Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Кулаковой Т.В. к Носенко А.М., Носенко Д.В, действующей в своих интересах и интересах несовершеннолетних детей ФИО1, ФИО2, об устранении препятствий в пользовании земельным участком по апелляционной жалобе Носенко А.М. на решение Энгельсского районного суда Саратовской области от 25 января 2021 г., которым исковые требования удовлетворены частично.

Заслушав доклад судьи Голубева И.А., объяснения представителя Носенко А.М. – Мунтян И.И., поддержавшую апелляционную жалобу по изложенным в ней доводам, объяснения истца Кулаковой Т.В., возражавшей против удовлетворения апелляционной жалобы, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, поступивших возражений, судебная коллегия

установила:

Кулакова Т.В. обратилась в суд с иском, в котором с учетом принятых судом уточнений просила обязать Носенко А.М., Носенко Д.В., действующую в своих интересах и интересах несовершеннолетних детей ФИО1, ФИО2 заложить кирпичом окна в жилом доме по <адрес>, которые выходят в её двор и огород по <адрес>; обязать ответчиков выполнить устройство выгребной ямы на расстоянии не менее 10 м от забора; обязать ответчиков существующую выгребную яму откачать, произвести дезинфекцию, законсервировать землей или песком и капитально зацементировать в своем дворе по <адрес> и во дворе истца по <адрес>; взыскать с ответчиков расходы по оплате государственной пошлины и почтовые расходы.

Требования мотивированы тем, что Кулакова Т.В. является собственником жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: <адрес>. Окна жилого дома ответчика по адресу: <адрес>, выходят в её двор и огород, что нарушает её права. Также ответчик установил на своем участке на меже выгребную яму, которая обрушилась и частично стала находиться в её дворе в открытом состоянии, что представляет собой опасность в неё провалиться, а нечистоты портят её растения и деревья, во дворе присутствует неприятный запах. Считая свои права нарушенными, истец обратилась в суд к ответчикам с вышеуказанными исковыми требованиями.

Решением Энгельсского районного суда Саратовской области от 25 января 2021 г. (с учетом дополнительного решения того же суда от 10 марта 2021 г.) исковые требования удовлетворены частично: на Носенко А.М., Носенко Д.В., действующую в своих интересах и интересах несовершеннолетних детей ФИО1,
ФИО2, возложена обязанность устранить нарушения – закрыть окна дома <адрес>, выходящие во двор истца Кулаковой Т.В. (два окна на первом этаже и три окна на мансардном этаже) со стороны жилого дома истца, непрозрачной пленкой, откачать существующую выгребную яму, произвести дезинфекцию и законсервировать яму, расположенную на участке <адрес>; в удовлетворении остальной части исковых требований было отказано; с Носенко А.М., Носенко Д.В., действующей в своих интересах и интересах несовершеннолетних детей ФИО1, ФИО2, в пользу общества с ограниченной ответственностью «Приоритет-оценка» (далее по тексту ООО «Приоритет-оценка») в равных долях взысканы расходы на оплату судебной экспертизы в размере 30 000 руб., а также в пользу Кулаковой Т.В. взыскана в равных долях государственная пошлина в размере 300 руб., почтовые расходы в размере
76 руб. 60 коп., всего 376 руб. 60 коп.

В апелляционной жалобе Носенко А.М. просит решение суда отменить в части удовлетворения исковых требований, принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований в полном объеме. Приводит доводы, аналогичные изложенным в возражениях на исковое заявление. Автор жалобы указывает на недоказанность обстоятельств, установленных судом первой инстанции и имеющих значение для дела. Ссылается на то, что заключение судебной экспертизы является ненадлежащим доказательством ввиду наличия сомнений в компетенции экспертам по вопросам землеустройства с учетом отсутствия в приложении к экспертному заключению документов, подтверждающих соответствующую квалификацию экспертов. Указывает рецензию Союза «Торгово-Промышленной палаты Саратовской области» как доказательство погрешности экспертного исследования. Приводит доводы о несоответствии выводов суда изложенным в материалах дела обстоятельствам, поскольку жилой дом ответчика был построен в 2014 г., что подтверждается выпиской из ЕГРН, в то время как дом ответчиком был построен в 1994 г. и введен в эксплуатацию в 1996 г., следовательно, нарушения были допущены именно истцом при строительстве дома в 2014 г., что также свидетельствует о злоупотреблении правом со стороны Кулаковой Т.В.

Иные лица, участвующие в деле, на заседание судебной коллегии не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. Кроме того, информация о времени и месте рассмотрения настоящего гражданского дела размещена на официальном сайте Саратовского областного суда (http://oblsud.sar.sudrf.ru) (раздел судебное делопроизводство).

В силу ч. 3 ст. 167 ГПК РФ неявка лиц, участвующих в деле и извещенных о времени и месте рассмотрения дела, не является препятствием к разбирательству дела, в связи с чем, судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции по доводам, изложенным в апелляционной жалобе (ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ), судебная коллегия не находит оснований для его отмены или изменения.

Согласно положениям ст. 60 ЗК РФ нарушенное право на земельный участок подлежит восстановлению в случаях: признания судом недействительным акта исполнительного органа государственной власти или акта органа местного самоуправления, повлекших за собой нарушение права на земельный участок; самовольного занятия земельного участка; в иных предусмотренных федеральными законами случаях.

Действия, нарушающие права на землю граждан и юридических лиц или создающие угрозу их нарушения, могут быть пресечены, в том числе, путем восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения.

В соответствии со ст. 304 ГК РФ собственник может требовать устранения всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения и не были соединены с лишением владения.

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 45 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ № 10/22
от 29 апреля 2010 г. «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», в силу ст. ст. 304, 305 ГК РФ иск об устранении нарушений права, не связанных с лишением владения, подлежит удовлетворению в случае, если истец докажет, что он является собственником или лицом, владеющим имуществом по основанию, предусмотренному законом или договором, и что действиями ответчика, не связанными с лишением владения, нарушается его право собственности или законное владение.

Такой иск подлежит удовлетворению и в том случае, когда истец докажет, что имеется реальная угроза нарушения его права собственности или законного владения со стороны ответчика.

Иск об устранении нарушений права, не связанных с лишением владения, подлежит удовлетворению независимо от того, на своем или чужом земельном участке либо ином объекте недвижимости ответчик совершает действия (бездействие), нарушающие право истца.

Согласно ст. 12 ГПК РФ правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

Положениями ст. 56 ГПК РФ предусмотрено, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений.

При таком положении, применительно к указанным нормам материального и процессуального права, именно собственник, заявляющий требования, основанием которых является факт нарушения действующих норм и правил, а также нарушение прав и охраняемых законом интересов, должен доказать, что имеются нарушения его права собственности со стороны лица, к которому заявлены эти требования.

Как установлено судом и следует из материалов дела, Кулакова Т.В. является собственником земельного участка с кадастровым номером № и расположенного на нем жилого дома по адресу: <адрес>.

Ответчикам Носенко А.М., Носенко Д.В. и их детям ФИО1 и ФИО2 принадлежит на праве общей долевой собственности земельный участок общей площадью 458 кв.м с кадастровым номером № и жилой дом общей площадью 156 кв.м с кадастровым номером №, расположенные по адресу: <адрес>.

Вышеуказанные земельные участки являются смежными, находятся на кадастровом учете, их границы определены в соответствии с действующим законодательством, что сторонами не оспаривалось.

В ходе судебного разбирательства по ходатайству стороны ответчиков по делу была назначена комплексная судебная землеустроительная, строительно-техническая экспертиза, проведение которой было поручено экспертам общества с ограниченной ответственностью «Приоритет-оценка» (далее по тексту ООО «Приоритет-оценка»).

Заключением экспертов ООО «Приоритет-оценка» от 2 декабря 2020 г.
№ 11/20-50 нарушения прав истца подтверждены.

Допрошенные в судебном заседании эксперты ФИО3 и ФИО4 подтвердили выводы экспертного заключения, привели доводы, изложенные в исследовательской части.

Разрешая возникший спор и руководствуясь вышеуказанными нормами права и разъяснениями Верховного Суда РФ относительно их применения, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о наличии оснований для удовлетворения иска в части возложения на ответчиков обязанности откачать, дезинфицировать и законсервировать спорную выгребную яму, а также закрыть окна дома ответчиков непрозрачной пленкой, поскольку данный способ устранит нарушения прав истца и будет наименее затратным для ответчиков из предложенных экспертом, закладка оконных проемов кирпичом не требуется.

При этом районный суд пришел к выводу об отказе в удовлетворении требований о возложении на ответчиков обязанности выполнить устройство новой герметичной выгребной ямы на расстоянии не менее 10 м от забора, поскольку размещение выгребной ямы должно быть согласовано с центром государственного санитарно-эпидемиологического надзора, осуществлено на основании технических условий, разработанного проектного решения. Апелляционная жалоба не содержит доводов о несогласии с решением суда в указанной части.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о наличии оснований для частичного удовлетворения исковых требований, поскольку они основаны на правильном применении норм материального права, соответствуют установленным по делу обстоятельствам.

Доводы апелляционной жалобы об отсутствии оснований для учета заключения судебной экспертизы в качестве доказательства по настоящему делу являются несостоятельными ввиду следующего.

Заключение судебной экспертизы выполнено экспертом ФИО4, которая имеет высшее образование, значительный стаж работы (17 лет), соответствующую квалификацию, включена в Национальный реестр специалистов в области инженерных изысканий и архитектурно-строительного проектирования (идентификационный номер записи №) и экспертом ФИО3, который имеет высшее образование, необходимый стаж работы и квалификацию. Заключение содержит необходимые выводы, ссылки на методическую литературу, использованную при производстве экспертизы, экспертам разъяснены права и обязанности, предусмотренные ст. 85 ГПК РФ, они также предупреждены об уголовной ответственности, предусмотренной ст. 307 УК РФ. Указанные эксперты имеет необходимый стаж экспертной деятельности, заключение является последовательным и непротиворечивым, а потому сомнений в его достоверности и полноте у судебной коллегии не возникает.

Доводам ответчиков о том, что эксперт ФИО3 не мог проводить экспертизу, поскольку не является кадастровым инженером, судом первой инстанции, вопреки доводам жалобы, дана надлежащая оценка.

Из приложенного к экспертному исследованию удостоверению о повышении квалификации от 21 октября 2015 г. № 00432 усматривается, что ФИО3 прошел повышение квалификации в Федеральном государственном бюджетном учреждении высшего образования «Саратовский государственный технический университет имени Гагарина Ю.А. по дополнительной профессиональной программе «Землеустроительная экспертиза», имеет страж работы по специальности 6 лет.

Таким образом, вопреки позиции ответчиков, эксперт ФИО3 имеет образование и стаж работы по специальности, позволяющие ему производство землеустроительной экспертизы.

Доводы о том, что ФИО3 не является кадастровым инженером, а потому не мог участвовать в проведении землеустроительной экспертизы, основаны на неправильном толковании норм действующего законодательства.

В силу положений ч. 1 ст. 79 ГПК РФ при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Проведение экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам.

Таким образом, экспертом в рамках данной ГПК РФ дефиниции признается лицо, обладающее специальными познаниями в различных областях науки, техники, искусства, ремесла. При этом ни ГПК РФ, ни гражданское законодательство не предусматривает особых требований к лицу, которое вправе проводить землеустроительную экспертизу, кроме наличия у него специальных познаний. В связи с чем обязательное наличие у эксперта статуса кадастрового инженера для проведения землеустроительной экспертизы, которая по смыслу действующего законодательства кадастровыми работами не является, действующим законодательством не предусмотрено.

Допрошенный в судебном заседании эксперты ФИО3 и ФИО4 дали исчерпывающие ответы на все поставленные сторонами вопросы, какой-либо недостаточной ясности или неполноты его заключение не содержит, сомнений в правильности или обоснованности данного экспертом заключения у суда не имеется.

Указанное заключение эксперта обоснованно принято судом за основу, оценено по правилам ст. 86 ГПК РФ в совокупности с иными добытыми по делу доказательствами, в том числе объяснениями сторон, письменными доказательствами, имеющимися в материалах дела.

Сам по себе факт несогласия с заключением эксперта не может являться основанием для отмены судебного постановления.

Каких-либо доказательств, свидетельствующих о недостоверности выводов эксперта и необходимости проведения дополнительного экспертного исследования, стороной ответчика не представлено.

Вопреки позиции Носенко А.М. суд первой инстанции рецензия на заключение судебной экспертизы, выполненная Союзом «Торгово-Промышленной палаты Саратовской области» таким доказательством не является.

Как видно из данной рецензии, она была проведена без доступа к земельным участкам сторон, при этом выявленные в нем недостатки сводятся к указанию на формальные неточности заключения, допущенные по мнению рецензентов (отсутствие статуса кадастрового инженера у экспертов, использование геодезической аппаратуры без специальных познаний, отсутствие серийного номера и свидетельства о поверке данной аппаратуры). Вместе с тем указания на какие-либо конкретные нарушения, связанные с существом проведенного исследования, ошибочность выводов экспертов с приведением соответствующего обоснования данная рецензия не содержит. Специалистами Союза «Торгово-Промышленной палаты Саратовской области» также не учтено, что к экспертному заключение приложено свидетельство о поверке от 2 сентября 2020 г. № 2057991 средства измерения дальномер лазерный <данные изъяты>, регистрационный №, использованного при составлении экспертного заключения со сроком действия до 2 сентября 2021 г., то есть на момент проведения экспертизы поверка аппаратуры геодезической спутниковой.

Таким образом, рецензия сводится к формальной критике экспертного заключения, при это фактически данная рецензия не содержит выводов, опровергающих обоснованность заключения судебной экспертизы относительно расположения спорной выгребной ямы, а также соответствия строения ответчиков установленным нормам и правилам.

Выводы рецензии о том, что заключение судебной экспертизы не может являться надлежащим доказательством прямо противоречат положениям ГПК РФ, в соответствии с которыми только суд наделен правом давать оценку доказательством, в том числе на соответствие критерию допустимости, в связи с чем такой вывод правового значения не имеет.

Кроме того, эксперты ФИО5, ФИО6, ФИО7 не предупреждались судом об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

Каких-либо иных доказательств, свидетельствующих о необходимости проведения по делу повторной экспертизы, в материалы дела не представлено.

В этой связи доводы апелляционной жалобы о критической оценке судебной экспертизы и необходимости проведения по делу повторной экспертизы судебная коллегия находит несостоятельными.

Кроме того, факт частичного расположения выгребной ямы в границах земельного участка истца виден из имеющихся в деле, в частности, в заключении экспертов, фотографий.

Также следует отметить, что в суде апелляционной инстанции 8 июня 2021 г. представитель ответчика указала на то, что более они не обжалуют решение суда в части возложенной обязанности относительно выгребной ямы, поскольку яма уже законсервирована.

На основании изложенного оснований для отмены решения суда в части выгребной ямы не имеется.

Судебная коллегия находит несостоятельными доводы жалобы о возведении истцом своего домовладения раньше ответчика и, соответственно, нарушение истцом правил о непросматриваемости жилых помещений (комнат и кухонь) из окна в окно.

В целях проверки доводов апелляционной жалобы судебной коллегией, исходя из положений ст. ст. 327, 327.1 ГПК РФ и разъяснений, данных в п. 29 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 г. № 13
«О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции», были истребованы и приобщены к материалам гражданского дела истребованы и приобщены копии наследственных дел № в отношении ФИО8,
№ в отношении ФИО10, № в отношении ФИО11, копия плана домовладения, копия свидетельства о государственной регистрации права
от 27 ноября 2007 г., копии технических паспортов на строение истца, копия выписки из ФГУП «Ростехинвентаризация-Федеральное БТИ» от 9 ноября 2007 г., а также исследованы материалы гражданского дела №.

Из вышеуказаных документов усматривается, что домовладение истца имеет год постройки – 1935, самые ранние документы в отношении него датированы 1970 г.

Так, в 1970 г. строение по адресу: <адрес>, было приобретено ФИО8, после смерти которой в 1993 г. его унаследовали ФИО12 и Кулакова Т.В. (по ? доли в праве собственности) После смерти ФИО12 Кулакова Т.В. стала единственным собственником данного дома.

Указанное обстоятельство подтверждается вступившим в законную силу определением Энгельсского районного суда Саратовской области от 20 марта 2007 г. по гражданскому делу № 2-47/07, которым было утверждено мировое соглашение между Кулаковой Т.В. и ФИО13, ФИО14, ФИО9, по условиям которого признано недействительным завещание на ? доли в праве собственности на жилой дом по адресу: <адрес>, на имя ФИО14 За Кулаковой Т.В. признано право собственности на вышеуказанную долю в праве собственности на жилой дом, земельный участок и надворные постройки по адресу: <адрес>, а также право собственности на 1/2 долю в праве собственности на жилой дом, земельный участок и надворные постройки по адресу: <адрес>, после смерти её матери ФИО8

Из копии технического паспорта на жилой дом по адресу: <адрес>, по состоянию на 1989 г. следует, что данный дом соответствует конфигурации, установленной техническим паспортом по состоянию на 9 ноября 2007 г., включая расположение оконных проемов.

Так, в литере А1 имеются оконные проемы, выходящие во двор истца и соответственно в сторону домовладения ответчика.

Согласно представленным документам и объяснениям истца в 2014 г. ею была произведена реконструкция вышеуказанного домовладения, при этом выходящие во двор оконные проемы сохранены, что видно и по фотографиям в судебной экспертизе.

В этой связи судебная коллегия приходит к выводу о том, что оконные проемы, выходящие во двор истца и в сторону домовладения ответчиков, имелись с 1989 г. по настоящее время.

Строение ответчиков, в свою очередь, было возведено в 1994 г., то есть после строения истца.

Таким образом, вопреки доводам жалобы правила о непросматриваемости жилых помещений из окна в окно должны были соблюдаться именно при строительстве дома ответчиков с учетом уже существующего строения истца.

Кроме того, опровержением доводов жалобы об отсутствии оснований соблюдения указанных правил ответчиками является имеющаяся расписка ФИО12, в которой он не имеет претензий к тому, что три окна дома по адресу:
<адрес> выходят на его сторону, т.е. возводящие строение ответчиков лица знали о необходимости соблюдения данных правил и предпринимали меры.

Однако данная расписка не является основанием для отказа истцу в иске, поскольку, как правильно указал районный суд, согласие ФИО12 с данными обстоятельствами не свидетельствует об отсутствии нарушения права истца действиями ответчиков.

Кроме того, сама расписка ФИО12 не содержит даты ее составления, предполагается, что она должна была даваться им при строительстве дома, т.е. в
1994 г.

Однако из копии наследственного дела № в отношении ФИО8, умершей <дата>, следует, что на момент возведения дома в 1994 г. и получения вышеуказанного согласия ФИО12 собственником строения не являлся, поскольку выданное ему свидетельство о праве собственности на наследство по закону в отношении жилого дома по адресу: <адрес>, датировано только 11 сентября 1995 г., т.е. ранее указанной даты он не был уполномочен давать подобных согласий.

Кроме того, вместе с ФИО12 свидетельство о праве собственности на наследство в виде указанного жилого дома также получила Кулакова Т.В., чье согласие на возведение строения ответчиками получено не было.

Таким образом, доводы стороны ответчика о том, что возведение жилого дома было согласовано с лицом, являющемся собственником смежного земельного участка и домовладения своего подтверждения не нашли.

Поскольку заключением проведенной по делу судебной экспертизы был подтвержден факт нарушения прав истца в связи с тем, что расположение окон дома № по адресу: <адрес>, выходящих во двор и на жилой дом истца Кулаковой Т. В., частично не соответствует градостроительным нормам в части несоблюдения бытового разрыва между зданиями, а также не обеспечена непросматриваемость жилых помещений (комнат и кухонь) из окна в окно, возложение на ответчиков обязанности закрыть окна <адрес>
<адрес>, выходящие во двор истца (два окна на первом этаже и три окна на мансардном этаже) со стороны жилого дома истца непрозрачной пленкой, является соразмерным и наименее затратным способом восстановления нарушенного права Кулаковой Т.В.

Таким образом, доводы апелляционной жалобы об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований, несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела своего подтверждения не нашли.

С учетом вышеизложенного доводы апелляционной жалобы ответчика по существу сводятся к неправильному толкованию норм материального и процессуального права и несогласию с произведенной судом оценкой имеющихся по делу доказательств, в связи с чем признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными и не влекущими отмену решения суда.

Нарушений норм процессуального и материального права, влекущих отмену решения, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, судом допущено не было.

Судебные расходы распределены судом в решении и в дополнительном решении в соответствии с требованиями главы 7 ГПК РФ и с учетом разъяснений постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 января 2016 г. № 1. Судебная коллегия находит данные выводы правильными, кроме того, апелляционная жалоба не содержит доводов о несогласии с распределением судебных расходов.

При таких обстоятельствах решение суда первой инстанции с учетом дополнительного решения того же суда является законным и обоснованным, оснований для его отмены по доводам апелляционной жалобы не усматривается.

Руководствуясь ст. ст. 327, 327.1, 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Энгельсского районного суда Саратовской области от 25 января 2021 г. (с учетом дополнительного решения того же суда от 10 марта 2021 г.) оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи