Гражданский кодекс часть 1

В обоснование иска указала, что 15.06.2012 года между ее сыном – А. и АО «Сельский Дом» был заключен договор целевого займа на сумму 496 145,25 рублей на срок 14 лет.

До истечения срока возврата долга по договору целевого займа заемщик А. умер 27.11.2019г.

В целях обеспечения исполнения заемщиком А. своих обязательств перед займодавцем с истцом по настоящему делу Асауповой Ж.Ш. были заключены договоры поручительства, а также залога принадлежащей ей доли в праве собственности на земельный участок, расположенный по адресу : (адрес).

12.11.2020 года между займодавцем – АО «Сельский Дом» и истцом Асауповой Ж.Ш. было заключено соглашение о переходе долга в силу закона, в соответствии с условиями которого Асаупова Ж.Ш., являющаяся наследником первой очереди после смерти заемщика А., приняла на себя обязательство перед займодавцем возвратить долг умершего А. в размере 268 443,34 руб. в пределах стоимости перешедшего к ней в порядке наследования имущества.

Однако, вступившим в законную силу решением Оренбургского районного суда Оренбургской области от 15.12.2020 года, т.е. после заключения указанного соглашения о переходе долга, с нее как с наследника А. в пользу другого кредитора А. – ПАО «НИКО-Банк» была взыскана сумма долга А. по кредитному договору в размере 177 000 рублей. Указанным решением было установлено, что стоимость наследственного имущества, оставшегося после смерти А., составляет именно указанную сумму.

Полагала, что как наследник, она отвечает перед кредиторами наследодателя только в пределах стоимости перешедшего к ней наследственного имущества. А, поскольку, задолженность наследодателя уже взыскана с нее в пользу другого кредитора этого наследодателя в пределах стоимости наследственного имущества, ее (истца) обязательства перед АО «Сельский Дом» по долгам А. подлежат прекращению.

Решением Ленинского районного суда г. Оренбурга от 29 сентября 2021 года в удовлетворении иска Асауповой Ж.Ш. отказано.

На указанное решение ФИО1 подана апелляционная жалоба, в которой она просит решение суда отменить как незаконное и необоснованное.

В судебное заседание не явились лица, участвующие в деле, и извещенные надлежащим образом о времени и месте судебного заседания. Судебная коллегия определила рассмотреть дело в их отсутствие.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Как установлено судом и следует из материалов дела, 15.05.2012 года между АО «Сельский Дом» (займодавцем) и А. (заемщиком) был заключен договор целевого займа № для строительства пристроя к жилому дому на земельном участке, расположенном по адресу : (адрес). Сумма займа составила 350 000 рублей, размер процентов за пользование займом – 2% годовых, заем выдан на срок 14 лет.

В обеспечение исполнения обязательств А. по возврату указанного займа между займодавцем с одной стороны и заемщиком А., залогодателем ФИО1 с другой стороны 18.06.2012 года был заключен договор залога указанных выше жилого дома и земельного участка в части, принадлежащей залогодателям.

Кроме того, между займодавцем и Б. 15.06.2012 года был заключен договор поручительства.

(дата) заемщик А. умер.

12.11.2020 года между АО «Сельский Дом» и ФИО1 было заключено соглашение о переходе долга в силу закона, по условиям которого ФИО1 в связи с принятием ею наследства после смерти сына А. принимает на себя обязательство по возврату займодавцу – АО «Сельский Дом» долга А. по указанному выше договору целевого займа от (дата) в пределах стоимости перешедшего к ней наследственного имущества – 268 443,34 руб.

При этом в соглашении указано, что ФИО1 на дату заключения соглашения выплатила АО «Сельский Дом» сумму в размере 60 000 рублей, остаток ее долга составляет 213 017,06 руб.

После заключения указанного соглашения, 15.12.2020 года Оренбургским районным судом Оренбургской области принято решение, в настоящее время вступившее в законную силу, которым с ФИО1 как наследника А. взыскан долг последнего по кредитному договору перед ПАО «НИКО-Банк» в пределах стоимости перешедшего наследственного имущества – 177 000 рублей. Указанным решением суда установлено, что другого наследственного имущества после смерти А. не имеется.

Как следует из текста приведенного решения суда, АО «Сельский Дом» было привлечено к участию в деле в качестве третьего лица, однако самостоятельных требований к ФИО1 не заявило, в связи с чем иск был удовлетворен только в пользу ПАО «НИКО-Банк».

Отказывая ФИО1 в удовлетворении иска о прекращении обязательства, возникшего из заключенного ею 12.11.2020 года соглашения о переходе долга, суд первой инстанции со ссылкой на положения ст. 421 Гражданского кодекса Российской Федерации, пришел к выводу о том, что ФИО1 заключила указанное соглашение добровольно, таким образом по своему усмотрению приняла на себя обязательства умершего сына в размере, превышающем стоимость наследственного имущества, в связи с чем не вправе ссылаться на ограниченную ответственность наследника.

Судебная коллегия с указанными выводами суда не соглашается, поскольку они основаны на неправильном применении норм материального права и противоречат установленным по делу обстоятельствам.

Так, из текста соглашения о переходе долга от 12.11.2020 года следует, что оно заключено в силу закона, о чем свидетельствует как его наименование «соглашение о переходе долга в силу закона», так и ссылки на положения п.1 ст. 392.2, ст. 1175 Гражданского кодекса РФ, а также на то, что ФИО1 принимает на себя обязательства умершего сына перед АО «Сельский Дом» именно в связи с принятием наследства после его смерти. В соглашении определяется стоимость перешедшего к ней наследственного имущества, пределами которого ограничивается ее ответственность перед займодавцем наследодателя.

Так, положениями ст. 392.2 Гражданского кодекса РФ, указанной как основание для заключения приведенного выше соглашения, долг может перейти с должника на другое лицо по основаниям, предусмотренным законом.

Для перехода долга в силу закона не требуется согласие кредитора, если иное не установлено законом или не вытекает из существа обязательства.

Таким образом, указанной нормой предусматривается только такой переход долга, который осуществляется исключительно в силу закона, а не договора.

В связи с чем доводы суда первой инстанции о свободе договора и праве ФИО1 принять на себя любое обязательство, что, по мнению суда, и было ею сделано при заключении соглашения от 12.11.2020 года, противоречат обстоятельствам дела.

Кроме того, на момент заключения указанного соглашения еще не было принято решение суда о взыскании с ФИО1 как наследника заемщика А. долга перед ПАО «НИКО-Банк».

Поскольку указанное решение суда вступило в законную силу, оно, в силу положений ч.2 ст. 13 Гражданского процессуального кодекса РФ должно быть исполнено.

Так, в соответствии с приведенной нормой права, вступившие в законную силу судебные постановления являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, граждан, организаций и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации.

Таким образом, ответственность ФИО1 по долгу умершего А. перед АО «Сельский Дом» должна быть ограничена стоимостью перешедшего к ней наследственного имущества ввиду следующего.

Согласно пункту 1 статьи 1112 Гражданского кодекса Российской Федерации в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности.

В силу пункта 1 статьи 1175 Гражданского кодекса Российской Федерации наследники, принявшие наследство, отвечают по долгам наследодателя солидарно (ст. 323). Каждый из наследников отвечает по долгам наследодателя в пределах стоимости перешедшего к нему наследственного имущества.

Как разъяснено в пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", в состав наследства входит принадлежавшее наследодателю на день открытия наследства имущество, в частности: вещи, включая деньги и ценные бумаги (ст. 128 ГК РФ); имущественные права (в том числе права, вытекающие из договоров, заключенных наследодателем, если иное не предусмотрено законом или договором; исключительные права на результаты интеллектуальной деятельности или на средства индивидуализации; права на получение присужденных наследодателю, но не полученных им денежных сумм); имущественные обязанности, в том числе долги в пределах стоимости перешедшего к наследникам наследственного имущества (п. 1 ст. 1175 ГК РФ).

При отсутствии или недостаточности наследственного имущества требования кредиторов по обязательствам наследодателя не подлежат удовлетворению за счет имущества наследников и обязательства по долгам наследодателя прекращаются невозможностью исполнения полностью или в недостающей части наследственного имущества (п. 1 ст. 416 ГК РФ).

Пунктом 61 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. N 9 разъяснено, что стоимость перешедшего к наследникам имущества, пределами которой ограничена их ответственность по долгам наследодателя, определяется его рыночной стоимостью на время открытия наследства вне зависимости от ее последующего изменения ко времени рассмотрения дела судом. Поскольку смерть должника не влечет прекращения обязательств по заключенному им договору, наследник, принявший наследство, становится должником и несет обязанности по их исполнению со дня открытия наследства (например, в случае, если наследодателем был заключен кредитный договор, обязанности по возврату денежной суммы, полученной наследодателем, и уплате процентов на нее). Размер задолженности, подлежащей взысканию с наследника, определяется на время вынесения решения суда.

При рассмотрении данной категории дел суд, исходя из положений законодательства об ответственности наследников по долгам наследодателя, обязан определить круг наследников, состав наследственного имущества и его стоимость, а также размер долгов наследодателя.

Как было указано выше, вступившим в законную силу решением Оренбургского районного суда Оренбургской области от 15 декабря 2020 года определен состав и стоимость наследственного имущества умершего А. – 177 000 рублей.

Поскольку АО «Сельский Дом» было привлечено к участию в деле, указанные обстоятельства являются для него преюдициальными в силу положений п.2 ст. 61 гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Это решение суда акционерным обществом «Сельский Дом» оспорено не было.

Доказательств, свидетельствующих об ином размере наследственного имущества, перешедшего после смерти А. к истцу по настоящему делу, суду представлено не было.

Таким образом, поскольку взысканная указанным решением суда с ФИО1 сумма задолженности А. перед ПАО «НИКО-Банк» равна стоимости наследственного имущества, оснований для сохранения обязательств истца перед АО «Сельский Дом» по соглашению от 12.11.2020г. (заключенному в силу закона) не имеется, эти обязательства подлежат прекращению в связи с невозможностью исполнения полностью (п.1 ст. 416 ГК РФ).

Указанная позиция изложена в определении Верховного Суда РФ от 26.09.2017г. № 5-КГ17-135.

В связи с чем решение суда в части отказа в иске о прекращении обязательства, связанного с переходом долга в силу закона, подлежит отмене с вынесением нового решения – об удовлетворении указанной части исковых требований.

Отказывая ФИО1 в удовлетворении иска о прекращении ее обязательств из указанного выше договора залога, суд первой инстанции, со ссылкой на положения ст. 352 Гражданского кодекса РФ, обоснованно не нашел оснований для прекращения залога принадлежащего истцу недвижимого имущества, поскольку смерть должника по основному обязательству, а также отсутствие наследственного имущества не являются обстоятельствами, названными в законе, для прекращения залога в том случае, если залогодателем является третье лицо.

Так, в соответствии со ст. 335 Гражданского кодекса Российской Федерации в случае, когда залогодателем является третье лицо, к отношениям между залогодателем, должником и залогодержателем применяются правила статей 364-367 настоящего кодекса, если законом или соглашением между соответствующими лицами не предусмотрено иное.

Указанная норма является специальной, регулирующей отношения между залогодателем, являющимся третьим лицом, и залогодержателем.

Как установлено п.3 ст. 364 Гражданского кодекса Российской Федерации, к которой отсылает ст. 335 Гражданского кодекса Российской Федерации, в случае смерти должника поручитель по этому обязательству не может ссылаться на ограниченную ответственность наследников должника по долгам наследодателя (пункт 1 статьи 1175).

Таким образом, при отсутствии или недостаточности наследственного имущества залогодатель, передавший в залог по обязательствам наследодателя свое имущество, не вправе ссылаться на свою ограниченную ответственность как наследника.

Как следует из искового заявления, ФИО1 просила прекратить именно ее обязательство по договору залога принадлежащего ей имущества. Однако оснований для такого прекращения не имеется ввиду указанного выше.

Суд также обоснованно отказал ФИО1 в удовлетворении иска о прекращении ее поручительства, поскольку доказательств заключения договора поручительства не представлено.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 328, 329, п.п.4 п.1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Ленинского районного суда г. Оренбурга от 29.09.2021 года отменить в части отказа ФИО1 в иске о прекращении обязательства по соглашению о переходе долга в силу закона.

Принять в этой части новое решение, которым исковые требования ФИО1 удовлетворить. Прекратить ее обязательство по соглашению № 32/2580 от 12.11.2020 года, заключенному с АО «Сельский Дом» о переходе долга в силу закона.

В остальной части решение суда оставить без изменения, а апелляционную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи