Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Томске гражданское дело № 2-76/2021 по иску ФИО1 к Непубличному акционерному обществу «Первое коллекторское бюро» о признании приказа о расторжении трудового договора незаконным, восстановлении на работе, взыскании заработной платы, компенсации морального вреда

по апелляционной жалобе истца ФИО1 на решение Октябрьского районного суда г. Томска от 17.02.2021.

Заслушав доклад судьи Величко М.Б., объяснения представителя истца Фогельзанг Г.В., поддержавшей доводы апелляционной жалобы, заключение прокурора Гутова С.С., полагавшего необходимым решение суда изменить в части изменения формулировки основания увольнения и компенсации морального вреда, судебная коллегия

установила:

ФИО1 обратился в суд с иском к НАО «Первое коллекторское бюро» (далее НАО «ПКБ»), в котором просил, с учетом уточнения заявленных требований, признать незаконным приказ № 597 от 10.03.2020 о прекращении (расторжении) трудового договора с работником (увольнении), восстановить его на работе в должности специалиста группы рефинансирования обособленного подразделения г. Томск НАО «Первое коллекторское бюро», взыскать с ответчика в свою пользу заработную плату за время вынужденного прогула за период с 11.03.2020 по 27.01.2021 в размере /__/ руб., компенсацию морального вреда в размере 50000 руб., расходы по оплате услуг представителя в размере 30000 руб.

В обоснование заявленных требований указал, что на основании трудового договора от 18.02.2019 № 00280 и приказа № 280 от 18.02.2019 он принят на работу в НАО «ПКБ» на должность специалиста по работе с исполнительным производством; место работы: обособленное подразделение в г.Томск, группа взыскания НАО «ПКБ», находящееся по адресу: <...>. Приказом от 10.03.2020 № 597 уволен с должности специалиста группы рефинансирования обособленного подразделения в г.Томск НАО «ПКБ» по п.13 ч.1 ст.83 Трудового Кодекса Российской Федерации - в связи с возникновением установленных Трудовым Кодексом Российской Федерации, иным федеральным законом и исключающих возможность исполнения работником обязанностей по трудовому договору ограничений на занятие определенными видами трудовой деятельности. Ограничения на работу в НАО «ПКБ», установленные частями 4 и 5 ст.5 Федерального Закона от 03.07.2016 № 230-ФЗ «О защите прав и законных интересов физических лиц при осуществлении деятельности по возврату просроченной задолженности и о внесении изменений в Федеральный закон «О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях», у него отсутствуют. Следовательно, законных оснований для расторжения трудового договора и увольнения его с работы у работодателя не имелось. На момент приема на работу работодателю было известно о наличии у него задолженности по исполнительному производству (взыскатель банк ВТБ «ПАО», исполнительный лист от 02.08.2018). Базы исполнительных производств являются доступными для каждого физического или юридического лица. НАО «ПКБ» как юридическое лицо, осуществляющее деятельность по возврату просроченной задолженности в качестве основного вида деятельности, определяет соответствие кандидата установленным требованиям и ограничениям. Незаконно уволив его по п.13 ч.1 ст.83 Трудового кодекса Российской Федерации, ответчик избежал выплаты выходного пособия. Ответчиком иная работа ему не предлагалась. До вынесения приказа об увольнении 06.03.2020 он представил работодателю справку Банка ВТБ (ПАО) от 05.03.2020 об отсутствии задолженности по кредитному договору, однако данный документ не был принят во внимание. В выданной копии приказа об увольнении содержится отметка о том, что приказ не может быть доведен до его сведения ввиду отсутствия на рабочем месте. С 10.03.2020 он находился на больничном, что подтверждается приложенным электронным листом нетрудоспособности, о чем работодателю было известно. Кроме того, до настоящего времени его трудовая книжка ответчиком ему не выдана.

В судебном заседании суда первой инстанции истец ФИО1, его представитель Фогельзанг Г.В. иск поддержали.

Представитель ответчика НАО «ПКБ» в судебное заседание суда первой инстанции не явился.

Обжалуемым решением в удовлетворении иска отказано.

В апелляционной жалобе истец ФИО1 просит решение суда отменить, принять новое об удовлетворении иска.

В обоснование указывает, что основанием для вынесения приказа об увольнении являлось ограничение, установленное пунктом 11 части 1 статьи 13 Федерального закона от 03.07.2016 № 230- ФЗ «О защите прав и законных интересов физических лиц при осуществлении деятельности по возврату просроченной задолженности и о внесении изменений в ФЗ «О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях»; представление заместителя прокурора прокуратуры Новомихайловского административного округа об устранении нарушений законодательства о противодействии коррупции от 13.02.2020 № 7-1-2020.

Полагает, что ч. 1 ст.13 Федерального закона РФ № 230-ФЗ формирует общие требования к юридическому лицу, осуществляющему деятельность по возврату просроченной задолженности физических лиц, возникшей из денежных обязательств. Далее в других частях указанной статьи указаны требования к определенным категориям работников такого юридического лица. Часть 4 указанного Федерального закона распространяет свое действие только на членов совета директоров (наблюдательного совета), членов коллегиального исполнительного органа, единоличный исполнительный орган, к которым истец не относится, а потому установленные для данных лиц ограничения не распространяются на истца. Считает, что у него отсутствуют ограничения на работу в НАО «ПКБ», установленные частями 4 и 5 ст.5 Федерального закона от 03.07.2016 № 230-ФЗ, следовательно, законных оснований для расторжения трудового договора и его увольнения у работодателя не имелось.

Считает, что суд при принятии решения пришел к выводу о том, что исходя из буквального содержания п. 11 ч.1 ст.13 Федерального закона РФ № 230-ФЗ, ограничения на занятие должности, установленные частью 4 данной статьи, распространяются на всех работников юридического лица, осуществляющего деятельность по возврату просроченной задолженности в качестве основного вида деятельности. Полагает, что данный вывод основан на неправильном применении и толковании ст.13 Федерального закона Российской Федерации № 230-ФЗ без учета части 6 указанной статьи, согласно которой работником лица, осуществляющего указанную деятельность, не может являться лицо, не соответствующее требованиям частей ч. 4 и 5 ст. 5 данного Федерального закона.

По мнению апеллянта, увольнение по п. 13 ч.1 ст.83 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с возникновением ограничений на занятие определенными видами трудовой деятельности является правомерным в случае, когда ограничения возникли после заключения трудового договора. Если ограничения имелись на момент заключения трудового договора, то работник подлежит увольнению по абз 6 ч.1 ст.84 Трудового кодекса Российской Федерации по основанию - заключение трудового договора в нарушение установленных законом ограничений на занятие определенными видами трудовой деятельности, предусматривающей выплату выходного пособия.

Полагает, что НАО «ПКБ» как юридическое лицо, осуществляющее деятельность по возврату просроченной задолженности в качестве основного вида деятельности, определяет соответствие кандидата установленным требованиям и ограничениям, при этом необходимые документы при трудоустройстве им были представлены.

Указывает, что не скрывал от работодателя наличие судебного акта о взыскании с него денежных сумм, что подтвердили допрошенные в суде первой инстанции свидетели. При трудоустройстве ответчик не требовал предоставить указанные сведения.

Полагает, что ссылка в решении на то, что в трудовом договоре имеется его подпись об ознакомлении с Федеральным законом № 230-ФЗ от 03.07.2016, не имеет правового значения и не свидетельствует о его виновных действиях, поскольку с положениями указанного правового акта его знакомили как работника НАО «ПКБ» и для работодателя имели значение нормы этого закона в части работы с конфиденциальной информацией.

Обращает внимание, что 03.03.2020 ему вручено уведомление о необходимости предоставления документов, подтверждающих исполнение судебного акта о взыскании задолженности, которая в течение двух дней им была выплачена, подтверждающий документ предоставлен его руководителю ФИО2 лично в присутствии сотрудников обособленного подразделения в г.Томск НАО «ПКБ», после чего последний отправил документ руководителю службы кадровой безопасности, о чем ФИО2, допрошенный в качестве свидетеля, подтвердил в судебном заседании суда первой инстанции.

Считает, что суд в решении необоснованно ссылается на решение Кировского районного суда г.Томска от 27.04.2018, согласно которому задолженность по исполнительному производству взыскивалась по кредитному договору от 20.08.2013, поскольку оно не исследовалось при рассмотрении дела.

Указывает, что акт об отказе работника от предоставления документов, опровергающих наличие задолженности, составлен в г.Новосибирске, а не по месту выполнения им трудовой функции, на момент составления акта лицо, составившее акт - ФИО2 находился в г.Томске, лица, присутствовавшие при составлении акта, П. и П. - в г.Новосибирске, С.- в г.Волгограде. ФИО2 в судебном заседании пояснил, что указанный акт он не составлял и не подписывал, в нем отсутствуют подписи П., П.

Выражает несогласие с выводом суда о неисполнении им обязанности по

сообщению работодателю о наступлении временной нетрудоспособности, так как 10.03.2020 уведомил о больничном своего непосредственного руководителя ФИО2 сначала по телефону, затем лично, передав талон с данными электронного листка нетрудоспособности.

По мнению апеллянта, поведение ответчика является недобросовестным, так как он принял его на работу с нарушением действующего законодательства, а впоследствии уволил с неправильной формулировкой, не выплатив выходное пособие.

Указывает, что данная формулировка увольнения в дальнейшем повлекла невозможность его трудоустройства.

Полагает, что действиями ответчика ему причинен моральный вред, выразившийся в нравственных страданиях, в связи с чем в его пользу подлежит взысканию компенсация морального вреда в размере 50 000 рублей.

Обращает внимание, что судом не разрешены его исковые требования о взыскании с ответчика судебных расходов на оплату государственной пошлины, в решении указано на заявленное им требование о взыскании процентов, которое им не заявлялись.

В письменных пояснениях представитель НАО «ПКБ» ФИО3 возражала против доводов апелляционной жалобы.

В возражениях на апелляционную жалобу прокурор Кастамарова Н.С. полагала решение суда не подлежащим изменению.

Судебная коллегия на основании ч. 3 ст. 167, ч. 1 ст. 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации рассмотрела дело в отсутствие истца ФИО1, представителя ответчика НАО «ПКБ», надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного заседания.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда по правилам ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно абзацу второму части 1 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель имеет право заключать, изменять и расторгать трудовые договоры с работниками в порядке и на условиях, которые установлены данным Кодексом, иными федеральными законами.

Пунктом 11 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что основанием прекращения трудового договора является нарушение установленных настоящим Кодексом или иным федеральным законом правил заключения трудового договора, если это нарушение исключает возможность продолжения работы (статья 84 настоящего Кодекса).

Согласно части 1 статьи 84 Трудовой договор прекращается вследствие нарушения установленных настоящим Кодексом или иным федеральным законом правил его заключения (пункт 11 части 1 статьи 77 настоящего Кодекса), если нарушение этих правил исключает возможность продолжения работы.

В частности, в соответствии с абзацем 6 части 1 статьи 84 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор прекращается в случае заключения трудового договора в нарушение установленных настоящим Кодексом, иным федеральным законом ограничений на занятие определенными видами трудовой деятельности.

Отношения, связанные с установлением правовой основы деятельности по возврату просроченной задолженности физических лиц (совершения действий, направленных на возврат просроченной задолженности физических лиц), возникшей из денежных обязательств, урегулированы Федеральным законом от 3 июля 2016 г. № 230-ФЗ «О защите прав и законных интересов физических лиц при осуществлении деятельности по возврату просроченной задолженности и о внесении изменений в Федеральный закон «О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях».

Согласно части 6 статьи 13 названного Федерального закона работником лица, осуществляющего деятельность по возврату просроченной задолженности в качестве основного вида деятельности, включенного в государственный реестр, к функциям которого отнесено непосредственное взаимодействие с должником, не может являться лицо, не соответствующее требованиям, предусмотренным частями 4 и 5 статьи 5 настоящего Федерального закона.

В силу пункта 11 части 1 статьи 13 Федерального закона от 3 июля 2016г. № 230-ФЗ юридическим лицом, осуществляющим деятельность по возврату просроченной задолженности в качестве основного вида деятельности, включенным в государственный реестр, может являться только лицо, государственная регистрация которого осуществлена в установленном порядке на территории Российской Федерации, учредители (участники), члены совета директоров (наблюдательного совета), члены коллегиального исполнительного органа, единоличный исполнительный орган которого соответствуют требованиям, предусмотренным частям 2, 3 настоящей статьи, и работники которого соответствуют требованиям, предусмотренным частью 4 настоящей статьи.

Пунктом 7 части 4 статьи 13 Федерального закона от 3 июля 2016 г. № 230-ФЗ установлено, что Членом совета директоров (наблюдательного совета), членом коллегиального исполнительного органа, единоличным исполнительным органом лица, осуществляющего деятельность по возврату просроченной задолженности в качестве основного вида деятельности, включенного в государственный реестр, не может быть назначено лицо, которое в течение трех лет, предшествующих назначению, допускало неисполнение вступившего в законную силу судебного акта о взыскании задолженности на срок более тридцати рабочих дней.

Как следует из материалов дела и верно установлено судом, 18.02.2019 ФИО1 трудоустроен в НАО «Первое коллекторское бюро» в должности специалиста по работе с исполнительным производством (структурное подразделение – обособленное подразделение группа взыскания НАО «Первое коллекторское бюро», по адресу: <...>) на основании приказа о приеме на работу от 10.03.2020 и трудового договора от 18.02.2019 №00280.

Из указанных норм следует, что юридическим лицам, осуществляющим деятельность по возврату просроченной задолженности в качестве основного вида деятельности, в силу закона запрещено заключать трудовые договоры с гражданами, имеющими взысканную судом и не погашенную в течение 30 дней со дня взыскания задолженность, если данные обстоятельства имели место в течение трех лет, предшествующих дате приема на работу. Данное ограничение касается всех работников указанного юридического лица.

В связи с этим доводы стороны истца о том, что данное ограничение распространяется не на всех работников организаций, осуществляющих деятельность по возврату просроченной задолженности, основаны на неверном толковании норм права.

Из материалов дела следует, что решением Кировского районного суда г. Томска от 27.04.2018, вступившим в законную силу 13.07.2018, с ФИО1 в пользу Банка ВТБ (ПАО) взыскана задолженность по кредитному договору /__/ от 20.08.2013 в размере 439407,89 руб. за период с 07.05.2014 по 26.04.2018, а также расходы по уплате государственной пошлины в размере 7594,07 руб. (т. 1, л.д. 108-112), выдан исполнительный лист серии ФС №023452278 (т. 1, л.д. 130-131), на основании которого возбуждено исполнительное производство №82990/18/70001-ИП от 02.10.2018.

Согласно постановлению об окончании и возвращении исполнительного документа взыскателю от 12.11.2018 исполнительное производство окончено в связи с невозможностью взыскания долга в настоящее время (л.д. 144). В ходе исполнительного производства частично взыскана сумма в размере 1776,02 руб. Исполнительный документ возвращен взыскателю.

10.02.2020 начальником отдела - старшим судебным приставом ОСП по Кировскому району г. Томска УФССП России по Томской области вынесено постановление об отмене постановления об окончании и возобновлении исполнительных действий по исполнительному производству №82990/18/70001-ИП от 02.10.2018 (л.д. 116).

11.02.2020 судебным приставом-исполнителем ОСП по Кировскому району г. Томска вынесено постановление об окончании исполнительного производства и возвращении исполнительного документа взыскателю по заявлению взыскателя об окончании исполнительного производства. Задолженность по исполнительному производству по состоянию на 11.02.2020 не погашена, составляет 476516,08 руб.

Поскольку для лица, являющегося работником организации, осуществляющей деятельность по возврату просроченной задолженности в качестве основного вида деятельности, установлен законодательный запрет на сохранение трудовых правоотношений при наличии у работника неисполненного вступившего в законную силу судебного акта о взыскании задолженности, а также наличие указанного обстоятельства в течение трех лет, предшествующих назначению на должность, судебная коллегия соглашается с выводом суда о наличии оснований для увольнения истца.

Также судебная коллегия соглашается с выводами суда о том, что имеющиеся в НАО «Первое коллекторское бюро» ограничения, установленные пунктом 11 части 1 статьи 13 и пунктом 7 части 4 статьи 13 Федерального закона от 3 июля 2016 г. № 230-ФЗ, которые также распространялись на ФИО1, не позволяли ему выполнять иную работу, в связи с чем иная вакантная должность ему не предлагалась, а трудовой договор с ним был прекращен.

Вместе с тем, суд первой инстанции не учел следующее.

В соответствии с п. 13 ч. 1 ст. 83 Трудового кодекса Российской Федерации одним из оснований прекращения трудового договора по обстоятельствам, не зависящим от воли сторон, является возникновение установленных настоящим Кодексом, иным федеральным законом и исключающих возможность исполнения работником обязанностей по трудовому договору ограничений на занятие определенными видами трудовой деятельности. Из указанной нормы следует, что для прекращения трудового договора по данному основанию обстоятельства, с наличием которых закон исключает возможность исполнения работником трудовой функции, должны возникнуть после его заключения.

Приказом НАО «Первое коллекторское бюро» от 10.03.2020 № 597 (т. 1, л.д. 17) с истцом прекращены трудовые отношения в связи с возникновением установленных Трудовым кодексом Российской Федерации, иным федеральным законом и исключающих возможность исполнения работником обязанностей по трудовому договору ограничений на занятие определенными видами трудовой деятельности по п. 13 ч. 1 ст. 83 Трудового кодекса Российской Федерации.

Поскольку решение Кировского районного суда г. Томска о взыскании задолженности по кредитному договору с ФИО1 вынесено 27.04.2018, тогда как истец принят на работу в НАО «Первое коллекторское бюро» 18.02.2019, обстоятельства, препятствующие исполнению работником трудовой функции, возникли до заключения трудового договора.

С учетом изложенного, требование о признании незаконным приказа № 597 от 10.03.2020 на основании п. 13 ч. 1 ст. 83 Трудового кодекса Российской Федерации подлежало удовлетворению в части изменения указанного работодателем основания увольнения.

В соответствии с абз. 5 ст. 394 Трудового кодекса Российской Федерации в случае признания формулировки основания и (или) причины увольнения неправильной или не соответствующей закону суд, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, обязан изменить ее и указать в решении основание и причину увольнения в точном соответствии с формулировками настоящего Кодекса или иного федерального закона со ссылкой на соответствующие статью, часть статьи, пункт статьи настоящего Кодекса или иного федерального закона.

Аналогичные положения закреплены в п. 61 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации».

Прекращение трудового договора вследствие его заключения в нарушение установленных федеральным законом ограничений, запретов и требований предусмотрено абз. 6 ч. 1 ст. 84 Трудового кодекса РФ.

С учетом изложенного, судебная коллегия приходит к выводу о необходимости изменения формулировки основания увольнения истца с п. 13 ч. 1 ст. 83 Трудового кодекса Российской Федерации на абз. 6 ч. 1 ст. 84 Трудового кодекса Российской Федерации.

При этом, ссылаясь на наличие вины ФИО1 в заключении с ним трудового договора с нарушением требований законодательства, ответчик в нарушение ч. 1 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательств этому не представил.

Представлением прокурора Новомосковского административного округа от 13.02.2020 № 7-1-2020 об устранении нарушений законодательства о противодействии коррупции подтверждается, что работодатель при приеме работника на работу указанное обстоятельство не проверял.

Справкой № 40 от 28.01.2021, составленной ответчиком по запросу суда, подтверждается, что НАО «Первое коллекторское бюро» при приеме на работу ФИО1 вопрос о наличии у него задолженности, взысканной по решению суда, не выясняло, представить документы по указанному обстоятельству работодателем не предлагалось.

При таких обстоятельствах, в отсутствие данных об уклонении работника от предоставления информации или предоставления заведомо ложной информации, утверждение ответчика о наличии в действиях истца по устройству на работу признаков неправомерного виновного поведения не основано на материалах дела.

Таким доказательством не может являться ознакомление истца с Федеральным законом от 03.07.2016 № 230- ФЗ «О защите прав и законных интересов физических лиц при осуществлении деятельности по возврату просроченной задолженности и о внесении изменений в ФЗ «О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях», поскольку из трудового договора № 00280 от 18.02.2020 следует, что работодателем взято обязательство работника по выполнению требований указанного закона в части работы с конфидециальной информацией.

Кроме того, из содержания ч. 3 ст. 84 Трудового кодекса Российской Федерации следует, что применительно к вине работника юридическое значение имеет вина в форме умысла, из характера спора и позиции истца по делу следует наличие у истца заблуждения относительно оснований для применения к нему ограничений, предусмотренных пунктом 11 части 1 статьи 13 Федерального закона от 03.07.2016 № 230-ФЗ, что исключает наличие вины в форме прямого умысла.

Поскольку из дела видно, что, заключая трудовой договор, работодатель не принял разумных и необходимых мер, необходимых для установления обстоятельства отсутствия у работника ограничений, риск возникновения негативных последствий заключения трудового договора в виде его прекращения без выплаты выходного пособия не может быть возложен на работника.

Согласно ч. 3 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса суд рассматривает дело по заявленным требованиям, требование о взыскании выходного пособия истцом не заявлялось.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель истца пояснила, что в настоящее время указанное требование не заявляется в связи с тем, что данное право будет нарушено в случае изменения оснований увольнения на абз. 6 ч. 1 ст. 84 Трудового кодекса Российской Федерации и невыплате работодателем пособия.

Таким образом, основания для разрешения указанных требований у судебной коллегии отсутствуют.

В силу ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Пунктом 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 № 2 предусмотрено, что размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Так, в ходе рассмотрения дела судебной коллегией установлен факт нарушения трудовых прав истца со стороны работодателя неправильным указанием в приказе основания увольнения по п. 13 ч. 1 ст. 83 Трудового кодекса Российской Федерации.

Судебная коллегия приходит к выводу о наличии оснований для взыскания с НАО «Первое коллекторское бюро» компенсации морального вреда в размере 5000 руб., который соответствует объему и характеру причиненных истцу страданий, а также требованиям разумности и справедливости.

Доводы апелляционной жалобы об отсутствии предусмотренных законом оснований для увольнения не могут быть приняты во внимание исходя из следующего.

Отклоняя доводы истца о незаконности увольнения ФИО1, суд первой инстанции обоснованно исходил из положений пункта 11 части 1 и пункта 7 части 4 статьи 13 Федерального закона от 3 июля 2016 г. № 230-ФЗ, указав, что работники НАО «Первое коллекторское бюро», являющегося юридическим лицом, осуществляющим деятельность по возврату просроченной задолженности в качестве основного вида деятельности, не могут иметь допущение неисполнения вступившего в законную силу судебного акта о взыскании задолженности на срок более 30 рабочих дней, которое возникло в течение 3 лет, предшествующих назначению.

Аналогичная правовая позиция содержится в определении Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 18.03.2021 № 88-3911/2021.

Довод апелляционной жалобы о незаконности увольнения в период его временной нетрудоспособности работника отклоняется по следующим основаниям.

Предусмотренный ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса РФ перечень оснований расторжения трудового договора по инициативе работодателя является исчерпывающим и не содержит такого основания как заключение трудового договора в нарушение установленных федеральными законами ограничений, запретов и требований.

Основанием для прекращения трудового договора с истцом является не инициатива работодателя, а объективные, то есть не зависящие от воли сторон трудового договора обстоятельства, в частности от воли работодателя, а именно установление федеральными законами ограничений, запретов и требований, касающихся привлечения к трудовой деятельности гражданина, имеющего взысканную судом и не погашенную им в течение 30 дней со дня взыскания задолженность, если данные обстоятельства имели место в течение трех лет, предшествующих дате приема на работу.

Следовательно, предусмотренный ч. 6 ст. 81 Трудового кодекса РФ запрет на увольнение работника в период временной нетрудоспособности не распространяется на прекращение договора по абзацу 6 ч. 1 ст. 84 Трудового кодекса Российской Федерации.

Аналогичная правовая позиция изложена в определении Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 28.01.2020 № 88-1626/2020.

Довод апеллянта о незаконности составления акта от 05.03.2020 № 1 об отказе работника от предоставления документов, опровергающих наличие задолженности в связи с ее гашением, отклоняется судебной коллегией, поскольку в силу приведенных положений закона препятствием для продолжения работы является сам факт ее наличия, если она имела место в течение трех лет, предшествующих дате приема на работу.

Также не может быть принят во внимание довод апелляционной жалобы об обстоятельствах составления ответчиком акта от 05.03.3030 № 1 об отказе работника от предоставления документов, опровергающих наличие задолженности, поскольку указанные обстоятельства о гашении задолженности не имеют правового значения для рассматриваемого дела.

Согласно ст. 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Исходя из разъяснений п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.01.2016 № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» при неполном (частичном) удовлетворении требований расходы на оплату услуг представителя присуждаются каждой из сторон в разумных пределах и распределяются в соответствии с правилом о пропорциональном распределении судебных расходов.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении N 382-О-О от 17 июля 2007 г., обязанность суда взыскивать расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах является одним из предусмотренных законом правовых способов, направленных против необоснованного завышения размера оплаты услуг представителя и тем самым - на реализацию требования статьи 17 Конституции Российской Федерации, согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц. Именно поэтому в ч. 1 ст. 100 ГПК РФ речь идет, по существу, об обязанности суда установить баланс между правами лиц, участвующих в деле.

Установление размера и порядка оплаты услуг представителя относится к сфере усмотрения доверителя и поверенного и определяется договором. Суд может ограничить взыскиваемую в возмещение соответствующих расходов сумму, если сочтет ее чрезмерной с учетом конкретных обстоятельств, используя в качестве критерия разумность понесенных расходов.

Согласно ордерам № 345 от 02.04.2021 и № 447 от 08.06.2021 представление интересов ФИО1 в суде первой и апелляционной инстанции осуществляла адвокат Фогельзанг Г.В.

В подтверждение понесенных расходов истцом представлены квитанции к приходному кассовому ордеру № 9 от 02.04.2020 на сумму 5000 руб. и № 12 от 26.05.2021 на сумму 25000 рублей (том 1 л.д. 153-154).

С учетом данных обстоятельств, принимая во внимание объект судебной защиты и объем защищаемого права, категорию спора и уровень его сложности, длительность рассмотрения дела, количество проведенных судебных заседаний, совокупность представленных сторонами в подтверждение своей правовой позиции документов и фактические результаты рассмотрения заявленных требований, исходя из принципа разумности, пропорциональности, судебная коллегия приходит к выводу о необходимости взыскания с ответчика в пользу истца судебных расходов на оплату услуг представителя при рассмотрении дела в размере 7 000 руб. Указанный размер судебных расходов, по мнению суда апелляционной инстанции, отвечает принципам разумности и справедливости.

Также за счет ответчика в бюджет муниципального образования «Город Томск» подлежит взысканию государственная пошлина, исчисленная от размера удовлетворенных неимущественных требований, в размере 300 рублей.

Таким образом, судебная коллегия полагает необходимым решение суда отменить, принять по делу новое решение, которым иск ФИО1 к НАО «Первое коллекторское бюро» о признании незаконным приказа о прекращении (расторжении) трудового договора, восстановлении его на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, судебных расходов удовлетворить частично. Признать приказ Непубличного акционерного общества «Первое коллекторское бюро» № 597 от 10.03.2020 о прекращении (расторжении) трудового договора (увольнении) с ФИО1 незаконным в части основания увольнения – по п. 13 ч. 1 ст. 83 Трудового кодекса РФ. Изменить содержащуюся в приказе № 597 от 10.03.2020 формулировку основания увольнения, изложив её в следующей редакции: «трудовой договор прекращен вследствие его заключения в нарушение установленных федеральными законами ограничений»- абзац 6 части 1 ст. 84 Трудового кодекса Российской Федерации». Взыскать с Непубличного акционерного общества «Первое коллекторское бюро» в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда в размере 5000 руб., судебные расходы на оплату услуг представителя в размере 7000 руб. Взыскать Непубличного акционерного общества «Первое коллекторское бюро» в доход муниципального образования «Город Томск» госпошлину в сумме 300руб.

Руководствуясь п. 2 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Октябрьского районного суда г. Томска от 17.02.2021 в части признания незаконным приказа о прекращении (расторжении) трудового договора, компенсации морального вреда - отменить.

Принять по делу новое решение, которым иск ФИО1 к Непубличному акционерному обществу «Первое коллекторское бюро» о признании незаконным приказа о прекращении (расторжении) трудового договора, восстановлении его на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, судебных расходов удовлетворить частично.

Признать приказ Непубличного акционерного общества «Первое коллекторское бюро» № 597 от 10.03.2020 о прекращении (расторжении) трудового договора (увольнении) с ФИО1 незаконным в части основания увольнения – по п. 13 ч. 1 ст. 83 Трудового кодекса РФ незаконным.

Изменить содержащуюся в приказе № 597 от 10.03.2020 формулировку основания увольнения, изложив её в следующей редакции:

- «трудовой договор прекращен вследствие его заключения в нарушение установленных федеральными законами ограничений» - абзац 6 части 1 ст. 84 Трудового кодекса Российской Федерации».

Взыскать с Непубличного акционерного общества «Первое коллекторское бюро» в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда в размере 5000 руб., судебные расходы на оплату услуг представителя в размере 7000 руб.

Взыскать Непубличного акционерного общества «Первое коллекторское бюро» в доход муниципального образования «Город Томск» госпошлину в сумме 300 руб.

Председательствующий

Судьи