Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-2671/2019 по иску ФИО1 к ФИО2, ПАО «Сбербанк России», ООО «Вега» о признании недействительным дополнительного соглашения к договору ипотеки по апелляционной жалобе ФИО1 на решение Ленинского районного суда г. Ростова-на-Дону от 21 августа 2019 года. Заслушав доклад судьи Филиппова А.Е. судебная коллегия,

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 обратилась в суд с указанным иском ссылаясь на то, что 29 апреля 1978 года между ней и ответчиком ФИО2 был зарегистрирован брак, в котором супруги находятся по настоящее время. Ответчик ФИО2 является одним из учредителей и акционеров АО «Гефест-Ростов», обладая 32% акций данного общества. 23 декабря 2016 года в своих производственных целях АО «Гефест-Ростов» заключило кредитный договор <***> EWNYASJQ1W0YW1UZ1Q с ПАО «Сбербанк России».

23 декабря 2016 года между ФИО2 и Банком был заключен договор поручительства № <***>, по которому ответчик выступал перед Банком поручителем по кредитным обязательствам АО «Гефест-Ростов».

26 декабря 2016 года между ФИО2 и Банком был заключен договор залога (ипотеки) <***> <***>, по которому истец в счет обеспечения кредитных обязательств АО «Гефест-Ростов» предоставил Банку в залог недвижимое имущество – земельные участки и расположенные на них объекты недвижимого имущества в количестве 37 объектов.

Истец, являясь супругой ФИО2, предоставила последнему нотариально удостоверенное согласие супруга на заключение договора залога от 26 декабря 2016 года.

28 декабря 2016 года истице стало известно, что между ФИО2 и Банком было заключено дополнительное соглашение о внесудебном порядке обращения взыскания на заложенное имущество по договору залога (ипотеки) № <***>.

28 декабря 2018 года между Банком и ООО «Вега» был заключен договор уступки прав (требований), согласно которому Банк уступил ответчику все права кредитора к АО «Гефест-Ростов», вытекающие из кредитного договора <***> <***> от 23 декабря 2016 года, а также договоров, обеспечивающих обязательства по кредитному договору, в т.ч. право требования задолженности в размере 61 495 228,36 рублей, и права, вытекающие из договоров, обеспечивающих обязательства по кредитному договору.

В обоснование заявленных требований о признании дополнительного соглашения от 26 декабря 2018 года недействительным, ФИО1 ссылалась на то, что она как супруга ответчика ФИО2, не предоставляла ему согласия на заключение указанного дополнительного соглашения, более того, не была уведомлена о его заключении.

На основании изложенного, ФИО1 просила суд признать недействительным дополнительное соглашение от 28 декабря 2016 года о внесудебном порядке обращения взыскания на заложенное имущество по договору залога (ипотеки) <***> <***> от 26 декабря 2016 года.

Решением Ленинского районного суда г. Ростова-на-Дону от 21 августа 2019 года в удовлетворении заявленных требований отказано.

В апелляционной жалобе ФИО1 в лице представителя по доверенности ФИО3, считает решение суда первой инстанции незаконным и необоснованным, просит его отменить и принять новое решение об удовлетворении исковых требований.

Апеллянт выражает несогласие с выводом суда о пропуске истцом срока исковой давности, ссылаясь на то, что проживает за пределами территории Российской Федерации, оспариваемое ею соглашение размещено в официальных источниках не было, в силу чего о заключенном соглашении она узнала только в феврале 2019 года из размещенного на сайте суда решения.

По существу спора апеллянт полагает, что нотариальное согласие ее как супруги ФИО4 на заключение дополнительного соглашения требовалось в силу ст.35 СК РФ.

По мнению истца, поскольку оспариваемое соглашение установило новые права и обязанности сторон первоначального договора, касающиеся возможности внесудебного обращения взыскания на заложенное имущество, то получение нотариального согласия супруга требовалось, вне зависимости от того, подлежало ли данное соглашение государственной регистрации.

Представителем ПАО «Сбербанк» ФИО5 поданы возражения на апелляционную жалобу истца, в которых он находит решение суда законным и обоснованным.

Рассмотрев материалы дела, доводы апелляционной жалобы, выслушав представителя ФИО1 – ФИО3, представителя ООО «Вега» - ФИО6, представителя ПАО «Сбербанк России» - ФИО5, посчитав возможным рассмотреть дело в отсутствие ФИО1 и ФИО2, извещенных надлежащим образом о месте и времени судебного заседания суда апелляционной инстанции, судебная коллегия не находит оснований, предусмотренных положениями статьи 330 ГПК РФ, для отмены решения суда первой инстанции.

Как видно их материалов дела и установлено судом, истец ФИО1 является одним из учредителей и акционеров АО «Гефест-Ростов», обладая 32% акций данного общества.

23 декабря 2016 года в своих производственных целях АО «Гефест-Ростов» заключило кредитный договор <***> <***> с ПАО «Сбербанк России».

23 декабря 2016 года между истцом и Банком был заключен договор поручительства <***> <***>, по которому истец выступал перед Банком поручителем по кредитным обязательствам АО «Гефест-Ростов».

24 декабря 2016 года ФИО1 дала ФИО2 согласие на передачу в залог на условиях по своему усмотрению в связи с получением кредита для ПАО «Гефест-Ростов» в Ростовском ГОСБ <***> ПАО «Сбербанк России» имущества: 37 объектов недвижимого имущества. Данное согласие удостоверено нотариусом ФИО7, временно исполняющей обязанности нотариуса г. Москвы ФИО8

26 декабря 2016 года между ФИО2 и Банком был заключен договор залога (ипотеки) <***> EWNYAS JQ 1W0YW1UZ1Q301, по которому истец в счет обеспечения кредитных обязательств АО «Гефест-Ростов» предоставил Банку в залог недвижимое имущество – земельные участки и расположенные на них объекты недвижимого имущества в количестве 37 объектов.

28 декабря 2016 года между ФИО2 и Банком было заключено дополнительное соглашение о внесудебном порядке обращения взыскания на заложенное имущество по договору залога (ипотеки) <***><***>

Согласно п.п. 4-6 Дополнительного соглашения при наступлении оснований для обращения взыскания на заложенное имущество Залогодержатель в порядке, установленном п. 8 ст. 349 Гражданского кодекса Российской Федерации, п. 3 ст. 59 ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)» направляет Залогодателю, Должнику и всем иным известным им залогодержателям уведомление о начале обращения взыскания на предмет залога.

Реализация заложенного имущества допускается не ранее чем через 10 (десять) дней с момента получения Залогодателем и Должником уведомления Залогодержателя и 14 дней е момента получения Залогодателем и Должником уведомления нотариуса.

Реализация предмета залога может быть осуществлена любым из предусмотренных ниже способов: оставление Залогодержателем заложенного имущества за собой с зачетом в счет покупной цены требований Залогодержателя к Должнику, обеспеченных ипотекой;

- продажа предмета залога залогодержателем другому лицу без проведения торгов с удержанием из вырученных денег суммы обеспеченного залогом обязательства; реализация на открытых торгах; реализация на закрытых торгах в случаях, предусмотренных законодательством; реализация путем продажи с публичных торгов на основании исполнительной надписи нотариуса в порядке, установленном процессуальным законодательством.

Право выбор способа реализации заложенного имущества принадлежит Залогодержателю.

В случаях, установленных законом, а также в случае возникновения разногласий между Залогодателем и Залогодержателем при определении начальной продажной цены заложенного имущества, привлекается независимый оценщик из числа аккредитованных в ПАО Сбербанк.

Залогодатель обязан предоставить Предмет залога независимому оценщику для проведения оценки, по поручению Залогодержателя, в течение 3 (Трех) рабочих дней с даты получения соответствующего требования Залогодержателя.

28 декабря 2018 года между Банком и ООО «Вега» был заключен договор уступки прав (требований), согласно которому Банк уступил ответчику все права кредитора к АО «Гефест-Ростов», вытекающие из кредитного договора <***><***> от 23 декабря 2016 года, а также договоров, обеспечивающих обязательства по кредитному договору, в т.ч. право требования задолженности в размере 61 495 228,36 рублей, а также права, вытекающие из договоров, обеспечивающих обязательства по кредитному договору.

Заявляя настоящие исковые требования, истец ссылалась на то, что нарушены ее права, поскольку дополнительное соглашение от 26 декабря 2016 года к договору залога (ипотеки) было заключено ответчиками ФИО2 и ПАО «Сбербанк России» без ее нотариального согласия как супруги залогодателя.

Принимая решение по делу, суд первой инстанции исходил из того, что нотариально удостоверенное согласие ФИО1 как супруги ФИО2 на заключение договора залога от 26.12.2016, получено в установленном порядке, а поскольку именно данная сделка являлась основанием для государственной регистрации ипотеки на недвижимое имущество, находящееся в совместной собственности супругов ФИО9, согласие ФИО1 на заключение дополнительного соглашения не требовалось в силу п. 5 ст. 3 Федерального закона от 21.12.2013 № 367-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации».

С данными выводами суда первой инстанции следует согласиться.

В силу ст.34 Семейного кодекса Российской Федерации имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью.

В соответствии со ст.329 ГК РФ исполнение обязательств может обеспечиваться неустойкой, залогом, удержанием имущества должника, поручительством, банковской гарантией, задатком и другими способами, предусмотренными законом или договором.

В соответствии с п.п.1,2 ст.166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В силу ст.168 Гражданского кодекса РФ, за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Из согласия ФИО1 на передачу в залог недвижимого имущества от 24 декабря 2016 года видно, что истец дала согласие своему супругу ФИО2 на залог в Ростовском отделении N 5221 Сбербанка России определенного недвижимого имущества, на условиях по своему усмотрению.

26 декабря 2016 года между ФИО2 и Банком был заключен договор залога (ипотеки) <***><***>, по которому истец в счет обеспечения кредитных обязательств АО «Гефест-Ростов» предоставил Банку в залог недвижимое имущество – земельные участки и расположенные на них объекты недвижимого имущества в количестве 37 объектов.

Учитывая перечисленные правовые нормы и фактические обстоятельства, суд первой инстанции правомерно посчитал, что оснований для признания оспариваемой сделки - дополнительного соглашения от 28 декабря 2016 года недействительной по мотиву отсутствия согласия супруги ФИО1, не имеется.

Указанное дополнительное соглашение было заключено в целях уточнения отдельных положений договора залога, в частности порядка обращения взыскания на заложенное имущество.

Из положений ч. 3 ст.35 Семейного кодекса РФ следует, что законодатель, определяя виды сделок, для заключения которых требуется согласие супруга не разграничивает сделки по распоряжению недвижимостью от сделок, требующих регистрации в установленном законом порядке, а потому наличие согласия супруга на совершение другим супругом сделки по распоряжению недвижимостью (в обязательном порядке требующей гос. регистрации) не влечет необходимость получения нового согласия супруга в случае изменения первоначальной сделки по распоряжению недвижимостью.

Действительно, положения ч.3 ст.35 СК РФ направлены на защиту прав одного из супругов. Вместе с тем, с учетом того, что граждане свободны в осуществлении своих прав и обязанностей, осуществляют их по своему усмотрению (ст.9 ГК РФ), добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (ст.10 ГК РФ). А потому условия нотариального согласия (как и любой другой односторонней сделки) зависели, в первую очередь от волеизъявления лица, его дающего. ФИО1 перечислила в своем согласии все имущество, которое супруг может с ее согласия передать в залог банку, предоставив ему право самостоятельно определять условия договора залога.

Следовательно, истец была осведомлена о намерении ФИО2 заключить договор о залоге недвижимого имущества, не возражала против его заключения на любых условиях, допускала возможность обращения взыскания на совместно нажитое имущество.

С учетом изложенного, условия производного от договора залога оспариваемого истцом дополнительного соглашения нельзя признать недействительными по мотиву отсутствия согласия другого супруга.

В суде апелляционной инстанции представитель истца указывал также на то, что дополнительное соглашение, равно как и зам договор залога подлежат государственной регистрации.

Указанная позиция заявителя является ошибочной, поскольку согласно ч.5 ст.3 Федерального закона от 21.12.2013 N 367-ФЗ (ред. от 26.07.2017) "О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации" правила о государственной регистрации договора ипотеки, содержащиеся в Федеральном законе от 21 июля 1997 года N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" и Федеральном законе от 16 июля 1998 года N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)", не подлежат применению к договорам ипотеки, заключаемым после дня вступления в силу настоящего Федерального закона.

Учитывая, что в рассматриваемом случае договор залога заключен 26 декабря 2016 года, регистрации подлежит лишь право залога, а не сам договор и соглашения к нему.

По мнению судебной коллегии, подлежат отклонению и доводы апелляционной жалобы относительно несогласия с выводами суда о пропуске истцом срока исковой давности.

В соответствии со статьей 195 ГК РФ, исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

Согласно п. 2 ст. 181 ГК РФ, срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Признавая указанный срок пропущенным, суд первой инстанции исходил из того, что истец, являясь собственником 37 объектов недвижимого имущества, должны была проявить осмотрительность и знать о судьбе указанных объектов недвижимости еще в декабре 2016 года.

Судебная коллегия с указанными выводами суда соглашается, полагая, что проживание истца за пределами Российской Федерации не лишало ее права, в том числе как члена совета директоров ПАО «Гефест-Ростов», своевременно выяснить все условия возникновения залоговых обязательств и последствия невыполнения условий кредитного договора, влекущие обращение взыскания на заложенное имущество.

С учетом изложенного, судебная коллегия находит, что, разрешая заявленные требования, суд правильно определил юридически значимые обстоятельства дела, применил закон, подлежащий применению, дал надлежащую правовую оценку собранным и исследованным в судебном заседании доказательствам и постановил решение, отвечающее нормам материального права при соблюдении требований гражданского процессуального законодательства.

Руководствуясь ст.ст. 328 - 330 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Ленинского районного суда г. Ростова-на-Дону от 21 августа 2019 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу ФИО1 - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи

Мотивированный текст определения изготовлен 15 ноября 2019 года.