Гражданский кодекс часть 1

Судебная коллегия по гражданским делам Нижегородского областного суда в составе председательствующего судьи Кузиной Т.А., судей Леонтенковой Е.А., Соколова Д.В.,

при секретаре судебного заседания Самойловой А.И.,

с участием представителя истца адвоката Рябковой Т.Ю. по ордеру и доверенности, представителя ответчика Музалевского Е.В. по доверенности,

рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Кузиной Т.А.

гражданское дело по апелляционным жалобам КНА, акционерного общества «Волгостальконструкция»

на решение Ленинского районного суда г.Нижнего Новгорода от 10 февраля 2023 года

по иску общества с ограниченной ответственностью «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» к акционерному обществу «Волгостальконструкция», КНА о признании недействительным договора цессии,

У С Т А Н О В И Л А:

ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» обратилось в суд с иском к АО «Волгостальконструкция» (АО «ВСК»), Крайновой Н.А. о признании недействительным договора цессии, указав, что в соответствии с указанным оспариваемым договором АО «Волгостальконструкция» передало, а Крайнова Н.А. приняла права требовать от должника ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» исполнения обязательств по выплате денежных средств в счет оплаты выполненных работ, предусмотренных актом о приемке выполненных работ [номер] от 29 октября 2020 года (по форме КС-2, к оплате на сумму 112 855 888 рублей 14 копеек с учетом НДС) по договору строительного подряда № [номер] от 07 ноября 2016 года, заключенному между заказчиком ООО «ИКЕА МОС (Торговля и Недвижимость)», являющимся правопредшественником ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б», и генподрядчиком АО «ВСК», и другие, связанные с ним требования.

По мнению истца, договор цессии от 15 ноября 2020 года является недействительным.

Между «ИКЕА МОС (Торговля и Недвижимость)» и АО «Волгостальконструкция» заключен договор строительного подряда [номер] от 07 ноября 2016 года (далее - договор подряда), по которому АО «Волгостальконструкция» (генподрядчик) обязалось в установленный по договору срок по заданию ООО «ИКЕА МОС (Торговля и Недвижимость)» (заказчик) осуществить работы, а заказчик обязался создать генподрядчику необходимые условия для выполнения работ, принять результаты работ и уплатить обусловленную договором цену работ.

Согласно пунктам 2.1, 3.2, 3.3, 3.8 договора подряда цена работ, выполняемых АО «Волгостальконструкция», указанная в смете, является твердой, выполнение любых дополнительных работ может являться основанием для увеличения цены договора только если это было предварительно в предусмотренной договором подряда письменной форме согласовано с заказчиком.

Согласно п.3.1 договора подряда (в редакции п.2.2 дополнительного соглашения № 4 от 23 августа 2018 года) общая цена работ определена в смете и составляет 725 249 640 рублей 22 копейки, не включая НДС. В соответствии с актом приемки выполненных работ по форме [номер] от 23 августа 2018 года АО «Волгостальконструкция» предъявлены к приемке, а ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» приняты работы в соответствии со сметой на сумму 725 249 640 рублей 22 копейки (без учета НДС) или 855 794 575 рублей 46 копеек (с учетом НДС). Указанные работы оплачены заказчиком, что генподридчиком не оспаривается.

Кроме того, в подпункте «а» п.9 подписанного между ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» и АО «Волгостальконструкция» соглашения от 27 мая 2020 года о порядке выплаты гарантийного удержания по договору строительного подряда [номер] «Волгостальконструкция» подтвердило отсутствие у него каких-либо претензий к ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» по или в связи с договором, в редакции всех дополнительных соглашений, в том числе, отсутствие каких-либо запросов на изменение объема работ по договору, дополнительные работы и так далее.

Вопреки всем изложенным положениям договора подряда и законодательства, АО «Волгостальконструкция» через два с половиной года после завершения выполнения работ по договору подряда письмом [номер] от 29 октября 2020 года направило в адрес ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» акт о приемке выполненных работ по форме КС-2 [номер] и справку о стоимости выполненных работ и затрат по форме КС-3 [номер], счет-фактуру [номер] от 29 октября 2020 года, счет на оплату [номер] от 29 октября 2020 года, предъявив к приемке и оплате заведомо не подлежащие приемке и оплате якобы выполненные работы на сумму 112 855 888 рублей 14 копеек.

ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» письмом № [номер] от 16 ноября 2020 года указало АО «Волгостальконструкция» на отсутствие у того права требовать приемки и оплаты дополнительных работ.

Истец указывает, что 15 ноября 2020 года между АО «Волгостальконструкция» и Крайновой Н.А. заключен договор цессии.

В пункте 8.1 договора подряда предусмотрена возможность уступки прав по нему с предварительного письменного согласия ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б», однако, ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» согласие на уступку АО «Волгостальконструкция» в пользу КНА прав требования по договору подряда не давало.

Истец полагает, что договор цессии от 15 ноября 2020 года заключен АО «Волгостальконструкция» и Крайновой Н.А. в нарушение п.8.1 договора подряда с намерением причинить вред ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б», усложнив тому защиту собственных прав против заведомо необоснованных требований об оплате стоимости якобы выполненных АО «Волгостальконструкция» дополнительных работ.

Так, пунктом 18.2 договора подряда предусмотрено, что все споры из него подлежат рассмотрению в Арбитражном суде Московской области, к компетенции которого относится разрешение споров из экономической деятельности, и который находится в г.Москве, то есть вблизи местонахождения ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б».

На основании договора цессии от 15 ноября 2020 года АО «Волгостальконструкция» предъявлены к Крайновой Н.А. требования по месту ее регистрации в Борский городской суд Нижегородской области (дело № 2-1181/2021).

Более того, на основании включенного в договор цессии от 15 ноября 2020 года пункта 3, в соответствии с которым АО «Волгостальконструкция» предоставило поручительство за исполнение ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» переданных Крайновой Н.А. требований, Крайнова Н.А. предъявила к АО «Волгостальконструкция» встречные исковые требования об оплате солидарно стоимости работ, якобы выполненных для ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б», от оплаты которых общество обоснованно отказалось.

По мнению истца, с целью создания преюдициального значения судебного акта, который может быть постановлен Борским городским судом Нижегородской области, ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» привлечена к участию в рассмотрении дела в качестве третьего лица.

Таким образом, истец полагает, что в результате согласованных действий АО «Волгостальконструкция» и Крайновой Н.А., включая подписание договора цессии от 15 ноября 2020 года, спор об обоснованности предъявленных к ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» требований о взыскании стоимости якобы выполненных для него работ перенесен из Арбитражного суда Московской области в Борский городской суд Нижегородской области, к компетенции которого разрешение экономических споров не относится, и который находится на значительном удалении от местонахождения ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б».

ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» считает, что содержание договора цессии от 15 ноября 2020 года подтверждает отсутствие разумной и добросовестной деловой цели у сторон, его подписавших.

Как следует из п.1 договора цессии от 15 ноября 2020 года, АО «Волгостальконструкция» передало Крайновой Н.А. права требования на сумму 112 855 888 рублей 14 копеек. Согласно п.2 указанного договора Крайнова Н.А. обязалась выплатить АО «Волгостальконструкция» за уступленные права требования 1 000 000 рублей до 20 ноября 2020 года и 1 000 000 рублей до 15 декабря 2020 года, а также 98% от того, что будет исполнено ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» после получения Крайновой Н.А. соответствующего исполнения.

То есть вместо права требовать с ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» денежные средства в размере 112 855 888 рублей 14 копеек за якобы выполненные им работы АО «Волгостальконструкция» приобрело право требовать со значительно менее надежного должника Крайновой Н.А. денежные средства в размере максимум 112 598 770 рублей.

При этом АО «Волгостальконструкция» не только не сняло с себя риски неисполнения ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» предъявленных к тому требований, но напротив, согласно п.3 договора цессии от 15 ноября 2020 года приняло риск уплаты 112 855 888 рублей 14 копеек в пользу Крайновой Н.А. как поручитель за счет собственных средств.

Таким образом, по мнению истца, разумная и добросовестная цель заключения договора цессии от 15 ноября 2020 года у АО «Волгостальконструкция» отсутствует.

Истец также отмечает, что Крайнова Н.А. не является индивидуальным предпринимателем, не занимается строительством, оценить реальность выполнения и качество якобы выполненных АО «Волгостальконструкция» для ООО «ИНГКА Сентерс Проперти Б» работ, права требования оплаты которых она приобрела по договору цессии от 15 ноября 2020 года, не могла. Она также не является ни коллектором, ни инвестором и приобретением прав требования к иным лицам в качестве вида деятельности не занимается. Подтвержденным доходом, достаточным для выплаты в пользу АО «Волгостальконструкция» 2 000 000 рублей по договору цессии от 15 ноября 2020 года Крайнова Н.А. не располагала.

Уплачивая авансом за уступленные права требования 2 000 000 рублей, впоследствии, в случае получения от ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» суммы 112 855 888 рублей 14 копеек, Крайнова Н.А. обязалась уплатить АО «Волгостальконструкция» еще 110 598 770 рублей, то есть всего уплатить за приобретаемое право требования 112 598 770 рублей. Даже в случае полного получения от ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» денежных средств в счет уступленного АО «Волгостальконструкция» права требования, экономический результат от приобретения права требования и осуществления по нему взыскания для Крайновой Н.А., по мнению истца, составит 257 118 рублей (без учета необходимости уплаты государственной пошлины, стоимости услуг представителя и иных расходов, связанных с ведением дела), что обуславливает, по мнению истца, отсутствие у Крайновой Н.А. разумной и добросовестной цели заключения с АО «Волгостальконструкция» договора цессии от 15 ноября 2020 года.

Также в договоре цессии от 15 ноября 2020 года отсутствуют положения об обязанности АО «Волгостальконструкция» передать Крайновой Н.А. документы, подтверждающие уступленное право требования.

Таким образом, ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» полагает, что договор цессии от 15 ноября 2020 года (включая п.3 о поручительстве) заключен с намерением причинить вред ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» посредством затруднения ему защиты собственных прав в связи с переносом места рассмотрения спора относительно предъявленных к нему требований об оплате якобы выполненных АО «Волгостальконструкция» работ в Борский городской суд Нижегородской области.

Уточнив свои требования, ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» также указало, что право каждого на судебную защиту посредством законного, независимого и беспристрастного суда означает, в частности, что рассмотрение дел должно осуществляться законно установленным, а не произвольно выбранным составом суда. Признание же суда законно установленным требует, чтобы его компетенция по рассмотрению данного дела определялась законом (Постановление Конституционного Суда РФ от 25.02.2004 года № 4-П).

Направленность воли сторон сделки на изменение установленной законом подсудности подлежит квалификации в качестве «недобросовестных согласованных действий» (пункт 52 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.12.2020 года № 45 «О некоторых вопросах разрешения споров о поручительстве»).

По мнению истца, эффект изменения подсудности спора наступил в силу самого факта уступки права требования от юридического лица к физическому лицу, поскольку в силу действующих правил подсудности Крайнова Н.А. не сможет предъявить иск к истцу в арбитражный суд, как это имело бы место, оставайся кредитором АО «ВСК». Поэтому неблагоприятные для общества последствия в виде изменения подсудности спора уже наступили с даты уступки права, их наступление не зависит от фактического предъявления Крайновой Н.А. иска.

Помимо пресечения – в результате признания сделки цессии недействительной – самой возможности предъявления к обществу иска с нарушением изначальной подсудности спора, общество имеет интерес к оспариванию сделки цессии между ответчиками в силу следующего.

С момента уступки права требования разрешение этого спора исключительно с АО «ВСК» стало невозможно – доказывать отсутствие долга общество вынуждено Крайновой Н.А. В свою очередь, появление последней в отношениях по поводу оплаты выполненных (якобы) работ, помимо упомянутого изменения подсудности, создает риск изменения правового режима долга, поскольку, как разъяснено в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 года № 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки» на основании закона новый кредитор в силу его особого правового положения может обладать дополнительными правами, которые отсутствовали у первоначального кредитора, например правами, предусмотренными Законом Российской Федерации от 07.02.1992 года № 2300-1 «О защите прав потребителей». Таким образом, включение Н.А. Крайновой в отношения по оплате якобы выполненных АО «ВСК» подрядных работ имеет самостоятельное значение для общества, так как включает применение к нему правил, которые изначально к отношениям с АО «ВСК» не могли быть применены.

Истец указывает также, что АО «ВСК» совершило спорную сделку уже в период рассмотрения арбитражным судом вопроса о возбуждении в отношении него дела о несостоятельности (банкротстве), что создает большую вероятность ее оспаривания в процедуре банкротства АО «ВСК» и свидетельствует о ее направленности на причинение вреда кредиторам.

По мнению истца, приведенные им обстоятельства в совокупности позволяют утверждать, что оспариваемое соглашение об уступке заключено в отношении требований, история возникновения которых может быть признана, как минимум, нетипичной для оборота; не соответствует экономическим интересам цедента и цессионария; не было бы подписано любым разумным участником гражданского оборота в аналогичных условиях.

Кроме того, по смыслу п.1 ст.382 Гражданского кодекса РФ существо договора цессии состоит в фактической замене стороны материального правоотношения. Вместе с тем, как полагает истец, указанная правовая конструкция может использоваться не для достижения обозначенной цели, а для создания отношений процессуального представительства в обход установленных ч.1, 3, 6 ст.53 ГПК РФ императивных требований, что позволяет квалифицировать соответствующую прикрываемую сделку как ничтожную на основании п.2 ст.168 Гражданского кодекса РФ.

Об этом, по мнению истца, свидетельствует то обстоятельство, что юридическое сопровождение процесса заключения договора цессии находилось под контролем одного из ответчиков; содержание спорного договора уступки не является типичным для оборота; отсутствуют доказательства его оплаты; 15 января 2021 года АО «ВСК» и Крайнова Н.А. совместно направили ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» требование об уплате задолженности по оплате стоимости выполненных работ, оформление которого идентично с оформлением договора уступки, подготовленного ранее юристом АО «ВСК»; поведение Крайновой Н.А. при исполнении оспариваемого соглашения об уступке не соответствует её процессуальной позиции; процессуальное поведение представителей АО «ВСК» и Крайновой Н.А. при рассмотрении дела [номер] Борским городским судом Нижегородской области позволяет усомниться в том, что каждый из них защищает самостоятельный процессуальный интерес.

Таким образом, истец ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» полагает, что АО «ВСК» намеренно оформило и предъявило к оплате работы по акту о приемке выполненных работ [номер] от 29 октября 2020 года [номер] и заключило договор цессии от 15 ноября 2020 года с элементами поручительства с аффилированным физическим лицом после возбуждения дела о банкротстве с тем, чтобы искусственно изменить подсудность спора арбитражному суду и передать спор на рассмотрение суда общей юрисдикции, в силу чего договор цессии ничтожен на основании статей 10 и 168 Гражданского кодекса РФ.

По указанным основаниям истец просил признать договор цессии от 15 ноября 2020 года, заключенный между АО «Волгостальконструкция» и Крайновой Н.А. недействительным.

Решением Ленинского районного суда г.Нижнего Новгорода от 09 июня 2021 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Нижегородского областного суда от 14 сентября 2021 года, в удовлетворении иска отказано.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 02 февраля 2022 года решение суда первой инстанции и апелляционное определение оставлены без изменения.

Определением Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 06 сентября 2022 года решение Ленинского районного суда г.Нижнего Новгорода от 09 июня 2021 года, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Нижегородского областного суда от 14 сентября 2021 года и определением судебной коллегии по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 02 февраля 2022 года отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В судебном заседании первой инстанции представитель истца ФИО1 исковые требования поддержал; представители ответчиков АО «Волгостальконструкция» ФИО2 и ФИО3 ФИО4 с иском не согласились.

Ответчик ФИО3, временный управляющий АО «Волгостальконструкция» ФИО5 в судебное заседание первой инстанции не явились, о дате, времени и месте судебного заседания извещены.

Решением Ленинского районного суда г.Нижнего Новгорода от 10 февраля 2023 года исковые требования удовлетворены. Постановлено: признать недействительным договор цессии от 15 ноября 2020 года, заключенный между АО «Волгостальконструкция» и ФИО3

В апелляционной жалобе ФИО3 просит решение отменить как незаконное и необоснованное, указывая, что в решении суда не отражено по какому конкретному основанию, установленному законом в статьях 168-179 Гражданского кодекса РФ, суд посчитал недействительным договор цессии, не установлен факт злоупотребления правом со стороны цессионария, отсутствуют доказательства, подтверждающие наличие у нее умысла, направленного на причинение вреда истцу при заключении договора цессии, не установлен факт предъявления ФИО3 какого-либо иска в суд к ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б», выражает несогласие с выводами суда об отсутствии для нее реального экономического смысла.

В апелляционной жалобе АО «Волгостальконструкция» просит решение отменить как постановленное с нарушением норм материального и процессуального права, указывая, что судом не приняты во внимание обстоятельства, свидетельствующие о частичном достижении цедентом желаемого им экономического результата от заключения спорного договора цессии в виде немедленного получения от цессионария ФИО3 1 000 000 рублей для выплаты заработной платы работникам, в связи с чем ошибочны выводы суда о том, что заключение договора цессии не направлено на достижение экономического результата для АО «ВСК», выражает несогласие с выводами суда о злоупотреблении правом со своей стороны, а также о возникновении обязанности по уплате штрафа за нарушение установленных в пункте 9 соглашения заверений об отсутствии у АО «ВСК» претензий по оплате работ.

Истцом ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» представлены возражения на апелляционные жалобы.

В судебном заседании апелляционной инстанции представитель ответчика ФИО2 поддержал доводы апелляционной жалобы АО «Волгостальконструкция»; представитель истца адвокат Рябкова Т.Ю. просила решение суда оставить без изменения.

Ответчик ФИО3, временный управляющий АО «Волгостальконструкция» ФИО5 в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились, о дате, времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом заблаговременно по почте. Кроме того, информация о движении дела размещена на официальном интернет-сайте Нижегородского областного суда.

При таких обстоятельствах, в соответствии с частью 3 статьи 167, 327 ГПК РФ судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело по апелляционным жалобам ответчиков в отсутствие не явившихся лиц.

Поверив материалы дела, заслушав объяснения явившихся лиц, обсудив доводы апелляционных жалоб, поданных возражений, судебная коллегия приходит к следующим выводам.Судом первой инстанции установлено и из материалов дела следует, что отношения между истцом ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» и АО «Волгостальконструкция» возникли из договора строительного подряда [номер] от 07 ноября 2016 года, заключенного между заказчиком ООО «ИКЕА МОС (Торговля и Недвижимость)», являющимся правопредшественником ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б», и генподрядчиком АО «Волгостальконструкция» (АО «ВСК»), а также дополнительных соглашений к нему.

Согласно пункту 3.1 договора подряда (в редакции пункта 2.2 дополнительного соглашения [номер] от 23 августа 2018 года) общая цена работ определена в смете и составляет 725 249 640 рублей 22 копейки, не включая НДС (т.1 л.д.10-16).

В пункте 18.2 договора подряда предусмотрено, что все споры из него подлежат рассмотрению в Арбитражном суде Московской области.

23 января 2020 года АО «ВСК» в адрес ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» направлено письмо с требованием произвести окончательную оплату выполненных работ по договору строительного подряда, включая уплату 5% гарантийного удержания от цены работ в размере 56 644 743 рубля 40 копеек.

В соответствии с соглашением о порядке выплаты гарантийного удержания по договору строительного подряда, заключенным 27 мая 2020 года между ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» и АО «ВСК», генеральному подрядчику заказчиком выплачена сумма гарантийного удержания в размере 35 862 189 рублей 84 копейки.

В пункте 9 названного соглашения генеральный подрядчик подтвердил, что на дату заключения соглашения у него отсутствуют какие-либо претензии к заказчику по или в связи с договором строительного подряда, в редакции всех дополнительных соглашений к нему, в том числе отсутствуют какие-либо запросы на изменение объема работ по договору, дополнительные работы и т.д. (т.1 л.д.20-26).

Пунктом 10 данного соглашения стороны предусмотрели штраф в размере 10% цены всех работ по договору за нарушение генеральным подрядчиком указанных в пункте 9 соглашения заверений.

Письмом [номер] от 29 октября 2020 года АО «Волгостальконструкция» направило в адрес ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» акт о приемке выполненных работ по форме КС-2 [номер] и справку о стоимости выполненных работ и затрат по форме КС-3 [номер], счет-фактуру [номер] от 29 октября 2020 года, счет на оплату [номер] от 29 октября 2020 года, предъявив к приемке и оплате часть работ, выполненных в рамках исполнения договора строительного подряда № [номер] от 07 ноября 2016 года, на сумму 112 855 888 рублей 14 копеек (т.1 л.д.170).

ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» письмом № [номер] от 16 ноября 2020 года требования АО «Волгостальконструкция» об оплате работ отклонены как необоснованные (т.1 л.д.171).

15 ноября 2020 года между АО «Волгостальконструкция» и ФИО3 заключен договор цессии, по условиям которого АО «Волгостальконструкция» передало, а ФИО3 приняла права требовать от должника ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» исполнения обязательств по выплате денежных средств в счет оплаты выполненных работ, предусмотренных актом о приемке выполненных работ [номер] от 29 октября 2020 года (по форме КС-2, к оплате на сумму 112 855 888 рублей 14 копеек с учетом НДС) по договору строительного подряда [номер] от 07 ноября 2016 года, заключенному между заказчиком ООО «ИКЕА МОС (Торговля и Недвижимость)», являющимся правопредшественником ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б», и генподрядчиком (АО «ВСК»), и другие, связанные с ним требования (т.1 л.д.125).

Согласно пункту 2 договора, по которому цедент уступил цессионарию указанные требования к должнику, он заключен для получения цедентом от цессионария денежных сумм, необходимых для исполнения цедентом своих обязательств перед другими лицами.

ФИО3 обязалась передать (выплатить) цеденту: 1 000 000 рублей – в срок не позднее 20 ноября 2020 года; 1 000 000 рублей – в срок не позднее 15 декабря 2020 года; 98% того, что будет исполнено должником по уступленным требованиям, - в срок не позднее тридцати дней с момента предъявления цедентом цессионарию требования об этом после получения цессионарием от должника денежных сумм в качестве исполнения по уступленным требованиям.

Согласно пункту 3 по данному договору, содержащему в указанной части элементы договора поручительства, цедент, имеющий обязательственные отношения с должником по договору строительного подряда № MOS-3658-2016/Agr от 07 ноября 2016 года и отвечающий перед цессионарием за недействительность уступленных требований к должнику, принял на себя поручительство за должника перед цессионарием, а именно: цедент (как поручитель) обязался перед цессионарием (как новым кредитором должника) отвечать за исполнение указанных требований должником цессионарию (как новому кредитору должника).

Из представленного в дело приходного кассового ордера [номер] от 17 ноября 2020 года следует, что ФИО3 внесла в кассу АО «Волгостальконструкция» 1 000 000 рублей (т.2 л.д.172).

Письмом от 15 января 2021 года АО «Волгостальконструкция» и ФИО3 уведомили ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» о переходе прав требований по договору цессии от 15 ноября 2020 года, а также предъявили претензию-требование об исполнении новому кредитору уступленных требований по договору строительного [номер] от 07 ноября 2016 года (т.1 л.д.174).

01 февраля 2021 года АО «Волгостальконструкция» предъявило в Борский городской суд Нижегородской области (по месту жительства ФИО3) исковое заявление к ФИО3 о взыскании долга по договору цессии от 15 ноября 2020 года в размере 1 000 000 рублей (т.1 л.д.175-176).

К участию в рассмотрении дела Борским городским судом Нижегородской области в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований, привлечено ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б».

Полагая свои права в результате заключения спорного договора цессии нарушенными, ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» обратилось в суд с данным иском.

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции исходил из того, что заключение договора цессии с условием о поручительстве не было направлено на достижение реального экономического результата, что свидетельствует о злоупотреблении правом со стороны ответчиков, и предусматривает основания для признания спорного договора недействительным.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда и, отклоняя доводы апелляционных жалоб, указывает следующее.

В силу пункта 1 статьи 382 Гражданского кодекса РФ право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона.

В соответствии с пунктом 1 статьи 388 названного Кодекса уступка требования кредитором (цедентом) другому лицу (цессионарию) допускается, если она не противоречит закону.

Соглашение между должником и кредитором об ограничении или о запрете уступки требования по денежному обязательству не лишает силы такую уступку и не может служить основанием для расторжения договора, из которого возникло это требование, но кредитор (цедент) не освобождается от ответственности перед должником за данное нарушение соглашения (пункт 3 указанной статьи).

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 17 постановления Пленума Верховного Суда РФ от [дата][номер] «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса РФ о перемене лиц в обязательстве на основании сделки», уступка требований по денежному обязательству в нарушение условия договора о предоставлении согласия должника или о запрете уступки по общему правилу, действительна независимо от того, знал или должен был знать цессионарий о достигнутом цедентом и должником соглашении, запрещающем или ограничивающем уступку (пункт 3 статьи 388 Гражданского кодекса РФ).

Вместе с тем, если цедент и цессионарий, совершая уступку вопреки названному договорному запрету, действовали с намерением причинить вред должнику, такая уступка может быть признана недействительной (статьи 10 и 168 Гражданского кодекса РФ).

Согласно пункту 3 статьи 1 Гражданского кодекса РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно.

В силу пункта 4 статьи 1 Гражданского кодекса РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что, оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Согласно пункту 7 названного постановления, если совершение сделки нарушает запрет, установленный пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса РФ, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной (пункты 1 или 2 статьи 168 Гражданского кодекса РФ).

Таким образом, юридически значимыми обстоятельствами при рассмотрении спора о признании договора цессии недействительным являются обстоятельства заключения этого договора с намерением причинить вред должнику либо со злоупотреблением правом.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 52 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 декабря 2020 года № 45 «О некоторых вопросах разрешения споров о поручительстве», о том, что единственной целью заключения договора поручительства является изменение подсудности дела, может свидетельствовать совокупность следующих обстоятельств: 1) между поручителем и должником отсутствуют какие-либо отношения (корпоративные, обязательственные, родственные и проч.), разумно объясняющие мотивы выдачи поручительства за должника; 2) иск по обязательству, обеспеченному таким поручительством, предъявлен в суд, который расположен в месте нахождения истца либо в непосредственной близости к нему, либо отличается от суда, указанного в договоре, заключенном между кредитором и должником (статья 32 Гражданского процессуального кодекса РФ, статья 37 Арбитражного процессуального кодекса РФ), либо расположен таким образом, что личное участие должника в рассмотрении дела может быть существенно затруднено.

Обращаясь в суд с данным иском, ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» указало, что заключение договора цессии, содержащего условие о поручительстве кредитора АО «ВСК» за должника, привело к изменению согласованной сторонами договора строительного подряда подсудности спора, а именно рассмотрение споров из Арбитражного суда Московской области перенесено в суд общей юрисдикции.

Так, из пункта 18 договора подряда следует, что между ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» и АО «Волгостальконструкция» достигнуто соглашение, согласно которому все споры из договора подряда подлежат рассмотрению в Арбитражном суде Московской области.

В связи с неисполнением ФИО3 условий договора цессии от 15 ноября 2020 года АО «Волгостальконструкция» предъявлены к ФИО3 требования о взыскании задолженности по месту ее регистрации в Борский городской суд Нижегородской области (дело № 2-1181/2021).

На основании включенного в договор цессии от 15 ноября 2020 года пункта 3, в соответствии с которым АО «Волгостальконструкция» предоставило поручительство за исполнение ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» переданных ФИО3 требований, ФИО3 заявила ходатайство о принятии встречного иска к АО «Волгостальконструкция» об оплате солидарно стоимости работ, выполненных для ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б», от оплаты которых ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» отказалось.

Анализируя установленные обстоятельства, принимая во внимание, что заключение договора цессии, содержащего условие о поручительстве АО «Волгостальконструкция» за исполнение обязательства ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б», фактически привело к изменению согласованной сторонами договора строительного подряда подсудности, при этом, как верно указано судом первой инстанции и с чем соглашается судебная коллегия, изменение подсудности спора обусловлено самим фактом уступки права требования от юридического лица к физическому лицу, поскольку в силу действующих правил подсудности ФИО3 не сможет предъявить иск к ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» в Арбитражный суд Московской области, как это имело бы место, если бы стороной договора осталось АО «Волгостальконструкция» в силу существующего соглашения о подсудности, на которое стороны рассчитывали, заключая соответствующий договор, то судебная коллегия приходит к выводу о том, что сторонами договора цессии искусственно созданы условия для изменения подсудности, что в отсутствие реального экономического интереса в заключении этой сделки может свидетельствовать о злоупотреблении правом.

Отсутствие экономического интереса в заключении договора цессии ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» обосновало тем, что АО «ВСК» в соответствии с соглашением о порядке выплаты гарантийного удержания по договору строительного подряда в случае выполнения договора цессии должно будет выплатить истцу штраф за нарушение выданных заверений в размере 10% от цены всех работ по договору, что составляет 83 500 000 рублей, при этом у АО «ВСК» с момента заключения договора цессии возникла ответственность перед ФИО3 в качестве поручителя.

Так, согласно пункту 9 соглашения АО «ВСК» представило ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б» заверения о том, что генеральный подрядчик не имеет каких-либо претензий по объему оплаты за выполненные работы, а также не будет совершать действия, направленные на фактический пересмотр достигнутого сторонами соглашения. За нарушение указанной обязанности в соглашении согласована санкция в размере 10% от цены всех работ по договору строительного подряда, то есть в размере, превышающем 72 миллиона рублей (пункт 10 соглашения).

Кроме того, в соответствии с пунктом 2 договора цессии предположительная выгода цессионария, уплачивающего цеденту по договору цессии 2 000 000 рублей за уступленное требование, от исполнения договора в полном объеме без учета банковских и юридических расходов не превышает 257 118 рублей (112 855 888,14 рублей x 0,98 + 2 000 000 рублей).

На основании вышеизложенного, исходя из анализа указанных обстоятельств, вопреки доводам апелляционных жалоб ответчиков, выражающим несогласие с выводами суда о том, что заключение договора цессии не имело реального экономического смысла для ФИО3, а также о возникновении у АО «ВСК» обязанности по уплате штрафа за нарушение установленных в пункте 9 соглашения заверений, судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о том, заключение оспариваемой сделки реального экономического смысла для ФИО3 не имело, при этом заключение договора уступки вело к возникновению у АО «ВСК» риска взыскания с него санкции в размере 83 500 000 рублей.

Формальное соблюдение ответчиками требований законодательства при оформлении договора цессии и указание на внесение суммы в 1 000 000 рублей по договору цессии само по себе не может служить основанием для вывода об отсутствии злоупотребления правом с их стороны.

При таких обстоятельствах судебная коллегия полагает верными выводы суда первой инстанции о наличии правовых оснований для удовлетворения требования о признании договора цессии недействительным.

Судебная коллегия отклоняет довод апелляционной жалобы ответчика ФИО3 о том, что в решении суда не отражено по какому конкретному основанию, установленному законом в статьях 168-179 Гражданского кодекса РФ, суд посчитал недействительным договор цессии, как несостоятельный, поскольку, из содержания решения суда следует, что данные основания приведены с достаточной полнотой и аргументацией, со ссылкой на правовую позицию, изложенную в пункте 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации». При этом судом правильно определены юридически значимые обстоятельства при рассмотрении спора о признании договора цессии недействительным, такие как заключение этого договора с намерением причинить вред должнику либо со злоупотреблением правом.

Вопреки доводам апелляционной жалобы ответчика ФИО3 со ссылкой на то, что судом не установлен факт злоупотребления правом с ее стороны как цессионария и в материалах дела отсутствуют доказательства, подтверждающие наличие у нее умысла, направленного на причинение вреда истцу при заключении договора цессии, не установлен факт предъявления ею какого-либо иска в суд к должнику ООО «ИНГКА Сентерс Рус Проперти Б», то судом первой инстанции правомерно указано, что уступленное требование возникло из правоотношений, связанных с предпринимательской деятельностью, одним из критериев для признания договора цессии недействительным, как заключенным со злоупотреблением правом, может быть и отсутствие реального экономического интереса в заключении этого договора, при этом судом установлено и материалами дела подтверждается, что заключение оспариваемой сделки реального экономического смысла для ФИО3 не имело.

Доводы апелляционной жалобы ответчика АО «ВСК» о том, что судом не приняты во внимание обстоятельства, свидетельствующие о частичном достижении цедентом АО «Волгостальконструкция» (АО «ВСК») желаемого им экономического результата от заключения спорного договора цессии в виде немедленного получения от цессионария ФИО3 1 000 000 рублей для выплаты заработной платы работникам, в связи с чем ошибочны выводы суда о том, что заключение договора цессии не направлено на достижение экономического результата для АО «ВСК», отклоняются судебной коллегией по следующим основаниям.

Судебной коллегией в судебном заседании апелляционной инстанции в соответствии с положениями статьи 327.1 ГПК РФ в целях проверки доводов апелляционных жалоб, приняты и исследованы в качестве новых (дополнительных) доказательств копия постановления Первого арбитражного апелляционного суда от 21 марта 2023 года по делу № А43-25085/2020 по апелляционным жалобам ООО «Стальмонтаж», внешнего управляющего АО «Волгостальконструкция» ФИО5, ФИО3 на определение Арбитражного суда Нижегородской области от 20 апреля 2022 года по заявлению ФИО3 о включении в реестр требований кредиторов АО «Волгостальконструкция» требования в размере 112 855 888 рублей 14 копеек (т.6 л.д.111-122), копия постановления Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 14 июня 2023 года (т.6 л.д.149-152).

Согласно указанным постановлениям, которые судебная коллегия принимает во внимание в соответствии со ст.13 ч.2 ГПК РФ, суды пришли к выводу о недействительности договора цессии от 15 ноября 2020 года по признакам ничтожности сделки, фактически указав на наличие в действиях сторон признаков злоупотребления гражданскими правами, при этом также не установлена экономическая целесообразность уступки права требования.

Таким образом, выводы, указанные в постановления Первого арбитражного апелляционного суда от 21 марта 2023 года по делу № А43-25085/2020, в постановлении Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 14 июня 2023 года, имеющие преюдициальный характер при рассмотрении настоящего спора, опровергают вышеизложенные доводы апелляционных жалоб ответчиков.

По указанным основаниям судебная коллегия полагает, что суд первой инстанции правильно разрешил возникший спор, выводы, изложенные в решении, исчерпывающе мотивированы, основаны на обстоятельствах, установленных судом по результатам надлежащей правовой оценки представленных доказательств, произведенной в соответствии с требованиями статьи 67 ГПК РФ, не противоречат нормам закона, регулирующим спорные правоотношения. Доводы, изложенные в апелляционных жалобах, являются необоснованными, поскольку направлены на иное толкование норм действующего законодательства, переоценку собранных по делу доказательств, оснований для которой не имеется, и не могут служить основанием для отмены решения суда.

Нормы материального права при рассмотрении дела применены правильно. Нарушений норм процессуального права, влекущих отмену решения, судом не допущено.

С учетом вышеизложенного, судебная коллегия приходит к выводу о том, что решение является законным и обоснованным, а потому отмене либо изменению по доводам апелляционных жалоб не подлежит.

Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Решение Ленинского районного суда г.Нижнего Новгорода от 10 февраля 2023 года оставить без изменения, апелляционные жалобы КНА, акционерного общества «Волгостальконструкция» – без удовлетворения.

Определение суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.

Председательствующий

Судьи

Мотивированное апелляционное определение составлено 27 сентября 2023 года.