Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе ФИО1 на решение Ашинского городского суда Челябинской области от 01 марта 2021 года по иску индивидуального предпринимателя ФИО2 к ФИО1 о признании недвижимого имущества совместным, разделе имущества, взыскании денежной компенсации стоимости доли в праве собственности на имущество; по встречному иску ФИО1 к ФИО2 о взыскании половины рыночной стоимости оборудования.

Заслушав доклад судьи Секериной С.П. об обстоятельствах дела, доводах апелляционной жалобы, объяснения представителей ответчика ФИО1 – ФИО3, ФИО4, представителя истца индивидуального предпринимателя ФИО2 – ФИО5, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Индивидуальный предприниматель ФИО2 обратилась в суд с иском к ФИО1 и, с учётом уточнения заявленных требований, просила признать общей собственностью её и ответчика автомобильную газовую заправочную станцию, состоящую из сооружения и оборудования для реализации сжиженных углеводородных газов, расположенную по адресу: <адрес>, <адрес> передать указанное имущество ФИО1 и взыскать с неё денежную компенсацию стоимости ? доли в праве общей собственности в размере 847 000 рублей (л.д.3-7 том 1; л.д.2-3 том 4).

В обоснование заявленных требований ФИО2 указала, что, имея статус индивидуального предпринимателя, 10 сентября 2009 года заключила с индивидуальным предпринимателем ФИО9 договор о совместной деятельности, предметом которого являлось соединение вкладов участников договора (товарищей) для достижения общих хозяйственных целей - реконструкции АЗС на <адрес> установки сооружений и оборудования для реализации сжиженных углеводородных газов. Вклад каждого товарища в общее дело оценен в денежном выражении в 300 000 рублей, в идеальных долях в размере по ? доле каждым из товарищей. Договором о совместной деятельности было определено, что после завершения реконструкции каждый из участников договора получает в собственность по ? доли в праве собственности на объект капитального строительства. Реконструкция была окончена, в 2012 году было подписано разрешение на ввод в эксплуатацию сооружения и оборудования площадью 51,8 кв.м. Государственная регистрация права на реконструированный объект не производилась. 13 декабря 2017 года ФИО9 умер, право собственности на земельный участок, на котором размещено сооружение и оборудование для реализации сжиженных углеводородных газов в порядке наследования оформлено на имя ответчика ФИО1 Со смертью ФИО9 договор простого товарищества прекращен. Истец полагает, что принадлежащее товарищам имущество подлежит разделу.

ФИО1 обратилась со встречным иском к ФИО2 и с учётом уточнения заявленных требований, просила взыскать с ответчика стоимость ? доли следующего оборудования: ППЦЗ-31 (насос <данные изъяты>, донные клапаны на двухосной тележке, с пневмоподвеской, оси Тонар, АБС)) стоимостью 781 019 рублей 75 копеек и УГМ-04-01, объемом 17,5 куб.м исходя из стоимости, определенной экспертом.

В обоснование встречных требований указала, что названное имущество приобретено в период действия договора о совместной деятельности на общие средства товарищей. Поскольку ФИО2 обратила спорное имущество в личную собственность, она обязана уплатить истцу половину стоимости названного имущества (л.д.216-217 том 1; л.д.54-55 том 2).

Истец по встречному иску ФИО2 при надлежащем извещении в судебное заседание не явилась, просила о рассмотрении дела без её участия (том 4 л.д. 33, том 2 л.д. 108).

Представители ФИО2 – ФИО5, ФИО6 в судебном заседании первоначальный иск поддержали, встречные требования не признали. Указали, что ФИО1 пропущен срок исковой давности. Кроме того, сослались на то, что установка УГМ -04-01 приобретена на личные средства ФИО2 уже после ввода спорного объекта в эксплуатацию, в состав имущества товарищей не входила, является личной собственностью ФИО2

Ответчик ФИО1 в судебном заседании участия не принимала, о времени и месте его проведения была извещена надлежащим образом.

Представитель третьего лица – Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Челябинской области, при надлежащем извещении, в судебное заседание не явился.

Суд принял решение о частичном удовлетворении исковых требований ИП ФИО2 к ФИО1 Взыскал с ФИО1 в пользу ФИО2 847 000 рублей, в возмещение расходов на уплату государственной пошлины 11 670 рублей, а всего взыскал 858 670 рублей. В удовлетворении остальной части исковых требований ИП ФИО2 отказал. В удовлетворении встречных исковых требований ФИО1 к ФИО2 отказал (л.д.69-78 том 4).

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней ФИО1 просит решение суда первой инстанции отменить, принять новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований ФИО2 в полном объеме и удовлетворении встречных исковых требований ФИО1 о взыскании с ФИО2 денежной компенсации в размере 1 101 250 рублей 50 копеек. В обоснование жалобы указывает на неверный вывод суда о том, что ФИО1 не имеет права обращаться к ФИО2 с требованиями о разделе общего имущества товарищей, поскольку не являлась стороной договора простого товарищества, несмотря на то, что она вступила в права наследства после смерти супруга – ФИО9 и приобрела право собственности на земельный участок, на котором находилось общее имущество товарищей. Полагает, что прекращение действия договора о совместной деятельности не препятствует разделу имущества и не исключает возможности правопреемства. Указывает, что стоимость спорного имущества необходимо рассчитывать без учета НДС, поскольку она не является плательщиком налога на добавленную стоимость. Полагает, что истцом ФИО2 был пропущен срок исковой давности для обращения с исковыми требованиями, поскольку об отсутствии возможности государственной регистрации права на объект ей стало известно в августе 2013 года – после прекращения государственной регистрации права собственности на спорный объект. С указанного момент истец имела возможность обратиться к ФИО7 с требованиями о разделе долей или о взыскании компенсации, однако впервые ФИО2 обратилась с исковыми требованиями в арбитражный суд только 17 октября 2017 года, то есть за пропуском срока исковой давности, что является основанием для отказа в удовлетворении исковых требований. Обращает внимание на отсутствие доказательств того, что ФИО2 принимала участие в строительстве спорного объекта лично или с финансовой сторон. Поскольку право собственности на объект не было зарегистрировано, акт приема-передачи долей в спорном объекте от 01 августа 2014 года не может являться надлежащим доказательством по делу. Обращает внимание на то, что заключением эксперта № подтверждается факт несовпадения сведений, содержащихся в кадастре фактическому объекту, установлено существенное отличие существующего здания от проектного архитектурно-планировочного решения и от проекта здания операторской. Указывает, что в заключении эксперта установлено то, что существующая в Едином государственном реестре недвижимости ошибка подлежит исправлению по решению государственного регистратора прав или по решению суда. Кроме того, указывает на отсутствие в материалах дела доказательств участия ФИО2 в строительстве спорного объекта в части здания операторской, поскольку здания операторской в составе недвижимого имущества не существует. Также полагает, что судом было необоснованно отказано в удовлетворении ходатайств о вызове и допросе эксперта, о направлении эксперту письменных вопросов, о назначении повторной экспертизы. Полагает незаконным решение о взыскании компенсации за несуществующий объект. Указывает, что на ФИО9 не была возложена обязанность по осуществлению государственной регистрации объекта капитального строительства в полном объеме, поскольку каждый из участников простого товарищества должен был самостоятельно осуществить регистрацию своего права, в то время как ФИО2 с такими требованиями не обращалась и при отказе Управления Росреестра в регистрации права, она не была лишена возможности обжаловать отказ в судебном порядке. ФИО2 имела право обратиться с требованием о выделе доли в натуре из имущества простого товарищества, однако с таким требованием не обратилась, поскольку фактически имущество в натуре отсутствует. Сооружение, представленное в материалах дела как автомобильная заправочная станция, фактически таковым не является, было построено за счет личных денежных средств ФИО9 и к объекту строительства в рамках договора простого товарищества отношения не имеет. Также ссылается на то, что свидетельство о принятии на наследство доли в простом товариществе ФИО8 не выдавалось, доказательства наличия задолженности ФИО9 перед ФИО2 отсутствуют (л.д. 88-94, 99-105, 112-113 том 4).

В возражениях на апелляционную жалобу ФИО2 просит решение суда первой инстанции оставить без изменения, жалобу ФИО1 – без удовлетворения. В обоснование возражений указывает, что неоднократно предпринимала попытки решить вопрос с ответчицей о передачи части СУ на что получала отказ. Решением Ашинского городского суда Челябинской области в удовлетворении исковых требований ФИО2 о признании ее собственником ? доли в праве общей собственности было отказано по причине того, что земельный участок, на котором расположена станция, находится в собственности ФИО1, в связи с чем ФИО2 имеет право на взыскание денежной компенсации стоимости ? доли в праве общей долевой собственности на указанное имущество. Полагает верным вывод суда о том, что у ФИО1 отсутствует право требовать раздела имущества товарищей, поскольку она не является членом просто товарищества, и существуют иные способы защиты ее нарушенного права. Указывает на то, что рыночная стоимость имущества, принадлежащего простому товариществу, верно была исчислена судом без учета налога на добавленную стоимость, поскольку размер указанного налога не влияет на размер рыночной стоимости объекта оценки. Обращает внимание на то, что она неоднократно обращалась с требованиями о выделе доли к ФИО9, после его смерти – к ФИО1, обращалась в Арбитражный суд Челябинской области с требованием о проведении государственной регистрации права собственности на спорный объект недвижимости и оборудование по адресу: <адрес> и передаче ей ? доли в праве собственности на объект недвижимости. Производство по делу было прекращено Арбитражным судом в связи с отсутствием статуса индивидуального предпринимателя у правопреемника ФИО9 – ФИО1 Указывает на то, что судом первой инстанции верно установлен тот факт, что срок исковой давности для подачи настоящих требований в суд не пропущен, поскольку длительность спорных правоотношений вызвана смертью ФИО21, принятием ответчиком наследства и выбором ФИО2 неверного способа защиты своего нарушенного права. Указывает на наличие в материалах дела доказательств, свидетельствующих о факте заключения договора простого товарищества между ней и ФИО9 и его фактической реализации. Обращает внимание на то, что она участвовала в строительстве объекта и в деятельности простого товарищества, в том числе привлекалась к административной ответственности за нарушение правил технической безопасности. Кроме того, указывает на то, что в настоящее время спорный объект с кадастровым номером 74:03:0401028:75 не соответствует фактическому по причине того, что стороной ответчик неоднократно производились работы по реконструкции объекта. Обращает внимание на то, что акт приема-передачи от 01 августа 2014 года никем не оспаривался, не является правоустанавливающим документов и должен быть оценен в совокупности с иными доказательствами как доказательство исполнения договора простого товарищества. Указывает, что наличие реестровой ошибки не влияет на правовой режим кадастрового учета как юридического факта; требования об исправлении реестровой ошибки не заявлялись. Полагает, что судом было обоснованно отказано в удовлетворении ходатайств ФИО1 о вызове и допросе эксперта (л.д. 118-123 том 4).

В суде апелляционной инстанции представители ответчика ФИО1 – ФИО4, ФИО3 доводы жалобы ответчика поддержали, настаивали на ее удовлетворении.

Представитель истца ИП ФИО2 – ФИО10 возражал против удовлетворения апелляционной жалобы ФИО1

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились, о месте и времени его проведения были извещены надлежащим образом. В связи с надлежащим извещением лиц, участвующих в деле, и размещением информации о месте и времени рассмотрения гражданского дела на официальном сайте Челябинского областного суда в сети Интернет, судебная коллегия, руководствуясь ч.3 ст.167, 327 Гражданского процессуального кодекса РФ, признала возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Согласно абз. 2 ч. 2 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции в интересах законности вправе проверить решение суда первой инстанции в полном объеме.

Поскольку принятым решением нарушаются права ФИО1 на получение компенсации в счет имущества, используемого при осуществлении деятельности простого товарищества и являющегося собственностью ФИО2, судебная коллегия полагает необходимым проверить решение суда первой инстанции в полном объеме.

Обсудив доводы апелляционной жалобы, заслушав объяснения явившихся в судебное заседание лиц, проверив материалы дела и решение суда в соответствии с ч. 2 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно п. 1 ст. 1043 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору простого товарищества (договору о совместной деятельности) двое или несколько лиц (товарищей) обязуются соединить свои вклады и совместно действовать без образования юридического лица для извлечения прибыли или достижения иной не противоречащей закону цели.

Статьей 1042 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что вкладом товарища признается все то, что он вносит в общее дело, в том числе деньги, иное имущество, профессиональные и иные знания, навыки и умения, а также деловая репутация и деловые связи (пункт 1). Вклады товарищей предполагаются равными по стоимости, если иное не следует из договора простого товарищества или фактических обстоятельств. Денежная оценка вклада товарища производится по соглашению между товарищами (пункт 2).

Согласно п. 1 ст. 1043 Гражданского кодекса Российской Федерации внесенное товарищами имущество, которым они обладали на праве собственности, а также произведенная в результате совместной деятельности продукция и полученные от такой деятельности плоды и доходы признаются их общей долевой собственностью, если иное не установлено законом или договором простого товарищества либо не вытекает из существа обязательства. Внесенное товарищами имущество, которым они обладали по основаниям, отличным от права собственности, используется в интересах всех товарищей и составляет наряду с имуществом, находящимся в их общей собственности, общее имущество товарищей.

В силу положений ст. 1050 Гражданского кодекса Российской Федерации одним из оснований прекращения договора простого товарищества является смерть товарища, если договором или последующим соглашением не предусмотрено сохранение договора в отношениях между остальными товарищами либо замещение умершего товарища его наследниками.

Согласно п. 2 указанной статьи при прекращении договора простого товарищества вещи, переданные в общее владение и (или) пользование товарищей, возвращаются предоставившим их товарищам без вознаграждения, если иное не предусмотрено соглашением сторон. Раздел имущества, находившегося в общей собственности товарищей, и возникших у них общих прав требования осуществляется в порядке, установленном статьей 252 Гражданского кодекса Российской Федерации. С момента прекращения договора простого товарищества его участники несут солидарную ответственность по неисполненным общим обязательствам в отношении третьих лиц. Раздел имущества, находившегося в общей собственности товарищей, и возникших у них общих прав требования осуществляется в порядке, установленном статьей 252 настоящего Кодекса. Товарищ, внесший в общую собственность индивидуально определенную вещь, вправе при прекращении договора простого товарищества требовать в судебном порядке возврата ему этой вещи при условии соблюдения интересов остальных товарищей и кредиторов.

Согласно ст. 252 Гражданского кодекса Российской Федерации имущество, находящееся в долевой собственности, может быть разделено между ее участниками по соглашению между ними (пункт 1). Участник долевой собственности вправе требовать выдела своей доли из общего имущества (пункт 2). При недостижении участниками долевой собственности соглашения о способе и условиях раздела общего имущества или выдела доли одного из них участник долевой собственности вправе в судебном порядке требовать выдела в натуре своей доли из общего имущества. Если выдел доли в натуре не допускается законом или невозможен без несоразмерного ущерба имуществу, находящемуся в общей собственности, выделяющийся собственник имеет право на выплату ему стоимости его доли другими участниками долевой собственности (пункт 3). Несоразмерность имущества, выделяемого в натуре участнику долевой собственности на основании настоящей статьи, его доле в праве собственности устраняется выплатой соответствующей денежной суммы или иной компенсацией. Выплата участнику долевой собственности остальными собственниками компенсации вместо выдела его доли в натуре допускается с его согласия. В случаях, когда доля собственника незначительна, не может быть реально выделена и он не имеет существенного интереса в использовании общего имущества, суд может и при отсутствии согласия этого собственника обязать остальных участников долевой собственности выплатить ему компенсацию (пункт 4). С получением компенсации в соответствии с настоящей статьей собственник утрачивает право на долю в общем имуществе (пункт 5).

Как установлено судом и подтверждается материалами дела, 13 апреля 2006 года ФИО9 было выдано разрешение на ввод в эксплуатацию объекта недвижимости – автозаправочной станции, площадью 21,7 кв.м, расположенной по адресу: <адрес> (л.д.93-121 том 1).

08 июня 2006 года ФИО7 было выдано свидетельство о государственной регистрации права собственности на указанный объект недвижимости (л.д. 44 том 2).

Согласно выписки из Единого государственного реестра индивидуальных предпринимателей от 03 августа 2020 года № №ФИО9 с 24 ноября 2004 года был зарегистрирован в качестве индивидуального предпринимателя (л.д.1-3 том 2).

10 сентября 2009 года между индивидуальным предпринимателем ФИО9 (далее – ИП ФИО9) и индивидуальным предпринимателем ФИО2 (далее – ИП ФИО2) был заключен договор о совместной деятельности, по условиям которого стороны договора обязуются соединить свои вклады и совместно действовать без образования юридического лица для достижения общих хозяйственных целей, а именно: осуществление перевозок сжиженного углеводородного газа и последующей его реализации через АГЗС, с целью извлечения прибыли. Также предметом договора являлось осуществление совместно, на условиях долевого участия, определенных договором, реконструкции (техперевооружения) АЗС <адрес>», а также установка сооружений и оборудования для реализации сжиженного углеводородного газа, расположенного по адресу: <адрес><адрес>».

Согласно п.п. 1.3.2. указанного договора денежная оценка вкладов сторон договора была оценена ими в 300 000 рублей.

Договором было предусмотрено, что осуществление капитального строительства АГЗС возлагается на ИП ФИО9, управление общими делами по совместной деятельности и ведение общих дел, ведение бухгалтерского учета по совместной деятельности сторон, оплата необходимых текущих платежей было возложено на ИП ФИО2

По условиям п. 2.2. договора от 10 сентября 2009 года после завершения реконструкции АЗС и выполнения соединения вкладов товарищей, стороны договора получают в установленном законом порядке разрешение на ввод объекта в эксплуатацию и получают равные права по ? доли в получении в собственность принятого в эксплуатацию объекта капитального строительства. Право собственности товарищей на объект подлежит государственной регистрации в равных долях (л.д.9 том 1).

20 февраля 2012 года Главой Ашинского муниципального района ФИО13ФИО9 было выдано разрешение № ru 74503105-009 на реконструкцию объекта капитального строительства – АЗС <адрес>Челябинск» и установку сооружений и оборудования для реализации сжиженного углеводородного газа, состоящие из этапов: строительство операторской, размерами 4,2*6,3 м, высотой 2,5 м; островка безопасности с газонаполнительной колонкой под навесом; размещение азотного блока, строительств подземного газопровода между установкой УГМ-04-01 и раздаточной колонкой; строительство фундаментов под установку сжиженного углеводородного газа; устройство ограждений, заземления, молниезащиты (л.д.11 том 1).

23 ноября 2012 года был составлен акт технической готовности законченного объекта реконструкции, осуществленной ООО «Новый город», принятого ИП ФИО9 и ИП ФИО2 (л.д. 13 том 1).

20 декабря 2012 года начальником третьего территориального отдела управления регионального государственного строительного надзора по Челябинской области ФИО14 было дано распоряжение № об утверждении заключения от ДД.ММ.ГГГГ о соответствии реконструированного объекта капитального строительства АЗС на <адрес>) (л.д. 94-95 том 2).

27 декабря 2012 года Главой Ашинского муниципального района ФИО13 было выдано разрешение на ввод в эксплуатацию указанного объекта, состоящего из здания операторской, 24,14 кв.м, строительного объема 102,75 куб.м, полнокомплектной модернизированной установки УГМ-04-01 в одном экземпляре площадью 17,5 куб.м, заправочного бетонного островка 17,8 кв.м (л.д. 38-39, 43,124 том 1).

09 июня 2013 года указанному объекту был присвоен кадастровый №, площадь объекта составила 51,8 кв.м (л.д. 16-17,87-88 том 1).

26 ноября 2013 года государственная регистрация права собственности на сооружение и оборудование для реализации СУГ, площадью 51.8 кв.м, расположенное по адресу: <адрес>, <адрес>» была прекращена. Ранее государственная регистрация неоднократно приостанавливалась по причине невозможности идентифицировать объект недвижимого имущества – сооружение и оборудование для реализации СУГ и отсутствии возможности определить является ли сооружение и оборудование для реализации СУГ вновь построенным объектом недвижимого имущества или реконструкцией ранее зарегистрированной 08.06.2006 года АЗС (л.д. 131-139 том 1).

01 августа 2014 года между ИП ФИО9 и ИП ФИО2 был заключен акт приема-передачи ? доли в праве общей собственности на объект недвижимости – АГЗС, расположенный по адресу: <адрес> В соответствии с пунктом 2 указанного акта стороны обязались в тридцатидневный срок с момента составления и подписания настоящего акта представить в Усть-Катавский отдел Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Челябинской области документы, необходимые для регистрации права собственности на указанный объект недвижимости в размере принадлежащих им долей в праве общей собственности (л.д. 10 том 1).

13 декабря 2017 года ФИО9 умер, он являлся супругом ответчика ФИО8, брак между ними был зарегистрирован 10 июля 1981 года (л.д. 79 том 2).

Суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что со смертью ФИО9 договор простого товарищества прекратился, что влечет раздел имущества, находящегося в общей долевой собственности товарищей (п.1 ст.1059 Гражданского кодекса Российской Федерации).

23 января 2018 года нотариусом нотариального округа Усть-Катавского городского округа Челябинской области были выданы свидетельства <адрес>0 и <адрес>0 о том, что ФИО1, как пережившей супруге ФИО9, на праве собственности принадлежит ? доля в праве собственности на земельный участок, площадью 4775 кв.м с кадастровым номером №, расположенного по адресу: автомобильная дорога <адрес> и ? доля в праве собственности на нежилое здание – операторскую, площадью 21.7 кв.м в составе АЗС, находящейся по автодороге <адрес> кв.м, и состоящего из основного строения общей площадью 21,7 кв.м (л.д. 67,68 том 1; л.д. 28-29 том 2).

Также нотариусом были выданы свидетельства <адрес>0 и <адрес>9 о праве на наследство ФИО1 по закону после смерти ФИО9 на ? долю в праве собственности на указанные объекты, которые вошли в наследственную массу (л.д. 69-70 том 1; л.д. 29-30 том 2).

Согласно выписки из Единого государственного реестра недвижимости 13 июля 2018 года за ФИО1 было зарегистрировано право собственности на земельный участок по адресу: <адрес> и на нежилое здание – операторскую, общей площадью 21.7 кв.м в составе АЗС с кадастровым номером №, который был приобретен ФИО9 на основании договора купли-продажи от 10 августа 2006 года (л.д. 82-83, 84-86, 244-251 том 1; л.д.6-24 том 2).

Согласно решению Ашинского городского суда Челябинской области от 15 июля 2019 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 14 января 2020 года, ФИО2 обязана освободить земельный участок с кадастровым номером 74:03:0401028:60, принадлежащий на праве собственности ФИО1 от имущества – операторской по отпуску газа, размерами 3.12*2.32 м, площадью застройки 7 кв.м оранжевого цвета. Исковые требования ФИО2 о признании за ФИО1 права собственности в порядке наследования на объект недвижимости с кадастровым номером №, площадью 51,8 кв.м по адресу: <адрес>» (участок примерно в 700 м) от ориентира на восток; об обязании ФИО1 провести государственную регистрацию права собственности на объект недвижимого имущества с кадастровым номером 74:03:0401028:75, площадью 51,8 кв.м; об обязании ФИО1 после проведения государственной регистрации передать ФИО2 ? доли в праве собственности на указанный объект недвижимости; об обязании ФИО1 провести государственную регистрацию перехода права собственности ? доли в праве общей долевой собственности объекта недвижимости – здания операторской и заправочный островок, общей площадью 51,8 кв.м – оставлены без удовлетворения (л.д.205-209, 210-214 том 1).

ФИО2 принадлежит ППЦЗ-31, с регистрационным знаком №, номер шасси №л.д. 135-136 том 2).

27 июня 2013 года ФИО2 по договору купли-продажи было приобретено оборудование – установка газозаправочная моноблочная УГМ-04 объемом 12 куб.м, заводской № в комплекте с технологическим оборудованием (л.д.6-10 том 4).

Согласно заключению эксперта негосударственной экспертной организации ООО «Дом оценки и экспертизы» ФИО15№-ЗЭ от 29 декабря 2020 года, осуществленного на основании определения суда первой инстанции от 22 октября 2020 года, при визуальном и натурном обследовании территории АЗС экспертом было установлено существенное отличие существующего здания, как в планировке помещений, так и по экспликации от проектного архитектурно-строительного решения. Рыночная стоимость автомобильной газовой заправочной станции, состоящей из сооружения и оборудования для реализации СУГ с кадастровым номером №, площадью 51,8 кв.м (нежилое здание операторской площадью 17,8 кв.м, заправочный островок площадью 34 кв.м, вывеска-табло «Газ») составляет 1 694 000 рубля с учетом НДС. Рыночная стоимость ППЦЗ-31 составляет 1 469 000 рублей, рыночная стоимость полнокомплектной модернизационной установки марки УГМ-04-01 металлической, объемом 17,5 кв.м составляет 934 000 рубля с учетом НДС (л.д.2-205 том 3).

Разрешая заявленные исковые требования ФИО2 суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст.ст.131, 218,252,1041,1042,1043,1050 Гражданского кодекса Российской Федерации, учитывая, что сооружение и оборудование для реализации СУГ было создано ИП ФИО9 и ИП ФИО2, принимая во внимание то, что зарегистрированное за ФИО1 право собственности на земельный участок общей площадью 4775 кв.м и здание операторской 21,7 кв.м исключает возможность раздела сооружения и оборудования для реализации СУГ, суд пришел к верному выводу о том, что права ФИО2 будут восстановлены путем взыскания с ФИО1 стоимости ? доли спорного имущества.

При определении рыночной стоимости имущества, суд руководствовался заключением эксперта ООО «Дом оценки и экспертизы» №-ЗЭ от 29 декабря 2020 года, которое было подготовлено на основании определения суда от 22 октября 2020 года и определил размер денежной компенсации, подлежащей взысканию с ФИО1 в пользу ФИО2 – 847 000 рублей (1694000/2).

Доводы апелляционной жалобы ФИО1 о том, что ФИО2 не имеет права обращаться к ФИО1 с требованиями о разделе общего имущества товарищей, поскольку не являлась стороной договора простого товарищества, несмотря на то, что она вступила в права наследства после смерти супруга – ФИО9 и приобрела право собственности на земельный участок, на котором находилось общее имущество товарищей судебной коллегией отклоняются, поскольку ФИО1 вступила в права наследства после смерти ФИО9 и ей были выданы свидетельства о праве собственности на ? доли на земельный участок, на котором расположена АЗС, на ? доли в праве собственности на нежилое здание – операторскую, площадью 21.7 кв.м в составе АЗС, находящейся по автодороге <адрес> расположенного на земельном участке площадью 4775 кв.м, а также свидетельства о праве на наследство на после смерти супруга на ? долю в указанном имуществе, принадлежащую ФИО9 Согласно представленным материалам государственная регистрация права на АЗС в реконструированном виде не осуществлена, однако факт реконструкции автозаправочной станции в период действия договора простого товарищества нашел подтверждение в материалах дела и отсутствие регистрации реконструированного объекта, отсутствие статуса ФИО1 как стороны договора простого товарищества, не является основанием для отказа в удовлетворении требований ФИО2

Указание в жалобе на то, что прекращение действия договора о совместной деятельности не препятствует разделу имущества между товарищами и не исключает возможности правопреемства, не влечет отмены решения суда, поскольку заявляя требования о взыскании с ФИО1 денежных средств в размере, равном ? стоимости объекта АЗС, ФИО2 фактически реализует право на получение компенсации за имущество, остающееся в собственности наследника «товарища», и которое было создано в период действия договора простого товарищества.

Решением Ашинского городского суда Челябинской области от 15 июля 2019 года, вступившим в законную силу 14 января 2020 года, в удовлетворении исковых требований ФИО2 о признании за ней права собственности в порядке наследования на объект недвижимости с кадастровым номером № по адресу: площадью 51,8 кв.м по адресу: <адрес>, <адрес> (участок примерно в 700 м) от ориентира на восток было отказано, удовлетворены требования ФИО1 об освобождении земельного участка с кадастровым номером №, принадлежащего на праве собственности ФИО1 от имущества – операторской по отпуску газа, размерами 3.12*2.32 м, площадью застройки 7 кв.м оранжевого цвета.

Указанный земельный участок на данный момент принадлежит на праве собственности ФИО1, которая, воспользовавшись правом, предусмотренным ст. 304 Гражданского кодекса Российской Федерации об устранении нарушений ее права, обратилась в суд с исковыми требованиями о возложении обязанности на ФИО2 освободить вышеуказанный земельный участок от операторской по отпуску газа, площадью 7 кв.м.

Учитывая положения ст. 398 и п. 2 ст. 1050 Гражданского кодекса Российской Федерации, принимая во внимание факт регистрации права собственности ФИО1 на земельный участок и нежилое здание – операторскую, площадью 21.7 кв.м в составе АЗС, находящейся по <адрес> кв.м, и состоящего из основного строения общей площадью 21,7 кв.м, учитывая отсутствие регистрации реконструированного здания, суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что ФИО2 вправе требовать с ФИО1 причиненные ей убытки, понесенные в связи с затратами на строительство вновь возведенного объекта АЗС в период договора простого товарищества.

Довод апелляционной жалобы ФИО1 о пропуске ФИО2 срока для обращения с исковыми требованиями судебной коллегией отклоняется, поскольку с настоящим исковым заявлением ФИО2 обратилась 05 февраля 2020 года – в пределах срока исковой давности, в течение трех лет с момента, когда она узнала о нарушении своего права. Данный довод являлся предметом рассмотрения в суде первой инстанции и сводится к иному толкованию норм права, направлен на иную оценку установленных судом обстоятельств, что в данном случае не может служить основанием к отмене законного и обоснованного решения.

Указание в жалобе на то, что об отсутствии возможности государственной регистрации права на объект ФИО2 стало известно в августе 2013 года – после прекращения государственной регистрации права собственности на спорный объект судебная коллегия находит несостоятельным, поскольку 01 августа 2014 года между ИП ФИО9 и ИП ФИО2 был заключен акт приема-передачи ? доли в праве общей собственности на объект недвижимости – АГЗС, расположенный по адресу: <адрес>, <адрес> что позволяет сделать вывод о том, что вопрос об определении долей между ФИО9 и ФИО2 был разрешен в период действия договора простого товарищества. Вопреки доводам жалобы после смерти ФИО9 ФИО2 предпринимала попытки выдела ее доли в имуществе, нажитом в период договора простого товарищества, в частности заявляла требования к ФИО1, оставленные без удовлетворения Ашинским городским судом <адрес> от 15 июля 2019 года. Свои права, как наследник на спорное имущество, ФИО1 реализовала принимая наследство и получая свидетельство о праве 23 января 2018 года не только как наследник после смерти наследодателя, но и как его супруга.

Доводы ФИО1 о том, что в материалах дела отсутствуют доказательства того, что ФИО2 принимала участие в строительстве спорного объекта лично или с финансовой сторон судебная коллегия находит необоснованными.

В силу положений п.1 ст. 1041, ст. 1042 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору простого товарищества (договору о совместной деятельности) двое или несколько лиц (товарищей) обязуются соединить свои вклады и совместно действовать без образования юридического лица для извлечения прибыли или достижения иной не противоречащей закону цели.

Вкладом товарища признается все то, что он вносит в общее дело, в том числе деньги, иное имущество, профессиональные и иные знания, навыки и умения, а также деловая репутация и деловые связи.

Вклады товарищей предполагаются равными по стоимости, если иное не следует из договора простого товарищества или фактических обстоятельств. Денежная оценка вклада товарища производится по соглашению между товарищами.

При заключении договора простого товарищества от 10 сентября 2009 года стороны договора обязались соединить свои вклады, определив их размер равным – по 300 000 рублей. При этом осуществление капитального строительства АГЗС было возложено на ИП ФИО9, в то время как управление общими делами по совместной деятельности и ведение общих дел, ведение бухгалтерского учета по совместной деятельности сторон, оплата необходимых текущих платежей было возложено на ИП ФИО2

Таким образом, сторонами договора простого товарищества были распределены функции деятельности и отсутствие факта личного участия ФИО11, как и отсутствие доказательств непосредственного внесения денежных средств на строительство АЗС, вопреки жалобе истца, не является основанием для отмены решения суда.

Доводы жалобы ФИО1 о том, что заключением эксперта №-ЗЭ подтверждается факт несовпадения сведений, содержащихся в кадастре фактическому объекту, установлено существенное отличие существующего здания от проектного архитектурно-планировочного решения и от проекта здания операторской не влечет вмешательства в судебный акт, поскольку факт несоответствия сведений, содержащихся в кадастре фактическому объекту АЗС в ходе рассмотрения дела не оспаривался, отсутствие регистрации реконструированного объекта не является причиной отказа в удовлетворении требований ФИО2 в возмещении причиненных ей убытков.

Указание ФИО1 на то, что экспертом установлено то, что существующая в Едином государственном реестре недвижимости ошибка подлежит исправлению по решению государственного регистратора прав или по решению суда основанием для признания решения суда незаконным не является, ФИО1 не лишена права обращения с требованиями об устранении реестровой ошибки, как и не лишена права оформления в свою собственность реконструированных объектов, расположенных на принадлежащем ей земельном участке.

Доводы жалобы ответчика о том, что судом было необоснованно отказано в удовлетворении ходатайств о вызове и допросе эксперта, о направлении эксперту письменных вопросов, о назначении повторной экспертизы, не могут служить основанием к отмене оспариваемого решения, поскольку данные ходатайства, в том числе о назначении повторной экспертизы, разрешалось в установленном законом порядке, оснований для его удовлетворения суд первой инстанции не усмотрел (л.д.58-60, 63-68 том 4). При этом в силу статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации право оценки достаточности представленных доказательств принадлежит суду.

Указание в жалобе на то, что сооружение, представленное в материалах дела как автомобильная заправочная станция фактически таковым не является, было построено за счет личных денежных средств ФИО9 и к объекту строительства в рамках договора простого товарищества отношения не имеет, судебная коллегия находит необоснованным, поскольку реконструкция АГЗС на 1605 км+700м автодороги «Москва-Челябинск» являлась предметом заключенного между ИП ФИО2 и ИП ФИО9 договором простого товарищества от 10 сентября 2009 года, который не был прекращен до момента смерти ФИО9, и доказательств строительства объекта на его личные денежные средства не представлено.

Таким образом, решение суда первой инстанции в части взыскания с ФИО1 в пользу ФИО2 858670 рублей судебная коллегия признает законным, обоснованным и не подлежащим отмене или изменению.

Отказывая в удовлетворении встречных исковых требований ФИО1, суд первой инстанции исходил из того, что установка УГМ-04-01 и ППЦЗ-31 были приобретены в период действия договора простого товарищества от 10 сентября 2009 года между ФИО2 и ФИО9, стороной которого ФИО1 не является, в связи с чем не имеет права требования раздела имущества, находящегося в общей собственности товарищей. Кроме того, суд первой инстанции исходил из того, что доказательства обращения установки УГМ-04-01, входившей в состав объекта капитального строительства для реализации СУГ, объемом 17,5 куб.м в 2012 году, в личную собственность ФИО2 не представлены. Установка УГМ-04-01, приобретенная ФИО2 27 июня 2013 года отличается объемом от той, которая входила в состав объекта капитального строительства для реализации СУГ в 2012 году.

Между тем, судебная коллегия полагает вывод суда первой инстанции относительно отказа в удовлетворении встречных исковых требований в части взыскания в пользу ФИО1 компенсации за ППЦП-31 неверным и полагает, что с ФИО2 в пользу ФИО1 подлежат взысканию денежные средства в размере 734 500 рублей, что составляет ? стоимость установки ППЦЗ-31, установленную заключением эксперта ООО «Дом оценки и экспертизы» №-ЗЭ от 29 декабря 2020 года.

Так, между ЗАО «Завод «Джи Ти Сэвэн» и ИП ФИО2 был заключен договор поставки № от 19 октября 2009 года, по условиям которого ФИО2 была приобретена установка ППЦЗ-31 стоимостью 1 562 039 рублей 50 копеек (л.д. 220-221 том 1).

23 октября 2009 года ИП ФИО2 направила обращение ИП ФИО9 с просьбой о перечислении денежных средств на расчетный счет ЗАО «<данные изъяты>» в счет оплаты указанной установки в размере 50% от суммы сделки, обязавшись внести всю сумму денежных средств в кассу ФИО9 (л.д. 221 том 1).

26 октября 2009 года со счета ИП ФИО9 на счет ЗАО «<данные изъяты>» были перечислены 781 019 рублей 75 копеек (л.д. 222 том 1).

Согласно паспорта транспортного средства <адрес> полуприцеп-цистерна заправочная (ППЦЗ-31) принадлежит ФИО2 на основании справки-счет от 18 февраля 2010 года, регистрация в МРЭО ГИБДД г.Усть-Катав произведена 26 марта 2010 года (л.д.45 том 2).

Доказательств того, что впоследствии ФИО2 денежные средства были возвращены ИП ФИО9 в материалы дела не представлено, в настоящее время указанная установка ППЦП-31 принадлежит истцу на праве собственности и стороной истца, с указанием на то, что ППЦП-31 была приобретена на личные денежные средства ФИО12, не оспаривался тот факт, что установка вывезена с территории АГЗС.

По смыслу ст. 148, ч. 1 ст. 196 и ч. 4 ст. 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в их системной взаимосвязи при определении закона, подлежащего применению, и установлении характера спорного материального правоотношения суд не связан нормой права, указанной истцом в исковом заявлении, и должен самостоятельно определить закон, подлежащий применению в рассматриваемом деле.

Согласно п. 1 ст. 1102 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 настоящего Кодекса.

Учитывая, что ППЦП-31 была приобретена в период действия договора простого товарищества, ? часть стоимости установки была оплачена ФИО9 и доказательств перечисления ему денежных средств ФИО2 не представлено, судебная коллегия приходит к выводу о наличии на стороне ИП ФИО2 неосновательного обогащения, полагает необходимым отменить решение суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении встречных исковых требований ФИО1 принять новое решение в отмененной части и взыскать с ФИО2 стоимость ? доли следующего оборудования: ППЦЗ-31 (<данные изъяты>)) в размере 781 019 рублей 75 копеек, исходя из стоимости, определенной экспертом, поскольку данное имущество использовалось с момента приобретения в 2009 году и до 13 июня 2020 года, когда ФИО2 забрала это имущество с АГЗС.

Доводы апелляционной жалобы ФИО1 о том, что стоимость спорного имущества необходимо рассчитывать без учета НДС, поскольку она не является плательщиком налога на добавленную стоимость, судебной коллегией отклоняются.

Согласно ст. 3 Федерального закона от 29 июля 1998 N 135-ФЗ "Об оценочной деятельности в Российской Федерации" под рыночной стоимостью объекта оценки понимается наиболее вероятная цена, по которой данный объект оценки может быть отчужден на открытом рынке в условиях конкуренции, когда стороны сделки действуют разумно, располагая всей необходимой информацией, а на величине цены сделки не отражаются какие-либо чрезвычайные обстоятельства, то есть когда: одна из сторон сделки не обязана отчуждать объект оценки, а другая сторона не обязана принимать исполнение; стороны сделки хорошо осведомлены о предмете сделки и действуют в своих интересах; объект оценки представлен на открытом рынке посредством публичной оферты, типичной для аналогичных объектов оценки; цена сделки представляет собой разумное вознаграждение за объект оценки и принуждения к совершению сделки в отношении сторон сделки с чьей-либо стороны не было; платеж за объект оценки выражен в денежной форме.

Требования к порядку проведения оценки и осуществлению оценочной деятельности определяются стандартами оценочной деятельности (статья 20 Закона об оценочной деятельности).

В соответствии с пунктом 4 Федерального стандарта оценки "Цель оценки и виды стоимости (ФСО N 2)", утвержденного приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20 мая 2015 г. N 298, результатом оценки является итоговая величина стоимости объекта оценки.

Согласно пункту 5 Федерального стандарта оценки "Общие понятия оценки, подходы и требования к проведению оценки (ФСО N 1)", утвержденного приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20 мая 2015 г. N 297, стоимость объекта оценки - это наиболее вероятная расчетная величина, определенная на дату оценки в соответствии с выбранным видом стоимости согласно требованиям ФСО N 2, в пункте 5 которого указана и рыночная стоимость.

Итоговая величина стоимости в пункте 6 Федерального стандарта оценки "Общие понятия оценки, подходы и требования к проведению оценки (ФСО N 1)", утвержденного приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20 мая 2015 г. N 297 определена как стоимость объекта оценки, рассчитанная при использовании подходов к оценке и обоснованного оценщиком согласования (обобщения) результатов, полученных в рамках применения различных подходов к оценке.

Результат оценки может использоваться при определении сторонами цены для совершения сделки или иных действий с объектом оценки, в том числе при совершении сделок купли-продажи, передаче в аренду или залог, страховании, кредитовании, внесении в уставный (складочный) капитал, для целей налогообложения, при составлении финансовой (бухгалтерской) отчетности, реорганизации юридических лиц и приватизации имущества, разрешении имущественных споров и в иных случаях (пункт 4 Федерального стандарта оценки "Цель оценки и виды стоимости (ФСО N 2)", утвержденного приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20 мая 2015 г. N 298).

Под налогом понимается обязательный, индивидуально безвозмездный платеж, взимаемый с организаций и физических лиц в форме отчуждения принадлежащих им на праве собственности, хозяйственного ведения или оперативного управления денежных средств в целях финансового обеспечения деятельности государства и (или) муниципальных образований (пункт 1 статьи 8 Налогового кодекса Российской Федерации.

Из положений пунктов 1 и 3 статьи 38, пункта 1 статьи 39 Налогового кодекса Российской Федерации следует, что объектом налогообложения является, в частности, реализация товаров (передача на возмездной основе права собственности на товары), имеющая стоимостную, количественную или физическую характеристику, с наличием которого законодательство о налогах и сборах связывает возникновение у налогоплательщика обязанности по уплате налога. Товаром для целей налогообложения признается любое имущество, реализуемое либо предназначенное для реализации.

Для целей налогообложения принимается цена товаров, указанная сторонами сделки. Пока не доказано обратное, предполагается, что эта цена соответствует уровню рыночных цен. Рыночная цена определяется с учетом положений, предусмотренных пунктами 4 - 11 статьи 40 Налогового кодекса Российской Федерации.

Налог на добавленную стоимость исчисляется как соответствующая налоговой ставке процентная доля налоговой базы, а при раздельном учете - как сумма налога, полученная в результате сложения сумм налогов, исчисляемых отдельно как соответствующие налоговым ставкам процентные доли соответствующих налоговых баз (пункт 1 статьи 166 Налогового кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 154 Налогового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что налоговая база при реализации налогоплательщиком товаров (работ, услуг) определяется как стоимость этих товаров (работ, услуг), исчисленная исходя из цен, определяемых в соответствии со статьей 105.3 названного кодекса, с учетом акцизов (для подакцизных товаров) и без включения в них налога.

Анализ приведенных норм в их совокупности и взаимной связи позволяет сделать вывод о том, что ни законодательство об оценочной деятельности, ни налоговое законодательство не предусматривает, что при определении рыночной стоимости объекта недвижимости налог на добавленную стоимость является ценообразующим фактором и увеличивает ее размер. В свою очередь, реализация объектов недвижимости по рыночной стоимости является объектом налогообложения и в этом случае налог на добавленную стоимость подлежит определению по правилам главы 21 НК Налогового кодекса Российской Федерации. Следовательно, определение рыночной стоимости с выделением в ее составе налога на добавленную стоимость противоречит приведенным нормам законодательства об оценочной деятельности.

В соответствии со ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, учитывая тот факт, что ФИО1 при подаче встречного иска была оплачена государственная пошлина в установленном законом размере, соответственно, с ИП ФИО2 в пользу ФИО1 подлежит взысканию в возмещение расходов по оплате государственной пошлины 11 010 рублей 19 копеек (л.д.218 том 1).

В остальной части решение суда отмене или изменению не подлежит.

Руководствуясь статьями 328 - 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Ашинского городского суда Челябинской области от 01 марта 2021 года в части отказа в удовлетворении встречных исковых требований ФИО1 к ФИО2 о взыскании половины рыночной стоимости оборудования отменить, принять в указанной части новое решение.

Взыскать с ФИО2 в пользу ФИО1 781 019 рублей 75 копеек, в возмещение судебных расходов по оплате государственной пошлины 11 010 рублей 19 копеек.

В остальной части решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи