Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 44RS0006-01-2019-000383-05 по апелляционной жалобе ФИО1 на решение Галичского районного суда Костромской области от 1 ноября 2019 г., которым исковые требования ФИО1, ФИО2 к ФИО3, ФИО4, ФИО5 о возмещении материального ущерба, причиненного пожаром, оставлены без удовлетворения.

Заслушав доклад судьи Лукьяновой С.Б., выслушав ФИО1, ФИО2, представителя ФИО1 – ФИО6, ФИО3, её представителя Чистякову Г.Д., судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

ФИО7 обратились в суд с иском к ФИО4, ФИО3 о взыскании ущерба, причиненного пожаром в сумме 537 341 руб.

В обоснование требований указали, что им на праве собственности принадлежит квартира № 2, расположенная в двухквартирном доме по адресу: <адрес>, ФИО2 – 3/4 доли в праве, ФИО1 – 1/4 доля в праве. В квартире № 1, принадлежащей ФИО4, проживает ее мать ФИО3

ДД.ММ.ГГГГ в доме произошел пожар, в результате которого повреждена квартира истцов. Постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела от ДД.ММ.ГГГГ и справкой МЧС от ДД.ММ.ГГГГ установлено, что причиной пожара является нарушение ФИО3 правил эксплуатации неисправного электрического кабеля, проложенного по чердаку от вода до электросчетчика на электрокотел в квартире № 1. Добровольно возместить ущерб в указанной сумме ответчики отказались.

В ходе рассмотрения дела истцы просили взыскать причиненный ущерб со всех собственников квартиры № 1 - ФИО4, ФИО5, Р., Д., а также с ФИО3, проживающей в квартире, в солидарном порядке пропорционально доле каждого истца в праве собственности на квартиру № 2: в пользу ФИО2 – 403 005,75 руб., в пользу ФИО1 – 134 335,35 руб. (л.д.129-130 т.1)

В качестве соответчиков судом к участию в деле привлечены сособственники квартиры №1 - ФИО5, Р., Д.

Определением суда в судебном заседании 1 ноября 2019 г. собственники квартиры - Р., ДД.ММ.ГГГГ г. рождения и Д., ДД.ММ.ГГГГ г. рождения, не достигшие возраста 14 лет, исключены из числа ответчиков на основании п.1 ст.1073 ГК РФ, их законными представителями признаны – ответчики ФИО8 (л.д.197 т.2).

Решением Галичского районного суда Костромской области от 1 ноября 2019 г., с учетом определения об исправлении арифметических ошибок от 8 ноября 2019 г. исковые требования ФИО1, ФИО2 к ФИО3, ФИО4, ФИО5 о взыскании денежных средств в возмещение причиненного материального ущерба в результате пожара оставлены без удовлетворения.

С ФИО2 в пользу ФИО3 взысканы расходы на оплату услуг представителя Чистяковой Г.Д. в сумме 6 000 руб., расходы на оплату транспортных расходов, связанных с доставлением представителя Чистяковой Г.Д. к месту судебных заседаний из г. Галича Костромской области в п. Антропово Костромской области и обратно в сумме 1 193,28 руб.

С ФИО1 в пользу ФИО3 взысканы расходы на оплату услуг представителя Чистяковой Г.Д. в сумме 2 000 руб., расходы на оплату транспортных расходов, связанных с доставлением представителя Чистяковой Г.Д. к месту судебных заседаний и обратно в сумме 388,08 руб.

В апелляционной жалобе ФИО1 просит решение суда отменить, удовлетворить исковые требования.

Выражая несогласие с выводом суда об отсутствии доказательств виновности ответчиков в причинении ущерба имуществу истцов, указывает, что таким доказательством является постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от ДД.ММ.ГГГГ, из которого следует, что причиной возникновения пожара явилось нарушение ФИО3 правил противопожарного режима, а именно эксплуатация неисправного электрокабеля, протянутого по чердаку от ввода до электросчетчика на электрокотел в квартире № 1. Давая оценку этому постановлению и делая вывод об отсутствии в нем объективных данных, свидетельствующих о неисправности кабеля на момент пожара, суд не учел пояснения З. – лица проводившего проверку и имеющего стаж работы в МЧС 23 года, подтвердившего вышеуказанную причину пожара. Кроме того, указанное постановление ФИО3 не обжаловалось, было представлено ею в страховую компанию для получения страховой выплаты.

Использование владельцами и жильцами квартиры № 1 в качестве проводки на чердаке алюминиевого кабеля противоречит п.4.7 Свода правил СП 6.13130 «Системы противопожарной защиты. Электрооборудование. Требования пожарной безопасности» и Правил устройства электроустановок, согласно которым открытая электропроводка в чердачных помещениях должна выполняться проводами и кабелями с медными жилами, выполнение проводки кабелями и проводами с алюминиевыми жилами допускается при скрытой прокладке в несгораемых стенах или при открытой прокладке – в стальных трубах. Об использовании ответчиками неисправной электропроводки в квартире № 1 свидетельствуют её неоднократные искрения, что подтверждается пояснениями ответчика ФИО3, свидетеля Ц.

Не согласна с выводами заключения проведенной по делу судебной экспертизы и оценкой, которая дана судом заключению специалиста Б.

Указывает, что в нарушение требований закона эксперт К. не выезжал на место пожара и не осматривал квартиру истцов, не дал ответы на пять из шести вопросов, поставленных судом, при этом сослался на недостаточность данных. Установив, что наибольшее выгорание произошло над помещениями туалета и коридора квартиры № 1, эксперт не указал наиболее вероятное место возгорания, его ответ о причине пожара содержит лишь теоретические предположения о двух равновероятных причинах (от воздействия теплового проявления электрического тока и от воздействия источников зажигания, связанных с эксплуатацией неэлектрического отопительного оборудования).

Вместе с тем, из пояснений дознавателя З. и свидетеля О. – старшего инспектора ТОНД и ПР <данные изъяты> района, выезжавшей в ночь пожара на место, протокола осмотра места происшествия, постановления об отказе в возбуждении уголовного дела следует, что причина возгорания от печей и труб исключается. То обстоятельство, что эксперт К. не выехал и не осмотрел трубу над квартирой Т-ных, говорит о том, что его выводы являются предположениями.

Истец в связи с этим указал на ненадлежащее исполнение судебной экспертизы, однако суд вопрос о необходимости назначения по делу повторной экспертизы, несмотря на эти доводы, не поставил.

Более того, истцы после ознакомления с судебной экспертизой истцы обратились за консультацией к специалисту ООО «<данные изъяты>» Б., который, также как и З., пришел к выводу о том, что очаг пожара находился в квартире № 1, и причиной пожара явилось воспламенение горячей изоляции электропровода, проложенного в чердачном перекрытии квартиры №1 в результате теплового проявления аварийного режима работы данного участка электросети. Исследование было выполнено путем изучения фотографий, сделанных в день пожара и представленных в суд дознавателем, материалов проверки по факту пожара.

Заключение специалиста было представлено в суд, однако суд признал выводы специалиста Б. необоснованными, не указав причин по которым пришел к такому выводу. Явка специалиста Б. в суд, о чем ходатайствовал истец, не состоялась, поскольку судебное заседание было назначено без согласования даты со специалистом, на проведении повторной экспертизы истец не настаивал в связи с тяжелым материальным положением.

Полагает завышенными судебные расходы на представителя ФИО3, транспортные расходы должны исчисляться из стоимости проезда на автобусе, а не на машине. Отмечает, что представитель Чистякова Г.Д. приезжала в п. Антропово не только по настоящему делу, но и по делу другого доверителя.

В возражениях относительно апелляционной жалобы ФИО3 просит оставить решение суда без изменения.

В заседании суда апелляционной инстанции истцы ФИО1, ФИО2, представитель ФИО1 – ФИО6 апелляционную жалобу поддержали по изложенным в ней доводам.

Ответчик ФИО3 и её представитель Чистякова Г.Д. просили решение суда оставить без изменения.

Ответчики ФИО4, ФИО5, надлежаще извещенные о времени и месте судебного заседания, в суд не явились. В соответствии со ст.167 ГПК РФ апелляционная жалоба рассмотрена в их отсутствие.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений относительно нее, допросив экспертов К., Е., свидетеля Б., судебная коллегия, приходит к следующим выводам.

Как следует из материалов дела и установлено судом, деревянный жилой дом № по <адрес> состоит из двух квартир с печным отоплением.

Квартира № 1 принадлежит на праве долевой собственности ФИО4, ФИО5 и их несовершеннолетним детям Д., Р. (по <данные изъяты> доле каждому), в ней зарегистрирована и проживает мать ФИО4 – ФИО3 Квартира № 2 принадлежит на праве долевой собственности ФИО2 – 3/4 доли и ФИО1 – 1/4 доля.

ДД.ММ.ГГГГ в указанном жилом доме произошел пожар, в результате которого квартире №2, принадлежащей истцам причинен ущерб.

Стоимость восстановительного ремонта квартиры истцов, необходимого для устранения последствий пожара, составляет 537 341 руб.

Постановлением начальника территориального отделения надзорной деятельности и профилактической работы <данные изъяты>З. от ДД.ММ.ГГГГ в возбуждении уголовного дела по сообщению о совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 219 УК РФ, отказано на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием события преступления.

В постановлении указано, что причиной возникновения пожара явилось нарушение ФИО3 правил противопожарного режима, а именно эксплуатация неисправного электрокабеля, протянутого по чердаку от ввода до электросчетчика на электрокотел в квартире № 1.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд пришел к выводу о том, что вина ответчиков ФИО3, ФИО4, ФИО5 в возникновении пожара, в результате которого имуществу ФИО7 причинен материальный ущерб, не установлена. При этом суд исходил из того, что очаг пожара находился в общем чердачном помещении дома, а достоверная причина пожара не установлена.

Однако с таким выводом суда согласиться нельзя.

В соответствии с пунктом 1 ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В силу пункта 2 названной статьи лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Из данных правовых норм, подлежащих применению при разрешении настоящего дела, следует, что ответственность за причинение вреда наступает только при наличии в совокупности нескольких условий: факт причинения вреда, противоправность поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда, наличие причинно-следственной связи между противоправными действиями и наступившими неблагоприятными последствиями.

Вопреки выводу суда первой инстанции совокупность указанных условий по настоящему делу установлена.

Как следует из материала проверки по факту пожара № Территориального отделения надзорной деятельности и профилактической работы <данные изъяты>, постановления об отказе в возбуждении уголовного дела от ДД.ММ.ГГГГ, в ходе осмотра пострадавшего от пожара жилого дома было установлено, что в юго-западном углу квартиры №1 имеется сквозной прогар в потолочном перекрытии, прогоревший со стороны чердака. Установлено также, что в данном месте в квартиру № 1 по чердаку был проведен алюминиевый кабель от крюков электропровода на северной стороне до электросчетчика на электрокотел, расположенный в юго-западном углу квартиры № 1 в ванной комнате. Сам кабель данного электропровода, проведенный по чердаку сгорел, остались его оплавленные фрагменты по всей его длине. Помещение ванной комнаты обгорело и обуглено, котел закопчен. Электропровод квартиры № 1 на электроосвещение не поврежден, как и электропровод на освещение в квартиру № 2.

Анализируя собранные в ходе проверки данные лицо, проводившее проверку, пришло к выводу о том, что причиной возникновения пожара явилась эксплуатация неисправного электрокабеля, протянутого по чердаку от ввода до электросчетчика на электрокотел в квартире №1 дома №, расположенного на <адрес>.

В обоснование заявленных требований истцы ссылались именно на выводы указанного заключения, которые были подтверждены в судебном заседании показаниями свидетеля О., пояснившей, что расплавленные алюминиевые электропровода были на площади квартиры ФИО3, в сторону квартиры Т-ных проводов не шло, а также З., подтвердившего выводы данного им заключения. При этом оба указанных лица исключили причину возникновения пожара от печей, от трубы титана квартиры Т-ных, а также короткого замыкания в проводке на электроосвещение (л.д.181-183 т.1).

Свидетели Ц., Т., А. также пояснили, что пожар начался на месте квартиры ФИО3(л.д.185-187 т.1).

Отклоняя эти доводы суд первой инстанции указал, что материалы проверки и постановление об отказе в возбуждении уголовного дела не содержат объективных данных, свидетельствующих о неисправности указанного кабеля на момент пожара. В ходе проведенной проверки и судебной пожарной технической экспертизы установлены обстоятельства его полного повреждения в силу того, что он являлся алюминиевым и при высокой температуре в результате пожара полностью оплавился. Сведений о том, что его возможная неисправность могла привести к возникновению пожара материалы дела также не содержат.

Однако в ходе проверки было установлено, что поврежденный электрокабель, подключенный к электрокотлу в ванной квартиры №1 являлся алюминиевым и это обстоятельство никем не оспаривалось.

Между тем использование в чердачных помещениях в качестве проводки алюминиевого кабеля противоречит п.4.7 Свода правил СП 6.13130 «Системы противопожарной защиты. Электрооборудование. Требования пожарной безопасности», согласно которому открытая электропроводка в чердачных помещениях должна выполняться проводами и кабелями с медными жилами, выполнение проводки кабелями и проводами с алюминиевыми жилами допускается при скрытой прокладке в несгораемых стенах или при открытой прокладке – в стальных трубах, а также п. п. 2.1.70, 2.1.73 Правил устройства электроустановок (ПУЭ) в редакции от 20 июня 2003 г. которые предусматривают, что соединение и ответвление медных или алюминиевых жил проводов и кабелей в чердачных помещениях должны осуществляться в металлических соединительных (ответвительных) коробках сваркой, опрессовкой или с применением сжимов, соответствующих материалу, сечению и количеству жил. Ответвления от линий, проложенных в чердачных помещениях, к электроприемникам, установленным вне чердаков, допускаются при условии прокладки линий и ответвлений открыто в стальных трубах или скрыто в несгораемых стенах (перекрытиях).

Согласно заключению судебной пожарной технической экспертизы №59-3-1/19 от 10 сентября 2019 г., проведенной экспертом ФГБУ <данные изъяты>К. очаг пожара расположен внутри чердачного пространства дома, установить конкретное место расположение очага пожара не представляется возможным; в качестве равновероятностных причин возникновения пожара экспертом указаны: 1) воздействие теплового проявления электрического тока при протекании аварийного пожароопасного режима работы электросети (электрооборудования), 2) воздействие источников зажигания, связанных с эксплуатацией неэлектрического отопительного оборудования.

При этом экспертом указано на отсутствие в деле информации, позволяющей провести анализ нарушений в области пожарной безопасности и установить причинно-следственную связь между нарушениями и пожаром, однако отмечено, что наибольшие термические повреждения сосредоточены в чердачном пространстве над помещениями туалета и коридора квартиры №1, а также в помещении ванной этой же квартиры (л.д. 22-24 т.2).

Таким образом, заключение судебной экспертизы не опровергло выводов дознавателя З., однако эксперт не ответил на вопрос суда о возможности установления конкретного места расположения очага пожара, дав два равновероятностных вывода о его причинах.

Указанные противоречия судом первой инстанции не устранены, эксперт К. не опрошен.

Вместе с тем эксперт К., будучи опрошенным в судебном заседании суда апелляционной инстанции, не исключил возможности утвердительного, а не вероятностного ответа на вопрос о месте очага и причины пожара с учетом наибольших термических повреждений в квартире № 1 в месте нахождения электрического котла при наличии определенных данных, в частности о равномерности засыпки опилками на чердаке дома, о попадании воздуха в жилое помещение при открывании дверей в квартире № 1 в момент пожара.

Однако такие данные в материалах настоящего дела, а также в материале проверки по факту пожара имелись, что следует из протокола осмотра места пожара и сделанных на месте пожара фотографий, пояснений очевидцев, которые экспертом на предмет достаточности либо недостаточности не проанализированы, на место пожара эксперт не выезжал.

Впоследствии судом первой инстанции по ходатайству истцов в качестве письменного доказательства к материалам дела приобщено заключение № 19М/52-ПТЭ от 3 октября 2019 г. специалиста Б., выводы которого ставят под сомнение вывод судебной экспертизы о невозможности определить очаг и причину пожара.

Так, в заключении специалист, проанализировав аналогичные документы, которыми располагал судебный эксперт: фотоснимки, копии материала проверки по факту пожара, пришел к однозначному выводу о том, очаг пожара находился в квартире № 1 на уровне чердачного перекрытия над потолком туалетной комнаты, а причиной пожара послужило воспламенение горючей изоляции электропровода, проложенного в чердачном перекрытии над туалетной комнатой квартиры № 1, и горючих материалов чердачного перекрытия, находящихся в непосредственной близости от данного участка электропроводки, в результате теплового проявления аварийного режима работы данного участка электросети (л.д. 82 т.2).

Указанные выводы не противоречат и фактически подтверждают выводы о причине пожара, к которым пришел дознаватель З. в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела от ДД.ММ.ГГГГ.

Опрошенный в судебном заседании суда апелляционной инстанции свидетель Б. выводы своего заключения поддержал.

При таких обстоятельствах судом апелляционной инстанции была назначена повторная пожарно-техническая экспертиза, поскольку указанный вопрос в нарушение требований ст.87 ГПК РФ не был поставлен на обсуждение судом первой инстанции.

Из заключения повторной пожарно-технической экспертизы ФГБОУ <данные изъяты> следует, что экспертом констатировано наличие на месте пожара нескольких зон с наиболее выраженными следами термического воздействия: чердак над двумя квартирами, веранды по обеим сторонам дома, прогары в потолке над ванной и туалетом квартиры № 1.

Проанализировав представленные по делу доказательства экспертом сделан промежуточный вывод о расположении очага пожара либо под потолком в квартиры № 1 или над ней на чердаке, либо на веранде квартиры № 2.

Для проверки вывода о возникновении пожара по одному из выше перечисленных сценариев в ходе проведения экспертизы использовался имитатор динамики пожара (<данные изъяты>). В результате проведения исследования, с учетом характера и степени термических повреждений исследуемого строения, особенностей горения материалов и развития данного пожара, направления ветра, эксперты исключили возникновение и развитие пожара на веранде квартиры № 2, сделав вывод о возникновении и развитии пожара над туалетом и ванной квартиры № 1, поскольку эта версия наиболее близко отражает ту картину развития пожара, которая указана в объяснениях очевидцев и на фотоснимках.

В заключении также указано, что изучение представленных материалов позволило исключить ряд версий о причине пожара: поджог, самовозгорание (физическое, химическое, микробиологическое), проведение огневых работ, резка металла с образованием фрикционных искр, трение движущихся деталей, использование открытого огня для освещения, обработка (покраска) поверхностей или утепление дома с применением механизированного инструмента, разряды статического электричества, проявление грозовых разрядов, фокусирование солнечных лучей. Возникновение пожара от выпадающих из поврежденной трубы от титана искр также исключено.

Экспертом в ходе исследования материалов дела и выезда на место пожара установлены нарушения п. 2.1.70, 2.1.71, 2.1.73 ПУЭ, способные вызвать аварийный режим работы электросети с последующим загоранием, поскольку открытая электропроводка в чердачном помещении над квартирой №1 к которой был запитан ЭПО-5 (электрокотел в квартире № 1) была выполнена алюминиевыми проводами.

Отмеченные нарушения могли привести к следующим последствиям:

прямой контакт электропроводки с горючей поверхностью конструкций чердачного помещения;

механическое повреждение изоляции (высыхание, перегибы, смещение строительных конструкций, воздействие грызунов, внешнее давление на проводник, действие каких либо агрессивных веществ);

попадание влаги;

образование «плохого контакта» и нагрев от больших переходных сопротивлений вследствие окисления незащищенных мест соединений.

С учетом изложенного эксперт пришел к выводу о том, что очаг пожара, произошедшего ДД.ММ.ГГГГ по адресу: <адрес>, находился на чердаке над туалетом и ванной квартиры № 1, а причиной пожара в жилом доме по указанному адресу могло быть тепловое проявление электрической энергии в электросети над квартирой № 1 выполненной с грубыми нарушениями Правил устройства электроустановок. Какой именно аварийный режим работы электросети мог привести к пожару - установить не возможно. Токовая перегрузка как причина пожара исключается.

Таким образом, проведенная повторная судебная экспертиза подтвердила обоснованность содержащихся в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела выводов о причине пожара, достоверно установив его очаг – над помещением квартиры № 1, исключив иные версии причин возникновения пожара.

Оснований не доверять указанному заключению пожарно-технической экспертизы не имеется, её выводы подтверждены в судебном заседании экспертом Е., соответствуют иным представленным по делу доказательствам в т.ч. заключению от 3 октября 2019 г. специалиста Б., фотоматериалам с места пожара, протоколу осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ, пояснениям очевидцев пожара.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу о том, что совокупность представленных по делу доказательств, с учетом установления места очага пожара над помещениями квартиры № 1, позволяет придти к убедительному выводу о том, что причиной пожара явилось ненадлежащее состояние электрической проводки в квартире № 1, выполненной из алюминиевого провода и ответвленной к электрокотлу, т.е. с нарушениями установленных Правил, вызвавшее аварийный режим работы электросети, приведший к возгоранию и, как следствие причинению ущерба жилому помещению, принадлежащему истцам.

В соответствии со ст. 210 ГК РФ собственник несет бремя содержания принадлежащего ему имущества, если иное не предусмотрено законом или договором.

Собственник жилого помещения обязан поддерживать данное помещение в надлежащем состоянии, не допуская бесхозяйственного обращения с ним, соблюдать права и законные интересы соседей, правила пользования жилыми помещениями, а также правила содержания общего имущества собственников помещений в многоквартирном доме (пункт 4 статьи 30 Жилищного кодекса Российской Федерации).

В силу ст. 34 Федерального закона от 21 декабря 1994 г. № 69-ФЗ «О пожарной безопасности» граждане имеют право на возмещение ущерба, причиненного пожаром, в порядке, установленном действующим законодательством. Граждане обязаны соблюдать требования пожарной безопасности.

Ответственность за нарушение требований пожарной безопасности в соответствии с действующим законодательством несут, в частности, собственники имущества, а также лица, уполномоченные владеть, пользоваться или распоряжаться имуществом (ч. 1 ст. 38 указанного Закона).

Из смысла приведенных норм следует, что бремя содержания имущества может быть выражено не только в необходимости несения расходов, связанных с обладанием имуществом, но и в обязании собственника совершать в отношении такого имущества те или иные действия. Так, несение бремени содержания имущества может предусматривать необходимость совершения действий по обеспечению сохранности имущества; соблюдению прав и законных интересов других граждан, требований пожарной безопасности и иных требований законодательства.

Поскольку причиной пожара явились ненадлежащие действия собственников квартиры № 1 ФИО4, ФИО5, Р., Д. по соблюдению правил пожарной безопасности, в том числе поддержанию электрической проводки квартиры в исправном, безопасном и пригодном для эксплуатации состоянии, что свидетельствует о наличии их вины в возникновении пожара, обязанность по возмещению причиненного истцам материального ущерба должна быть возложена именно на собственников указанного жилого помещения.

Ввиду того, что собственники квартиры № 1 Р. и Д. на момент причинения вреда не достигли возраста 14 лет, ответственность по возмещению ущерба за них в соответствии с требованиями ст. 1073 ГК РФ несут их родители – ФИО4 и ФИО5 в связи с чем на них следует возложить обязанность возместить истцам причиненный ущерб в долевом порядке.

Оснований для взыскания ущерба с ФИО3 с учетом установленной причины пожара, при отсутствии доказательств того, что именно виновные действия указанного лица привели к неисправности электропроводки в квартире, не имеется.

В соответствии с п. 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 июня 2002 г. № 14 «О судебной практике по делам о нарушении правил пожарной безопасности, уничтожении или повреждении имущества путем поджога либо в результате неосторожного обращения с огнем» вред, причиненный пожарами личности и имуществу гражданина, подлежит возмещению по правилам, изложенным в статье 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, в полном объеме лицом, причинившим вред. При этом необходимо исходить из того, что возмещению подлежит стоимость уничтоженного огнем имущества, расходы по восстановлению или исправлению поврежденного в результате пожара или при его тушении имущества, а также иные вызванные пожаром убытки (п. 2 ст. 15 Гражданского кодекса РФ).

Как видно по делу в результате пожара полностью сгорела крыша квартиры №2, веранда, крыльцо, часть верхней стены, часть потолочных покрытий внутри квартиры, а также внутренняя отделка на стенах указанной квартиры.

Определяя размер ущерба, судебная коллегия руководствуется заключением ИП Г. № 074/10, согласно которому по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ (дата пожара) рыночная стоимость работ и материалов по устранению ущерба от пожара квартиры № 2, расположенной по адресу <адрес> без учета износа составляет 537 341 руб. (л.д.20-42 т.1).

Возражения стороны ответчика о том, что указанное заключение является недопустимым доказательством (л.д.104 т.2) судебной коллегией отклоняются.

Как следует из заключения оценка объекта производилась по материалам и документам, представленным оценщику, с учетом фактического обследования объекта.

Оценщик Г. имеет опыт практической работы с ДД.ММ.ГГГГ, соответствующую квалификацию, сведения о которой приведены в заключении, является членом саморегулируемой организации оценщиков с ДД.ММ.ГГГГ, его право на проведение оценки подтверждено квалификационным аттестатом от ДД.ММ.ГГГГ, (л.д.22, 37-42 т.1).

Отсутствие ответчиков на осмотре поврежденной квартиры № 2 основанием для признания заключения недопустимым доказательством не является, поскольку объект осматривался оценщиком не в связи с проведением судебной экспертизы, а в досудебном порядке на основании договора с заказчиком.

Кроме того, ДД.ММ.ГГГГ истцами в адрес ФИО4 и ФИО3 была направлена претензия о возмещении ущерба, к которой приложена локальная смета оценщика Г., т.е. ответчики были с ней своевременно ознакомлены.

Ссылаясь на недопустимость указанного доказательства, ходатайств о назначении соответствующей экспертизы для проверки обоснованности представленного истцами заключения ответчиками не заявлено, доказательств иного размера устранения повреждений, причиненных пожаром жилому помещению истцов, не представили.

Оснований для уменьшения заявленного размера ущерба на основании п.3 ст. 1083 ГК РФ коллегия не усматривает, поскольку он отвечает принципам разумности, справедливости и соразмерности нарушения обязательств, обеспечивает баланс прав и законных интересов сторон. Кроме того ФИО8 доводов о невозможности возмещения ущерба в заявленном размере в связи с тяжелым материальным положением в суде первой инстанции не приводилось, соответствующих доказательств по указанному вопросу не предоставлялось.

С учетом изложенного с ФИО4 и ФИО5, действующих также за несовершеннолетних собственников квартиры, в равных долях в пользу истцов пропорционально их долям в праве собственности на поврежденное имущество следует взыскать материальный ущерб: в пользу ФИО1 (1/4 доля) - 134 335,26 руб., т.е. по 69 110,63 руб. с каждого, а в пользу ФИО2 (3/4 доли) - 403005,75 руб., т.е. по 205 117, 88 руб. с каждого.

При таких обстоятельствах решение суда не может быть признано законным и обоснованным, подлежит отмене, с принятием по делу нового решения об удовлетворении заявленных требований.

В силу п. 1 ст. 98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью второй статьи 96 настоящего Кодекса. В случае, если иск удовлетворен частично, указанные в настоящей статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.

В этой связи с ответчиков ФИО8 в пользу истцов следует взыскать уплаченную при обращении в суд государственную пошлину: в пользу ФИО1 - 3886 руб., ФИО2 - 7230 руб. (л.д.5-6,80-82 т.1)

Поскольку истцам в удовлетворении иска к ФИО3 отказано, в её пользу с ФИО7 подлежат взысканию судебные расходы, понесенные в связи с рассмотрением дела.

Согласно ст.100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

По делу видно, что интересы ФИО3 представляла адвокат Чистякова Г.Д., за услуги которой ФИО3 уплатила 10 000 руб. за участие в суде первой инстанции и 5000 руб. – в суде апелляционной инстанции, что подтверждено квитанциями (л.д.91 т.2, 45 т.3).

В соответствии с п.13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 января 2016 г. №1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объем заявленных требований, цена иска, сложность дела, объем оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства. Разумность судебных издержек на оплату услуг представителя не может быть обоснована известностью представителя лица, участвующего в деле.

С учетом сложности дела, количества судебных заседаний, в т.ч. в суде апелляционной инстанции, а также объема оказанных услуг, требований разумности, судебная коллегия считает, что указанные расходы подлежат возмещению в общей сумме 10000 руб., с ФИО2 следует взыскать 7500 руб., с ФИО1 – 2500 руб. (с учетом заявленных ими требований о взыскании ущерба пропорционально долям в праве собственности на поврежденное имущество).

Разрешая заявление ФИО3 о взыскании транспортных расходов на проезд в судебные заседания в суд первой инстанции её представителя Чистяковой Г.Д. из г.<данные изъяты> в п.Антропово Костромской области судебная коллегия приходит к следующему.

Как следует из разъяснений, приведенных в п. 14 вышеуказанного постановления Пленума Верховного суда РФ предусмотрено, что транспортные расходы и расходы на проживание представителя стороны возмещаются другой стороной спора в разумных пределах исходя из цен, которые обычно устанавливаются за транспортные услуги, а также цен на услуги, связанные с обеспечением проживания, в месте (регионе), в котором они фактически оказаны (статьи 94, 100 ГПК РФ, статьи 106, 112 КАС РФ, статья 106, часть 2 статьи 110 АПК РФ).

Исходя из представленных ФИО3 чеков на приобретение бензина, сведений о транспортном средстве МАРКА, информации о расстоянии от г. <данные изъяты> до п. Антропово (туда и обратно 88 км), с учетом «Норм расхода топлива и смазочных материалов на автомобильном транспорте» (для данного ТС -10,5 л), расход топлива составил 8, 8 л (10.5:100х88=8.8), в связи с чем обоснованными расходами судебная коллегия признает расходы на проезд представителя в судебные заседания суда первой инстанции: 2 октября 2019 г. (ознакомление с материалами дела) – 388,08 руб., участие в судебных заседаниях 28, 31 октября и 1 ноября 2019 г. в сумме 406,56 руб., 398,84 руб. и 406,56 руб. соответственно, всего 1591,04 руб. (л.д.92-99,123-132 т.2).

Расходы на проезд ФИО3 и её представителя Чистяковой Г.Д. в заседание суда апелляционной инстанции 17 марта 2020 г. составили 1800 руб., подтверждены билетами (л.д.37-40 т.3), в судебное заседание 17 августа 2020 г. – 1800 руб., проезд в суд апелляционной инстанции с целью ознакомления с заключением судебной экспертизы 24 июля 2020 г. – 1800 руб., подтверждены справками о получении с ФИО3 денежных средств за проезд от ИП <данные изъяты>, всего – 5400 руб.

Общая сумма расходов составит 7 191,04 руб. (1591,04+1800+1800+1800). С ФИО1 следует взыскать 1797,76 руб., с ФИО2 – 5 393,28 руб.

При этом судебная коллегия не находит оснований для взыскания в пользу ФИО3 транспортных расходов в сумме 1800 руб., связанных с проездом в суд апелляционной инстанции за получением страницы №9 заключения судебной экспертизы 7 августа 2020 г.

Указанные расходы не могут быть признаны разумными и необходимыми, поскольку 28 июля 2020 г. суд апелляционной инстанции предложил Чистяковой Г.Д. сообщить данные факса или электронной почты для направления указанной страницы заключения. Между тем Чистякова Г.Д. сообщила, что направлять этот лист не требуется, поскольку она ознакомиться с ним перед судебным заседанием, что подтверждается телефонограммой. Таким образом, необходимости проезда двух лиц в указанный день в суд апелляционной инстанции и несения данных расходов не имелось, в связи с чем такие расходы не подлежат компенсации.

Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

Решение Галичского районного суда Костромской области от 1 ноября 2019 г. отменить, принять по делу новое решение, которым исковые требования ФИО1, ФИО2 удовлетворить частично.

Взыскать с ФИО4 и ФИО5 в равных долях в пользу ФИО1 в возмещение материального ущерба 134 335,26 руб., расходы уплате госпошлины 3 886 руб., а всего – 138 221,25 руб., т.е. по 69 110,63 руб. с каждого.

Взыскать с ФИО4 и ФИО5 в равных долях в пользу ФИО2 в возмещение материального ущерба 403005,75 руб., расходы по уплате госпошлины 7230 руб., а всего – 410 235,75 руб., т.е. по 205 117, 88 руб. с каждого.

В удовлетворении исковых требований ФИО1, ФИО2 к ФИО3 – отказать.

Взыскать с ФИО2 в пользу ФИО3 расходы на оплату услуг представителя 7500 руб., транспортные расходы 5393,28 руб.

Взыскать с ФИО1 в пользу ФИО3 расходы на оплату услуг представителя 2500 руб., транспортные расходы 1797,76 руб.

Председательствующий:

Судьи: