Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании в зале суда гражданское дело по иску Галимова Амура Габдрахмановича к обществу с ограниченной ответственностью частному охранному предприятию «Щит» об установлении факта трудовых отношений, взыскании пособия по временной нетрудоспособности, компенсации за неиспользованный отпуск, компенсации морального вреда

по апелляционной жалобе общества с ограниченной ответственностью частное охранное предприятие «Щит» на решение Тракторозаводского районного суда г. Челябинска от 12 ноября 2021 года.

Заслушав доклад судьи Доевой И.Б. об обстоятельствах дела, доводах апелляционной жалобы и возражений, объяснения представителя ответчика Гладкого Н.Н., поддержавшего доводы апелляционной жалобы, объяснения истца Галимова А.Г., полагавшего решение суда законным и обоснованным, объяснения представителя третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, на стороне ответчика ГУ – ЧРО ФСС РФ Ласточкиной Е.О., поддержавшей доводы апелляционной жалобы ответчика, судебная коллегия

установила:

Галимов А.Г. с учетом последующего уточнения исковых требований в соответствии со статьей 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обратился с иском к обществу с ограниченной ответственностью частное охранное предприятие «Щит» (далее – ООО ЧОП «Щит») об установлении факта трудовых отношений в период с 09 января 2020 года по 01 мая 2020 года в должности <данные изъяты>, возложении обратиться в ГУ - ЧРО ФСС РФ за пособием по временной нетрудоспособности в размере 6 749 рублей 70 копеек за период с 07 мая 2020 года по 21 мая 2020 года, взыскании пособия по временной нетрудоспособности за счет средств работодателя (3 дня) в размере 1349 рублей 94 копеек за период с 04 мая 2020 года по 06 мая 2020 года, компенсации за неиспользованные дни отпуска в размере 6 893 рублей 93 копеек, компенсации морального вреда в размере 30 000 рублей.

В обоснование исковых требований указано, что с 09 февраля 2020 года по 01 мая 2020 года истец работал <данные изъяты> в ООО ЧОП «Щит». Между сторонами был заключен договор подряда, при подписании которого он полагал, что договор является трудовым. При увольнении окончательный расчет с ним не был произведен, не выплачена компенсация за неиспользованный отпуск.

В судебном заседании суда первой инстанции истец Галимов А.Г. на уточненных исковых требованиях настаивал по доводам указанным в исковом заявлении.

Представитель ответчика ООО ЧОП «Щит» Гладкий Н.Н, действующий на основании доверенности, в судебное заседание суда первой инстанции не явился, о времени и месте судебного заседания извещен надлежащим образом, ранее представил отзыв на исковое заявление в котором исковые требования полагал не подлежащими удовлетворению в связи с их необоснованностью, а также в связи с пропуском срока обращения в суд.

Представитель третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, на стороне ответчика ГУ – ЧРО ФСС РФ – Меденец Е.Я., действующая на основании доверенности, в судебном заседании суда первой инстанции полагала исковые требования истца подлежащими частичному удовлетворению.

Решением Тракторозаводского районного суда г. Челябиснка от 12 ноября 2021 года исковые требования Галимова А.Г. удовлетворены частично. Судом постановлено: установить факт трудовых отношений между Галимовым А.Г. и ответчиком ООО ЧОП «Щит» с 09 февраля 2020 года по 21 мая 2020 года в должности <данные изъяты>; взыскать с ООО ЧОП «Щит» в пользу Галимова А.Г. пособие по временной нетрудоспособности в размере 1 351 рублей 93 копеек, компенсацию за неиспользованные дни отпуска в размере 3 332 рублей 72 копеек, компенсацию морального вреда в размере 5 000 рублей; возложить на ООО ЧОП «Щит» обязанность обратиться в ГУ - ЧРО ФСС РФ за назначением Галимову А.Г. пособия по временной нетрудоспособности за период с 07 мая 2020 года по 21 мая 2020 года в размере 6 759 рублей 67 копеек; в удовлетворении остальной части требований отказать.

В апелляционной жалобе представитель ответчика ООО ЧОП «Щит» просит решение суда первой инстанции отменить, принять по делу новое решение об отказе Галимову А.Г. в удовлетворении исковых требований. В обоснование доводов апелляционной жалобы указывает на несоответствие выводов суда, изложенных в решении, обстоятельствам дела; нарушение норм материального права, а также норм процессуального права при оценке доказательств. Указывает, что представленные в материалы дела доказательства не свидетельствуют о наличии между сторонами трудовых отношений и не подтверждают фактический допуск истца к работе с ведома или по поручению работодателя и фактического выполнения им трудовой функции в качестве <данные изъяты>, поскольку между сторонами на период с 01 марта 2020 года по 30 апреля 2020 года был заключен гражданско-правовой договор. Настаивает на том, что истцом пропущен установленный статьей 392 Трудового кодекса Российской Федерации срок на обращение в суд с иском за защитой трудовых прав, равно как и не имелось уважительных причин для его восстановления.

В отзыве на апелляционную жалобу представитель третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, на стороне ответчика ГУ – ЧРО ФСС РФ, поддержал позицию ответчика, изложенную в апелляционной жалобе.

Исследовав материалы дела, проверив законность и обоснованность судебного решения в пределах доводов апелляционной жалобы в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия полагает решение суда первой инстанции не подлежащим отмене и изменению в части по следующим основаниям.

Судом установлено и следует из материалов дела, что Галимов А.Г.. обращаясь с данным иском в суд, ссылался на сложившиеся между ним и ответчиком трудовые отношения в период с 09 января 2020 года по 01 мая 2020 года, выполнение им работы в интересах ответчика по установленному им графику в качестве <данные изъяты>.

Ответчик, не признавая заявленные истцом требования, ссылался на сложившиеся между сторонами гражданско-правовые отношения, в подтверждение предоставил договор на оказание услуг, подписанный сторонами.

Истец наличие подлинности данного договора не отрицал, пояснив, что считал его трудовым.

Из представленного в материалы дела договора № <данные изъяты> от 01 марта 2020 года следует, что Галимов А.Г. в период с 01 марта 2020 года по 30 апреля 2020 года оказывал ООО ЧОП «Щит» услуги, связанные с контролем состояния объектов, находящихся под охраной ООО ЧОП «Щит», передачей информации; оказанные услуги оформляются подписанными актами об оказанных услугах; стоимость предоставляемых услуг по договору составляет <данные изъяты> рублей в месяц, из которых удерживается и уплачивается в бюджет 13% НДФЛ в размере 2 087 рублей; по условиям договора исполнитель обязуется качественно и своевременно оказывать услуги по договору, обязуется оказывать услуги квалифицированно, бережно относиться к оборудованию и техническим средствам заказчика (клиента) во время оказания услуг, обязуется соблюдать правила внутреннего трудового распорядка клиента и сохранять в тайне всю конфиденциальную информацию заказчика и клиента. Заказчик в свою очередь обязуется своевременно выплачивать исполнителю причитающееся ему денежное вознаграждение за оказанные услуги.

Согласно акту выполненных работ от 30 апреля 2020 года Галимов А.Г. выполнял работу с 01 марта 2020 года по 30 апреля 2020 года, указанную в договоре № <данные изъяты> от 01 марта 2020 года, оказывал услуги, связанные с контролем состояния объектов, находящихся на пульте центрального наблюдения ООО ЧОП «Щит», передачей информации «диспетчеру». ООО ЧОП «Щит» принял данную работу; стоимость услуг за данный период составила 16 057 рублей; по данному акту причитается к получению 13 970 рублей.

Согласно расходному кассовому ордеру от 31 марта 2020 года № <данные изъяты> ООО ЧОП «Щит» произвел Галимову А.Г. оплату по договору на оказание услуг в размере 13 970 рублей.

Согласно расходному кассовому ордеру от 30 апреля 2020 года № <данные изъяты> ООО ЧОП «Щит» произвел Галимову А.Г. оплату по договору на оказание услуг в размере 13 970 рублей.

Из листов наряда, предоставленных ООО ЧОП «Щит» за период с 01 марта 2020 года по 30 апреля 2020 года, следует, что Галимов А.Г. оказывал услуги на объекте «Стройка Конгресс-холл», а также на объекте «Автосалон», находящиеся под охраной ООО ЧОП «Щит», в дневные смены (дежурства) с 09 часов 00 минут до 19 часов 00 минут следующего дня и с 09-00 до 19-00, по свободному графику.

Согласно показаниям свидетеля <данные изъяты>., допрошенных судом первой инстанции, им известен Галимов А.Г. по совместной работе в ООО ЧОП «Щит», они вместе осуществляли охрану на объекте «Стройка Конгресс-холл», при этом, официально трудоустроены в ООО ЧОП «Щит» не были, график работы был двое суток через двое.

Разрешая спор по существу, суд первой инстанции оценив в совокупности, представленные в материалы дела доказательства, пришел к выводу о том, что отношения, сложившиеся между сторонами, являлись трудовыми в период с 09 февраля 2020 года по 01 мая 2020 года.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о наличии между сторонами трудовых, а не гражданско-правовых отношений и соответственно о наличии правовых оснований для взыскания компенсации за неиспользованный отпуск, компенсации морального вреда, пособия по временной нетрудоспособности., поскольку они основаны на надлежащей оценке доказательств по делу, приняты в соответствии с правилами статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и с нормами материального права, регулирующего спорные правоотношения и при правильном распределении между сторонами бремени доказывания и установлении всех обстоятельств, имеющих значение для дела.

Проверяя по доводам апелляционной жалобы ответчика решение, судебная коллегия не находит оснований для его отмены, полагая, что выводы суда соответствуют установленным по делу обстоятельствам и основаны на правильном применении норм материального права, регулирующих спорные правоотношения.

В соответствии с частью первой статьи 37 Конституции Российской Федерации труд свободен. Каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию.

К основным принципам правового регулирования трудовых отношений и иных, непосредственно связанных с ними отношений исходя из общепризнанных принципов и норм международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации статья 2 Трудового кодекса Российской Федерации относит, в том числе свободу труда, включая право на труд, который каждый свободно выбирает или на который свободно соглашается; право распоряжаться своими способностями к труду, выбирать профессию и род деятельности; обеспечение права каждого на защиту государством его трудовых прав и свобод, включая судебную защиту.

В целях обеспечения эффективной защиты работников посредством национальных законодательства и практики, разрешения проблем, которые могут возникнуть в силу неравного положения сторон трудового правоотношения, Генеральной конференцией Международной организации труда 15 июня 2006 года принята Рекомендация № 198 о трудовом правоотношении (далее - Рекомендация МОТ о трудовом правоотношении, Рекомендация).

В пункте 2 Рекомендации МОТ о трудовом правоотношении указано, что характер и масштабы защиты, обеспечиваемой работникам в рамках индивидуального трудового правоотношения, должны определяться национальными законодательством или практикой либо и тем, и другим, принимая во внимание соответствующие международные трудовые нормы.

В пункте 9 этого документа предусмотрено, что для целей национальной политики защиты работников в условиях индивидуального трудового правоотношения существование такого правоотношения должно в первую очередь определяться на основе фактов, подтверждающих выполнение работы и выплату вознаграждения работнику, невзирая на то, каким образом это трудовое правоотношение характеризуется в любом другом соглашении об обратном, носящем договорный или иной характер, которое могло быть заключено между сторонами.

Пункт 13 Рекомендации называет признаки существования трудового правоотношения (в частности, выполнение работником работы в соответствии с указаниями работодателя; интегрированность работника в организационную структуру работодателя; выполнение работы лично работником и исключительно или главным образом в интересах работодателя; выполняется с графиком или на рабочем месте, которое указывается или согласовывается с работодателем; выполнение работы имеет определенную продолжительность; требует присутствия работника; предполагает предоставление инструментов, материалов и механизмов работодателем; оплата работодателем расходов, связанных с поездками работника в целях выполнения работы; осуществление периодических выплат работнику, которые являются для него единственным и (или) основным источником доходов).

В целях содействия определению существования индивидуального трудового правоотношения государства-члены должны в рамках своей национальной политики рассмотреть возможность установления правовой презумпции существования индивидуального трудового правоотношения в том случае, когда определено наличие одного или нескольких соответствующих признаков (пункт 11 Рекомендации МОТ о трудовом правоотношении).

Частью 4 статьи 11 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что, если отношения, связанные с использованием личного труда, возникли на основании гражданско-правового договора, но впоследствии в порядке, установленном Кодексом, другими федеральными законами, были признаны трудовыми отношениями, к таким отношениям применяются положения трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права.

Согласно статье 15 Трудового кодекса Российской Федерации трудовые отношения - это отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретного вида поручаемой работнику работы) в интересах, под управлением и контролем работодателя, подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором. Заключение гражданско-правовых договоров, фактически регулирующих трудовые отношения между работником и работодателем, не допускается.

Сторонами трудовых отношений являются работник и работодатель (часть первая статьи 20 Трудового кодекса Российской Федерации).

В силу статьи 56 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор - это соглашение между работодателем и работником, в соответствии с которым работодатель обязуется предоставить работнику работу по обусловленной трудовой функции, обеспечить условия труда, предусмотренные трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами и данным соглашением, своевременно и в полном размере выплачивать работнику заработную плату, а работник обязуется лично выполнять определённую этим соглашением трудовую функцию в интересах, под управлением и контролем работодателя, соблюдать правила внутреннего трудового распорядка, действующие у данного работодателя.

В статье 57 Трудового кодекса Российской Федерации приведены требования к содержанию трудового договора, в котором, в частности, указываются: фамилия, имя, отчество работника и наименование работодателя (фамилия, имя, отчество работодателя - физического лица), заключивших трудовой договор, место и дата заключения трудового договора. Обязательными для включения в трудовой договор являются следующие условия: место работы; трудовая функция (работа по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретный вид поручаемой работнику работы); дата начала работы, а в случае, когда заключается срочный трудовой договор, - также срок его действия и обстоятельства (причины), послужившие основанием для заключения срочного трудового договора в соответствии с данным кодексом или иным федеральным законом; условия оплаты труда (в том числе размер тарифной ставки или оклада (должностного оклада) работника, доплаты, надбавки и поощрительные выплаты); режим рабочего времени и времени отдыха (если для данного работника он отличается от общих правил, действующих у данного работодателя); гарантии и компенсации за работу с вредными и (или) опасными условиями труда, если работник принимается на работу в соответствующих условиях, с указанием характеристик условий труда на рабочем месте, условия, определяющие в необходимых случаях характер работы (подвижной, разъездной, в пути, другой характер работы); условия труда на рабочем месте; условие об обязательном социальном страховании работника в соответствии с Кодексом и иными федеральными законами.

Трудовой договор вступает в силу со дня его подписания работником и работодателем, если иное не установлено названным кодексом, другими федеральными законами, иными нормативными правовыми актами Российской Федерации или трудовым договором, либо со дня фактического допущения работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя (часть 1 статьи 61 Трудового кодекса Российской Федерации).

Трудовой договор заключается в письменной форме, составляется в двух экземплярах, каждый из которых подписывается сторонами (часть 1 статьи 67 Трудового кодекса Российской Федерации).

Трудовой договор, не оформленный в письменной форме, считается заключённым, если работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя. При фактическом допущении работника к работе работодатель обязан оформить с ним трудовой договор в письменной форме не позднее трёх рабочих дней со дня фактического допущения работника к работе, а если отношения, связанные с использованием личного труда, возникли на основании гражданско-правового договора, но впоследствии были признаны трудовыми отношениями, - не позднее трёх рабочих дней со дня признания этих отношений трудовыми отношениями, если иное не установлено судом (часть 2 статьи 67 Трудового кодекса Российской Федерации).

В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в пункте 2.2 определения от 19 мая 2009 г. № 597-О-О, в целях предотвращения злоупотреблений со стороны работодателей и фактов заключения гражданско-правовых договоров вопреки намерению работника заключить трудовой договор, а также достижения соответствия между фактически складывающимися отношениями и их юридическим оформлением федеральный законодатель предусмотрел в части 4 статьи 11 Трудового кодекса Российской Федерации возможность признания в судебном порядке наличия трудовых отношений между сторонами, формально связанными договором гражданско-правового характера, и установил, что к таким случаям применяются положения трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права.

Данная норма Трудового кодекса Российской Федерации направлена на обеспечение баланса конституционных прав и свобод сторон трудового договора, а также надлежащей защиты прав и законных интересов работника как экономически более слабой стороны в трудовом правоотношении, что согласуется с основными целями правового регулирования труда в Российской Федерации как социальном правовом государстве (часть 1 статьи 1, статьи 2 и 7 Конституции Российской Федерации).

Указанный судебный порядок разрешения споров о признании заключённого между работодателем и лицом договора трудовым договором призван исключить неопределённость в характере отношений сторон таких договоров и их правовом положении, а потому не может рассматриваться как нарушающий конституционные права граждан. Суды общей юрисдикции, разрешая подобного рода споры и признавая сложившиеся отношения между работодателем и работником либо трудовыми, либо гражданско-правовыми, должны не только исходить из наличия (или отсутствия) тех или иных формализованных актов (гражданско-правовых договоров, штатного расписания и т.п.), но и устанавливать, имелись ли в действительности признаки трудовых отношений и трудового договора, указанные в статьях 15 и 56 Трудового кодекса Российской Федерации.

В силу части 3 статьи 19.1 Трудового кодекса Российской Федерации неустранимые сомнения при рассмотрении судом споров о признании отношений, возникших на основании гражданско-правового договора, трудовыми отношениями толкуются в пользу наличия трудовых отношений.

При этом судебная коллегия отмечает, что именно на работодателе в силу прямого указания закона лежит обязанность по своевременному и надлежащему оформлению трудовых отношений (статья 68 Трудового кодекса Российской Федерации). Неисполнение работодателем этой обязанности затрудняет или делает невозможным предоставление работником доказательств в обоснование своих требований.

При таких обстоятельствах, по смыслу вышеприведенных норм трудового законодательства, наличие трудовых правоотношений между сторонами презюмируется и, соответственно, трудовой договор считается заключенным, если работник приступил к выполнению своей трудовой функции и выполнял ее с ведома и по поручению работодателя или его уполномоченного лица. В связи с этим доказательства отсутствия трудовых отношений должен представить именно работодатель.

Однако стороной ответчика в нарушение положений статьи 56 гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не представлено достаточных и допустимых доказательств отсутствия между сторонами трудовых отношений.

В этой связи судебная коллегия приходит к выводу о том, что представленные в материалы дела доказательства с учетом положений Трудового кодекса Российской Федерации, постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2, подтверждают наличие между сторонами трудовых отношений, соответственно, у суда первой инстанции отсутствовали основания для сомнений в достоверности и правильности доводов истца о том, что он осуществлял трудовую деятельность в ООО ЧОП «Щит» в период с 09 февраля 2020 года по 21 мая 2020 года, что ему было определено место работы, должностные обязанности, установлен режим работы, которому он подчинялся.

Учитывая, что работник является более слабой стороной в трудовом правоотношении не только с экономической точки зрения, но и с организационной, поскольку в распоряжении работодателя находится основной объем доказательств по делу, судебная коллегия принимает во внимание пояснения истца и представленные им доказательства, а потому приходит к выводу о том, что Галимов А.Г. в период с 09 февраля 2020 года по 21 мая 2020 года состоял с ООО ЧОП «Щит» именно в трудовых отношениях, поскольку он обязан был выполнять работу лично, по установленному ответчиком графику, а не в любое удобное для него время, денежные средства в виде вознаграждения выплачивались ему ежемесячно в одинаковом размере.

Основываясь на положениях статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции обоснованно исходил из того, что ответчик, отрицая факт трудовых отношений с истцом, не представил каких-либо доказательств их отсутствия.

Поскольку законом не предусмотрено, что факт допущения работника к работе может подтверждаться только определенными доказательствами, суд при рассмотрении дела исходил из допустимости любых видов доказательств, указанных в части 1 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе свидетельских показаний, привел мотивы, по которым объяснения истца, которые в силу статей 55, 68 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации являются доказательствами по делу и также подлежат оценке по правилам статьи 67 названного Кодекса, а также показания свидетелей <данные изъяты> приняты в качестве средств обоснования выводов суда. Опровергающих указанные обстоятельства доказательств ответчиком в нарушение статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, представлено не было.

В соответствии с частью 1 статьи 69 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо сведения об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела. Не являются доказательствами сведения, сообщенные свидетелем, если он не может указать источник своей осведомленности. Из смысла данной нормы следует, что свидетели по делу в результате стечения обстоятельств воспринимают факты, имеющие значение для правильного разрешения спора, и являются носителями информации об этих фактах. Свидетели не высказывают суждения, включающие субъективную оценку относительно данных фактов.

Оснований не доверять показаниям вышеуказанных свидетелей, предупрежденных об уголовной ответственности по статьям 307, 308 Уголовного кодекса Российской Федерации, у суда не имелось, поскольку они получены в соответствии с требованиями закона, последовательны, конкретны, не противоречивы, согласуются с другими материалами дела; заинтересованности указанных свидетелей при рассмотрении настоящего дела судом не установлено. Опровергающих указанные обстоятельства доказательств истцом в нарушение статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, представлено не было.

Вопреки доводам автора жалобы, учитывая нормы приведенных выше международных и национальных актов, в том числе, о правовой презумпции существования индивидуального трудового правоотношения в том случае, когда определено наличие одного или нескольких соответствующих признаков таких отношений, недоказанность ответчиком отсутствия трудовых отношений с истцом в спорный период (часть 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что совокупность представленных истцом и исследованных доказательств являлась достаточной для вывода о возникновении и наличии между сторонами трудовых отношений с 09 февраля 2020 года по 21 мая 2020 года в качестве охранника.

Судебная коллегия также отмечает, что в данном случае, любой работодатель должен нести ответственность за риск возникновения отрицательных последствий от неэффективной организации труда своих работников, как следствие, фактическое допущение к работе конкретного лица в данной ситуации свидетельствует о возникновения трудовых правоотношений. Отсутствие же оформленного трудового договора, приказа о приеме на работу, само по себе не подтверждает отсутствие между сторонами трудовых отношений, а свидетельствует лишь о ненадлежащем выполнении ответчиком обязанности по оформлению трудовых отношений (статьи 67, 68 Трудового кодекса Российской Федерации). При этом в силу положений части 3 статьи 19.1 Трудового кодекса Российской Федерации неустранимые сомнения при рассмотрении судом споров о признании отношений, возникших на основании гражданско-правового договора, трудовыми отношениями толкуются в пользу наличия трудовых отношений.

При изложенных обстоятельствах, доводы апелляционной жалобы ответчика, оспаривающие выводы суда в указанной части, не могут являться основанием для отмены обжалуемого судебного акта. Указанные доводы являются аналогичными правовой позиции ответчика при рассмотрении дела судом первой инстанции. Позиция ответчика проанализирована судом первой инстанции, мотивы, по которым доводы ответчика признаны необоснованными и отклонены, подробно изложены в оспариваемом судебном акте. Оснований не соглашаться с выводами суда у судебной коллегии не имеется, поскольку они соответствуют установленным по делу обстоятельствам, сделаны при правильном применении норм материального права, и его толковании.

Отклоняя доводы апелляционной жалобы ответчика в указанной части, судебная коллегия отмечает, что согласно разъяснениям, изложенным в пункте 21 постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 года № 15 «О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям», при разрешении споров работников, с которыми не оформлен трудовой договор в письменной форме, судам исходя из положений статей 2, 67 Трудового кодекса Российской Федерации необходимо иметь в виду, что, если такой работник приступил к работе и выполняет ее с ведома или по поручению работодателя или его представителя и в интересах работодателя, под его контролем и управлением, наличие трудового правоотношения презюмируется и трудовой договор считается заключенным. В связи с этим доказательства отсутствия трудовых отношений должен представить работодатель, однако, таких доказательств в нарушение положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, последним при рассмотрении дела не представлено.

Оснований полагать о наличии срочного характера трудовых отношений сторон у судебной коллегии не имеется, поскольку предусмотренных статьей 59 Трудового кодекса Российской Федерации случаев для заключения срочного трудового договора, из материалов дела не следует, учитывая, что срочный трудовой договор заключается, когда трудовые отношения не могут быть установлены на неопределенный срок с учетом характера предстоящей работы или условий ее выполнения, в частности в случаях, предусмотренных частью первой статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации, а также в других случаях, установленных Кодексом или иными федеральными законами (часть вторая статьи 58, часть первая статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации). В соответствии с частью второй статьи 58 Трудового кодекса Российской Федерации в случаях, предусмотренных частью второй статьи 59 Кодекса, срочный трудовой договор может заключаться без учета характера предстоящей работы и условий ее выполнения. При этом необходимо иметь в виду, что такой договор может быть признан правомерным, если имелось соглашение сторон (часть вторая статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации, то есть если он заключен на основе добровольного согласия работника и работодателя. Однако, таких обстоятельств, при рассмотрении настоящего спора не установлено.

Вопреки доводам жалобы ответчика, представленным сторонами доказательствам судом дана верная правовая оценка. Результаты оценки доказательств суд отразили в постановленном судебном акте. Нарушений требований процессуального законодательства, которые могли бы привести к неправильному разрешению спора, судом не допущено. В свою очередь, субъективное мнение ответчика в отношении установленных обстоятельств дела, несогласие с оценкой доказательств основанием к отмене решения не является, о каких-либо нарушениях допущенных судом первой инстанции при рассмотрении и разрешении дела не свидетельствует.

Установив факт трудовых отношений между истцом и ответчиком в период с 09 февраля 2020 года по 21 мая 2020 года, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 127, 139 Трудового кодекса Российской Федерации, а также Положением об особенностях порядка исчисления средней заработной платы, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 24 декабря 2007 года № 922, обоснованно удовлетворил требования истца о взыскании компенсации за неиспользованный отпуск в размере 3 332 рубля 72 копейки, исходя из количества неиспользованных дней отпуска – 6,99. Расчет и размер взысканной судом компенсации за неиспользованный отпуск, подлежащий выплате при увольнении, ответчиком в апелляционной жалобе не оспаривается.

Кроме того, установив факт трудовых отношений, руководствуясь требованиями статьи 183 Трудового кодекса Российской Федерации, статьи 7 Федерального закона от 29 декабря 2006 года № 255-ФЗ «Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством», суд обоснованно указал на обязанность работодателя выплатить истцу пособие по временной нетрудоспособности за период с 04 мая 2020 года по 06 мая 2020 года в размере 1 351 рублей 93 копеек, обратиться в ГУ - ЧРО ФСС РФ за назначением Галимову А.Г. пособия по временной нетрудоспособности за период с 07 мая 2020 года по 21 мая 2020 года в размере 6 759 рублей 67 копеек. Расчет и размер определенного пособия по временной нетрудоспособности, ответчиком в апелляционной жалобе также не оспаривается.

Факт нарушения трудовых прав истца в связи с ненадлежащим оформлением трудовых отношений (заключением гражданско-правового договора вместо трудового), чем истцу, безусловно, причинен моральный вред, нашел свое подтверждение в ходе рассмотрения дела, что является основанием для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда (ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации). Размер компенсации морального вреда в сумме 5 000 рублей определен судом с учетом конкретных обстоятельств дела, требований разумности, с учетом степени нравственных страданий истца в связи с нарушением его трудовых прав. Вывод суда в указанной части соответствует положениям статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями, изложенными в абзаце 4 пункта 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» и в пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда». Обстоятельств по доводам апелляционной жалобы, которые бы свидетельствовали о наличии оснований для снижения определенного судом размера компенсации морального вреда, судебной коллегией не установлено.

Доводы апелляционной жалобы ответчика о пропуске истцом трехмесячного срока обращения в суд по требованиям об установлении факта трудовых отношений, не являются основанием для отмены судебного акта.

В соответствии с частью 1 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки или со дня предоставления работнику в связи с его увольнением сведений о трудовой деятельности (статья 66.1 названного Кодекса) у работодателя по последнему месту работы.

В соответствии с разъяснениями, данными в пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 года № 15 «О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям» по общему правилу, работник, работающий у работодателя - физического лица (являющегося индивидуальным предпринимателем, не являющегося индивидуальным предпринимателем) или у работодателя - субъекта малого предпринимательства, который отнесен к микропредприятиям, имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права (часть первая статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации). К таким спорам, в частности, относятся споры о признании трудовыми отношений, связанных с использованием личного труда и возникших на основании гражданско-правового договора, о признании трудовыми отношений, возникших на основании фактического допущения работника к работе в случае, когда трудовой договор не был надлежащим образом оформлен. При разрешении этих споров и определении дня, с которым связывается начало срока, в течение которого работник вправе обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора, судам следует не только исходить из даты подписания указанного гражданско-правового договора или даты фактического допущения работника к работе, но и с учетом конкретных обстоятельств дела устанавливать момент, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своих трудовых прав (например, работник обратился к работодателю за надлежащим оформлением трудовых отношений, в том числе об обязании работодателя уплатить страховые взносы, предоставить отпуск, выплатить заработную плату, составить акт по форме Н-1 в связи с производственной травмой и т.п., а ему в этом было отказано).

Таким образом, вывод суда о том, что истцом срок обращения в суд не пропущен сделан при неправильном применении норм материального права, между тем, данное обстоятельство не повлекло принятия незаконного судебного акта.

Между тем, учитывая нахождение истца на листках нетрудоспособности, обращение с аналогичными исками других работников ООО ЧОП «Щит» - свидетелей <данные изъяты>., в связи с чем, истец правомерно ожидал, что его работодателем будет принято соответствующее решение, несвоевременность его обращения в суд за защитой нарушенного права, по мнению судебной коллегии, вопреки ошибочным доводам автора жалобы, вызвана уважительными причинами.

Иных доводов, которые бы имели правовое значение для разрешения спора и могли повлиять на оценку законности и обоснованности обжалуемого решения, апелляционные жалобы истца и ответчика не содержит.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с частью 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации безусловными основаниями для отмены решения суда первой инстанции, судом не допущено.

Руководствуясь статьями 327-329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Тракторозаводского районного суда г. Челябинска от 12 ноября 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу общества с ограниченной ответственностью частное охранное предприятие «Щит» - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 18 апреля 2022.