Гражданский кодекс часть 1

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе: председательствующего Бадамшиной Л.В., судей Звягинцевой Л.М. и Беляевой М.Н. при ведении протокола помощником судьи Рябиковой В.Н. и аудиопротоколировании

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело №2-2714/2020 по иску ( / / )3 к Территориальным отраслевым исполнительным органам государственной власти Свердловской области – Управлению социальной политики Министерства социальной политики Свердловской области №23 и Управлению социальной политики Министерств социальной политики Свердловской области №3 о признании права на предоставление жилого помещения, обязании поставить на учет для предоставления жилого помещения для лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей,

по апелляционной жалобе ответчика Территориального отраслевого исполнительного органа государственной власти Свердловской области – Управления социальной политики Министерств социальной политики Свердловской области №23 на решение Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 23.09.2020.

Заслушав доклад судьи Звягинцевой Л.М., объяснения представителя ответчика Территориального отраслевого исполнительного органа государственной власти Свердловской области – Управления социальной политики Министерств социальной политики Свердловской области №23 ФИО1, действующей на основании доверенности от 30.12.2020, поддержавшей доводы апелляционной жалобы, возражения представителя истца ( / / )3 - адвоката Кузнецовой Е.А., действующей на основании ордера от 21.01.2021, просившей оставить решение суда без изменения, судебная коллегия

установила:

( / / )16 (ранее ( / / )22. обратилась в суд с иском к ТОИОГВ СО -Управлению социальной политики Министерства социальной политики Свердловской области №23 о признании права на предоставление жилого помещения, обязании поставить на учет для предоставления жилого помещения для лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. В обоснование иска указала, что была выпускницей государственного образовательного учреждения для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей «Верхотурский детский дом». В период нахождения в детском доме и после окончания пребывания ей не были надлежащим образом разъяснены права на получение жилого помещения, в связи с чем она не имела возможности обратиться с заявлением для постановки на соответствующий учет. Кроме того, в силу юридической безграмотности истец не знала и не могла самостоятельно узнать о том, что для получения жилья необходимо встать на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий посредством подачи заявления в уполномоченный орган государственной власти до достижения 23 лет. О таком своем праве, предоставленном государством, истец узнала после обращения в прокуратуру. Тогда же истец начала предпринимать всевозможные меры по реализации данного права.

Ответчик ТОИОГВ Свердловской области – Управление социальной политики Министерства социальной политики Свердловской области №23 в письменном возражении на исковое заявление ( / / )3, не оспаривая тот факт, что она относилась к лицам из числа детей, оставшихся без попечения родителей, являлась воспитанницей ... детского дома, ссылался на договор об осуществлении социальной защиты воспитанника детского дома от 24.11.1999, заключенный между ... детским домом и МО «Артинский район», которым за истцом было закреплено жилое помещение по адресу: Свердловская область, пос. Арти, ул. <адрес> что, по мнению ответчика, означает, что за истцом в силу п.4 ст. 71 СК РФ сохранено право пользования указанным жилым помещением, где до настоящего времени зарегистрированы истец и ее ребенок, в связи с чем считает себя ненадлежащим ответчиком, поскольку по объяснениям истца, она, фактически проживая в г. Екатеринбурге, сохраняет регистрацию в пос. Арти, следовательно, в целях восстановления нарушенного права на получение жилого помещения в судебном порядке должна была обращаться с иском о принятии ее на учет к Управлению социальной политики по Артинскому району, где она согласно сведениям из базы данных АС «АСП РRО» состоит на учете с 20.11.2014. Кроме того, не считает приведенные в качестве уважительных причин неразъяснение истцу ее прав и правовую безграмотность уважительными причинами для восстановления пропущенного срока (л.д.51-53).

Определением суда от 05.08.2020 к участию в деле в качестве соответчика было привлечено Управление социальной политики Министерства социальной политики Свердловской области №3, где истец состоит на учете с 20.11.2014 (л.д.59-61).

Согласно отзыву, представленному данным ответчиком (л.д.75-77), ( / / )16 (ранее ( / / )19) ( / / )20., <дата> г.р., зарегистрирована 31.08.1999 в журнале первичного учета несовершеннолетних оставшихся без попечения родителей, Артинского райОНО Свердловской области (журнал начат <дата>, окончен <дата>) в связи с тем, что мать отбывает наказание в местах лишения свободы, отцовство не установлено. В данном журнале имеется запись о том, в декабре 1999г. ( / / )8 вместе со своим братом ( / / )12, <дата> г.р., направлена в ... детский дом, в котором она находилась с 01.12.199 по 28.08.2006, выбыла для продолжения обучения в г. Екатеринбург, после окончания 9 классов. В алфавитной книге указано, что за ней закреплено жилое помещение по адресу: п. Арти, ул. <адрес>

С заявлением о постановке на учет подопечной с целью обеспечения жилым помещением по достижении ею возраста 18 лет администрация Верхотурского детского дома не обращалась. Жилое помещение за воспитанницей было закреплено (находилось в сохранном состоянии), оснований для обращения с целью постановки на учет для обеспечения жилым помещением не имелось.

По мнению ответчика, в настоящее время ( / / )3 относится к категории лиц, которые относились к категории детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, и достигли возраста 23 лет.

В соответствии с Постановлением Правительства Российской Федерации от 04.04.2019 № 397 лица, которые достигли возраста 23 лет, включаются в список, если они относились к категории детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, и в соответствии с законодательством Российской Федерации имели право на внеочередное обеспечение жилыми помещениями по договору социального найма, но в установленном порядке не были поставлены на учет в качестве нуждающихся в улучшении жилищных условий или нуждающихся в жилых помещениях и не реализовали это право по состоянию на 01.01.2013 или после 01.01.2013 имели право на обеспечение жилыми помещениями из специализированного жилищного фонда по договорам найма специализированных жилых помещений, но не были включены в список.

На момент достижения истцом совершеннолетия, а также возраста 23 лет правовые основания постановки детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях были установлены Федеральным законом от 21.12.19966 № 159-ФЗ (в ред. от 08.02.1998, 07.08.2000, 08.04.2003, 10.01.2003, 22.08.2004, 17.12.2009). Согласно ст. 8 указанного Федерального закона дети из числа указанных лиц, а также дети, находящиеся под опекой (попечительством), имевшие закрепленное жилое помещение, сохраняют на него право на весь период пребывания в образовательном учреждении или учреждении социального обслуживания населения, а также в учреждениях всех видов профессионального образования независимо от форм собственности, на период службы в рядах Вооруженных Сил Российской Федерации, на период нахождении в учреждениях, исполняющих наказание в виде лишения свободы.

Дети из числа указанных лиц, не имеющие закрепленного жилого помещения, после окончания пребывания в образовательном учреждении или учреждении социального обслуживания, а также в учреждениях всех видов профессионального образования, либо по окончании службы в рядах Вооруженных Сил Российской Федерации, либо после возвращения из учреждений, исполняющих наказание в виде лишения свободы, обеспечиваются органами исполнительной власти по месту жительства вне очереди жилой площадью не ниже установленных социальных норм.

Таким образом, ответчик – Управление социальной политики №3 считает установленным, что истец относилась к категории детей, оставшихся без попечения родителей; в возрасте от 18 до 23 лет в Администрацию Артинского городского округа с заявлением о постановке на учет с целью обеспечения жилым помещением в возрасте от 18 до 23 лет не обращалась; у истца на момент достижения возраста 18 лет, а также на момент окончания пребывания в образовательном учреждении, и на момент достижения возраста 23 лет отсутствовало право на обеспечение жилой площадью в связи с наличием закрепленного жилого помещения по адресу: Свердловская область, Артинский район, п. Арти, ул. <адрес>

По указанным основаниям ответчик просил в иске отказать, рассмотреть дело в отсутствие их представителя.

В судебном заседании представитель истца - адвокат Кузнецова Е.А. поддержала исковые требования в полном объеме, дополнительно указала, что ввиду отсутствия у истца соответствующего образования она не знала и не могла знать о том, что принадлежащее ей право на внеочередное получение жилого помещения ограничено сроком и может быть реализовано только на основании письменного заявления, так как какого-либо содействия в реализации и защите ее прав от органов опеки и попечительства не было, консультации по разъяснению принадлежащих ей прав и обязанностей должностными лицами не проводились. Истец была изначально введена в заблуждение тем, что за ней была закреплена жилая площадь по адресу: Свердловская область, пос. Арти, ул.<адрес>, находящееся не в муниципальной собственности, а в собственности матери истца ( / / )11, лишенной родительских прав, совместное проживание с которой невозможно. Однако незаконное закрепление права истца на жилое помещение, находящееся в собственности лишенной родительских прав матери, и послужило причиной отказа при неоднократном обращении истца к ответчику в устном виде с просьбой предоставить ей жилье как лицу из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, несвоевременного обращения в суд с настоящим иском о признании права и возложении на ответчика обязанности поставить на учет в качестве нуждающейся в жилом помещении, поскольку причиной называлось наличие закрепленного за ней жилья. Первый ответ в письменном виде истец получила в 2016 году. Кроме того, истцом не было своевременно реализовано ее право и по причине переезда в другой город из-за отсутствия средств к существованию. По адресу: Свердловская область, пос. Арти, ул.<адрес>, истец никогда не проживала, поскольку это дом ее матери, лишенной родительских прав, с которой связь давно потеряна, истец после окончания 9 классов уехала в г. Екатеринбург учиться, и здесь проживает по настоящее время.

Представители ответчиков иск не признали.

Решением Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 23.09.2020 исковые требования ( / / )3 удовлетворены. На Территориальный отраслевой исполнительный орган государственной власти Свердловской области – Управление социальной политики Министерства социальной политики Свердловской области №23 возложена обязанность принять ( / / )3 на учет для целей предоставления жилого помещения, предназначенного для лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, специализированного жилищного фонда Российской Федерации.

В апелляционной жалобе ответчик Территориальный отраслевой исполнительный орган государственной власти Свердловской области - Управление социальной политики Министерства социальной политики Свердловской области №23 просит отменить решение суда в связи с неправильным применением норм материального права, принять новое решение об отказе в удовлетворении иска, ссылаясь на то, что суд удовлетворил исковые требования лица, которое не относится к категории лиц, указанных в п.1 ст. 8 Федерального закона от 21.12.1996 № 159-ФЗ «О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей», и за которым на момент совершеннолетия было закреплено и сохранено жилое помещение, в связи с чем у истца в силу действующего в тот период времени законодательства отсутствовало право на обеспечение жилым помещением.

Кроме того, полагает, что судом первой инстанции допущены нарушения норм процессуального права, выразившиеся в том, что исковые требования были уточнены и предъявлены к двум ответчикам – Управлению социальной политики № 3, Управлению социальной политики № 23. В ходе судебного заседания вопрос об исключении Управления социальной политики №3 из числа ответчиков не разрешался, а в мотивировочной части решения указаны основания удовлетворения иска в отношении только одного ответчика - Управления социальной политики № 23 и не указано, что постановил суд в отношении второго ответчика (Управления социальной политики №3).

Несмотря на имеющиеся в материалах дела документы, подтверждающие место жительство истца (сведения о регистрации по месту жительства), судом первой инстанции не разрешался вопрос о предъявлении истцом исковых требований к ненадлежащему ответчику или вопрос о передаче дела по подсудности в Красноуфимский городской суд. В мотивированном решении судом не дана надлежащая оценка указанным обстоятельствам.

Указанная в резолютивной части решения суда формулировка: «обязать Управление социальной политики №23 принять на учет ( / / )3 для целей предоставления жилого помещения, предназначенного для лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, специализированного жилищного фонда Российской Федерации», не соответствует исковым требованиям истца и действующему на территории Свердловской области порядку предоставления жилых помещений детям-сиротам.

Также автор жалобы ссылается на то что, по его мнению, судом первой инстанции неправильно определены и неправильно оценены существенные обстоятельства, имеющие значение для дела. В материалах дела отсутствуют документы, подтверждающие факт проживания истца в г. Екатеринбурге, а суд первой инстанции основывает свои выводы исключительно на объяснениях представителя истца и ответов, полученных истцом на обращение в государственные органы после 2018 года, а документам, подтверждающим факт регистрации истца и ее сына по месту жительства по адресу: Свердловская обл., п. Арти, ул. <адрес>, судом не дана надлежащая оценка.

Кроме того, суд не указал при принятии решения, в какой редакции применены им положения федерального законодательства к спорным правоотношениям.

В своем решении суд ссылается на п. 6 ст. 2 Закона Свердловской области № 2-ОЗ от 20.02.2006 «Об учете граждан для целей предоставления жилых помещений государственного жилищного фонда Свердловской области социального использования», при этом на официальных сайтах публикации нормативных актов, в справочных правовых системах указанный закон отсутствует.

В справочных правовых системах размещен Закон Свердловской области от 20.02.2006 № З-ОЗ «Об учете граждан для целей предоставления жилых помещений государственного жилищного фонда Свердловской области социального использования». При этом, нормы данного законодательного акта на спорные правоотношения не распространяются, т.к. регулируют вопросы учета граждан для целей предоставления жилых помещений государственного жилищного фонда Свердловской области социального использования, а не учета граждан, для целей предоставления жилого помещения государственного специализированного жилищного фонда Свердловской области».

Более того, применяя утвержденный Президиумом Верховного Суда РФ 20.11.2013 Обзор практики рассмотрения судами дел, связанных с обеспечением детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот, оставшихся без попечения родителей, жилыми помещениями, судом первой инстанции не установлены обстоятельства, которые в соответствии с разъяснениями должны быть выяснены в ходе судебного заседания. Доказательств, объективно препятствующих обращению в уполномоченные органы и свидетельствующих об уважительном характере пропуска установленных законом сроков, истцом суду не представлено.

Вопрос о ненадлежащем исполнении обязанностей в части консультирования
должен быть разрешен в ходе судебного заседания с привлечением Верхотурского детского дома, а также соответствующих органов государственной власти, в чью компетенцию входит проведение государственной политики в сфере опеки и попечительства на соответствующей территории.

Государственные органы в качестве третьих лиц привлечены судом не были, вопрос о привлечении их в качестве третьих лиц в судебном заседании не разрешался, вина государственных органов, выразившаяся в несвоевременном консультировании истца по вопросу постановки на учет для целей предоставления жилого помещения, в судебном заседании не установлена.

Также, по мнению представителя ответчика, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела выводы суда об отсутствии у истца образования и необходимых жизненных навыков, поскольку согласно имеющейся в материалах дела Архивной справке от 30.11.2017 № 519, 30.06.2010 истец окончила ..., истцу присвоена квалификация «Бухгалтер». Согласно полученной из Федеральной налоговой службы выписке из Единого государственного реестра индивидуальных предпринимателей, истец является индивидуальным предпринимателем и основным видом ее деятельности является «консультирование по вопросам коммерческой деятельности и управления».

Определением судьи Свердловского областного суда от 14.12.2020 рассмотрение дела назначено на 21.01.2021, о чем истец извещена телефонограммой, ответчики – по электронной почте.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель истца – адвокат Кузнецова Е.А. и представитель ответчика Управления социальной политики Министерства социальной политики Свердловской области №23 - ФИО1 не возражали против рассмотрения дела в отсутствие истца и представителя второго ответчика, надлежащим образом извещенных о рассмотрении данного дела, в связи с чем судебная коллегия, руководствуясь ч.3 ст. 167 ГПК РФ, определила о рассмотрении дела при данной явке.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика Территориального отраслевого исполнительного органа государственной власти Свердловской области – Управления социальной политики Министерств социальной политики Свердловской области №23 ФИО1 поддержала доводы апелляционной жалобы, просила отменить решение суда по изложенным в жалобе основаниям.

Представитель истца – адвокат Кузнецова Е.А., возражая против удовлетворения апелляционной жалобы, просила решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения, объяснила, что основной причиной пропуска срока для обращения истца с заявлением о постановке на учет явилось введение ее в заблуждение об отсутствии у нее права из-за того, что за ней закреплено жилье, хотя на самом деле никакого жилья за истцом не закреплялось, а сам по себе факт регистрации истца в п.Арти не означает, что за ней что-то закреплено. Она никогда там не проживала и согласно акту обследования никто из семьи истца там не жил. Истец не имела и не имеет никакого отношения к частному дому матери, лишенной родительских прав, ни по ранее действовавшему законодательству, ни по действующему в настоящее время, поскольку за ней могло быть закреплено только право пользования муниципальным жилым помещением. В этом частном доме давно проживает какой-то неизвестный мужчина. Поэтому сам по себе факт незаконного закрепления жилого помещения подтверждает незаконность распоряжения Главы Артинской администрации, согласно которому за истцом было закреплено право на жилую площадь, поскольку это постановление изначально противоречило ст. 60 ЖК РСФСР, так как право пользования у истца и соответственно сохранение права пользования могло возникнуть только в отношении муниципального жилья.

Изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность решения суда по правилам ч.1 ст. 327-1 ГПК РФ, в пределах доводов апелляционной жалобы ответчика, поддержанных его представителем в судебном заседании суда апелляционной инстанции, и возражений представителя истца, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии со статьями 1 и 8 Федерального закона от 21.12.1996 № 159-ФЗ «О дополнительных гарантиях по социальной защите детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» (в первоначальной редакции) к детям-сиротам отнесены лица в возрасте до 18 лет, у которых умерли оба или единственный родитель; к лицам из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, - лица в возрасте от 18 до 23 лет, у которых, когда они находились в возрасте до 18 лет, умерли оба или единственный родитель, а также которые остались без попечения единственного или обоих родителей и имеют в соответствии с настоящим Федеральным законом право на дополнительные гарантии по социальной поддержке, в том числе по обеспечению жилыми помещениями.

Дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, а также дети, находящиеся под опекой (попечительством), не имеющие закрепленного жилого помещения, после окончания пребывания в образовательном учреждении или учреждении социального обслуживания, а также в учреждениях всех видов профессионального образования, либо по окончании службы в рядах Вооруженных Сил Российской Федерации, либо после возвращения из учреждений, исполняющих наказание в виде лишения свободы, обеспечиваются органами исполнительной власти по месту жительства в течение трех месяцев равноценной ранее занимаемому ими (или их родителями) жилому помещению жилой площадью не ниже установленных социальных норм.

Из анализа указанных выше норм следует, что гарантируемое детям-сиротам, детям, оставшимся без попечения родителей, и лицам из их числа право на внеочередное обеспечение жилой площадью могло быть реализовано ими только до достижения 23-летнего возраста.

Вместе с тем отсутствие данных лиц на учете нуждающихся в жилых помещениях без учета конкретных причин, приведших к этому, само по себе не может рассматриваться в качестве безусловного основания для отказа в удовлетворении требования таких лиц о предоставлении им вне очереди жилого помещения.

Таким образом, при разрешении спора об обеспечении указанных лиц жилым помещением подлежат выяснению причины, в силу которых истец своевременно не встал (не был поставлен) на учет в качестве нуждающегося в жилом помещении. В случае признания таких причин уважительными, требование об обеспечении жилым помещением подлежит удовлетворению.

К уважительным причинам несвоевременной постановки детей-сирот, детей, оставшихся без попечения родителей, и лиц из их числа на учет нуждающихся в жилом помещении, исходя из обязанностей опекунов и попечителей по защите личных и имущественных прав и интересов этих лиц, могут быть отнесены как ненадлежащее выполнение обязанностей по защите прав указанных детей в тот период, когда они были несовершеннолетними, органами опеки и попечительства, образовательными и иными учреждениями, в которых они обучались и (или) воспитывались, так и иные обстоятельства, объективно препятствующие детям-сиротам обратиться с заявлением о принятии их на соответствующий жилищный учет.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что заочным решением ...<адрес> суда ( / / )4<адрес> от <дата>( / / )11 была лишена родительских прав в отношении ее несовершеннолетних детей ( / / )8, <дата> года рождения, и ( / / )12, <дата> года рождения.

Из содержания указанного решения следует, что согласно постановлению Главы МО «Артинский район» от 24.11.1999 дети воспитывались в ГОУ «... детский дом», так как их мать была осуждена к лишению свободы, освободилась досрочно в 2001 году, но детей из детского дома не забирала, не интересовалась ими, в связи с чем лишена родительских прав, отца юридически нет.

Истец воспитывалась в ... детском доме с 01.12.1999 по 28.08.2006, с 01.09.2006 по 30.06.2010 обучалась в г. Екатеринбурге, в ..., по окончании которого ей была присвоена квалификация «бухгалтер». На период обучения проживала в общежитии по адресу: г. Екатеринбург, ул. <адрес>, находившемся в оперативном управлении колледжа, и была зарегистрирована по указанному адресу по месту пребывания с 31.10.2006 по 30.06.2010, что подтверждается материалами дела (л.д.8-9).

Истец достигла совершеннолетия 01.08.2006, то есть в год выпуска ее из ... детского дома, однако на учет как относящаяся к категории детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, и нуждающаяся в предоставлении жилого помещения, на учет поставлена не была ни Верхотурским детским домом, ни органами опеки и попечительства, по причине формального закрепления за ней жилого помещения, находящегося в собственности матери, лишенной родительских прав, что изначально противоречило норме жилищного права, предусмотренной п.3 ст. 60 ЖК РСФСР, согласно которой сохранялось право пользования жилым помещением в случае выезда из жилых помещений в домах государственного или муниципального жилищного фонда детей в связи с утратой попечения родителей - в течение всего времени пребывания в государственных или муниципальных образовательных учреждениях, учреждениях здравоохранения, стационарных учреждениях социального обслуживания и других учреждениях независимо от форм собственности для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в приемных семьях, детских домах семейного типа либо в течение всего времени пребывания у родственников или опекунов (попечителей), если в жилых помещениях, из которых выбыли дети, остались проживать другие члены семьи. Если в жилых помещениях, из которых выбыли дети, не остались проживать другие члены семьи, данные помещения передаются указанным детям в собственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Между тем норма п.3 ст. 60 ЖК РСФСР в редакции Федерального закона от 28.03.1998 № 45-ФЗ действовала как на момент издания постановления Главы МО «Артинский район» от 24.11.1999 о помещении детей в ... детский дом, так и на момент вынесения заочного решения ... суда ( / / )4<адрес> от <дата>. В новой редакции ст. 60 ЖК РФ, регулирующая договор социального найма, введена в действие с 01.03.2005.

Исходя из буквального толкования указанной нормы, регулировавшей сохранение жилого помещения в домах государственного или муниципального жилищного фонда, можно сделать вывод о том, что сохранение права пользования за детьми в случаях, предусмотренных п.3 ст. 60 ЖК РСФСР, возможно было только в жилых помещениях государственного или муниципального жилищного фонда, а не в домах, принадлежавших на праве частной собственности, в связи с чем доводы ответчиков, основанные на расширительном толковании указанной нормы и формальном закреплении за истцом права пользования жилым помещением, принадлежавшим лишенной родительских прав матери истца, которым она впоследствии распорядилась по своему усмотрению, являются ошибочными и противоречащими действовавшему ранее и действующему в настоящее время жилищному законодательству.

Поэтому суд обоснованно исходил из того, что незаконное закрепление жилого помещения и формальное сохранение регистрации по месту его нахождения за истцом как ребенком, лишившимся родительского попечения и помещенным в детский дом, при том, что в указанном жилом помещении истец с момента изъятия ее из семьи матери и помещения в детский дом не проживала, с лишенной родительских прав матерью родственной связи не поддерживала, по окончании пребывания в детском доме и обучения в колледже никогда в формально закрепленное жилое помещение не вселялась, однако наличие незаконно закрепленного жилого помещения явилось причиной, по которой истец длительное время была лишена возможности своевременной постановки на учет как по окончании пребывания в Верхотурском детском доме, так и по окончании обучения в колледже в г. Екатеринбурге, тогда как имела право быть поставленной на учет с целью предоставления жилого помещения вне очереди по законодательству, действовавшему до 01.01.2013, но была лишена такой возможности ввиду незаконного закрепления за истцом жилого помещения по договору об осуществлении социальной защиты воспитанника детского дома от 24.11.1999, заключенного между ... детским домом и МО «Артинский район», на который в своих возражениях ссылается Управление социальной политики № 23.

Согласно представленным ГУ МВД России по Свердловской области сведениям ( / / )16 (ранее ( / / )21., <дата> года рождения, уроженка <адрес>, зарегистрирована по адресу: Свердловская область, Артинский район, пос. Арти, ул. <адрес>; ранее была зарегистрирована по месту пребывания с 13.10.2007 по 01.11.2007 по адресу: Свердловская область, г. Красноуфимск, ул. <адрес>; по месту пребывания с 31.10.2006 по 30.06.2010 по адресу: г. Екатеринбург, ул. <адрес>, общежитие; по месту жительства с 01.12.1999 по 19.05.2008 по адресу: Свердловская область, Верхотурский район, <адрес> (л.д.36).

27.02.2008 истец родила сына ( / / )2, отцом которого является ( / / )13, <дата>.р., брак с которым прекращен <дата> на основании решения о расторжении брака мирового судьи судебного участка №<адрес>( / / )4<адрес> от <дата>.

Никакого жилого помещения в собственности или по договору социального найма истец не имеет.

Вопреки доводам апелляционной жалобы ответчика о том, что он является ненадлежащим ответчиком только на том основании, что истец проживает на его территории без регистрации, сохраняя регистрацию в Артинском районе, куда и следовало бы ей обратиться с иском, а суд должен был принять меры к отысканию конкретных должностных лиц и органов, ненадлежащим образом осуществлявших социальную защиту истца как воспитанницы детского дома, по вине которых истец была лишена возможности получения жилья вне очереди еще до 01.01.2013, судебная коллегия, исходя из того, что предметом рассмотрения данного спора является признание за истцом права быть поставленной на учет с целью получения жилого помещения, а не отыскание действительных виновных лиц, из-за которых истец не смогла реализовать свое право раньше, считает данные доводы несостоятельными, поскольку факт длительного проживания истца в Орджоникидзевском районе г. Екатеринбурга, при сохранении регистрации в п. Арти, установлен судом на основании сделанных запросов и представленной стороной истца переписки, из которой следует, что действительной причиной, по которой истец была лишена возможности получения жилого помещения вне очереди в г. Екатеринбурге до 01.01.2013 после пребывания в Верхотурском детском доме и поступления на учебу в колледж в г. Екатеринбурге, а затем по окончании обучения в этом колледже, равно как и возможности быть поставленной на учет с целью предоставления жилого помещения специализированного жилищного фонда, явилось как раз формальное закрепление жилого помещения, к которому истец не имеет никакого отношения, незаконность которого при всей его очевидности никто из должностных лиц органов, осуществляющих функции опеки и попечительства, не проверял.

Таким образом, изначально незаконное постановление, которым было закреплено право пользования жилым помещением, находившимся в собственности лишенной родительских прав матери истца, куда впоследствии истец никогда не возвращалась, не вселялась в него, являлось формальным препятствием для постановки на учет истца как лица из числа детей, лишившихся родительского попечения.

То обстоятельство, что истец в период с 2006 по 2011 г.г., то есть до достижения возраста 23 лет, не обращалась в правоохранительные органы, объясняя это незнанием своих прав, которые ей никем в детском доме, а также при обучении в колледже не разъяснялись, в совокупности с незаконным закреплением жилого помещения, в котором до настоящего времени формально сохраняется регистрация, суд применительно к установленным обстоятельствам оценил как уважительную причину, по которой истцом не было реализовано ее право быть поставленной на учет на основании новой редакции Федерального закона от 21.12.1996 № 159-ФЗ «О дополнительных гарантиях по социальной защите детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» и Постановления Правительства Российской Федерации от 04.04.2019 № 397 «О формировании списка детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц, которые относились к категории детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, и достигли возраста 23 лет, которые подлежат обеспечению жилыми помещениями, исключении детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, из списка в субъекте Российской Федерации по прежнему месту жительства и включении их в список в субъекте Российской Федерации по новому месту жительства» (вместе с «Правилами формирования списка детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц, которые относились к категории детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, и достигли возраста 23 лет, которые подлежат обеспечению жилыми помещениями, исключения детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, из указанного списка в субъекте Российской Федерации по прежнему месту жительства и включения их в список в субъекте Российской Федерации по новому месту жительства»), а также Постановления Правительства Свердловской области от 16.04.2013 № 491-ПП (ред. от 01.08.2019) «Об определении уполномоченных исполнительных органов государственной власти Свердловской области по приобретению, предоставлению и учету жилых помещений государственного специализированного жилищного фонда Свердловской области для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей».

Поэтому, разрешая спор и удовлетворяя исковые требования, суд пришел к обоснованному выводу о том, что поскольку ( / / )3 не реализовала принадлежащее ей право на обеспечение жилым помещением до 01.01.2013 по уважительным причинам, отказ ответчика в постановке на учет только в связи с пропуском установленного законом срока обращения с соответствующим заявлением возраста 23 лет является не соответствующим действующему законодательству, поскольку к спорным правоотношениям применимы положения ст.8 Федерального закона «О дополнительных гарантиях по социальной защите детей сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» в действующей редакции.

Судебная коллегия считает выводы суда основанными на правильном применении и толковании норм материального права, не находя предусмотренных ст. 330 ГПК РФ оснований для отмены решения суда по доводам ответчика, поскольку выводы суда, изложенные в решении, о том, что до достижения истцом совершеннолетия ни одним из законных представителей не принимались меры по постановке на учет в качестве нуждающейся в жилом помещении, и истцу не было разъяснено такое право, а также выводы суда об установлении факта ненадлежащего исполнения уполномоченными органами опеки и попечительства своих обязанностей, что привело к нарушению прав истца, подлежащих восстановлению в судебном порядке, не противоречат материалам дела и установленным судом обстоятельствам.

В соответствии со ст. 67 ГПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств; никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы; суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности; результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.

Правила оценки доказательств судом не нарушены. Поэтому доводы апелляционной жалобы о недостаточности, по мнению ответчика, доказательств, подтверждающих наличие уважительных причин, по которым сама истец длительное время никуда не обращалась, сводятся к переоценке доказательств, которые суд признал достаточными для принятия правильного решения.

Кроме того, доводы апелляционной жалобы, основанные на ошибочном толковании ст. 60 ЖК РСФСР, действовавшей на момент формального закрепления за истцом жилого помещения, что противоречило указанной норме жилищного права и последствии привело к длительному нарушению права истца на обеспечение жилым помещением, аналогичны тем, которые являлись предметом исследования суда первой инстанции, не опровергают правильность выводов суда, и не могут служить основанием для отмены постановленного судом решения.

Доводы апелляционной жалобы о том, что в решении суда содержится ссылка на п. 6 ст. 2 Закона Свердловской области № 2-ОЗ от 20.02.2006 «Об учете граждан для целей предоставления жилых помещений государственного жилищного фонда Свердловской области социального использования», при том, что на официальных сайтах публикации нормативных актов, в справочных правовых системах указанный закон отсутствует, но размещен Закон Свердловской области от 20.02.2006 № З-ОЗ «Об учете граждан для целей предоставления жилых помещений государственного жилищного фонда Свердловской области социального использования», свидетельствуют, по сути, о допущенной судом описке, которая на законность и обоснованность принятого судом решения по существу не влияет; для устранения описки предусмотрен иной порядок, а не отмена решения суда.

В соответствии с ч.6 ст. 330 ГПК РФ правильное по существу решение суда первой инстанции не может быть отменено по одним только формальным соображениям. К таким формальным соображениям судебная коллегия относит также доводы жалобы о несоответствии действующему на территории Свердловской области порядку предоставления жилых помещений детям-сиротам указанной в резолютивной части решения суда формулировки: «обязать Управление социальной политики №23 принять на учет ( / / )3 для целей предоставления жилого помещения, предназначенного для лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, специализированного жилищного фонда Российской Федерации».

Поскольку какой-либо стандартной формулировки резолютивной части решения по этой категории дел в судебной практике не выработано, судебная коллегия полагает, что из содержания решения при изучении полного текста решения суда, а не только его резолютивной части, понятен смысл принятого судом решения, и в процессе его исполнения у должных лиц, обязанных исполнить вступившее в законную силу решение суда, вряд ли возникнут какие-либо вопросы. Формулировка «обязать принять на учет» вместо «обязать включить истца в соответствующий список» с длинным наименованием, при переносе которого в исполнительный лист одно название списка займет более страницы, также могут возникнуть ошибки (опечатки). В случае же возникновения каких-либо вопросов ответчик вправе воспользоваться своим правом и подать заявление о разъяснении способа и порядка исполнения решения суда в соответствии со ст. 202 ГПК РФ.

Других доводов, которые в силу ст. 330 ГПК РФ могли бы служить основанием для отмены решения суда, апелляционная жалоба ответчика не содержит.

Нарушений судом норм процессуального права, которые являются безусловным основанием к отмене решения суда, или норм материального права, которые могли привести к принятию неправильного решения, судом апелляционной инстанции не установлено.

Руководствуясь ст. ст. 320, 327, 327-1, п. 1 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 23.09.2020 оставить без изменения, апелляционную жалобу ответчика Территориального отраслевого исполнительного органа государственной власти Свердловской области – Управления социальной политики Министерств социальной политики Свердловской области №23 – без удовлетворения.

Председательствующий Л.В. Бадамшина

Судья Л.М. Звягинцева

Судья М.Н. Беляева