Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе истца ФИО1 на решение Новоуренгойского городского суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 23 января 2020 года по иску ФИО1 к Публичному акционерному обществу «Сбербанк России» о признании недействительными кредитного договора и соглашения о внесении изменений в закладную,

Заслушав доклад судьи суда Ямало-Ненецкого автономного округа Рощупкиной И.А., судебная коллегия по гражданским делам суда Ямало-Ненецкого автономного округа,

У С Т А Н О В И Л А:

Истец ФИО1 (с учетом уточнений) обратилась в суд с иском к Публичному акционерному обществу «Сбербанк России» (далее по тексту ПАО «Сбербанк России») о признании недействительными (ничтожными) кредитного договора №31 от 27 сентября 2013 года и соглашения от 30 июня 2016 года о внесении изменений в закладную от 27 сентября 2013 года, и о признании заключенным лишь между ответчиком и ФИО1 указанного кредитного договора. В обоснование требований иска указала, что 27 сентября 2013 года сторонами был заключен кредитный договор №31, в п.3.1.5 которого в качестве обеспечения возврата кредита указана закладная без заключения договора ипотеки. Цитируя положения статей 153, 154, ч.1 ст.160, ч.2 ст.162, ч.3 ст.179,ч.2 ст.421, ч.2 ст.420, ч.1 ст.422, 432, 819 ГК РФ и ч.1 ст.13 Федерального закона «Об ипотеке (залоге недвижимости)», считалапри отсутствии заключенного сторонами договора ипотеки ничтожными предусмотренное в разделе 3 п.3.1.5 спорного кредитного договора условие о составлении и предоставлении закладной, саму закладную в целом и произведенную на основании неё регистрацию обременения. Соглашение от 30 июня 2016 года о внесении изменений в закладную от 27 сентября 2013 года считала ничтожным ввиду несоответствия указанной в соглашении даты дополнительного соглашения от 01 июля 2016 года дню фактического его заключения. Ссылаясь на требования ст.10, ч.2 ст.168, ч.3 ст.166, ч.2 ст.167 ГК РФ, полагала о нарушении своих имущественных прав потребителя финансовой услуги путем включения в кредитный договор не предусмотренных законом для такого вида договоров условий и понуждения к совершению действий в виде составления, регистрации и предоставления закладной, и регистрации обременения. Просила восстановить нарушенные права потребителя заявленным в иске способом.

Определением судьи Новоуренгойского городского суда от 18 мая 2019 года к участию в деле в качестве третьего лица на стороне истца привлечен ФИО2 (т.1 л.д.2).

Истец ФИО1, будучи извещенной о времени и месте рассмотрения спора, участия в судебном заседании суда первой инстанции не принимала, ходатайствовала о рассмотрении дела в ее отсутствие.

Третье лицо ФИО3, извещенный о времени и месте рассмотрения спора посредством направления телефонограммы (т.1 л.д.219), в судебное заседание не явился, возражения относительно заявленных требований не направил и самостоятельные исковые требования к ответчику не предъявил. В письменных пояснениях, адресованных суду и поступивших по электронной почте, сообщил, что состоял в браке с истцом ФИО1, которая будучи сотрудником ПАО «Сбербанк России» оформила кредитный договор для приобретения квартиры в г. Новый Уренгой, несмотря на его возражения против приобретения жилья. Дополнительно пояснил, что в 2017 года после его выезда на постоянное место жительства в г. Тюмрюк Краснодарского края узнал об отчуждении ФИО1 приобретенной квартиры в г. Новый Уренгой. Акцентировал внимание на неосведомленности вплоть до 2018 года о подписании ФИО1 от его имени как созаёмщика кредитного договора, о приобретении квартиры и о наличии на принудительном исполнении в Федеральной Службе судебных приставов исполнительного листа о взыскании с него как солидарного должника кредитной задолженности по оспариваемому договору в размере 4500 000 рублей (т.1 л.д.186-187).

Представитель ответчика ПАО «Сбербанк России» ФИО4, действующая на основании доверенности, исковые требования не признала по изложенным в письменных возражениях доводам. Полагала об отсутствии оснований для признания кредитного договора и закладной недействительными, поскольку сторонами 27 сентября 2013 года заключен кредитный договор №31 по программе «Приобретение готового жилья (молодая семья) сроком на 180 месяцев с даты его фактического предоставления, под 11,25 % годовых в сумме 4200 000 рублей для приобретения однокомнатной квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, и вступившим в законную силу заочным решением Новоуренгойского городского суда от 31 мая 2018 года в связи с ненадлежащим исполнением заемщиками кредитных обязательств задолженность по кредиту была взыскана без обращения взыскания на вышеназванную квартиру ввиду ее отчуждения истцом без согласия банка. Акцентировала внимание на том, что согласно п.4 договора купли-продажи квартиры с использованием кредитных средств банка в соответствии со ст.77 Федерального закона «Об ипотеке (залоге недвижимости)» от 16 июля 1998 года №102-ФЗ объект недвижимости считается находящимся в залоге у кредитора в силу закона с момента государственной регистрации настоящего договора и права собственности покупателя на квартиру. Оспаривая доводы истца, полагала о наличии у заемщиков обязательств по возврату полученных на приобретение квартиры заемных средств, независимо от не заключения сторонами договора ипотеки, возникшей в силу закона, а не договора как ошибочно полагает истец. Ссылалась на необходимость составления закладной в связи с предоставлением целевого кредита, указывающего о возникновении ипотеки в силу закона на основании ст.77 Федерального закона «Об ипотеке (залоге недвижимости)» от 16 июля 1998 года №102-ФЗ. Пояснила о необоснованности требований иска о признании ничтожным соглашения о внесении изменений в закладную от 30 июня 2016 года, заключенного на основании дополнительного соглашения №2 от 30 июня 2016 года к кредитному договору, в связи с отсутствием последствий, ущемляющих права и обязанности сторон, и наличием в соглашении явной описки, подтвержденной правильным указанием в п.1 оспариваемого соглашения даты заключения дополнительного соглашения №2 от 30 июня 2016 года к кредитному договору. Не согласилась с требованиями иска о заключенности кредитного договора лишь между банком и ФИО1, подписавшей договор от своего имени и имени созаемщика ФИО2 (супруга истца), ввиду недоказанности данного факта, в том числе и экспертным заключением. Просила о применении к заявленным требованиям последствий пропуска срока исковой давности, подлежащего исчислению с даты подписания оспариваемых соглашений, когда истцу должно было стать известно о предполагаемом нарушении права.

Судом постановлено решение об отказе в удовлетворении исковых требований в полном объеме.

В апелляционной жалобе истец ФИО1 просит решение суда отменить и принять по делу новый судебный акт об удовлетворении уточненных исковых требований. В обоснование доводов жалобы указывает о неправильном применении судом материального закона и о допущенных нарушениях норм процессуального права, выразившихся в рассмотрении дела с нарушением правил территориальной подсудности (не по месту нахождения ответчика в г. Москва), об изменении которой просила истец в ходе рассмотрения спора по существу, и в необоснованном оставлении без удовлетворения ходатайства о назначении по делу дополнительной почерковедческой экспертизы на предмет установления принадлежности проставленной в кредитном договоре подписи от имени созаемщика. Полагает о неправильном определении судом имеющих для дела обстоятельств, повлиявших на ошибочность содержащихся в оспариваемом судебном акте выводов. Приводит доводы, аналогичные изложенным в иске и ходе производства по делу в суде первой инстанции. Заявляет о передаче дела по подсудности в Тюмрюкский районный суд Краснодарского края по месту жительства истца и в отдельном ходатайстве просит о назначении по делу дополнительной почерковедческой экспертизы с поручением ее проведения межрайонному отделу по г. Новый Уренгой, Красноселькупскому и Тазовскому районам ЭКЦ УМВД России по ЯНАО (г. Новый Уренгой, мкр. Оптимистов 10/2).

В возражениях на апелляционную жалобу представитель ответчика ПАО «Сбербанк России» ФИО5, действующая на основании доверенности, считает решение суда первой инстанции законным, обоснованным и не подлежащим отмене либо изменению по доводам апелляционной жалобы.

Протокольным определением судебной коллегии по гражданским делам суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 01 октября 2020 года отказано в удовлетворении содержащегося в апелляционной жалобе ходатайства о назначении по делу дополнительной почерковедческой экспертизы ввиду достаточности собранных по делу доказательств и необязательности в силу ч.3 ст. 86 ГПК РФ для суда заключения эксперта, подлежащего оценке в совокупности с иными собранными по делу доказательствами.

В ходе подготовки дела к апелляционному рассмотрению истцу ФИО1 предложено предоставитьв суд апелляционной инстанции письменные возражения относительно заявленного ответчиком ПАО «Сбербанк России» ходатайства о применении последствий пропуска срока исковой давности к заявленным исковым требованиям либо заявление о восстановлении данного срока с приложением доказательств, обосновывающих уважительность причин пропуска срока исковой давности. Данные возражения либо заявлением истцом не представлены.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика ФИО5, действующая на основании доверенности и принимавшая участие посредством видеоконференц-связи при содействии Ноябрьского городского суда Ямало-Ненецкого автономного округа, просила решение суда первой инстанции оставить без изменения по доводам письменных возражений.

Иные лица, участвующие в деле, будучи извещенными о времени и месте рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции, в судебное заседание не явились, информация о слушании по настоящему делу также размещена на официальном сайте суда Ямало-Ненецкого автономного округа. В связи с чем, судебная коллегия находит возможным рассмотрение дела в отсутствие не явившихся лиц на основании статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Заслушав возражения представителя ответчика, проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений на нее, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса РФ суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

Согласно ч.1 ст.819 ГК РФ по кредитному договору банк или иная кредитная организация (кредитор) обязуются предоставить денежные средства (кредит) заемщику в размере и на условиях, предусмотренных договором, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты на нее.

Статьей 820 ГК РФ установлено, что кредитный договор должен быть заключен в письменной форме. Несоблюдение письменной формы влечет недействительность кредитного договора. Такой договор считается ничтожным.

В пункте 73 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что в силу прямого указания закона к ничтожным сделкам, в частности, относятся кредитный договор или договор банковского вклада, заключенный с нарушением требования о его письменной форме (статья 820, пункт 2 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Последствия нарушения требований закона или иного правового акта при совершении сделок определены статьей 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 1 названной статьи за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 данной статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки (пункт 2 этой же статьи).

Как усматривается из материалов дела, 27 сентября 2013 года между Открытым акционерным обществом «Сбербанк России», переименованным с 04 августа 2015 года в ПАО «Сбербанк России», ФИО1 и ФИО2 (созаемщики) был заключен кредитный договор <***> по программе «Приобретение готового жилья (молодая семья)» сроком на 180 месяцев с даты его фактического предоставления, под 11,25 % годовых в сумме 4 200 000 рублей на приобретение однокомнатной квартиры расположенной по адресу: <адрес> (т.1 л.д.47-50).

В пункте 2 кредитного договора в качестве обеспечения созаемщиками исполнения кредитных обязательств стороны предусмотрели закладную (Залогодатель ФИО1) с залогом (ипотекой) объекта недвижимого имущества, залоговой стоимостью в размере 100 % от его стоимости в соответствии с договором - основанием приобретения объекта недвижимости, каковым в соответствии с п.1 кредитного договора являлся предварительный договор купли-продажи квартиры от 26 сентября 2013 года, заключенный между ФИО6 (продавцом) и ФИО1 (покупателем) (т.1 л.д.47 оборотная сторона).

Указанная выше квартира была приобретена в собственность истца по заключенному между ФИО1 и ФИО6 договору купли-продажи квартиры от 28 сентября 2013 года (т.1 л.д.56), являющемуся на основании п.11 подписанной сторонами кредитного договора закладной от 27 сентября 2013 года основанием возникновения права собственности залогодателя на имущество, обремененное ипотекой в силу закона (т.1 л.д.58-61).

На основании п.4 Договора купли-продажи квартиры с использованием кредитных средств банка от 28 сентября 2013 года (т.1 л.д.56) и в соответствии со ст. 77 Федерального закона «Об ипотеке (залоге недвижимости)» от 16 июля 1998 года №102-ФЗ приобретенная истцом за счет заемных средств ответчика у ФИО6 квартира считается находящейся в залоге у кредитора в силу закона с момента государственной регистрации договора купли - продажи и права собственности покупателя на объект недвижимости.

При этом, в п.4 закладной от 27 сентября 2013 года в качестве договора -основания, в силу которого возникает исполнение обязательств, обеспечивающихся ипотекой стороны указали кредитный договор №31 от 27 сентября 2013 года (т.1 л.д.58).

Факт приобретения истцом определенной в кредитном договоре №31 от 27 сентября 2013 года квартиры за счет заемных целевых денежных средств подтверждается материалами дела и не оспаривается сторонами.

Право собственности ФИО1 на квартиру <адрес> зарегистрировано Управлением Федеральной службы государственной регистрации кадастра и картографии по Ямало-Ненецкому автономному округу 09 октября 2013 года с составлением регистрационной записи №89-89-08/021/2013-030, что подтверждается соответствующей отметкой на договоре купли-продажи квартиры с использованием кредитных средств банка от 28 сентября 2013 года и свидетельством о государственной регистрации права серии 89-АА №227120 от 09 октября 2013 года, содержащим указание о зарегистрированном обременении объекта недвижимости в виде ипотеки в силу закона (т.1 л.д.56 оборотная сторона, 57).

Вступившим в законную силу заочным решением Новоуренгойского городского суда от 31 мая 2018 года в связи с ненадлежащим исполнением заемщиками кредитных обязательств задолженность по кредиту была солидарно взыскана с М-вых без обращения взыскания на вышеназванную квартиру ввиду ее отчуждения истцом без согласия банка (т.1 л.д.64-65).

Разрешая спор по существу заявленных в иске требований о признании недействительными кредитного договора и соглашения о внесении изменений в закладную и отказывая в их удовлетворении, суд первой инстанции верно руководствовался положениями Гражданского кодекса РФ о кредите, залоге, недействительности сделок, Федерального закона от 16 июля 1998 года № 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)» и пришел к выводу о законности включения в кредитный договор условия о залоге приобретенной за счет целевых денежных средств банка квартиры и возникновения на нее ипотеки в силу закона.

Судебная коллегия находит выводы суда первой инстанции обоснованными, соответствующими положениям гражданского законодательства, регулирующим спорные правоотношения.

В соответствии со статьей 1 Федерального закона от 16 июля 1998 года № 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)» по договору о залоге недвижимого имущества (договору об ипотеке) одна сторона - залогодержатель, являющийся кредитором по обязательству, обеспеченному ипотекой, имеет право получить удовлетворение своих денежных требований к должнику по этому обязательству из стоимости заложенного недвижимого имущества другой стороны - залогодателя преимущественно перед другими кредиторами залогодателя, за изъятиями, установленными федеральным законом (пункт 1).

К залогу недвижимого имущества, возникающему на основании федерального закона при наступлении указанных в нем обстоятельств, соответственно применяются правила о залоге, возникающем в силу договора об ипотеке, если федеральным законом не установлено иное (пункт 2).

Пункт 1 статьи 2 Федерального закона от 16 июля 1998 года № 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)» предусматривает, что ипотека может быть установлена в обеспечение обязательства по кредитному договору, по договору займа или иного обязательства, в том числе обязательства, основанного на купле-продаже, аренде, подряде, другом договоре, причинении вреда, если иное не предусмотрено федеральным законом.

При этом, в пункте 1 статьи 5 названного Закона указано, что по договору об ипотеке может быть заложено недвижимое имущество, указанное в пункте 1 статьи 130 Гражданского кодекса Российской Федерации, права на которое зарегистрированы в порядке, установленном для государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним, в том числе жилые дома, квартиры и части жилых домов и квартир, состоящие из одной или нескольких изолированных комнат.

Согласно статье 74 Федерального закона от 16 июля 1998 года № 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)» правила главы XIII данного Закона, устанавливающей особенности ипотеки жилых домов и квартир, применяются к ипотеке предназначенных для постоянного проживания индивидуальных и многоквартирных жилых домов и квартир, принадлежащих на праве собственности гражданам или юридическим лицам.

Таким образом, из приведенных положений закона в их взаимосвязи следует, что граждане своей волей и в своем интересе могут распоряжаться принадлежащими им имуществом, в том числе отдавать его в залог в обеспечение принятых на себя обязательств, при этом обращение взыскания на заложенную квартиру возможно как в случае, когда такая квартира заложена по договору об ипотеке (независимо от того, на какие цели предоставлен заем (кредит), так и по ипотеке в силу закона, которая возникает, если жилое помещение приобретено либо построено полностью или частично с использованием кредитных средств банка или иной кредитной организации либо средств целевого займа, предоставленного другим юридическим лицом на приобретение или строительство указанного жилого помещения (пункт 1 статьи 77 Закона об ипотеке).

На основании положений статьи 77 Федерального закона от 16 июля 1998 года № 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)» жилое помещение, приобретенное либо построенное полностью или частично с использованием кредитных средств банка или иной кредитной организации либо средств целевого займа, предоставленного другим юридическим лицом на приобретение или строительство указанного жилого помещения, находится в залоге с момента государственной регистрации ипотеки в Едином государственном реестре недвижимости.

При указанных обстоятельствах, вопреки позиции истца, у суда первой инстанции не имелось предусмотренных законом оснований для признания кредитного договора недействительным, поскольку квартира <адрес>приобретена ФИО1 на основании заёмных денежных средств с определенным целевым использованием (приобретение жилья), и с момента ее приобретения за счет данных денежных средств находилась в залоге у кредитора ПАО «Сбербанк России» в силу закона, независимо от того, был ли заключен договор либо соглашение о залоге (ипотеке) данной квартиры сторонами кредитного договора.

Более того, исковые требования не подлежали удовлетворению и по самостоятельному основанию пропуска истцом срока исковой давности, о применении последствий которого заявлено ответчиком в суде первой инстанции.

В соответствии со статьёй 195 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

В силу статьи 196 ГК РФ общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 настоящего Кодекса.

Исходя из положений статьи 181 ГК РФ, срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (пункт 3 статьи 166) составляет три года. Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения. При этом срок исковой давности для лица, не являющегося стороной сделки, во всяком случае не может превышать десять лет со дня начала исполнения сделки.

Срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной (пункт 2).

В соответствии с пунктом 2 статьи 199 ГК РФ истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Как следует из материалов дела, заявленные истцом требования о недействительности кредитного договора основаны на включении в него противоречащего закону условия о залоге приобретенной с использованием денежных средств банка квартиры при отсутствии заключенного сторонами договора ипотеки.

По смыслу приведенных положений ГК РФ и заявленного в иске основания течение срока исковой давности по требованиям о признании сделки оспоримой начинается со дня, когда истец узнала или должна была узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Поскольку истцу должно было стать известно о предполагаемом нарушении права в день подписания оспариваемого кредитного договора - 27 сентября 2013 года, то срок исковой давности истёк 27 сентября 2014 года и при отсутствии в деле, заявленного истцом ходатайства о восстановлении пропущенного срока по указанному основанию требования иска не подлежали удовлетворению.

В целях устранения допущенных судом первой инстанции процессуальных нарушений, выразившихся в не предоставлении истцу ФИО1 возможности ознакомления с письменными возражениями ответчика на исковое заявление, содержащее ходатайство о применении последствий пропуска срока исковой давности к заявленным требованиям, и предоставления соответствующих возражений с обоснованием уважительности причин пропуска указанного срока, судебной коллегией предлагалось истцу предоставить в суд апелляционной инстанции письменные возражения либо заявление о восстановлении данного срока с приложением доказательств, обосновывающих уважительность причин пропуска срока исковой давности (т.2 л.д.137-139, 142), каковые последней представлены не были.

Требования иска о признании ничтожным соглашения о внесении изменений в закладную от 30 июня 2016 года, заключенного на основании дополнительного соглашения №2 от 30 июня 2016 года к кредитному договору, также обоснованно оставлены судом первой инстанции без удовлетворения в виду недоказанности последствий, ущемляющих права истца как потребителя банковской услуги, и наличием в соглашении явной описки, подтвержденной правильным указанием в п.1 оспариваемого соглашения даты заключения дополнительного соглашения №2 от 30 июня 2016 года.

Проверяя обоснованность требований о заключенности оспариваемого кредитного договора лишь между ПАО «Сбербанк России» и ФИО1 ввиду проставления последней подписи в договоре от имени третьего лица ФИО2, являющегося созаемщиком, судом первой инстанции по ходатайству истца назначалась по настоящему делу судебная почерковедческая экспертиза, а в последующем и дополнительная судебная почерковедческая экспертиза, с поручением их проведения Межрайонному отделу по г. Новый Уренгой, Красноселькупскому и Тазовскому районам ЭКЦ УМВД России по Ямало-Ненецкому автономному округу (т.1 л.д.137-138, 203-205).

Согласно экспертным заключениям №860 от 21 октября 2019 года и № 993 от 23 декабря 2019 года подписи от имени ФИО1, проставленные в соглашении о внесении изменений в закладную от 30 июня 2016 года выполнены ФИО1; подписи от имени ФИО1 в графах «Созаемщики» в кредитном договоре №31 от 27 сентября 2013 года выполнены ФИО1; ответить на вопрос о выполнении подписей от имени ФИО2 в графах «Созаемщики» в кредитном договоре №31 от 27 сентября 2013 года ФИО1 в рамках предоставленных материалов не представилось возможным по причине не предоставления образцов подписей самого ФИО2, при сравнении подписей от имени которого в исследуемом документе установлены совпадения общих и частных признаков, являющихся существенными, устойчивыми и достаточными для вывода о том, что данные подписи выполнены одним лицом; ответить на вопрос - одним или разными лицами выполнены подписи в графах «Созаемщики» в кредитном договоре №31 от 27 сентября 2013 года также не представилось возможным (т.1 л.д.174-184,214-217).

Оценив указанные экспертные заключения в соответствии со ст.67 ГПК РФ, суд первой инстанции признал их допустимыми доказательствами, подлежащими оценке в совокупности с иными собранными по делу доказательствами, обосновано отказав истцу в удовлетворении ходатайства о назначении повторной дополнительной почерковедческой экспертизы в силу следующего.

Исходя из требований п. п. 1 и 4 ст. 421 Гражданского кодекса Российской Федерации, граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами.

По смыслу п. п. 1 - 3 ст. 432 Гражданского кодекса Российской Федерации договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение. Сторона, принявшая от другой стороны полное или частичное исполнение по договору либо иным образом подтвердившая действие договора, не вправе требовать признания этого договора незаключенным, если заявление такого требования с учетом конкретных обстоятельств будет противоречить принципу добросовестности.

В соответствии с п. п. 1 - 2 ст. 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны.

По общему правилу п. 5 ст. 10 Гражданского кодекса Российской Федерации добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Как разъяснено в п. 70 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", сделанное в любой форме заявление о недействительности (ничтожности, оспоримости) сделки и о применении последствий недействительности сделки (требование, предъявленное в суд, возражение ответчика против иска и т.п.) не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность лицо действует недобросовестно, в частности, если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки (п. 5 ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно пункту 5 статьи 166 ГК РФ заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действует недобросовестно, в частности, если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки.

Как установлено судом первой инстанции и не оспорено сторонами, что привлеченным к участию в деле третьим лицом ФИО2, являющимся созаемщиком по оспариваемому кредитному договору и супругом истца, не заявлялись самостоятельные требования о защите своих прав как потребителя банковской услуги, оспариваемый кредитный договор ответчиком исполнен путем перечисления кредитных денежных средств в счет приобретенной в собственность ФИО1 квартиры, а исполнение условий кредитного договора и соглашения по закладной началось с момента регистрации права собственности истца на приобретенный объект недвижимости за счет средств банка и первого платежа заемщиков по кредитному договору.

Таким образом, приобретение в собственность ФИО1 за счет полученных по оспариваемому кредитному договору заёмных денежных средств с определенным целевым использованием (приобретение жилья) должно расценивается как принятие заемщиками (истцом и третьим лицом) частичного исполнения по договору и согласия с ним.

Учитывая, что ответчик ПАО «Сбербанк России» в соответствии с согласованными сторонами в кредитном договоре условиями добросовестно исполнил свое обязательство по выдаче целевого кредита на приобретение квартиры <адрес> и был уверен в подписании оспариваемого договора именно супругами М-выми, а о факте принадлежности подписи созаемщка истцу ФИО1 заявлено лишь в ходе рассмотрения спора по существу, после отчуждения приобретенного с использованием средств банка объекта недвижимости и взыскания в судебном порядке кредитной задолженности, то заявление последней о недействительности кредитного договора по основанию его незаключенности со стороны супруга в силу п. 5 ст. 166 ГК РФ не имеет правового значения для разрешения заявленного спора.

В данной связи, не имелось у суда первой инстанции необходимости в назначении по делу повторной дополнительной почерковедческой экспертизы на предмет принадлежности проставленной в спорном кредитном договоре от имени соответчика подписи ФИО1, поскольку собранными по делу доказательствами подтвержден факт получения молодой семьей М-вых кредитных денежных средств, направленных в соответствии с их целевым предназначением на приобретение жилья, указывающий на совершение созаемщиками конклюдентных действий, свидетельствующих о признании заключенным с ПАО «Сбербанк России» оспариваемого кредитного договора.

Не является основанием для отмены судебного решения и довод о нарушении судом подсудности данного спора, самостоятельно определенной истцом, не лишенной возможности на основании ч.10 ст.29 ГПК РФ предъявить иск по правилам альтернативной подсудности в суд по месту своего жительства, либо по месту нахождения ответчика, либо по месту исполнения договора.

Так, в пункте 37 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 июня 2012 года № 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции" разъяснено, что нарушение судом первой инстанции норм процессуального права, устанавливающих правила подсудности, не является основанием для применения судом апелляционной инстанции пункта 1 части 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. При наличии указанных нарушений суд апелляционной инстанции в соответствии со статьей 47 Конституции Российской Федерации и частью 2 статьи 33 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации отменяет постановление суда первой инстанции по основаниям части 3 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и передает дело в суд первой инстанции, к подсудности которого законом отнесено его рассмотрение. Так, дело может быть передано на рассмотрение по подсудности в суд первой инстанции, если на нарушение правил подсудности указано в апелляционных жалобе, представлении и суд апелляционной инстанции установит, что лицо, подавшее жалобу, заявил в суде первой инстанции ходатайство о неподсудности дела этому суду либо что у них отсутствовала возможность заявить в суде первой инстанции такое ходатайство по причине их неизвещения о времени и месте судебного заседания или непривлечения к участию в деле; если вследствие нарушения правил родовой подсудности при рассмотрении дел, связанных с государственной тайной, или правил исключительной подсудности по искам о правах на недвижимое имущество отсутствовала возможность собрать, исследовать и оценить в качестве относимых и допустимых доказательств сведения, соответственно составляющие государственную тайну или находящиеся по месту расположения недвижимого имущества, что могло привести к вынесению неправильного по существу решения суда.

Вместе с тем, заявленное ФИО1 ходатайство о передаче дела по подсудности в Темрюкский районный суд Краснодарского края по месту жительства истца (т.1 л.д.226-227) судом первой инстанции разрешено и оставлено без удовлетворения по приведенным в определении мотивам, оснований не согласиться с которыми у судебной коллегии не имеется.

Вопреки доводам жалобы, определение Новоуренгойского городского суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 23 января 2020 года об отказе в передаче дела по подсудности (т.2 л.д.19-20) является законным ввиду его принятия в соответствии с требованиями частей 7,9,10 статьи 29 ГПК РФ об альтернативной подсудности, с учётом места исполнения оспариваемого кредитного договора в г. Новый Уренгой и волеизъявления ФИО1, избравшей суд по месту нахождения отделения банка, заключившего и исполнившего данный договор, а также ввиду отсутствия предусмотренных ст.33 ГПК РФ оснований для передачи принятого с соблюдением правил подсудности дела в другой суд.

Содержащееся в апелляционной жалобе ходатайство ФИО1 о передаче дела по подсудности в Тюмрюкский районный суд Краснодарского края по месту жительства истца не подлежит удовлетворению ввиду недопустимости изменения подсудности спора судом апелляционной инстанции при проверке законности судебного акта суда первой инстанции без перехода на основании части 5 статьи 330 ГПК РФ к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции, каковой судебной коллегией не осуществлялся.

Иные доводы апелляционной жалобы явились предметом рассмотрения суда первой инстанции, сводятся исключительно к неправильной оценке фактических обстоятельств дела и ошибочному толкованию норм материального права.

Принимая во внимание, что судом первой инстанции требования процессуального закона выполнены, имеющие значение для рассмотрения заявленного спора обстоятельства и характер спорных правоотношений определены правильно, подлежащий применению к спорным правоотношениям закон определён и применён без каких-либо нарушений, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения решения суда первой инстанции по доводам апелляционной жалобы.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия,

ОПРЕДЕЛИЛА:

Отказать ФИО1 в удовлетворении ходатайства о передаче гражданского дела по иску ФИО1 к Публичному акционерному обществу «Сбербанк России» о признании недействительными кредитного договора и соглашения о внесении изменений в закладную по подсудности в Тюмрюкский районный суд Краснодарского края по месту жительства истца.

Решение Новоуренгойского городского суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 23 января 2020 года оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Судья /подпись/ И.А.Рощупкина