Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе Губадовой С.В. на решение Ленинградского районного суда г. Калининграда от 24 октября 2019 года по делу по иску Губадовой С.В. к Шаркевич Т.И. о взыскании неосновательного обогащения.

Заслушав доклад судьи Поникаровской Н.В., объяснения представителя Губадовой С.В. – Сызина С.А. и финансового управляющего Колобошникова А.Б., поддержавших доводы апелляционной жалобы, возражения Шаркевич Т.И., ее представителей Лапина С.С. и Королевой Э.А., просивших оставить решение суда без изменения, судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

Губадова С.В. обратилась в суд с иском к Шаркевич Т.И. о взыскании неосновательного обогащения в размере 1 982 000 рублей.

В обоснование иска указывала, что ответчик на основании оформленной истцом доверенности периодически получала для нее в банке по выписанному ею чеку денежные средства с открытого на имя ИП Губадовой С.В. счета.

Так, ответчиком было получено 20.05.2016 г. – 282 000 рублей; 31.05.2016 г. – 600 000 рублей; 30.06.2016 г. – 600 000 рублей; 28.07.2016 г. – 500 000 рублей. Однако полученные денежные средства ответчик ей не возвратила.

Ссылаясь на положения части 1 статьи 1102 ГК РФ, просила взыскать полученные ответчиком денежные средства как неосновательное обогащение.

Решением Ленинградского районного суда г. Калининграда от 24 октября 2019 года в иске Губадовой С.В. было отказано.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней ФИО1 просит отменить решение суда, принять новое решение об удовлетворении исковых требований.

Полагает, что суд необоснованно сослался на принятое ранее судебное решение, поскольку оно, по мнению заявителя, не имеет преюдициального значения для разрешения настоящего спора, учитывая различные периоды взаимоотношений сторон. Кроме того, преюдициальное значение по делу имеют обстоятельства, установленные судом, а не выводы суда, сделанные на основе оценки указанных обстоятельств. Не было у суда оснований ссылаться на наличие между сторонами трудовых отношений, поскольку Шаркевич была уволена из ООО <данные изъяты> 30.10.2015 года.

Считает, что суд необоснованно освободил ответчика от предусмотренной законом обязанности представить доказательства возврата истцу всего полученного от него имущества, возложив бремя доказывания на истца. Указывала, что в подтверждение передачи ей денежных средств она выдавала Шаркевич ИТ.И. расписку, однако, в приобщении копий расписок к материалам дела ей было отказано.

Указывает, что суд ссылался в решении на недействительный нормативный акт, поскольку Положение ЦБ РФ от 09.10.2002 №199-П «О порядке ведения кассовых операций в кредитных организация на территории Российской Федерации» утратило силу еще в 2003 году.

Полагает, что суд неверно трактовал положения статьи 182 ГК РФ, поскольку получение денежных средств в банке не является сделкой, при этом получение денежных средств представителем влияет на отношения между истцом и банком, но не свидетельствует о передаче денежных средств истцу ответчиком. Несостоятельна и ссылка суда на положения статей 971, 974 ГК РФ, поскольку на договор поручения стороны не ссылались. Вывод суда о снятии истцом денежных средств со своего счета для финансирования наличными денежными средствами производственной деятельности группы компаний «Мегаполис» и ее владельцев не подтвержден.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного от 04 февраля 2020 года решение Ленинградского районного суда г. Калининграда от 24 октября 2019 года оставлено без изменения, апелляционная жалоба – без удовлетворения.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 22 июня 2010 года названное апелляционное определение отменено, дело направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Проверив при новом рассмотрении апелляционной жалобы ФИО1 законность и обоснованность принятого решения, судебная коллегия находит его подлежащим оставлению без изменения.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1102 ГК РФ лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1009 ГК РФ этого кодекса.

Исходя из положений пункта 1 статьи 1102 ГК РФ, неосновательное обогащение имеет место в случае приобретения или сбережения имущества в отсутствие на то правовых оснований.

По делам о взыскании неосновательного обогащения на истца возлагается обязанность доказать факт приобретения или сбережения имущества ответчиком, а на ответчика - обязанность доказать наличие законных оснований для приобретения или сбережения такого имущества либо наличие обстоятельств, при которых неосновательное обогащение в силу закона не подлежит возврату (Обзор судебной практики Верховного Суда РФ №2 (2019), утв. Президиумом Верховного Суда РФ 17.07.2019).

В ходе рассмотрения дела установлено, что ФИО2, действуя на основании выданной ФИО1 доверенности, в 2016 году снимала с банковского счета ИП ФИО1 по подписанным истцом чекам наличные денежные средства.

В частности, 20 мая - в сумме 282 000 рублей; 31 мая – 600 000 рублей; 30 июня – 600 000 рублей; 28 июля – 500 000 рублей, а всего с мая по июль ФИО2 со счета ИП ФИО1 снято 1 982 000 рублей.

Заявляя иск, ФИО1 настаивала на том, что полученные ответчиком денежные средства в указанном размере ей переданы не были.

Принимая по делу решение, суд первой инстанции сослался на обстоятельства, установленные вступившим в законную силу решением Ленинградского районного суда г. Калининграда от 15 февраля 2018 года об отказе ФИО1 в удовлетворении аналогичных требований о взыскании с ФИО2 денежных средств в качестве неосновательного обогащения, полученных последней со счета ИП ФИО1 в банке за другой период – с августа по декабрь 2014 года и в апреле 2016 года в сумме 3 600 000 рублей.

Данным судебным решением были установлены такие правоотношения сторон, при которых суд посчитал недоказанным получение ФИО3 неосновательного обогащения за счет ФИО1

Кассационная инстанция, отменяя состоявшееся по делу апелляционное определение, сослалась на то, что выводы указанного решения не имеют преюдициального значения, поскольку предметом рассмотрения явились действия ответчика по снятию денежных средств в иной период.

В ходе нового рассмотрения дела судом апелляционной инстанции с учетом выводов суда кассационной инстанции, установлено следующее.

В январе 2014 г. ИП ФИО1 выдала доверенность на имя ФИО2 с полномочиями получать в кассе банка денежные средства, выписки из расчетного (валютного) счетов предприятия и приложения к ним, ведомости банковского контроля, расписываться, а также выполнять иные формальности, связанные с данным поручением. Аналогичная по содержанию доверенность выдана ИП ФИО1 на имя ФИО2 12.01.2015 г. на срок по 31.12.2020 г.

На основании доверенности и подписанного истцом чека ФИО2 неоднократно в 2014 -2016 годах снимала со счета ИП ФИО1 денежные средства.

Материалами дела также установлено, что ФИО2 с 02.03.2006 г. работала в ООО <данные изъяты> в должности <данные изъяты>, <данные изъяты>, а с 02.11.2015 г. работает в должности <данные изъяты> в ООО <данные изъяты>. Указанные предприятия входят в группу компаний <данные изъяты>, занимающуюся в основном строительным и риэлтерским бизнесом.

ФИО1 была зарегистрирована в качестве индивидуального предпринимателя и в качестве ИП осуществляла деятельность по предоставлению транспортных услуг.

Из выписок по операциям банковского счета ИП ФИО1 следует, что такие транспортные услуги оказывались в основном компаниям, также входящим в группу компаний <данные изъяты>, что свидетельствует о том, что деятельность ФИО1 как частного предпринимателя была неразрывно связана с деятельностью группы компаний <данные изъяты> и осуществлялась в корпоративных интересах этих компаний, что по существу не оспаривалось и представителем истца.

ФИО1 являлась <данные изъяты> ООО <данные изъяты> (с 03.09.2013 г. до 01.03.2016 г.), а также ООО <данные изъяты> (с 21.10.2015 г. - ООО <данные изъяты>), с 08.12.2015 г. по 01.09.2016 г. - директором по правовым вопросам ООО <данные изъяты>.

Из пояснений ФИО2 следует, что, несмотря на то, что ФИО1 в период времени с 2013 по 2016 годы занимала различные должности, в предприятиях, входивших в группу компаний <данные изъяты>, фактически она осуществляла руководство <данные изъяты> и контролировала финансовую деятельность таких предприятий.

Она, ФИО2, находилась в полной служебной зависимости от ФИО1, которая являлась для нее непосредственным руководителем и чьи распоряжения она исполняла.

В частности в ее служебные обязанности входило снятие наличных денежных средств со счетов не только ИП ФИО1, но и иных компаний, осуществляющих свою деятельность в группе компаний <данные изъяты>, для чего ей также выдавались доверенности от руководителей других предприятий.

Все получаемые ею в банке денежные средства она передавала своему непосредственному руководителю ФИО1, при этом ФИО1 делала отметку на корешке чековой книжке. Учитывая, что ФИО1 являлась ее руководителем, а передача денежных средств осуществлялась в рамках финансовой деятельности группы компаний <данные изъяты>, каких-либо расписок о получении денежных средств ФИО1 ей не выдавала, а получение денежных средств фиксировалось ФИО1 отметкой на корешке чековый книжке, что она, ФИО2, полагала объективным подтверждением такой передачи и фиксацией финансовой операции.

Такая служебная зависимость от ФИО1 сохранялась до конца лета 2016 года.

Категорически возражала против доводов ФИО1 о том, что она пользовалась полученными со счета ИП ФИО1 в качестве заемных, настаивая на том, что с подобными просьбами к истцу никогда не обращалась.

Допрошенные в судебном заседании свидетели Ж. и З. - работники группы компаний <данные изъяты> пояснили, что ФИО1 являлась руководителем всей группы компаний, а ФИО2 занимала в группе компаний должность <данные изъяты> и была основным кассиром по всем юридическим лицам, входящим в <данные изъяты>. Оба свидетеля подтвердили, что после снятия денежных средств в банке ФИО2 заходила в кабинет ФИО1

Свидетель Х. пояснил, что в 2013-2015 годах работал в должности <данные изъяты> ООО <данные изъяты>, был первым заместителем ФИО1 по техническим вопросам, в основном по строительству. Именно ФИО1 контролировала всю финансовую деятельность и решала финансовые вопросы группы компаний <данные изъяты>. Несмотря на то, что весной 2016 года он был назначен на должность <данные изъяты> ООО <данные изъяты>, а ФИО1 назначена <данные изъяты> ООО <данные изъяты>, фактически она продолжала осуществлять общее руководство компаниями <данные изъяты> в части всех финансовых и юридических вопросов.

Из имеющихся в материалах дела выписок по операциям по счету ИП ФИО1 в <данные изъяты> и филиале <данные изъяты> следует, что денежные средства со счета ИП ФИО1 в период с 2014 – 2016 (август) снимались в основном ежемесячно, примерно по 600 000 рублей. Общая сумма снятых со счета денежных средств за указанный период превысила 20 миллионов рублей.

При этом перечисления на счет ФИО1 осуществлялись, как правило, суммами по 600 000 рублей, в конце каждого месяца.

Последнее получение денежных средств со счета ИП ФИО1 ФИО2 осуществила 28 июля 2016 года.

После указанной даты снятий денежных средств ФИО2 со счета ИП ФИО1 не осуществлялось, а с 01 сентября 2016 года ФИО1 прекратила трудовые и иные отношения с группой компаний <данные изъяты>.

В ходе рассмотрения дела судом апелляционной инстанции в целях установления правоотношений сторонам, было предложено представить дополнительные доказательства: а именно: функциональные обязанности директора по правовым вопросам ООО <данные изъяты> и правила приемки, расходования и хранения денежных средств общества.

Такие документы сторонами не представлены со ссылкой на их отсутствие.

Между тем, суд апелляционной инстанции, оценив приведенные выше доказательства в их совокупности, приходит к выводу о том, что фактически, как в период занятия ФИО1 должности генерального директора ООО <данные изъяты>, так и после 02 марта 2016 года в должности директора по правовым вопросам ООО <данные изъяты>, последняя осуществляла фактическое руководство, в том числе финансовое, группой компаний <данные изъяты>, а ФИО4, являясь фактически <данные изъяты> всех компаний входящих в группу <данные изъяты>, безусловно в период снятия ею со счета денежных средств (до июля 2016 года) находилась в служебной зависимости от ФИО1

Фактически снятие ФИО2 наличных денежных средств со счета ИП ФИО1, наряду со снятием наличных денежных средств со счета других предприятий, входящих в группу компаний «Мегаполис», являлось обычной многолетней сложившейся практикой ведения финансовой деятельности указанных предприятий.

Поскольку после увольнения ФИО1 из группы компаний <данные изъяты> и утраты корпоративной связи с этими компаниями, снятие наличных денежных средств со счета ИП ФИО1 прекратилось, судебная коллегия приходит к выводу о том, что такое длительное и систематическое снятие денег осуществлялось ФИО2 не в связи с частным поручением ФИО1 в рамках гражданско-правовых отношений между ними, а обусловлено деятельностью группы компаний <данные изъяты>, в которой ФИО2, исполняя поручение ФИО1, находясь в служебной зависимости от нее.

В соответствии со ст. 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом) (п. 1).

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично (п.1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Возражая против заявленного иска, ФИО2 указывала, что при передаче ФИО1 денежных средств, снятых со счета ИП, расписок о получении указанных средств ФИО1 ей не выдавала, однако делала запись на корешке чековой книжке, что, по мнению ответчика, и являлось подтверждением передачи ею денежных средств.

Поскольку ответчик ссылалась на документ, содержащий доказательства передачи ею денежных средств истцу, и такой документ (чековая книжка) должен находиться в распоряжении ФИО1, последней неоднократно предлагалось представить данное доказательство.

Между тем, ФИО1 чековая книжка представлена не была со ссылкой на ее утрату, что исключает возможность проверки доводов ответчика о фиксации факта передачи денежных средств таком способом.

Представленные стороной истца копии расписок о получении ФИО1 от ФИО2 в указанный период иных (не спорных) денежных средств, учитывая, что они составлены самим истцом, бесспорным доказательством того обстоятельства, что передача денежных средств фиксировалась именно таким образом не является.

В то же время, проанализировав поведение и действия сторон в течение всего периода правоотношений, связанных с передачей от ответчика истцу денежных средств, судебная коллегия приходит к выводу о том, что все снятые ФИО2 по поручению ФИО1 денежные средства были переданы последней.

Как указано выше, отношения, связанные со снятием ФИО2 денежных средств, носили длительный и систематический характер, денежные средства, как правило, снимались ежемесячно, чек на получение денежных средств выдавался ФИО1 также ежемесячно, непосредственно перед их снятием.

Из вступившего в законную силу решения Ленинградского районного суда г. Калининграда от 15 февраля 2018 года следует, что ФИО1 заявляла ко взысканию денежные средства полученные ФИО2 с ее счета в 2014 году в размере около 3 000 000 рублей.

Однако, несмотря на то, что по версии истца, указанные денежные средства ей не были возвращены, она ежемесячно продолжала выдавать ФИО2 чек на снятие очередной суммы с ее счета. Более того, несмотря на невозврат ответчика столь крупной суммы, ФИО1 в январе 2015 года оформляет на ФИО2 новую доверенность и продолжает выдавать ей чеки на снятие денежных средств и в 2015 и в 2016 годах.

Давая пояснения относительно таких действий доверителя, ее представитель ФИО5, настаивал на том, что невозвращенные ФИО1 ответчиком денежные средства она, истец, фактически предоставляла ФИО6 в долг по просьбе последней.

Между тем, доказательств наличия между сторонами отношений, вытекающих из договора займа, не представлено и такие доводы стороны истца нельзя признать убедительными.

Более того, как следует из содержания исковых требований ФИО1 по ранее рассмотренному делу, то обстоятельство, что денежные средства, полученные ответчиком в 2014 году и апреле 2016 года не были ей переданы, истцу стало известно в июле 2017 года, когда ею была проверена выписка по счету в связи с предъявлением к ней иска контрагентом по договору ООО <данные изъяты>, что опровергает доводы истца о том, что непереданными ей денежными средствами ФИО2 пользовалась в качестве заемных.

В данной ситуации ожидаемым и разумным действием со стороны ФИО1 явилось бы своевременное востребование у ФИО2 полученных, но не переданных ей денежных средств, прекращение выдачи чеков на снятие очередной суммы, возможно, отзыв доверенности.

Систематичность же снятия ответчиком денежных средств со счета истца, продолжительность таких отношений и отсутствия со стороны ФИО1, каждый месяц выдававшей чек на получение очередной суммы, каких-либо претензий относительно передачи ей предыдущей суммы, свидетельствуют о получении ФИО1 денежных средств снятых по ее поручению ФИО2 в полном объеме.

Поскольку фактические правоотношения сторон связанные со снятием ФИО2 денежных средств в банке со счета ИП ФИО1 осуществлялось в не в рамках гражданско-правовых отношений, а в большей степени трудовых, поскольку ответчик находилась в служебной зависимости от истца, отсутствие у ФИО6 документа, подтверждающего ежемесячную передачу снятых со счета денежных средств, безусловно, не свидетельствует о возникновении у ответчика неосновательного обогащения.

Оценивая указанные действия ФИО1, в том числе в части непредоставления информации, содержащейся в принадлежащей ей чековой книжке, в совокупности с фактическими правоотношениями сторон, судебная коллегия приходит к выводу о недобросовестности действий ФИО1, заявляющей о необоснованном обогащении ФИО7 и злоупотреблении ею своими правами, что недопустимо.

При установленных обстоятельствах судебная коллегия приходит к выводу о необходимости отказа в удовлетворении заявленного иска, поскольку недобросовестное осуществление гражданских прав судебной защите не подлежит.

Руководствуясь ст. ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Решение Ленинградского районного суда г. Калининграда от 24 октября 2019 года оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: