Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО2 к РГУ «Центр социальной поддержки населения», Министерству социальной защиты населения Республики Бурятия о признании права на предоставление льгот (компенсаций) по оплате коммунальных услуг

по апелляционной жалобе истца ФИО2

на решение Северобайкальского городского суда Республики Бурятия от 29 апреля 2022 года, которым постановлено:

В удовлетворении исковых требований ФИО2 к РГУ «Центр социальной поддержки населения», Министерству социальной защиты населения Республики Бурятия о признании права на предоставление льгот (компенсаций) по оплате коммунальных услуг отказать.

Заслушав доклад судьи Богдановой И.Ю., выслушав участника судебного разбирательства, проверив материалы дела и обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

В суд обратилась истец ФИО2 с иском к РГУ «Центр социальной поддержки населения» о признании права на предоставление компенсации расходов на оплату жилого помещения, отопления и освещения как пенсионеру – педагогическому работнику организации социального обслуживания граждан и возложении обязанности назначить указанную компенсацию.

Требования мотивированы тем, что истец имеет 38-летний стаж в должностях педагогического работника в связи с чем ей предоставлялись льготы по оплате коммунальных услуг, как педагогу до 2005 года. В декабре 2010 года истец была уволена с должности главного специалиста по опеке и попечительству Управления образования Северобайкальского района. Поскольку указанный отдел являлся организацией социального обслуживания населения, а её должностные обязанности были непосредственно связаны с выявлением и устройством несовершеннолетних детей, нуждающихся в помощи, в защите их прав, в оказании педагогической и социально-правовой помощи, она обеспечивала социальную реабилитацию несовершеннолетних, попавших в трудную жизненную ситуацию, полагает, что она вправе претендовать на получение льготы по оплате коммунальных услуг как педагогический работник, при том, что к педагогическим работникам приравнены работники организаций социального обслуживания.

Определением суда к участию в деле в качестве соответчика привлечено Министерство социальной защиты населения Республики Бурятия.

В судебном заседании истец ФИО2 на требованиях настаивала поясняя, что она имеет педагогическое образование и до 2005 года ей была предоставлена льгота по оплате коммунальных услуг. В 2005 году льготы отменили в связи с монетизацией, т.е. должны были предоставлять льготу в денежном выражении. В 2005 году документы архива района сгорели и она не стала восстанавливать свое право на льготы, т.к. ей материального достатка хватало на оплату коммунальных услуг. С отказом ответчика в предоставлении компенсации на оплату жилого помещения она не согласна.

Представитель истца по устному заявлению ФИО3, требования поддержала, пояснила, что районный отдел образования, где работала истец, входил в систему образования и истец, работая в указанном отделе, получала льготу по оплате коммунальных услуг, предоставление льготы осуществлялось на основании Закона «Об образовании» из средств районного бюджета.

Представитель ответчика РГУ «Центр социальной поддержки населения» по доверенности ФИО4 просила отказать в удовлетворении требований указывая, что на момент назначения пенсии истец осуществляла трудовую деятельность в организации, которая не являлась образовательной, это подтверждается ранее принятым решением суда по иску ФИО2. Специалист по опеке и попечительству не относился и не относится к педагогическим и социальным работникам.

Представитель ответчика Министерство социальной защиты населения Республики Бурятия в суд не явился. О времени и месте рассмотрения дела уведомлен надлежаще. Суд определил о рассмотрении дела в его отсутствие.

Судом постановлено решение об отказе в удовлетворении требований истца.

С решением суда не согласилась истец ФИО2, которая в апелляционной жалобе просит решение суда отменить и принять новое решение об удовлетворении её требований указывая, что суд не учел преамбулу Федерального закона № 122-ФЗ в котором закреплена обязанность субъектов РФ и муниципальных образований при замене льгот в натуральной форме на денежные компенсации вводить эффективные правовые механизмы, обеспечивающие сохранение и возможное повышение ранее достигнутого уровня социальной защиты граждан. Считает, что суд неправомерно пришел к выводу о том, что организация, в которой она трудилась – орган опеки и попечительства, не относится к организации социального обслуживания населения. Указывает, что в Федеральном законе «Об основах социального обслуживания населения» к учреждениям социального обслуживания относятся «территориальные центры социальной помощи семье и детям», что в её случае является РГУ «Центр по оказанию помощи семье и детям» где она получала заработную плату как специалист органа опеки и попечительства, а не из районного отдела образования. Указывает, что исходя из совокупного смысла положений ст.25 ФЗ «Об основах социального обслуживания населения в РФ» и Национальных стандартов РФ в области социального обслуживания населения и социальных услуг детям, её работу в органах опеки и попечительства возможно отнести как работу в организации социального обслуживания населения.

Считает неприменимым к спорным отношениям положения действующего в настоящее время ФЗ «Об основах социального обслуживания населения в РФ», на который сослался суд, т.к. она не претендует на льготы как педагогический работник социальной службы, она являлась педагогическим работником организации социального обслуживания, что не является одним и тем же.

Также не применимы положения ФЗ от 24.06.1999 года «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних», на основании которого суд отнес орган опеки и попечительства к органам системы профилактики безнадзорности, т.к. в предисловии к Национальным стандартам «Социальное обслуживание населения» указано, что в них реализованы в том числе нормы ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушения несовершеннолетних»

В 2021 году истец обращалась в суд с аналогичным иском, указывая, что она имеет необходимый стаж педагогической работы и вправе претендовать на получение льготы. Однако суд отказал ей в удовлетворении требований, но в мотивировочной части решения рекомендовал ей обратиться в суд с иском о признании права на компенсацию как специалисту органа опеки и попечительства с учетом наличия стажа работы в данной должности более 10 лет, при этом она должна подтвердить характер своей деятельности – осуществление социальной реабилитации несовершеннолетних.

Считает, что при разрешении данного спора ею представлены достаточные доказательства и правовые обоснования тому, что специалист органа опеки и попечительства относится к специалистам осуществляющим педагогическую деятельность, при этом указанная деятельность заключается не только в обучении и образовательной деятельности несовершеннолетних, как ошибочно полагает суд. Так, согласно Профессионального стандарта специалиста органа опеки и попечительства описаны трудовые функции специалиста, которые истец и выполняла.

Поскольку право на бесплатную жилую площадь с отоплением и освещением она приобрела на основании Закона Республики Бурятия от 24 марта 2005 года, то отмена такого права несовместима с требованиями ст.1, 18, 39 и 55 Конституции РФ.

В суде апелляционной инстанции истец ФИО2 на требованиях настаивала.

Представитель ответчиков Министерство социальной поддержки населения и РГУ «Центр социальной поддержки населения» по доверенностям ФИО1 в судебное заседание не явился, направив суду заявление о рассмотрении дела в его отсутствии.

В соответствии со ст. 167 ГПК РФ коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившегося представителя ответчиков.

Выслушав участника судебного разбирательства дела, исследовав материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда первой инстанции поскольку оно постановлено в полном соответствии с нормами материального и процессуального права, при этом судом правильно определены значимые по делу обстоятельства и верно дана им оценка.

Так, суд первой инстанции установил, что истец ФИО2 в течении длительного времени осуществляла педагогическую деятельность – с июля 1967 года по июль 1997 года она работала в должностях .

Затем с июля по август 1997 года ФИО2 работала в должности Северобайкальского районного отдела народного образования РБ, с августа 01 августа 1997 по май 2006 года в должности по опеке и попечительства Северобайкальского районного отдела образования РБ, Управления образования МО «Северо-Байкальский район» РБ. С июня 2006 года ФИО2 трудилась в органах опеки и попечительства администрации МО «Северо-Байкальский район» РБ и на день её увольнения, в связи с выходом на пенсию - 17 декабря 2010 года, её должность именовалась «главный специалист по опеке и попечительству отдела по социальной политике и работе с населением администрации МО «Северо-Байкальский район» Республики Бурятия.

Истец ФИО2, обращаясь в суд, указывает, что она вправе претендовать на обеспечении ее льготами, которые установлены Законом Республики Бурятия от 24.03.2005 года № 1047-III «Об установлении размера, условий и порядка возмещения расходов, связанных с предоставлением мер социальной поддержки по оплате коммунальных услуг специалистам, проживающим, работающим в сельских населенных пунктах, рабочих поселках (поселках городского типа) на территории Республики Бурятия», поскольку на момент её увольнения на пенсию в декабре 2010 года она являлась педагогическим работником организации социального обслуживания граждан, имеет необходимую продолжительность педагогического стажа – более 10 лет, проживает в сельской местности и до 2005 года она обеспечивалась такой льготой.

Законом Республики Бурятия от 24.03.2005 года № 1047-III «Об установлении размера, условий и порядка возмещения расходов, связанных с предоставлением мер социальной поддержки по оплате коммунальных услуг специалистам, проживающим, работающим в сельских населенных пунктах, рабочих поселках (поселках городского типа) на территории Республики Бурятия» установлены размер, условия предоставления мер социальной поддержки и порядок возмещения расходов, связанных с их предоставлением по оплате коммунальных услуг специалистам, а также лицам, указанным в части 2 статьи 2 настоящего Закона, проживающим в сельских населенных пунктах, рабочих поселках (поселках городского типа) на территории Республики Бурятия, работающим в организациях, финансируемых из республиканского бюджета или бюджетов муниципальных образований.

В ч.1 статьи 2 названного Закона РБ указано, что меры социальной поддержки по оплате коммунальных услуг предоставляются следующим категориям специалистов, работающим в организациях, финансируемых из республиканского бюджета или бюджетов муниципальных образований:

1) педагогическим работникам республиканских государственных образовательных организаций, муниципальных образовательных организаций (далее - образовательные организации). В целях настоящего Закона к педагогическим работникам образовательных организаций приравниваются педагогические работники медицинских организаций, организаций социального обслуживания граждан.

Согласно части 1 ст.3.1 Закона РБ педагогические работники, руководители образовательных организаций, проживающие и работающие в сельских населенных пунктах, рабочих поселках (поселках городского типа), в соответствии с частью 8 статьи 47, частью 7.1 статьи 51, частью 5 статьи 52 Федерального закона от 29 декабря 2012 года N 273-ФЗ "Об образовании в Российской Федерации" имеют право на предоставление компенсации расходов на оплату жилых помещений, отопления и освещения.

Меры социальной поддержки по оплате коммунальных услуг предоставляются лицам, вышедшим на пенсию, при условии, что они проработали в соответствующих организациях в сельских населенных пунктах, рабочих поселках (поселках городского типа) на территории Республики Бурятия не менее десяти лет, проживают там, и пенсия была назначена непосредственно по окончании работы в учреждениях культуры и искусства, организациях социального обслуживания, здравоохранения, государственной ветеринарной службы Республики Бурятия. Педагогическим работникам, руководителям образовательных организаций, а также лицам, указанным в части 1.1 настоящей статьи, вышедшим на пенсию, предоставляются меры социальной поддержки в порядке, предусмотренном частью 3 статьи 3.1 настоящего Закона (ч.2 ст. 2 Закона РБ).

В силу части 3 ст.3.1 Закона РБ меры социальной поддержки, предусмотренные в части 1 настоящей статьи, в соответствии с федеральным законодательством распространяются на:

1) педагогических работников, руководителей образовательных организаций, проживающих в сельских населенных пунктах, рабочих поселках (поселках городского типа) на территории Республики Бурятия, проработавших в сельских населенных пунктах, рабочих поселках (поселках городского типа) не менее 10 лет на должностях педагогических работников, руководителей образовательных организаций, вышедших на пенсию либо имевших право перейти на пенсию непосредственно по окончании работы в образовательной организации, финансируемой из республиканского бюджета или бюджетов муниципальных образований;

Разрешая спор, районный суд сослался на положения ранее действующего Федерального закона от 10.12.1995 года № 195-ФЗ "Об основах социального обслуживания населения в Российской Федерации», действующего до 01.01.2015 г., согласно которого дано определение социальным службам как предприятиям и учреждениям предоставляющим социальные услуги, а социальные услуги – это действия по оказанию отдельным категориям граждан в соответствии с законодательством Российской Федерации, клиенту социальной службы помощи, предусмотренной настоящим Федеральным законом.

Суд со ссылкой на ст.17 названного Федерального закона указал, что учреждениями социального обслуживания независимо от форм собственности являются 1) комплексные центры социального обслуживания населения;2) территориальные центры социальной помощи семье и детям; 3) центры социального обслуживания; 4) социально-реабилитационные центры для несовершеннолетних; 5) центры помощи детям, оставшимся без попечения родителей; 6) социальные приюты для детей и подростков;7) центры психолого-педагогической помощи населению; 8) центры экстренной психологической помощи по телефону; 9) центры (отделения) социальной помощи на дому; 10) дома ночного пребывания; 11) специальные дома для одиноких престарелых; 12) стационарные учреждения социального обслуживания (дома-интернаты для престарелых и инвалидов, психоневрологические интернаты, детские дома-интернаты для умственно отсталых детей, дома-интернаты для детей с физическими недостатками);13) геронтологические центры; 14) иные учреждения, предоставляющие социальные услуги.

Далее суд указал, что в настоящее время действует Федеральный закон от 28.12.2013 года № 442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации», которым определено, что социальное обслуживание граждан (далее - социальное обслуживание) - деятельность по предоставлению социальных услуг гражданам; социальная услуга - действие или действия в сфере социального обслуживания по оказанию постоянной, периодической, разовой помощи, в том числе срочной помощи, гражданину в целях улучшения условий его жизнедеятельности и (или) расширения его возможностей самостоятельно обеспечивать свои основные жизненные потребности ( статья 3).

Оценив установленные обстоятельства и приведенные нормы права, суд первой инстанции указал, что последнее место работы истца – органы опеки и попечительства муниципального образования, не могут быть признаны социальной службой, поскольку социальные услуги населению не оказывают.

Судебная коллегия соглашается с такими выводами районного суда, поскольку действительно, исходя из определений «социальная услуга», «социальное обслуживание», данных законодателем, отнести органы опеки и попечительства муниципального образования к организациям социального обслуживания, нельзя.

При этом судебная коллегия учитывает, что в систему социального обслуживания, согласно ст.5 Федерального закона от 28.12.2013 года № 442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации» организации муниципального образования, каковым является последнее место работы истца (орган опеки и попечительства), не включены.

Доводы апеллянта о том, что до 2005 года она обеспечивалась льготой, потому отказ в предоставлении ей в настоящее время социальной льготы незаконен, судебной коллегией отклоняется, т.к. с 2005 года и на момент выхода на пенсию истца в 2010 году, действовал Закон Республики Бурятия от 24.03.2005 года № 1047-III которым такое право истца не устанавливалось. Сам по себе факт предоставления истцу спорной льготы до 2005 года, не свидетельствует о праве истца на её получение после ухода на пенсию в 2010 году.

Довод апелляционной жалобы о неправомерности применения к спорным отношениям положений ФЗ «Об основах социального обслуживания населения РФ» подлежит отклонению, т.к. основан на ошибочном толковании закона.

Все иные доводы истца являлись предметом обсуждения суда при разрешении спора, им дана надлежащая оценка, с которой судебная коллегия соглашается, доводы жалобы направлены переоценку выводов суда и не влекут его отмену.

При таких обстоятельствах оснований для отмены решения суда по доводам апелляционной жалобы не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Решение Северобайкальского городского суда Республики Бурятия от 29 апреля 2022 года оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: