Гражданский кодекс часть 1

по апелляционной жалобе представителя истца ФИО3 (доверенность № 1 от 09.01.2020 сроком до 31.12.2020) на решение Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 11.02.2020.

Заслушав доклад судьи Колесниковой О.Г., объяснения представителя истца ФИО3, поддержавшей апелляционную жалобу, объяснения ответчиков ФИО1 и ФИО2, возражавших против удовлетворения апелляционной жалобы, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ФКУ «Исправительная колония № 2 ГУФСИН России по Свердловской области» (далее по тексту – Учреждение) обратилось в суд с иском к ФИО1, ФИО2 о возмещении ущерба в порядке регресса, указав в обоснование на следующие обстоятельства.

ФИО1, ФИО2 проходили службу в Учреждении, замещали должности мастера подсобного хозяйства УКП п. Красный и заместителя начальника колонии -начальника центра, соответственно, на дату предъявления иска уволены из уголовно-исполнительной системы. В 2018 г. в Учреждении прошли служебные проверки по фактам нарушения сроков исполнения государственного контракта на поставку мяса и мясных субпродуктов № 18132030158200162100209/158-юр от 20.04.2018, заключенного между Учреждением и ГУФСИН России по Свердловской области. В результате проверок установлен факт нарушения ответчиками должностных обязанностей, повлекших нарушение условий государственного контракта, ответчики привлечены к дисциплинарной ответственности. В период с 24.10.2019 по 30.10.2019 истцом проведена служебная проверка, которой установлено, что нарушение сроков поставок мяса привело к начислению пени в общей сумме 75169,55 руб. и как следствие - причинению ущерба Учреждению в указанном размере. Поскольку ущерб причинен, в том числе, по вине ответчиков (которая установлена ранее проведенными служебными проверками), их надлежит привлечь к материальной ответственности в пределах их среднемесячного заработка.

На основании изложенного, с учетом последующего уточнения исковых требований Учреждение просило взыскать в возмещение материального ущерба с ФИО2 40429 руб., с ФИО1 – 57026 руб.

Ответчики против удовлетворения заявленного иска возражали, отрицая наличие своей вины в причинении ущерба.

Ответчик ФИО1 указал, что корм для свиней, приобретенный в конце 2017 г., к концу января 2018 г. был истрачен. Возможность проведения котировочных закупок корма во исполнение государственного контракта от 20.04.2018 появилась лишь после поступления 25.04.2018 аванса по данному контракту в размере 30%. Первая поставка кормов осуществлена 06.04.2018 за счет средств Учреждения. Поскольку в период с февраля до апреля 2018 г. кормление свинопоголовья осуществлялось низкоконцентрированным кормом (использовались пищевые отходы, корнеплоды), животные не могли набрать необходимый для забоя вес, что и привело к срыву сроков поставки мяса.

Ответчик ФИО2 указал, что в Учреждении занимал должность начальника энергомеханического отдела, в вопросах животноводства не компетентен. В связи с нахождением заместителя начальника Учреждения в отпуске в апреле и мае 2018 г. ему (ответчику) приходилось исполнять обязанности заместителя начальника Учреждения, в том числе, он согласовал государственный контракт № 18132030158200162100209/158-юр от 20.04.2018 после того, как контракт был согласован всеми остальными службами.

Решением Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 11.02.2020 иск Учреждения оставлен без удовлетворения.

С таким решением не согласился истец.

В апелляционной жалобе представитель Учреждения ФИО3 просит решение отменить, указывая на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела. Настаивает на доказанности факта причинения материального ущерба по вине ответчиков, ненадлежащим образом исполнявших должностные обязанности, не обеспечивших надлежащее содержание животных, наличие запаса кормов, не выполнивших план производства и поставок продукции, не обеспечивших своевременное выполнение обязательств перед ГУФСИН России по Свердловской области.

Заслушав объяснения сторон, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда исходя из этих доводов (ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса РФ), судебная коллегия приходит к следующему.

Как установлено судом, следует из материалов дела, ФИО2 проходил службу в Учреждении с 19.03.2012, с 04.12.2014 - в должности начальника энергомеханического отдела, 01.04.2019 уволен из уголовно-исполнительной системы по выслуге лет, дающей право на получение пенсии (л.д. 40-42, 45-50, 60).

ФИО1 на основании трудового договора № 15-26 от 20.05.2015 принят на работу в Учреждение на должность мастера учебно-производственного сельскохозяйственного участка центра трудовой адаптации осужденных, трудовой договор прекращен приказом Учреждения от 17.01.2019 № 4-лс (л.д. 39, 43, 44).

Из материалов дела также следует, что 20.04.2018 между Учреждением и ГУФСИН России по Свердловской области заключен государственный контракт № 18132030158200162100209/158-юр/юг-137 на поставку мяса свинины в тушах и полутушах, субпродуктов мясных на общую сумму 6 080 960 руб. Сроки поставки по названному контракту установлены помесячно, до 20.12.2018 (л.д. 12-18).

В связи с нарушением Учреждением предусмотренных указанным контрактом сроков поставок в мае, июне, июле, августе, сентябре, октябре, ноябре 2018 г. на основании требований ГУФСИН России по Свердловской области об оплате пеней от 26.07.2018, 02.10.2018, 26.11.2018 и 29.12.2018 Учреждением выплачены пени на общую сумму 75 169,55 руб. (л.д. 19-34).

Приказом начальника Учреждения № 617 от 24.10.2019 на основании рапорта старшего юрисконсульта юридической группы назначена проверка для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения, а также мер материальной ответственности и степени вины должностных лиц, виновных в возникновении непроизводительных расходов Учреждения в виде уплаченных пеней (л.д. 35 с оборотом).

Согласно заключения о результатах проверки от 30.10.2019, в 2018 г. в Учреждении прошли служебные проверки по фактам нарушения сроков исполнения государственного контракта на поставку мяса и мясных субпродуктов № 18132030158200162100209/158-юр от 20.04.2018, заключенного между Учреждением и ГУФСИН России по Свердловской области (заключения служебных проверок утверждены 09.11.2018, 24.12.2018). В результате проверок установлен факт нарушения ответчиками должностных обязанностей, повлекших нарушение условий государственного контракта, ответчики привлечены к дисциплинарной ответственности. В письменных объяснениях, отобранных в ходе служебных проверок в 2018 г., ответчики наличие своей вины в нарушении условий государственного контракта отрицали.

На основании заключения проверки от 30.10.2019 по факту непроизводительных расходов Учреждения установлен размер причиненного ущерба и степень вины должностных лиц, виновных в возникновении непроизводительных расходов: ФИО1 – в размере среднемесячного заработка 16597 руб., ФИО2 – в размере среднемесячного заработка 40429 руб.

Отказывая при изложенных обстоятельствах в удовлетворении исковых требований Учреждения, суд исходил из недоказанности факта виновного причинения ответчиками материального ущерба Учреждению.

Судебная коллегия по доводам апелляционной жалобы Учреждения не находит оснований не соглашаться с такими выводами суда.

Поскольку специальных норм, регулирующих вопросы привлечения сотрудников уголовно-исполнительной системы к материальной ответственности не имеется, применению в споре подлежат нормы трудового законодательства.

В соответствии со ст. 233 Трудового кодекса РФ материальная ответственность стороны трудового договора наступает за ущерб, причиненный ею другой стороне этого договора в результате ее виновного противоправного поведения (действий или бездействия), если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или иными федеральными законами. При этом каждая из сторон трудового договора обязана доказать размер причиненного ей ущерба.

В силу ч.ч. 1, 2 ст. 238 Трудового кодекса РФ работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб. Неполученные доходы (упущенная выгода) взысканию с работника не подлежат. Под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам.

Согласно п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.11.2006 № 52 «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю», к обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения дела о возмещении ущерба работником, обязанность доказать которые возлагается на работодателя, в частности, относятся: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действия или бездействия) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности. Если работодателем доказаны правомерность заключения с работником договора о полной материальной ответственности и наличие у этого работника недостачи, последний обязан доказать отсутствие своей вины в причинении ущерба.

Судебная коллегия полагает, что представленные истцом в обоснование доводов иска доказательства с достоверностью не подтверждают возникновение на стороне истца прямого действительного ущерба, принимая во внимание понятие прямого действительного ущерба, данного в ст. 238 Трудового кодекса РФ и п. 5 названного постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.11.2006 № 52.

Как указано в данном пункте постановления Пленума Верховного Суда РФ, при определении суммы, подлежащей взысканию, судам следует учитывать, что в силу статьи 238 Трудового кодекса РФ работник обязан возместить лишь прямой действительный ущерб, причиненный работодателю, под которым понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе находящегося у работодателя имущества третьих лиц, если он несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение или восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам.

Таким образом, по смыслу ст. 238 Трудового кодекса РФ с учетом вышеприведенных разъяснений высшей судебной инстанции к прямому действительному ущербу уплата истцом пени за нарушение сроков поставки по государственному контракту не может повлечь материальную ответственность сотрудника, поскольку эти выплаты не являются прямым возмещением ущерба, причиненного третьему лицу, а являются мерой гражданско-правовой ответственности по заключенному исправительным учреждением государственному контракту.

При этом судебная коллегия отмечает, что даже если бы имелись основания согласиться с позицией автора жалобы о праве работодателя привлекать к материальной ответственности работников в связи с уплатой пеней, возникших в связи с неисполнением государственного контракта, то и в этом случае решение суда является правильным, т.к. истец не доказал противоправность в действиях ответчиков, их вину, причинную связь между поведением ответчиков и причинением ущерба.

Как верно указано судом в решении, ответчик ФИО1 не являлся лицом, ответственным за согласование государственного контракта на указанных в нем условиях, не являлся распорядителем денежных средств Учреждения, лицом, в чьи обязанности входит принятие решений о приобретении корма для свинопоголовья. Вопреки позиции истца, пункты 9, 10, 19 должностной инструкции мастера учебно-производственного сельскохозяйственного участка таких обязанностей не предусматривают. Ввиду характера должностных обязанностей ФИО1 решение о приобретении кормов для скота не могло быть принято им самостоятельно.

Соглашается судебная коллегия и с выводами суда относительно отсутствия оснований для привлечения к материальной ответственности ФИО2

Согласно представленной Учреждением справки № 68/213-510 от 29.10.2018, заместитель начальника колонии - начальник центра М. в период с 13.04.2018 по 22.05.2018 находился в основном отпуске за 2018 г. ФИО2 в указанный период исполнял обязанности по должности заместителя начальника колонии - начальника центра (л.д. 186).

Как пояснила представитель истца в судебном заседании, приказ о возложении на ФИО2 обязанностей заместителя начальника колонии - начальника центра не издавался, возложение обязанностей осуществлено путем ознакомления ФИО2 с должностной инструкцией М.

Из пунктов 33, 49 должностной инструкции М. следует, что он обязан обеспечивать выполнение ЦТАО плана производства и поставок продукции в установленной номенклатуре и ассортименте, надлежащего качества и ее комплектности, контролировать своевременное выполнение всех обязательств ЦТАО перед поставщиками, бюджетом и банками.

Как пояснял ФИО2 в ходе рассмотрения дела судом первой инстанции, а также в заседании судебной коллегии, приказ об исполнении им обязанностей М. не издавался, фактически в период нахождения М. в отпуске с 13.04.2018 он (ответчик) пытался вникать в работу М., в связи с чем был вынужден формально поставить свою подпись в листе согласования государственного контракта.

С учетом того обстоятельства, что факт возложения на ФИО2 в установленном законом порядке обязанностей заместителя начальника колонии - начальника центра, предусмотренных пунктами 33, 49 должностной инструкции, надлежащими доказательствами не подтвержден, а ознакомление ответчика с должностной инструкцией само по себе об этом не свидетельствует, судебная коллегия полагает верным вывод суда об отсутствии оснований для привлечения ФИО2 к материальной ответственности.

Доводы апелляционной жалобы о том, что согласно п. 5 должностной инструкции заместителя начальника колонии - начальника центра предусмотрено, что на период отсутствия М. его обязанности возлагаются на начальника энергомеханического отдела Учреждения ФИО2, правильность указанного вывода суда не опровергают, поскольку возложение обязанностей должно осуществляться в установленном законом порядке – путем издания соответствующего приказа.

Кроме того, как пояснил ФИО2 в заседании судебной коллегии и представителем истца не оспорено, финансовыми вопросами Учреждения он не занимался ни как начальник энергомеханического отдела, ни как и.о. заместителя начальника колонии - начальника центра, распоряжение денежными средствами Учреждения в его компетенцию не входило, а потому, учитывая, что срыв сроков поставок по государственному контракту стал следствием отсутствия в период с февраля до апреля 2018 г. в достаточном количестве кормов по причине невозможности их приобретения до момента заключения государственного контракта 20.04.2018 из-за отсутствия денежных средств, оснований полагать, что какие-либо виновные действия (бездействие) ФИО2 находятся в причинной связи с фактом уплаты Учреждением пеней за ненадлежащее исполнение условий контракта не имеется.

При таком положении, поскольку в ходе рассмотрения дела не нашла своего подтверждения установленная законом совокупность обстоятельств, которые бы свидетельствовали о наличии оснований для привлечения ответчиков к материальной ответственности, решение суда об отказе в удовлетворении иска Учреждения является законным и обоснованным.

С учетом изложенного и принимая во внимание, что нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса РФ безусловным основанием для отмены судебного акта, судом не допущено, судебная коллегия полагает, что решение Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 11.02.2020 по существу является правильным и по доводам апелляционной жалобы истца, фактически направленным на иную оценку исследованных судом доказательств и установленных в ходе рассмотрения дела обстоятельств, оснований для которой не имеется, отмене не подлежит.

Руководствуясь ст.328 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 11.02.2020 оставить без изменения, апелляционную жалобу истца – без удовлетворения.

Председательствующий: Колесникова О.Г.

Судьи: Иванова Т.С.

Сорокина С.В.