Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Липецке гражданское дело по апелляционной жалобе ответчиков ФИО1, ФИО2 на решение Советского районного суда г. Липецка от 3 февраля 2022 года, которым постановлено:

«Исковые требования ФИО3 к ФИО1, ФИО2 о признании договоров купли-продажи транспортных средств недействительными, удовлетворить.

Признать недействительным договор купли-продажи транспортного средства полуприцеп «Кодер», 2001 года выпуска, государственный регистрационный знак № от 19.06.2018 года, заключенный между ФИО1 и ФИО2.

Применить последствия недействительности сделки, возложив на ФИО2 обязанность возвратить ФИО1 транспортное средство полуприцеп Кодер, 2001 года выпуска, государственный регистрационный знак №, на ФИО1 обязанность возвратить ФИО2 денежные средства в размере 50000 рублей.

Признать недействительным договор купли-продажи грузового седельного тягача «Фрейтлайнер Колумбия», 2002 года выпуска, государственный регистрационный знак №, от 19.06.2018 года, заключенный между ФИО1 и ФИО2.

Применить последствия недействительности сделки, возложив на ФИО2 обязанность возвратить ФИО1 грузовой седельный тягач «Фрейтлайнер Колумбия», 2002 года выпуска, государственный регистрационный знак №; на ФИО1 обязанность возвратить ФИО2 денежные средства в размере 100000 рублей.

Взыскать с ФИО1 расходы по оплате государственной пошлины в размере 4200 рублей».

Заслушав доклад судьи Маншилиной Е.И., судебная коллегия

установила:

ФИО3 обратился с иском к ФИО1 о признании недействительными договоров купли-продажи транспортных средств, ссылаясь на то, что решением Богородицкого районного суда Тульской области от 9 апреля 2018 года в его пользу с ФИО1 взыскана компенсация морального вреда, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия, в размере 150000 рублей и расходы на оплату услуг представителя в размере 15000 рублей. Решение суда вступило в законную силу 15 мая 2018 года.

Во исполнение указанного судебного решения на основании исполнительного листа, выданного 22 августа 2018 года, судебным приставом-исполнителем Советского РОСП г. Липецка было возбуждено исполнительное производство, которое окончено 23 июля 2019 года на основании п. 4 ч. 1 ст. 46 Федерального закона «Об исполнительном производстве», в связи с отсутствием у должника имущества, на которое может быть обращено взыскание. Долг по состоянию на 23 июля 2019 года составил 153857 руб. 18 коп. 28 января 2020 года исполнительное производство было вновь возбуждено, и 11 июня 2020 года также окончено в связи с отсутствием у должника имущества, на которое может быть обращено взыскание.

Решением мирового судьи судебного участка № 20 Советского судебного района г.Липецка с ФИО1 в пользу ФИО3 были взысканы денежные средства, в связи с чем 15 марта 2019 года было возбуждено исполнительное производство, оконченное 23 июля 2019 года в связи с отсутствием у должника имущества, на которое может быть обращено взыскание; повторно исполнительное производство было возбуждено 28 января 2020 года и также окончено 11 июня 2020 года в связи с отсутствием у должника имущества, на которое может быть обращено взыскание.

На момент рассмотрения Богородицким районным судом Тульской области гражданского дела, ФИО4 на праве собственности принадлежали полуприцеп «Кодер», 2001 года выпуска, государственный регистрационный знак № и грузовой седельный тягач «Фрейтлайнер Колумбия», 2002 года выпуска, государственный регистрационный знак №. Однако, после вынесения решения суда ответчик ФИО1, зная, что на указанные транспортные средства может быть обращено взыскание, произвел их отчуждение своей супруге ФИО2

Полагает, что отчуждение транспортных средств было произведено ответчиком с целью сокрытия реального финансового положения. Действия ответчика по отчуждению имущества являются злоупотреблением права, указанные сделки совершены с нарушением закона, с противоправной целью уйти от возмещения присужденных судом сумм.

Истец просил признать недействительным договор купли-продажи транспортного средства полуприцепа «Кодер», 2001 года выпуска, государственный регистрационный знак №, заключенный 19 июня 2018 года между ФИО1 и ФИО2, и применить последствия недействительности сделки, обязав ФИО2 возвратить ФИО1 транспортное средство, а ФИО1 возвратить 50000 рублей; признать недействительным договор купли-продажи транспортного средства грузового седельного тягача «Фрейтлайнер Колумбия», 2002 года выпуска, государственный регистрационный знак №, заключенный между ФИО1 и ФИО2 и применить последствия недействительности сделки, обязав ФИО2 возвратить ФИО1 указанное транспортное средство, а ФИО1 возвратить ФИО2 100000 рублей; взыскать с ФИО1 расходы по оплате государственной пошлины в размере 4200 рублей.

Судом к участию в деле в качестве соответчика была привлечена ФИО2

Истец ФИО3 в судебное заседание не явился, в письменном заявлении просил рассмотреть дело в его отсутствие, исковые требования поддержал.

Ответчик ФИО1 исковые требования не признал, указал, что после ДТП он был лишен права управления транспортными средствами, поэтому не мог работать и получать доход. В этот же период с супругой испортились отношения, стал вопрос о расторжении брака и разделе имущества супругов. По устному соглашению между ними был произведен раздел имущества, в соответствии с которым у него в собственности остался автомобиль «Фольксваген», 1984 года выпуска, средства от продажи этого автомобиля пошли в счет погашения долга. Грузовой седельный тягач и полуприцеп по договорам купли-продажи были им переданы ФИО2, за них он получил 150000 рублей. Имеющиеся у него кредитные обязательства по погашению долга в размере 711402 рубля были приняты ФИО2 Также ссылался на пропуск истцом срока исковой давности, считает, что об отчуждении транспортных средств ФИО3 стало известно в конце 2018 года.

Ответчик ФИО2 исковые требования не признала, ссылалась на пропуск истцом срока исковой давности, который следует исчислять с даты заключения договоров купли-продажи транспортных средств. При рассмотрении дела о возмещении морального вреда, причиненного ДТП, определением суда было отказано в принятии мер обеспечения иска в виде наложения ареста на спорное имущество, данное определение судом не обжаловано. Долг ФИО1 перед ФИО3 составляет около 170000 рублей, в то время как общая сумма транспортных средств составляет 1500000 рублей, поэтому обращение взыскание на это имущество является нецелесообразным. Также указала на то, что посредством оспариваемых сделок они с ФИО1 произвели раздел имущества супругов, при этом ФИО1 не имел намерения избежать обращения взыскания на спорное имущество, на период совершения оспариваемых сделок они не проживали одной семьей.

Суд постановил решение, резолютивная часть которого изложена выше.

В апелляционной жалобе ответчики ФИО1, ФИО2 просят решение суда отменить, ссылаясь на его незаконность и необоснованность, неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела, нарушение норм процессуального и материального права.

В письменных возражениях истец ФИО3 просит решение суда оставить без изменения, полагая доводы апелляционной жалобы необоснованными.

В силу положений части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобах, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

В случае, если в порядке апелляционного производства обжалуется только часть решения, суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения только в обжалуемой части. Суд апелляционной инстанции в интересах законности вправе проверить решение суда первой инстанции в полном объеме (часть 2 статьи 327.1 ГПК РФ).

Изучив материалы дела, выслушав объяснения ответчиков ФИО1 и ФИО2, поддержавших доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Как установлено судом и следует из материалов дела, 9 апреля 2018 года Богородицким районным судом Тульской области рассмотрено гражданское дело № по иску ФИО5 к ФИО1 о взыскании компенсация морального вреда, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия имевшего место 27 сентября 2017 года. Суд постановил решение, которым с ФИО1 в пользу ФИО3 взыскал компенсацию морального вреда в размере 150 000 рублей, расходы по оплате услуг представителей в размере 15 000 рублей. Решение вступило в законную силу 15 мая 2019 года (л.д. 11-18).

Решением мирового судьи судебного участка № 20 Советского судебного района г. Липецка от 26 декабря 2018 года с ФИО1 в пользу ФИО3 взысканы убытки по оплате услуг представителя по делу об административном правонарушении в размере 10 000 рублей, судебные расходы в размере 3 100 рублей (л.д. 20-25).

Постановлением судебного пристава-исполнителя от 23 июля 2019 года, исполнительное производство №-ИП окончено, исполнительный лист возвращен взыскателю в связи с тем, что у должника отсутствует имущество, на которое возможно обратить взыскание. В ходе исполнительного производства частично взыскана сумма в размере 11142 руб. 02 коп. По состоянию на 23 июля 2019 года сумма задолженности ФИО1 перед ФИО3 составляет 153 9857 руб. 98 коп. (л.д 172).

Из материалов дела следует, что ФИО3 повторно был предъявлен к исполнению исполнительный лист, выданный на основании решения суда от 9 апреля 2018 года, возбуждено исполнительное производство №-ИП от 6 февраля 2020 года, которое окончено 11 июня 2020 года в связи с тем, что у должника отсутствует имущество, на которое может быть обращено взыскание, и все принятые судебным приставом-исполнителем допустимые законом меры по отысканию его имущества оказались безрезультатными, что подтверждается постановлением об окончании и возвращении исполнительного документа взыскателю, актом судебного пристава исполнителя о наличии обстоятельств, в соответствии с которым исполнительный документ возвращается взыскателю (л.д. 33, 30).

На основании исполнительного листа, выданного 11 февраля 2019 года на принудительное исполнение решения мирового судьи судебного участка № 20 Советского судебного района г.Липецка от 26 декабря 2018 года, было возбуждено исполнительное производство №-ИП от 7 февраля 2020 года с предметом исполнения - взыскание 13100 рублей, которое также было окончено 11 июня 2020 года в связи с тем, что у должника отсутствует имущество, на которое может быть обращено взыскание, и все принятые судебным приставом-исполнителем допустимые законом меры по отысканию его имущества оказались безрезультатными, что следует из постановления об окончании и возвращении исполнительного документа взыскателю, акта судебного пристава исполнителя о наличии обстоятельств, в соответствии с которым исполнительный документ возвращается взыскателю (л.д. 31, 32).

Судом также установлено, что ФИО1 и ФИО2 состояли в зарегистрированном браке с ДД.ММ.ГГГГ органом ЗАГС на основании совместного заявления супругов, не имеющих общих детей, не достигших совершеннолетия (л.д.140).

Как следует из материалов дела, в период брака ФИО1 и ФИО2 были приобретены, оформленные на ФИО1, полуприцеп «Кодер», 2001 года выпуска, государственный регистрационный знак №, и грузовой седельный тягач «Фрейтлайнер Колумбия», 2002 года выпуска, государственный регистрационный знак № (л.д. 27, 28).

Установлено, что ответчики ФИО1 и ФИО2, зная о наличии у ФИО1 неисполненных обязательств перед ФИО3 на основании судебного решения от 9 апреля 2018 года, совершили между собой сделки по отчуждению имущества, за счет которого возможно было произвести погашение долга.

Так, 19 июня 2018 года ФИО1 заключил с ФИО2 договор купли-продажи полуприцеп «Кодер», 2001 года выпуска, государственный регистрационный знак №, цена сделки 50 000 рублей (л.д. 123).

Также 19 июня 2018 года ФИО1 по договору купли-продажи продал ФИО2 грузовой седельный тягач «Фрейтлайнер Колумбия», 2002 года выпуска, государственный регистрационный знак №, цена сделки составила 100000 рублей (л.д. 124).

Сведения об изменении данных о собственнике указанных ТС 26 июня 2018 года были внесены в регистрационные данные ТС (л.д.26, 29).

Разрешая спор и удовлетворения исковые требования ФИО3 о признании недействительными договоров купли-продажи от 19 июня 2018 года транспортных средств полуприцепа «Кодер», грузового седельного тягача «Фрейтлайнер Колумбия», суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходил из того, что ФИО1 злоупотребил своим правом, произвел отчуждение спорного имущества своей супруге при наличии вступившего в законную силу и неисполненного судебного решения, которым с него взысканы денежные средства в общем размере 165000 рублей, в том числе компенсация морального вреда в размере 150000 рублей, при этом иного имущества, на которое возможно обратить взыскание исходя из размера обязательства ФИО1 не имел, что по отношению к заключенным договорам не может быть расценено судом как добросовестность сторон по сделке.

Суд отверг довод ответчиков ФИО2 и ФИО1 о том, что их действия по заключению оспариваемых договоров транспортных средств были направлены на фактический раздел имущества супругов, поскольку он опровергается оспариваемыми договорами купли-продажи, по которым транспортные средства были проданы и за них продавец получил от покупателя согласованную сторонами договоров стоимость транспортных средств в общем размере 150000 рублей, что подвердили ответчики в судебном заседании. Письменного соглашения о разделе общего имущества между сторонами не заключалось, более того в собственности у ФИО1 после отчуждения указанного имущества, фактически не оставалось иного имущества, на которое в последующем могло быть обращено взыскание для погашения долга перед ФИО3 При этом за счет автомобиля «Фольксваген», находящегося в нерабочем состоянии, оцененного в 5000 рублей, явно не могли быть исполнены обязательства, о чем ответчикам было достоверно известно.

Судебная коллегия соглашается с указанными выводами суда, поскольку они основаны на правильном применении норм материального и процессуального права и соответствуют материалам дела.

В пункте 3 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно.

Согласно статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом) (пункт 1).

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2).

Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5).

Согласно пункту 1 статьи 167 названного кодекса недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

В силу пункта 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Применительно к спорным правоотношениям для признания сделки недействительной на основании статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации необходимо установить признаки злоупотребления правом не только со стороны продавца, но и со стороны покупателя.

Согласно разъяснениям, содержащимся в третьем абзаце пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

В пункте 78 приведенного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 разъяснено, что согласно абзацу первому пункта 3 статьи 166 ГК РФ требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо.

Исходя из системного толкования пункта 1 статьи 1, пункта 3 статьи 166 и пункта 2 статьи 168 ГК РФ иск лица, не являющегося стороной ничтожной сделки, о применении последствий ее недействительности может также быть удовлетворен, если гражданским законодательством не установлен иной способ защиты права этого лица и его защита возможна лишь путем применения последствий недействительности ничтожной сделки.

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимой является сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», следует учитывать, что стороны мнимой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним. Равным образом осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.

По смыслу приведенных норм Гражданского кодекса Российской Федерации и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации для признания сделки недействительной на основании статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также для признания сделки мнимой на основании статьи 170 этого же кодекса необходимо установить, что стороны сделки действовали недобросовестно, в обход закона и не имели намерения совершить сделку в действительности.

Таким образом, правильно применив приведенные положения закона и разъяснения по их применению, определив юридически значимые обстоятельства по делу, и оценив представленные сторонами доказательства, суд пришел к правомерному выводу о том, что в действиях сторон оспариваемых сделок имеется злоупотребление своим правом исходя из положений статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку в результате заключения указанных договоров купли-продажи транспортных средств между ФИО1 и ФИО2, находящихся на момент заключения сделок в брачных отношениях, из владения должника выбыло движимое имущество, на которые могло быть обращено взыскание, при наличии у ФИО1 неисполненного обязательства перед истцом, что создало препятствия для его исполнения, и обоснованно не расценено судом как добросовестность сторон по сделке.

С учетом изложенного, соответствующий довод апелляционной жалобы ответчиков о добросовестности их действий при заключении договоров купли-продажи транспортных средств является несостоятельным по вышеприведенным мотивам.

Судебная коллегия также соглашается с выводом суда первой инстанции об отсутствии оснований для применения последствий пропуска срока исковой давности по заявленным истцом требованиям.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, суд правильно исходил из того, что оспариваемые истцом сделки являются ничтожными, поэтому в силу пункта 1 статьи 181 ГК РФ срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и признании такой сделки недействительной (пункт 3 статьи 166) составляет три года. Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения.

Поскольку ФИО3 не являлся стороной оспариваемых договоров купли-продажи, то срок исковой давности следует исчислять со дня, когда ему стало или могло стать известным о начале исполнения сделки.

Судом установлено, что первоначально исполнительное производство, возбужденное на основании решения Богородицкого районного суда Тульской области, было окончено 23 июля 2019 года в связи с отсутствием у должника имущества, на которое может быть обращено взыскание, в связи с чем суд пришел к верному выводу о том, что после 23 июля 2019 года ФИО3 стало известно об отсутствии у должника имущества, на которое возможно обращение взыскания, соответственно, и могло стать известным об отчуждении должником транспортных средств.

Принимая во внимание, что исковое заявление было направлено ФИО3 в Советский районный суд г. Липецка 17 августа 2021 года (л.д. 8-9, 35), суд первой инстанции правильно пришел к выводу о том, что трехлетний срок исковой давности истцом не пропущен.

При таких обстоятельствах, суд обоснованно признал недействительными договоры купли-продажи от 19 июня 2018 года, заключенные между ФИО1 и ФИО2, в отношении транспортных средств: полуприцепа «Кодер», 2001 года выпуска, государственный регистрационный знак №, и грузового седельного тягача «Фрейтлайнер Колумбия», 2002 года выпуска, государственный регистрационный знак №, и применил последствия недействительности ничтожных сделок, возложив на ФИО2 обязанность возвратить ФИО1 указанные транспортные средства.

Выводы, содержащиеся в обжалуемом судебном решении в этой части, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судом. Нарушений норм материального либо процессуального права, влекущих отмену судебного решения, по делу не допущено.

Несогласие ответчиков с выводами суда и установленными по делу обстоятельствами, и иная точка зрения, как должен быть разрешен спор, не свидетельствуют о незаконности судебного акта. Доводы апелляционной жалобы не содержат каких-либо обстоятельств, которые не были бы предметом исследования суда или опровергали выводы судебного решения, аналогичны возражениям, изложенным в суде первой инстанции, и не могут служить основанием к отмене решения суда.

Вместе с тем, судом первой инстанции были также применены последствия недействительности сделок, в виде возложения на ФИО1 обязанности возвратить ФИО2 денежные средства по данным сделкам в размере 50000 рублей и 100000 рублей.

Применяя указанные последствия недействительности сделок, суд руководствовался положениями статьи 167 ГК РФ, устанавливающей общие последствия недействительности сделки, которые предполагают обязанность каждой из сторон возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

При этом ответчиками ФИО1 и ФИО2 требования о применении последствий недействительности ничтожной сделки в виде возложения обязанности возвратить денежные средства не заявлялись. Истец ФИО3 стороной по договорам купли-продажи транспортных средств от 19 июня 2018 года не является, и в данном случае с учетом разъяснений, изложенных в пункте 78 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года №25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», оснований для применения последствий недействительности сделок в части расчетов между продавцом и покупателем по требованиям истца у суда не имелось, поскольку применение данных последствий недействительности сделок не несет материально-правовых последствий для истца ФИО3

В связи с чем, судебная коллегия полагает необходимым исключить из резолютивной части решения суда: из абзаца третьего указание о возложении на ФИО1 обязанности возвратить ФИО2 денежные средства в размере 50000 рублей; из абзаца пятого указание о возложении на ФИО1 обязанности возвратить ФИО2 денежные средства в размере 100000 рублей.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

Решение Советского районного суда г. Липецка от 3 февраля 2022 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ответчиков ФИО1, ФИО2 без удовлетворения.

Исключить из резолютивной части решения суда: из абзаца третьего указание о возложении на ФИО1 обязанности возвратить ФИО2 денежные средства в размере 50000 рублей; из абзаца пятого указание о возложении на ФИО1 обязанности возвратить ФИО2 денежные средства в размере 100000 рублей.

Определение суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.

Председательствующий:

Судьи:

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 27 июня 2022 года.