Апелляционное определение № 2-3252/20 от 22.07.2021 Верховного Суда Республики Башкортостан (Республика Башкортостан)

Дело № 2-3252/2020

ВЕРХОВНЫЙ СУД

РЕСПУБЛИКИ БАШКОРТОСТАН

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

№33-12340/2021

г. Уфа 22 июля 2021 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Республики Башкортостан в составе

председательствующего Гадиева И.С.,

судей Алексеенко О.В.,

ФИО1

при секретаре Бикбулатовой Р.Р.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО2 к индивидуальному предпринимателю ФИО3 об установлении факта трудовых отношений, внесении записей в трудовую книжку, взыскании задолженности по заработной плате, компенсации за неиспользованный отпуск, компенсации за задержку выдачи трудовой книжки, обязании перечислить налог на доходы физических лиц и страховые взносы, взыскании компенсации морального вреда по апелляционной жалобе ФИО2, апелляционной жалобе индивидуального предпринимателя ФИО3 на решение Уфимского районного суда Республики Башкортостан от 8 декабря 2020 г.

Заслушав доклад судьи Гадиева И.С., судебная коллегия

установила:

ФИО2 обратилась в суд с иском, в последующем уточненным, к ИП ФИО3, в котором просила установить факт работы с 8 марта 2017 г. по 21 ноября 2018 г. в должности администратора-кассира, с 22 ноября 2018 г. по 16 августа 2019 г. в должности управляющего магазином в сети суши-баров Суши Wok (ИП ФИО3); внести запись в трудовую книжку о периоде работы с 8 марта 2017 г. по 21 ноября 2018 г. в должности администратора-кассира, с 22 ноября 2018 г. по 16 августа 2019 г. в должности управляющего магазином в сети суши-баров Суши Wok (ИП ФИО3); обязать перечислить налог на доходы физических лиц и страховые взносы; взыскать задолженность по заработной плате в размере 97 247,86 руб., компенсацию за неиспользованный отпуск в размере 14 399,28 руб., компенсацию за задержку выдачи трудовой книжки в размере 151 535,28 руб., компенсацию морального вреда - 100 000 руб., денежную компенсацию за неполную выплату заработной платы, которая подлежит начислению исходя из суммы 111 647,14 руб. по день фактического расчета включительно.

В обоснование исковых требований указала, что состояла в трудовых отношениях с сетью суши-баров Суши Wok (ИП ФИО3) с 28 февраля 2017 г. по 16 августа 2019 г. в должности администратора-кассира и ее рабочее место было в магазине по адресу: г. Уфа адрес. С ноября 2018 г. была переведена на должность управляющего и ее рабочие места были в магазинах по адресам: г. Уфа, адрес; г. Уфа, адрес; г. Уфа, адрес. Ответчик принял официально ее на работу с 22 ноября 2018 г. на должность управляющего магазином. Ответчику было выгодно и удобно не принимать ее на работу в 2017 г., чтобы не платить налоги и взносы с заработной платы. О переводе с 1 мая 2019 г. на должность менеджера магазина ей было неизвестно, заявлений о переводе она не писала, дополнительное соглашение не подписывала. 5 августа 2019 г. через автомазированную систему ею было подано заявление об увольнении по собственному желанию с 19 августа 2019 г., то есть в течение установленного трудовым законодательством срока – 2 недели. В связи с тем, что головной офис ответчика находится в г. Санкт-Петербурге, ей сообщили, что трудовую книжку выдадут лишь 25 сентября 2019 г. и в тот же день произведут окончательный расчет по выплате заработной плате и других причитающихся выплат. Однако 25 сентября 2019 г. по телефону ей было сообщено, что ее уволили 16 августа 2019 г. и она может прийти в офис по адресу: г. Уфа, адрес, подписать документы об увольнении и получить трудовую книжку. Однако, трудовую книжку 25 сентября 2019 г. не выдали, сказав, что отсутствует печать и было предложено прийти позже. Больше предложений о получении трудовой книжки не поступало ни письменно, ни по телефону. У нее не имелось возможности постоянно приезжать в офис ответчика без надлежащего оформления документов. 19 ноября 2019 г. получено письмо о явке за трудовой книжкой. Письмо составлено на бланке ИП ФИО3, в котором указан адрес: 194354, г. Санкт-Петербург, адрес. Как следует из конверта письмо направлено из адреса: 450078, г. Уфа, адрес. Поскольку в письме не указано по какому именно адресу необходимо явиться за получением трудовой книжки, учитывая, что ранее ей было сообщено, что головной офис находится в г.Санкт-Петербурге и ее трудовая книжка находится там, то не понятно, куда именно она должна была явиться за своей трудовой книжкой. Документов о факте работы у нее не имеется, трудовой договор отсутствует. Полагает, что ей также не в полном объеме выплачивалась заработная плата и без учета районного коэффициента. Расчетные листки она не получала, поэтому не могла знать о размере начисленной заработной платы и не начислении на заработную плату районного коэффициента. Кроме того, при увольнении ей не выплатили компенсацию за неиспользованный отпуск. Считает, что за задержку трудовой книжки и за неполную выплату заработной платы подлежит начислению компенсация. Также действиями ответчика ей причинён моральный вред, который в силу положений статьи 237 ТК Российской Федерации подлежит взысканию с ответчика.

Решением Уфимского районного суда Республики Башкортостан от 8 декабря 2020 г. постановлено:

иск ФИО2 к ИП ФИО3 о защите трудовых прав удовлетворить частично;

установить факт работы ФИО2 с 22 ноября 2018 г. по 16 августа 2019 г. в должности управляющего магазином суши баров Wok у ИП ФИО3 (ИНН <***>, ОГРНИП <***>);

обязать ИП ФИО3 внести в трудовую книжку ФИО2 запись о периоде работы с 22 ноября 2018 г. по 16 августа 2019 г. в должности управляющего магазином у ИП ФИО3 в сети магазином суши-баров Wok;

взыскать с ИП ФИО3 в пользу ФИО2 задолженность по заработной плате за период с 22 ноября 2018 г. по 16 августа 2019 г. в размере 97 247,86 руб., компенсацию за неиспользованный отпуск в размере 14 399,28 руб., компенсацию морального вреда в размере 3 000 руб.;

обязать ИП ФИО3 перечислить налог на доходы физических лиц и страховые взносы;

в удовлетворении иных исковых требований ФИО2 отказать;

взыскать с ИП ФИО3 в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 3 432,94 руб.

В апелляционной жалобе ИП ФИО3 просит решение суда первой инстанции отменить, в удовлетворении исковых требований отказать. Указывает, что организации как «сеть суши баров Wok» в контексте трудовых отношений между истицей и ответчиком не существует, работодателем является ИП ФИО3, что делает решение суда неисполнимым. Суд первой инстанции не принял во внимание довод ответчика, что истица была переведена на должность «менеджера магазина» с её согласия; таким образом, истица 22 ноября 2018 г. была принята на работу на должность «управляющий магазином», впоследствии была переведена на должность «менеджер магазина», о чем было составлено и подписано дополнительное соглашение, а также приказ, внесена соответствующая запись в трудовую книжку. Подписание работником дополнительного соглашения является подтверждением его согласия, тогда как с требованием о признании перевода незаконным истец не обращалась.

Полагает необоснованным ссылку суда на то, что ответчик не представил в материалы дела документы, касающиеся трудовой деятельности истца. В материалы дела стороной ответчика представлены акты об утрате документов от 5 сентября 2019 г. и объяснительная об утрате трудового договора и заявления о приеме на работу. При этом суд, отклоняя доводы ответчика, сослался на то, что ответчик должен был это заметить при увольнении истца. Однако, порядок действий при утере трудового договора работником, работодателем или обеими сторонами законодательно не регламентирован. Утеря работодателем трудового договора не свидетельствует о наличии заявленных истицей нарушений. ФИО2 неоднократно обращалась по факту нарушений трудового законодательства РФ в органы прокуратуры. Доводы, заявленные ею в иске, были предметом исследования органами прокуратуры. Также в обоснование своих требований указала, что суд первой инстанции не исследовал вопрос начисления и выплаты заработной платы в соответствии с условиями трудового законодательства. Требования, связанные с ненадлежащим оформлением трудовой книжки, истицей заявлено не было.

В апелляционной жалобе ФИО2 просит решение суда первой инстанции отменить в части отказа установления факта работы с 8 марта 2017 г. по 21 ноября 2018 г. на должности администратора-кассира магазинов в сети суши-баров Суши Wok, взыскании компенсации за задержку трудовой книжки и за неполную выплату заработной платы, и принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований в указанной части. В обоснование своих доводов указывает, что суд необоснованно отказал в удовлетворении ее требований в части установления факта трудовых отношений с ИП ФИО3 в оспариваемый период в должности администратора-кассира магазинов в сети суши-баров, так как документов о графике работы у нее не имеется и быть не может, ответчик намеренно не представляла их суду. Работники, с которыми она в 2017 г. работала, на момент ее увольнения в 2019 г. были уволены, в связи с чем допросить их в суде первой инстанции не представилось возможным. Кроме того, полагает, что вывод суда о том, что задержка в выдаче трудовой книжки не препятствовала в ее дальнейшем трудоустройстве, в связи с чем отказал в удовлетворении требований о компенсации за задержку в выдаче трудовой книжки, является ошибочным, поскольку ТК Российской Федерации возложена обязанность на работодателя возмещения имущественного ущерба в форме выплаты заработка за весь период задержки трудовой книжки. Считает, что при установлении задолженности по заработной плате суд должен был взыскать компенсацию за неполную выплату заработной платы.

Лица, участвующие в деле и не явившиеся на апелляционное рассмотрение дела, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом.

Судебная коллегия, руководствуясь статьями 167, 327 ГПК Российской Федерации, рассмотрела дело без участия указанных лиц.

Изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность постановленного по делу судебного постановления в соответствии с частью 1 статьи 327.1 ГПК Российской Федерации в пределах доводов апелляционных жалоб, обсудив доводы апелляционных жалоб, выслушав представителя ФИО2 ФИО4 и представителя ИП ФИО3 ФИО5, поддержавших доводы жалоб в своей части, судебная коллегия приходит к следующему.

Судебная коллегия полагает, что решение суда не отвечает требованиям законности и обоснованности, принято без установления всех имеющих значение для правильного разрешения дела обстоятельств, в связи с чем подлежит отмене по доводам, изложенным далее в апелляционном определении.

Согласно Конституции Российской Федерации труд свободен; каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию (статья 37, часть 1). Свобода труда проявляется, в частности, в имеющейся у гражданина возможности свободно выбрать работодателя и порядок оформления соответствующих отношений с ним.

В целях предотвращения злоупотреблений со стороны работодателей, а также достижения соответствия между фактически складывающимися отношениями и их юридическим оформлением федеральный законодатель предусмотрел в части четвертой статьи 11 ТК Российской Федерации возможность признания в судебном порядке наличия трудовых отношений между сторонами и установил, что к таким случаям применяются положения трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права.

Разрешая подобного рода споры и признавая сложившиеся отношения между работодателем и работником трудовыми, следует устанавливать, имелись ли в действительности признаки трудовых отношений и трудового договора, указанные в статьях 15 и 56 ТК Российской Федерации.

Под трудовыми отношениями законодатель понимает отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретного вида поручаемой работнику работы), подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором.

Анализ действующего законодательства (статьи 56, 61, 65, 66, 67, 68, 91, 129, 135 ТК Российской Федерации) указывает на то, что фактический допуск работника к работе предполагает, что работник приступил к исполнению трудовых обязанностей по обусловленной соглашением сторон должности и с момента начала исполнения трудовой функции работник подчиняется действующим у ответчика правилам внутреннего трудового распорядка; оплата труда работника осуществляется работодателем в соответствии с установленным по занимаемой работником должности окладом и действующей у работодателя системой оплаты труда; работник в связи с началом работы обязан передать работодателю соответствующие документы.

В пункте 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 г. № 15 «О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям» разъяснено, что в целях надлежащей защиты прав и законных интересов работника при разрешении споров по заявлениям работников, работающих у работодателей - физических лиц (являющихся индивидуальными предпринимателями и не являющихся индивидуальными предпринимателями) и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям, судам следует устанавливать наличие либо отсутствие трудовых отношений между ними.

При этом суды должны не только исходить из наличия (или отсутствия) тех или иных формализованных актов (гражданско-правовых договоров, штатного расписания и т.п.), но и устанавливать, имелись ли в действительности признаки трудовых отношений и трудового договора, указанные в статьях 15 и 56 ТК Российской Федерации, был ли фактически осуществлен допуск работника к выполнению трудовой функции.

К характерным признакам трудовых отношений в соответствии со статьями 15 и 56 ТК Российской Федерации относятся: достижение сторонами соглашения о личном выполнении работником определенной, заранее обусловленной трудовой функции в интересах, под контролем и управлением работодателя; подчинение работника действующим у работодателя правилам внутреннего трудового распорядка, графику работы (сменности); обеспечение работодателем условий труда; выполнение работником трудовой функции за плату.

О наличии трудовых отношений может свидетельствовать устойчивый и стабильный характер этих отношений, подчиненность и зависимость труда, выполнение работником работы только по определенной специальности, квалификации или должности, наличие дополнительных гарантий работнику, установленных законами, иными нормативными правовыми актами, регулирующими трудовые отношения.

К признакам существования трудового правоотношения также относятся, в частности, выполнение работником работы в соответствии с указаниями работодателя; интегрированность работника в организационную структуру работодателя; признание работодателем таких прав работника, как еженедельные выходные дни и ежегодный отпуск; оплата работодателем расходов, связанных с поездками работника в целях выполнения работы; осуществление периодических выплат работнику, которые являются для него единственным и (или) основным источником доходов; предоставление инструментов, материалов и механизмов работодателем (Рекомендация № 198 о трудовом правоотношении, принятая Генеральной конференцией Международной организации труда 15 июня 2006 г.).

Пунктом 18 вышеназванного постановления закреплено, что при разрешении вопроса, имелись ли между сторонами трудовые отношения, суд в силу статей 55, 59 и 60 ГПК Российской Федерации вправе принимать любые средства доказывания, предусмотренные процессуальным законодательством.

Из материалов дела следует, что приказом ИП ФИО3 от 22 ноября 2018 г. №... ФИО2 была принята на работу в структурное подразделение Уфа0276 на должность Управляющего магазином на постоянной основе на условиях неполного рабочего времени (20 часов в неделю) с оплатой труда пропорционально отработанному времени исходя из должностного оклада 20 000 руб. С приказом ФИО2 ознакомлена в этот же день (т.2 л.д. 8).

Актами об утрате документов от 5 сентября 2019 г. и объяснительной подтверждается утрата трудового договора и заявления о приеме на работу, в том числе на ФИО2

На основании приказа ИП ФИО3 от 30 апреля 2019 г. №... ФИО2 с 1 мая 2019 г. переведена на постоянной основе в структурное подразделение Уфа0278 на должность менеджера магазина с должностным окладом 20 000 руб. С приказом ФИО2 ознакомлена в этот же день (т.2 л.д. 17).

30 апреля 2019 г. между ФИО2 и ИП ФИО3 заключено дополнительное соглашение к трудовому договору №... от 22 ноября 2018 г. во исполнение вышеназванного приказа от 30 апреля 2019 г. №... (т.2 л.д. 16).

На основании заявления ФИО2 от 16 августа 2019 г. об увольнении вынесен приказ ИП ФИО3 от 16 августа 2019 г. №... о прекращении (расторжении) трудового договора от 22 ноября 2018 г. №... на основании пункта 3 части первой статьи 77 ТК Российской Федерации (т.2 л.д. 18-19).

Оценив в соответствии со статьей 67 ГПК Российской Федерации имеющиеся в деле доказательства, руководствуясь вышеназванными нормами права, суд апелляционной инстанции находит доказанным факт работы истца у ИП ФИО3 с 22 ноября 2018 г. по 30 апреля 2019 г. в должности управляющего магазином на условиях неполного рабочего времени (20 часов в неделю), а с 1 мая 2019 г. по 16 августа 2019 г. в должности менеджера магазина на условиях полного рабочего дня.

Вопреки доводам ФИО2 факт работы на условиях неполного рабочего дня (статья 93 ТК РФ) с 22 ноября 2018 г. по 30 апреля 2019 г. подтверждается приказом о принятии на работу, где прямо указано на такой режим работы, с приказом ФИО2 была ознакомлена и согласна, о чем свидетельствует ее подпись в приказе, дальнейшая работа на условиях неполного рабочего дня (табели учета рабочего времени) и оплата труда пропорционально отработанному им времени, против чего истец, ежемесячно получая заработную плату, возражений не заявлял.

Также вопреки доводам ФИО2 суд апелляционной инстанции считает установленным, что с 1 мая 2019 г. она была переведена на иную должность - менеджера магазина, что подтверждается приказом ИП ФИО3 от 30 апреля 2019 г., с которым ФИО2 ознакомлена в этот же день; заключенным между ней и ИП ФИО3 30 апреля 2019 г. дополнительным соглашением к трудовому договору №... от 22 ноября 2018 г. Приказ работодателя от 30 апреля 2019 г. о переводе на должность менеджера магазина ФИО2 не оспорен.

Факт того, что подписи в приказах о приеме на работу, переводе, дополнительном соглашении были учинены не ФИО2, а иным лицом, стороной истца доказан не был, от заявления ходатайства о проведении почерковедческой экспертизы представитель истца уклонился.

При изложенных обстоятельствах, учитывая, что в ходе рассмотрения дела и в ходе проверок, проводимых прокуратурой и государственной инспекцией труда, позиция ответчика была последовательна и непротиворечива (указывалось на наличие подписей ФИО2 в определенных документах, при этом не отрицалось отсутствие утраченных документов), в то же время позиция истца сводилась с одной стороны к тому, что ФИО2 не признавала принадлежность подписей ей, в то же время указывала, что не заявляет о фальсификации документов (т.2 л.77, т.2 л.159), судебная коллегия полагает доказанным факт принадлежности подписей ФИО2 в представленных ответчиком документах.

При этом вопреки позиции ответчика судебная коллегия полагает, что договоренности об установлении с 1 мая 2019 г. неполного рабочего времени стороны не достигли. Об этом не изложено ни в приказе о переводе, ни в дополнительном соглашении к трудовому договору. В этой связи факт работы с 1 мая 2019 г. по 16 августа 2019 г. признается работой в условиях полного рабочего дня.

Оснований для признания факта работы ФИО2 в сети суши-баров Суши Wok не имеется, поскольку работодателем выступает ИП ФИО3

Указанным обстоятельствам суд первой инстанции оценки не дал, в нарушение части 2 статьи 56 ГПК Российской Федерации не определил все юридически значимые по делу обстоятельства; выводы суда в данной части фактически основаны лишь на утверждении истца о том, что подписи в документах ей не принадлежат; положения статьи 93 ТК РФ к спорным правоотношениям не применены.

Далее суд второй инстанции приходит к выводу о необоснованности исковых требований о работе истца с 8 марта 2017 г. по 21 ноября 2018 г. в должности администратора-кассира у ИП ФИО3 и, следовательно, о внесении записи в трудовую книжку о периоде работы с 8 марта 2017 г. по 21 ноября 2018 г. в должности администратора-кассира у ИП ФИО3, ввиду отсутствия подтверждающих данные требования доказательств.

Суд учитывает, что представленный истцом в подтверждение работы с 8 марта 2017 г. по 21 ноября 2018 г. в виде незаверенной ксерокопии распечатки график работы персонала за июнь 2017 г. (т.2 л.д.84), где есть ее фамилия, не может быть принят судом в качестве достоверного, допустимого и достаточного доказательства наличия трудовых отношений между сторонами в этот период, так как данный документ не заверен, на нем отсутствует сведения об утверждении графика работодателем.

Довод ФИО2 о том, что она уходила последней с работы и сдавала объект на охрану, и это фиксировалось (звонки) в журнале в охранном агентстве, признается несостоятельным, так как из ответа ООО ЧОП «Волкодав» следует, что за период с 8 марта 2017 г. по 16 августа 2019 г. между Обществом и ИП ФИО3 договор на охрану объектов не заключался (т.2 л.д. 149).

Ходатайство стороны ответчика об отказе в удовлетворении вышеизложенных исковых требований ввиду пропуска 3-месячного срока, установленного частью 1 статьи 392 ТК Российской Федерации, судебная коллегия отклоняет.

Установлено, что трудовую книжку истец получила в ходе судебного разбирательства 19 августа 2020 г. Именной с этой даты она достоверно узнала о произведенных работодателем записях в трудовой книжке, т.е. о периодах ее работы, признаваемых ответчиком.

Кроме того судебная коллегия принимает во внимание разъяснения, содержащиеся в пункте 16 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 г. № 15, и находит обращение истца в органы прокуратуры 21 октября 2019 г. (в пределах трехмесячного срока со дня увольнения), последующие ее обращения в государственную инспекцию труда уважительной причиной пропуска срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора, вследствие чего у работника возникли правомерные ожидания, что его права будут восстановлены во внесудебном порядке (т.1 л.д. 36-38, т.2 л.д. 20, 21).

Указанные причины в соответствии с положениями части 4 статьи 392 ТК Российской Федерации являются уважительными, дающими основание для восстановления срока для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора.

Далее.

В удовлетворении требования о внесении в трудовую книжку записи о периоде работы с 22 ноября 2018 г. по 16 августа 2019 г. в должности управляющего магазином в сети суши-баров Суши Wok (ИП ФИО3) суд второй инстанции полагает необходимым отказать, поскольку в трудовой книжке истца (т.2 л.д. 12-15) ИП ФИО3 учинены записи о работе ФИО2 с 22 ноября 2018 г. по 30 апреля 2019 г. в должности управляющего магазином и с 1 мая 2019 г. по 16 августа 2019 г. в должности менеджера магазина. Данные записи соответствуют выводам и решению, принятому судом второй инстанции.

Как верно указано в апелляционной жалобе ответчика, о неверном оформлении трудовой книжки истцом в иске не указывалось, что не учтено судом первой инстанции; как следует из иска и пояснений, данных представителем истца в суде апелляционной инстанции, данные требования были направлены на отражение факта осуществления ФИО2 в соответствующих должностях с 28 февраля 2017 г.

Также судебная коллегия учитывает пояснения представителя ответчика о том, что подпись ИП ФИО3 в трудовой книжке учинена именно таким образом, в связи с чем оснований полагать, что записи внесены не в соответствии с требованиями, установленными Правилами ведения и хранения трудовых книжек, утвержденными Постановлением Правительства РФ от 16.04.2003 N 225, не имеется.

Разрешая требования в части взыскания задолженности по заработной плате за период с ноября 2018 г. по август 2019 г. судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В порядке статьи 21 ТК Российской Федерации работник вправе претендовать на своевременную и в полном объеме выплату заработной платы в соответствии со своей квалификацией, сложностью труда, количеством и качеством выполненной работы.

Обязанность работодателя выплачивать работникам заработную плату в сроки, установленные Кодексом, коллективным договором, правилами внутреннего трудового распорядка, трудовыми договорами, предусмотрена положениями статьи 22 ТК Российской Федерации.

В соответствии с частью 1 статьи 129 ТК Российской Федерации заработная плата (оплата труда работника) - вознаграждение за труд в зависимости от квалификации работника, сложности, количества, качества и условий выполняемой работы, а также компенсационные выплаты (доплаты и надбавки компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, работу в особых климатических условиях и на территориях, подвергшихся радиоактивному загрязнению, и иные выплаты компенсационного характера) и стимулирующие выплаты (доплаты и надбавки стимулирующего характера, премии и иные поощрительные выплаты).

В соответствии со статьей 135 ТК Российской Федерации заработная плата работнику устанавливается трудовым договором в соответствии с действующими у данного работодателя системами оплаты труда. Системы оплаты труда, включая размеры тарифных ставок, окладов (должностных окладов), доплат и надбавок компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, системы доплат и надбавок стимулирующего характера и системы премирования, устанавливаются коллективными договорами, соглашениями, локальными нормативными актами в соответствии с трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права.

Установлено что с 22 ноября 2018 г. по 30 апреля 2019 г. ФИО2 осуществляла трудовую деятельность у ИП ФИО3 в качестве управляющего магазином на постоянной основе на условиях неполного рабочего времени (20 часов в неделю) с оплатой труда пропорционально отработанному времени исходя из должностного оклада 20 000 руб.;

с 1 мая 2019 г. по 16 августа 2019 г. в должности менеджера магазина. Сведения о работе на условиях неполного рабочего времени ни приказ от 30 апреля 2019 г. №..., ни дополнительное соглашение от 30 апреля 2019 г. к трудовому договору № 26 от 22 ноября 2018 г. не содержат.

Поскольку за период с 22 ноября 2018 г. по 30 апреля 2019 г. ФИО2 осуществляла трудовую деятельность на условиях неполного рабочего времени, заработная плата в соответствующем размере (согласно платежным ведомостям т.2 л.д. 25-44) работодателем выплачивалась и было признано истцом в уточнении к исковому заявлению (т.2 л.д. 76-81), то требование о взыскании заработной платы на условиях полного рабочего дня (за исключением февраля 2019 г.) суд второй инстанции находит необоснованным, в связи с чем требование о взыскании заработной платы за спорный период не подлежит удовлетворению (за исключением февраля 2019 г.).

Вместе с тем из платежных ведомостей следует, что в феврале 2019 г. истцу была выплачена заработная плата в размере 7 928,21 руб. Поскольку месячное содержание должно соответствовать 10 005 руб. (20 000 руб. оклад + 15% районный коэффициент – 13 % подоходный налог / 2 – половина ставки), то невыплаченная часть заработной платы составляет 2 076,29 руб. (10 005 руб. – 7 928,21 руб.).

Данных о нахождении истца в отпуске в указанный период не представлено, истец нахождение в отпуске отрицала.

С 1 мая по 16 августа 2019 г. истец осуществляла трудовую деятельность на условиях полного рабочего дня. Иное стороной ответчика не доказано. Однако, заработная плата выплачивалась как на условиях неполного рабочего времени, что следует из платежных ведомостей и признано стороной ответчика в судебном заседании (т.2 л.д.45-60).

Из материалов дела следует, что ответчиком истцу заработная плата выплачена в 2019 г.:

в мае 9 935,58 руб. (4 000 руб. + 5 935,58 руб.);

в июне 9 374,86 руб. (4 736,74 руб. + 2 000 руб. + 2 638,12 руб.);

в июле 10 005 руб. (4 000 руб. + 6 005 руб.);

в августе заработная плата не выплачена.

При этом денежные средства в размере 9 000 руб., указанные в расписке от 1 сентября 2019 г. (т.2 л.д. 135) как полученные в качестве аванса за июль 2019 г., не принимаются в расчет судом второй инстанции, поскольку ответчиком не представлено убедительного пояснения о природе данной выплаты с представлением соответствующих доказательств.

Так, исходя из позиции ответчика, заработная плата, по его мнению, за июль 2019 г. была выплачена в полном размере. Тем самым оснований с точки зрения ответчика выплачивать аванс за июль 2019 г. не имелось, тем более, что «аванс за июль» выплачен уже после увольнения и после окончания июля месяца.

Тем самым данная выплата могла быть иной выплатой за труд, выплаченной по усмотрению работодателя (премия, компенсация за использование имущества работника и т.д.). Доказательств того, что 9 000 руб. выплачены в счет причитающейся заработной платы или компенсации за отпуск, ответчиком не представлено.

Таким образом, задолженность по заработной плате составляет 53 705,40 руб., в том числе

за февраль 2019 г. - 2 076,29 руб. (расчет приведён ранее);

за май 2019 г. - 10 074,42 руб. (20 000 руб. оклад + 15% районный коэффициент – 13 % подоходный налог - 9 935,58 руб.);

за июнь 2019 г. - 10 635,14 руб. (20 000 руб. оклад + 15% районный коэффициент – 13 % подоходный налог - 9 374,86 руб.);

за июль 2019 г. - 10 005 руб. (20 000 руб. оклад + 15% районный коэффициент – 13 % подоходный налог - 10 005 руб.);

за август 2019 г. - 10 914,55 руб. ((20 000 руб. оклад + 15% районный коэффициент – 13 % подоходный налог) / 22 рабочих дня в месяце * * 12 фактических отработанных дней),

которые подлежат взысканию в пользу ФИО2

Разрешая требования о взыскании компенсации за неиспользованный отпуск судебная коллегия исходит из следующего.

В соответствии с частью первой статьи 116 ТК Российской Федерации ежегодные дополнительные оплачиваемые отпуска предоставляются работникам, занятым на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, работникам, имеющим особый характер работы, работникам с ненормированным рабочим днем, работникам, работающим в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях, а также в других случаях, предусмотренных настоящим Кодексом и иными федеральными законами.

Ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск предоставляется работникам, условия труда на рабочих местах которых по результатам специальной оценки условий труда отнесены к вредным условиям труда 2, 3 или 4 степени либо опасным условиям труда (часть 1 статьи 117 ТК Российской Федерации).

Частью третьей статьи 126 ТК Российской Федерации установлено, что не допускается замена денежной компенсацией ежегодного основного оплачиваемого отпуска и ежегодных дополнительных оплачиваемых отпусков, в частности, работникам, занятым на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, за работу в соответствующих условиях (за исключением выплаты денежной компенсации за неиспользованный отпуск при увольнении, а также случаев, установленных настоящим Кодексом).

Согласно части первой статьи 127 ТК Российской Федерации при увольнении работнику выплачивается денежная компенсация за все неиспользованные отпуска.

Из приведенного правового регулирования отношений по выплате работникам денежной компенсации за неиспользованный отпуск при увольнении следует, что выплата денежной компенсации за все неиспользованные отпуска служит специальной гарантией, обеспечивающей реализацию особым способом права на отдых теми работниками, которые прекращают трудовые отношения по собственному желанию, по инициативе работодателя или по иным основаниям и в силу различных причин не воспользовались ранее своим правом на предоставление им ежегодного оплачиваемого отпуска.

Установлено, что ответчик при увольнении не выплатил истцу компенсацию за неиспользованный отпуск. В нарушение статьи 56 ГПК Российской Федерации доказательства, опровергающие данное обстоятельство, стороной ответчика не представлены (заявление о предоставлении отпуска, приказ о предоставлении отпуска, выплата отпускных).

Средний дневной заработок для выплаты компенсации за неиспользованные отпуска исчисляется в соответствии с Положением об особенностях порядка исчисления средней заработной платы, утвержденным Постановлением Правительства Российской Федерации от 24 декабря 2007 г. № 922.

В абзаце 2 пункта 4 данного Положения предусмотрено, что средний дневной заработок для оплаты отпусков и выплаты компенсации за неиспользованные отпуска исчисляется за последние 12 календарных месяцев.

Частями 4 и 5 статьи 139 ТК Российской Федерации предусмотрено, что средний дневной заработок для оплаты отпусков и выплаты компенсации за неиспользованные отпуска исчисляется за последние 12 календарных месяцев путем деления суммы начисленной заработной платы на 12 и на 29,3 (среднемесячное число календарных дней);

Расчётный период для компенсации за неиспользованный отпуск является с 22 ноября 2018 г. (день трудоустройства) по 31 июля 2019 г. (месяц, предшествующий увольнению), что составляет 243,19 дня (8 полных месяцев *29,3 дня + 8,79 дней за ноябрь 2018 г.(9 дней / 30 дней в месяце * 29,3)).

Среднедневной заработок ФИО2 составляет 506,90 руб. исходя из следующего расчета:

совокупный доход за указанный период составляет 123 273,05 руб. (3 335,33 руб. за ноябрь 2018 г. + 9 945,14 руб. за декабрь 2018 г. + 10 005 руб. за январь 2019 г. + 10 005 руб. за февраль 2019 г. + 9 942,58 руб. за март 2019 г. + 9 947,29 руб. за апрель 2019 г.+ 20 010 руб. за май 2019 г. + 20 010 руб. за июнь 2019 г. + 20 010 руб. за июль 2019 г.).

В этом периоде отработано полных 8 месяцев х 29,3 = 234,4 дня.

Расчет дней за ноябрь 2018 г. – 9 отработанных календарных дней / 30 х 29,3 = 8,79.

Итого: 234,4+8,79 = 243,19 дней.

123 273,05 руб. / 243,19 дня = 506,90 руб.

Расчёт компенсации за неиспользованный отпуск при увольнении (расчет произведен с использованием калькулятора Консультант Плюс):

период работы с 22 ноября 2018 г. по 16 августа 2019 г. составляет 8 месяцев 26 дней, что, путем округления согласно Правилам, утвержденным НКТ СССР 30 апреля 1930 г. № 169 п.28 и п.35 будет являться 9 месяцев;

продолжительность ежегодного оплачиваемого отпуска 28 дней;

положенные дни отпуска за весь период работы 20,97 дней;

использованные дни отпуска за весь период работы отсутствуют;

средний дневной заработок 506,90 руб.;

дни, за которые положена компенсация 20,97 дня (20,97 – 0);

порядок расчёта: 506,90 руб. ? 20,97 дней = 11 810,77 руб.

Таким образом, с ИП ФИО3 в пользу ФИО2 подлежит взысканию компенсация за неиспользованный отпуск в размере 11 810,77 руб.

Требования в части взыскания компенсации за задержку выдачи трудовой книжки.

В соответствии с частью 4 статьи 84.1 ТК Российской Федерации в день прекращения трудового договора работодатель обязан выдать работнику трудовую книжку или предоставить сведения о трудовой деятельности (статья 66.1 настоящего Кодекса) у данного работодателя и произвести с ним расчет в соответствии со статьей 140 настоящего Кодекса.

Согласно части 4 статьи 234 ТК Российской Федерации работодатель обязан возместить работнику не полученный им заработок во всех случаях незаконного лишения его возможности трудиться. Такая обязанность, в частности, наступает, если заработок не получен в результате задержки работодателем выдачи работнику трудовой книжки, предоставления сведений о трудовой деятельности (статья 66.1 настоящего Кодекса), внесения в трудовую книжку, в сведения о трудовой деятельности неправильной или не соответствующей законодательству формулировки причины увольнения работника.

Из материалов дела следует, что трудовая книжка ФИО2 в день увольнения вручена не была.

19.11.2019 истцом получено письмо от ответчика с требованием явиться за трудовой книжкой, в связи с чем судебная коллегия считает, что с данного момента работодатель в силу указанных норм права освобождается от ответственности за задержку выдачи трудовой книжки. При этом, по свидетельству истицы, она еженедельно по работе бывала в единственном офисе ИП ФИО3 в г. Уфа на адрес, и не могла заблуждаться по поводу того, куда ей необходимо прибыть за трудовой книжкой – в офис в г. Санкт-Петербурге или г. Уфе. Сведений о том, что она приходила к работодателю (по любому адресу) и ей отказали в выдаче трудовой книжки не представлено.

Помимо этого, из пояснений ФИО2 в суде усматривается, что ей из-за отсутствия трудовой книжки в трудоустройстве не отказывали, в Центр занятости она не вставала, в рассматриваемый период она купила чистый бланк трудовой книжки, трудоустроилась в одной организации, откуда уволилась, в дальнейшем не могла найти работу из-за пандемии.

Таким образом, суд второй инстанции приходит к выводу, что факт незаконного лишения истицы возможности трудиться по вине ответчика не нашел своего подтверждения.

Вопреки доводам апелляционной жалобы ФИО2, работодатель несет материальную ответственность за несвоевременную выдачу трудовой книжки лишь в случае доказанности того, что данное обстоятельство повлекло невозможность трудиться для работника.

Требования в части компенсации морального вреда.

В соответствии со статьей 237 ТК Российской Федерации моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.

Согласно части 1 статьи 237 ТК Российской Федерации, разъяснений, содержащимся в абз. 2 пункта 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» суд вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного ему любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя, в том числе и при нарушении его имущественных прав. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Принимая во внимание, что в ходе судебного разбирательства нашло подтверждение нарушение работодателем прав работника, требование истца о компенсации морального вреда, причиненного вышеназванными действиями, подлежит удовлетворению. Определяя размер компенсации морального вреда, судебная коллегия с учетом фактических обстоятельств дела, с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных страданий, наличия вины работодателя в их причинении, считает разумной и справедливой сумму компенсации морального вреда 10 000 руб.

Требования в части взыскания компенсации за задержку выплаты заработной платы.

Частью 1 статьи 236 ТК Российской Федерации установлено, что при нарушении работодателем установленного срока соответственно выплаты заработной платы, оплаты отпуска, выплат при увольнении и (или) других выплат, причитающихся работнику, работодатель обязан выплатить их с уплатой процентов (денежной компенсации) в размере не ниже одной сто пятидесятой действующей в это время ключевой ставки Центрального банка Российской Федерации от не выплаченных в срок сумм за каждый день задержки начиная со следующего дня после установленного срока выплаты по день фактического расчета включительно. При неполной выплате в установленный срок заработной платы и (или) других выплат, причитающихся работнику, размер процентов (денежной компенсации) исчисляется из фактически не выплаченных в срок сумм.

Поскольку в ходе рассмотрения установлены факты недоплаты/невыплаты заработной платы, компенсации за отпуск в день увольнения, необходимо взыскать компенсацию за задержку заработной платы за каждый месяц (февраль, май - август 2019 г., сумму отпускных), от чего суд первой инстанции фактически уклонился.

Сумма компенсации составит 14 464,04 руб. исходя из нижеследующего расчета. При этом в отсутствие иных данных, судебная коллегия принимает во внимание положения статьи 136 ТК РФ и полагает, что заработная плата должна была быть выплачена не позднее 15 числа месяца, следующего за отчетным; в соответствии с положениями статьи 140 ТК РФ при прекращении трудового договора выплата всех сумм, причитающихся работнику от работодателя, производится в день увольнения работника.

В удовлетворении требования о взыскании процентов, предусмотренных статьей 236 ТК РФ, по день фактического расчета надлежит отказать.

Из буквального толкования положений статьи 236 ТК РФ следует, что выплата денежной компенсации за нарушение работодателем трудового законодательства по день фактического исполнения является обязанностью работодателя, однако статьей 236 ТК РФ на суд не возложена обязанность удовлетворения соответствующего требования по день фактического расчета, который является предположительным, ввиду чего проценты (компенсация) не могут быть взысканы по день фактического расчета, то есть на будущее время.

Указанные в настоящем определении суммы заработной платы и компенсации за отпуск исчислены в соответствии с позицией истца за вычетом налога на доходы физических лиц, в связи с чем обязанность по перечислению налога на доходы физических лиц и страховых взносов со взысканных сумм заработной платы и компенсации за неиспользованный отпуск возникает у ИП ФИО3

Истец при подаче иска в силу подпункта 1 пункта 1 статьи 333.36 НК Российской Федерации и статьи 393 ТК Российской Федерации был освобожден от уплаты госпошлины, согласно части 1 статьи 103 ГПК Российской Федерации госпошлина подлежит взысканию с ИП ФИО3 в доход местного бюджета в сумме 2 599,41 руб. (исходя из удовлетворенной суммы исковых требований имущественного характера), а также в размере 300 руб. (по требованиям неимущественного характера), итого 2 899,41 руб.

При изложенных в настоящем определении обстоятельствах решение суда не может быть признано законным и обоснованным, оно подлежит отмене с принятием по делу нового решения.

Руководствуясь статьями 328, 329, 330 ГПК Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Уфимского районного суда Республики Башкортостан от 8 декабря 2020 г. отменить.

Вынести по делу новое решение.

Иск ФИО2 к индивидуальному предпринимателю ФИО3 о защите трудовых прав удовлетворить частично.

Установить факт работы ФИО2 с 22 ноября 2018 г. по 30 апреля 2019 г. в должности управляющего магазином у индивидуального предпринимателя ФИО3 (ИНН <***>) на условиях неполного рабочего времени (20 часов в неделю).

Установить факт работы ФИО2 с 1 мая 2019 г. по 16 августа 2019 г. в должности менеджера магазина у индивидуального предпринимателя ФИО3 (ИНН <***>).

Взыскать с индивидуального предпринимателя ФИО3 в пользу ФИО2 задолженность по заработной плате (за вычетом НДФЛ, подлежащего уплате работодателем) в размере 53 705,40 руб., компенсацию за неиспользованный отпуск (за вычетом НДФЛ, подлежащего уплате работодателем) в размере 11 810,77 руб., компенсацию морального вреда в размере 10 000 руб., денежную компенсацию за задержку выплаты заработной платы в сумме 14 464,04 руб.

Обязать индивидуального предпринимателя ФИО3 перечислить налог на доходы физических лиц и страховые взносы со взысканных сумм заработной платы и компенсации за неиспользованный отпуск.

В удовлетворении исковых требований ФИО2 в остальной части отказать.

Взыскать с индивидуального предпринимателя ФИО3 в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 2 899,41 руб.

Председательствующий И.С. Гадиев

судьи О.В. Алексеенко

ФИО1