Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе представителя истца – ФИО1 на решение Астраханского гарнизонного военного суда от 25 июня 2020 г., которым отказано в удовлетворении искового заявления командира войсковой части № о привлечении военнослужащего той же воинской части капитана 2 ранга ФИО2 к материальной ответственности.

Заслушав доклад судьи Шендрикова И.В., изложившего обстоятельства дела, содержание решения суда и доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия

установила:

названным решением гарнизонного военного суда представителю командира войсковой части № отказано в удовлетворении искового заявления, в котором поставлен вопрос о привлечении ФИО2 к полной материальной ответственности и взыскании с него в пользу Министерства обороны Российской Федерации через ФКУ «Управление финансового обеспечения Министерства обороны Российской Федерации 1925534 руб.73 коп.

В апелляционной жалобе ответчик просит решение суда отменить и принять новое решение об отказе в удовлетворении искового заявления.

В обоснование своей позиции автор жалобы, ссылаясь на положения Федерального закона «О статусе военнослужащих» и Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих», регулирующие спорные правоотношения, указывает, что поскольку ответчик являлся старшим на борту на судне контроля физических полей «СФП-95» на момент его столкновения 25 апреля 2017 г. с танкером «Алматы», имеются законные основания для привлечения его к полной материальной ответственности.

Рассмотрев материалы дела и обсудив доводы, приведенные в апелляционной жалобе, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения решения суда первой инстанции.

В соответствии с пунктом 1 ст. 3 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих» военнослужащие несут материальную ответственность только за причиненный по их вине ущерб.

Исходя из положений приведенной правовой нормы, гарнизонным военным судом правильно отмечено, что необходимо установить следующие юридические значимые обстоятельства: нарушение военнослужащим нормы права (правонарушение), наличие ущерба имуществу воинской части, причинно- следственную связь между совершенным действием (бездействием) и возникшими убытками, виновность лица, к которому обращено требование.

По делу установлено, что 25 апреля 2017 г. при переходе <адрес> в 1 ч. 30 мин. произошло навигационное происшествие, в ходе которого судно физических полей СФП-95 войсковой части № в результате столкновения с танкером «Алматы» получило повреждения скуловой части корпуса в виде деформаций и разрывов элементов корпуса. Поэтому воинской части причинен ущерб в размере 1 925 534 руб. 73 коп., который образовался по причине непроизводительного расходования бюджетных средств на оплату стоимости восстановительного ремонта.

В день происшествия по устному распоряжению начальника штаба Каспийской флотилии на судне контроля физических полей «СФП-95» старшим по борту являлся начальник вспомогательного флота ФИО2

В ходе проведенного расследования начальником вспомогательного флота ФИО2 это происшествие классифицировано как предпосылка к аварийному происшествию и принято решение о восстановительных работах за счет ГОЗ-2017.

По результатам выездной проверки отдельных вопросов финансово-экономической и хозяйственной деятельности войсковой части № названные расходы определены как причиненный ущерб на указанную выше сумму.

В ходе повторного разбирательства по факту выявленного ущерба, проведенного вышестоящим командованием, установлено, что основными причинами навигационного происшествия явилось невыполнение старшим по борту ФИО2 требований статей 101, 102 Корабельного устава ВМФ РФ, его слабый контроль за уровнем подготовки судоводителей и командования отряда, отсутствие системной работы по подготовке и качеству приема зачетов на допуск к самостоятельному управлению судами.

Кроме того, в заключении по результатам разбирательства в качестве основных причин навигационного происшествия названы непредусмотрительность и слабая морская выучка капитана С.А., доверившего несение ходовой вахты и управление судном слабо подготовленному второму помощнику капитана судна Д.В. в ночное время суток, а также низкая профессиональная и морская выучка последнего, неудовлетворительное выполнение им уставных правил несения ходовой вахты, грубое нарушение мер безопасности плавания, изложенных в статьях 247, 248, 250, 256, 257, 262 и 329 Устава службы на судах обеспечения ВМФ РФ и в правилах 2, 5, 7 и 8 МППСС – 72.

Приведенные выше обстоятельства подтверждаются копиями акта № 52/37дсп выездной проверки отдельных вопросов финансово-экономической и хозяйственной деятельности от 15 ноября 2018 г.; возражениями начальника 546 отряда (судов обеспечения, объединения) Каспийской флотилии на указанный акт; копией протокола № 66/16 от 6 декабря 2018 г. рассмотрения возражений; сообщением начальника Межрегионального управления ведомственного финансового контроля и аудита Министерства обороны РФ (по ВМФ) от 3 июня 2019 г.; справкой-расчетом размера ущерба от 21 апреля 2020 г.; копией заключения по материалам разбирательства по факту выявленного ущерба, образовавшегося в результате навигационного происшествия с судном контроля физической полей «СФП-95» 546 отряда судов обеспечения Каспийской флотилии от 30 марта 2020 г.; выпиской из приказа начальника 546 отряда судов обеспечения от 6 апреля 2020 г. № 76 «О внесении сумм ущерба в книгу учета недостач»; выпиской из книги учета недостач 546 отряда судов обеспечения; должностными обязанностями ФИО2

Как следует из положений ст. 6 Корабельного устава Военно-Морского Флота (далее – Корабельный устав), утвержденного приказом Главнокомандующего

Военно-Морским Флотом от 1 сентября 2001г. №350, настоящий Устав распространяется на все корабли, катера и шлюпки, несущие Военно-морской флаг, а также на корабли специального назначения, суда обеспечения, укомплектованные военнослужащими. Требования Корабельного устава обязательны для всех экипажей кораблей, в том числе и для размещенных на берегу, а также для всех лиц, временно пребывающих на корабле.

В ст. 100 Корабельного устава определено, что о допуске командира корабля к самостоятельному управлению кораблем отдается приказ; командующего флотом или командира объединения (соединения), с момента объявления которого командир корабля несет полную ответственность за управление кораблем и его безопасность.

Организация службы на судах Военно-Морского Флота, укомплектованных гражданским персоналом, определяется Уставом службы на судах обеспечения Военно-Морского Флота, утвержденным приказом Министра обороны РФ от 22 июля 2010г. № 999.

Согласно ст.28 указанного Устава капитан является руководителем экипажа судна, отвечающим за его безопасность, жизнь находящихся на нем людей и перевозимый груз. Управление судном и руководство его экипажем капитан осуществляет на основе единоначалия, подчиняясь непосредственно руководителю (командиру) вышестоящего органа военного управления, в подчинении которого находится судно. Все указания, приказы и распоряжения, относящиеся к деятельности судна, отдаются только капитану, который отвечает за их выполнение. Присутствие на борту судна руководителя (командира) вышестоящего органа военного управления не освобождает капитана от ответственности за судно и выполнения своих обязанностей. В случаях, когда руководитель (командир) вышестоящего органа военного управления признает необходимым взять управление судном на себя (для предупреждения опасности, ликвидации последствий аварии или в других случаях), с момента объявления об этом капитану или отдачи им приказания вахтенному матросу-рулевому (вахтенному механику) он принимает на себя ответственность за безопасность судна, о чем делается запись в судовом журнале.

В судебном заседании гарнизонного военного суда установлено и не оспаривалось сторонами, что приказ о допуске ФИО2 к самостоятельному управлению кораблем не издавался, сам ответчик управление судном на себя, находясь на его борту, не брал, следовательно, не может нести материальную ответственность за ущерб, возникший в результате навигационного происшествия.

Поскольку выполнение требований ст. 101 и 102 Корабельного устава возлагается на командира соединения кораблей, при этом ФИО2 приказом уполномоченного должностного лица таковым не назначался, следовательно, нарушить эти положения устава он не мог.

Следует также отметить, как верно указал суд первой инстанции, названные оба устава понятия «старшего по борту» не содержат.

Действия ответчика, связанные с классифицированием упомянутого происшествия как предпосылки к аварийному происшествию и принятием решения о восстановительных работах за счет Г03-2017, не находятся в причинно-следственной связи с фактом причинения ущерба, вследствие чего верно не расценены судом в качестве обстоятельств, повлекших его причинение.

Что касается слабого контроля со стороны ФИО2 за уровнем подготовки судоводителей и командования отряда, отсутствия системной работы по подготовке и качеству приема зачетов на допуск к самостоятельному управлению судами, то стороной истца таких доказательств в суд не представлено.

В силу ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Поскольку стороной истца не доказана, вина ответчика в причинении ущерба, то оснований для привлечения его к материальной ответственности не имеется.

Таким образом, апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Астраханского гарнизонного военного суда от 25 июня 2020 г. по исковому заявлению командира войсковой части № о привлечении ФИО2 к материальной ответственности оставить без изменения, а апелляционную жалобу представителя истца – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи