Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе ФИО27 и по апелляционному представлению Тосненской городской прокуратуры на решение Тосненского городского суда Ленинградской области от 23 марта 2021 года по гражданскому делу №2-477/2021 по иску ФИО28 к ГУ МВД России по г. Москве, УВД по СЗАО ГУ МВД России по г. Москве о признании незаконным и отмене приказа об увольнении, признании незаконным заключения и представления к увольнении из органов внутренних дел РФ, о восстановлении на службе, обязании ознакомить со списком вакантных мест, взыскании денежного довольствия и компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Ленинградского областного суда Насиковской А.А., выслушав пояснения ФИО17 и его представителя Плиева Р.С., поддержавших доводы апелляционной жалобы, а также пояснения представителя ГУ МВД России по г. Москве, УВД по СЗАО ГУ МВД России по г. Москве – ФИО2, возражавшего против апелляционной жалобы и апелляционного представления, заслушав заключение прокурора Ленинградской областной прокуратуры Амантаевой А.А., поддержавшей доводы апелляционного представления и давшего заключение о том, что обжалуемое решение суда первой инстанции подлежит отмене, как незаконное, судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда

установила:

ФИО30 обратился в Тосненский городской суд Ленинградской области с иском к ГУ МВД России по г. Москве, УВД по СЗАО ГУ МВД России по г. Москве и, уточнив в ходе рассмотрения дела заявленные требования в порядке ст. 39 ГПК РФ, в окончательном виде просил суд:

- признать незаконным и отменить приказ ГУ МВД России по г. Москве № 2781 л/с от 2 октября 2020 года об увольнении из органов внутренних дел,

- признать незаконным представление к увольнению из органов внутренних дел РФ от 30 сентября 2020 года,

- признать незаконным заключение УК УРЛС ГУ МВД России по г. Москве от 1 октября 2020 года,

- восстановить истца на службе в органах внутренних дел с зачислением в распоряжение ГУ МВД России по г. Москве, как бывшего оперуполномоченного 2-го отделения 6-й оперативно-розыскной части «О» Отдела уголовного розыска УВД по СЗАО ГУ МВД России по г. Москве;

- признать служебную характеристику незаконной и необоснованной, порочащей честь и деловую репутацию,

- обязать ознакомить со списком вакантных мест по ГУ МВД России по г. Москве с учетом уровня квалификации истца, его образования, стажа службы в органах внутренних лет, стажа работы по специальности,

- взыскать с ответчиков денежное довольствие за период с 4 октября 2020 года по 17 февраля 2021 года в размере 192 877, 28 рублей, а также с 18 февраля 2021 года по день фактического восстановления на работе из расчета 2143, 08 рублей за каждый рабочий день вынужденного прогула,

- взыскать компенсацию морального вреда в размере 50 000 рублей.

В обоснование требований истец ФИО1-Х. указал, что приказом ответчика ГУ МВД России по г. Москве от 02 октября 2020 года № 2781 л/с он был уволен из органов внутренних дел по пункту 11 части 2 статьи 82 Федерального закона от 30 ноября 2011 года № 342-Ф3 «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» в связи с сокращением должности в органах внутренних дел, замещаемой сотрудником. В действительности истец был уволен 03 октября 2020 года, что подтверждается записью в трудовой книжке. До момента увольнения истец находился в распоряжении кадров ГУ МВД России по г. Москве как бывший оперуполномоченный 2-го отделения 6-й оперативно-розыскной части «О» Отдела уголовного розыска УВД по СЗАО ГУ МВД России по г. Москве, специальное звание - капитан полиции.

Основанием для увольнения послужило заключение Управления кадров УРЛС ГУ МВД России по г. Москве от 1 октября 2020 года, представление к увольнению из органов внутренних дел РФ от 30 сентября 2020 года, приказ ГУ МВД России по г. Москве от 13 августа 2019 года № 376 «Об организационно-штатных вопросах» и уведомление о прекращении или расторжении контракта и увольнении со службы в органах внутренних дел РФ от 23 августа 2019 года.

С основаниями и процедурой увольнения из органов внутренних дел истец ФИО1-Х. не согласен, полагает, что увольнение из органов внутренних дел является незаконным и необоснованным ввиду следующих обстоятельств:

Приказом ГУ МВД России по г. Москве от 13 августа 2019 года № 376 должность истца была сокращена.

23 августа 2019 года истцу было вручено уведомление о прекращении или расторжении контракта и увольнении со службы в органах внутренних дел Российской Федерации. Приказом ГУ МВД России по г. Москве от 8 ноября 2019 года № 3255 истец был зачислен в распоряжение ГУ МВД России по г. Москве с сохранением денежного довольствия с 19 октября 2019 года.

Как указал истец, в период нахождения в распоряжении с 19 октября 2019 года истца не знакомили со списком вакантных должностей вплоть до 2 октября 2020 года. При этом истцу в устной форме неоднократно (около трёх раз) предлагались иные должности, которые не соответствовали условиям, предусмотренным ст. 36 Федерального закона от 30 ноября 2011 года № 342-Ф3 «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», являлись должностями рядового и младшего начальствующего состава без учета уровня квалификации истца, его образования, специального звания, выслуги лет и опыта работы в оперативных подразделениях, в связи с чем истец отказывался от предложенных должностей.

В июне 2020 года истцу была предложена должность, соответствующая его квалификации, оперуполномоченного 1 отделения 1 отдела Управления по контролю за оборотом наркотиков УМВД России по г. Москве, после чего истцом было написано два рапорта на имя начальника УМВД России по г. Москве ФИО8 и на имя начальника УНК УМВД России по г. Москве ФИО11 с уведомлением о согласии истца с предложенной должностью и просьбой о переводе в УНК МВД России по г. Москве, которые прошли все необходимые согласования, в том числе начальника УНК УМВД России по г. Москве генерал-майора ФИО11 и начальника 1 отдела УНК УМВД России по г. Москве полковника полиции ФИО9

Однако по неизвестным истцу причинам на предложенную должность истца так и не назначили.

2 октября 2020 года в кадровом подразделении ГУ МВД России по г. Москве истца ознакомили с выпиской из приказа об увольнении из органов внутренних дел, а 3 октября 2020 года уволили, выдав трудовую книжку на руки.

Истец полагает, что ответчиками нарушены трудовые права истца в части предложения должностей, не соответствующих уровню квалификации истца, его образования и стажа службы в органах внутренних дел (выслуги лет) или стажа (опыта) работы по специальности, а также не назначения истца на предложенную и согласованную должность по поданным ранее рапортам.

В этой связи бездействия (действия) Управления кадров УРЛС ГУ МВД России по г. Москве в части не назначения истца на иные должности является незаконным и необоснованным. При решении вопроса должностные лица ГУ МВД России по г. Москве не могли действовать произвольно, выбирая вакантные должности, которые они считают возможным предложить сотруднику, поскольку данные действия (бездействия) нарушают баланс публичных и частных интересов. Согласно общедоступным источникам в сети интернет в ГУ МВД России по г. Москве из-за волатильности кадрового состава регулярно и на постоянной основе требуются сотрудники в должности оперуполномоченных.

Истец полагает, что указанные выше обстоятельства свидетельствуют о том, что увольнение истца осуществлено с нарушением ст. 36 Закона о службе.

Незаконными действиями ответчиков истцу причинен моральный вред, который выразился в нравственных страданиях, депрессии, сильных душевных переживаниях, поскольку на протяжении более 9 лет истец верой и правдой служил Российской Федерации, как один из лучших сотрудников был размещен на Доске Почета в Управлении ГУ МВД России. Размер компенсации морального вреда истец оценивает в 50 000 рублей.

Ответчики возражали против удовлетворения заявленных требований, полагали произведенное увольнение истца со службы законным, указывая на отсутствие каких-либо нарушений при увольнении.

Прокурор, участвующий в деле, дал заключение, согласно которому истцу ФИО1-Х. должно быть отказано в удовлетворении исковых требований, поскольку увольнение истца произведено без нарушений, с соблюдением установленной законом процедуры.

Решением Тосненского городского суда Ленинградской области от 23 марта 2021 года в удовлетворении исковых требований ФИО1-Х. к ГУ МВД России по г. Москве, УВД по СЗАО ГУ МВД России по г. Москве отказано.

В апелляционной жалобе ФИО1-Х. просит решение суда первой инстанции отменить, как незаконное. В обоснование жалобы истец приводит доводы о том, что ответчиками была нарушена процедура увольнения со службы в части предложения вакантных должностей.

Истец акцентирует внимание на том обстоятельстве, что ему была предложена должность оперуполномоченного 1 отделения 1 отдела УНК ГУ МВД России по г. Москве, истцом был подан рапорт о назначении на данную должность. 15 мая 2020 года истец был согласован по линии собственной безопасности на вышеуказанную должность. 5 июня 2020 года в УК УРЛС ГУ МВД России по г. Москве поступил запрос на перевод истца в распоряжение УНК ГУ МВД России по г. Москве.

С учетом данных обстоятельств истец, ожидая назначения на указанную должность, не рассматривал иные вакантные должности, которые предлагались ему ответчиками.

Истцу не было известно, и до него не была доведена информация о том, что 29 июня 2020 года его кандидатура на занятие новой должности оперуполномоченного 1 отделения 1 отдела УНК ГУ МВД России по г. Москве не была согласована. Истец не имел возможности узнать, что он больше не рассматривается на должность, в отношении которой им был подан рапорт, а соответственно не мог оценить целесообразность дачи своего согласия на занятие тех должностей, которые ему предлагались в рамках проведения процедуры сокращения.

В ходе апелляционного рассмотрения истцом представлены дополнительные письменные пояснения, согласно которым с 1 октября 2020 года в штатное расписание ГУ МВД России по г. Москве были внесены изменения о введении новых штатных должностей, которые являлись равноценными или нижестоящими должностями по отношению к должности, занимаемой истцом. Однако данные должности истцу не предлагались, чем были нарушены его права.

На решение Тосненского городского суда Ленинградской области от 23 марта 2021 года принесено также апелляционное представление Тосненской городской прокуратуры, в котором ставится вопрос об отмене решения суда первой инстанции, как незаконного. В апелляционном представлении прокурором указывается на то, что суд первой инстанции пришел к ошибочному выводу о соблюдении ответчиком процедуры увольнения. По мнению прокурора, выводы суда основаны только на уведомлениях, представленных ответчиком, при этом судом не запрашивались штатные расписания, не выяснялась структура управления, в которое входил отдел истца, не устанавливалось, имелись ли у ответчика вакансии для истца, которые ему не были предложены, в том числе в период с января по август 2020 года. Кроме того, указывается на то, что ФИО1-Х. находился в распоряжении ГУ МВД России по г. Москве продолжительный период времени, значительно превышающий установленный двухмесячный срок (с 08 ноября 2019 года до 02 октября 2020 года). Однако судом не были проверены причины нарушения установленного двухмесячного срока нахождения сотрудника органа внутренних дел за штатом.

ГУ МВД России по г. Москве представлены письменные возражения на апелляционную жалобу ФИО1-Х., в которых критически оцениваются доводы апелляционной жалобы истца, выражается согласие с постановленным по делу решением суда.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда приходит к следующему.

Из материалов дела следует, что истец ФИО1-Х. с 7 ноября 2011 года являлся сотрудником Органов внутренних дел РФ, с 9 января 2014 года проходил службу в различных подразделениях ГУ МВД России по г. Москве.

Приказом № 1269 л/с от 29 декабря 2017 года ФИО1-Х. был назначен на должность оперуполномоченного 2 отделения 6 оперативно-розыскной части «О» Отдела уголовного розыска УВД по СЗАО ГУ МВД России по г. Москве (т.1, л.д. 80-91).

13 августа 2019 года ГУ МВД России по г. Москве был издан Приказ № 376, в соответствии с которым принято решение об утверждении перечня изменений в штатных расписаниях УВД по административным округам г. Москвы, занимаемая истцом должность подлежала сокращению (т.1, л.д. 52-71).

23 августа 2019 года истцу ФИО1-Х. было вручено уведомление о прекращении или расторжении контракта и увольнении со службы в органах внутренних дел Российской Федерации (т.1, л.д. 92).

Приказом ГУ МВД России по г. Москве от 8 ноября 2019 года № 3255 истец был освобожден от занимаемой должности и зачислен в распоряжение ГУ МВД России по г. Москве с сохранением денежного довольствия с 19 октября 2019 года (л.д. 101-102).

Из материалов дела усматривается, что истцу ФИО1-Х. предлагались вакантные должности – 21 октября 2019 года, 9 и 19 декабря 2019 года, от которых истец отказался (т.1, л.д.113-118, 120-132).

В период нахождения истца в распоряжении ГУ МВД России по г. Москве срок выплаты денежного довольствия истцу ФИО1-Х. неоднократно продлевался в связи с его временной нетрудоспособностью и отпуском истца, вплоть по 12 мая 2020 года.

На основании приказа ГУ МВД России по г. Москве от 8 мая 2020 года истец был уволен со службы в органах внутренних дел в связи с сокращением должности с 12 мая 2020 года.

Однако Приказом ГУ МВД России по г. Москве от 5 июня 2020 года увольнение ФИО1-Х. отменено в связи с нахождением на листе временной нетрудоспособности (т.1, л.д.98-100, 108-111).

После указанных событий, в мае 2020 года, ФИО1-Х. подал рапорт на имя начальника УНК ГУ МВД России по г. Москве ФИО11, в котором указал, что с предложенной ему должностью оперуполномоченного 1 отделения 1 отдела УНК ГУ МВД России согласен. На данном рапорте ФИО1-Х. стоит резолюция начальника 1 отдела УНК ГУ МВД России по г. Москве ФИО9 о ходатайстве по существу рапорта, а также стоит согласование Врио замначальника УНК УМВД России по г. Москве. Кроме того, на данном рапорте проставлена резолюция начальника УНК ГУ МВД России по г. Москве ФИО11 «ОК. к оформлению» (т.2, л.д. 72, оборот).

Также ФИО1-Х. подан рапорт на имя начальника ГУ МВД России по г. Москве ФИО8 с просьбой разрешить перевод для дальнейшего прохождения службы в УНК УМВД России по г. Москве. Данный рапорт был согласован с начальником УВД по СЗАО ГУ МВД России по г. Москве ФИО10, а также с начальником УНК ГУ МВД России по г. Москве ФИО11 (т.2, л.д. 68 и 73).

Как следует из заключения Управления кадров УРЛС ГУ МВД России по г. Москве (т.1, л.д. 108-111), 15 мая 2020 года ФИО1-Х. был согласован на вышеуказанную должность по линии собственной безопасности.

5 июня 2020 года в УК УРЛС ГУ МВД России по г. Москве поступил запрос на перевод ФИО1-Х. в распоряжение УНК ГУ МВД России по г. Москве.

Вместе с тем, начальником ГУ МВД России по г. Москве ФИО8 не было принято положительного решения о переводе ФИО1-Х. в УНК ГУ МВД России по г. Москве, о чем свидетельствует резолюция на рапорте «вернуть в УВД по СЗАО лично начальнику». Также на данном рапорте проставлена резолюция заместителя начальника ГУ МВД России по г. Москве – начальника полиции ФИО12 «вернуть без рассмотрения».

29 июня 2020 года в адрес УНК ГУ МВД России по г. Москве было направлено соответствующее письмо, согласно которому положительного решения по факту перевода ФИО1-Х. руководством ГУ МВД России по г. Москве не принято (т.1, л.д 109).

Таким образом, кандидатура ФИО1-Х. не была согласована на перевод на вышестоящую должность в УНК ГУ МВД России по г. Москве.

ФИО1-Х. отрицает тот факт, что был поставлен в известность об отказе руководства в переводе в УНК ГУ МВД России по г. Москве, утверждая при этом, что он отклонял предлагаемые ему вакантные должности ввиду того, что ожидал назначения на ранее предложенную ему должность оперуполномоченного 1 отделения 1 отдела УНК ГУ МВД России по г. Москве.

Действительно, в материалах дела отсутствуют документальное подтверждение того, что ФИО1-Х. был ознакомлен с информацией о том, что ему отказано в переводе на службу в УНК ГУ МВД России по г. Москве.

При этом, из материалов дела усматривается, что при предложении истцу ФИО1-Х. вакантных должностей – 11 августа 2020 года, 4, 28, 30 сентября 2020 года, 1 октября 2020 года он отказывался от их занятия, письменно указывая на уведомлениях на то, что ему предложена должность в УНК ГУ МВД России по г. Москве, им оформлен рапорт на предложенную должность, перевод на должность согласован с начальником УНК ГУ МВД России по г. Москве ФИО11 (т.1, л.д.133-159).

Таким образом, материалами дела подтверждено, что ФИО1-Х. не обладал информацией о том, что в июне 2020 года ему было отказано в переводе на должность в УНК ГУ МВД России по .

30 сентября 2020 года с ФИО1-Х. проведена беседа по факту увольнения со службы в органах внутренних дел, в этот же день истец ознакомлен с представлением к увольнению со службы в органах внутренних дел.

1 октября 2020 года Управлением кадров УРЛС ГУ МВД России по г. Москве составлены заключения, согласно которым установлена невозможность перевода ФИО1-Х. на иную должность в органах внутренних дел в связи с отказом истца от предложенных должностей, указано на необходимость расторжения контракта с истцом (т.1, л.д. 108-112).

2 октября 2020 года Приказом ответчика - ГУ МВД России по г. Москве от № 2781 л/с контракт с ФИО1-Х. был расторгнут, и истец с 3 октября 2020 года был уволен со службы в органах внутренних дел РФ по пункту 11 части 2 статьи 82 Федерального закона № 342-Ф3 в связи с сокращением должности в органах внутренних дел, замещаемой сотрудником (л.д. 93-94).

Разрешая спорные правоотношения, суд первой инстанции пришел к выводу о необоснованности исковых требований ФИО1-Х., указав в решении, что процедура увольнения истца не была нарушена, истцу были предложены вакантные должности, от которых он отказался. В отношении должности оперуполномоченного 1 отделения 1 отдела УНК ГУ МВД России по г. Москве суд первой инстанции отметил в решении, что указанная должность является вышестоящей, в списки вакантных должностей она не была включена, о ее наличии истец узнал самостоятельно и не в рамках процедуры сокращения занимаемой им должности, также истец решал вопрос о переводе на данную должность по своей инициативе.

Судебная коллегия не может согласиться с выводами суда первой инстанции, полагает их неправильными, не соответствующими фактическим обстоятельствам дела, постановленными без надлежащей правовой оценки обстоятельств дела. Выводы суда первой инстанции о том, что истцу были предложены все вакантные равноценные и нижестоящие должности, которые соответствуют его квалификации, не подтверждены допустимыми доказательствами, постановлены в отсутствие документального подтверждения, в силу чего такие выводы не могут быть признаны обоснованными.

Кроме того, не получили должной правовой оценки суда первой инстанции доводы истца о том, что до него не была доведена информация о том, что его рапорт о переводе на должность оперуполномоченного 1 отделения 1 отдела УНК ГУ МВД России по г. Москве получил отрицательную резолюцию начальника ГУ МВД России по г. Москве, в силу чего не обладая такой информацией, истец не мог объективно оценить необходимость занятия тех должностей, которые ему предлагались в рамках процедуры сокращения.

Оценивая собранные по делу доказательства, в том числе полученные в рамках апелляционного рассмотрения дела, судебная коллегия приходит к выводу о том, что ответчиком ГУ МВД России по г. Москве были допущены нарушения в части предложения истцу вакантных должностей: ответчик не доказал, что им исполнены требования пункта 1 части 1 и части 4 статьи 36 Федерального закона от 30 ноября 2011 года № 342-ФЗ.

Кроме того, по мнению судебной коллегии, со стороны ответчиков усматривается недобросовестное поведение, имеющее признаки злоупотребления правом, которое выразилось в сокрытии информации от истца (не доведения до сведения) относительно отказа истцу в занятии вышестоящей должности оперуполномоченного 1 отделения 1 отдела УНК ГУ МВД России по г. Москве. Отсутствие у истца такой информации не позволяло ему объективно оценить возможности дальнейшего прохождения службы исходя из тех равноценных и нижестоящих должностей, которые ему предлагались в период проведения сокращения штатов.

Данные выводы основаны на следующем.

В соответствии с пунктом 11 части 2 статьи 82 Федерального закона от 30 ноября 2011 года № 342-ФЗ основанием для расторжения контракта и увольнения сотрудника со службы в органах внутренних дел является сокращение должности в органах внутренних дел, замещаемой сотрудником.

Пунктом 1 части 1 и частью 4 статьи 36 Федерального закона от 30 ноября 2011 года № 342-ФЗ установлено, что при сокращении должностей в органах внутренних дел правоотношения с сотрудником органов внутренних дел, замещающим сокращаемую должность, продолжаются в случае предоставления сотруднику с учетом уровня его квалификации, образования и стажа службы в органах внутренних дел (выслуги лет) или стажа (опыта) работы по специальности возможности замещения иной должности в органах внутренних дел. Сотрудник органов внутренних дел в случае отказа от предложенной ему для замещения иной должности в органах внутренних дел либо от направления на обучение по дополнительным профессиональным программам освобождается от замещаемой должности и увольняется со службы в органах внутренних дел. В этом случае контракт с сотрудником расторгается в соответствии с пунктом 11 части 2 статьи 82 данного федерального закона.

Перевод сотрудника органов внутренних дел на равнозначную или нижестоящую должность в органах внутренних дел осуществляется в том числе в связи с сокращением замещаемой сотрудником должности (пункт 4 части 5, пункт 3 части 7 статьи 30 Федерального закона от 30 ноября 2011 года № 342-ФЗ).

Для решения вопроса об условиях дальнейшего прохождения сотрудником органов внутренних дел службы в органах внутренних дел или о ее прекращении Президент Российской Федерации, руководитель федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел или уполномоченный руководитель может освободить сотрудника от замещаемой должности в органах внутренних дел. Сотрудник, освобожденный от замещаемой должности, может быть зачислен в распоряжение федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел, его территориального органа или подразделения. При этом сохраняются установленные данным федеральным законом правовое положение (статус), гарантии социальной защиты сотрудника и правоотношения, связанные с прохождением службы в органах внутренних дел, за исключением выполнения сотрудником обязанностей и наделения его правами, которые установлены должностным регламентом (должностной инструкцией) (часть 9 статьи 36 Федерального закона от 30 ноября 2011 года N 342-ФЗ).

Руководитель федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел или уполномоченный руководитель в срок, установленный для нахождения сотрудника органов внутренних дел в распоряжении федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел, его территориального органа или подразделения, после уведомления сотрудника о сокращении или о возможном расторжении контракта и увольнении со службы в органах внутренних дел решает вопрос о переводе сотрудника на иную должность в органах внутренних дел в соответствии со статьей 30 названного федерального закона либо о расторжении с ним контракта в соответствии со статьей 82 данного федерального закона (часть 18 статьи 36 Федерального закона от 30 ноября 2011 года N 342-ФЗ).

Из приведенных норм закона следует, что контракт с сотрудником органов внутренних дел подлежит расторжению по пункту 11 части 2 статьи 82 Федерального закона от 30 ноября 2011 года № 342-ФЗ (в связи с сокращением должности в органах внутренних дел, замещаемой сотрудником), если сотрудник был уведомлен о расторжении контракта не позднее чем за два месяца до увольнения, отсутствует возможность перевода сотрудника органа внутренних дел с учетом уровня его квалификации, образования, стажа службы в органах внутренних дел (выслуги лет), стажа (опыта) работы по специальности на другую должность или сотрудник органа внутренних дел отказался от перевода на другую должность.

При этом на федеральный орган исполнительной власти в сфере внутренних дел, его территориальный орган или подразделение законом возложена обязанность предложить сотруднику имеющиеся у него и отвечающие указанным выше требованиям вакантные равнозначные замещаемой сотрудником органов внутренних дел должности или нижестоящие должности.

Как указано в пункте 14 Обзора практики рассмотрения судами дел по спорам, связанным с прохождением службы федеральными государственными служащими, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 15.11.2017, в случае сокращения должности, замещаемой сотрудником органов внутренних дел, на федеральный орган исполнительной власти в сфере внутренних дел, его территориальный орган или подразделение возложена обязанность предлагать такому сотруднику равноценную или нижестоящую должность. Перевод сотрудника органа внутренних дел на вышестоящую должность, в том числе в связи с сокращением замещаемой сотрудником должности, является правом, а не обязанностью органа внутренних дел.

Вышеуказанные законодательные требования относительно обязанности по предложению вакантных равноценных и нижестоящих вакантных должностей ответчиком ГУ МВД России по г. Москве не соблюдены.

Так, ответчик ГУ МВД России по г. Москве утверждает, что истцу были предложены все имеющиеся вакантные равнозначные замещаемой должности и нижестоящие должности. В подтверждение данного довода ответчиком в суде первой инстанции были представлены списки вакансий, которые предлагались истцу для ознакомления (т.1, л.д. 115-117, 120-127, 133-138, 143-159). Суд первой инстанции счел данные списки достаточными для вывода о том, что истцу были предложены все имеющиеся вакантные равнозначные замещаемой должности и нижестоящие должности.

Однако судом первой инстанции не было учтено, что данные списки вакантных должностей не позволяют установить, что в них приведен исчерпывающий перечень вакантных должностей, которые имелись у ответчика в период проведения процедуры сокращения штата. В суде первой инстанции не были представлены документы, которые бы позволяли установить действительный перечень вакантных должностей, которые по своим квалификационным характеристикам должны были быть предложены истцу. Штатное расписание не было представлено ответчиками в суд первой инстанции, при этом следует отметить, что представленная ответчиками выписка из Приказа ГУ МВД России по № от ДД.ММ.ГГГГ (т.1, л.д. 54-71) не относится к числу относимых доказательств, поскольку не является штатным расписанием, а является по существу организационно-распорядительным документом, регламентирующим внесение изменений в штатное расписание.

При апелляционном рассмотрении дела судебной коллегией ответчику было предложено представить доказательства (штатное расписание, а также актуальные на период проведения процедуры сокращения сведения обо всех имеющихся равноценных и нижестоящих вакантных должностей, справки, выписки, сводные сведения и иные документы), которые бы позволили достоверно установить исчерпывающий перечень свободных вакансий и соотнести его со списками вакансий, которые предлагались истцу.

В частности, неоднократно в судебных заседаниях - 21 сентября 2021 года (т.2, л.д. 59), 12 октября 2021 года (т.2, л.д. 76), 23 ноября 2021 года (т.2, л.д. 85), 5 апреля 2022 года (т.8, л.д.79) представителям ответчика предлагалось представить доказательства, подтверждающие выполнение ответчиками требований законодательства о предложении вакантных должностей (равноценных и нижестоящих), однако подобные доказательства не были представлены на всем протяжении апелляционного рассмотрения дела.

Те документы, которые были представлены представителем ГУ МВД России по г. Москве (тома 3-8), не могут быть отнесены к числу допустимых и относимых доказательств, подтверждающих юридически значимые обстоятельства.

Так, представленное штатное расписание (т.3) имеет неоговоренные и не удостоверенные приписки и зачеркивания от руки, что не соответствует требованиям статьи 55, 59, 60 ГПК РФ и не позволяет оценить данный документ в порядке, предусмотренном статьей 67 ГПК РФ. Кроме того, ответчик ГУ МВД России по г. Москве в возражениях на апелляционную жалобу указывает, что представленное штатное расписание не имеет соотносимости с реальной картиной вакантных должностей, а также не содержит в себе сведений о наличии либо отсутствии кандидатов на эти должности (т.8, л.д. 88).

Представленные ответчиком документы об изменениях штатных расписаний (т.т. 4-7) также не раскрывают сведений о том, какие вакантные должности (равноценные и нижестоящие) имелись в период проведения процедуры сокращения.

Кроме того, судебная коллегия учитывает сведения, сообщенные представителями ответчиков в судебных заседаниях суда апелляционной инстанции о том, что ответная сторона не может подтвердить, что истцу предлагались все отвечающие требованиям закона вакантные должности, поскольку в ГУ МВД России по г. Москве отсутствует автоматизированная информационная система, позволяющая корректно сформировать такие списки; кроме того, ответной стороне не известно, какие должности из вновь введенных в штатное расписание являлись вакантными (т.,2 л.д. 59, 62, 67, 84; т.8, л.д. 3, 64, 78).

В суде апелляционной инстанции истец ФИО1-Х. ссылался на то, что ему не был предложен ряд вакантных должностей (равноценных и нижестоящих), которые были введены в штат ГУ МВД России по г. Москве в период зачисления истца в распоряжение уполномоченного органа и до его увольнения со службы 3 октября 2020 года (т.8, л.д. 70, 71, 81-85).

Ответчиком не представлено доказательств, которые бы опровергали данные утверждения истца.

Так, из материалов дела следует, что в период проведения сокращения штата в штатное расписание были внесены изменения о введении новых штатных единиц, в том числе оперуполномоченных в СЗАО, ЦАО, СВАО, ВАО, ЮВАО, ЮАО, ЮЗАО (иных административных округах) ГУ МВД России по г. Москве. Вместе с тем, доказательств, что указанные вакансии были заняты иными работниками и не являлись свободными, в силу чего не предлагались истцу, ответчиком не представлено.

Кроме того, представитель ГУ МВД России по г. Москве пояснил, что те вакантные должности, которые с 1 октября 2020 года были введены в штатные расписания на основании Приказа № 294 от 18 сентября 2020 года (т.8, л.д. 103), как таковые истцу ФИО1-Х. не предлагались, поскольку истец ФИО1-Х. ранее отказывался от предложенных должностей, что было расценено как злоупотребление правами, в силу чего было принято решение больше не предлагать истцу вакансии (т.8, л.д. 112).

Таким образом, вакантные должности, которые были введены в штатное расписание 1 октября 2020 года на основании Приказа № 294 от 18 сентября 2020 года, истцу до его увольнения, состоявшегося 3 октября 2020 года, не предлагались, несмотря на то, что 1 октября 2020 года с истцом проводилась беседа и ответчик мог ознакомить истца с вакантными должностями, введенными в штатное расписание с 1 октября 2020 года.

При изложенных обстоятельствах, судебная коллегия приходит к выводу о том, что ответчиками не доказано, что ими были выполнены требования Федерального закона № 342-ФЗ о необходимости предложения сокращаемому сотруднику всех равноценных и нижестоящих вакантных должностей.

Общий принцип рассмотрения служебных (трудовых) споров заключается в том, что любые сомнения должны трактоваться в пользу сотрудника (работника), как более слабой стороны служебных (трудовых) правоотношений, в отличие от нанимателя (работодателя), обладающего более весомым административным и управленческим ресурсом. При тех обстоятельствах, что доказательственная база, представленная ответчиком, не обладает достоверным и бесспорным характером, не устраняет сомнений суда в обстоятельствах, о которых утверждает ответчик, то достаточных правовых оснований для констатации того факта, что ответчиком были соблюдены требования закона о предложении сокращаемому сотруднику всех имеющихся вакантных должностей (а не выборочно), в данном случае не имеется.

Также судебная коллегия отмечает, что действия ответчиков, связанные с несообщением истцу информации об отказе в согласовании его кандидатуры на вышестоящую должность, также характеризуют позицию ответной стороны в качестве недобросовестной, поскольку отсутствие у истца такой информации (о том, что ему отказано в переводе на вышестоящую должность) препятствовало ему объективно оценить в перспективе возможные негативные последствия, вызванные отказом истца от занятия тех должностей, которые предлагались истцу с августа по октябрь 2020 года.

Материалами дела подтверждается, что истец ожидал назначения на вышестоящую должность оперуполномоченного 1 отделения 1 отдела УНК ГУ МВД России по г. Москве с мая 2020 года, получив предварительные согласования руководства СЗАО ГУ МВД России по г. Москве и УНК ГУ МВД России по г. Москве.

По состоянию на 29 июня 2020 года ответной стороне уже было известно, что кандидатура истца не прошла согласования у руководства ГУ МВД России по г. Москве.

Между тем, на протяжении периода времени с 11 августа 2020 года по 1 октября 2020 года, когда истцу предлагались вакантные должности и проводились беседы, и когда истец, исходя их своих разумных и правомерных ожиданий, уведомлял ответчиков о причинах своего отказа от предложенных вакантных должностей (ожидал завершения процедуры согласования перевода на вышестоящую должность, которая была запущена), ответчики уклонились от доведения до истца информации, что его кандидатура была отклонена еще в июне 2020 года, тем самым создав ситуацию, при которой истец ФИО1 С-Х. был заведомо лишен возможности принять соответствующее решение о продолжении службы на тех должностях, которые ему предлагались в указанный период.

В соответствии с нормами статьи 10 Гражданского кодекса РФ подобные действия ответчиков расцениваются судебной коллегией, как обладающие признаками недобросовестности.

Учитывая изложенное, судебная коллегия приходит к выводу о том, что требования истца о признании незаконным приказа ГУ МВД России по г. Москве № 2781 л/с от 2 октября 2020 года об увольнении ФИО1-Х. из органов внутренних дел и о восстановлении на службе в органах внутренних дел с зачислением в распоряжение ГУ МВД России по г. Москве, как бывшего оперуполномоченного 2-го отделения 6-й оперативно-розыскной части «О» Отдела уголовного розыска УВД по СЗАО ГУ МВД России по г. Москве подлежат удовлетворению.

Учитывая, что истец ФИО1-Х. был уволен со службы 3 октября 2020 года, то, следовательно, он подлежит восстановлению на службе с зачислением в распоряжение ГУ МВД России по г. Москве, как бывшего оперуполномоченного 2-го отделения 6-й оперативно-розыскной части «О» Отдела уголовного розыска УВД по СЗАО ГУ МВД России по г. Москве, с 4 октября 2020 года.

Решение суда в части восстановления ФИО1-Х. на службе подлежит немедленному исполнению в силу требований ст. 211 ГПК РФ.

Истцом также заявлены требования о взыскании денежного довольствия за период с 4 октября 2020 года по 17 февраля 2021 года в размере 192 877, 28 рублей, а также с 18 февраля 2021 года по день фактического восстановления на работе из расчета 2143, 08 рублей за каждый рабочий день вынужденного прогула.

Разрешая данные исковые требования, судебная коллегия учитывает следующее.

В соответствии с частью 6 статьи 74 Федерального закона от 30 ноября 2011 г. № 342-ФЗ сотруднику органов внутренних дел, восстановленному на службе в органах внутренних дел, выплачивается не полученное (недополученное) им за время вынужденного прогула денежное довольствие, установленное по замещаемой им ранее должности в органах внутренних дел, и (или) компенсируется разница между денежным довольствием, получаемым им по последней должности в органах внутренних дел, и фактическим заработком, полученным в период вынужденного перерыва в службе.

Согласно пункту 98 Приказа МВД России от 31.03.2021 № 181 «Об утверждении Порядка обеспечения денежным довольствием сотрудников органов внутренних дел Российской Федерации», сотруднику, восстановленному на службе в органах внутренних дел, выплачивается неполученное (недополученное) им за время вынужденного прогула денежное довольствие, установленное по замещаемой им ранее должности в органах внутренних дел, и (или) компенсируется разница между денежным довольствием, получаемым им по последней должности в органах внутренних дел, и фактическим заработком, полученным в период вынужденного перерыва в службе

По смыслу данных положений закона, для сотрудников органов внутренних дел установлен особый порядок компенсации не полученного за время вынужденного прогула денежного довольствия, при котором им компенсируется разница между денежным довольствием, получаемым им по последней должности в органах внутренних дел, и фактическим заработком, полученным в период вынужденного перерыва в службе, ввиду того, что прохождение службы исключает возможность одновременной работы по трудовому договору.

Как указано в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 25 июня 2019 г. № 1735-О, данное положение закона, как и статья 6 Закона Российской Федерации «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, войсках национальной гвардии Российской Федерации, и их семей», предусматривающая назначение и выплату пенсий государственным служащим, в том числе сотрудникам органов внутренних дел, только после увольнения их со службы и приостановление выплаты пенсий в случае поступления таких пенсионеров на службу, основаны на особенностях правового статуса сотрудников органов внутренних дел, обусловленного выполняемыми ими публичными функциями, направлены на обеспечение баланса публичных интересов и частных интересов сотрудника органов внутренних дел.

В силу части 2 статьи 3 Федерального закона от 30.11.2011 № 342-ФЗ нормы трудового законодательства применяются к правоотношениям, связанным со службой в органах внутренних дел, лишь в случаях, не урегулированных нормативными правовыми актами Российской Федерации, указанными в части 1 этой статьи, в том числе этим Федеральном законом.

Следовательно, к спорным правоотношениям не подлежат применению нормы трудового законодательства и разъяснения, изложенные в пункте 62 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 № 2, где указано, что при определении размера оплаты времени вынужденного прогула средний заработок, взыскиваемый в пользу работника за это время, не подлежит уменьшению на суммы заработной платы, полученной у другого работодателя, независимо от того, работал у него работник на день увольнения или нет.

С учетом изложенного, юридически значимыми обстоятельствами, подлежащими установлению в рамках настоящего спора, является факт трудоустройства истца ФИО1-Х. на другую работу после увольнения со службы, период его работы после увольнения со службы и размер полученной заработной платы.

При апелляционном рассмотрении дела ФИО1-х. пояснил, что после увольнения со службы он был трудоустроен в Муниципальное казенное учреждение «Тосненская спортивная школа олимпийского резерва по дзюдо» на должность тренера.

В подтверждение данных обстоятельств истцом представлена заверенная работодателем копия трудовой книжки, из которой следует, что ФИО1-Х. работает в Муниципальном казенном учреждении «Тосненская спортивная школа олимпийского резерва по дзюдо» в должности тренера с 10 ноября 2020 года по настоящее время (по 24 мая 2022 года) (т.8, л.д.94-97).

Сумма заработной платы, полученная истцом в Муниципальном казенном учреждении «Тосненская спортивная школа олимпийского резерва по дзюдо» за период с 10 ноября 2020 года по апрель 2022 года включительно составила в общей сложности 873 649,17 рублей, что подтверждается справками о доходах 2-НДФЛ (т.8, л.д. 98-101).

Указанная сумма подлежит зачету при определении суммы денежного довольствия, подлежащего взысканию в пользу ФИО1-Х. за период вынужденного прогула.

Для определения размера денежного довольствия за период вынужденного прогула истца сторонами представлены расчеты среднедневного заработка.

Судебная коллегия не может согласиться с расчетом, который представлен ответчиком УВД по СЗАО ГУ МВД России по г. Москве.

В частности, согласно расчету ответчика, среднедневной заработок истца исчислен путем деления суммы 435 833, 34 рублей, представляющей собой совокупный размер денежного довольствия за предшествующие увольнению 12 месяцев работы, на количество календарных дней в году, то есть на 366. Путем такого расчета, среднедневной заработок истца составил 1190, 80 рублей в день (435 833, 34 рублей : 366 дней = 1190, 80 рублей) (т.8, л.д. 51).

Однако, сведения о размере денежного довольствия, приведенные в расчете среднего дневного заработка в сумме 435 833, 34 рублей (т.8, л.д. 51), противоречат сведениям, отраженным в справках 2-НДФЛ, оформленных УВД по СЗАО ГУ МВД России по г. Москве (т.1, л.д. 50, 51). По сведениям, отраженным в справках 2-НДФЛ, доход истца по выплаченному денежному довольствию и иным выплатам за период с октября 2019 года по сентябрь 2020 года составил 469 334, 73 рублей.

Из указанной суммы совокупного дохода 469 334, 73 рублей подлежит вычету сумма материальной помощи, которая была выплачена истцу в июне 2020 года в размере 30 082 рублей (с кодом 2760 – материальная помощь), поскольку согласно пункту 3 Постановления Правительства РФ от 24.12.2007 № 922 «Об особенностях порядка исчисления средней заработной платы», для расчета среднего заработка не учитываются выплаты социального характера и иные выплаты, не относящиеся к оплате труда (материальная помощь, оплата стоимости питания, проезда, обучения, коммунальных услуг, отдыха и другие).

С учетом этого, совокупный доход истца ФИО1-Х. в связи с выплатой денежного довольствия за период с октября 2019 года по сентябрь 2020 года составил 439 252, 73 рублей (469 334, 73 рублей – 30 082 рублей).

Кроме того, судебная коллегия отмечает, что расчет ответчика противоречит положениям пункта 9 Постановления Правительства РФ от 24.12.2007 № 922 «Об особенностях порядка исчисления средней заработной платы», которое применяется при рассмотрении спорных правоотношений, в том числе с учетом того, что специальным законодательством, в том числе Приказом МВД России от 31.03.2021 № 181, расчет среднедневного заработка для оплаты вынужденного прогула не установлен.

Так, указанным пунктом 9 Постановления Правительства РФ от 24.12.2007 № 922 «Об особенностях порядка исчисления средней заработной платы» предусмотрено, что средний дневной заработок, кроме случаев определения среднего заработка для оплаты отпусков и выплаты компенсаций за неиспользованные отпуска, исчисляется путем деления суммы заработной платы, фактически начисленной за отработанные дни в расчетном периоде, включая премии и вознаграждения, учитываемые в соответствии с пунктом 15 настоящего Положения, на количество фактически отработанных в этот период дней.

Следовательно, для определения среднедневного заработка истца совокупная сумма денежного довольствия, выплаченная истцу за последние 12 месяцев перед увольнением, подлежит делению не на количество календарных дней (как это сделано ответчиком), а на количество фактически отработанных в этот период дней.

Сведений о количестве отработанных истцом в расчетном периоде дней ответчиками не представлено, при этом сведения о количестве фактически отработанных днях в расчетном периоде, указанные истцом – 219 дней (т.8, л.д. 59), ответчиками не оспаривались.

Исходя из принципа состязательности и равноправия сторон, учитывая также, что ответчиками не представлены иные сведения о количестве фактически отработанных дней, несмотря на наложенное на ответчиков судебной коллегией обязание представить надлежащий расчет заработка, суд апелляционной инстанции полагает возможным при расчете среднедневного заработка исходить из сведений, сообщенных истцом.

Таким образом, среднедневной заработок истца составит 2005, 72 рублей согласно расчету: 439 252, 73 рублей / 219 дней = 2005, 72 рублей.

Судебная коллегия отмечает, что денежное довольствие за время вынужденного прогула подлежит определению за период с 4 октября 2020 года (с даты, следующей за датой увольнения со службы) по 24 мая 2022 года (по дату восстановления истца на службе в соответствии с настоящим апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Ленинградского областного суда).

При этом в период, приходящийся на время вынужденного прогула истца ФИО1-Х., сотрудникам органов внутренних дел повышали должностные оклады, что должно быть учтено при определении суммы оплаты за период вынужденного прогула истца.

Согласно пункту 60 Порядка обеспечения денежным довольствием сотрудников органов внутренних дел Российской Федерации, утвержденного Приказом МВД России от 31.03.2021 № 181, в случае увеличения окладов денежного содержания выплата денежного довольствия сотрудникам производится из нового оклада денежного содержания с даты его установления.

В соответствии с пунктом 17 Постановления Правительства РФ от 24.12.2007 № 922 «Об особенностях порядка исчисления средней заработной платы», средний заработок, определенный для оплаты времени вынужденного прогула, подлежит повышению на коэффициент, рассчитанный путем деления тарифной ставки, оклада (должностного оклада), денежного вознаграждения, установленных работнику с даты фактического начала работы после его восстановления на прежней работе, на тарифную ставку, оклад (должностной оклад), денежное вознаграждение, установленные в расчетном периоде, если за время вынужденного прогула в организации (филиале, структурном подразделении) повышались тарифные ставки, оклады (должностные оклады), денежное вознаграждение.

При этом в отношении выплат, установленных в фиксированном размере и в абсолютном размере, действует порядок, установленный пунктом 16 настоящего Положения.

Пунктом 1 Постановления Правительства Российской Федерации от 27 июня 2020 г. № 939 «О повышении денежного довольствия военнослужащих и сотрудников некоторых федеральных органов исполнительной власти» установлено, что с 1 октября 2020 года повышаются размеры должностных окладов и окладов по специальным званиям лиц, проходящих службу в войсках национальной гвардии Российской Федерации и имеющих специальные звания полиции, сотрудников органов внутренних дел Российской Федерации, учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, федеральной противопожарной службы Государственной противопожарной службы, таможенных органов Российской Федерации и лиц начальствующего состава федеральной фельдъегерской связи в 1,03 раза.

Пунктом 1 Постановления Правительства РФ от 24.05.2021 № 772 «О повышении денежного довольствия военнослужащих и сотрудников некоторых федеральных органов исполнительной власти» установлено, что с 1 октября 2020 года повышаются размеры должностных окладов и окладов по специальным званиям лиц, проходящих службу в войсках национальной гвардии Российской Федерации и имеющих специальные звания полиции, сотрудников органов внутренних дел Российской Федерации, учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, федеральной противопожарной службы Государственной противопожарной службы, таможенных органов Российской Федерации и лиц начальствующего состава федеральной фельдъегерской связи в 1,037 раза.

С учетом произведенных на основании указанных Постановлений размеров окладов по должности и размеров окладов по специальным званиям полиции, с 1 октября 2020 года - в 1,03 раза и с 1 октября 2021 года – в 1, 037 раза, сумма денежного довольствия ФИО1-Х. в расчете на средний дневной заработок составила бы с 1 октября 2020 года - 2065, 89 рублей (2005, 72 х 1,03), с 1 октября 2021 года – 2 142, 32 рублей (2065, 89 рублей х 1, 037).

Период вынужденного прогула истца ФИО1-Х. составляет с 4 октября 2020 года по 24 мая 2022 года - 401 рабочий день, из которых на период с 4 октября 2020 года по 30 сентября 2021 года приходится 247 рабочих дней прогула, с 1 октября 2020 года по 24 мая 2021 года – 154 рабочих дня прогула.

При таком положении, размер денежного довольствия ФИО1-Х. за период вынужденного прогула с 4 октября 2020 года по 24 мая 2022 года с учетом повышения окладов составит в общей сложности 840 192, 11 рублей, исходя из следующего расчета:

2065, 89 рублей х 247 дней = 510 274, 83 рублей;

2 142, 32 рублей х 154 дней = 329 917, 28 рублей;

510 274, 83 рублей + 329 917, 28 рублей = 840 192, 11 рублей.

Материалами дела подтверждается, что истцу в течение 1 года после увольнения (в период с 4 октября 2020 года по 3 октября 2021 года) выплачивался ежемесячный оклад по специальному званию, общая сумма которого составила 147 524, 04 рублей.

Таким образом, общая сумма выплат, подлежащих зачету при определении оплаты вынужденного прогула, составляет 1 021 173, 21 рублей (заработная плата по новому месту работы в размере 873 649,17 рублей + выплаченное в течение 1 года с момента увольнение денежное довольствие в размере 147 524, 04 рублей).

При тех условиях, что указанная сумма 1 021 173, 21 рублей превышает размер денежного довольствия ФИО1-Х., рассчитанного за период вынужденного прогула в сумме 840 192, 11 рублей, то правовых оснований для взыскания в пользу ФИО1-Х. денежного довольствия за период вынужденного прогула, в данном случае не имеется, иное бы противоречило нормам части 6 статьи 74 Федерального закона от 30 ноября 2011 г. № 342-ФЗ.

С учетом изложенного, ФИО1-Х. надлежит отказать в удовлетворении исковых требований о взыскании денежного довольствия за период вынужденного прогула.

При оценке обоснованности исковых требований о взыскании компенсации морального вреда, судебная коллегия считает, что такие требования подлежат удовлетворению, поскольку факт нарушения трудовых прав истца, связанный с незаконным увольнением со службы, нашел свое подтверждение в ходе рассмотрения настоящего дела. Определяя размер компенсации морального вреда, судебная коллегия учитывает характер допущенного нарушения, его продолжительность, степень нравственных страданий истца, и считает, что размер компенсации должен составить 25 000 рублей.

Размер компенсации морального вреда, предъявленный истцом ко взысканию в сумме 50 000 рублей, судебная коллегия считает завышенным, учитывая при этом, что каких-либо сведений, позволяющих суду установить конкретные обстоятельства и характерные признаки нравственных страданий, истцом суду сообщено не было.

При таком положении, в пользу истца с ГУ МВД России по г. Москве подлежит взысканию компенсация морального вреда в размере 25 000 рублей.

Рассматривая требования истца о признании незаконным представления к увольнении из органов внутренних дел РФ от 30 сентября 2020 года, о признании незаконным заключения УК УРЛС ГУ МВД России по г. Москве от 1 октября 2020 года, о признании служебной характеристики незаконной и необоснованной, порочащей честь и деловую репутацию, об обязании ознакомить истца со списком вакантных мест по ГУ МВД России по г. Москве, судебная коллегия не находит правовых оснований для их удовлетворения, поскольку такие требования не направлены на восстановление нарушенных прав истца; по существу истец оспаривает организационные документы ответчиков, оформление которых предшествовало увольнению истца. Удовлетворение таких требований не влечет возникновения правовых последствий для истца и не предопределят достижения тех правовых целей, ради которых был инициирован иск о защите трудовых прав.

Удовлетворение исковых требований ФИО1-Х. о признании незаконным приказа об увольнении, о восстановлении на службе, о взыскании компенсации морального вреда является надлежащим способом защиты прав и интересов истца и достаточным для их восстановления.

При апелляционном рассмотрении дела истец ФИО1-Х. и его представитель адвокат Плиев Р.С. согласились с тем, что основными требованиями истца, удовлетворение которых будет являться достаточным для восстановления нарушенных прав, являются требования о признании незаконным приказа об увольнении, о восстановлении на службе, о взыскании компенсации морального вреда.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия не находит правовых оснований для удовлетворения требований о признании незаконным представления к увольнении из органов внутренних дел РФ от 30 сентября 2020 года, о признании незаконным заключения УК УРЛС ГУ МВД России по г. Москве от 1 октября 2020 года, о признании служебной характеристики незаконной и необоснованной, порочащей честь и деловую репутацию, об обязании ознакомить истца со списком вакантных мест по ГУ МВД России по г. Москве, в удовлетворении указанных требований истцу надлежит отказать.

Руководствуясь статьями 328, 329, 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда

определила:

решение Тосненского городского суда Ленинградской области от 23 марта 2021 года отменить. Принять по делу новое решение.

Признать незаконным приказ № 2781 л/с от 2 октября 2020 года ГУ МВД России по г. Москве о расторжении контракта с ФИО23

Восстановить ФИО24 на работе в ГУ МВД России по г. Москве в должности оперуполномоченного 2-го отделения 6 ОРЧ «О» ОУР УВД по СЗАО ГУ МВД России по г. Москве с 04 октября 2020 года.

Взыскать с ГУ МВД России по г. Москве в пользу ФИО25 компенсацию морального вреда в размере 25 000 рублей.

В удовлетворении остальной части исковых требований ФИО1-Хусеновичу отказать.

В удовлетворении апелляционной жалобы ФИО26 и апелляционного представления Тосненского городского прокурора в остальной части отказать.

Председательствующий:

Судьи:

Судья Петрова И.А.