Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе закрытого акционерного общества Региональное Агентство Оценки «Эксперт» на решение Центрального районного суда города Челябинска от 17 сентября 2019 года по иску страхового акционерного общества «ВСК» к закрытому акционерному обществу Региональное Агентство Оценки «Эксперт», ФИО1 о признании договора цессии недействительным.

Заслушав доклад судьи Волошина А.Д. об обстоятельствах дела и доводах апелляционной жалобы, объяснения представителя закрытого акционерного общества Региональное Агентство Оценки «Эксперт» - ФИО2, поддержавшего доводы жалобы, представителя истца страхового акционерного общества «ВСК» - ФИО3, возражавшую против доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Страховое акционерное общество «ВСК» (далее по тексту - САО «ВСК») обратилось в суд с иском к закрытому акционерному обществу Региональное Агентство Оценки «Эксперт» (далее по тексту – ЗАО РАО «Эксперт»), ФИО1 о признании договора цессии от 16 января 2019 года <данные изъяты>, заключенного между ФИО1 и ЗАО РАО «Эксперт» в части страхового возмещения мнимой сделкой, недействительной в силу ничтожности и взыскании с ответчиков в равных долях возмещения расходов на уплату государственной пошлины в размере 6000 рублей.

В обоснование иска указано, что 12 января 2019 года имело место дорожно-транспортное происшествие (далее по тексту - ДТП) с участием автомобиля ВАЗ-21102, под управлением водителя ФИО1 и автомобиля Дэу Нексия, под управлением водителя ФИО4, признанного виновным в ДТП. 16 января 2019 года заключен договор уступки прав требования. Гражданская ответственность ФИО1 на момент ДТП была застрахована в САО «ВСК» по договору ОСАГО. Истец полагает, что конечным получателем исполнения в натуре по договору ОСАГО по случаям, предусмотренным п. п. 15.1 - 15.3 ст. 12 Федерального закона «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» остается первоначальный потерпевший - собственник транспортного средства, а не цессионарий, что противоречит существу договора цессии.

Суд принял решение, которым признал недействительным (ничтожным) договор цессии от 16 января 2019 года, взыскал с ЗАО РАО «Эксперт», ФИО1 возмещение расходов на уплату государственной пошлины по 3000 рублей с каждого.

В апелляционной жалобе ЗАО РАО «Эксперт» просит решение отменить, принять новое об удовлетворении иска в полном объеме, ссылаясь на неправильное применение судом норм материального и процессуального права. Указывает на то, что при определенных условиях у потерпевшего может возникнуть право на получение страховой выплаты, а поэтому заключенный договор цессии не противоречит закону и не нарушает прав истца, что не учтено судом при принятии решения. Выражает несогласие с выводом суда о том, что личность кредитора имеет существенное значение для должника, действующим законодательством не установлено ограничений на уступку потерпевшим права требования к страховщику, за исключением права потерпевшего на возмещение вреда жизни и здоровью, на компенсацию морального вреда, штрафа по закону об ОСАГО и Закону РФ «О защите прав потребителей». Истец не обосновал, каким именно образом заключенный договор цессии нарушает его права, препятствует страховой компании в осуществлении договорных обязательств в порядке Закона об ОСАГО. Ссылается на судебную практику по аналогичным делам других судов.

Апелляционном определением Челябинского областного суда решение Центрального районного суда города Челябинска от 17 сентября 2019 года оставлено без изменения, апелляционная жалоба ЗАО РАО «Эксперт» - без удовлетворения.

Не согласившись с указанными судебными актами ЗАО РАО «Эксперт» подало кассационную жалобу.

Определением судебной коллегии по административным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 21 мая 2020 года отменено. Дело направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Ответчик ФИО1 не явился, о времени и месте судебного заседания извещен надлежащим образом. Судебная коллегия на основании ст. 167, ч. 1 ст. 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации сочла возможным рассмотреть дело в его отсутствие.

Заслушав объяснения явившихся лиц, обсудив доводы, изложенные в апелляционной жалобе, проверив материалы дела, судебная коллегия находит решение суда подлежащим отмене, ввиду нарушения судом норм материального права (п. 4 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Из материалов дела следует, что 12 января 2019 года около 13 часов на пересечении улиц <адрес> имело место ДТП с участием автомобиля ВАЗ-21102 государственный регистрационный знак № под управлением водителя ФИО1 и автомобиля Дэу Нексия, государственный регистрационный знак № под управлением водителя ФИО4 В результате ДТП автомобилю ВАЗ-21102, принадлежащему ФИО1 на праве собственности, причинены механические повреждения.

На момент ДТП гражданская ответственность владельцев автомобилей ВАЗ-21102 и Дэу Нексия была застрахована в САО «ВСК» по договорам ОСАГО, страховой полис серии <данные изъяты> и серии <данные изъяты>, соответственно.

16 января 2019 года между ФИО1 (цедент) и ЗАО РАО «Эксперт» (цессионарий) заключен договор уступки прав требования <данные изъяты>, по условиям которого ФИО1 уступает, а ЗАО РАО «Эксперт» принимает право требования (возмещения) материального ущерба в части стоимости услуг независимого эксперта, расходов по оформлению ДТП, утраты товарной стоимости, компенсационных выплат ко всем лицам, в том числе к причинителю вреда (в части взыскания в размере части требования, оставшейся неудовлетворенной в соответствии с Федеральным законом «Об ОСАГО»), к САО «ВСК», к Российскому Союзу Автостраховщиков в размере 17391 рубля без НДС за повреждения транспортного средства ВАЗ-21102, государственный регистрационный знак №, полученные в результате ДТП 12 января 2019 года на пересечении <адрес>. Право переходит в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода прав. В том числе право требования страховой выплаты, неустойки, исчисленной до дня фактического исполнения страховщиком обязательства по договору включительно, процентов, рассчитанных в соответствии со ст. 395 Гражданского кодекса Российской Федерации (п.1.1., п. 1.2 договора).

За уступаемые права требования, возникшие в результате повреждения транспортного средства, ЗАО РАО «Эксперт» выплачивает ФИО1 5543 рубля (п. 1.3 договора).

Согласно п. 2.1. договора ФИО1 обязан передать ЗАО РАО «Эксперт» все необходимые документы и доказательства того, что уступаемые права требования являются действительными, выполнить все обязанности, предусмотренные Федеральным законом «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» и Правилами обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, в том числе предоставить поврежденное транспортное средство должнику для осмотра, а также сообщить сведения, имеющие значение для осуществления требования.

18 января 2019 года ЗАО РАО «Эксперт» обратилось к САО «ВСК» в порядке прямого возмещения убытков, представило уведомление о переходе прав требования по договор уступки прав требования.

23 января 2019 года ФИО1 предоставил автомобиль для осмотра, о чем составлен акт, на основании которого САО «ВСК» выдало ФИО1 направление от 31 января 2019 года на ремонт в СТОА <данные изъяты>, в котором указана согласованная стоимость восстановительного ремонта автомобиля ВАЗ-21102 - 23538 рублей.

29 апреля 2019 года в САО «ВСК» поступила претензия от ЗАО РАО «Эксперт» с требованием выплаты стоимости восстановительного ремонта поврежденного автомобиля в размере 7391 рубля, возмещении расходов на оценку - 10000 рублей, убытков – 5000 рублей. В ответе на претензию истец уведомил ответчика ЗАО РАО «Эксперт» о том, что считает договор цессии недействительным в силу его ничтожности. И продолжит дальнейшее взаимодействие по урегулированию страхового случая с потерпевшим ФИО1

Разрешая спор, установив, что САО «ВСК» в установленный законом срок осуществила действия по выдаче потерпевшему направления на ремонт, однако ФИО1 уклонился от выполнения своих обязательств по договору ОСАГО по урегулированию страхового случая в натуральной форме, а также принимая во внимание, что ЗАО РАО «Эксперт» не имело намерения соблюсти порядок, предусмотренный Федеральным законом «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», о предоставлении автомобиля, принадлежащего ФИО1, для ремонта на СТОА по направлению САО «ВСК», предъявив требование о выплате страхового возмещения в денежной форме, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что договор уступки прав требования от 16 января 2019 года заключен сторонами без намерения создать соответствующие правовые последствия, в связи, с чем признал недействительным (ничтожным) договор уступки прав требования.

Судебная коллегия с указанными выводами суда первой инстанции не соглашается, доводы апелляционной жалобы ответчика ЗАО РАО «Эксперт», полагает заслуживающими внимания, исходя из следующего.

Пунктом 1 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что право (требование) принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона. В силу пункта 2 названной статьи для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором.

В силу пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Согласно пункту 4 статьи 931 Гражданского кодекса Российской Федерации в случае, когда ответственность за причинение вреда застрахована в силу того, что ее страхование обязательно, а также в других случаях, предусмотренных законом или договором страхования такой ответственности, лицо, в пользу которого считается заключенным договор страхования, вправе предъявить непосредственно страховщику требование о возмещении вреда в пределах страховой суммы.

Правоотношения, вытекающие из договора страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств регламентируются Федеральным законом от 25.04.2002 года № 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» (далее - Закон об ОСАГО).

Положениями указанного федерального закона предусмотрено, что страховое возмещение осуществляется в форме страховой выплаты путем получения суммы в кассе страховщика или перечисления суммы страховой выплаты на банковский счет потерпевшего (выгодоприобретателя) либо путем организации и оплаты восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства на станции технического обслуживания, которая выбрана потерпевшим по согласованию со страховщиком.

По общему правилу, право выбора способа страхового возмещения принадлежит потерпевшему (пункт 15 статьи 12 Закона об ОСАГО). Исключением является случай возникновения убытков от повреждения легковых автомобилей, находящихся в собственности граждан (в том числе индивидуальных предпринимателей) и зарегистрированных в Российской Федерации.

Страховое возмещение вреда, причиненного легковому автомобилю, находящемуся в собственности гражданина и зарегистрированному в Российской Федерации, осуществляется (за исключением случаев, установленных пунктом 16.1 настоящей статьи) в соответствии с пунктом 15.2 настоящей статьи или в соответствии с пунктом 15.3 настоящей статьи путем организации и (или) оплаты восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства потерпевшего (возмещение причиненного вреда в натуре) (пункт 15.1 статьи 12 Закона об ОСАГО).

Согласно правовой позиции, изложенной в пунктах 68, 69, 70 постановления Пленума Верховного суда РФ от 26 декабря 2017 года № 58 «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» (далее - Пленум Верховного суда РФ от 26 декабря 2017 года № 58) предъявление выгодоприобретателем страховщику требования о выплате страхового возмещения не исключает уступку права на получение страхового возмещения. В случае получения выгодоприобретателем страховой выплаты в части возможна уступка права на получение страховой выплаты в части, не прекращенной исполнением (пункт 68); договор уступки права на страховую выплату признается заключенным, если предмет договора является определимым, т.е. возможно установить, в отношении какого права (из какого договора) произведена уступка (пункт 69), передача прав потерпевшего (выгодоприобретателя) по договору обязательного страхования допускается только с момента наступления страхового случая (пункт 70).

Из условий договора цессии от 16 января 2019 года <данные изъяты> следует, что после наступления страхового случая ФИО1 уступил обществу ЗАО РАО «Эксперт» права (требование) возмещения материального ущерба в части стоимости услуг независимого эксперта, расходов на оформление дорожно-транспортного происшествия, почтовых и иных расходов, расходов связанных с дефектовкой, эвакуацией ТС, страхового возмещения, величины утраты товарной стоимости, компенсационных выплат ко всем лицам, в том числе к причинителю вреда (в части взыскания в размере части требования, оставшейся неудовлетворенной в соответствии с ФЗ-40 "Об ОСАГО"), к страховой компании САО «ВСК», к Российскому Союзу Автостраховщиков" в размере 17391 рубль без НДС за повреждение транспортного средства.

Таким образом, помимо права (требования) страхового возмещения, вытекающего из договора обязательного страхования гражданской ответственности владельца транспортного средства (ОСАГО), цедентом уступлены иные права (требования), в том числе компенсационных выплат к причинителю вреда в части, оставшейся неудовлетворенной в соответствии с Законом об ОСАГО, и другие - стоимости услуг независимого эксперта, расходов на оформление дорожно-транспортного происшествия, почтовых и иных расходов, расходов связанных с дефектовкой, эвакуацией транспортного средства, т.е. требования, вытекающие из обязательств вследствие причинения вреда.

Признавая договор цессии <данные изъяты> от 16 января 2019 года недействительным, суд вышел за пределы заявленных истцом требований, поскольку согласно предъявленному иску САО «ВСК» просило признать - договор, заключенный между ФИО1 и ЗАО РАО «Эксперт» недействительным в части страхового возмещения.

Делая вывод о мнимости договора цессии по мотиву отсутствия у сторон намерения создать соответствующие правовые последствия, суды не сослались на доказательства, объективно свидетельствующие об отсутствии намерений у цедента передать права (требования), вытекающее из договора ОСАГО и обязательств, возникающих вследствие причинения вреда, а у цессионария принять на себя указанное право (требование), т.е. встать на место выгодоприобретателя по договору ОСАГО, а так же кредитора в обязательстве из причинения вреда.

Согласно статье 390 Гражданского кодекса Российской Федерации цедент отвечает перед цессионарием за недействительность переданного ему требования, но не отвечает за неисполнение этого требования должником, за исключением случая, если цедент принял на себя поручительство за должника перед цессионарием (пункт 1); при уступке цедентом должны быть соблюдены следующие условия: уступаемое требование существует в момент уступки, если только это требование не является будущим требованием; цедент правомочен совершать уступку; уступаемое требование ранее не было уступлено цедентом другому лицу; цедент не совершал и не будет совершать никакие действия, которые могут служить основанием для возражений должника против уступленного требования (пункт 2).

В силу пункта 3 статьи 390 Гражданского кодекса Российской Федерации при нарушении цедентом правил, предусмотренных пунктами 1 и 2 настоящей статьи, цессионарий вправе потребовать от цедента возврата всего переданного по соглашению об уступке, а также возмещения причиненных убытков.

Таким образом, недействительность требования, переданного на основании соглашения об уступке права, не влечет недействительности этого соглашения. Недействительность данного требования является в соответствии со статьей 390 Гражданского кодекса Российской Федерации основанием для привлечения цессионарием к ответственности кредитора, уступившего требование.

При переходе прав выгодоприобретателя (потерпевшего) к другому лицу (например, уступка права требования, суброгация) это лицо может получить возмещение при соблюдении тех же условий, которые действовали в отношении первоначального выгодоприобретателя (пункт 73 Пленума Верховного суда РФ от 26 декабря 2017 года № 58).

Обстоятельство того, что страховое возмещение вреда в данном случае должно быть на основании пунктов 15.2, 15.3 статьи 12 Закона об ОСАГО произведено путем организации и (или) оплаты восстановительного ремонта транспортного средства, свидетельствует об отсутствии условий, при которых цессионарий может встать на место выгодоприобретателя, что влечет сохранение за цедентом (ФИО1) вытекающих из договора ОСАГО полномочий выгодоприобретателя.

Цедентом по существу передано не возникшее (не существующее) на момент заключения сделки цессии право (требование) выплаты страхового возмещения в денежной форме. Данное требование не является будущим требованием.

Уступка цедентом на основании договора цессии отсутствующего права (требования) является основанием для применения к правоотношениям сторон договора положений пункта 4 статьи 390 Гражданского кодекса Российской Федерации. Вместе с тем признание такой сделки недействительной (ничтожной) исключает возможность привлечения цедента к ответственности на основании указанной нормы.

По смыслу положений статей 153, 172, 194 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации гражданско-правовой спор судом первой инстанции рассматривается по существу, но в пределах заявленных истцом требований.

Ограничение прав страхователя на замену выгодоприобретателя установлено для защиты прав последнего только для случаев, перечисленных в пункте 2 статьи 956 Гражданского кодекса Российской Федерации, при которых такая замена может производиться по инициативе самого выгодоприобретателя.

Пунктом 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 года № 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки» разъяснено, что уступка требований по денежному обязательству в нарушение условия договора о предоставлении согласия должника или о запрете уступки, по общему правилу, действительна независимо от того, знал или должен был знать цессионарий о достигнутом цедентом и должником соглашении, запрещающем или ограничивающем уступку (пункт 3 статьи 388 Гражданского кодекса Российской Федерации). Вместе с тем, если цедент и цессионарий, совершая уступку вопреки названному договорному запрету, действовали с намерением причинить вред должнику, такая уступка может быть признана недействительной (статьи 10 и 168 указанного кодекса).

Однако указанные правовые нормы и акт их толкования не были учтены судом первой инстанции, который признал недействительным весь договор цессии от 16 января 2019 года, в то время как этим договором предусмотрена уступка требований по денежным обязательствам, а сама по себе уступка таких требований без согласия должника не влечет недействительности сделки (л.д. 19).

При этом судом первой инстанции также не учтены положения статьи 180 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которой недействительность части сделки не влечет недействительности прочих ее частей, если можно предположить, что сделка была бы совершена и без включения недействительной ее части.

В пункте 44 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года № 49 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора», согласно которому при наличии спора о действительности или заключенности договора суд, пока не доказано иное, исходит из заключенности и действительности договора и учитывает установленную в пункте 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпцию разумности и добросовестности участников гражданских правоотношений. Если условие договора допускает несколько разных вариантов толкования, один из которых приводит к недействительности договора или к признанию его незаключенным, а другой не приводит к таким последствиям, по общему правилу приоритет отдается тому варианту толкования, при котором договор сохраняет силу.

Учитывая, что в договоре цессии не содержится четкого указания о переводе права требования на получение страхового возмещения в натуральной форме, то содержание этого условия договора может толковаться и как допускающее право требовать страховые выплаты в денежной форме. Такой вариант не исключается в случае неисполнения страховщиком обязанности организовать ремонт поврежденной машины, а уступка требования по денежному обязательству, как указано выше, допускается независимо от наличия ограничения или запрета такой уступки, содержащихся в договоре (пункт 3 статьи 388 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно разъяснениям, данным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 декабря 2017 года № 58 «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», предъявление выгодоприобретателем страховщику требования о выплате страхового возмещения не исключает уступку права на получение страхового возмещения. В случае получения выгодоприобретателем страховой выплаты в части возможна уступка права на получение страховой выплаты в части, не прекращенной исполнением (пункт 68).

Договор уступки права на страховую выплату признается заключенным, если предмет договора является определимым, то есть, возможно, установить, в отношении какого права (из какого договора) произведена уступка. При этом отсутствие в договоре указания точного размера уступаемого права не является основанием для признания договора незаключенным (пункт 1 статьи 307, пункт 1 статьи 432, пункт 1 статьи 384 Гражданского кодекса Российской Федерации) (абзац первый пункта 69).

Передача прав потерпевшего (выгодоприобретателя) по договору обязательного страхования допускается только с момента наступления страхового случая.

Право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права, включая права, связанные с основным требованием, в том числе требования к страховщику, обязанному осуществить страховую выплату в соответствии с Законом об ОСАГО, уплаты неустойки и суммы финансовой санкции (пункт 1 статьи 384 Гражданского кодекса Российской Федерации, абзацы второй и третий пункта 21 статьи 12 Закона об ОСАГО) (абзацы первый и второй пункта 70).

В оспариваемом договоре цессии 16 января 2019 года, заключенном между ЗАО РАО «Эксперт» и ФИО1 возможно установить, в отношении какого права (из какого договора) произведена уступка, передача прав потерпевшего (выгодоприобретателя) по договору обязательного страхования произошла после момента наступления страхового случая.

В силу указанных обстоятельств оснований для признания договора ничтожной сделкой не имеется.

Все сомнения САО «ВСК» относительно данного договора касаются только вопроса организации ремонта поврежденного транспортного средства.

При этом в данном случае, уступка требования, неразрывно связанного с личностью кредитора, не имеет места, поскольку выгодоприобретателем уступлены не права по договору, а право требования возмещения вреда, причиненного его имуществу, в рамках этого договора. О неисполнении условий договора или его расторжении лица, участвующие в деле, не заявили. Сложившиеся между сторонами правоотношения регулируются положениями Гражданского кодекса Российской Федерации о страховании и Законом об ОСАГО.

Принимая во внимание изложенное, решение законным быть, признано не может и подлежит отмене. В соответствии с пунктом 2 статьи 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции, отменяя указанное выше судебное решение в названной части, принимает по делу новое решение об отказе в удовлетворении требований САО «ВСК».

Согласно ч. 1 ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью второй статьи 96 настоящего Кодекса. Правила, изложенные в части первой настоящей статьи, относятся также к распределению судебных расходов, понесенных сторонами в связи с ведением дела в апелляционной, кассационной и надзорной инстанциях (ч. 2 ст. 98).

Таким образом, государственная пошлина в размере 6000 рублей уплаченная ЗАО РАО «Эксперт» при подаче апелляционной (3000 рублей) и кассационной жалобы (3000 рублей), подлежит взысканию со САО «ВСК».

Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Центрального районного суда города Челябинска от 17 сентября 2019 года отменить, принять новое.

В удовлетворении заявленных требований страхового акционерного общества «ВСК» к закрытому акционерному обществу Региональное Агентство Оценки «Эксперт», ФИО1 о признании договора цессии недействительным в части страхового возмещения отказать.

Взыскать со страхового акционерного общества «ВСК» в пользу закрытого акционерного общества Региональное Агентство Оценки «Эксперт» в счет возмещения расходов по уплате государственной пошлины при подачи апелляционной и кассационной жалобы 6000 рублей.

Председательствующий

Судьи