Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к Публичному акционерному обществу «Сбербанк России», ФИО2, третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований, ФИО3, о признании залога автомобиля прекращенным, по встречному исковому заявлению Публичного акционерного общества «Сбербанк России» к ФИО1, ФИО2, ФИО3 о признании соглашения о расторжении договора купли-продажи недействительным, по апелляционной жалобе ПАО «Сбербанк России» на решение Ворошиловского районного суда г.Ростова-на-Дону от 24 декабря 2019 года. Заслушав доклад судьи Кушнаренко Н.В., судебная коллегия

установила:

ФИО1 обратилась с иском к ПАО «Сбербанк России» о признании залога автомобиля прекращенным, указывая, что 21 октября 2014 года между ФИО2 и ФИО1 был заключен договор купли-продажи автомобиля Опель Астра GTC P-J/SW 2012 года выпуска, VIN <***>, стоимость автомобиля составила 600 000 рублей. Денежные средства в полном объеме были переданы покупателем продавцу. На момент заключения договора транспортное средство в аресте и в залоге не находилось, о чем свидетельствует уведомление о возникновении залога №2015-000-843378-761 от 05.08.2015.

29 августа 2015 года между ФИО1 (продавец) и ФИО3 (покупатель) заключен договор купли-продажи указанного автомобиля Опель Астра, стоимость транспортного средства составила 250 000 рублей, которые были переданы покупателем продавцу в полном объеме.

Впоследствии истцу стало известно, что 16 августа 2012 года между ПАО «Сбербанк России» и ФИО2 был заключен кредитный договор на сумму 537 774,13 рублей для покупки нового транспортного средства Опель Астра GTC P-J/SW, 2012 года выпуска. В этот же день между сторонами был заключен договор залога данного транспортного средства. В связи с неисполнением ФИО2 условий кредитного договора по заявлению банка мировым судьей судебного участка №2 Советского судебного района г. Ростова-на-Дону 29.01.2016 был выдан судебный приказ о взыскании с ФИО2 в пользу ПАО «Сбербанк России» задолженности по кредитному договору. Кроме того, ПАО «Сбербанк России» обратился в суд с исковым заявлением об обращении взыскания на заложенное имущество.

Исходя из данных обстоятельств между последним приобретателем автомобиля ФИО3 и ФИО1, 22.07.2019 года заключено соглашение о расторжении договора купли-продажи транспортного средства от 29.08.2015г., так наличие залоговых прав со стороны ПАО «Сбербанк России» на транспортное средство является существенным условием, которое не было известно сторонам на момент совершения сделки. Подписанное соглашение о расторжении договора купли-продажи транспортного средства является передаточным актом транспортного средства.

Истец указала, что о наличии ограничения в отношении транспортного средства ей стало известно лишь когда ФИО3 обратился к ней с требованиями о разъяснении указанной ситуации.

Истец полагает, что поскольку автомобиль приобретался ею на основании возмездной сделки от 21 октября 2014 года, то есть после вступления в законную силу Федерального закона от 21.12.2013 № 367- ФЗ, учитывая, что она, как указано выше, не знала и не могла знать о том, что спорный автомобиль является предметом залога, то к данным правоотношениям подлежат применению положения ст.353 ГК РФ, действующей в редакции с 01.07.2014 г., и пп.2 п.1 ст. 352 ГК РФ.

На момент приобретения спорного автомобиля у продавца имелся оригинал ПТС, который был передан истцу, и не содержал данных об обременении транспортного средства, какие либо ограничения регистрационных действий отсутствовали.

На основании изложенного, истец просила суд признать прекращенным залог автомобиля - транспортного средства Опель Астра GTC P-J/SW 2012 года выпуска, VIN <***> по договору залога транспортного средства <***>/п-01 от 16.08.2012, заключенного между ПАО «Сбербанк России» и ФИО2

Протокольным определением от 25.10.2019 г. ФИО2 исключена из числа третьих лиц и привлечена к участию в деле в качестве соответчика.

ПАО «Сбербанк России» обратился со встречным исковым заявлением к ФИО1, ФИО2, ФИО3 о признании недействительным соглашения о расторжении договора купли-продажи транспортного средства от 22.07.2019 г. и применении последствия недействительности сделки, указывая, что согласно п. 3 договора залога предмет залога должен находиться у залогодателя по адресу: АДРЕС ОБЕЗЛИЧЕН, изменение местонахождения предмета залога без письменного согласия залогодержателя, не допускается. ПАО «Сбербанк России» не давало согласие на отчуждение спорного транспортного средства ФИО1

ФИО3, приобретший 29.08.2015 года спорный автомобиль у ФИО1, не является добросовестным приобретателем.

Заключенное между ФИО3 и ФИО1 соглашение о расторжении договора купли-продажи от 22.07.2019 года является в соответствии с п.1 ст.170 ГК РФ, ст. 10 ГК РФ мнимой, ничтожной сделкой, поскольку целью его заключения было укрытие транспортного средства от обращения на него взыскания. Соглашение не содержит доказательств передачи транспортного средства обратно ФИО1, также согласно сведениям, отраженным на официальном сайте ГИБДД, указанный выше автомобиль с 01.09.2015г. и по настоящее время зарегистрирован за ФИО3, что свидетельствует о злоупотреблении правом ФИО1 и ФИО3, что является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении первоначальных исковых требований.

Решением Ворошиловского районного суда г. Ростова-на-Дону от 24 декабря 2019 года исковые требования ФИО1 удовлетворены.

Суд признал прекращенным залог автомобиля Опель Астра GTC P-J/SW 2012 года выпуска, VIN <***>, по договору залога транспортного средства <***>/п-1 от 16.08.2012, заключенному между ПАО «Сбербанк России» и ФИО2

В удовлетворении встречного искового заявления ПАО «Сбербанк России» отказано.

С решением суда не согласилось ПАО «Сбербанк России», подав апелляционную жалобу и дополнения к ней, в которой просит решение суда отменить. В обоснование повторяет обстоятельства дела, полагая, что суд первой инстанции не дал им надлежащей правовой оценки, указывает на отсутствие надлежащих доказательств принадлежности спорного автомобиля истцу, настаивая на том, что соглашение о расторжении договора купли-продажи транспортного средства ничтожно и не свидетельствует о переходе права собственности к ФИО1 Обращает внимание, что возврат автомобиля произведен через 4 года, однако каких-либо доказательств проверки ФИО1 технического состояния автомобиля не представлено, что, по мнению апеллянта, ставит под сомнение реальность возврата автомобиля.

Также апеллянт указывает на противоречия в объяснениях ФИО1 и ФИО3 по обстоятельствам передачи спорного автомобиля, месту его нахождения и взаиморасчетах между сторонами.

Ссылаясь на положения ст.ст. 3, 11 ГК РФ, утверждает, что истец не доказал нарушение своих прав и законных интересов.

В возражениях на апелляционную жалобу ФИО1, ФИО3, опровергая доводы жалобы, просят решение суда оставить без изменения.

Дело рассмотрено в порядке ст. 167 ГПК РФ в отсутствие сторон, извещенных о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы надлежащим образом, что подтверждается имеющимися в деле телефонограммами, сведениями с официального сайта Почты России, а также нашло свое подтверждение в пояснениях представителей ФИО1 и ФИО3 на основании доверенностей, которые с уверенностью заявили, что их доверители знают о месте и времени рассмотрения дела судом апелляционной инстанции и просили их принять участие в суде апелляционной инстанции в качестве доверителей.

Рассмотрев материалы дела в пределах доводов апелляционной жалобы, выслушав пояснения представителей банка, ФИО1 и ФИО3 на основании доверенностей, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Как следует материалов дела и не оспаривается сторонами, 16 августа 2012 г. между ПАО «Сбербанк» и ФИО2 был заключен кредитный договор №27076098 на сумму 537774,13 рублей, в том числе – 458000 рублей на покупку нового транспортного средства Опель Астра GTC P-J/SW, 2012 года выпуска, VIN <***>; 61077 рублей – на оплату страховой премии по договору страхования транспортного средства.

16 августа 2012 г. между ПАО Сбербанк и ФИО2 был заключен договор залога транспортного средства №27076098/п-01.

Согласно уведомлению о возникновении залога <***> от 5 августа 2015 г. залог транспортного средства Опель Астра GTC P-J/SW 2012 года выпуска, зарегистрирован 5 августа 2015 г.

Вместе с этим, 21 октября 2014 г. между ФИО2 (продавец) и ФИО1 (покупатель) был заключен договор купли-продажи автомобиля Опель Астра GTC P-J/SW, стоимостью 250000 рублей.

Согласно письму ГУ МВД России по Ростовской области от 02.10.2019г., с 01.09.2015 года и по состоянию на 02.10.2019 г. владельцем транспортного средства Опель Астра GTC P-J/SW 2012 года выпуска, регистрационный знак <***>, является ФИО3

Основанием возникновения права собственности ФИО3 на указанное транспортное средство послужил договор купли-продажи автомототранспортных средств от 29.08.2015 г., заключенный между ФИО1 и ФИО3

Судебным приказом мирового судьи, исполняющим обязанности временно отсутствующего мирового судьи судебного участка №2 Советского судебного района г. Ростова-на-Дону, №2-2-79/2016 от 29 января 2016 года с ФИО2 в пользу ПАО «Сбербанк» взыскана задолженность по кредитному договору в размере 562 041,29 рублей, расходы по уплате государственной пошлины в размере 4 410,21 рублей.

Определением Советского районного суда г. Ростова-на-Дону от 13.06.2019 года исковые требования ПАО «Сбербанк России» об обращении взыскания на заложенное имущество оставлены без рассмотрения.

Ввиду выявления залоговых прав ПАО «Сбербанк России» в отношении спорного транспортного средства 22 июля 2019 года между ФИО1 и ФИО3 заключено соглашение о расторжении договора купли-продажи от 29.08.2015 г.

Соглашением установлено, что оно является передаточным актом транспортного средства и подтверждает факт передачи транспортного средства от ФИО3 к ФИО1 В течение 10 дней с момента заключения соглашения ФИО1 возвращает ФИО3 денежные средства, выплаченные за автомобиль в размере 600 000 рублей, за вычетом разницы, складывающейся из среднерыночной стоимости данного автомобиля с учетом износа за время эксплуатации.

Давая оценку правомерности заявленных истцом первоначальных требований, суд первой инстанции, проанализировав условия заключенных между сторонами договоров, пришел к выводу, что обстоятельства совершения сделки между ФИО2 и ФИО1 указывают на добросовестность действий покупателя ФИО1 при приобретении спорного транспортного средства, поскольку ФИО1 приобрела спорный автомобиль по договору купли-продажи от 21.11.2014 г., не знала и не могла знать о том, что автомобиль находится в залоге у ПАО «Сбербанк России», поскольку ей был передан оригинал ПТС без соответствующих отметок, в ином порядке проверить наличие залога покупатель не имела возможности, так как сведения о залоге были внесены в реестр уведомлений о залоге движимого имущества Федеральной нотариальной палаты 05.08.2015г.

Суд исходил из того, что в нарушение ст.56 ГПК РФ в материалы дела не представлены доказательства того, что при совершении сделки приобретатель должен был усомниться в праве продавца на отчуждение имущества.

С учетом установленных по делу обстоятельств, приведенных выше, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст.ст.339.1, 352 ГК РФ, пришел к выводу о наличии правовых оснований для удовлетворения требований ФИО1

Отказывая в удовлетворении встречных исковых требований ПАО «Сбербанк России» о признании недействительным соглашения о расторжении договора купли-продажи транспортного средства от 22.07.2019 года, заключенного между ФИО1 и ФИО3, суд, руководствуясь положениями ст.ст.11, 12, 166, 168, 170 ГК РФ, установив фактическое исполнение соглашения одной из сторон, исходил из того, что

реально исполненный договор не может являться мнимой сделкой.

Суд также отметил, что ПАО «Сбербанк России» не доказало, что оспариваемая сделка нарушает его права или охраняемые законом интересы как залогодержателя и может повлиять на его правовое положение.

Доводы ПАО «Сбербанк России» о том, что ответчиками не представлены доказательства исполнения соглашения в части возврата ФИО1 денежных средств за проданный ранее автомобиль, суд отклонил, указав, что данные обстоятельства не свидетельствуют о недействительности соглашения, тем более, что факт невозврата денежных средств на данном этапе не оспаривался ответчиками.

Также суд указал на то, что о нарушении своих прав ПАО «Сбербанк России» стало известно, как минимум с января 2016 года, тогда как с иском об обращении взыскания на предмет залога, оставленным в дальнейшем судом без рассмотрения, обратился в феврале 2019 года, то есть, по прошествии трех лет, в связи с чем признание соглашения недействительным не повлечет восстановление нарушенных прав банка.

Судебная коллегия с такими выводами суда первой инстанции согласиться не может в силу следующего.

В соответствии со ст.166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Согласно п.2 ст.168 ГК РФ сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

В силу требования п.1 ст.170 ГК РФ, на которое ссылается заявитель жалобы, мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна. Исходя из смысла указанной нормы, мнимость сделки обусловлена тем, что на момент ее совершения стороны не намеревались создать соответствующие условиям этой сделки правовые последствия, характерные для сделок данного вида. У сторон мнимой сделки нет цели достигнуть заявленных ими результатов, следовательно, установление факта того, что в намерения сторон на самом деле не входили возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным основанием для признания сделки ничтожной. Для обоснования мнимости сделки заинтересованному лицу (истцу) необходимо доказать, что при заключении сделки подлинная воля сторон не была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при ее совершении.

По общему правилу п.5 ст.10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагается, пока не доказано иное. Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным при установлении очевидного отклонения действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.

В обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации №1 (2015), утвержденным Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 04 марта 2015 года, разъяснено, что злоупотребление правом при совершении сделки нарушает запрет, установленный статьей 10 ГК РФ, поэтому такая сделка признается недействительной на основании статей 10, 168 ГК РФ.

Согласно п.7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года №25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», если совершение сделки нарушает запрет, установленный пунктом 1 статьи 10 ГК РФ, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной (п. 1 или 2 ст. 168 ГК РФ).

В п. 8 данного Пленума разъяснено, что к сделке, совершенной в обход закона с противоправной целью, подлежат применению нормы гражданского законодательства, в обход которых она была совершена. В частности, такая сделка может быть признана недействительной на основании положений статьи 10 и пунктов 1 и 2 статьи 168 ГК РФ. При наличии в законе специального основания недействительности такая сделка признается недействительной по этому основанию.

При наличии доказательств, свидетельствующих о недобросовестном поведении стороны по делу, эта сторона несет бремя доказывания добросовестности и разумности своих действий. Договор, при заключении которого допущено злоупотребление правом, подлежит признанию недействительным на основании статей 10 и 168 ГК РФ по иску лица, чьи права охраняемые законом интересы нарушает этот договор.

Для установления наличия или отсутствия злоупотребления участниками гражданско-правовых отношений своими правами при совершении сделок необходимо исследование и оценка конкретных действий и поведения этих лиц с позиции возможных негативных последствий для этих отношений, для прав и законных интересов иных граждан и юридических лиц. По делам о признании сделки недействительной по причине злоупотребления правом одной из сторон при ее совершении обстоятельствами, имеющими юридическое значение для правильного разрешения спора и подлежащими установлению, являются: наличие или отсутствие цели совершения сделки, отличной от цели, обычно преследуемой при совершении соответствующего вида сделок; наличие или отсутствие действий сторон по сделке, превышающих пределы дозволенного гражданским правом осуществления правомочий; наличие или отсутствие негативных правовых последствий для участников сделки, для прав и законных интересов иных граждан и юридических лиц; наличие или отсутствие у сторон по сделке иных обязательств, исполнению которых совершение сделки создает или создаст в будущем препятствия.

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Указанные требования процессуального закона судом выполнены не были.

Так, отклоняя доводы ПАО «Сбербанк России» о мнимости заключенного соглашения, а также о наличии в действиях сторон оспариваемой сделки признаков злоупотребления правом по мотиву намерения исключения возможности обращения взыскания на заложенное имущество, суд указал на недоказанность данного обстоятельства.

Однако указанные выводы суда противоречат материалам дела.

Согласно ст.60 ГПК РФ обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами.

На основании ч.2 ст.56 ГПК РФ суд в силу своей руководящей роли определяет на основе закона, подлежащего применению, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой из сторон они подлежат доказыванию, и выносит эти обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Суд осуществляет руководство процессом доказывания, исходя при этом не только из пределов реализации участниками процесса своих диспозитивных правомочий, но и из необходимости полного и всестороннего исследования предмета доказывания по делу.

Между тем, судом первой инстанции при рассмотрении дела не учтено, что 22 июля 2019 года между ФИО1 и ФИО3 заключено соглашение, являющееся в том числе, передаточным актом транспортного средства, о расторжении договора купли-продажи от 29.08.2015 г., однако каких-либо доказательств, подтверждающих расчет между сторонами по сделке, материалы дела не содержат.

Судом первой инстанции также не принято во внимание, что согласно сведениям ГИБДД спорный автомобиль с 01.09.2015 и до настоящего времени зарегистрирован за ФИО3, при этом каких-либо доказательств, подтверждающих факт обращения ФИО3 в регистрирующий орган с целью осуществления перерегистрации транспортного средства либо отказа регистрирующего органа в этом, суду не представлено.

Кроме того, судебная коллегия полагает необходимым отметить, что тот факт, что уже после заключения между ФИО1 и ФИО3 соглашения о расторжении договора купли-продажи, супругой ФИО3 – ФИО4 осуществлялась оплата по договорам страхования гражданской ответственности ФИО3 в СПАО «РЕСО-Гарантия» и в АО «Альфа-Страхование», где ФИО3 был включен в список лиц, допущенных к управлению спорным транспортным средством, также свидетельствует о том, что фактически транспортное средство не выбывало из владения ФИО3

Указанному обстоятельству судом первой инстанции также дана ненадлежащая оценка.

При установленных обстоятельствах судебная коллегия приходит к выводу о том, что бесспорных доказательств, подтверждающих исполнение соглашения о расторжении договора купли-продажи и переход права собственности на вышеуказанное транспортное средство от ФИО3 к ФИО1 материалы дела не содержат.

Принимая во внимание, что спорный автомобиль является предметом залога Банка, который не давал своего согласия на отчуждение транспортного средства, договор залога зарегистрирован 05.08.2015г., а договор купли-продажи между ФИО1 и ФИО3 заключен 29.08.2015г., при отсутствии доказательств, подтверждающих исполнение сторонами по сделке соглашения о расторжении договора купли-продажи, судебная коллегия приходит к выводу о том, что указанное соглашение от 22.07.2019г. заключено сторонами по сделке лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, что свидетельствует о ее мнимости и злоупотреблении ФИО1 и ФИО3 правом.

При таких обстоятельствах, с учетом вышеизложенного, требования встречного иска о признании недействительным соглашения о расторжении договора купли-продажи транспортного средства от 22 июля 2019 г., заключенного между ФИО1 и ФИО3, возвращении сторон в первоначальное положение, обоснованы и подлежат удовлетворению, в связи с чем в удовлетворении исковых требований ФИО1 о признании залога автомобиля прекращенным надлежит отказать.

При этом, судебная коллегия считает необходимым указать на то, что ссылка суда первой инстанции на пропуск ПАО «Сбербанк России» срока исковой давности для обращения с иском об обращении взыскания на предмет залога является преждевременной.

Защита гражданских прав осуществляется способами, перечисленными в статье 12 ГК РФ. Выбор способа защиты права принадлежит субъекту права, который вправе воспользоваться как одним из них, так и несколькими способами. Вместе с тем способ защиты права предопределяется теми правовыми нормами, которые регулируют конкретные правоотношения.

В этой связи субъект права вправе применить только определенный способ защиты гражданских прав.

В соответствии со ст. 195 ГК РФ, исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено. В соответствии с абзацем вторым п. 2 ст. 199 ГК РФ истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Из анализа приведенных норм следует, что с истечением срока исковой давности субъективное право кредитора не прекращается, но возможность его защиты в судебном порядке будет утрачена, если должник заявит о необходимости применить срок исковой давности. Такой срок может быть применен только по заявлению ответчиков в рамках предъявленного к ним иска.

В отсутствие иска об обращении взыскания на предмет залога, сроки исковой давности в данном споре неприменимы.

При рассмотрении настоящего дела требований ПАО «Сбербанк России» об обращении взыскания на предмет залога к ответчикам заявлено не было.

Вследствие изложенного, судебная коллегия приходит к выводу, что положения ст. 196 ГК РФ о сроках исковой давности при рассмотрении данного дела не могут быть применены, поскольку указанный вопрос может быть разрешен судом при рассмотрении спора об обращении взыскания на предмет залога.

При таких обстоятельствах решение суда об удовлетворении иска и отказе в удовлетворении встречного иска нельзя признать законным и обоснованным, оно подлежит отмене с вынесением по делу нового решения - об удовлетворении требований встречного иска и отказе в удовлетворении исковых требований.

Руководствуясь ст.ст.328-330 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Ворошиловского районного суда г. Ростова-на-Дону от 24 декабря 2019 года отменить, принять новое решение, которым в удовлетворении исковых требований ФИО1 к Публичному акционерному обществу «Сбербанк России», ФИО2, третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований, ФИО3, о признании залога автомобиля прекращенным отказать.

Встречное исковое заявление Публичного акционерного общества «Сбербанк России» к ФИО1, ФИО2, ФИО3 о признании соглашения о расторжении договора купли-продажи недействительным удовлетворить.

Признать недействительным соглашение о расторжении договора купли-продажи транспортного средства от 22 июля 2019 г., заключенного между ФИО1 и ФИО3, вернуть стороны в первоначальное положение.

Председательствующий

Судьи

Мотивированное определение изготовлено 29.05.2020 г.