Гражданский кодекс часть 1

дело по апелляционным жалобам ФИО1, ФИО2, ФИО3 на решение Приволжского районного суда Ивановской области от 14 апреля 2022 года по делу по иску ФИО4 к ФИО1, ФИО2, ФИО3 о признании договора дарения ничтожной сделкой, переводе прав и обязанностей покупателя по договору,

у с т а н о в и л а :

ФИО4 обратилась в суд с вышеуказанным иском, мотивировав его тем, что ответчики ФИО3 и ФИО3, являясь собственниками долей в праве общей долевой собственности на нежилое здание (по 1/14) и земельный участок (по 1/7), расположенных по адресу : <адрес>, заключили с ответчиком ФИО1 договор дарения принадлежащих им долей в указанном имуществе, прикрыв данным договором договор купли-продажи. Совершение указанной сделки нарушило право истца, также являющейся участником долевой собственности на нежилое здание и земельный участок по указанному выше адресу, на преимущественную покупку.

В связи с изложенным истец просила :

1. признать ничтожным договор дарения доли в праве общей собственности на земельный участок с долей в праве общей собственности на нежилое здание, заключенный между ФИО2, ФИО5 и ФИО1 20.01.2021, удостоверенный ФИО12, временно исполняющей обязанности нотариуса Ивановского городского нотариального округа ФИО13, по безвозмездной передаче в собственность ФИО1 2/14 долей в праве общей долевой собственности на нежилое здание, <данные изъяты>, и 2/7 доли в праве общей долевой собственности на земельный участок, <данные изъяты>, расположенные по адресу: <адрес>, применив к нему правила о договоре продажи;

2. перевести права и обязанности покупателя 2/14 долей в праве общей долевой собственности на нежилое здание, <данные изъяты>, и 2/7 доли в праве общей долевой собственности на земельный участок, площадью <данные изъяты>, расположенные по адресу: <адрес>, по договору заключенному между ФИО2, ФИО5 и ФИО1 на истца ФИО4.

3. Прекратить запись в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество № от 27.01.2021 о праве собственность ФИО1 на 2/14 доли в праве общей долевой собственности на нежилое здание, <данные изъяты>, расположенное по адресу: <адрес>, и запись № 37№ от 27.01.2021 о праве собственности ФИО1 на 2/7 доли в праве общей долевой собственности на земельный участок, <данные изъяты>, расположенные по адресу: <адрес>.

Решением Приволжского районного суда Ивановской области от 14 апреля 2022 года исковые требования ФИО4 удовлетворены :

договор дарения доли в праве общей собственности на земельный участок с долей в праве общей собственности на нежилое здание, заключенный 20.01.2021 между ФИО2, ФИО3, с одной стороны, и ФИО1, в лице ФИО6, действующей по доверенности, с другой стороны, признан договором купли-продажи 2/14 долей в праве общей долевой собственности на нежилое здание, <данные изъяты>, и 2/7 доли в праве общей долевой собственности на земельный участок, <данные изъяты>, расположенные по адресу: <адрес>; к договору дарения применены правила о договоре продажи;

переведены права и обязанности покупателя 2/14 долей в праве общей долевой собственности на нежилое здание, площадью <данные изъяты>, и 2/7 доли в праве общей долевой собственности на земельный участок, <данные изъяты>, расположенные по адресу: <адрес>, по договору, заключенному между ФИО2, ФИО3 и ФИО1, на истца ФИО4;

прекращена запись в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество № № от 27.01.2021 о праве собственности ФИО1 на 2/14 доли в праве общей долевой собственности на нежилое здание, <данные изъяты>, расположенное по адресу: <адрес>, и запись № 37№ от 27.01.2021 о праве собственности ФИО1 на 2/7 доли в праве общей долевой собственности на земельный участок, <данные изъяты>, расположенные по адресу: <адрес>;

взысканы с ФИО4 в пользу ФИО1 денежные средства в сумме 362.061 рубль 70 копеек (триста шестьдесят две тысячи шестьдесят один рубль 70 копеек) в возмещение стоимости 2/14 долей в праве общей долевой собственности на нежилое здание, площадью <данные изъяты>, и 2/7 доли в праве общей долевой собственности на земельный участок, <данные изъяты>, расположенные по адресу: <адрес>, а также 3.220,10 рублей (три тысячи двести двадцать рублей десять копеек) в возмещение расходов по оплате услуг нотариуса за совершение нотариального действия и оплате государственной пошлины за государственную регистрации перехода права на объект недвижимости, путем перечисления ФИО1 денежных средств, внесенных ФИО4 на счет временного распоряжения Управления Судебного департамента в Ивановской области по чек-ордеру № 37 от 29.04.2021;

взысканы с ФИО4 в пользу в пользу ФИО2 денежные средства в сумме 3.220,10 рублей (три тысячи двести двадцать рублей десять копеек) в возмещение расходов по оплате услуг нотариуса за совершение нотариального действия и оплате государственной пошлины за государственную регистрации перехода права на объект недвижимости, путем перечисления ФИО2 денежных средств, внесенных ФИО4 на счет временного распоряжения Управления Судебного департамента в Ивановской области по чек-ордеру № 37 от 29.04.2021;

взысканы с ФИО4 в пользу в пользу ФИО3 денежные средства в сумме 3.220,10 рублей (три тысячи двести двадцать рублей десять копеек) в возмещение расходов по оплате услуг нотариуса за совершение нотариального действия и оплате государственной пошлины за государственную регистрации перехода права на объект недвижимости, путем перечисления ФИО3 денежных средств, внесенных ФИО4 на счет временного распоряжения Управления Судебного департамента в Ивановской области по чек-ордеру № 37 от 29.04.2021;

взысканы в пользу ФИО4 с ФИО2, ФИО3 и ФИО1 расходы по оплате государственной пошлины по 2.305,74 рубля с каждого.

С указанным решением не согласились ответчики ФИО1 и ФИО21, о чем подали апелляционные жалобы, в которых, указывая на незаконность принятого по делу решения, просили его отменить и принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований ФИО4

В судебном заседании представитель ответчиков ФИО2, ФИО3 - адвокат Пикин А.Е., представитель ответчика ФИО1 – по доверенности ФИО6 доводы апелляционных жалоб поддержали по изложенным в них основаниям.

В судебном заседании представитель истца ФИО4 – адвокат Груздева Г.И. с доводами апелляционных жалоб не согласилась по мотивам, изложенным в письменных возражениях, приобщенных к материалам дела, просила оставить решение суда первой инстанции без изменения, жалобы – без удовлетворения.

Истец ФИО4, ответчики ФИО2, ФИО3, ФИО1, третьи лица - ФИО8, ФИО9, ФИО10, Управления Росреестра по Ивановской области в судебное заседание не явились, извещались в установленном гл. 10 ГПК РФ порядке, ходатайств об отложении рассмотрения дела не заявляли.

Судебная коллегия полагала возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся участников процесса.

Выслушав представителя истца, представителей ответчиков, проверив дело в пределах доводов апелляционных жалоб и возражений на неё, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Судом первой инстанции установлено и материалами дела подтверждается, что истцу ФИО4, ответчикам ФИО2 и ФИО11 (ранее ФИО7) Е.С., третьим лицам ФИО8, ФИО14, ФИО11 (ранее ФИО7) Е.С., ФИО9 в порядке наследования после смерти ФИО15, умершего <данные изъяты>., перешли по 1/7 доли каждому в праве общей долевой собственности на земельный участок, <данные изъяты>., и по 1/14 доли каждому в праве общей долевой собственности на нежилое здание, <данные изъяты>, расположенные по адресу: <адрес>

Кроме того, ФИО4 и ФИО8 в порядке наследования после смерти их матери ФИО16, умершей <данные изъяты>, перешла 1/2 доля в праве собственности на указанное выше нежилое здание.

20 января 2021 ФИО2 и ФИО3, с одной стороны, и ФИО6, действующая от имени ФИО1 по доверенности от 15.01.2021 г., с другой стороны, заключили нотариально удостоверенный договор дарения, по условиям которого: ФИО2, ФИО3 подарили ФИО1 принадлежащие им 2/7 доли в праве общей долевой собственности на земельный участок и 2/14 доли в праве общей долевой собственности на нежилое здание, находящиеся по адресу: <адрес> (п.1.1 договора), указав в договоре на оценку стоимости долей, которая равна их кадастровой стоимости (56.922 руб. соответствует стоимости 2/7 долям от кадастровой стоимости земельного участка в 199.230 руб. и 305.138,84 руб. соответствует стоимости 2/14 долей от кадастровой стоимости здания в 2.135.971 руб.).

Обращаясь в суд с иском, истец ссылалась на то, что ответчики под видом договора дарения фактически заключили договор купли-продажи принадлежащих им долей в праве общей долевой собственности на нежилое здание и земельный участок, в связи с чем полагала, что к данному договору в силу положений ст. 170 ГК РФ подлежат применению правила договора купли-продажи, в том числе, предусмотренное ст. 250 ГК РФ право истца, как участника долевой собственности, на преимущественную покупку долей в праве общей долевой собственности на спорные объекты, которое ответчиками было нарушено.

В подтверждение возможности приобретения спорных долей истец внесла на депозит Судебного департамента Ивановской области 2.898.232,14 рублей, соответствующие стоимости спорных долей, исходя из заключения судебной экспертизы о рыночной стоимости объектов.

Принимая оспариваемое решение, суд первой инстанции, оценив представленные доказательства, в том числе учитывая признание ответчиков об имевшем место между ними договоре купли-продажи, а не дарения, пришел к выводу, что ответчики заключили договор купли-продажи с целью обхода преимущественного права покупки, в связи с чем, признал их поведение недобросовестным, как при заключении сделки, так и при рассмотрении дела в суде.

Применив к договору дарения правила о договоре купли-продажи, с переводом на истца ФИО4 прав и обязанностей покупателя по данному договору, как на лицо, имеющее право преимущественной покупки, суд первой инстанции возложил на истца обязанность уплатить ответчику ФИО1 стоимость спорных долей в недвижимом имуществе в размере 362.061 рубль, исходя из цены, указанной в договоре дарения, отклонив доводы истца об оплате стоимости долей, исходя из их рыночной стоимости -2.898.232,14 рублей и доводы ответчиков о том, что фактически спорные доли были проданы за 8.832.000 рублей.

С заявлением стороны ответчика о пропуске истцом срока исковой давности суд первой инстанции не согласился, посчитав, что предусмотренный ст. 250 ГК РФ трехмесячный срок для требований о переводе прав и обязанностей покупателя начал течь для истца с момента, когда договор дарения признан притворной сделкой и к нему применены правила о купли-продажи.

Не соглашаясь с решением суда первой инстанции, ответчик ФИО1 в апелляционной жалобы оспаривает выводы суда об установлении цены приобретенных им долей в праве общей долевой собственности на объекты недвижимости в размере, соответствующем их кадастровой стоимости (362.061,70 руб.), а не в соответствии с той ценой, которую он оплатил за их приобретение (8.832.000 рублей), оспаривает выводы суда о недоказанности передачи им продавцам ФИО11 стоимости приобретаемого имущества, в связи с чем полагает, что истец не доказала наличие у неё денежных средств в размере 8.832.000 рублей, в связи с чем она не могла требовать перевода на неё прав и обязанностей покупателя по договору купли-продажи.

Оспаривая решение суда первой инстанции, ответчики ФИО21, соглашаясь с выводами суда о том, что договор дарения прикрывал договор купли-продажи, поскольку воля сторон договора была направлена на возмездное отчуждение долей в объектах недвижимости, выражают несогласие с выводами суда первой инстанции в части перевода на истца прав и обязанностей покупателя по договору купли-продажи, поскольку истец не выразила желания приобрести и не подтвердила способность оплатить спорные доли за цену, которую согласовали стороны договора купли-продажи П-ны и ФИО1. Кроме того, указанные ответчики оспаривают выводы суда первой инстанции о том, что срок предъявления требований о переводе на истца прав и обязанностей покупателя ФИО4 не был пропущен.

Проверив доводы апелляционных жалоб, возражения на них, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Как разъяснено в п. 87 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", согласно пункту 2 статьи 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, с иным субъектным составом, ничтожна. В связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно.

К сделке, которую стороны действительно имели в виду (прикрываемая сделка), с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (пункт 2 статьи 170 ГК РФ).

При рассмотрении дела ответчики ФИО21 и ФИО1 признали, что заключая договор дарения долей в праве общей долевой собственности на нежилое здание и земельный участок, фактически прикрыли им договор купли-продажи, поскольку воля обеих сторон сделки (и продавцов и покупателя) была направлена на возмездность заключаемого договора.

Учитывая изложенные выше положения закона, суд первой инстанции пришел к выводу, что к заключенному между ответчиками договору подлежали применению правила, относящиеся к договору купли-продажи. Указанная позиция суда соотносится с разъяснениями Верховного Суда РФ, изложенными в Обзоре судебной практики N 3 (2019)" (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 27.11.2019), согласно которым, признание договора притворной сделкой не влечет таких последствий, как реституция, поскольку законом в отношении притворных сделок предусмотрены иные последствия - применение к сделке, которую стороны действительно имели в виду (прикрываемой сделке), относящихся к ней правил с учетом существа и содержания такой прикрываемой сделки.

В соответствии с положениями ст. 454 ГК РФ по договору купли-продажи одна сторона (продавец) обязуется передать вещь (товар) в собственность другой стороне (покупателю), а покупатель обязуется принять этот товар и уплатить за него определенную денежную сумму (цену).

В силу ст. 549 ГК РФ по договору купли-продажи недвижимого имущества (договору продажи недвижимости) продавец обязуется передать в собственность покупателя земельный участок, здание, сооружение, квартиру или другое недвижимое имущество (статья 130).

В соответствии с положениями ст. 250 ГК РФ, при продаже доли в праве общей собственности постороннему лицу остальные участники долевой собственности имеют преимущественное право покупки продаваемой доли по цене, за которую она продается, и на прочих равных условиях, кроме случая продажи с публичных торгов, а также случаев продажи доли в праве общей собственности на земельный участок собственником части расположенного на таком земельном участке здания или сооружения либо собственником помещения в указанных здании или сооружении (п. 1).

Продавец доли обязан известить в письменной форме остальных участников долевой собственности о намерении продать свою долю постороннему лицу с указанием цены и других условий, на которых продает ее (п. 2).

При продаже доли с нарушением преимущественного права покупки любой другой участник долевой собственности имеет право в течение трех месяцев требовать в судебном порядке перевода на него прав и обязанностей покупателя (п. 3).

Установив, что подписав договор дарения, ответчики прикрыли договор купли-продажи, суд первой инстанции пришел к выводу, что право истца на преимущественную покупку отчужденных ФИО21 долей в праве общей долевой собственности на нежилое здание и земельный участок было нарушено, при этом 3-х месячный срок обращения в суд, предусмотренный ст. 250 ГК РФ для требований о переводе прав и обязанностей покупателя по договору купли-продажи – истцом ФИО4 не пропущен.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда, что срок исковой давности на предъявление соответствующих требований ФИО4 не пропущен, поскольку до признания договора дарения притворной сделкой и до применения к данному договору положений, регулирующих куплю-продажу, у истца отсутствовали основания заявить в установленном законом порядке о нарушении её права на преимущественную покупку спорных долей.

Доводы апелляционной жалобы ФИО21 о том, что ФИО2 в телефонном разговоре еще в декабре 2020 года сообщила ФИО5 о том, что взяла задаток за продаваемые доли, сами по себе о неправильности выводов суда первой инстанции в части разрешения вопроса о сроке исковой данности не свидетельствуют и основанием для иных выводов являться не могут.

При удовлетворении требований о переводе на истца прав и обязанностей покупателя при продаже доли с нарушением преимущественного права покупки суд был обязан установить цену договора купли-продажи, согласованную сторонами и факт исполнения договора в данной части, согласие истца ФИО4 на приобретение спорных долей за указанную цену и только после этого разрешить вопрос о возмещении истцом покупателю (ответчику ФИО1) уплаченной им стоимости приобретенных долей.

При рассмотрении дела истец просил принять за стоимость договора купли-продажи, имевшего место между ФИО21 и ФИО1, рыночную стоимость спорных долей, исходя из заключения эксперта – 2.898.232 руб. 14 копеек.

При рассмотрении дела сторона истца также пояснила, что максимальная цена, за которую ФИО4 согласна приобрести спорные доли – это сумма в размере 4.166.000 рублей, исходя из расписки от 20 января 2021 года, представленной ответчиками.

Суд первой инстанции правомерно, сославшись на положения ст.ст. 555, 424 ГК РФ, не усмотрел оснований для выводов о возложении на истца обязанности по оплате покупателю ФИО1 рыночной стоимости спорного имущества, а не той цены, которую согласовали стороны сделки.

С указанными выводами судебная коллегия соглашается, находит их соответствующими закону.

В соответствии со ст. 555 ГК РФ договор продажи недвижимости должен предусматривать цену этого имущества.

Исполнение договора оплачивается по цене, установленной соглашением сторон (п. 1 ст. 424 ГК РФ).

Таким образом, суд был обязан установить цену, которую стороны согласовали и по которой ФИО21 продали, а ФИО1 приобрел спорные доли в недвижимом имуществе.

Разрешая указанный вопрос, суд первой инстанции, отклонив доводы ответчиков и представленные ими доказательства о стоимости проданных/приобретенных долей в размере 8.832.000 рублей, посчитал необходимым исходить из цены, указанной сторонами в договоре дарения – 56.922,86 руб. за 2/7 доли в земельном участке и 305.138,70 руб. – за 2/14 доли в нежилом здании, что соответствует их кадастровой стоимости.

С указанными выводами суда первой инстанции судебная коллегия согласиться не может, находя доводы апелляционных жалоб в указанной части заслуживающими внимания.

По смыслу ст. 572 ГК РФ договор дарения является безвозмездной сделкой, а, следовательно, указание в тексте договора дарения на то, что его стороны оценили стоимость долей, которые дарят, в размере их кадастровой стоимости, не могло свидетельствовать, что ФИО21 продали, а ФИО1 купил спорные доли за указанную в договоре дарения их кадастровую стоимость, которая в 8 раз ниже рыночной стоимости (2.898.232,14 руб.), на оплате которой настаивала сама истец ФИО4 и в 24 раза ниже стоимости, на которой настаивали ответчики (8.832.000 руб.).

Оснований для выводов о том, что прикрывая договором дарения договор купли-продажи, стороны данного договора согласовали стоимость продаваемых долей в размере их кадастровой стоимости, по материалам дела не усматривается.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия считает выводы суда первой инстанции в указанной части несоответствующими фактическим обстоятельствам дела, отмечая следующее.

При рассмотрении дела стороны договора – продавцы ФИО21, а также покупатель ФИО1 настаивали, что стоимость отчуждаемых П-ными долей в праве общей долевой собственности недвижимости согласована сторонами сделки и оплачена покупателем в размере 8.832.000 рублей.

В судебном заседании 1 февраля 2022 года ответчик ФИО2 поясняла (т. 4 л.д. 22-27), что сумма в размере 500.000 рублей, полученная ею в декабре 2020 года, не входит в суммы, указанные в последующих расписках от января и августа 2021 г., а плюсуется к ним. Достигнутая с ФИО1 договоренность о покупке последним спорных долей заключалась в том, что он приобретет эти доли за 9.000.000 рублей, поскольку покупатель должен был оплачивать налоги с договора дарения, нести иные, связанные с оформлением сделки расходы, они посчитали их примерную стоимость, вычли из 9.000.000 рублей, по итогам и осталась сумма в размере 8.832.000 рублей (500.000 рублей + 4.166.000 рублей + 4.166.000 рублей). Поскольку единовременно денежных средств у ФИО1 не было, с ним была достигнута договоренность, что часть суммы он оплачивает сразу, а оставшуюся часть – примерно через пол года. С целью безопасности представителем ФИО1 была написана долговая расписка, по которой они были должны ей 4.166.000 рублей. В августе 2021 года ФИО1 оплатил стоимость доли, принадлежащей её дочери ФИО31., в размере 4.166.000 рублей, о чем та составила расписку, а долговая расписка на указанную сумму была возвращена.

В подтверждение своей позиции ответчиками были представлены письменные доказательства : расписки в получении ФИО2 от ФИО1 денежных средств в размере : аванса 500.000 рублей от 23 декабря 2020 года, 4.166.000 рублей от 20 января 2021 года, 4.166.000 рублей от 30 августа 2021 года.

Отклоняя указанные доказательства, суд первой инстанции, проанализировав текст расписок, указал, что цена продаваемого недвижимого имущества в них не указана, а письменных доказательств о достигнутой между ними договоренности о продаже/покупке спорного имущества за 8.832.000 рублей – не представлено. При этом суд учел отсутствие достаточных и бесспорных доказательств в подтверждение наличия у ФИО1 денежных средств для приобретения недвижимости по столь дорогой цене, указав, что расписки сами по себе не могут быть расценены как бесспорные доказательства оплаты.

С указанной оценкой представленных в дело доказательств судебная коллегия согласиться не может, исходя из следующего.

Согласно расписки от 23 декабря 2020 г., составленной собственноручно ФИО2, она получила от ФИО1 аванс в размере 500.000 рублей по договору купли-продажи долей в праве общей долевой собственности (1/14 доли в праве общей долевой собственности на нежилое здание, <данные изъяты>, 1/7 в праве на земельный <данные изъяты>. Дата 23.12.2020 и подпись от имени ФИО2 (т.3 л.д.125).

Указанная расписка полностью согласуется с имевшими место переговорами между истцом ФИО4 и ответчиком ФИО2 в декабре 2020 года.

Так, из протокола осмотра доказательств (т. 2 л.д. 161-163 и приложений к нему (л.д. 164-204), составленного нотариусом ФИО17 2 августа 2021 года по просьбе и согласно заявлению ФИО4, усматривается, что переписка между ФИО4 и ФИО2 велась с декабря 2018 года, нотариусом были осмотрены и зафиксированы выборочные сообщения (на которые указывала ФИО4). Так, из скриншота переписки от 28 декабря 2020 года следует, что в указанную дату в 20:04 ФИО2 поставила ФИО4 в известность о том, что : «приезжали, дали задаток…не знаю, как дальше. Может все поменяется, но пока говорят, что купят у всех… Был договор предварительный … и взяла деньги…которые не возвращ., если та сторона передумает» (л.д. 202).

Учитывая изложенное, не имеется оснований поставить под сомнение доводы ответчиков, что указанные в расписке денежные средства в размере 500.000 рублей были получены ФИО2 в качестве задатка в обеспечение достигнутой договоренности о приобретении долей, принадлежащих ФИО2 и ФИО3

В расписке, написанной 20.01.2020 г. собственноручно ФИО2, указано, что она получила от ФИО6 за ФИО18 4.166.000 руб. в оплату долей земли и дома по адресу: <адрес>. Дата 20.01.2021 и подпись от имени ФИО2 (т.3 л.д.126).

Указанная расписка согласуется с датой заключения договора дарения от 15 января 2020 года, который прошел государственную регистрацию 27 января 2021 года. Вопреки возражениям на апелляционную жалобу, указанная расписка содержит указание на получение ФИО2 денежных средств с указанием суммы и объектов, за которые она получена. Поименование Ч.А.ГБ. в указанной расписке ФИО18, не свидетельствует о недостоверности данного доказательства, с учетом того, что и ФИО2 и ФИО1 подтвердили изложенные в расписке факты.

Кроме того, из указанного выше протокола осмотра доказательств, следует, что 17 февраля 2020 года ФИО2 в телефонном разговоре сообщила ФИО4 о том, что две доли она продала и деньги получила, осталось продать долю несовершеннолетней ФИО3 (л.д. 163).

Согласно расписки от 30.08.2021 г., написанной собственноручно ФИО3, указано, что она получила от ФИО6 за ФИО1 4.166.000 руб. в оплату долей земли и дома по адресу: <...>. Дата 30.08.2021 г. и подпись от имени ФИО3 (т.3 л.д.127).

У судебной коллегии не вызывает сомнений тот факт, что все перечисленные в расписках денежные средства были получены ФИО21 за продажу принадлежащих им долей в праве общей долевой собственности на спорные объекты недвижимости.

Доказательств, опровергающих данные обстоятельства, в материалы дела не представлено. Доводы стороны истца, оспаривавшего в ходе рассмотрения дела давность составления ФИО2 расписки от 20 января 2021 года, своего подтверждения в ходе рассмотрения дела не нашли. Из заключения судебной экспертизы, проведенной АНО ИЦ «<данные изъяты>» при ТПП Москвы усматривается, что дата фактического создания рукописного текста в расписке от 20 января 2021 года не соответствует дате, указанной в документе. Установить давность выполнения рукописного текста эксперту не представилось возможным, поскольку исследуемый документ подвергался агрессивному высокотемпературному тепловому воздействию, которое привело к изменению физико-химических свойств материала письма, которым выполнен исследуемый рукописный текст, а также изменило характер испарения органических растворителей из штрихов исследуемого рукописного текста, сделав их непригодными для определения периода их выполнения.

Указывая на недостатки указанного заключения эксперта, суд первой инстанции удовлетворил ходатайство ответчика ФИО2 и назначил по делу повторную судебную экспертизу.

Согласно заключению <данные изъяты>, установить давность выполнения рукописных записей, подписи от имени ФИО2, имеющихся в спорной расписке от 20 января 2021 года на сумму 4.166.000 рублей и ответить на поставленный вопрос о соответствии даты фактического создания текста дате, указанной в документе, не представляется возможным, поскольку нельзя дифференцировать время выполнения её реквизитов в проверяемом временном интервале.

При этом, в исследовательской части указанного заключения экспертом <данные изъяты> приведено мотивированное объяснение причин расхождения выводов настоящей экспертизы и экспертизы, проведенной АНО ИЦ «<данные изъяты>» при ТПП Москвы экспертом ФИО19

В части установления внешнего агрессивного воздействия на документ, по мнению эксперта, заключается в неправильной оценке полученных результатов экспертом, проводившим первичную судебную экспертизу. Так, экспертом ФИО19 отмечается, что на «отдельных участках штрихов текста наблюдается повышенное спекание и вспученность тонера (наличие «вулкано»-подобной поверхности) либо зеркальный блеск тонера», «неравномерное распределение тонера в штрихах и на их границах». Данные признаки положены экспертом в основу вывода о том, что печатный текст и имеющаяся на оборотной от него стороне листа Расписка от 20 января 2021 года подвергалась высокотемпературному тепловому воздействию. По мнению эксперта, перечисленные признаки при отсутствии каких-либо изменений в свойствах иных реквизитов документа и его основе (бумаге), характеризуют само печатающее устройство, с помощью которого нанесен исследуемый печатный текст (особенности проявления скрытого изображения, особенности работы фьюзера и прочее).

Выводы повторной экспертизы сторонами по делу не оспаривались, ходатайств о назначении еще одной экспертизы стороны не заявляли. Таким образом, экспертным путем определить давность составления ФИО2 расписки от 20 января 2021 года не представляется возможным, что не исключает факт её составления в указанную в данной расписке дату.

При этом, ФИО2 представлены письменные доказательства, свидетельствующие о том, что после получения в январе 2021 г. от ФИО1 денежных средств в размере 4.166.000 рублей, она приобрела две квартиры (договоры купли-продажи от 18 февраля 2021 г. и от 25 февраля 2021 г. на общую сумму 2.985.000 рублей) и в одной из них провела ремонт (договор подряда от 23.03.2021 г. на сумму 578.000 рублей), то есть, в общей сложности – 3.563.000 рублей. Оснований поставить пояснения ответчика ФИО2, что перечисленные выше расходы были понесены за счет полученных от продажи спорных долей, по материалам дела не усматривается. При этом, временной интервал совершенных расходов совпадает со временем получения денежных средств по расписке от 20 января 2021 г.

Таким образом, совокупность перечисленных доказательств позволяет суду апелляционной инстанции прийти к выводу об относимости расписки от 20 января 2021 года к договору купли-продажи, который ФИО21 и ФИО1 прикрыли договором дарения от 15 января 2021 года.

Оснований считать, что денежные средства, полученные ФИО3 30 августа 2021 года в сумме 4.166.000 рублей, о чем в материалы дела представлена соответствующая расписка, не относились к договору купли-продажи, имевшего место с ФИО1 в январе 2021 года, у суда первой инстанции также не имелось.

Во-первых, данные обстоятельства подтвердили стороны сделки, во-вторых, о наличии каких-либо иных сделок между указанными гражданами из материалов дела не усматривается и сторонами по делу о таких обстоятельствах не сообщалось. Кроме того, указание на получение денежных средств за продажу долей в спорном объеме следует из текста расписки.

Возражения истца на апелляционную жалобу согласно которым указанная расписка подлежит исключению из числа доказательств ввиду её составления в ходе рассмотрения дела, состоятельными признаны быть не могут. Как правильно отмечено истцом, в августа 2021 года ответчики П-ны и ФИО1 в судебных заседаниях придерживались позиции о безвозмездности заключенного между ними договора (дарения). Составление ими при этом в августе 2021 г. расписки о получении ФИО3 денежных средств за проданные, а не подаренные доли в здании земельном участке, даже если и соответствуют признакам злоупотребления процессуальными правами, но не опровергают при этом фактической передачи от покупателя ФИО1 продавцу ФИО3 денежных средств в счет приобретения спорных долей в объектах недвижимости.

Таким образом, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что согласованная между ФИО2 и ФИО3 с одной стороны и ФИО1 с другой стороны продажная цена принадлежащих им в общей сложности долей (2/14 в здании и 2/7 в земельном участке) составляет 8.832.000 рублей.

Учитывая, что за указанную цену ФИО4 приобретать спорные доли не согласна, оснований требовать перевода на неё прав и обязанностей покупателя по договору купли-продажи в силу положений ст. 250 ГК РФ, не имеется.

В соответствии с положениями ч. 3 ст. 166 ГК РФ требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий её недействительности, может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование имеет охраняемый законом интерес в признании данной сделки недействительной.

Поскольку оснований для перевода на истца прав и обязанностей покупателя по договору купли-продажи не имеется, охраняемого законом интереса в признании договора дарения ничтожной сделкой у ФИО2 не усматривается, поскольку к восстановлению её нарушенного права это не приведет, что свидетельствует об отсутствии предусмотренных законом оснований для признания договора дарения недействительным по мотиву его ничтожности.

Кроме того судебная коллегия также считает необходимым отметить, что из указанного выше протокола осмотра доказательств нотариусом, бесспорно следует, что между истцом ФИО4 и ответчиком ФИО2 переговоры о продаже ФИО2 спорных долей велись с декабря 2020 года. Из указанных переговоров усматривается желание истца ФИО4 продать принадлежащую ей долю тому же покупателю, которому продавала свои доли ФИО2 На протяжении времени с декабря 2020 года по апрель 2021 года ФИО4 держала процесс продажи ФИО2 принадлежащих той долей под своим контролем. Указанное также подтверждается пояснениями свидетеля ФИО20, пояснившего, что по просьбе ФИО4 неоднократно заказывал в ЕГРН выписки на спорные доли, начиная с зимы 2021 года. При этом желания выкупить принадлежащие ФИО11 доли в праве общей долевой собственности на спорные объекты из имеющейся между ними переписки и переговоров не усматривается. Более того, возможность ФИО4 заявить о своем преимущественном праве покупки долей П-ных обсуждалось между ними еще 10 декабря 2020 года. Так, из переписки между ними (протокол осмотра доказательств нотариусом) от указанной даты усматривается, что обсуждаются риски продажи ФИО11 своих долей отдельно от долей других сособственников, и единственным риском для потенциального покупателя ФИО2 указывает на возможность выкупа её долей ФИО4 Из пояснений свидетеля ФИО20 (т. 3 л.д. 130-131), третьего лица ФИО10 (т. 3 л.д. 140-141) также усматривается, что все сособственники были намерены распорядиться зданием и земельным участком, спорным на протяжении длительного времени (более 10-ти лет) оставался только вопрос цены, за которую их продавать.

При таких обстоятельствах, ФИО2 была вправе расценивать поведение истца, как одобрение её действий по продаже спорных долей, а предъявление ФИО4 в мае 2021 года иска о переводе на неё прав и обязанностей покупателя по договору купли-продажи указывает на наличие злоупотребления правом и в её действиях, а не только в действиях ответчиков по заключению договора купли-продажи под видом договора дарения.

Учитывая изложенное, судебная коллегия приходит к выводу, что оспариваемое решение подлежит отмене, в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в решении, обстоятельствам дела, с принятием по делу нового решения об отказе ФИО4 в удовлетворении заявленных требований в полном объеме.

руководствуясь статьями 328, 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации,

о п р е д е л и л а :

Решение Приволжского районного суда Ивановской области от 14 апреля 2022 года отменить.

Принять по делу новое решение.

В удовлетворении исковых требований ФИО4 – отказать.

Председательствующий :

Судьи :