есть к отношениям между этим сторонами применяются положения законодательства Российской Федерации о защите прав потребителей (ч. 9 ст. 4 Федеральным законом от 30 декабря 2004 года N 214-ФЗ), то такое условие является недействительным (п. 1 ст. 16 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей").

Довод апелляционной жалобы о заключении ответчицами договоров цессии исключительно с намерением причинить вред застройщику ничем не подтвержден.

Не обосновано указание в апелляционной жалобе и на неблагоприятные последствия для истца заключением оспариваемых договоров.

Ссылка в жалобе на заключение К. договоров долевого участия в строительстве без намерения их исполнять также не может послужить основанием к отмене решения, поскольку, как верно указал суд, эти договоры недействительными не признаны, истец их не оспаривал.

Таким образом, апелляционная жалоба не содержит указания на обстоятельства, по которым согласно ст. 330 ГПК РФ решение может быть отменено, в связи с чем в ее удовлетворении надлежит отказать.

Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

Решение Свердловского районного суда г. Костромы от 21 июля 2020 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ООО «Строительный участок-7» - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: