Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе ФИО1, апелляционному представлению прокурора Чесменского района Челябинской области на решение Чесменского районного суда Челябинской области от 25 февраля 2020 года по иску ФИО1 к Областному государственному учреждению «Особо охраняемые природные территории Челябинской области» о восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Шушкевич О.В. об обстоятельствах дела и доводах апелляционной жалобы, пояснения истца ФИО1 и его представителя ФИО2, поддержавших доводы апелляционной жалобы, прокурора Гурской О.Н., поддержавшей доводы апелляционного представления, возражения представителя ответчика Областного государственного учреждения «Особо охраняемые природные территории Челябинской области» ФИО3 против доводов апелляционной жалобы и апелляционного представления, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 обратился в суд с иском к Областному государственному учреждению «Особо охраняемые природные территории Челябинской области» (далее ОГУ «Особо охраняемые природные территории Челябинской области») о восстановлении на работе в должности <данные изъяты> службы охраны и государственного экологического надзора, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула по день восстановления на работе, взыскании компенсации морального вреда в размере 100 000 руб.

В обоснование заявленных требований указал на то, что 02 июля 2019 года был принят на должность <данные изъяты> службы охраны и государственного экологического надзора в ОГУ «Особо охраняемые природные территории Челябинской области» с испытательным сроком 3 месяца. 18 ноября 2019 года был уволен с должности на основании ст. 71 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с неудовлетворительными результатами испытания. Считает увольнение незаконным и необоснованным, поскольку должностные обязанности он выполнял добросовестно. Увольнение связано с тем, что между ним и исполняющим обязанности директора ОГУ «Особо охраняемые природные территории Челябинской области» ФИО3 сложились неприязненные отношения, так как он отказался выполнять указание по увольнению неугодных работников, в том числе начальника участка № 12 Свидетель №2 План работы, отчеты он направлял по электронной почте, но все документы пропали. Работу в выходные дни он осуществлял по устному распоряжению и.о. директора ФИО3

Истец ФИО1, его представитель ФИО2 в судебном заседании исковые требования поддержали, пояснили, что в период испытательного срока истца никто не учил работать с документами, составлять акты, отчеты, протоколы и другие документы. Поскольку должностная инструкция <данные изъяты> службы охраны объемная, то всю ее изучить в период испытательного срока было невозможно.

Представители ответчика ОГУ «Особо охраняемые природные территории» ФИО3, ФИО4, ФИО5 в судебном заседании возражали против удовлетворения требований, пояснили, что в период испытательного срока ФИО1 не исполнял должностные обязанности: не согласовывал и не планировал сроки выезда на участки; в случае выезда, не представлял отчеты, акты о проделанной работе; без разрешения руководства в выходные дни пользовался транспортным средством и выезжал на особо охраняемые природные территории. ФИО1 подчинялся непосредственно и.о. директора ФИО3, он же разъяснял истцу порядок работы с документами, порядок их составления. Все документы находились в компьютере, которым пользовался ФИО1 В период испытательного срока истцу были выданы разрешения на добычу волка и лисицы, которые относятся к бланкам строгой отчетности, для распределения их по участкам, отчет о распределении разрешений не представлен. Как выяснилось в ходе судебного разбирательства, большая часть разрешений остались у истца. В период с 28 августа 2019 года по 03 октября 2019 года истец находился на больничном, а затем в учебном отпуске, поэтому уведомление работнику о предстоящем увольнении в связи с неудовлетворительным результатом испытания было вручено только 04 октября 2019 года. После этого истец вновь находился на больничном с 05 октября 2019 года по 17 ноября 2019 года. С приказом о расторжении трудового договора от 18 ноября 2019 года № ФИО1 ознакомлен 18 ноября 2019 года, трудовую книжку и расчет по заработной плате истец получил.

Суд вынес решение об отказе в удовлетворении требований в полном объеме.

В апелляционной жалобе истец ФИО1 просит решение суда отменить, вынести новое решение об удовлетворении его требований. В обоснование доводов жалобы указывает на то, что при приеме на работу его руководителю было известно об отсутствии у него соответствующих узких познаний в области государственного экологического надзора и руководителя это устраивало. Полагает, что ответчиком не было представлено доказательств, подтверждающих обоснованность его увольнения. К исполнению своих обязанностей <данные изъяты> службы охраны он приступил со 02 июля 2019 года. С должностными обязанностями, внутренними (локальными) нормативными актами он был ознакомлен формально: до его сведения не доводились конкретные формы отчетности, не были представлены журналы, бланки, не были доведены до сведения правила работы с бланками строгой отчетности, инструкция по делопроизводству и т.д. Вывод суда о том, что на его рабочем компьютере имелась база данных бланков приказов, актов проверок, протоколов, не соответствует фактическим обстоятельствам дела. Кроме того, данный вывод основан только на показаниях стороны ответчика и никакого подтверждения в судебном заседании не нашел. За получением разъяснений его должностных обязанностей он неоднократно обращался к своему непосредственному руководителю ФИО3, но тот никаких разъяснений не давал, в помощи отказывал, не представлял ему никаких документов, бланков, журналов, не проводил выездные совещания. В нарушение принципа состязательности суд принял пояснения ФИО3 и не принял его пояснения, не указав в решении соответствующие мотивы. Указывает, что к показаниям свидетеля ФИО10 о том, что он знакомил его (истца) с приказом о запрете использования транспортных средств в выходные дни, необходимо отнестись критически, поскольку с данным приказом его ознакомили в отделе кадров и только 06 августа 2019 года, а в период со 02 июля 2019 года ему не было об этом известно. При этом директор ФИО3 при приеме на работу говорил о том, что ему важно, чтобы участки контролировались, а когда это будет осуществляться, в рабочее время или в не рабочее время, значения не имеет. Принимая во внимание показания свидетеля ФИО11 о том, что он (истец) постоянно отсутствовал на работе, судом не учтено, что обязанности отчитываться перед данным свидетелем у него не было, он отсутствовал в связи с исполнением должностных обязанностей. При этом за непродолжительный период работы (42 дня) в течение 30 дней он осуществлял патрулирование территорий, участвовал в проведении совместных рейдов, составил 12 актов обследования, составил акты о выявленных нарушениях, в том числе и водного законодательства, проверил аншлаги, биотехнические сооружения, осуществил проверку журналов на участках, провел осмотры транспортных средств, переделал отчетность за период с февраля по июль 2019 года за предыдущего работника и т.д. Плановые проверки он осуществлял на основании приказа директора и общего плана проверок, внеплановые проверки в период его работы не утверждались, служебные записки не составлялись, т.к. нарушений им выявлено не было. Показания свидетеля ФИО10 о том, что он (истец) говорил ему о том, что не будет составлять документы о нарушениях на участках, искажены, т.к. он заявлял только о том, что не намерен указывать не соответствующие действительности факты, в частности выполнять поручения директора, направленные на неугодного Свидетель №2. Неправильно оценив показания свидетеля, суд пришел к неверному выводу о нарушении п.п. 2.1.1-2.1.6 трудового договора и создании неблагоприятного социального психологического климата в коллективе и конфликтной ситуации, тогда как, такая обстановка сложилась еще до его приема на работу, о чем он представил суду доказательства. Кроме того, в период его работы он ни разу не был привлечен к дисциплинарной ответственности, нареканий к нему не было, директор ФИО3 в судебном заседании подтвердил, что ни он сам, ни кто-либо иной не указывал ему (истцу) на недоработки. Полагает, что в нарушение требований трудового законодательства работодателем не было представлено никаких доказательств того, какие именно отчеты, акты, записки и в какие сроки должны были быть им представлены работодателю, работодатель ссылался только на саму обязанность, установленную должностной инструкцией. Тот факт, что он выдавал бланки строгой отчетности, не свидетельствует о несоответствии занимаемой должности, поскольку ему не было известно, что они таковыми являются. При этом судом не учтены показания свидетеля ФИО6 о том, что и ранее бланки разрешений на отстрел животных выдавались незаполненными и не регистрировались. При этом какие-либо журналы учета и движения бланков строгой отчетности ему не передавались и у ответчика не велись. Полагает, что причина увольнения была надуманной, отношение к нему было предвзятое, о чем в судебном заседании указали допрошенные свидетели, а также о чем имеется указание в решении Кусинского районного суда Челябинской области. Кроме того, в связи с длительным отсутствием испытательный срок ему не продлевался, заключение о результатах испытания не вручалось. Работодателем нарушены сроки увольнения, поскольку увольнение по ч. 1 ст. 71 Трудового кодекса Российской Федерации произведено за пределами установленного ему испытательного срока.

В апелляционном представлении прокурор Чесменского района Челябинской области просит решение суда отменить. Указывает на то, что одной из причин, послужившей основанием для признания ФИО1 не выдержавшим испытание, явилось неисполнение приказов № и № в отсутствие надлежащего доведения этих локальных правовых актов до работника. Кроме того, с должностной инструкцией ФИО1 в день приема на работу надлежащим образом под роспись ознакомлен не был. Представленная ответчиком должностная инструкция не содержит подписи истца. Надлежащая оценка данным обстоятельствам судом не дана. Как установлено судом, в ОГУ «Особо охраняемые природные территории Челябинской области» широко распространена практика исполнения работниками своих обязанностей в выходные и нерабочие праздничные дни. При этом претензии по ограничению работы в выходные дни предъявлены только истцу. Предъявление претензий работодателем об отсутствии оснований для выездов в выходные дни на особо охраняемые природные территории идут в разрез с обязанностями работника, закрепленными в п. 2.4 должностной инструкции <данные изъяты> службы охраны, которым предусмотрена возможность осуществлять выезды – проверки при получении устного поручения либо согласия, при этом какой-либо порядок получения такого согласия отсутствует. В данном случае нормы локальных актов устанавливают необоснованно широкие пределы усмотрения или возможность необоснованного применения исключений из общих правил. Таким образом, предъявление завышенных требований в отношении истца, отсутствие организации работы при приеме в учреждение работников на работу в целом, отсутствие и неопределенность сроков, условий или оснований для принятия решений, возложение на работника непомерно большого объема работ и требование его безусловного и полного исполнения не может свидетельствовать о неудовлетворительном результате испытания и наличии оснований для расторжения трудового договора до истечения срока испытания.

Проверив материалы, обсудив доводы апелляционной жалобы и апелляционного представления, судебная коллегия полагает решение суда подлежащим отмене в связи с неправильным определением обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствием выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела.

Согласно ч. 1 ст. 70 Трудового кодекса Российской Федерации при заключении трудового договора в нем по соглашению сторон может быть предусмотрено условие об испытании работника в целях проверки его соответствия поручаемой работе.

В период испытания на работника распространяются положения трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, коллективного договора, соглашений, локальных нормативных актов (ч. 3 ст. 70 Трудового кодекса Российской Федерации).

Срок испытания не может превышать трех месяцев, а для руководителей организаций и их заместителей, главных бухгалтеров и их заместителей, руководителей филиалов, представительств или иных обособленных структурных подразделений организаций - шести месяцев, если иное не установлено федеральным законом (ч. 5 ст. 70 Трудового кодекса Российской Федерации).

В срок испытания не засчитываются период временной нетрудоспособности работника и другие периоды, когда он фактически отсутствовал на работе (ч. 7 ст. 70 Трудового кодекса Российской Федерации).

В соответствии с ч. 1 ст. 71 Трудового кодекса Российской Федерации при неудовлетворительном результате испытания работодатель имеет право до истечения срока испытания расторгнуть трудовой договор с работником, предупредив его об этом в письменной форме не позднее чем за три дня с указанием причин, послуживших основанием для признания этого работника не выдержавшим испытание. Решение работодателя работник имеет право обжаловать в суд.

Из материалов дела следует, что ФИО1 02 июля 2019 года принят на работу в ОГУ «Особо охраняемые природные территории Челябинской области» на должность <данные изъяты> службы охраны и государственного экологического надзора (л.д. 52 т. 1).

На момент принятия ФИО1 на работу в ОГУ «Особо охраняемые природные территории Челябинской области» в указанной должности он не имел специального образования, опыта и стажа работы в сфере государственного экологического надзора, что истцом не оспаривалось.

Заключенным между истцом и ОГУ «Особо охраняемые природные территории Челябинской области» в лице исполняющего обязанности директора учреждения ФИО3 трудовым договором от 02 июля 2019 года (п. 1.6) работнику установлен испытательный срок продолжительностью три месяца (л.д. 43-45 т. 1).

Согласно п.п. 2.1.1-2.1.6 трудового договора на истца возложены обязанности соблюдать Правила внутреннего трудового распорядка, действующие у работодателя, и иные локальные нормативные акты работодателя, непосредственно связанные с трудовой деятельностью работника; добросовестно исполнять свои трудовые обязанности, выполнять порученную работу в сроки, предусмотренные рабочим процессом и указаниями руководства; соблюдать трудовую дисциплину; выполнять установленные нормы труда; соблюдать требования по охране труда и обеспечению безопасности труда; поддерживать в трудовом коллективе благоприятный социально-психологический климат, деловые отношения с его членами, не создавать конфликтных ситуаций и использовать свои трудовые права и иные юридические возможности не в ущерб интересам работодателя.

Согласно п.п. 2.3.1-2.3.4, 2.3.7 трудового договора на работодателя возлагается обязанность соблюдать трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, локальные нормативные акты и условия данного трудового договора; предоставить работнику работу, обусловленную трудовым договором; обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; обеспечивать работника оборудованием, инструментами, технической документацией и иными средствами, необходимыми для исполнения им трудовых обязанностей; знакомить работника под роспись с принимаемыми локальными нормативными актами, непосредственно связанными с его трудовой деятельностью.

Трудовым договором ФИО1 установлена пятидневная рабочая неделя с двумя выходными днями; ненормированный рабочий день; время начала и окончания работы в соответствии с Правилами внутреннего трудового распорядка (п.п. 3.1-3.3).

Согласно должностной инструкции, утвержденной приказом от 02 июля 2019 года №, начальник службы относится к категории «руководители»; на должность <данные изъяты> службы назначается лицо, имеющее высшее образование по специальности «Биолог-охотовед» и стаж работы не менее 3 лет. Начальник службы подчиняется заместителю директора в соответствии с утвержденной структурой учреждения и директору учреждения; в своей деятельности руководствуется Уставом учреждения, природоохранным законодательством Российской Федерации и Челябинской области, Административным регламентом исполнения государственной функции «Осуществление государственного надзора в области охраны и использования особо охраняемых природных территорий регионального значения Челябинской области и их охранных зон», внутренними нормативными документами ОГУ «Особо охраняемые природные территории Челябинской области», приказами и указаниями директора, должностной инструкцией (л.д. 46-50 т. 1).

Перечень должностных обязанностей приведен в разделе 2 должностной инструкции и предусматривает широкий круг обязанностей по осуществлению контроля за деятельностью начальников участков и специалистов службы охраны и государственного экологического надзора путем проведения проверок, анализа работы участков, предоставления отчетности, организации и проведения учетных работ на территории заказников, других работ по мониторингу охотничьих ресурсов, организации проведения работ по биотехническим работам в заказниках, организации и контроля проведения работы по сокращению численности вредных хищных животных, по регулированию численности охотничьих видов животных на территориях заказников и др.

В должностной инструкции в графе об ознакомлении с должностной инструкцией имеется указание на должность, фамилию истца и дату ознакомления (02 июля 2019 года).

В этот же день ФИО1 ознакомлен с внутренними локальными актами, действующими в ОГУ «Особо охраняемые природные территории Челябинской области», в количестве 20 шт., о чем свидетельствует подпись истца в листе ознакомления (л.д. 51 т. 1).

26 августа 2019 года у ФИО1 истребованы объяснения по фактам выхода в выходные дни 6, 7, 13, 14, 20, 21, 27, 28 июля 2019 года, 10, 17, 25 августа 2019 года, а также сведения о результатах проделанной работы с приложением подтверждающих документов за период со 02 июля 2019 года по 26 августа 2019 года (л.д. 25 т. 1).

В служебной записке от 27 августа 2019 года ФИО1 указал, что в указанные выходные дни выезжал по рабочим моментам в связи с ознакомлением с территорией ОГУ «Особо охраняемые природные территории Челябинской области» и рейдовые выезды на территорию оз. Увильды и оз. Тургояк, вины за собой не чувствует, т.к. руководствовался планом заданий для участков и приказом № на 3 квартал 2019 года, акты осмотров и правонарушения присутствуют, путевые листы имеются (л.д. 26 т. 1).

В период с 28 августа 2019 года по 18 сентября 2019 года ФИО1 был временно нетрудоспособен (л.д. 71-72, 78-79 т. 1), в период с 19 сентября 2019 года по 03 октября 2019 года находился в учебном отпуске (л.д. 73, 75-77 т. 1).

04 октября 2019 года ФИО1 вручено уведомление № 2002 о предстоящем увольнении в связи с неудовлетворительными результатами испытания, в котором ФИО1 предупрежден о расторжении трудового договора от 02 июля 2019 года № 05-16 через 3 календарных дня на основании ст. 71 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с неудовлетворительным результатом испытания в занимаемой должности виду ненадлежащего исполнения своих должностных обязанностей, о чем составлено заключение от 01 октября 2019 года. В уведомлении указано на приложение заключения от 01 октября 2019 года (л.д. 22, 191 т. 1).

При ознакомлении 04 октября 2019 года с указанным уведомлением ФИО1 указал на то, что с уведомлением не согласен, т.к. большинство выездов были совершены по устному указанию и.о. директора ФИО3

В период с 07 октября 2019 года по 15 ноября 2019 года ФИО1 был временно нетрудоспособен (л.д. 80-82 т. 1).

Приказом № от 18 ноября 2019 года трудовой договор с ФИО1 расторгнут, он уволен 18 ноября 2019 года в связи с неудовлетворительным результатом испытания (ч. 1 ст. 71 Трудового кодекса Российской Федерации). На копии приказа имеется запись работка отдела кадров о том, что работник от подписи отказался, т.к. не согласен с содержанием приказа. Об отказе ФИО1 ознакомиться с приказом составлен акт (л.д. 53-54 т. 1).

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что истец был уведомлен о предстоящем увольнении, при этом вручение истцу данного уведомления 04 октября 2019 года - по истечении испытательного срока было связано с длительным отсутствием истца на работе, в период с 07 октября 2019 года по 15 ноября 2019 года истец не мог быть уволен, т.к. увольнение по инициативе работодателя в период временной нетрудоспособности работника не допускается, на основании чего пришел к выводу о соблюдении ответчиком процедуры расторжения с истцом трудового договора по ч. 1 ст. 71 Трудового кодекса Российской Федерации.

Судебная коллегия не может согласиться с указанным выводом суда первой инстанции, поскольку он не соответствуют обстоятельствам дела.

Из разъяснений, данных в п. 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», следует, что при рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, трудовой договор с которым расторгнут по инициативе работодателя, обязанность доказывать наличие законного основания увольнения и соблюдения установленного порядка увольнения возлагается на работодателя.

Исходя из положений ст. 71 Трудового кодекса Российской Федерации для увольнения работника в связи с неудовлетворительным испытанием установлен специальный порядок расторжения трудового договора, который предусматривает письменное уведомление работника с указанием причин, послуживших основанием для признания его не выдержавшим испытание, а также срок предупреждения работника о расторжении трудового договора.

Целью установленной законом процедуры увольнения работника по причине неудовлетворительного испытания является обеспечение защиты работника от произвольного увольнения, недопущение нарушения его трудовых прав.

Применительно к названной выше норме на работодателя возлагается обязанность сформулировать и довести в письменной форме до работника причины, по которым работодатель посчитал, что работник не выдержал испытательный срок, при этом работник не должен догадываться либо предполагать о причинах, которые расценены работодателем в качестве основания к увольнению по ст. 71 Трудового кодекса Российской Федерации. Эта обязанность работодателя является дополнительной гарантией, обеспечивающей защиту прав работника при увольнении. Не уведомление работника о причинах увольнения, свидетельствует о нарушении процедуры увольнения и является основанием для восстановления работника в должности.

Как следует из материалов дела, согласно приказу об увольнении № от 18 ноября 2019 года в качестве основания для расторжения трудового договора с истцом указано уведомление о предстоящем увольнении в связи с неудовлетворительным результатом испытания № от 04 октября 2019 года. В свою очередь в уведомлении о предстоящем увольнении в связи с неудовлетворительным результатом испытания указано лишь на ненадлежащее исполнение истцом должностных обязанностей, конкретные причины, на основании которых работодатель принял такое решение, в уведомлении не приведены.

То обстоятельство, что в уведомлении имеется ссылка на заключение о результатах испытания от 01 октября 2019 года, указанное в качестве приложения к уведомлению, не свидетельствует о том, что до истца были доведены вышеуказанные причины, послужившие основанием для увольнения. Истец оспаривал получение заключения о результатах испытания от 01 октября 2019 года, каких-либо доказательств, подтверждающих вручение ему данного заключения, в материалах дела не имеется.

Объяснения по всем фактам, изложенным в заключении о результатах испытания от 01 октября 2019 года, у истца не требовали, за исключением объяснений по фактам выхода на работу в выходные дни в июле и августе 2019 года.

Ссылка представителя ответчика на то, что содержание текста, указанного истцом в уведомлении о предстоящем увольнении, свидетельствует о том, что с заключением о результатах испытания от 01 октября 2019 года истец был ознакомлен, является несостоятельной, поскольку в уведомлении истец указал только лишь на то, что с уведомлением не согласен, т.к. большинство выездов были совершены по устному указу и.о. директора.

Таким образом, вывод суда первой инстанции о соблюдении ответчиком процедуры расторжения с истцом трудового договора, предусмотренной ч. 1 ст. 71 Трудового кодекса Российской Федерации, является неверным.

Проверяя обоснованность претензий работодателя к работнику, суд первой инстанции, изучив заключение о результатах испытания от 01 октября 2019 года, возложенные на истца должностные обязанности, пришел к выводу о том, что в период работы истцом было допущено ненадлежащее исполнение (неисполнение) трудовых обязанностей, в связи с чем у ответчика имелись основания для увольнения истца в связи с неудовлетворительным результатом испытания.

С таким выводом суда судебная коллегия также согласиться не может.

В заключении о результатах испытания от 01 октября 2019 года отражены обязанности работника, предусмотренные должностной инструкцией, и результат выполнения ФИО1 обязанностей.

Так, согласно п. 1 заключения приказом № от 28 июня 2019 года утвержден план работы участков на 3 квартал, начальником службы сведения о контроле исполнения <данные изъяты> участков и специалистами плана работы не представлялись. При этом должностной инструкцией предусмотрены обязанности: выполнение поставленных директором задач в соответствии с утвержденным планом работы учреждения в установленный срок; осуществление руководства деятельностью закрепленных участков службы охраны и государственного экологического надзора учреждения.

В соответствии с п. 2 заключения за весь период работы составлено 12 совместных актов обследования (осмотра), в том числе 5 выездов совершено в выходной день, правонарушений не выявлено. Согласно должностной инструкции на истца возложены обязанности: исполнение государственной функции и контроль за соблюдением исполнения государственной функции <данные изъяты> участков и специалистами службы охраны и государственного экологического надзора в порядке, установленном Административным регламентом «Осуществление государственного надзора в области охраны и использования особо охраняемых природных территорий регионального значения Челябинской области и их охранных зон».

Согласно п. 3 заключения план проверок деятельности специалистов и начальников участков на местах не составлен. Обязанности, предусмотренные должностной инструкцией: проверка деятельности специалистов и начальников участков на местах (участках). Виды проверок: плановые, внеплановые, экстренные выезды-проверки. Плановые проверки проводятся на основании общего плана проверок утвержденного директором, в порядке, предусмотренном приказом директора «О проведении проверок». Внеплановые проверки проводятся на основании отдельного плана, утвержденного директора учреждения, в порядке, предусмотренном приказом директора «О проведении проверок». Экстренные выезды-проверки осуществляются в исключительных случаях при возникновении форс-мажорных обстоятельств, при условии получения устного поручения или согласия директора учреждения (задержание браконьеров, работников силовых структур, депутатов, судей и т.д., крупный размер ущерба).

В соответствии с п. 4 заключения отчеты, содержащие анализ работы участков, не составлялись. Должностной инструкцией предусмотрены обязанности: анализ результатов работы на участках за отчетный период. По итогам анализа устанавливается отчет, утверждаемый приказом директора. Анализ работы проводится в целях проверки качества выполняемой работы со стороны начальников участков и специалистов и как следствие оперативного вмешательства в деятельность участков. Анализ проводится путем сопоставления сведений поступающих с участков с фактическими данными проверок и с информацией, поступившей из иных источников. При выявлении недостатков в работе составляется служебная записка, справка, принимается решение о выезде на данный участок или вызове в управление <данные изъяты>. На основе анализа начальником службы охраны проводится корректировка направлений деятельности (включение дополнительных мероприятий) участка с целью улучшения результатов работы, с последующим исправлений упущений в работе участка;

Согласно п. 5 заключения фактически контроль за проводимыми учетными работами не велся, отчет об учетных работах не составлялся. Обязанности, предусмотренные должностной инструкцией: организация, проведение, контроль сроков, составление отчетов учетных работ в заказниках Челябинской области. Проводимые учетные работы на территории заказников: зимний маршрутный учет, учет глухаря и тетерева (куриных) на токах, учеты барсука и медведя, учет сурка, учет водоплавающей птицы, учет околоводных животных, другие работы по мониторингу охотничьих ресурсов согласно Приказу Министерства экологии Челябинской области «О проведении учетных работ».

В соответствии с п. 6 заключения планы работы на неделю не составлялись. Должностной инструкцией предусмотрено планирование работы на неделю с указанием отметок о выполнении плана в конце недели, но не позднее первого рабочего дня после ее окончания.

В соответствии с п. 7 заключения работником самовольно осуществлены выезды в выходные дни на особо охраняемые природные территории в отсутствие приказа директора: 06 июля 2019 года, 07 июля 2019 года, 13 июля 2019 года, 14 июля 2019 года, 20 июля 2019 года, 21 июля 2019 года, 27 июля 2019 года, 28 июля 2019 года, 10 августа 2019 года, 17 августа 2019 года, 25 августа 2019 года. Документы, подтверждающие обоснованность выездов в выходные дни, а также о результатах выездов 07 июля 2019 года, 14 июля 2019 года, 20 июля 2019 года, 28 июля 2019 года, 10 августа 2019 года, 17 августа 2019 года, 25 августа 2019 года начальником службы не представлены. Истцом нарушены требования Правил внутреннего трудового распорядка, Коллективного договора, согласно которым для всех работников управления установлена 5-дневная рабочая неделя, работа в выходные и праздничные дни запрещена (л.д. 192-193 т. 1).

Соглашаясь с доводами представителя ответчика о нарушении истцом режима работы, суд первой инстанции сослался на то, что в период с 06 июля 2019 года по 25 августа 2019 года истец участвовал в 12 совместных рейдах со специалистами участков, в том числе в 5 рейдах в выходные дни; путевые листы и сведения программы ГЛОНАСС о перемещении автомобиля подтверждают факт использования ФИО1 служебного автомобиля, как в вышеуказанные дни, так и в другие дни без соответствующего приказа о работе в выходные дни.

Согласно приказу директора ОГУ «ООПТ Челябинской области» от 07 сентября 2018 года № использование служебного автомобиля без приказа директора учреждения запрещено. Между тем с указанным приказом истец был ознакомлен 06 августа 2019 года (л.д. 158-158 т. 1), после указанной даты состоялось 3 выезда в выходные дни и, как следует из пояснений истца в суде апелляционной инстанции, 2 из них были выездами на совещание.

Кроме того, из материалов дела и пояснений допрошенных судом свидетелей следует, что в ОГУ «Особо охраняемые природные территории Челябинской области» распространена практика исполнения работниками своих обязанностей в выходные и нерабочие праздничные дни, что также подтверждается приказом от 18 июля 2019 года № о привлечении ФИО7 к работе в выходные дни 20, 21, 27, 28 июля 2019 года (л.д. 18 т. 1).

То обстоятельство, что истец пользовался закрепленным за ним автомобилем, как в дни выездов, так и в другие дни, не свидетельствует о неудовлетворительном испытании, поскольку, как следует из пояснений представителя ответчика в суде апелляционной инстанции, автомобиль выдавался для ежедневного исполнения должностных обязанностей, использование служебного автомобиля в личных целях истцу не вменяется.

Ссылка ответчика на приказ № от 28 июня 2019 года, которым утвержден план работы участков на 3 квартал, а также на то, что начальником службы сведения о контроле исполнения начальниками участков и специалистами плана работы не представлялись, не могла быть принята во внимание судом первой инстанции, поскольку вышеуказанный план, составленный в разрезе участков, не содержит указания на фамилию истца или занимаемую им должность. Согласно вышеуказанному приказу обеспечение исполнения утвержденного плана возложено на начальников участков, контроль выполнения плана возложен на сотрудников отдела по административной практике и научного отдела учреждения согласно закреплению (л.д. 159-175 т. 1).

Указывая на то, что план проверок деятельности специалистов и начальников участков на местах не составлен, отчеты, содержащие анализ работы участков, не составлялись, планы работы истца на неделю не составлялись, ответчиком не представлено доказательств, свидетельствующих о том, что до истца доводилось такое требование. Кроме того, из его должностной инструкции следует, что предусмотрены плановые и внеплановые проверки, которые утверждаются директором, однако, обязанности по составлению таких планов истцом должностная инструкция истца не содержит.

При этом в материалах дела имеются копии актов обследования (осмотра), составленные истцом по итогам осуществленных им выездов (л.д. 73, 79, 82, 89, 94, 100, 113-115, 134, 148, 158 т. 2).

Что касается анализа работы участков, то в соответствии с должностной инструкцией предусмотрено проведение анализа результатов работы на участках за отчетный период. По итогам анализа составляется отчет (утверждаемый приказом директора). Анализ проводится путем сопоставления сведений поступающих с участков по фактическим данным проверок и с информацией, поступившей из иных источников. При выявлении недостатков в работе, составляется служебная записка, справка, принимается решение о выезде на данный участок, или вызове в управление начальника. На основе анализа начальником службы охраны проводится корректировка направлений деятельности (включение дополнительных мероприятий) участка с целью улучшения результатов работы, с последующим исправлением упущений в работе участка (п. 2.5 должностной инструкции).

Между тем, каких-либо доказательств, свидетельствующих о периодичности осуществления такого анализа и количестве участков, подлежащих такой проверке, в материалах дела не имеется.

При этом, как следует из имеющегося в материалах дела акта проверки организации работа участка № 11 от 30 октября 2015 года, такая проверка проводится на основании приказа руководителя, лица, назначенные для проведения проверки, знакомятся с приказом, проверка проводится комплексно, в ходе проверки комиссионно проверяются все направления деятельности и документация участка (л.д. 60-69 т. 3).

Доказательств того, что именно истец должен был организовать и провести такую проверку на каком-либо участке, в материалы дела не представлено.

Также не представлено доказательств, подтверждающих доведение до сведения истца такой обязанности, как составление еженедельных планов и представление их директору. Из пояснений представителя ответчика в суде апелляционной инстанции следует, что такое требование было озвучено истцу устно, однако, истец данное требование не выполнял.

Из пояснений истца, данных в ходе рассмотрения дела, следует, что при приеме на работу с должностными обязанностями, внутренними (локальными) нормативными актами он был ознакомлен формально, до его сведения не доводились конкретные формы отчетности, не были представлены журналы, бланки, не были доведены до сведения правила работы с бланками строгой отчетности, инструкция по делопроизводству и т.д.

Между тем судебная коллегия полагает, что принимая на работу работника в должности, относящейся к руководящему составу, не имеющего специального образования и опыта работы в сфере государственного экологического надзора, руководитель учреждения должен понимать, что на нем лежит обязанность оказать такому сотруднику помощь в организации работы с тем, чтобы ускорить процесс вступления его в должность, объяснить должностные обязанности, оказывать содействие при решении рабочих вопросов.

Вменяя истцу такое нарушение, как отсутствие контроля за проводимыми учетными работами, отсутствие отчетов об учетных работах, ответчиком не представлено доказательств, свидетельствующих о сроках выполнения таких работ. При этом в заключении о результатах испытания содержится ссылка на зимний маршрутный учет, тогда как, из пояснений представителя ответчика следует, что такой маршрутный учет осуществляется в зимний период, а не летом.

Кроме того, судебная коллегия отмечает, что ряд обстоятельств, связанных с выполнением истцом должностных обязанностей, выяснялся работодателем уже после увольнения ФИО1 В частности в феврале 2020 года у начальников участков запрашивалась информация о контрольных мероприятиях, проведенных ФИО1 в период со 02 июля по 18 ноября 2019 года во время выезда на участки, сведения о получении по факту контроля от начальника службы отчетов, тогда так, такие обстоятельства подлежали установлению до момента принятия решения о том, что истец не выдержал испытательный срок (л.д. 265 т. 2).

Исследование судом первой инстанции обстоятельств нарушения истцом порядка выдачи бланков разрешений на добычу пушных животных является необоснованным, поскольку такие обстоятельства не приведены в заключении о результатах испытания истца.

Также не могли быть приняты во внимание доводы свидетеля ФИО11 о том, что истец не подчинялся Правилам внутреннего трудового распорядка, приходил на работу и уходил с работы, когда хотел и куда хотел, поскольку какими-либо допустимыми и относимыми доказательствами не подтверждены, конкретные даты не названы, указанные обстоятельства не указаны в заключении о результатах испытания истца и основанием для принятия решения о неудовлетворительном испытании не являлись.

При этом судебная коллегия учитывает характер и специфику деятельности ответчика по осуществлению государственного надзора в области особо охраняемых природных территорий, установленный истцу ненормированный рабочий день, регулярную работу сотрудников в выходные дни.

Также судебная коллегия не может согласиться с выводом суда первой инстанции о создании истцом неблагоприятного социально-психологического климата в коллективе, подрыве деловых отношений между членами коллектива, создании конфликтной ситуации, поскольку указанные обстоятельства не являлись основанием для расторжения с истцом трудового договора.

С учетом представленных по делу доказательств, судебная коллегия приходит к выводу о том, что при увольнении истца были допущены нарушения процедуры расторжения трудового договора, предусмотренной ч. 1 ст. 71 Трудового кодекса Российской Федерации, истец не был уведомлен о причинах, явившихся основанием для признания его не выдержавшим испытание, обоснованность предъявленных истцу претензий работодателем не подтверждена. Кроме того, в период работы у ответчика в связи с уважительными причинами отсутствия на работе истец отработал 42 рабочих дня, что не позволило ему в полном объеме пройти испытание, установленное при приеме на работу.

При таких обстоятельствах судебная коллегия считает, что заявленные истцом требования являются обоснованными, в связи с чем решение суда подлежит отмене с вынесением по делу нового решения.

Согласно ст. 394 Трудового кодекса Российской Федерации в случае признания увольнения или перевода на другую работу незаконными работник должен быть восстановлен на прежней работе. Одновременно орган, рассматривающий трудовой спор, принимает решение о выплате работнику среднего заработка за все время вынужденного прогула.

С учетом того, что установленный при разбирательстве факт незаконного увольнения ФИО1 является безусловным основанием для восстановления истца на прежней работе, истец подлежит восстановлению на работе в должности <данные изъяты> службы охраны и государственного экологического надзора с 19 ноября 2019 года.

В связи с восстановлением истца на работе в его пользу подлежит взысканию заработная плата за время вынужденного прогула.

При этом исчисление средней заработной платы производится по правилам, установленным ст. 139 Трудового кодекса Российской Федерации и Положением об особенностях порядка исчисления средней заработной платы, утвержденным постановлением Правительства Российской Федерации от 24 декабря 2007 года № 922.

Из материалов дела следует, что в период со 02 июля 2019 года по 18 ноября 2019 года ФИО1 отработал в июле 2019 года – 22 дня, в августе 2019 года – 19 дней, в октябре 2019 года – 1 день, всего отработал 42 дня. Заработная плата за отработанное время составила за июль 2019 года – 21 469 руб. 36 коп., за август 2019 года – 19 384 руб. 53 коп., за октябрь 2019 года – 1 017 руб. 89 коп., всего.

Таким образом, сумма среднего дневного заработка для определения заработной платы за время вынужденного прогула составляет 996 руб. 95 коп. (41 871 руб. 78 коп. : 42 дня).

В период вынужденного прогула с 19 ноября 2019 года по 26 мая 2020 года при нормальной продолжительности рабочего времени при пятидневной рабочей неделе количество рабочих дней составило 124 дня, следовательно, подлежащий взысканию с ответчика в пользу истца средний заработок за время вынужденного прогула составляет 123 621 руб. 80 коп. (996 руб. 95 коп. х 124 дня).

В силу ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Согласно с ч. 9 ст. 394 Трудового кодекса Российской Федерации суд вправе удовлетворить требование работника, уволенного без законного основания, о компенсации морального вреда, при этом размер такой компенсации определяется судом.

В соответствии с вышеназванными нормами закона, исходя из обстоятельств дела, объема и характера причиненных работнику нравственных страданий, степени вины работодателя, а также требований разумности и справедливости, судебная коллегия полагает необходимым требования истца в этой части удовлетворить частично, взыскав с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 5 000 руб.

Руководствуясь ст. ст. 328-330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Чесменского районного суда Челябинской области от 25 февраля 2020 года отменить и принять новое решение.

Восстановить ФИО1 на работе в Областном государственном учреждении «Особо охраняемые природные территории Челябинской области» в должности <данные изъяты> службы охраны и государственного экологического надзора с 19 ноября 2019 года.

Взыскать с Областного государственного учреждения «Особо охраняемые природные территории Челябинской области» в пользу ФИО1 заработную плату за время вынужденного прогула за период с 19 ноября 2019 года по 26 мая 2020 года в размере 123 621 рубль 80 копеек, компенсацию морального вреда в размере 5 000 рублей.

Председательствующий

Судьи